Троица незаметно выскользнула из дома. Толпа даже не обратила на них никакого внимания, будучи увлеченной обсуждением глупостей и несуразностей:
- Он нашел убийцу инопланетного Джонни!
- Подумаешь! Моему соседу он пересадил позвоночник собаки!
- А на мне он обещал жениться!
- Ты врешь! У него семья и дети!
Через двадцать минут Веня, Грета Даниловна и Карлос ворвались в кабинет Бориса Борисовича:
- А ну, рассказывай, - рявкнула Грета Даниловна, схватив со стола какой-то овальный сувенир, - откуда у тебя нитевые сейроны!
- Чего?! Сейр… ЧТО?! – Борис Борисович, подхваченный испугом, вскочил на кресло и уставился на тяжелый предмет в руках разъяренной женщины, которая помышляла запустить его хоть куда. Его очки то и дело подпрыгивали в такт внезапно вспыхнувшего нервного тика переносицы.
- Подождите! Не пугайтесь, - Веня попытался успокоить директора. – Мы знаем, что Карлос, мои родители и вы как-то связаны. Отрицать это бесполезно. Моя система не ошибается.
- Веня! – заблеял Борис Борисович, сползая с кресла. – Ты что, не мог меня об этом спросить без спецэффектов? Я бы и так рассказал.
- Выкладывай, - потребовала Грета Даниловна, не выпуская из рук предмет.
- А почему у Карлоса в руках подушка? – спросил Борис Борисович. – Здравствуй, Карлос. Рад, что ты нашелся.
Карлос ничего не ответил.
- Странный он какой-то. Ну, да ладно, - Борис Борисович начал свой рассказ. – Твои родители были связаны со всеми, – Они же гениальные изобретатели! Ты не представляешь, какие штуки они вытворяли! Для моей жены они изобрели две дополнительные руки, которые крепились к телу и управлялись силой мысли. Она долго училась с ними справляться, потому что стоило подумать о чем-нибудь не том, как случалась беда. Однажды к ней подбежала наша собака в тот момент, когда она сосредоточенно чистила картошку. Стоило ей отвлечься, как вместо картошки она соскоблила всю шерсть с несчастного животного. Сейчас все в порядке. Дудук оброс, а жена научилась управлять всеми четырьмя руками. А я, сколько не пробовал, не смог овладеть этими штуками. Как только прикреплял к телу, то они начинали ходить ходуном и крушить все вокруг. Не мое это.
- Ближе к теме, - Грете Даниловне не терпелось услышать что-нибудь нужное.
- А еще они изобрели летающие лампочки, которые можно носить за собой на ниточке, как воздушные шарики, - не унимался Борис Борисович. – А еще придумали краску, которая раз в год меняет свой цвет. А еще…
- Расскажите, пожалуйста, что-нибудь о Карлосе, - попросил Веня.
- Ладно, - согласился Борис Борисович. – Дело в том, что изобретения твоих родителей использовались не только по благородному назначению, но и ради корысти отдельных личностей. Например, они изобрели устройство, которое могло копировать еду. Такое устройство было предназначено для бездомных голодающих людей и пользовалось бешеной популярностью. Нашлись какие-то умельцы, которые, подкрутив кое-что в аппарате, начали копировать деньги. Устройство сняли с производства. Такие случаи сильно расстраивали Милу и Александра. Людская жадность, зависть, корысть, ненависть, злоба мешали спокойно жить и творить. В конце концов, Мила предложила твоему отцу изобрести то, что сможет изменить человеческое мышление, а с ним и весь мир. Она понимала, что личность начинает формироваться с мысли, поэтому устройство должно было создавать правильное мышление, предварительно уничтожив деструктивную основу. Разработка началась примерно два года назад. Для своих наблюдений твои родители выбрали школьников, ведь у них мышление находится на стадии созревания. Наблюдения велись каждый день. Особый интерес представлял Карлос. Выяснилось, что этот мальчик идеальный экземпляр для исследования деструктивной основы. Два года назад он как раз начал посещать фитнес для юных леди.
- Да что вы говорите?! Значит, балет – это не единственная беда! – сыронизировал Веня, взглянув на побагровевшую Грету Даниловну.
- Ну, да, - согласился Борис Борисович. – Через год изобретение было готово. Я видел его всего один раз на городском фестивале изобретателей. Устройство напоминало луковицу. Его действие не демонстрировалось, потому что не нашлось желающих испробовать феномен собственной модификации, однако, все жители Фульвуса были в восторге от очередного шедевра твоих родителей. На следующий день после фестиваля они исчезли.
- Я уверен, что на фестивале присутствовал тот, кто виновен в исчезновении моих родителей и самого устройства, - резюмировал Веня, выйдя вместе с Гретой Даниловной из школы.
- Я в этом не сомневаюсь. Какой-то негодяй с деструктивным мышлением решил использовать устройство в собственных интересах, - согласилась Грета Даниловна.
- Это устройство предназначено для изменения мышления, а вместе с ним человека. Кому это нужно? – размышлял Веня.
- А может, кто-то хотел изменить себя, чтобы не мучиться из-за собственной злобы? – предположила Грета Даниловна.
- Не вариант. Такие люди не воспользуются устройством для трансформации самих себя именно по причине отрицательного мышления. Нужно искать злодея. Если это был фестиваль, то мы можем попросить кого-нибудь из местного телевидения показать нам видеоролики и фотографии. Я уверен, что такое событие освещалось в прессе, - предложил Веня. – На снимках мы сможем увидеть что-нибудь полезное.
- Карлос! Мы забыли Карлоса! – завизжала Грета Даниловна. – Что я за мать-то такая?
- Мать, которая любит запах корицы, - спокойно констатировал Веня.
Грета Даниловна бросилась в школу и через пять минут вернулась с Карлосом, который по-прежнему держал в руках подушку.
- Моя подруга работает на телевидении. Она поможет, - отчеканила Грета Даниловна, не отпуская угол подушки, который решила использовать вместо поводка.
Дом, где располагалось фульвусское телевидение, находился довольно далеко от школы, но Грета Даниловна ни за что не решилась бы ехать туда на велосипеде. Тем более, природа дружелюбно щекотала нос солнечными лучами, а волосы – бархатными лапками ветерка, поэтому все решили насладиться пешей прогулкой.
- Подождите меня!
- Это Бри, - сказал Веня.
- У меня как раз закончились уроки. Хочу пойти с вами. Каюсь, что подслушала ваши планы, - сказала Бри.
- Пожалуйста, - не возражал Веня. – Вместе веселее. Может, Карлос оживиться.
- Привет, - неожиданно для всех буркнул Карлос.
- Ой! Я же пошутил, - оторопел Веня.
- Как… Как… Как это возможно! Карлос! Сынок! Ты заговорил! –Грета Даниловна вцепилась сыну в плечи и начала вытряхивать еще одно ну хоть малюсенькое словечко.
- Я понял! Нейронные связи восстанавливаются! Как я мог об этом не подумать! – обрадовался Веня. - Чтение, игры на музыкальных инструментах, путешествия, физические нагрузки, рукоделие восстанавливают нейронные связи! Его надо везде за собой таскать. Тогда мысли в его голове зашевелятся. Только не водите ребенка на балет и фитнес для юных леди.
- Я даже не буду обижаться на твои слова, потому что счастлива, - сияла Грета Даниловна.
Все тронулись в путь.
Подруга Греты Даниловны напоминала Эйнштейна. Седые короткие волосы кучерявились по всей голове, под носом торчали усики, а через лупообразные очки за гостями следили вечно удивленные глаза. На ее чуть сгорбленном туловище висел старый коричневый пиджак. Эту особу все называли Босс. Видимо, потому что она была главной в фульвусской обители медиа.
- Что это за мужик? – шепотом спросила Бри Веню.
- Это, видимо, подруга Греты Даниловны, - неуверенно произнес Веня.
- Дорогая моя! Что же ты без предупреждения! Я бы подготовилась! – произнесла сказочно красивым певучим голосом мужеподобная женщина.
- Привет, Босс! Не суетись. Я по делу. Это мои друзья: Веня и Бри. Ну, а моего Карлоса ты знаешь.
- Я всех знаю! Такая у меня работа.
После крепких объятий Босс вернулась за огромный красный стол, а гостям предложила разместиться на мягком пурпурном диване. Надо отметить, что в просторном кабинете Босса все было окрашено в красный, лиловый, пурпурный, розовый, вишневый цвета, отчего сосудистое давление выскакивало из ушей. Даже в аквариуме плавали красные рыбки.
- Покажи нам, пожалуйста, видеозаписи и фотографии, сделанные на прошлогоднем фестивале изобретателей. Может, это поможет нам в нашем расследовании, - попросила Грета Даниловна.
- Я эти записи знаю наизусть. После исчезновения родителей Вени я их просматривала десятки тысяч раз. Но ничего не нашла, - объяснила Босс. – Буду рада, если вы что-нибудь откапаете. Это же сенсация!
- Ну, ты не гони лошадей! Лучше покажи товар! Ты уже устроила сенсацию, которая Вене спать не дает. Фанаты круглосуточно дежурят под окнами его дома.
- Это издержки популярности! – объяснила Босс. – Ничего страшного. Потерпи пару недель. Потом все о тебе забудут. Ну, пошли!
Босс повела гостей в архив, где хранились записи всего на свете. Они долго шли по пересекающимся коридорам сначала вверх, потом глубоко вниз и, наконец, очутились перед дверью, на которой было гордо написано «АРХИВ!!!».
Следующие пять минут Босс открывала все возможные замки, засовы, крючки, которыми была оборудована дверь, а на закуску приложила средний палец к считывающему устройству.
Дверь распахнулась и все очутились на пороге помещения, размер которого был в три раза меньше, чем коморка Кружки. Посреди комнаты стоял черный ящик.
- А где архив? – поинтересовалась Грета Даниловна, протискивая голову в темную будку.
- Это и есть архив, подруга! Ты че! На дворе век цифровизации! Ты думала, тут стеллажи с кассетами будут стоять?
Босс подошла к черному ящику, набрала на сенсорной панели верхней грани нужную дату, и через секунду из боковой грани бесшумно выполз флэш-накопитель.
- Вот! Держи, подруга! Можешь забрать себе. Это копия. Оригинал всегда останется здесь, в ящике.
- Спасибо тебе, Босс. Может, сочтемся.
- Конечно, сочтемся! Мне нужна сенсация! – звонко пропела Босс.
- Будет тебе сенсация! Только проводи нас отсюда, а то даже век цифровизации не поможет нам найти выход из этого лабиринта.
Когда все вышли из дома телерадиокомпании, Грета Даниловна предложила:
- Веня, пошли к тебе.
- По данным вашей подруги фанаты не дадут мне спокойно работать еще две недели, поэтому лучше найти другое место для просмотра видео.
- У нас в школе есть видеокласс! – воскликнула Бри.
- Вот, обрадуется Борис Борисович, когда нас увидит, - засмеялся Веня.
- Опять?! – испуганный Борис Борисович вдавил свое тело в спинку кресла. – Ну, что вам еще надо?
- Нам нужно посмотреть вот это видео, - Грета Даниловна протянула Борису Борисовичу флэш-накопитель.
- Бри! И ты с ними заодно! – директор строго взглянул на школьницу.
- Я хочу им помочь! – заявила Бри.
- Ну, ладно, - Борис Борисович обмяк и повел всех в видеокласс. – Как вы все мне надоели!
В видеоклассе директор включил телевизор и подсоединил флэш-накопитель.
- Боди Боди!
- Фу тебя! Напугал! – крикнул Борис Борисович. – Откуда ты взялся? Чего тебе?
- Дим буд под!
- Мы не будем смотреть фильм, - объяснил Борис Борисович. – Наши гости хотят посмотреть какое-то свое видео. Тебе будет неинтересно.
- Дим! Дим! Дим! – Гоблин уверенно зашел в класс и сел за парту. Он очень хотел посмотреть фильм.
- Да пусть сидит, - небрежно сказал Веня.
- Смотрите, что хотите и с кем хотите. Я пошел, - сказал Борис Борисович и вышел из кабинета.
- Дим! Дим! Дим!
- Дим, я так полагаю, - это фильм, - догадался Веня. – Ну, раз Гоблин требует, то врубаем.
На экране появилось изображение толпы. Много людей. Камера двигалась вдоль рядов со столами, на которых располагались изобретения. Наконец, Репортер приблизился к родителям Вени. Вот они! Такие родные и далекие. Как давно мальчишка их не видел, не обнимал, не вдыхал материнский аромат. В глазах скопилась соленая влага, а в груди – печаль.
Грета Даниловна взглянула на Веню, улыбнулась и взяла его за руку, чтобы хоть на миг он вновь почувствовал материнскую любовь.
Мила и Александр долго рассказывали репортеру принцип действия их устройства. Вокруг было много людей. Не происходило ничего подозрительного. Фильм закончился.
- Дим! Дим! Дим!
- Давайте еще раз посмотрим. Тем более, Гоблин просит. Вдруг мы что-то упустили.
Бри запустила видеофильм с начала.
- Боди Боди! – внезапно закричал Гоблин.
Все обернулись, полагая, что в кабинет зашел Борис Борисович, однако это было не так.
- Боди Боди! – опять закричал Гоблин и указал на телевизор.
Все уткнулись в экран и принялись высматривать Бориса Борисовича.
- Я его нигде не вижу, - сказала Грета Даниловна. – Наверное, Гоблин перепутал что-то.
- Боди Боди! – Гоблин подбежал к экрану и ткнул пальцем в какого-то мужчину.
Бри щелкнула кнопкой «Пауза». Все приблизились к телевизору и принялись рассматривать мужчину, который стоял за спиной у Милы и жадно глядел на луковицу.
- Разве это Борис Борисович? – удивилась Грета Даниловна.
- А зачем он себе нос нацепил и парик какой-то кудрявый надел? – спросил Веня.
- А очков нет. И усы какие-то… Странно это, - задумчиво произнесла Бри.
- Предлагаю спросить об этом его самого, - резюмировала Грета Даниловна.
- Ну, спросите, спросите! – прогремел Борис Борисович. Все быстро обернулись.
- Ой! Борис Борисович! – пискнула Грета Даниловна. – Напугали!
- Прошу любить и жаловать: главный злодей, - пояснил Веня, элегантным жестом представляя Бориса Борисовича.
- Да ну тебя! Это же Боди Боди! – засмеялась Грета Даниловна и похлопала Веню по спине.
- Мне кажется, Веня не шутит, - произнесла Бри.
- Ой, - побледнела Грета Даниловна.
Борис Борисович в руках держал луковицу.
- Ну, что! Хотите послушать сказку о злодее? О том, кто всю жизнь мечтал создать нормальную семью и жить счастливо! Разве это плохо? –начал Борис Борисович. – Ненавижу свое детство, ненавижу родителей, ненавижу весь мир! Много лет назад я влюбился в фею по имени Клара. Да-да! Она была прекрасна. Ее волосы пахли васильками, губы – лепестками роз, а глаза… ничем не пахли. Я в них просто нырял, нырял, нырял, как в океан всеблаженства, смывая все беды и радости, попадая в божественную безмятежность. Это было такое счастье, что вам и не снилось! Я носил ее на руках! Ну, а потом женился, конечно. У нас родился мальчик. Через год – второй. Два прекрасных мальчугана. Как я любил свою семью! Я плакал от счастья, когда смотрел на жену с малышами. Ну, а потом началось. Вот, вы, юная леди, - Борис Борисович обратился к Бри, - скажите мне, пожалуйста, что происходит с этими женщинами через пять лет совместной жизни?
- А я-то, откуда знаю? – огрызнулась Бри.
- И я не знаю. Это уже не феи. Это гарпии. Страшные хищные гарпии. Меняется все. Глаза становятся океаном недовольства, губы морщатся при каждом твоем появлении, а волосы… Это уже не волосы а взлохмаченная солома. И уже не хочется никуда нырять, - грустно произнес Борис Борисович. – А дети трансформируются в злобных подростков, которым слова лишнего не скажи. В лучшем случае они промолчат, а в худшем – нагрубят, или запустят в тебя чем-нибудь. Так мы жили много лет. Разводиться я не хотел. Жил воспоминаниями. Ведь, она была другой. Я это помнил и надеялся, что вернется фея. Пацаны пошли учиться на юристов, после чего стали детективами.
- Он нашел убийцу инопланетного Джонни!
- Подумаешь! Моему соседу он пересадил позвоночник собаки!
- А на мне он обещал жениться!
- Ты врешь! У него семья и дети!
Через двадцать минут Веня, Грета Даниловна и Карлос ворвались в кабинет Бориса Борисовича:
- А ну, рассказывай, - рявкнула Грета Даниловна, схватив со стола какой-то овальный сувенир, - откуда у тебя нитевые сейроны!
- Чего?! Сейр… ЧТО?! – Борис Борисович, подхваченный испугом, вскочил на кресло и уставился на тяжелый предмет в руках разъяренной женщины, которая помышляла запустить его хоть куда. Его очки то и дело подпрыгивали в такт внезапно вспыхнувшего нервного тика переносицы.
- Подождите! Не пугайтесь, - Веня попытался успокоить директора. – Мы знаем, что Карлос, мои родители и вы как-то связаны. Отрицать это бесполезно. Моя система не ошибается.
- Веня! – заблеял Борис Борисович, сползая с кресла. – Ты что, не мог меня об этом спросить без спецэффектов? Я бы и так рассказал.
- Выкладывай, - потребовала Грета Даниловна, не выпуская из рук предмет.
- А почему у Карлоса в руках подушка? – спросил Борис Борисович. – Здравствуй, Карлос. Рад, что ты нашелся.
Карлос ничего не ответил.
- Странный он какой-то. Ну, да ладно, - Борис Борисович начал свой рассказ. – Твои родители были связаны со всеми, – Они же гениальные изобретатели! Ты не представляешь, какие штуки они вытворяли! Для моей жены они изобрели две дополнительные руки, которые крепились к телу и управлялись силой мысли. Она долго училась с ними справляться, потому что стоило подумать о чем-нибудь не том, как случалась беда. Однажды к ней подбежала наша собака в тот момент, когда она сосредоточенно чистила картошку. Стоило ей отвлечься, как вместо картошки она соскоблила всю шерсть с несчастного животного. Сейчас все в порядке. Дудук оброс, а жена научилась управлять всеми четырьмя руками. А я, сколько не пробовал, не смог овладеть этими штуками. Как только прикреплял к телу, то они начинали ходить ходуном и крушить все вокруг. Не мое это.
- Ближе к теме, - Грете Даниловне не терпелось услышать что-нибудь нужное.
- А еще они изобрели летающие лампочки, которые можно носить за собой на ниточке, как воздушные шарики, - не унимался Борис Борисович. – А еще придумали краску, которая раз в год меняет свой цвет. А еще…
- Расскажите, пожалуйста, что-нибудь о Карлосе, - попросил Веня.
- Ладно, - согласился Борис Борисович. – Дело в том, что изобретения твоих родителей использовались не только по благородному назначению, но и ради корысти отдельных личностей. Например, они изобрели устройство, которое могло копировать еду. Такое устройство было предназначено для бездомных голодающих людей и пользовалось бешеной популярностью. Нашлись какие-то умельцы, которые, подкрутив кое-что в аппарате, начали копировать деньги. Устройство сняли с производства. Такие случаи сильно расстраивали Милу и Александра. Людская жадность, зависть, корысть, ненависть, злоба мешали спокойно жить и творить. В конце концов, Мила предложила твоему отцу изобрести то, что сможет изменить человеческое мышление, а с ним и весь мир. Она понимала, что личность начинает формироваться с мысли, поэтому устройство должно было создавать правильное мышление, предварительно уничтожив деструктивную основу. Разработка началась примерно два года назад. Для своих наблюдений твои родители выбрали школьников, ведь у них мышление находится на стадии созревания. Наблюдения велись каждый день. Особый интерес представлял Карлос. Выяснилось, что этот мальчик идеальный экземпляр для исследования деструктивной основы. Два года назад он как раз начал посещать фитнес для юных леди.
- Да что вы говорите?! Значит, балет – это не единственная беда! – сыронизировал Веня, взглянув на побагровевшую Грету Даниловну.
- Ну, да, - согласился Борис Борисович. – Через год изобретение было готово. Я видел его всего один раз на городском фестивале изобретателей. Устройство напоминало луковицу. Его действие не демонстрировалось, потому что не нашлось желающих испробовать феномен собственной модификации, однако, все жители Фульвуса были в восторге от очередного шедевра твоих родителей. На следующий день после фестиваля они исчезли.
***
- Я уверен, что на фестивале присутствовал тот, кто виновен в исчезновении моих родителей и самого устройства, - резюмировал Веня, выйдя вместе с Гретой Даниловной из школы.
- Я в этом не сомневаюсь. Какой-то негодяй с деструктивным мышлением решил использовать устройство в собственных интересах, - согласилась Грета Даниловна.
- Это устройство предназначено для изменения мышления, а вместе с ним человека. Кому это нужно? – размышлял Веня.
- А может, кто-то хотел изменить себя, чтобы не мучиться из-за собственной злобы? – предположила Грета Даниловна.
- Не вариант. Такие люди не воспользуются устройством для трансформации самих себя именно по причине отрицательного мышления. Нужно искать злодея. Если это был фестиваль, то мы можем попросить кого-нибудь из местного телевидения показать нам видеоролики и фотографии. Я уверен, что такое событие освещалось в прессе, - предложил Веня. – На снимках мы сможем увидеть что-нибудь полезное.
- Карлос! Мы забыли Карлоса! – завизжала Грета Даниловна. – Что я за мать-то такая?
- Мать, которая любит запах корицы, - спокойно констатировал Веня.
Грета Даниловна бросилась в школу и через пять минут вернулась с Карлосом, который по-прежнему держал в руках подушку.
- Моя подруга работает на телевидении. Она поможет, - отчеканила Грета Даниловна, не отпуская угол подушки, который решила использовать вместо поводка.
Дом, где располагалось фульвусское телевидение, находился довольно далеко от школы, но Грета Даниловна ни за что не решилась бы ехать туда на велосипеде. Тем более, природа дружелюбно щекотала нос солнечными лучами, а волосы – бархатными лапками ветерка, поэтому все решили насладиться пешей прогулкой.
- Подождите меня!
- Это Бри, - сказал Веня.
- У меня как раз закончились уроки. Хочу пойти с вами. Каюсь, что подслушала ваши планы, - сказала Бри.
- Пожалуйста, - не возражал Веня. – Вместе веселее. Может, Карлос оживиться.
- Привет, - неожиданно для всех буркнул Карлос.
- Ой! Я же пошутил, - оторопел Веня.
- Как… Как… Как это возможно! Карлос! Сынок! Ты заговорил! –Грета Даниловна вцепилась сыну в плечи и начала вытряхивать еще одно ну хоть малюсенькое словечко.
- Я понял! Нейронные связи восстанавливаются! Как я мог об этом не подумать! – обрадовался Веня. - Чтение, игры на музыкальных инструментах, путешествия, физические нагрузки, рукоделие восстанавливают нейронные связи! Его надо везде за собой таскать. Тогда мысли в его голове зашевелятся. Только не водите ребенка на балет и фитнес для юных леди.
- Я даже не буду обижаться на твои слова, потому что счастлива, - сияла Грета Даниловна.
Все тронулись в путь.
Подруга Греты Даниловны напоминала Эйнштейна. Седые короткие волосы кучерявились по всей голове, под носом торчали усики, а через лупообразные очки за гостями следили вечно удивленные глаза. На ее чуть сгорбленном туловище висел старый коричневый пиджак. Эту особу все называли Босс. Видимо, потому что она была главной в фульвусской обители медиа.
- Что это за мужик? – шепотом спросила Бри Веню.
- Это, видимо, подруга Греты Даниловны, - неуверенно произнес Веня.
- Дорогая моя! Что же ты без предупреждения! Я бы подготовилась! – произнесла сказочно красивым певучим голосом мужеподобная женщина.
- Привет, Босс! Не суетись. Я по делу. Это мои друзья: Веня и Бри. Ну, а моего Карлоса ты знаешь.
- Я всех знаю! Такая у меня работа.
После крепких объятий Босс вернулась за огромный красный стол, а гостям предложила разместиться на мягком пурпурном диване. Надо отметить, что в просторном кабинете Босса все было окрашено в красный, лиловый, пурпурный, розовый, вишневый цвета, отчего сосудистое давление выскакивало из ушей. Даже в аквариуме плавали красные рыбки.
- Покажи нам, пожалуйста, видеозаписи и фотографии, сделанные на прошлогоднем фестивале изобретателей. Может, это поможет нам в нашем расследовании, - попросила Грета Даниловна.
- Я эти записи знаю наизусть. После исчезновения родителей Вени я их просматривала десятки тысяч раз. Но ничего не нашла, - объяснила Босс. – Буду рада, если вы что-нибудь откапаете. Это же сенсация!
- Ну, ты не гони лошадей! Лучше покажи товар! Ты уже устроила сенсацию, которая Вене спать не дает. Фанаты круглосуточно дежурят под окнами его дома.
- Это издержки популярности! – объяснила Босс. – Ничего страшного. Потерпи пару недель. Потом все о тебе забудут. Ну, пошли!
Босс повела гостей в архив, где хранились записи всего на свете. Они долго шли по пересекающимся коридорам сначала вверх, потом глубоко вниз и, наконец, очутились перед дверью, на которой было гордо написано «АРХИВ!!!».
Следующие пять минут Босс открывала все возможные замки, засовы, крючки, которыми была оборудована дверь, а на закуску приложила средний палец к считывающему устройству.
Дверь распахнулась и все очутились на пороге помещения, размер которого был в три раза меньше, чем коморка Кружки. Посреди комнаты стоял черный ящик.
- А где архив? – поинтересовалась Грета Даниловна, протискивая голову в темную будку.
- Это и есть архив, подруга! Ты че! На дворе век цифровизации! Ты думала, тут стеллажи с кассетами будут стоять?
Босс подошла к черному ящику, набрала на сенсорной панели верхней грани нужную дату, и через секунду из боковой грани бесшумно выполз флэш-накопитель.
- Вот! Держи, подруга! Можешь забрать себе. Это копия. Оригинал всегда останется здесь, в ящике.
- Спасибо тебе, Босс. Может, сочтемся.
- Конечно, сочтемся! Мне нужна сенсация! – звонко пропела Босс.
- Будет тебе сенсация! Только проводи нас отсюда, а то даже век цифровизации не поможет нам найти выход из этого лабиринта.
Когда все вышли из дома телерадиокомпании, Грета Даниловна предложила:
- Веня, пошли к тебе.
- По данным вашей подруги фанаты не дадут мне спокойно работать еще две недели, поэтому лучше найти другое место для просмотра видео.
- У нас в школе есть видеокласс! – воскликнула Бри.
- Вот, обрадуется Борис Борисович, когда нас увидит, - засмеялся Веня.
***
- Опять?! – испуганный Борис Борисович вдавил свое тело в спинку кресла. – Ну, что вам еще надо?
- Нам нужно посмотреть вот это видео, - Грета Даниловна протянула Борису Борисовичу флэш-накопитель.
- Бри! И ты с ними заодно! – директор строго взглянул на школьницу.
- Я хочу им помочь! – заявила Бри.
- Ну, ладно, - Борис Борисович обмяк и повел всех в видеокласс. – Как вы все мне надоели!
В видеоклассе директор включил телевизор и подсоединил флэш-накопитель.
- Боди Боди!
- Фу тебя! Напугал! – крикнул Борис Борисович. – Откуда ты взялся? Чего тебе?
- Дим буд под!
- Мы не будем смотреть фильм, - объяснил Борис Борисович. – Наши гости хотят посмотреть какое-то свое видео. Тебе будет неинтересно.
- Дим! Дим! Дим! – Гоблин уверенно зашел в класс и сел за парту. Он очень хотел посмотреть фильм.
- Да пусть сидит, - небрежно сказал Веня.
- Смотрите, что хотите и с кем хотите. Я пошел, - сказал Борис Борисович и вышел из кабинета.
- Дим! Дим! Дим!
- Дим, я так полагаю, - это фильм, - догадался Веня. – Ну, раз Гоблин требует, то врубаем.
На экране появилось изображение толпы. Много людей. Камера двигалась вдоль рядов со столами, на которых располагались изобретения. Наконец, Репортер приблизился к родителям Вени. Вот они! Такие родные и далекие. Как давно мальчишка их не видел, не обнимал, не вдыхал материнский аромат. В глазах скопилась соленая влага, а в груди – печаль.
Грета Даниловна взглянула на Веню, улыбнулась и взяла его за руку, чтобы хоть на миг он вновь почувствовал материнскую любовь.
Мила и Александр долго рассказывали репортеру принцип действия их устройства. Вокруг было много людей. Не происходило ничего подозрительного. Фильм закончился.
- Дим! Дим! Дим!
- Давайте еще раз посмотрим. Тем более, Гоблин просит. Вдруг мы что-то упустили.
Бри запустила видеофильм с начала.
- Боди Боди! – внезапно закричал Гоблин.
Все обернулись, полагая, что в кабинет зашел Борис Борисович, однако это было не так.
- Боди Боди! – опять закричал Гоблин и указал на телевизор.
Все уткнулись в экран и принялись высматривать Бориса Борисовича.
- Я его нигде не вижу, - сказала Грета Даниловна. – Наверное, Гоблин перепутал что-то.
- Боди Боди! – Гоблин подбежал к экрану и ткнул пальцем в какого-то мужчину.
Бри щелкнула кнопкой «Пауза». Все приблизились к телевизору и принялись рассматривать мужчину, который стоял за спиной у Милы и жадно глядел на луковицу.
- Разве это Борис Борисович? – удивилась Грета Даниловна.
- А зачем он себе нос нацепил и парик какой-то кудрявый надел? – спросил Веня.
- А очков нет. И усы какие-то… Странно это, - задумчиво произнесла Бри.
- Предлагаю спросить об этом его самого, - резюмировала Грета Даниловна.
- Ну, спросите, спросите! – прогремел Борис Борисович. Все быстро обернулись.
- Ой! Борис Борисович! – пискнула Грета Даниловна. – Напугали!
- Прошу любить и жаловать: главный злодей, - пояснил Веня, элегантным жестом представляя Бориса Борисовича.
- Да ну тебя! Это же Боди Боди! – засмеялась Грета Даниловна и похлопала Веню по спине.
- Мне кажется, Веня не шутит, - произнесла Бри.
- Ой, - побледнела Грета Даниловна.
Борис Борисович в руках держал луковицу.
- Ну, что! Хотите послушать сказку о злодее? О том, кто всю жизнь мечтал создать нормальную семью и жить счастливо! Разве это плохо? –начал Борис Борисович. – Ненавижу свое детство, ненавижу родителей, ненавижу весь мир! Много лет назад я влюбился в фею по имени Клара. Да-да! Она была прекрасна. Ее волосы пахли васильками, губы – лепестками роз, а глаза… ничем не пахли. Я в них просто нырял, нырял, нырял, как в океан всеблаженства, смывая все беды и радости, попадая в божественную безмятежность. Это было такое счастье, что вам и не снилось! Я носил ее на руках! Ну, а потом женился, конечно. У нас родился мальчик. Через год – второй. Два прекрасных мальчугана. Как я любил свою семью! Я плакал от счастья, когда смотрел на жену с малышами. Ну, а потом началось. Вот, вы, юная леди, - Борис Борисович обратился к Бри, - скажите мне, пожалуйста, что происходит с этими женщинами через пять лет совместной жизни?
- А я-то, откуда знаю? – огрызнулась Бри.
- И я не знаю. Это уже не феи. Это гарпии. Страшные хищные гарпии. Меняется все. Глаза становятся океаном недовольства, губы морщатся при каждом твоем появлении, а волосы… Это уже не волосы а взлохмаченная солома. И уже не хочется никуда нырять, - грустно произнес Борис Борисович. – А дети трансформируются в злобных подростков, которым слова лишнего не скажи. В лучшем случае они промолчат, а в худшем – нагрубят, или запустят в тебя чем-нибудь. Так мы жили много лет. Разводиться я не хотел. Жил воспоминаниями. Ведь, она была другой. Я это помнил и надеялся, что вернется фея. Пацаны пошли учиться на юристов, после чего стали детективами.
