- А не то, что? – Продолжая наступать, спросил мужчина, медленно облизывая губы. – Расскажешь своему жениху?
И ведь видно по его глазам, что он понял: я не та девушка, что станет прятаться за спину другого человека. Привыкла сама отвечать за свои поступки.
Опираясь спиной на закрытую дверь, я украдкой подергала ручку, подтверждая свои подозрения, что она закрыта на замок. Гордо вскинув подбородок, и зло, посмотрев в глаза мужчины, ответила:
- Иначе я заявлю о воровстве ректору университета.
Мужчина, подошедший почти вплотную ко мне, громко и раскатисто рассмеялся. А потом резко подался вперед, поставив руки по обе стороны от моей головы, сказал:
- Ну, давай. Это даже будет интересно. Как ты думаешь, кому поверит наш ректор?
- Конечно же, вам, - раздраженно передернув плечами, ответила я. – Это же не я всенародная любимица университета.
- Ну, хорошо, - приблизив свое лицо недопустимо близко к моему, прошептал мужчина, - я помогу тебе принять правильное решение. Смотри мне в глаза.
Я действительно посмотрела и замерла. При близком рассмотрении глаза профессора были не чистого изумрудного цвета, а с синими искрами по краю зрачка. И эти искры начали сверкать, словно маленькие звезды на траве. Меня словно втянуло в зеленый омут, лишь синие искорки начали сверкать все чаще и ярче. А потом до меня дошел голос, будто из толщи воды.
- Сколько у тебя сегодня еще пар?
- Еще две, - ответила я и отстранено удивилась, так как мой голос прозвучал очень звонко и четко.
- Отлично, - удовлетворенно сказал мужчина, - придешь после пар ко мне.
- Куда? – улыбаясь, переспросила я. Улыбалась, так как искорки начали водить хоровод в зеленой траве.
- В этот кабинет, - раздраженно пояснил мужчина. А потом тихо добавил. – Кажется, перестарался.
Не дождавшись от меня ответа, учитель переспросил:
- После пар ты придешь ко мне в этот кабинет?
- Удивительно, - ответила я не то, что ожидал мужчина. Просто в этот момент синие искорки с появившимися маленькими ручками и ножками начали перепрыгивать через черный сузившийся зрачок, как через костер.
«Кажется, у меня от стресса начались галлюцинации» - мысленно поставила я сама себе диагноз.
А профессор удивленно спросил:
- Что ты сказала?
Вспомнив вопрос, ответила, сдерживая рвущийся наружу смех (все-таки синие звездочки, прыгающие в черный зрачок, словно в бассейн, были невероятно смешны):
- Конечно, профессор.
Минуту помолчав, Кристиан Аверс убрал руки, не прерывая зрительного контакта. А затем мужчина торжествующе улыбнулся, взял мою левую руку и надел мне на безымянный палец мое обручальное кольцо, легонько поцеловав руку на прощанье. И все это проделал, не отрывая от меня взгляда своих уже обычных, изумрудных глаз. «Видимо, синие звездочки не умеют плавать» - с грустью подумала я – «Вот и утонули. А жаль».
И тут раздался громкий стук в дверь. Я даже вздрогнула от неожиданности.
Преподаватель нехотя отошел от меня, давая и мне уйти от двери, и вновь щелкнул замок, а в аудиторию ввалился раскрасневшийся Денис.
- Извините, профессор, я у вас книгу забыл, - несмотря на меня, сказал Дэн.
- Забирай, - зло процедил преподаватель.
- О, ты еще тут, - проходя мимо меня и подмигивая, обратился ко мне сосед, - давай быстрее. Все наши уже в другом корпусе.
И только тут я заметила книгу, что лежала на нашем столе; хотя я была уверена, что когда собирала свои вещи, ее там не было.
Преподаватель, пока однокурсник ходил за книгой, не отрывал от меня взгляда. Это было немного жутко.
Вернувшись через несколько секунд, Дэн сказал, остановившись возле меня:
- Давай, я помогу тебе с вещами, а то мы уже опаздываем. А ты ведь и сама знаешь, что Инга Станиславовна не любит, когда приходят позже нее.
И забрав у меня рюкзак, взял за руку и потащил к гардеробной.
Когда я уже была в дверях, услышала тихое:
- Не забудь! Я жду тебя после пар.
Всю дорогу до гардеробной и пока я одевалась, Денис молчал. Он лишь изредка бросал в мою сторону задумчивые, косые взгляды.
А как только мы вышли на крыльцо университета, мокрое от проливного дождя, парень раскрыл свой большой черный зонт и спросил, заглядывая мне в глаза:
- С тобой все в порядке?
- Да, - кутаясь в куртку, ответила я. – Ты очень вовремя пришел.
- Что он тебе сделал? – нахмурившись, спросил строго Дэн.
- Да ничего не сделал, - раздумывая, стоит ли говорить о нашем разговоре и моих галлюцинациях парню, ответила я. И, решившись рассказать часть истории (ну, не про галлюцинации же рассказывать), сказала, - Он хочет, чтобы я после пар поужинала с ним.
- А ты что хочешь? – беря меня под руку, осторожно поинтересовался парень.
- Я хочу домой к своему жениху. – Рассматривая колечко, с улыбкой ответила я.
Обогнув основное трехэтажное здание университета, мы дошли до серой каменной арки, которая вела во внутренний двор между несколькими корпусами. Сам дворик больше походил на уютный сквер, засаженный кленами, липами и молоденькими березками, облагороженный клумбами и яркими скамейками на гнутых чугунных ножках.
Проходя под деревьями, отстранено отметила, что под их сенью дождь кажется не таким сильным; по глянцевым желто-красным листочкам он барабанит гораздо деликатнее, чем по черному, матовому зонту.
- А что будешь делать с профессором Аверсом? – уже входя, в ярко освещенный холл второго корпуса университета, спросил Дэн.
- Знаешь, мне показалось, что он пытался меня загипнотизировать, - ответила опять своим мыслям я.
Парень даже запнулся от моего утверждения.
- Ты сказала, пытался, значит, у него не получилось? – осторожно уточнил парень.
- Вроде бы нет. – Входя в аудиторию, ответила я. – У меня нет никакого желания с ним ужинать.
- Это хорошо, - чуть слышно произнес одногруппник, но я услышала.
Инга Станиславовна, роскошная умная блондинка модельной внешности, преподавала немного хуже, чем Кристиан Аверс. Да, она знала свой предмет, но никаких примеров из личного опыта, как это делал профессор, не рассказывала. Хотя именно благодаря этим примерам, преподаваемый материал буквально впечатывался в память.
У нее, как и у Кристиана Аверса, была полная тишина в аудитории и строгая дисциплина. Опоздавшие студенты на урок не допускались, а особо говорливые – не сдавали ее предмет с первого раза.
Так что причина столь оглушающей тишины и сто процентной посещаемости были очевидны.
Две пары пролетели незаметно. И проходили они в одном корпусе, так что причины возвращаться в главное здание университета я не видела, поэтому со спокойной совестью отправилась вместе с Денисом к метрополитену.
Шли молча, что было необычно. Дэн о чем-то думал; наверное о приятном, так как его красивые губы, так и норовили расползтись в широкой загадочной улыбке.
А я мыслями была уже дома, рядом с желтоглазой черной кошкой, Капризкой, и любимым женихом Николаем.
Квартира встретила меня громким мяуканьем голодной Капризки. Пока раздевалась, наша любимица усилено терлась об ноги, облизывала руки и вообще демонстрировала, что безумно скучала.
На самом деле она больше любила Николая. А ко мне проявляла ласку лишь в том случае, если была голодна, и рядом не было жениха. В общем-то, это была его кошка. Когда мы съехались, то она переехала ко мне вместе с ним. И что удивительно, она ни разу не ревновала жениха ко мне. Хотя я этого ожидала. У нас с ней сложился этакий нейтралитет. Мы любим одного и того же мужчину и ради этого терпим друг друга.
Нет, я, конечно же, кошек люблю, но именно эта гладкошерстная особа всегда казалась мне намного умнее обычного четвероногого питомца.
Покормив черную красавицу, я переоделась и начала готовить.
Время за домашними делами пролетело незаметно. Уже стоя в душе под горячими упругими струями воды, я услышала щелчок открываемой двери и радостный вопль кошки. Пришел Николай.
Поспешила выйти навстречу любимому, завернувшись в пушистое банное полотенце. Зайдя в спальню, застала весьма привлекательную картину.
Жених стоял спиной к дверям в одних трусах-боксерах. Свободная грива серебристых волос спускалась волнами на плечи. Высокий, стройный парень с руками музыканта (руки с аристократически тонкими запястьями и длинными пальцами) был немного не в моем вкусе. Мне всегда нравились худощавые кареглазые шатены среднего роста. Но он был очень настойчив в своих ухаживаниях. И я, решив, что ничего, кроме времени не потеряю, согласилась один раз сходить с ним на свидание, и еще ни разу не пожалела. Николай оказался очень умным собеседником с замечательным чувством юмора. Ухаживал легко и ненавязчиво. Я даже сама не заметила, как в него влюбилась.
Будто почувствовав мой ласкающий взгляд, Николай обернулся. Чуть сбившаяся на бок челка открывала голубые глаза с темно-серой окантовкой радужки, в обрамлении густых ресниц. Эти глаза, в которых сейчас разгоралась страсть, глядели из-под ровных собольих бровей, что были объектом зависти многих девушек. А прямой с небольшой горбинкой нос и твердые, резко вырезанные губы над волевым подбородком, не делали лицо любимого мужчины менее привлекательным.
Одним плавным шагом, жених сократил разделявшее нас расстояние и впился в нежные губы страстным, пьянящим поцелуем. Полотенце было рывком стянуто с меня, а боксеры с рыком порваны по шву, но и этого для Николая оказалось мало.
Он подхватил меня на руки и с каким-то утробным рычанием бросил на кровать. И не медля ни секунды, придавил приятной тяжестью мое разгоряченное тело. А дальше была феерия чувств, что за те полгода, что мы вместе, была только один раз, накрыла с головой, погружая в пучину дикой первобытной страсти. Обычно в постели Николай был нежен и очень заботлив, романтичен и обращался со мной будто я хрустальная ваза. Но сегодня словно прорвало плотину. Он был ненасытен и голоден. И словно метил меня небольшими укусами по всему телу, а особенно на шее. Так что у меня даже мелькнула мысль, что завтра будет вся шея в засосах. Но я лишь сыто мысленно отмахнулась. Кому какая разница. Эта моя личная жизнь.
Естественная разрядка в этот раз была такой сильной, что я потеряла сознание. Последнее, что я помню, было выражение ужаса в глазах жениха.
Проснулась я, когда за окном забрезжил рассвет, делая комнату просто сказочно-волшебной. Золотистый лучик просыпающегося солнышка проходил через грани люстры и отражался тысячами радужными бликами на стенах, мебели, одеяле, а особенно на моем лице. Именно этот переливающийся теплый лучик вырвал меня из темноты беспамятства, заставив невольно улыбнуться.
А потом пришли воспоминания о том, как я упала в обморок. И утренняя легкость сразу ушла, оставляя только чувство неловкости и недоумения.
Что же со мной происходит? У меня, конечно, каждый раз была легкая слабость после близости с Николаем, но еще ни разу в жизни я не падала в обморок.
Надо сходить и провериться в больницу. Только вот времени на это совсем нет. Скорее всего, это из-за стресса, авитаминоза и недостатка отдыха. Ведь после того, как я поступила в университет, в отпуске не была.
Все, решено. После этой сессии беру отпуск на месяц и с женихом еду на море. Поправлять здоровье и проводить больше времени вдвоем.
Перевернулась на бок и только тогда заметила, что мой живот и грудь грела Капризка. Сонная кошка, съехавшая между мной и Николаем, недоуменно подняла голову, а увидев мой удивленный взгляд, встрепенулась и подошла к моему лицу, обеспокоенно заглядывая в глаза. Прям как человек, ей Богу.
- Все хорошо, - поглаживая кошку по голове, прошептала я. – Просто переутомилась.
- Ты нас вчера сильно напугала, - охрипшим со сна голосом, ответил Николай. А потом, приподнимаясь на локте, взволнованно добавил. – Я вчера даже собирался вызвать врача, но ты дышала ровно, словно спала. И я не стал тебя тревожить.
- Молодец, - поглаживая отросшую за ночь щетину, успокоила я жениха, - надо будет просто отпуск взять после сессии. А то так и в больницу недолго загреметь.
Утро прошло уютно, по-домашнему, а не в спешке, как обычно. И солнышко, обещавшее хороший теплый денек, делало хорошее настроение просто замечательным. Даже несмотря на то, что сегодня у нас опять была пара профессора Кристиана Аверса.
В таком приподнятом настроении я забежала в аудиторию, где проходила первая пара по культурологии. Преподавал нам ее низенький худенький старичок, Яков Дмитрий Сергеевич. Он не отличался особой строгостью и принципиальностью, хотя и очень любил свой предмет. А мы из уважения к его преклонным годам были тихи и внимательны на парах. У нас был взаимовыгодный негласный договор. Мы конспектируем все, что он нам успеет дать, а он, в свою очередь, ставит нам автоматом зачет при условии полной и регулярной посещаемости.
Пара пролетела незаметно. Мои мысли постоянно соскальзывали в сегодняшнее утро, не забывая, впрочем, конспектировать предмет. Так неожиданно приятна, стала забота Капризки, которая обычно не спала с нами в постели, предпочитая с удобствами мягкий диван в небольшом зале. А уж если я уезжала к родителям, она спала на моей подушке с Николаем на кровати.
- Как настроение? Боевое? – вырвал меня из уютных воспоминаний Денис.
- Что? – не поняла его вопросов я.
- Я спрашиваю, - улыбаясь мне, пояснил сосед, - готова к политологии? Если ты думаешь, что профессор забудет о том, что ты проигнорировала его просьбу, то глубоко ошибаешься.
- А я вот думаю, что это была не просьба, а приказ, причем с попыткой принудительного гипноза. – Раздраженно передернув плечами, ответила я, укладывая вещи в сумку. Вот надо было ему омрачить мое настроение.
- Ну, никто ведь подтвердить или опровергнуть твои слова не может. – Немного раздраженно ответил Дэн. И увидев мое изумление на тон, с которым он произнес фразу, пояснил. – Просто бесит, что никто не может дать ему отпор и ему все сходит с рук. Но ты не бойся, я не дам тебя в обиду. – Обнимая за плечи, лукаво подмигнул парень, уводя меня по лестнице вниз в ту злосчастную аудиторию профессора Кристиана Аверса.
- Да я и не боюсь. – Слишком поспешно ответила я. – А что он мне может сделать? Уж не совсем же он безбашенный, чтобы из-за моего отказа встретиться с ним после пар, станет меня третировать.
О, как я была не права.
Профессор Аверс ворвался в аудиторию сразу после звонка, чем немало удивил моих однокурсников. Ведь раньше как минимум пять минут от звонка были в их полном распоряжении. Небрежно бросив пиджак на свой стул, преподаватель обвел всех хмурым взглядом. И лишь напоследок наградив меня злым прищуром, улыбаясь, вызвал к кафедре отвечать.
Память у меня хорошая, так что все, о чем рассказывал на прошлой паре преподаватель, я помнила. И даже почитала дополнительный материал, пока готовила ужин, который, кстати, так и стоит в холодильнике. Мне понятное дело не до него было, а вот Николай так переживал, что не мог ничего есть.
На все вопросы по прошлой теме я ответила без запинки, и с каждым ответом красивое лицо профессора все больше хмурилось. Затем пошли вопросы по другим темам, и я начала откровенно плавать и теряться. А вот Кристиан Аверс, наоборот, с каждым моим неправильным ответом все больше воодушевлялся. И к концу первой пары, он просто лучился счастьем.
И ведь видно по его глазам, что он понял: я не та девушка, что станет прятаться за спину другого человека. Привыкла сама отвечать за свои поступки.
Опираясь спиной на закрытую дверь, я украдкой подергала ручку, подтверждая свои подозрения, что она закрыта на замок. Гордо вскинув подбородок, и зло, посмотрев в глаза мужчины, ответила:
- Иначе я заявлю о воровстве ректору университета.
Мужчина, подошедший почти вплотную ко мне, громко и раскатисто рассмеялся. А потом резко подался вперед, поставив руки по обе стороны от моей головы, сказал:
- Ну, давай. Это даже будет интересно. Как ты думаешь, кому поверит наш ректор?
- Конечно же, вам, - раздраженно передернув плечами, ответила я. – Это же не я всенародная любимица университета.
- Ну, хорошо, - приблизив свое лицо недопустимо близко к моему, прошептал мужчина, - я помогу тебе принять правильное решение. Смотри мне в глаза.
Я действительно посмотрела и замерла. При близком рассмотрении глаза профессора были не чистого изумрудного цвета, а с синими искрами по краю зрачка. И эти искры начали сверкать, словно маленькие звезды на траве. Меня словно втянуло в зеленый омут, лишь синие искорки начали сверкать все чаще и ярче. А потом до меня дошел голос, будто из толщи воды.
- Сколько у тебя сегодня еще пар?
- Еще две, - ответила я и отстранено удивилась, так как мой голос прозвучал очень звонко и четко.
- Отлично, - удовлетворенно сказал мужчина, - придешь после пар ко мне.
- Куда? – улыбаясь, переспросила я. Улыбалась, так как искорки начали водить хоровод в зеленой траве.
- В этот кабинет, - раздраженно пояснил мужчина. А потом тихо добавил. – Кажется, перестарался.
Не дождавшись от меня ответа, учитель переспросил:
- После пар ты придешь ко мне в этот кабинет?
- Удивительно, - ответила я не то, что ожидал мужчина. Просто в этот момент синие искорки с появившимися маленькими ручками и ножками начали перепрыгивать через черный сузившийся зрачок, как через костер.
«Кажется, у меня от стресса начались галлюцинации» - мысленно поставила я сама себе диагноз.
А профессор удивленно спросил:
- Что ты сказала?
Вспомнив вопрос, ответила, сдерживая рвущийся наружу смех (все-таки синие звездочки, прыгающие в черный зрачок, словно в бассейн, были невероятно смешны):
- Конечно, профессор.
Минуту помолчав, Кристиан Аверс убрал руки, не прерывая зрительного контакта. А затем мужчина торжествующе улыбнулся, взял мою левую руку и надел мне на безымянный палец мое обручальное кольцо, легонько поцеловав руку на прощанье. И все это проделал, не отрывая от меня взгляда своих уже обычных, изумрудных глаз. «Видимо, синие звездочки не умеют плавать» - с грустью подумала я – «Вот и утонули. А жаль».
И тут раздался громкий стук в дверь. Я даже вздрогнула от неожиданности.
Преподаватель нехотя отошел от меня, давая и мне уйти от двери, и вновь щелкнул замок, а в аудиторию ввалился раскрасневшийся Денис.
- Извините, профессор, я у вас книгу забыл, - несмотря на меня, сказал Дэн.
- Забирай, - зло процедил преподаватель.
- О, ты еще тут, - проходя мимо меня и подмигивая, обратился ко мне сосед, - давай быстрее. Все наши уже в другом корпусе.
И только тут я заметила книгу, что лежала на нашем столе; хотя я была уверена, что когда собирала свои вещи, ее там не было.
Преподаватель, пока однокурсник ходил за книгой, не отрывал от меня взгляда. Это было немного жутко.
Вернувшись через несколько секунд, Дэн сказал, остановившись возле меня:
- Давай, я помогу тебе с вещами, а то мы уже опаздываем. А ты ведь и сама знаешь, что Инга Станиславовна не любит, когда приходят позже нее.
И забрав у меня рюкзак, взял за руку и потащил к гардеробной.
Когда я уже была в дверях, услышала тихое:
- Не забудь! Я жду тебя после пар.
Всю дорогу до гардеробной и пока я одевалась, Денис молчал. Он лишь изредка бросал в мою сторону задумчивые, косые взгляды.
А как только мы вышли на крыльцо университета, мокрое от проливного дождя, парень раскрыл свой большой черный зонт и спросил, заглядывая мне в глаза:
- С тобой все в порядке?
- Да, - кутаясь в куртку, ответила я. – Ты очень вовремя пришел.
- Что он тебе сделал? – нахмурившись, спросил строго Дэн.
- Да ничего не сделал, - раздумывая, стоит ли говорить о нашем разговоре и моих галлюцинациях парню, ответила я. И, решившись рассказать часть истории (ну, не про галлюцинации же рассказывать), сказала, - Он хочет, чтобы я после пар поужинала с ним.
- А ты что хочешь? – беря меня под руку, осторожно поинтересовался парень.
- Я хочу домой к своему жениху. – Рассматривая колечко, с улыбкой ответила я.
Обогнув основное трехэтажное здание университета, мы дошли до серой каменной арки, которая вела во внутренний двор между несколькими корпусами. Сам дворик больше походил на уютный сквер, засаженный кленами, липами и молоденькими березками, облагороженный клумбами и яркими скамейками на гнутых чугунных ножках.
Проходя под деревьями, отстранено отметила, что под их сенью дождь кажется не таким сильным; по глянцевым желто-красным листочкам он барабанит гораздо деликатнее, чем по черному, матовому зонту.
- А что будешь делать с профессором Аверсом? – уже входя, в ярко освещенный холл второго корпуса университета, спросил Дэн.
- Знаешь, мне показалось, что он пытался меня загипнотизировать, - ответила опять своим мыслям я.
Парень даже запнулся от моего утверждения.
- Ты сказала, пытался, значит, у него не получилось? – осторожно уточнил парень.
- Вроде бы нет. – Входя в аудиторию, ответила я. – У меня нет никакого желания с ним ужинать.
- Это хорошо, - чуть слышно произнес одногруппник, но я услышала.
Инга Станиславовна, роскошная умная блондинка модельной внешности, преподавала немного хуже, чем Кристиан Аверс. Да, она знала свой предмет, но никаких примеров из личного опыта, как это делал профессор, не рассказывала. Хотя именно благодаря этим примерам, преподаваемый материал буквально впечатывался в память.
У нее, как и у Кристиана Аверса, была полная тишина в аудитории и строгая дисциплина. Опоздавшие студенты на урок не допускались, а особо говорливые – не сдавали ее предмет с первого раза.
Так что причина столь оглушающей тишины и сто процентной посещаемости были очевидны.
Две пары пролетели незаметно. И проходили они в одном корпусе, так что причины возвращаться в главное здание университета я не видела, поэтому со спокойной совестью отправилась вместе с Денисом к метрополитену.
Шли молча, что было необычно. Дэн о чем-то думал; наверное о приятном, так как его красивые губы, так и норовили расползтись в широкой загадочной улыбке.
А я мыслями была уже дома, рядом с желтоглазой черной кошкой, Капризкой, и любимым женихом Николаем.
Квартира встретила меня громким мяуканьем голодной Капризки. Пока раздевалась, наша любимица усилено терлась об ноги, облизывала руки и вообще демонстрировала, что безумно скучала.
На самом деле она больше любила Николая. А ко мне проявляла ласку лишь в том случае, если была голодна, и рядом не было жениха. В общем-то, это была его кошка. Когда мы съехались, то она переехала ко мне вместе с ним. И что удивительно, она ни разу не ревновала жениха ко мне. Хотя я этого ожидала. У нас с ней сложился этакий нейтралитет. Мы любим одного и того же мужчину и ради этого терпим друг друга.
Нет, я, конечно же, кошек люблю, но именно эта гладкошерстная особа всегда казалась мне намного умнее обычного четвероногого питомца.
Покормив черную красавицу, я переоделась и начала готовить.
Время за домашними делами пролетело незаметно. Уже стоя в душе под горячими упругими струями воды, я услышала щелчок открываемой двери и радостный вопль кошки. Пришел Николай.
Поспешила выйти навстречу любимому, завернувшись в пушистое банное полотенце. Зайдя в спальню, застала весьма привлекательную картину.
Жених стоял спиной к дверям в одних трусах-боксерах. Свободная грива серебристых волос спускалась волнами на плечи. Высокий, стройный парень с руками музыканта (руки с аристократически тонкими запястьями и длинными пальцами) был немного не в моем вкусе. Мне всегда нравились худощавые кареглазые шатены среднего роста. Но он был очень настойчив в своих ухаживаниях. И я, решив, что ничего, кроме времени не потеряю, согласилась один раз сходить с ним на свидание, и еще ни разу не пожалела. Николай оказался очень умным собеседником с замечательным чувством юмора. Ухаживал легко и ненавязчиво. Я даже сама не заметила, как в него влюбилась.
Будто почувствовав мой ласкающий взгляд, Николай обернулся. Чуть сбившаяся на бок челка открывала голубые глаза с темно-серой окантовкой радужки, в обрамлении густых ресниц. Эти глаза, в которых сейчас разгоралась страсть, глядели из-под ровных собольих бровей, что были объектом зависти многих девушек. А прямой с небольшой горбинкой нос и твердые, резко вырезанные губы над волевым подбородком, не делали лицо любимого мужчины менее привлекательным.
Одним плавным шагом, жених сократил разделявшее нас расстояние и впился в нежные губы страстным, пьянящим поцелуем. Полотенце было рывком стянуто с меня, а боксеры с рыком порваны по шву, но и этого для Николая оказалось мало.
Он подхватил меня на руки и с каким-то утробным рычанием бросил на кровать. И не медля ни секунды, придавил приятной тяжестью мое разгоряченное тело. А дальше была феерия чувств, что за те полгода, что мы вместе, была только один раз, накрыла с головой, погружая в пучину дикой первобытной страсти. Обычно в постели Николай был нежен и очень заботлив, романтичен и обращался со мной будто я хрустальная ваза. Но сегодня словно прорвало плотину. Он был ненасытен и голоден. И словно метил меня небольшими укусами по всему телу, а особенно на шее. Так что у меня даже мелькнула мысль, что завтра будет вся шея в засосах. Но я лишь сыто мысленно отмахнулась. Кому какая разница. Эта моя личная жизнь.
Естественная разрядка в этот раз была такой сильной, что я потеряла сознание. Последнее, что я помню, было выражение ужаса в глазах жениха.
Проснулась я, когда за окном забрезжил рассвет, делая комнату просто сказочно-волшебной. Золотистый лучик просыпающегося солнышка проходил через грани люстры и отражался тысячами радужными бликами на стенах, мебели, одеяле, а особенно на моем лице. Именно этот переливающийся теплый лучик вырвал меня из темноты беспамятства, заставив невольно улыбнуться.
А потом пришли воспоминания о том, как я упала в обморок. И утренняя легкость сразу ушла, оставляя только чувство неловкости и недоумения.
Что же со мной происходит? У меня, конечно, каждый раз была легкая слабость после близости с Николаем, но еще ни разу в жизни я не падала в обморок.
Надо сходить и провериться в больницу. Только вот времени на это совсем нет. Скорее всего, это из-за стресса, авитаминоза и недостатка отдыха. Ведь после того, как я поступила в университет, в отпуске не была.
Все, решено. После этой сессии беру отпуск на месяц и с женихом еду на море. Поправлять здоровье и проводить больше времени вдвоем.
Перевернулась на бок и только тогда заметила, что мой живот и грудь грела Капризка. Сонная кошка, съехавшая между мной и Николаем, недоуменно подняла голову, а увидев мой удивленный взгляд, встрепенулась и подошла к моему лицу, обеспокоенно заглядывая в глаза. Прям как человек, ей Богу.
- Все хорошо, - поглаживая кошку по голове, прошептала я. – Просто переутомилась.
- Ты нас вчера сильно напугала, - охрипшим со сна голосом, ответил Николай. А потом, приподнимаясь на локте, взволнованно добавил. – Я вчера даже собирался вызвать врача, но ты дышала ровно, словно спала. И я не стал тебя тревожить.
- Молодец, - поглаживая отросшую за ночь щетину, успокоила я жениха, - надо будет просто отпуск взять после сессии. А то так и в больницу недолго загреметь.
Утро прошло уютно, по-домашнему, а не в спешке, как обычно. И солнышко, обещавшее хороший теплый денек, делало хорошее настроение просто замечательным. Даже несмотря на то, что сегодня у нас опять была пара профессора Кристиана Аверса.
Глава 2. Вызов брошен
В таком приподнятом настроении я забежала в аудиторию, где проходила первая пара по культурологии. Преподавал нам ее низенький худенький старичок, Яков Дмитрий Сергеевич. Он не отличался особой строгостью и принципиальностью, хотя и очень любил свой предмет. А мы из уважения к его преклонным годам были тихи и внимательны на парах. У нас был взаимовыгодный негласный договор. Мы конспектируем все, что он нам успеет дать, а он, в свою очередь, ставит нам автоматом зачет при условии полной и регулярной посещаемости.
Пара пролетела незаметно. Мои мысли постоянно соскальзывали в сегодняшнее утро, не забывая, впрочем, конспектировать предмет. Так неожиданно приятна, стала забота Капризки, которая обычно не спала с нами в постели, предпочитая с удобствами мягкий диван в небольшом зале. А уж если я уезжала к родителям, она спала на моей подушке с Николаем на кровати.
- Как настроение? Боевое? – вырвал меня из уютных воспоминаний Денис.
- Что? – не поняла его вопросов я.
- Я спрашиваю, - улыбаясь мне, пояснил сосед, - готова к политологии? Если ты думаешь, что профессор забудет о том, что ты проигнорировала его просьбу, то глубоко ошибаешься.
- А я вот думаю, что это была не просьба, а приказ, причем с попыткой принудительного гипноза. – Раздраженно передернув плечами, ответила я, укладывая вещи в сумку. Вот надо было ему омрачить мое настроение.
- Ну, никто ведь подтвердить или опровергнуть твои слова не может. – Немного раздраженно ответил Дэн. И увидев мое изумление на тон, с которым он произнес фразу, пояснил. – Просто бесит, что никто не может дать ему отпор и ему все сходит с рук. Но ты не бойся, я не дам тебя в обиду. – Обнимая за плечи, лукаво подмигнул парень, уводя меня по лестнице вниз в ту злосчастную аудиторию профессора Кристиана Аверса.
- Да я и не боюсь. – Слишком поспешно ответила я. – А что он мне может сделать? Уж не совсем же он безбашенный, чтобы из-за моего отказа встретиться с ним после пар, станет меня третировать.
О, как я была не права.
Профессор Аверс ворвался в аудиторию сразу после звонка, чем немало удивил моих однокурсников. Ведь раньше как минимум пять минут от звонка были в их полном распоряжении. Небрежно бросив пиджак на свой стул, преподаватель обвел всех хмурым взглядом. И лишь напоследок наградив меня злым прищуром, улыбаясь, вызвал к кафедре отвечать.
Память у меня хорошая, так что все, о чем рассказывал на прошлой паре преподаватель, я помнила. И даже почитала дополнительный материал, пока готовила ужин, который, кстати, так и стоит в холодильнике. Мне понятное дело не до него было, а вот Николай так переживал, что не мог ничего есть.
На все вопросы по прошлой теме я ответила без запинки, и с каждым ответом красивое лицо профессора все больше хмурилось. Затем пошли вопросы по другим темам, и я начала откровенно плавать и теряться. А вот Кристиан Аверс, наоборот, с каждым моим неправильным ответом все больше воодушевлялся. И к концу первой пары, он просто лучился счастьем.
