– Теперь мы твоя семья, – хмуро сказал Влад.
– Никогда! Слышишь, никогда вы не станете моей семьей! – закричала я, понимая, что вернуться к детям уже не смогу. Не в таком виде точно. По щекам побежали горячие слезы отчаяния: – Я умру, выйду на солнце и сгорю заживо, но не стану жить, как вы, пиявкой!
– Значит, твое суицидальное желание не исчезло, – мрачно проговорил Влад, не обращая внимания на мою истерику. Он быстро оказался рядом, жестко взял меня за подбородок и, глядя мне в глаза, сказал: – Ты никогда не выйдешь на солнце, пока я пребываю в здравом рассудке и в сознании. Это приказ!
Я дернулась, чувствуя, словно невидимая удавка появилась на моей шее. И каким-то шестым чувством, я знала, что стоит мне ослушаться приказа, как она затянется не шее. Убить не убьет, но задушить до потери сознания сможет.
– Ты! – прошипела я.
– Я теперь твой прародитель. Мои приказы ты будешь исполнять в точности. Нравится тебе это или нет, – отпуская мой подбородок, который начал ощутимо болеть от его стальной хватки, прояснил Влад. И уже выходя из ванной, прошептал едва слышно, но мой обострившийся слух уловил: – Прости, ты не оставила мне выбора. Я не дам тебе умереть.
Я бросила в него первым, что попалось под руку. Первой попалась раковина. Вода начала хлестать, сразу намочив всю меня, но мне было плевать. Прикусив губу до крови, я сдержала судорожный всхлип. Так быстро сдаваться я не собиралась. Мы еще посмотрим, кто кого. Тем более что больше слышать, о чем я думаю, он не может. Это мне только на руку. Я отжала намокшие волосы, забросила их назад, слизнула кровь с губы и гордо пошлепала из ванной. Пора бы переехать подальше от Влада и подумать, что делать дальше.
Естественно, остаться одной мне не позволили. Я переехала, но вместе с Владом. Он назвал это вынужденной мерой, так как в его ванной теперь предстоит делать ремонт. Влад решил, что справедливо будет, если он поживет в моей комнате, так как это я сломала раковину. Но я прекрасно понимала, что он просто не хотел оставлять меня без присмотра. Слава богу, что разрешили самой выбрать комнату.
Все спальни, что были на первом этаже, я отмела сразу, так как на всех окнах красовались автоматические жалюзи. А вот на втором этаже я нашла подходящую комнату с балконом. Окна тоже были оборудованы солнцезащитными жалюзи, но балкон просто закрывался плотными шторами. Вид с него открывался безумно красивый даже ночью. Я часто по вечерам, как только солнце скрывалось за горизонтом, стояла, держась за мраморные перила, и смотрела на чудесный сад. Там изредка прогуливались парочки вампиров, часто сновали люди из персонала дворца, и не было ни одного животного. Ни кошек, ни собак я за все три дня после переезда не видела. Не то, что домашних, даже диких. Из комнаты я не выходила, как и не стремилась покинуть дворец. Мне не запрещали этого делать, просто сама не хотела. Просто не видела смысла.
С Владом мы постоянно ругались. В первый же вечер, когда он заявил, что будет спать со мной в одной постели, я честно старалась испепелить его своими новыми силами. Но, увы, ничего не вышло. Либо я не могла использовать их на прародителе. Либо Влад что-то сделал, чтобы я была не в состоянии ими воспользоваться. Либо была недостаточно зла на него, чтобы они проявились. А может все вместе взятое? Чтобы спросить Влада, как ими пользоваться, надо было с ним разговаривать, а я или игнорировала его, или кричала, когда он переходил все границы дозволенного.
И хотя спать мы ложились отдельно, еще в предрассветных сумерках, когда небо только-только начинает окрашиваться в розоватые лучи просыпающегося солнца, но просыпались всегда вместе в одной постели. И утренний, точнее вечерний скандал ничего не менял.
Я категорически отказывалась кормиться людьми. Питалась донорской кровью из медицинских пакетов, приносимых Владу из его больницы, так как он не оставлял надолго меня одну. Либо вином, в которое кто-то из вампиров по просьбе Влада добавлял теплую кровь кого-то из человеческой прислуги.
Я всю ночь стояла на балконе и смотрела в ночное небо или на сад, с красиво подстриженными кустами, с клумбами, усеянными ароматными цветами, на резные деревянные скамейки, на неяркие огни фонарей. Влад в это время сидел в комнате позади меня в удобном мягком кресле и проверял какие-то бумаги, отдавал распоряжения по телефону или задумчиво смотрел на меня. Все его попытки поговорить по душам разбивались о стену моего молчания. Я даже не оборачивалась, когда он заговаривал, чем бесила его неимоверно.
На третье утро после нашего переезда он привычно дождался, когда я усну, и лег позади меня. Я притворялась. У меня уже давно созрел план. Я нашла лазейку, как обмануть его приказ. И теперь осталось лишь ждать, когда он заснет крепче.
Владу для этого потребовалось полчаса тихих тяжелых вздохов, и закинуть руку на мою талию. Затем его рука потяжелела, а дыхание стало ровным и глубоким. Я подождала еще полчаса для верности и осторожно сползла с кровати.
Обернулась. Влад спал. Едва ступая и дыша через раз, я вышла из спальни. В комнате было темно, но мои новые способности, доставшиеся от ночных кровососущих хищников, вполне позволяли видеть все. Причем я даже цвета предметов различала, словно горел свет, только они были приглушеннее раз в десять.
Невидимая петля на моей шее дернулась, когда я подошла к зашторенному балкону, но не поспешила затянуться. «Ты никогда не выйдешь на солнце, пока я пребываю в здравом рассудке и в сознании. Это приказ!» – вспомнила я слова своего прародителя.
Что же – часть приказа не нарушена. Да, Влад до сих пор пребывал в здравом рассудке, но вот спал, а значит, можно утверждать, что был без сознания. Небольшая лазейка, которую он не заметил, но за которую ухватилась я. Честно говоря, я не была до конца уверенна, что это сработает. Но, видимо, здесь все выстраивалось на моем восприятии приказа и моем отношении к нему.
Чуть отодвинув штору в сторону, я резко отпустила ее обратно. Вдруг подумалось, что не зря ведьм сжигали на костре заживо. Наверное, это самая страшная смерть. Но, отринув трусливые мысли, я решительно одернула шторы в стороны, впуская в гостиную солнечные лучи просыпающегося солнца. На миг зажмурилась от бьющего яркого света, и смело переступила порог балкона. Сад был безумно красив в алых лучах поднимающего светила. Во дворе царила тишина, нарушаемая щебетом птиц и дуновением легкого утреннего ветерка.
Продолжение модно купить на Призрачных мирах)
– Никогда! Слышишь, никогда вы не станете моей семьей! – закричала я, понимая, что вернуться к детям уже не смогу. Не в таком виде точно. По щекам побежали горячие слезы отчаяния: – Я умру, выйду на солнце и сгорю заживо, но не стану жить, как вы, пиявкой!
– Значит, твое суицидальное желание не исчезло, – мрачно проговорил Влад, не обращая внимания на мою истерику. Он быстро оказался рядом, жестко взял меня за подбородок и, глядя мне в глаза, сказал: – Ты никогда не выйдешь на солнце, пока я пребываю в здравом рассудке и в сознании. Это приказ!
Я дернулась, чувствуя, словно невидимая удавка появилась на моей шее. И каким-то шестым чувством, я знала, что стоит мне ослушаться приказа, как она затянется не шее. Убить не убьет, но задушить до потери сознания сможет.
– Ты! – прошипела я.
– Я теперь твой прародитель. Мои приказы ты будешь исполнять в точности. Нравится тебе это или нет, – отпуская мой подбородок, который начал ощутимо болеть от его стальной хватки, прояснил Влад. И уже выходя из ванной, прошептал едва слышно, но мой обострившийся слух уловил: – Прости, ты не оставила мне выбора. Я не дам тебе умереть.
Я бросила в него первым, что попалось под руку. Первой попалась раковина. Вода начала хлестать, сразу намочив всю меня, но мне было плевать. Прикусив губу до крови, я сдержала судорожный всхлип. Так быстро сдаваться я не собиралась. Мы еще посмотрим, кто кого. Тем более что больше слышать, о чем я думаю, он не может. Это мне только на руку. Я отжала намокшие волосы, забросила их назад, слизнула кровь с губы и гордо пошлепала из ванной. Пора бы переехать подальше от Влада и подумать, что делать дальше.
ГЛАВА 11. Попытка уйти.
Естественно, остаться одной мне не позволили. Я переехала, но вместе с Владом. Он назвал это вынужденной мерой, так как в его ванной теперь предстоит делать ремонт. Влад решил, что справедливо будет, если он поживет в моей комнате, так как это я сломала раковину. Но я прекрасно понимала, что он просто не хотел оставлять меня без присмотра. Слава богу, что разрешили самой выбрать комнату.
Все спальни, что были на первом этаже, я отмела сразу, так как на всех окнах красовались автоматические жалюзи. А вот на втором этаже я нашла подходящую комнату с балконом. Окна тоже были оборудованы солнцезащитными жалюзи, но балкон просто закрывался плотными шторами. Вид с него открывался безумно красивый даже ночью. Я часто по вечерам, как только солнце скрывалось за горизонтом, стояла, держась за мраморные перила, и смотрела на чудесный сад. Там изредка прогуливались парочки вампиров, часто сновали люди из персонала дворца, и не было ни одного животного. Ни кошек, ни собак я за все три дня после переезда не видела. Не то, что домашних, даже диких. Из комнаты я не выходила, как и не стремилась покинуть дворец. Мне не запрещали этого делать, просто сама не хотела. Просто не видела смысла.
С Владом мы постоянно ругались. В первый же вечер, когда он заявил, что будет спать со мной в одной постели, я честно старалась испепелить его своими новыми силами. Но, увы, ничего не вышло. Либо я не могла использовать их на прародителе. Либо Влад что-то сделал, чтобы я была не в состоянии ими воспользоваться. Либо была недостаточно зла на него, чтобы они проявились. А может все вместе взятое? Чтобы спросить Влада, как ими пользоваться, надо было с ним разговаривать, а я или игнорировала его, или кричала, когда он переходил все границы дозволенного.
И хотя спать мы ложились отдельно, еще в предрассветных сумерках, когда небо только-только начинает окрашиваться в розоватые лучи просыпающегося солнца, но просыпались всегда вместе в одной постели. И утренний, точнее вечерний скандал ничего не менял.
Я категорически отказывалась кормиться людьми. Питалась донорской кровью из медицинских пакетов, приносимых Владу из его больницы, так как он не оставлял надолго меня одну. Либо вином, в которое кто-то из вампиров по просьбе Влада добавлял теплую кровь кого-то из человеческой прислуги.
Я всю ночь стояла на балконе и смотрела в ночное небо или на сад, с красиво подстриженными кустами, с клумбами, усеянными ароматными цветами, на резные деревянные скамейки, на неяркие огни фонарей. Влад в это время сидел в комнате позади меня в удобном мягком кресле и проверял какие-то бумаги, отдавал распоряжения по телефону или задумчиво смотрел на меня. Все его попытки поговорить по душам разбивались о стену моего молчания. Я даже не оборачивалась, когда он заговаривал, чем бесила его неимоверно.
На третье утро после нашего переезда он привычно дождался, когда я усну, и лег позади меня. Я притворялась. У меня уже давно созрел план. Я нашла лазейку, как обмануть его приказ. И теперь осталось лишь ждать, когда он заснет крепче.
Владу для этого потребовалось полчаса тихих тяжелых вздохов, и закинуть руку на мою талию. Затем его рука потяжелела, а дыхание стало ровным и глубоким. Я подождала еще полчаса для верности и осторожно сползла с кровати.
Обернулась. Влад спал. Едва ступая и дыша через раз, я вышла из спальни. В комнате было темно, но мои новые способности, доставшиеся от ночных кровососущих хищников, вполне позволяли видеть все. Причем я даже цвета предметов различала, словно горел свет, только они были приглушеннее раз в десять.
Невидимая петля на моей шее дернулась, когда я подошла к зашторенному балкону, но не поспешила затянуться. «Ты никогда не выйдешь на солнце, пока я пребываю в здравом рассудке и в сознании. Это приказ!» – вспомнила я слова своего прародителя.
Что же – часть приказа не нарушена. Да, Влад до сих пор пребывал в здравом рассудке, но вот спал, а значит, можно утверждать, что был без сознания. Небольшая лазейка, которую он не заметил, но за которую ухватилась я. Честно говоря, я не была до конца уверенна, что это сработает. Но, видимо, здесь все выстраивалось на моем восприятии приказа и моем отношении к нему.
Чуть отодвинув штору в сторону, я резко отпустила ее обратно. Вдруг подумалось, что не зря ведьм сжигали на костре заживо. Наверное, это самая страшная смерть. Но, отринув трусливые мысли, я решительно одернула шторы в стороны, впуская в гостиную солнечные лучи просыпающегося солнца. На миг зажмурилась от бьющего яркого света, и смело переступила порог балкона. Сад был безумно красив в алых лучах поднимающего светила. Во дворе царила тишина, нарушаемая щебетом птиц и дуновением легкого утреннего ветерка.
Продолжение модно купить на Призрачных мирах)
