И вот как им не поделиться с окружающими?! Тем более с Денисом, который и так вчера пережил не лучшие моменты в своей жизни. Я тряхнула головой, и вдруг, поддавшись сиюминутному желанию, протянула котенка.
– Хочешь взять? Ему нужен дом.
Паренек сначала, видимо, не понял меня, но потом все же протянул руки.
– Его зовут Тим, – добавила я.
Денис кивнул, а я, удовлетворенно что-то прощебетав, побежала дальше на урок к моим ненаглядным пятиклассникам.
Дэн
Я стоял в легком ступоре, все еще до конца не понимая, что же это было, и только жалобное мяуканье привело меня в чувство и вернуло к жизни. Я посмотрел на черненький комочек и вдруг понял, что никогда и никому его не отдам, потому что это подарок, подарок от той, кто смогла пробить мою броню, хоть немного, но все же растопить лед, холодной коркой укрывший мое сердце после предательства. От нее веяло теплом и летними цветами, которые согревали, опьяняли своим ароматом. Естественно, мне хотелось как можно дольше продлить эти ощущения, пусть даже и благодаря меховому комочку, который еще так недавно сидел у нее на руках, а теперь уютно устроился у меня под свитером и сейчас только смешно выглядывал из-под него.
С того времени я стал невольно искать ее взглядом, где бы не находился, в школе, во дворе, на улице, и столько раз ловил себя на мысли, что снова хочу окунуться в зелень знакомых глаз. Теперь я часто поджидал учительницу у входа в школу, здоровался, потом бежал за ключом от кабинета, где у нее должен был проходить урок, кстати, ее расписание я тоже выучил. Не знаю, кем именно она для меня стала, то ли наваждением каким-то, то ли просто надеждой на лучшее, но мне хотелось видеть ее, ловить легкую улыбку, что теперь так часто светилась на ее лице, слышать мелодичный голос, звучавший для меня музыкой, и в такие моменты я жалел, что не могу оградить ее от всех проблем.
Я знал, что у нее есть дочь, которая очень тяжело болеет, а Лариса, как я теперь мысленно ее называл, тратит столько сил, чтобы вылечить ее. И теперь меня часто мучили мысли: «Чем же ей помочь?» Денег у моей семьи никогда не было, мать работала в небольшом ресторанчике и получала копейки, отца своего я и вовсе не помнил. А деньги мне требовались большие. Помощь Ларисе должна быть существенной! В общем, ломал я голову долго, пока не подсказал мне один приятель способ, как быстро и много заработать, правда, там имелся и свой риск. После того, что я собирался сделать, можно было легко остаться инвалидом, но я верил в удачу, а также в крепкие кулаки, которые не раз выручали меня в уличных драках. Кто еще не догадался, я решил помериться силами в местном клубе, где довольно часто проводились бои, в которых победители получали довольно кругленькие суммы. «Как раз то, что мне и нужно!» – подумал я, подавая свою заявку. Естественно, в ней я немного приврал, ну, не писать же мне мой настоящий возраст, а парень я высокий, плечи широкие, так что свободно добавил себе пару дополнительных лет.
В тот день, когда должен был состоятся бой, у меня произошел неприятный разговор с Кристинкой.
– Андрэ совершенно не такой, как я себе представляла, – неожиданно заявила она. – Он думает только о себе, а моих желаний совершенно не учитывает. Давай снова начнем встречаться?
Я неопределенно пожал плечами, занятый совершенно другими проблемами.
– Ну, вот и замечательно! – воскликнула она и тут же меня обняла.
А вот это уже лишнее! Я аккуратно отстранил ее от себя.
– Кристина, ничего назад уже не вернешь, – ответил ей при этом.
Она тут же вспылила, стала кричать, обозвала идиотом, а потом вдруг словно выплюнула мне в лицо:
– Это все она! Я знаю, на кого ты пялишься в последнее время!
– Не твое дело!
Кристина начинала злить, а мне сейчас просто необходимы были спокойствие и сосредоточенность.
– Да она же старая! – выкрикнула девушка.
Я покачал головой, глядя на злость, которая так безжалостно исказила до сих пор милые черты лица, затем развернулся и, больше не сказав ни слова, пошел дальше, так ни разу и не оглянувшись назад.
Алария
Сегодня звонила Лариса, рассказывала, как хорошо проходит их отдых, какой там чудесный воздух, океан, а еще вдруг призналась, что познакомилась с одним очень интересным испанцем, владельцем местного ресторанчика, с которым она теперь проводила много времени, а я совершенно ясно прочитала между строк: Лариса еще не успела влюбиться в него, но уже была близка к этому. «Ну, и замечательно! – воскликнула в ответ на ее рассказ. – Давно уже пора забыть своего бывшего и начать жить заново!» Моя двойняшка счастливо засмеялась: «Знаешь, а ведь я так и делаю!»
Со школы я возвращалась в приподнятом настроении, у Ларисы все складывалось удачно, да и у меня все налаживалось, особенно после того, как вреднюга Клайд вышел со мной на связь. Как-то вечером его растрепанная шевелюра отразилась в зеркале большого шкафа, занимающего добрую треть комнаты в квартире Ларисы. Я чуть не взорвалась в тот момент от восторга и возмущения, которые просто разрывали меня на части.
– Когда ты меня заберешь?! – заорала на него, стуча кулачком по холодной гладкой поверхности.
– Ларка, я стараюсь! – гаркнул мой сосед. – Специально из-за тебя ездил на консультацию к самому Тайвару Великомудрому.
– Ну, и что же он сказал?!
– В общем, он оказался и не таким уж «великомудрым», – буркнул Клайд. – Посоветовал мне больше и чаще тренироваться, чтобы достичь желаемого результата.
Ну, это я так никогда домой не попаду!
– Не переживай, – тут же добавил приятель, – я подключил еще и твою наставницу.
– Леди Аглаю?! – удивилась я.
– Точно! – улыбнулся Клайд. – Так что готовься скоро отправляться домой.
– Посмотрим! – отрубила я.
А в голове с необычайной скоростью заработали шестеренки: если наставница с нами, значит мои шансы точно увеличиваются с просто мизерных до вполне ощутимых.
Так что надежда сияла для меня сегодня путеводной звездой. И вот, казалось бы, радоваться только и нужно, а на сердце почему-то было немного грустно. Я уже успела привыкнуть и к своей новой работе, и к детишкам, но особенно… Я даже сама себе не решалась признаться, но меня очень волновали в последнее время серые глаза, которые слишком часто преследовали теперь меня и наяву, и в моем собственном воображении. Такой решительный, целеустремленный и в то же время ранимый, нежный, как же хорошо и глубоко он это прятал, но не от меня. Ну, разве я могла остаться к нему равнодушной? Однако, я сдерживала себя, понимая, что между нами слишком много преград, и давила в себе это чувство, считая его глупым и безнадежным, но тем не менее все равно, даже не отдавая себе отчета, искала его взглядом. Он всегда подпирал одну и ту же колонну, дожидаясь, когда я буду идти мимо, всегда вежливо прощался, а потом шел за мной незаметно, провожая до самого дома. Смешной, милый, добрый, но еще совсем мальчишка. И все у него еще будет хорошо! И со своей Кристиной он помириться со временем! Интересно, а почему сегодня его нет? Я удивленно завертела головой, но знакомой фигуры так и не обнаружила. «Странно», – лишь успела подумать, прежде чем на меня налетел блондинистый вихрь с воплями и руганью. Передо мной оказалась неизвестная девица, у которой аура просто полыхала зловещим багровым оттенком. «На пике ярости», – машинально отметила про себя.
– Ненавижу! Ненавижу! – шипела она.
Я удивленно посмотрела на нее и все же спросила:
– И за что же?
– Это из-за тебя он не захотел ко мне возвращаться!
– Кто? – абсолютно не поняла я.
– Дэн, конечно же, – возмутилась девица. – И на кого только меня променял?! На моль! Мышь серую! Ну, ничего, скоро и ты умоешься слезами!
– Почему? – не сдержалась от вопроса.
– «Почему-почему?» – скривилась она. – Будешь ему завтра в больницу яблоки или апельсины таскать и это в лучшем случае, а в худшем – цветочки на могилку.
Слова Кристины напугали меня.
– Говори, что произошло?! – потребовала тут же, применяя на полную свой дар убеждения.
– Дэн решил принять участие в бое, я проследила за ним до самого клуба.
– Но зачем?
– Деньги ему нужны, поговаривают, для какого-то больного ребенка. А по мне, так вранье все это, небось, решил тебе какой-нибудь подарок сделать, а ради меня на такое ни разу не пошел, – заявила Кристина и обиженно поджала губы.
– В каком он клубе?! – рявкнула я.
Нужно было остановить этого сумасшедшего.
– «Боевой дракон» – ответила Кристина. – Только ты уже ничего не сделаешь. Заявка подана, бумаги подписаны.
– Посмотрим! – крикнула я и понеслась на всех парах спасать мальчишку.
В клуб я влетела взмыленная. Народу полно, Дэна, естественно, не видно. «Так… смысла отговаривать его сейчас нет, – подумала я. – Слишком уж благородную цель он себе поставил, спасти дочку Ларисы, и даже мой дар убеждения в этом случае не сработает. А вот поговорить с тем, кто владеет этим клубом и сможет разрешить проблему – дело нужное и очень даже полезное».
Я улыбнулась здесь, спросила там и уже через минут пять стояла в кабинете самого Геннадия Степановича, бессменного управляющего клубом уже лет шесть, если не больше.
Ох и сложно же с ним оказалось! Я включила свой дар на полную, но жажда прибыли перевешивала все. Наконец, мои способности убеждать сработали, и мы договорились: я пообещала станцевать в перерыве между боями на небольшой сцене в углу зала, клятвенно заверив, что к моему выступлению равнодушным не останется никто, так что своих клиентов он ни за что не потеряет, а взамен Геннадий Степанович исключит заявку Дениса из своего списка. Как только мое предложение было принято, я стала действовать. Во-первых, мне срочно требовался какой-нибудь танцевальный костюм, во-вторых, соответствующая музыка и, в-третьих, я хотела все же поговорить с Дэном. Все пункты мне удалось выполнить буквально за десять минут, кроме последнего, паренька я так и не нашла, а времени больше не оставалось.
«Алария – ты сегодня звезда», – мысленно проговорила и уверенно вышла на сцену. Честно говоря, танцевать я всегда любила, слух и чувство ритма у меня идеальные. И вот зазвучали первые аккорды, я глубоко вздохнула, отключаясь от реальности и растворяясь в музыке. Первый шаг, плавный поворот, затем еще один… движения, то неторопливые, то стремительные… в них и нежность, и легкая грусть, и одиночество, и страсть, и любовь, чего только не намешиваю, рассказывая свою историю, вспоминая родных и близких, которых сейчас нет рядом с мной, друзей, что остались в другом мире, мою строгую наставницу, безалаберного Клайда, двойняшку Ларису и его, того, о ком мне нельзя даже мечтать, близкого и далекого одновременно, разделенного со мной и моей настоящей жизнью временем и пространством. А затем в определенный момент выплескиваю на всех свои эмоции, щедро даря их новому миру и тем людям, что волею судьбы оказались сейчас рядом. Я знаю, что еще несколько дней они будут чувствовать небывалый подъем сил, желание творить что-нибудь необыкновенно хорошее, но все это будет чуть позже, а сейчас я все еще танцую до последнего звука, до последней точки, не размениваясь на неопределенные многоточия, запятые, знаки вопроса. Я просто отдаю все, что накопилось в душе, без остатка. Я сегодня необыкновенно щедра, но ищу взглядом лишь его, его серые глаза, высокую фигуру, сдержанную улыбку. Музыка обрывается, и мое тело замирает. Поднимаю голову и ловлю на себе долгожданный взгляд. Но что это? Я вижу в нем осуждение! Почему?! За что?! Хочу закричать, спросить его об этом! Но меня окружают поклонники, а когда снова появляется возможность посмотреть в зал, Дэна там больше нет. Я слышу восторг и комплименты, но не слушаю их, они, как пустые звуки, осыпаются к моим ногам, цветы, глупые, совершенно не нужные предложения и мишура, за которой нет настоящих чувств, лишь их тень, пародия.
Естественно, что мое выступление вызвало самый настоящий фурор. Геннадий Степанович доволен, даже работу предложил, но я лишь усмехнулась. У меня нет стремления развлекать праздную толпу. Я отрицательно качаю головой и легко убеждаю отпустить меня с миром.
Дэн
Я был разочарован, сердце снова укрыл ледяной панцирь, даря мнимое спокойствие, обещая защитить от болезненных воспоминаний и чувств, но одновременно и отрезая все хорошее, что еще окружало меня. Как я снова мог так ошибиться, поверить ей, ее улыбке – и опять обжечься, больно, непереносимо больно. Сегодня я готов был пожертвовать всем, но получил такой удар под дых, которого никогда не ожидал именно от нее. В клубе мне сказали, что Лариса уже давно здесь работает, развлекает толпу, а иногда соглашается и на приватные танцы. Сначала я не поверил, но когда увидел ее на сцене в этом полупрозрачном наряде, увидел те взгляды, откровенные, раздевающие, которые бросают на нее, увидел, как ее губы растягиваются в улыбке для них, совершенно чужих, незнакомых, ничего не значащих людей, и как после танца ее уводят куда-то, во мне все окончательно оборвалось, и я покинул этот клуб навсегда, чтобы больше никогда не переступить его порога.
Алария
Прошло несколько дней. За это время столько всего изменилось! Начать с того, что моя двойняшка решила навсегда остаться в Испании, а все из-за того неуемного владелец ресторана, который так приглянулся Ларисе, и она вдруг все-таки решила рискнуть, попытаться еще раз наладить свою личную жизнь. Что ж, я радовалась за нее от всего сердца! Потом со мной связался Клайд и сообщил, что разобрался с переносами, так что через несколько дней он готов меня забрать. А еще… еще меня больше никто не караулил у входа и не подпирал колону. Горько, неприятно, и, пожалуй, непонятно, чем же я заслужила такую реакцию? Несколько раз я порывалась найти Дэна, поговорить с ним, но затем останавливала себя: зачем, что я ему скажу, как объясню, что я – совсем не Лариса и скоро должна исчезнуть.
И вот наступил час икс. Сегодня я объявила, что ухожу из школы. Ученики, когда прознали о неожиданном увольнении и отъезде в далекую Испанию, обступили меня еще в коридоре. «А мы вас еще увидим?!» – спрашивали они, уверяя, что я – их самая лучшая, самая любимая учительница. Я грустно улыбалась, глядя в их огорченные лица, и не смогла устоять перед силой детского обаяния и непосредственности. «Хорошо! – и я шутливо приложила руку к сердцу. – Торжественно клянусь, что ровно через десять лет в этот же день и час буду ждать вас, повзрослевших, возмужавших во дворе школы». «Это так долго», – зашумели ребята. Я улыбнулась, знали бы они, как быстро течет время. «Надеюсь, что вы не забудете меня», – проговорила я тогда. А уже через час Клайд переместил меня на Елию.
Дом… милый дом… Я вернулась в свою привычную жизнь, но почему-то теперь все казалось по-другому, а может быть изменилась и я сама, стала чуть взрослее, чуть мудрее, а еще в сердце вдруг поселилась пустота, словно вырвали из него что-то очень важное, и теперь оно болело, ныло за своей частичкой, потерянной за миллиарды световых лет от моей планеты.
Дни проходили за днями, но ничего не менялось, я по-прежнему тосковала, в конце концов, это заметил даже невнимательный Клайд. Как-то вечером в состоянии полного разлада с собой я призналась ему во всем, рассказала про Дэна.
– Хочешь взять? Ему нужен дом.
Паренек сначала, видимо, не понял меня, но потом все же протянул руки.
– Его зовут Тим, – добавила я.
Денис кивнул, а я, удовлетворенно что-то прощебетав, побежала дальше на урок к моим ненаглядным пятиклассникам.
Дэн
Я стоял в легком ступоре, все еще до конца не понимая, что же это было, и только жалобное мяуканье привело меня в чувство и вернуло к жизни. Я посмотрел на черненький комочек и вдруг понял, что никогда и никому его не отдам, потому что это подарок, подарок от той, кто смогла пробить мою броню, хоть немного, но все же растопить лед, холодной коркой укрывший мое сердце после предательства. От нее веяло теплом и летними цветами, которые согревали, опьяняли своим ароматом. Естественно, мне хотелось как можно дольше продлить эти ощущения, пусть даже и благодаря меховому комочку, который еще так недавно сидел у нее на руках, а теперь уютно устроился у меня под свитером и сейчас только смешно выглядывал из-под него.
С того времени я стал невольно искать ее взглядом, где бы не находился, в школе, во дворе, на улице, и столько раз ловил себя на мысли, что снова хочу окунуться в зелень знакомых глаз. Теперь я часто поджидал учительницу у входа в школу, здоровался, потом бежал за ключом от кабинета, где у нее должен был проходить урок, кстати, ее расписание я тоже выучил. Не знаю, кем именно она для меня стала, то ли наваждением каким-то, то ли просто надеждой на лучшее, но мне хотелось видеть ее, ловить легкую улыбку, что теперь так часто светилась на ее лице, слышать мелодичный голос, звучавший для меня музыкой, и в такие моменты я жалел, что не могу оградить ее от всех проблем.
Я знал, что у нее есть дочь, которая очень тяжело болеет, а Лариса, как я теперь мысленно ее называл, тратит столько сил, чтобы вылечить ее. И теперь меня часто мучили мысли: «Чем же ей помочь?» Денег у моей семьи никогда не было, мать работала в небольшом ресторанчике и получала копейки, отца своего я и вовсе не помнил. А деньги мне требовались большие. Помощь Ларисе должна быть существенной! В общем, ломал я голову долго, пока не подсказал мне один приятель способ, как быстро и много заработать, правда, там имелся и свой риск. После того, что я собирался сделать, можно было легко остаться инвалидом, но я верил в удачу, а также в крепкие кулаки, которые не раз выручали меня в уличных драках. Кто еще не догадался, я решил помериться силами в местном клубе, где довольно часто проводились бои, в которых победители получали довольно кругленькие суммы. «Как раз то, что мне и нужно!» – подумал я, подавая свою заявку. Естественно, в ней я немного приврал, ну, не писать же мне мой настоящий возраст, а парень я высокий, плечи широкие, так что свободно добавил себе пару дополнительных лет.
В тот день, когда должен был состоятся бой, у меня произошел неприятный разговор с Кристинкой.
– Андрэ совершенно не такой, как я себе представляла, – неожиданно заявила она. – Он думает только о себе, а моих желаний совершенно не учитывает. Давай снова начнем встречаться?
Я неопределенно пожал плечами, занятый совершенно другими проблемами.
– Ну, вот и замечательно! – воскликнула она и тут же меня обняла.
А вот это уже лишнее! Я аккуратно отстранил ее от себя.
– Кристина, ничего назад уже не вернешь, – ответил ей при этом.
Она тут же вспылила, стала кричать, обозвала идиотом, а потом вдруг словно выплюнула мне в лицо:
– Это все она! Я знаю, на кого ты пялишься в последнее время!
– Не твое дело!
Кристина начинала злить, а мне сейчас просто необходимы были спокойствие и сосредоточенность.
– Да она же старая! – выкрикнула девушка.
Я покачал головой, глядя на злость, которая так безжалостно исказила до сих пор милые черты лица, затем развернулся и, больше не сказав ни слова, пошел дальше, так ни разу и не оглянувшись назад.
Алария
Сегодня звонила Лариса, рассказывала, как хорошо проходит их отдых, какой там чудесный воздух, океан, а еще вдруг призналась, что познакомилась с одним очень интересным испанцем, владельцем местного ресторанчика, с которым она теперь проводила много времени, а я совершенно ясно прочитала между строк: Лариса еще не успела влюбиться в него, но уже была близка к этому. «Ну, и замечательно! – воскликнула в ответ на ее рассказ. – Давно уже пора забыть своего бывшего и начать жить заново!» Моя двойняшка счастливо засмеялась: «Знаешь, а ведь я так и делаю!»
Со школы я возвращалась в приподнятом настроении, у Ларисы все складывалось удачно, да и у меня все налаживалось, особенно после того, как вреднюга Клайд вышел со мной на связь. Как-то вечером его растрепанная шевелюра отразилась в зеркале большого шкафа, занимающего добрую треть комнаты в квартире Ларисы. Я чуть не взорвалась в тот момент от восторга и возмущения, которые просто разрывали меня на части.
– Когда ты меня заберешь?! – заорала на него, стуча кулачком по холодной гладкой поверхности.
– Ларка, я стараюсь! – гаркнул мой сосед. – Специально из-за тебя ездил на консультацию к самому Тайвару Великомудрому.
– Ну, и что же он сказал?!
– В общем, он оказался и не таким уж «великомудрым», – буркнул Клайд. – Посоветовал мне больше и чаще тренироваться, чтобы достичь желаемого результата.
Ну, это я так никогда домой не попаду!
– Не переживай, – тут же добавил приятель, – я подключил еще и твою наставницу.
– Леди Аглаю?! – удивилась я.
– Точно! – улыбнулся Клайд. – Так что готовься скоро отправляться домой.
– Посмотрим! – отрубила я.
А в голове с необычайной скоростью заработали шестеренки: если наставница с нами, значит мои шансы точно увеличиваются с просто мизерных до вполне ощутимых.
Так что надежда сияла для меня сегодня путеводной звездой. И вот, казалось бы, радоваться только и нужно, а на сердце почему-то было немного грустно. Я уже успела привыкнуть и к своей новой работе, и к детишкам, но особенно… Я даже сама себе не решалась признаться, но меня очень волновали в последнее время серые глаза, которые слишком часто преследовали теперь меня и наяву, и в моем собственном воображении. Такой решительный, целеустремленный и в то же время ранимый, нежный, как же хорошо и глубоко он это прятал, но не от меня. Ну, разве я могла остаться к нему равнодушной? Однако, я сдерживала себя, понимая, что между нами слишком много преград, и давила в себе это чувство, считая его глупым и безнадежным, но тем не менее все равно, даже не отдавая себе отчета, искала его взглядом. Он всегда подпирал одну и ту же колонну, дожидаясь, когда я буду идти мимо, всегда вежливо прощался, а потом шел за мной незаметно, провожая до самого дома. Смешной, милый, добрый, но еще совсем мальчишка. И все у него еще будет хорошо! И со своей Кристиной он помириться со временем! Интересно, а почему сегодня его нет? Я удивленно завертела головой, но знакомой фигуры так и не обнаружила. «Странно», – лишь успела подумать, прежде чем на меня налетел блондинистый вихрь с воплями и руганью. Передо мной оказалась неизвестная девица, у которой аура просто полыхала зловещим багровым оттенком. «На пике ярости», – машинально отметила про себя.
– Ненавижу! Ненавижу! – шипела она.
Я удивленно посмотрела на нее и все же спросила:
– И за что же?
– Это из-за тебя он не захотел ко мне возвращаться!
– Кто? – абсолютно не поняла я.
– Дэн, конечно же, – возмутилась девица. – И на кого только меня променял?! На моль! Мышь серую! Ну, ничего, скоро и ты умоешься слезами!
– Почему? – не сдержалась от вопроса.
– «Почему-почему?» – скривилась она. – Будешь ему завтра в больницу яблоки или апельсины таскать и это в лучшем случае, а в худшем – цветочки на могилку.
Слова Кристины напугали меня.
– Говори, что произошло?! – потребовала тут же, применяя на полную свой дар убеждения.
– Дэн решил принять участие в бое, я проследила за ним до самого клуба.
– Но зачем?
– Деньги ему нужны, поговаривают, для какого-то больного ребенка. А по мне, так вранье все это, небось, решил тебе какой-нибудь подарок сделать, а ради меня на такое ни разу не пошел, – заявила Кристина и обиженно поджала губы.
– В каком он клубе?! – рявкнула я.
Нужно было остановить этого сумасшедшего.
– «Боевой дракон» – ответила Кристина. – Только ты уже ничего не сделаешь. Заявка подана, бумаги подписаны.
– Посмотрим! – крикнула я и понеслась на всех парах спасать мальчишку.
В клуб я влетела взмыленная. Народу полно, Дэна, естественно, не видно. «Так… смысла отговаривать его сейчас нет, – подумала я. – Слишком уж благородную цель он себе поставил, спасти дочку Ларисы, и даже мой дар убеждения в этом случае не сработает. А вот поговорить с тем, кто владеет этим клубом и сможет разрешить проблему – дело нужное и очень даже полезное».
Я улыбнулась здесь, спросила там и уже через минут пять стояла в кабинете самого Геннадия Степановича, бессменного управляющего клубом уже лет шесть, если не больше.
Ох и сложно же с ним оказалось! Я включила свой дар на полную, но жажда прибыли перевешивала все. Наконец, мои способности убеждать сработали, и мы договорились: я пообещала станцевать в перерыве между боями на небольшой сцене в углу зала, клятвенно заверив, что к моему выступлению равнодушным не останется никто, так что своих клиентов он ни за что не потеряет, а взамен Геннадий Степанович исключит заявку Дениса из своего списка. Как только мое предложение было принято, я стала действовать. Во-первых, мне срочно требовался какой-нибудь танцевальный костюм, во-вторых, соответствующая музыка и, в-третьих, я хотела все же поговорить с Дэном. Все пункты мне удалось выполнить буквально за десять минут, кроме последнего, паренька я так и не нашла, а времени больше не оставалось.
«Алария – ты сегодня звезда», – мысленно проговорила и уверенно вышла на сцену. Честно говоря, танцевать я всегда любила, слух и чувство ритма у меня идеальные. И вот зазвучали первые аккорды, я глубоко вздохнула, отключаясь от реальности и растворяясь в музыке. Первый шаг, плавный поворот, затем еще один… движения, то неторопливые, то стремительные… в них и нежность, и легкая грусть, и одиночество, и страсть, и любовь, чего только не намешиваю, рассказывая свою историю, вспоминая родных и близких, которых сейчас нет рядом с мной, друзей, что остались в другом мире, мою строгую наставницу, безалаберного Клайда, двойняшку Ларису и его, того, о ком мне нельзя даже мечтать, близкого и далекого одновременно, разделенного со мной и моей настоящей жизнью временем и пространством. А затем в определенный момент выплескиваю на всех свои эмоции, щедро даря их новому миру и тем людям, что волею судьбы оказались сейчас рядом. Я знаю, что еще несколько дней они будут чувствовать небывалый подъем сил, желание творить что-нибудь необыкновенно хорошее, но все это будет чуть позже, а сейчас я все еще танцую до последнего звука, до последней точки, не размениваясь на неопределенные многоточия, запятые, знаки вопроса. Я просто отдаю все, что накопилось в душе, без остатка. Я сегодня необыкновенно щедра, но ищу взглядом лишь его, его серые глаза, высокую фигуру, сдержанную улыбку. Музыка обрывается, и мое тело замирает. Поднимаю голову и ловлю на себе долгожданный взгляд. Но что это? Я вижу в нем осуждение! Почему?! За что?! Хочу закричать, спросить его об этом! Но меня окружают поклонники, а когда снова появляется возможность посмотреть в зал, Дэна там больше нет. Я слышу восторг и комплименты, но не слушаю их, они, как пустые звуки, осыпаются к моим ногам, цветы, глупые, совершенно не нужные предложения и мишура, за которой нет настоящих чувств, лишь их тень, пародия.
Естественно, что мое выступление вызвало самый настоящий фурор. Геннадий Степанович доволен, даже работу предложил, но я лишь усмехнулась. У меня нет стремления развлекать праздную толпу. Я отрицательно качаю головой и легко убеждаю отпустить меня с миром.
Дэн
Я был разочарован, сердце снова укрыл ледяной панцирь, даря мнимое спокойствие, обещая защитить от болезненных воспоминаний и чувств, но одновременно и отрезая все хорошее, что еще окружало меня. Как я снова мог так ошибиться, поверить ей, ее улыбке – и опять обжечься, больно, непереносимо больно. Сегодня я готов был пожертвовать всем, но получил такой удар под дых, которого никогда не ожидал именно от нее. В клубе мне сказали, что Лариса уже давно здесь работает, развлекает толпу, а иногда соглашается и на приватные танцы. Сначала я не поверил, но когда увидел ее на сцене в этом полупрозрачном наряде, увидел те взгляды, откровенные, раздевающие, которые бросают на нее, увидел, как ее губы растягиваются в улыбке для них, совершенно чужих, незнакомых, ничего не значащих людей, и как после танца ее уводят куда-то, во мне все окончательно оборвалось, и я покинул этот клуб навсегда, чтобы больше никогда не переступить его порога.
Алария
Прошло несколько дней. За это время столько всего изменилось! Начать с того, что моя двойняшка решила навсегда остаться в Испании, а все из-за того неуемного владелец ресторана, который так приглянулся Ларисе, и она вдруг все-таки решила рискнуть, попытаться еще раз наладить свою личную жизнь. Что ж, я радовалась за нее от всего сердца! Потом со мной связался Клайд и сообщил, что разобрался с переносами, так что через несколько дней он готов меня забрать. А еще… еще меня больше никто не караулил у входа и не подпирал колону. Горько, неприятно, и, пожалуй, непонятно, чем же я заслужила такую реакцию? Несколько раз я порывалась найти Дэна, поговорить с ним, но затем останавливала себя: зачем, что я ему скажу, как объясню, что я – совсем не Лариса и скоро должна исчезнуть.
И вот наступил час икс. Сегодня я объявила, что ухожу из школы. Ученики, когда прознали о неожиданном увольнении и отъезде в далекую Испанию, обступили меня еще в коридоре. «А мы вас еще увидим?!» – спрашивали они, уверяя, что я – их самая лучшая, самая любимая учительница. Я грустно улыбалась, глядя в их огорченные лица, и не смогла устоять перед силой детского обаяния и непосредственности. «Хорошо! – и я шутливо приложила руку к сердцу. – Торжественно клянусь, что ровно через десять лет в этот же день и час буду ждать вас, повзрослевших, возмужавших во дворе школы». «Это так долго», – зашумели ребята. Я улыбнулась, знали бы они, как быстро течет время. «Надеюсь, что вы не забудете меня», – проговорила я тогда. А уже через час Клайд переместил меня на Елию.
Дом… милый дом… Я вернулась в свою привычную жизнь, но почему-то теперь все казалось по-другому, а может быть изменилась и я сама, стала чуть взрослее, чуть мудрее, а еще в сердце вдруг поселилась пустота, словно вырвали из него что-то очень важное, и теперь оно болело, ныло за своей частичкой, потерянной за миллиарды световых лет от моей планеты.
Дни проходили за днями, но ничего не менялось, я по-прежнему тосковала, в конце концов, это заметил даже невнимательный Клайд. Как-то вечером в состоянии полного разлада с собой я призналась ему во всем, рассказала про Дэна.
