Москва
Семья Велесовых после похорон Артура
Парадная дверь негромко хлопнула, впуская с людьми запахи сырости, затяжного дождя и скорой осени. Негромко переговариваясь, в просторный холл заходили одетые в черное люди. На лицах у многих скорбь. Женщины заплаканны. Мужчины плотно сжимают губы. Враз постаревшую, сгорбленную Ангелину поддерживает под руку Николай. Она смотрит в одну точку и бессвязно бормочет проклятия в адрес бывшей невестки. Останавливается, оглядывается вокруг, удивляясь обилию черной ткани прикрывающей зеркальные поверхности.
- Ольга… во всем она виновата. Мерзавка, нищенка безродная,- шипит женщина.- Довела моего мальчика до края своим беспутством.
- Помолчи, Ангелина. Ольга точно не виновата в том, что случилось с Артуром. Она ему не наливала и вместе с ним не пила,- устало потирая виски, вступается Отто, с осуждением глядя на женщину.
С неожиданной для ослабевшего тела прытью Ангелина поворачивается к говорящему. Потемневшие от горя глаза метают молнии. Крючковатый палец, наставленный на деверя, трясется. Ни дать, ни взять настоящая ведьма.
- Ты-ы-ы, предатель! Ты ему подписал приговор! Отобрал у моего сына его дело. Отдал наше семейное дело безродной девке. Забрал смысл жизни у моего мальчика,- она подскакивает к гиганту и теснит Отто в сторону двери, наступая злой фурией.
- Вон! Вон из нашего дома, предатель! Чтобы ноги твоей не было на пороге!- она резко оборачивается к мужу.- А ты, гулящий, если еще хоть слово про него… то выматывайся следом! Я - мать! Родила Кольку и вырастила! Родила Артура и вырастила! А вы оба, семя проклятое, только и можете девок в дом тянуть! Тянете этих подзаборных шавок! Всю жизнь грязь несете, как свиньи. Не отмыться после вас.
Дверь резко хлопает за спиной ушедшего Отто. Бледный Георгий растерянно смотрит в пол. Николай морщится и силой пытается увести мать. Она все еще кипит, трясется, брызгает слюной, сыплет проклятиями всем подряд. В углу тихо плачут обнявшись Наталья и Лика.
Германия
Год спустя
Афанасий стоит у приоткрытого окна, разглядывая, яркую молодую зелень небольшого цветника под окном. Нос щекочет терпкий аромат свежескошенной травы. Среди аккуратно стриженой травы кусты пионов. Тугие бутоны налились, готовы лопнуть и раскрыться густым вишневым цветом.
- Господин Велесов…
- Просто Отто,- прерывает сидящий за столом в удобном кресле седовласый строгий мужчина. Он кажется неколебимым как скала. И только переплетенные в пальцах мелко подрагивающие руки, покоящиеся на столешнице, выдают его истинные чувства.
Афоня умолкает, словно поправка Отто сбила его с нужной мысли. Долго рассматривает прикормленных с зимы наглых птиц, прыгающих по цветущим веткам яблонь и отвесу окна.
- Сядь напротив,- просит Отто, но тон выдает человека, привыкшего приказывать.- Хочу видеть твои глаза.
Афоня медлит несколько мгновений, неохотно подчиняется. Тяжело опускается в удобное кресло по другую сторону стола. Взгляд пробегает по заваленной бумагами столешнице и цепляется за фотографии. На них семья Николая Велесова. Но впереди всех фото Ольги. Немного усталая, она смотрит на спящего мальчика и сияет тихим внутренним счастьем первого материнства, укачивая сына на руках. Ревность огненной змеей впивается в мозг и знакомой внутренней болью выдает себя. Афоня сжимает кулаки и медленно выдыхает, стараясь взять себя в руки. Он все понял про Отто и его отношение к Ольге.
Теперь двое мужчин, влюбленных в одну женщину, рассматривают друг друга в упор. Отто, понимая состояние визави, отводит глаза первым. На лице гримаса сожаления. Афоня продолжает сверлить взглядом старика. Говорить о своих чувствах тому, кто чувствует аналогичное к его Оле, особенно тяжело. Но он не отступит. Не в этот раз.
- Я очень люблю Олю и очень виноват перед ней,- Афанасий говорит медленно. Каждое слово дается с большим трудом.
- Это правда. Она очень обижена на тебя,- Отто опускает голову и пристально разглядывает скрещенные в пальцах руки.- И будь я моложе не видать тебе этой женщины. Но я стар и еще хуже – я очень болен. А Оля не должна оставаться одна. Она прекрасный человек и лучшая из женщин. Она сильная, но безмерно хрупкая в этой силе. Ее нужно оберегать. Докажи ей, что ты на это способен. Грош цена тому мужчине, который заставляет быть сильной женщину в мирное время, перекладывая на нее свою ответственность. Знаешь, как таких наказывает жизнь?
- Как?
- Лишает их права на потомство. Род слабаков вырождается,- Отто задумчиво смотрит перед собой.- Артур тому доказательство. Мой брат Георгий проиграл. У него еще остались дети. И даже могут быть внуки… но это начало конца. Он всю жизнь посветил мести, баюкая задетое самолюбие. А нужно было растить крепкое будущее,- он замолчал, делая паузу. Афоня ждал, понимая, что это еще не конец.- Это касается и тебя тоже… Афанасий. У тебя двое прекрасных детей и самая лучшая женщина… тебе есть, что терять. Такая потеря невосполнима. И глупость, к сожалению, жизнь не прощает.
Порыв ветра рванул приоткрытые створы окна, качнул тяжелые шторы, прошелся по комнате, наполняя ее медвяным ароматом цветущего сада. Оба мужчины невольно вздохнули глубже.
- Не отступай, Афанасий, добиваясь своей женщины. Лучше погибнуть на пути к ее сердцу, чем влачить жалкую жизнь живущего бессмысленными надеждами и воспоминаниями. Не повторяй моих ошибок.
- У меня есть шанс?
- Шанса нет только у мертвых…
Кипр
Два года спустя
Молодая женщина с застывшим лицом торопливо бежит вверх по лестнице частной клиники. Редкие встречные провожают ее удивленными взглядами. Она торопится и взволнована настолько, что не может ждать лифт.
В коридоре у палаты охранник и Николай Велесов. Мужчина устроился под дверью, свесил голову и засунул детским жестом сомкнутые ладони между колен. От позы веет обреченностью неизбежного. Оля замедляет шаг, с тревогой вглядываясь в грузного рано поседевшего мужчину. Неужели она не успела. Ведь сорвалась, как только получила известие о новом приступе у Отто. На цокот каблуков оборачивается охранник. Почувствовав его движение, поднимает голову Николай. Издалека видно, как он измучен. Не второй бессонной ночью, оставившей следы на лице, но сожалением. Он кивает в знак приветствия. Голос звучит глухо, как треснутый хрусталь.
- Он тебя ждет… Только поэтому еще жив… Иди…
Оля цепляет слабую улыбку и приоткрывает дверь. В светлой палате тихо, лишь попискивают приборы, отмеряя последние секунды болящему. Она проскальзывает внутрь. Несмело движется к безвольно лежащему бледному мужчине, опутанному белыми проводами. Глаза мужчины закрыты. Датчик показывает ровное сердцебиение. Оля страшно нарушить его сон. Волнение может оказаться смертельным. Ее руки касаются ледяные пальцы. Ольга вздрагивает от неожиданности, давя в себе вскрик. Обеспокоенный взгляд ловит его заблестевший при ее появлении. Перехватывает слабую прозрачную ладонь и прижимает к губам.
- Я тебя ждал, моя девочка,- шепчет, улыбаясь посеревшими губами Отто.- Рад, что увижу тебя еще раз… что ты будешь последней, кого я увижу… Лучший подарок.
Сдерживая всхлипы, женщина наклоняется и целует уголок бледных губ. Обжигающие соленой горечью слезы катятся по щекам.
- Спасибо, Отто… Ты был светом в моей жизни… Я так люблю тебя… и не перестану…
- Знаю… Я давно ждал признания и этого поцелуя… Уже надеяться перестал,- он замолкает, переводя дыхание.- Не надо не плачь, девочка. Я счастлив. Я ухожу счастливым,- он силится улыбнуться, продолжая удерживать ее взглядом.- Счастье, что ты была в моей жизни… Лучшие моменты…
Последним усилием он сжимает ее пальцы, подносит к губам и целует. Мерзкий писк сплошного тире прибора врезается болью и горечью в сердце. Сердце Отто остановилось. Уже не сдерживая рыданий, Оля сжимает холодеющие пальцы, следит, как тускнеют глаза, всегда глядевшие на нее с любовью.
Семья Велесовых после похорон Артура
Парадная дверь негромко хлопнула, впуская с людьми запахи сырости, затяжного дождя и скорой осени. Негромко переговариваясь, в просторный холл заходили одетые в черное люди. На лицах у многих скорбь. Женщины заплаканны. Мужчины плотно сжимают губы. Враз постаревшую, сгорбленную Ангелину поддерживает под руку Николай. Она смотрит в одну точку и бессвязно бормочет проклятия в адрес бывшей невестки. Останавливается, оглядывается вокруг, удивляясь обилию черной ткани прикрывающей зеркальные поверхности.
- Ольга… во всем она виновата. Мерзавка, нищенка безродная,- шипит женщина.- Довела моего мальчика до края своим беспутством.
- Помолчи, Ангелина. Ольга точно не виновата в том, что случилось с Артуром. Она ему не наливала и вместе с ним не пила,- устало потирая виски, вступается Отто, с осуждением глядя на женщину.
С неожиданной для ослабевшего тела прытью Ангелина поворачивается к говорящему. Потемневшие от горя глаза метают молнии. Крючковатый палец, наставленный на деверя, трясется. Ни дать, ни взять настоящая ведьма.
- Ты-ы-ы, предатель! Ты ему подписал приговор! Отобрал у моего сына его дело. Отдал наше семейное дело безродной девке. Забрал смысл жизни у моего мальчика,- она подскакивает к гиганту и теснит Отто в сторону двери, наступая злой фурией.
- Вон! Вон из нашего дома, предатель! Чтобы ноги твоей не было на пороге!- она резко оборачивается к мужу.- А ты, гулящий, если еще хоть слово про него… то выматывайся следом! Я - мать! Родила Кольку и вырастила! Родила Артура и вырастила! А вы оба, семя проклятое, только и можете девок в дом тянуть! Тянете этих подзаборных шавок! Всю жизнь грязь несете, как свиньи. Не отмыться после вас.
Дверь резко хлопает за спиной ушедшего Отто. Бледный Георгий растерянно смотрит в пол. Николай морщится и силой пытается увести мать. Она все еще кипит, трясется, брызгает слюной, сыплет проклятиями всем подряд. В углу тихо плачут обнявшись Наталья и Лика.
Германия
Год спустя
Афанасий стоит у приоткрытого окна, разглядывая, яркую молодую зелень небольшого цветника под окном. Нос щекочет терпкий аромат свежескошенной травы. Среди аккуратно стриженой травы кусты пионов. Тугие бутоны налились, готовы лопнуть и раскрыться густым вишневым цветом.
- Господин Велесов…
- Просто Отто,- прерывает сидящий за столом в удобном кресле седовласый строгий мужчина. Он кажется неколебимым как скала. И только переплетенные в пальцах мелко подрагивающие руки, покоящиеся на столешнице, выдают его истинные чувства.
Афоня умолкает, словно поправка Отто сбила его с нужной мысли. Долго рассматривает прикормленных с зимы наглых птиц, прыгающих по цветущим веткам яблонь и отвесу окна.
- Сядь напротив,- просит Отто, но тон выдает человека, привыкшего приказывать.- Хочу видеть твои глаза.
Афоня медлит несколько мгновений, неохотно подчиняется. Тяжело опускается в удобное кресло по другую сторону стола. Взгляд пробегает по заваленной бумагами столешнице и цепляется за фотографии. На них семья Николая Велесова. Но впереди всех фото Ольги. Немного усталая, она смотрит на спящего мальчика и сияет тихим внутренним счастьем первого материнства, укачивая сына на руках. Ревность огненной змеей впивается в мозг и знакомой внутренней болью выдает себя. Афоня сжимает кулаки и медленно выдыхает, стараясь взять себя в руки. Он все понял про Отто и его отношение к Ольге.
Теперь двое мужчин, влюбленных в одну женщину, рассматривают друг друга в упор. Отто, понимая состояние визави, отводит глаза первым. На лице гримаса сожаления. Афоня продолжает сверлить взглядом старика. Говорить о своих чувствах тому, кто чувствует аналогичное к его Оле, особенно тяжело. Но он не отступит. Не в этот раз.
- Я очень люблю Олю и очень виноват перед ней,- Афанасий говорит медленно. Каждое слово дается с большим трудом.
- Это правда. Она очень обижена на тебя,- Отто опускает голову и пристально разглядывает скрещенные в пальцах руки.- И будь я моложе не видать тебе этой женщины. Но я стар и еще хуже – я очень болен. А Оля не должна оставаться одна. Она прекрасный человек и лучшая из женщин. Она сильная, но безмерно хрупкая в этой силе. Ее нужно оберегать. Докажи ей, что ты на это способен. Грош цена тому мужчине, который заставляет быть сильной женщину в мирное время, перекладывая на нее свою ответственность. Знаешь, как таких наказывает жизнь?
- Как?
- Лишает их права на потомство. Род слабаков вырождается,- Отто задумчиво смотрит перед собой.- Артур тому доказательство. Мой брат Георгий проиграл. У него еще остались дети. И даже могут быть внуки… но это начало конца. Он всю жизнь посветил мести, баюкая задетое самолюбие. А нужно было растить крепкое будущее,- он замолчал, делая паузу. Афоня ждал, понимая, что это еще не конец.- Это касается и тебя тоже… Афанасий. У тебя двое прекрасных детей и самая лучшая женщина… тебе есть, что терять. Такая потеря невосполнима. И глупость, к сожалению, жизнь не прощает.
Порыв ветра рванул приоткрытые створы окна, качнул тяжелые шторы, прошелся по комнате, наполняя ее медвяным ароматом цветущего сада. Оба мужчины невольно вздохнули глубже.
- Не отступай, Афанасий, добиваясь своей женщины. Лучше погибнуть на пути к ее сердцу, чем влачить жалкую жизнь живущего бессмысленными надеждами и воспоминаниями. Не повторяй моих ошибок.
- У меня есть шанс?
- Шанса нет только у мертвых…
Кипр
Два года спустя
Молодая женщина с застывшим лицом торопливо бежит вверх по лестнице частной клиники. Редкие встречные провожают ее удивленными взглядами. Она торопится и взволнована настолько, что не может ждать лифт.
В коридоре у палаты охранник и Николай Велесов. Мужчина устроился под дверью, свесил голову и засунул детским жестом сомкнутые ладони между колен. От позы веет обреченностью неизбежного. Оля замедляет шаг, с тревогой вглядываясь в грузного рано поседевшего мужчину. Неужели она не успела. Ведь сорвалась, как только получила известие о новом приступе у Отто. На цокот каблуков оборачивается охранник. Почувствовав его движение, поднимает голову Николай. Издалека видно, как он измучен. Не второй бессонной ночью, оставившей следы на лице, но сожалением. Он кивает в знак приветствия. Голос звучит глухо, как треснутый хрусталь.
- Он тебя ждет… Только поэтому еще жив… Иди…
Оля цепляет слабую улыбку и приоткрывает дверь. В светлой палате тихо, лишь попискивают приборы, отмеряя последние секунды болящему. Она проскальзывает внутрь. Несмело движется к безвольно лежащему бледному мужчине, опутанному белыми проводами. Глаза мужчины закрыты. Датчик показывает ровное сердцебиение. Оля страшно нарушить его сон. Волнение может оказаться смертельным. Ее руки касаются ледяные пальцы. Ольга вздрагивает от неожиданности, давя в себе вскрик. Обеспокоенный взгляд ловит его заблестевший при ее появлении. Перехватывает слабую прозрачную ладонь и прижимает к губам.
- Я тебя ждал, моя девочка,- шепчет, улыбаясь посеревшими губами Отто.- Рад, что увижу тебя еще раз… что ты будешь последней, кого я увижу… Лучший подарок.
Сдерживая всхлипы, женщина наклоняется и целует уголок бледных губ. Обжигающие соленой горечью слезы катятся по щекам.
- Спасибо, Отто… Ты был светом в моей жизни… Я так люблю тебя… и не перестану…
- Знаю… Я давно ждал признания и этого поцелуя… Уже надеяться перестал,- он замолкает, переводя дыхание.- Не надо не плачь, девочка. Я счастлив. Я ухожу счастливым,- он силится улыбнуться, продолжая удерживать ее взглядом.- Счастье, что ты была в моей жизни… Лучшие моменты…
Последним усилием он сжимает ее пальцы, подносит к губам и целует. Мерзкий писк сплошного тире прибора врезается болью и горечью в сердце. Сердце Отто остановилось. Уже не сдерживая рыданий, Оля сжимает холодеющие пальцы, следит, как тускнеют глаза, всегда глядевшие на нее с любовью.
