Задание:
Жанр: магреализм
Дети не совершают собственных ошибок. Они прыгают в пропасти, к которым их привели родители. (с) Джоди Пиколт, «Девятнадцать минут»
С семейного портрета в резной раме на Лайзу смотрели приветливо четыре пары глаз. Четыре кареглазых воплощения элегантности и идеала сообщества Сейнт-Мэрри. Мужчины - солидный сорокалетний лорд и его пятилетний сын - во фраках, со сдержанными вежливыми улыбками на губах. Женщины - мать с дочерью, как две капли воды похожие друг на друга, - в длинных платьях, с шёлковыми перчатками по локоть. Лайза сделала всё, чтоб вытравить из своего облика эту похожесть.
Бросив последний взгляд на притворно-счастливое семейство, девушка отступила на шаг и в ярости запустила в картину шаром электрума. Полотно легко загорелось, будто только и ждало этого пламени. Последняя память о Райсах истлевала, отражаясь алыми всполохами в глазах цвета индиго.
Семь лет назад Лайза сбежала из этого дома. Сбежала, чтобы вернуться теперь. И сжечь его дотла.
Жалела она лишь об одном - что воспоминания не сожжёшь так же легко.
Электрум в этих краях появился лишь пару десятилетий назад, принесённый с севера, где обитали степные племена. Для племён вэйров - дикарей - он был нормой и даже считался благословением небес. Здесь же, в цивилизованном, отполированном до блеска, полном фальши и притворства Лондоне, склонность к электруму считалась дурным тоном. Некоторые церковники говорили даже, будто электрум - дьявольская сила, дарованная в обмен на священную душу. В высшем свете эти байки не принимались всерьёз, но один слух об обладателе этих сил мог бросить тень на целое семейство, а то и принести известные проблемы.
И всё же в Лондоне были вэйры, являющиеся наставниками для всех, в ком проявилась необузданная стихия. Подчинить электрум самостоятельно было невозможно. И нетрудно догадаться что может стать с человеком, в котором решила поселиться молния.
Трагичная случайность - электрум проявился у младшего ребёнка Райсов, в обход старшей.
Лукасу было семь, когда он впервые смог подчинить себе молнию. Через неделю служанка Райсов заметила синюю искру в шоколадных глазах мальчика. Она тут же доложила обо всём хозяйке, а через полчаса была рассчитана, объявлена полоумной и сдана в дом для душевнобольных. Никто не должен знать об этой досадной мелочи, которая может опорочить идеальную репутацию.
Лукасу же была предложена игра: скрывать электрум так тщательно, чтоб о нём не догадался ни отец, ни сестра. Мальчик с радостью дал матери обещание сохранить их общую тайну.
Лайзе было семнадцать. Колледж и десятилетняя разница в возрасте не способствовали доверительным ежедневным беседам между братом и сестрой.
Когда спустя два месяца неприрученная стихия вырвалась из-под контроля, было слишком поздно. Лайза баюкала на руках тело Лукаса, выгоревшего дотла. Слёзы смешивались с дождём, а крик отчаянья и боли тонул в раскатах грома. Он не дожил даже до восьми...
- Удачно что сегодня начался шторм, - заметила леди Райс, когда Лайза внесла в дом тело брата и сбивчиво рассказала о случившемся. - Скажем, что мальчик бегал под дождём. Воспаление лёгких с осложнениями привело к смерти.
- Почему он только скрывал электрум? Почему не пошёл к наставникам? - шептала Лайза, не надеясь на ответ. - Почему не сказал мне? Почему...
- Я запретила, - холодно ответила леди Райс. - И запрещаю и тебе. Впредь никаких разговоров об электруме! Твой брат глупо бегал под ледяным дождём. Что сказать - этот мальчишка никогда не отличался особым умом и дальновидностью...
- Ты... ты знала?! - от шока Лайза сорвалась на крик.
Леди Райс поморщилась, но не стала бранить дочь за несдержанность.
- Конечно. Я ведь всё ещё леди этого поместья. Я знаю обо всём, что происходит в этих стенах.
- Но почему ты не пригласила ему наставника?
- Не могла же я позволить чтоб только ленивый в Сейнт-Мэрри не судачил о чудовище в семье Райсов!
- Настоящее чудовище - это ты, - справившись с эмоциями, бросила девушка.
Она не могла знать что её глаза загорелись цветом индиго, через миг становясь вновь карими. Зато это заметила леди Райс. Мысли её в панике закружились хороводом. Потерять старшего ребёнка сразу после смерти младшего - какой позор! А ещё это вызовет совершенно ненужные подозрения. Побег? Что ж, это выход. Не идеальный, но вполне приемлемый. И леди Райс принялась за заботу о семейной репутации.
Мать и так не была в близких отношениях с дочерью, доверив воспитание обоих детей гувернанткам, а теперь и вовсе будто стала её презирать. Она придиралась к каждой мелочи, к тому, как неправильно Лайза ест за семейным обедом, как недостаточно прилежно учится в колледже, как дышит, в конце-концов!
- Золотце моё, - высокомерно говорила она Лайзе, всем своим видом давая понять, что ласковое обращение не более чем сарказм, - ты дышишь по-мужски - животом. Нужно быть изящнее. Дышать нужно грудью, чтоб она мерно приподнималась в такт твоему дыханию. Впрочем, было бы чему приподниматься...
Не прошло и месяца как высший свет Лондона поразила новость: старшая из детей Райсов - теперь единственная из их детей - сбежала из дому.
- Леди Райс? Вот она, - шептались, указывая на уверенно держащуюся даму на собрании общества Сейнт-Мэрри.
- Бедняжка! Лишиться сразу обоих детей!
- Она неплохо держится для такой ситуации. Пойдём, нужно выразить своё сочувствие.
О Лайзе не было ничего слышно пять долгих лет. Пять лет девушка училась контролировать проснувшуюся силу на родине электрума в далёких степях.
За это время отношение в Сейнт-Мэрри к электруму кардинально изменилось. Церковниками был найден старинный трактат, в котором бегло упоминалось нечто, похожее на способность управлять электричеством. Это подтверждало верования степняков - электрум был божественным благословением, даром, а вовсе не дьявольской силой.
Вернувшаяся в Лондон Лайза была не похожа на саму себя. Одетая как вэйра в свободые штаны - немыслимая для Сейнт-Мэрри вещь! - с выгоревшими до песчаного цвета волосами, загорелая, подтянутая и уверенная в себе. Но самым главным отличием были глаза - тёмно-карие, почти чёрные, они обратились цветом индиго. Цветом электрума.
Не удивительно что никто в Лондоне её не узнал. Также не удивительно и то, что девушка вовсе не желала зваться своим именем. Она назвалась Лайзой Йорра-Акма. Это было имя, данное ей степняками. Лайза Йорра-Акма, Лайза Песчаная Буря.
Два года она потратила на то, чтоб раскрыть правду о смерти Лукаса. Два года, чтоб настоящее чудовище оказалось наказанным.
Услышав первые слухи о своей жене и сыне, лорд Райс не обратил на них внимания, хоть и заметил за ужином:
- Дорогая, тебе бы стоило тщательнее следить за репутацией. Мы всё же Райсы!
Вопреки ожиданиям, слухи не исчезли, а, наоборот, стали обрастать новыми подробностями. И вот, когда количество сплетен стало невыносимым и в них стало мелькать имя мисс Грейс - их бывшей служанки - лорд Райс решил разобраться с этим раз и навсегда.
За пять лет мисс Грейс утратила веру в то, что её услышат, и вовсе не хотела говорить с лордом Райсом. Но мужчина был убедителен и умел добиваться своего.
В этот вечер за ужином лорд был непривычно тих. Жена пыталась вовлечь его в светскую беседу, но он не был настроен поддерживать бессмысленные разговоры.
- У Лукаса проявился электрум? - без предисловий спросил он.
Леди Райс запнулась на полуслове, фальшиво-вежливая улыбка замерла у неё на губах.
- Я спрашиваю, - повторил лорд громче, - у моего единственного сына, наследника, проявился электрум? И ты посмела утаить это от меня?!
Слова его стали походить больше на рык зверя, чем на человеческую речь. Леди Райс перепугалась не на шутку. В этот момент она больше была похожа на маленькую испуганную девочку, чем на взрослую уверенную в себе женщину, которая точно так же запугивала свою дочь тогда, семь долгих лет назад.
Дрожащим голосом она рассказывала мужу о том, что сделала ради их семейной репутации, ради блага будущих Райсов.
- И кто они, наши будущие Райсы? - устало спросил лорд. - Лукас мёртв, а Лайза... Лайза, быть может, уже тоже.
Лорд Райс всегда был больше привязан к Лукасу, чем к Лайзе. И только теперь воспоминания о ней обрели оттенок отеческой любви. Он всегда хотел сына, наследника. И Лайза, в детской своей наивности, отчаянно пыталась им стать: играла в войну, сражалась с деревянным мечом, мастерила игрушечную кольчугу...
Леди Райс ещё что-то говорила мужу в тот вечер, но он её больше не слышал. Всё, ради чего он жил, оказалось испорчено и опорочено.
Всю ночь мужчина просидел на крыше, а на рассвете бросился вниз.
В тот же день леди Райс обвинили в сокрытии электрума и в ненамеренном убийстве сына.
Так и стало поместье Райсов заброшенным.
Лайза могла бы объявить о своих правах на него, но она не хотела. Больше всего на свете ей хотелось если не вернуть брата, то хотя бы предать забвению проклятый дом и это проклятое семейство.
Даже самым долгим разговорам и сплетням приходит конец. Вскоре все забыли историю Райсов. Лишь ночные кошмары иногда напоминали Лайзе о ней.
Жанр: магреализм
Дети не совершают собственных ошибок. Они прыгают в пропасти, к которым их привели родители. (с) Джоди Пиколт, «Девятнадцать минут»
С семейного портрета в резной раме на Лайзу смотрели приветливо четыре пары глаз. Четыре кареглазых воплощения элегантности и идеала сообщества Сейнт-Мэрри. Мужчины - солидный сорокалетний лорд и его пятилетний сын - во фраках, со сдержанными вежливыми улыбками на губах. Женщины - мать с дочерью, как две капли воды похожие друг на друга, - в длинных платьях, с шёлковыми перчатками по локоть. Лайза сделала всё, чтоб вытравить из своего облика эту похожесть.
Бросив последний взгляд на притворно-счастливое семейство, девушка отступила на шаг и в ярости запустила в картину шаром электрума. Полотно легко загорелось, будто только и ждало этого пламени. Последняя память о Райсах истлевала, отражаясь алыми всполохами в глазах цвета индиго.
Семь лет назад Лайза сбежала из этого дома. Сбежала, чтобы вернуться теперь. И сжечь его дотла.
Жалела она лишь об одном - что воспоминания не сожжёшь так же легко.
Электрум в этих краях появился лишь пару десятилетий назад, принесённый с севера, где обитали степные племена. Для племён вэйров - дикарей - он был нормой и даже считался благословением небес. Здесь же, в цивилизованном, отполированном до блеска, полном фальши и притворства Лондоне, склонность к электруму считалась дурным тоном. Некоторые церковники говорили даже, будто электрум - дьявольская сила, дарованная в обмен на священную душу. В высшем свете эти байки не принимались всерьёз, но один слух об обладателе этих сил мог бросить тень на целое семейство, а то и принести известные проблемы.
И всё же в Лондоне были вэйры, являющиеся наставниками для всех, в ком проявилась необузданная стихия. Подчинить электрум самостоятельно было невозможно. И нетрудно догадаться что может стать с человеком, в котором решила поселиться молния.
Трагичная случайность - электрум проявился у младшего ребёнка Райсов, в обход старшей.
Лукасу было семь, когда он впервые смог подчинить себе молнию. Через неделю служанка Райсов заметила синюю искру в шоколадных глазах мальчика. Она тут же доложила обо всём хозяйке, а через полчаса была рассчитана, объявлена полоумной и сдана в дом для душевнобольных. Никто не должен знать об этой досадной мелочи, которая может опорочить идеальную репутацию.
Лукасу же была предложена игра: скрывать электрум так тщательно, чтоб о нём не догадался ни отец, ни сестра. Мальчик с радостью дал матери обещание сохранить их общую тайну.
Лайзе было семнадцать. Колледж и десятилетняя разница в возрасте не способствовали доверительным ежедневным беседам между братом и сестрой.
Когда спустя два месяца неприрученная стихия вырвалась из-под контроля, было слишком поздно. Лайза баюкала на руках тело Лукаса, выгоревшего дотла. Слёзы смешивались с дождём, а крик отчаянья и боли тонул в раскатах грома. Он не дожил даже до восьми...
- Удачно что сегодня начался шторм, - заметила леди Райс, когда Лайза внесла в дом тело брата и сбивчиво рассказала о случившемся. - Скажем, что мальчик бегал под дождём. Воспаление лёгких с осложнениями привело к смерти.
- Почему он только скрывал электрум? Почему не пошёл к наставникам? - шептала Лайза, не надеясь на ответ. - Почему не сказал мне? Почему...
- Я запретила, - холодно ответила леди Райс. - И запрещаю и тебе. Впредь никаких разговоров об электруме! Твой брат глупо бегал под ледяным дождём. Что сказать - этот мальчишка никогда не отличался особым умом и дальновидностью...
- Ты... ты знала?! - от шока Лайза сорвалась на крик.
Леди Райс поморщилась, но не стала бранить дочь за несдержанность.
- Конечно. Я ведь всё ещё леди этого поместья. Я знаю обо всём, что происходит в этих стенах.
- Но почему ты не пригласила ему наставника?
- Не могла же я позволить чтоб только ленивый в Сейнт-Мэрри не судачил о чудовище в семье Райсов!
- Настоящее чудовище - это ты, - справившись с эмоциями, бросила девушка.
Она не могла знать что её глаза загорелись цветом индиго, через миг становясь вновь карими. Зато это заметила леди Райс. Мысли её в панике закружились хороводом. Потерять старшего ребёнка сразу после смерти младшего - какой позор! А ещё это вызовет совершенно ненужные подозрения. Побег? Что ж, это выход. Не идеальный, но вполне приемлемый. И леди Райс принялась за заботу о семейной репутации.
Мать и так не была в близких отношениях с дочерью, доверив воспитание обоих детей гувернанткам, а теперь и вовсе будто стала её презирать. Она придиралась к каждой мелочи, к тому, как неправильно Лайза ест за семейным обедом, как недостаточно прилежно учится в колледже, как дышит, в конце-концов!
- Золотце моё, - высокомерно говорила она Лайзе, всем своим видом давая понять, что ласковое обращение не более чем сарказм, - ты дышишь по-мужски - животом. Нужно быть изящнее. Дышать нужно грудью, чтоб она мерно приподнималась в такт твоему дыханию. Впрочем, было бы чему приподниматься...
Не прошло и месяца как высший свет Лондона поразила новость: старшая из детей Райсов - теперь единственная из их детей - сбежала из дому.
- Леди Райс? Вот она, - шептались, указывая на уверенно держащуюся даму на собрании общества Сейнт-Мэрри.
- Бедняжка! Лишиться сразу обоих детей!
- Она неплохо держится для такой ситуации. Пойдём, нужно выразить своё сочувствие.
О Лайзе не было ничего слышно пять долгих лет. Пять лет девушка училась контролировать проснувшуюся силу на родине электрума в далёких степях.
За это время отношение в Сейнт-Мэрри к электруму кардинально изменилось. Церковниками был найден старинный трактат, в котором бегло упоминалось нечто, похожее на способность управлять электричеством. Это подтверждало верования степняков - электрум был божественным благословением, даром, а вовсе не дьявольской силой.
Вернувшаяся в Лондон Лайза была не похожа на саму себя. Одетая как вэйра в свободые штаны - немыслимая для Сейнт-Мэрри вещь! - с выгоревшими до песчаного цвета волосами, загорелая, подтянутая и уверенная в себе. Но самым главным отличием были глаза - тёмно-карие, почти чёрные, они обратились цветом индиго. Цветом электрума.
Не удивительно что никто в Лондоне её не узнал. Также не удивительно и то, что девушка вовсе не желала зваться своим именем. Она назвалась Лайзой Йорра-Акма. Это было имя, данное ей степняками. Лайза Йорра-Акма, Лайза Песчаная Буря.
Два года она потратила на то, чтоб раскрыть правду о смерти Лукаса. Два года, чтоб настоящее чудовище оказалось наказанным.
Услышав первые слухи о своей жене и сыне, лорд Райс не обратил на них внимания, хоть и заметил за ужином:
- Дорогая, тебе бы стоило тщательнее следить за репутацией. Мы всё же Райсы!
Вопреки ожиданиям, слухи не исчезли, а, наоборот, стали обрастать новыми подробностями. И вот, когда количество сплетен стало невыносимым и в них стало мелькать имя мисс Грейс - их бывшей служанки - лорд Райс решил разобраться с этим раз и навсегда.
За пять лет мисс Грейс утратила веру в то, что её услышат, и вовсе не хотела говорить с лордом Райсом. Но мужчина был убедителен и умел добиваться своего.
В этот вечер за ужином лорд был непривычно тих. Жена пыталась вовлечь его в светскую беседу, но он не был настроен поддерживать бессмысленные разговоры.
- У Лукаса проявился электрум? - без предисловий спросил он.
Леди Райс запнулась на полуслове, фальшиво-вежливая улыбка замерла у неё на губах.
- Я спрашиваю, - повторил лорд громче, - у моего единственного сына, наследника, проявился электрум? И ты посмела утаить это от меня?!
Слова его стали походить больше на рык зверя, чем на человеческую речь. Леди Райс перепугалась не на шутку. В этот момент она больше была похожа на маленькую испуганную девочку, чем на взрослую уверенную в себе женщину, которая точно так же запугивала свою дочь тогда, семь долгих лет назад.
Дрожащим голосом она рассказывала мужу о том, что сделала ради их семейной репутации, ради блага будущих Райсов.
- И кто они, наши будущие Райсы? - устало спросил лорд. - Лукас мёртв, а Лайза... Лайза, быть может, уже тоже.
Лорд Райс всегда был больше привязан к Лукасу, чем к Лайзе. И только теперь воспоминания о ней обрели оттенок отеческой любви. Он всегда хотел сына, наследника. И Лайза, в детской своей наивности, отчаянно пыталась им стать: играла в войну, сражалась с деревянным мечом, мастерила игрушечную кольчугу...
Леди Райс ещё что-то говорила мужу в тот вечер, но он её больше не слышал. Всё, ради чего он жил, оказалось испорчено и опорочено.
Всю ночь мужчина просидел на крыше, а на рассвете бросился вниз.
В тот же день леди Райс обвинили в сокрытии электрума и в ненамеренном убийстве сына.
Так и стало поместье Райсов заброшенным.
Лайза могла бы объявить о своих правах на него, но она не хотела. Больше всего на свете ей хотелось если не вернуть брата, то хотя бы предать забвению проклятый дом и это проклятое семейство.
Даже самым долгим разговорам и сплетням приходит конец. Вскоре все забыли историю Райсов. Лишь ночные кошмары иногда напоминали Лайзе о ней.
