Похоже, такое оправдание устроило мужчину.
– У кого-то сцепление горит, – пояснил он запах гари.
– Знаете, – вдруг пришло решение, – я, наверное, пешком пойду дальше. Сейчас рассчитаюсь с вами, выйду и...
Что «и» сама не представляла. Если на одной из центральных улиц такая пробка, то вряд ли сейчас можно доехать до вокзала на другом такси, даже если в объезд. Да и вызвать его без телефона не представлялось возможным. Общественный транспорт тоже весь тут, рядышком со мной. Разве что метро, но до ближайшей станции ещё идти и идти...
И всё же сидеть на месте и утопать в своих страхах я больше не могла. Уж лучше хоть что-то делать, хоть куда-то двигаться.
– Зачем? – Удивился моему решению таксист.
– Я спешу, – напомнила ему.
– А во сколько у вас поезд?
– В пять тридцать семь, – соврала в ответ, назвав время прибытия на двадцать минут раньше настоящего.
Маловероятно что кто-то может выследить таксиста-бомбилу, с которым ехала, и опросить его, пытаясь по времени найти поезд, на который я села, но всё же. Я давно уяснила что предосторожность лишней не бывает, даже если слегка отдаёт паранойей.
Или не слегка.
– Успеем, – кивнул мне водитель. – Уже потихоньку рассасывается, скоро увидим кто же там так удачно вписался в поворот.
Ноги подрагивали в готовности сорваться с места и бежать, но я всё же осталась в машине. Если мы успеем даже до придуманного мной времени, то дёргаться смысла нет. Я дольше буду бежать до метро, и тогда точно не успею уехать.
Но с мыслями надо было что-то делать. Вздрогнув от очередного громкого сигнала, попросила водителя включить музыку.
– Какую?
– На ваш вкус.
И оставшееся время провела в удивлении.
Водитель нажал на кнопку, покрутил громкость, и из колонок полился волной нежный старый блюз, омывая меня с ног до головы, очищая от глупых панических мыслей и страха.
Вскоре мы действительно добрались до начала пробки и увидели того, кто стал причиной всего сегодняшнего «веселья».
Яркая красная машина грустно мигала аварийными огнями и спереди выглядела вполне целой. Зато её зад был хорошо смят от удара второй машины.
Смутная догадка посетила меня, и я взволновано спросила что за марка у пострадавшего авто.
– А, это Skoda. Skoda Fabia.
Я резко выдохнула, вдруг чётко понимая куда запропастились мои «тридцать пять – восемнадцать» из надёжной фирмы такси, которая никогда меня не подводила.
До сегодняшнего дня.
Взгляд сам собой вернулся к пострадавшей части машины. Задние сидения определённо были переломаны. У меня пошёл мороз по коже от одной лишь мысли что могло бы быть со мной, будь я там. И то, что это произошло по пути ко мне, а не от меня, а, значит, я в момент аварии в той машине никак не могла оказаться, утешало слабо.
– Вы побледнели. Знакомая машина?
– Нет, – откликнулась я. – Похожа на машину знакомых, но, к счастью, это не она.
Дальнейший путь прошёл быстро и в молчании, нарушаемом лишь чудесными голосами из колонок.
Расплатившись, вышла из такси и посмотрела на фасад вокзала, который напоминал величественный храм с огромным куполом в окружении маленьких башенок-вассалов, застывших подле своего сюзерена.
Камень и мрамор, золотые статуи крылатых львов, обещающих путешественникам быстрый, словно полёт, путь, множество разнообразных барельефов – всё это встретило меня ранним утром. На миг от привычной, но немного позабытой красоты перехватило дыхание.
Я любила путешествовать, но в последние годы это удавалось слишком редко. И вот теперь вокзал-храм меня встречал словно с неким укором, будто родственницу, которую преступно давно не видел.
«Я вернусь, – мысленно обратилась к зданию. – Всё наладится, я вернусь, и мы снова будем видеться чаще».
Кто бы знал что в этот миг я безбожно врала и видела любимый вокзал в последний раз в своей жизни...
После этого мысленного обещания меня будто простили. Солнце отразилось ярким бликом в стеклянной части купола. Окна золотились и подмигивали, двери, толкаемые выходящими с той стороны, распахнули свои объятия прямо передо мной, даря доступ в трепетное нутро храма путешественников. Часы на главной башне пробили пять раз. Ровно пять утра.
Я добралась вовремя, осталось лишь дождаться прибытия поезда, сесть и спокойно поехать. Возможно, даже удастся задремать под мерный перестук колёс, уносящий меня далеко-далеко от всех моих бед.
Поезд унесёт туда, где меня уже никто не сможет обидеть, никто не сможет напугать. Укутает меня постельным бельём с запахом недавней стирки, смущённо предложит свою жестковатую полку, и стуком колёс будет убаюкивать, пытаясь заглушить голоса так привычно переговаривающихся пассажиров. Вскоре всё будет именно так.
Всё хорошо, теперь всё будет хорошо...
У меня был почти час до поезда, и я решила не идти в зал ожидания, а занять время праздной прогулкой по любимому храму – храму путешественников.
С удовольствием рассматривала каменные стены и мраморные колонны. Они были одинаково холодными на ощупь, вот только мрамор был гладким, а камень шершавым. Лестница по краям выглядела куда более изношенной, чем в середине. Тысячи путешественников, старавшихся держаться ближе к перилам, оставили на ступенях заметные следы.
Витражные окна подмигивали мне золотистыми бликами всходящего солнца. В воздухе витал аромат кофе и слегка – дорожной пыли.
В пять утра в главном зале народа было не много, и они спокойно огибали меня, застывшую в середине дороги.
Летний зной ещё не вступил в свои права, пережидая последние часы ночной прохлады, давая насладиться таким удивительным рассветным временем.
Я медленно шла по главному залу, бесцельно бросала взгляды на расписание и слушала объявления о прибытии и задержках поездов. Никуда не спешила и просто наслаждалась вновь обретённой свободой, которую у меня так старательно пытались отнять.
Давно уже не было таких спокойных моментов. И в этот раз тревога тоже клубилась где-то позади, словно неотвратимо преследующая меня тень. Вечная и неотделимая. Вот только сейчас она была куда меньше и вела себя тише, словно напуганная величием того места, куда я её привела.
А я задумалась о том, почему не сделала этого раньше.
Путешествия всегда утешали меня и давали силы, наполняли, словно некий магический источник живой водой. Сейчас в утешении и силах я нуждалась больше всего. Стоит мне приехать к Каролине, и всё закончится. Она даст укрытие от моего кошмара – надёжное и крепкое, его крышу не сдует никакой волк.
Вот только вскоре выяснилось, что от ураганов меня, как и Элли, никто не защитит, а место Тотошки займёт кто-то другой.
Кто бы мог подумать что укрытие и утешение я стану искать у бывшей девушки своего парня? Той самой, которую он и всё его окружение именовали «сумасшедшей» и, как казалось вначале, вовсе не без причины.
Хмыкнула, вспоминая те истории, что мне рассказывали. Каролина преследовала его, куда бы он не пошёл, даже когда он был уже со мной – и я неоднократно была этому свидетелем. Она обвиняла его в порче своей машины, хотя он и близко к ней не подходил. Подала обвинительный иск и с треском его провалила – это я тоже наблюдала своими глазами. Многие обвинения были куда менее масштабны и для суда не подходили, но оттого менее дикими не становились.
Я видела всё это, слышала все безумства, в которых злобная бывшая обвиняла моего безгрешного парня, и, естественно, безоговорочно верила ему. Ну какие у него могут быть дети, которым он не платит алименты, ещё и неизвестно от кого? Ну как человек, носивший меня на руках и не обидевший и муху, мог выбрасывать кота из окна, пусть даже и первого этажа?
Множество сплетен я слышала в своём и его окружении, но разве им когда-либо можно верить?..
С Каролиной нас связывало много разных неприятных сцен. И оттого ни одному здравомыслящему человеку не пришло бы в голову что убежища искать я буду именно у неё. Но как раз она и была единственной, к кому я могла обратиться.
Единственной, кто поверил бы мне.
Раздался громкий, гулкий звон, заглушивший все голоса вокруг. Половина шестого утра. До прибытия моего поезда осталось немногим больше двадцати минут. Можно уже отправляться на платформу.
Забавно. Даже не смотря на пробку, я бы успела и на выдуманный поезд.
Посмотрев на табло, отыскала взглядом свой поезд в списке и проверила номер платформы. Я прекрасно его помнила, но всё же ожидала какой-нибудь последней гадости, которая не даст мне сбежать.
Поезд, как и должен был, прибывал на третью платформу и ровно в срок.
Выдохнув и мысленно сказав вокзальным часам «до свидания», поправила сумку, тяжёлым балластом повисшую на моём плече, и решительно пошла навстречу своей судьбе.
На соседнюю платформу в это же время прибыл другой поезд, и по пути меня встретила толпа, спешащая к выходу. Продвигаться тут же стало сложнее и тревога накатила с новой силой. В каждом прохожем мне чудились знакомые лица, каждый таил в себе опасность. Сердце стало колотиться быстрее, а я на ходу пыталась успокоить себя.
И всё же проглядела опасность.
Один из проходящих мимо приезжих на ходу схватил мою сумку за ремешок, дёрнул на себя, и, не останавливаясь, быстро и явно профессионально скрылся в толпе. Я остановилась, на секунду опешив, а затем закричала на максимально доступной моему голосу громкости:
– Вор! Украл сумку! Держите вора!
Там ведь были все мои деньги, которые я заблаговременно обналичила, зная, что по тратам с карты меня можно будет найти. Там были документы, билет... Меня ведь никто не посадит на поезд без документов и билета! Кто поверит что у меня украли сумку?..
На мой отчаянный, истеричный крик, казалось, никто не обратил внимания.
Точнее, внимание-то было, но вовсе не то, на которое я рассчитывала. На меня стали коситься украдкой и откровенно оглядываться, сворачивая шеи. И каждый, каждый взгляд был наполнен немым укором: «надо было лучше за своими вещами следить!», будто никто не примерял на себя мой образ, образ жертвы. Будто в ограблении была виновата я сама.
Как же мне были знакомы эти взгляды...
Я продолжала кричать, уже давно потеряв из вида мужчину, укравшего мою сумку – а вместе с ней и мою жизнь. И постепенно теряла надежду под осуждающими взглядами. Люди морщились от моих громких криков и просто проходили мимо, делая вид что их это не касается.
Так и было, их это не касалось.
Умолкла, осознавая тщетность усилий своих голосовых связок. Вот если б я не растерялась и бросилась сразу за ним...
И что, что тогда?
Я бы не смогла так быстро сменить направление своего движения в толпе.
Даже, допустим, я бы догнала вора, и что бы было тогда? Как бы стала отбирать у него свою сумку? Силой? На чью-либо помощь рассчитывать не стоило, мне это показали более чем наглядно.
По всему выходило, что сделать я ничего не могла, только зря подняла шум.
Господи, шум!
Схватилась за голову, не зная что теперь делать. Я подняла шум... Все, абсолютно все вокруг обратили на меня внимание. Многие наверняка запомнили полоумную девицу, которую обокрали.
Но самое страшное не это. Самое страшное то, что если кто-то меня преследовал и потерял в толпе, то теперь он точно знал где я и куда направляюсь. И наверняка понимал, что, раз у меня так удачно украли сумку, то отсюда я никуда не денусь.
Никакой защиты, никакого убежища.
У меня нет документов и денег, нет телефона, мне не к кому обратиться...
Меня зазнобило, а ноги вдруг стали ватными и непослушными. В голове поселился туман, укрывший все мысли своей густой, молочно-белой пеленой.
Обняв себя руками, попыталась справиться с ознобом и бездумно продолжила путь до платформы, сама не зная зачем. Каждый шаг давался с трудом, ноги подкашивались и совершенно отказывались слушаться, но я всё же заставляла их. Отсчитывая шаг за шагом, передвигалась медленно, держась за стенку.
В какой-то миг ноги всё же отказали мне, и я полетела вниз.
Чтоб в следующее же мгновение ощутить крепкую хватку на своём локте, удержавшую меня от падения. Кто-то надёжно зафиксировал меня в вертикальном положении, не давая растянуться на полу, и уверенно потащил вперёд. Мне было уже всё равно кто это, пусть даже тот, кого я боялась больше всего на свете.
Всё итак уже кончено.
Птичка попыталась выбраться из клетки, расправила крылья и готова была взлететь, когда её ударили по голове и вернули обратно, на её законное место.
Больше такого шанса у меня не будет.
И сил тоже не будет.
Да и вряд ли я доживу до того момента, чтоб хотя бы задуматься о новом побеге.
Моя душа уже мертва, и её хладные останки унёс вместе с документами и билетом прохожий из толпы...
Тем временем моё тело вывели на пока ещё пустую платформу и усадили на скамейку. Сквозь звон в ушах пробивались какие-то звуки, но они никак не хотели складываться в слова.
Меня потрясли за плечо. Сначала аккуратно, а затем сильно, даже немного болезненно. Это стало приводить в себя.
Первое, что поняла – я не узнавала сидящего передо мной на корточках молодого человека. Это был не мой кошмар, а просто какой-то незнакомец.
Второе – в его глазах читалась настоящая, неподдельная тревога, которую я уже и не надеялась увидеть.
– Может, вызвать скорую? Или хотя бы найти медпункт? Должен же быть где-нибудь здесь медпункт! – Стали доходить до моего сознания быстрые, взволнованные слова. – Ну же, девушка, очнитесь, пожалуйста! Может, у вас самой в сумке было что-то с собой? Лекарства...
– Украли... – Только и смогла выдавить из себя в ответ.
Мою жизнь уже украли...
Но сидящий передо мной незнакомец облегчённо выдохнул, а затем нахмурился.
– Да нет же! – Вдруг возразил он. – Вот она!
Он кивнул в сторону, и я машинально повернула голову, не смея надеяться.
Моя сумка.
Стояла на лавочке.
Рядом со мной!
Не веря, ухватила её и перетащила себе на колени. Онемевшие пальцы плохо слушались, но я всё же сумела открыть сумку и заглянуть в неё. Паспорт, билет, деньги, спрятанные между слоями одежды... Всё было на месте!
– Но как?.. – Прошептала слабым голосом, переводя взгляд на моего спасителя.
– Догнал вора, отобрал сумку, – пожал плечами незнакомец. От движения прядь иссиня-чёрных, немного вьющихся волос упала ему на глаза. Привычным движением он откинул её назад, а лицо, на миг скрытое за рукой, сменило своё выражение. – Жаль вырвался быстро, мудак. Ни разобраться с ним, ни отвести в полицию не успел.
Парень досадливо поморщился, но, если честно, мне было совершенно всё равно что там с вором. Главное – моя сумка вернулась ко мне! Да, я подняла неуместный шум, да, излишне выделилась, но ведь меня ещё не догнали! Может, у меня ещё есть шанс спастись!
От переизбытка чувств хотелось броситься своему спасителю на шею, но всё же я сдержалась. Вместо этого смущённо заговорила:
– Я даже не знаю как тебя благодарить...
«Выкать» незнакомцу примерно моего же возраста казалось неуместным.
– Да брось! – Отмахнулся он, тоже переходя на «ты». – Лучше скажи как себя чувствуешь. Тебе легче?
– Значительно, – улыбнулась я. – Просто перенервничала. Всё уже в порядке.
Мы замолчали, не зная, что теперь говорить.
Мой спаситель поднялся, и, больше не стараясь находиться со мной на одном уровне, вытянулся во весь рост. Он оказался довольно высоким и подтянутым. Руки, неприкрытые футболкой – сильными и жилистыми. Парень не был традиционным качком с откровенной мускулатурой, но при этом во всём его виде чувствовалась сила.
– У кого-то сцепление горит, – пояснил он запах гари.
– Знаете, – вдруг пришло решение, – я, наверное, пешком пойду дальше. Сейчас рассчитаюсь с вами, выйду и...
Что «и» сама не представляла. Если на одной из центральных улиц такая пробка, то вряд ли сейчас можно доехать до вокзала на другом такси, даже если в объезд. Да и вызвать его без телефона не представлялось возможным. Общественный транспорт тоже весь тут, рядышком со мной. Разве что метро, но до ближайшей станции ещё идти и идти...
И всё же сидеть на месте и утопать в своих страхах я больше не могла. Уж лучше хоть что-то делать, хоть куда-то двигаться.
– Зачем? – Удивился моему решению таксист.
– Я спешу, – напомнила ему.
– А во сколько у вас поезд?
– В пять тридцать семь, – соврала в ответ, назвав время прибытия на двадцать минут раньше настоящего.
Маловероятно что кто-то может выследить таксиста-бомбилу, с которым ехала, и опросить его, пытаясь по времени найти поезд, на который я села, но всё же. Я давно уяснила что предосторожность лишней не бывает, даже если слегка отдаёт паранойей.
Или не слегка.
– Успеем, – кивнул мне водитель. – Уже потихоньку рассасывается, скоро увидим кто же там так удачно вписался в поворот.
Ноги подрагивали в готовности сорваться с места и бежать, но я всё же осталась в машине. Если мы успеем даже до придуманного мной времени, то дёргаться смысла нет. Я дольше буду бежать до метро, и тогда точно не успею уехать.
Но с мыслями надо было что-то делать. Вздрогнув от очередного громкого сигнала, попросила водителя включить музыку.
– Какую?
– На ваш вкус.
И оставшееся время провела в удивлении.
Водитель нажал на кнопку, покрутил громкость, и из колонок полился волной нежный старый блюз, омывая меня с ног до головы, очищая от глупых панических мыслей и страха.
Вскоре мы действительно добрались до начала пробки и увидели того, кто стал причиной всего сегодняшнего «веселья».
Яркая красная машина грустно мигала аварийными огнями и спереди выглядела вполне целой. Зато её зад был хорошо смят от удара второй машины.
Смутная догадка посетила меня, и я взволновано спросила что за марка у пострадавшего авто.
– А, это Skoda. Skoda Fabia.
Я резко выдохнула, вдруг чётко понимая куда запропастились мои «тридцать пять – восемнадцать» из надёжной фирмы такси, которая никогда меня не подводила.
До сегодняшнего дня.
Взгляд сам собой вернулся к пострадавшей части машины. Задние сидения определённо были переломаны. У меня пошёл мороз по коже от одной лишь мысли что могло бы быть со мной, будь я там. И то, что это произошло по пути ко мне, а не от меня, а, значит, я в момент аварии в той машине никак не могла оказаться, утешало слабо.
– Вы побледнели. Знакомая машина?
– Нет, – откликнулась я. – Похожа на машину знакомых, но, к счастью, это не она.
Дальнейший путь прошёл быстро и в молчании, нарушаемом лишь чудесными голосами из колонок.
Расплатившись, вышла из такси и посмотрела на фасад вокзала, который напоминал величественный храм с огромным куполом в окружении маленьких башенок-вассалов, застывших подле своего сюзерена.
Камень и мрамор, золотые статуи крылатых львов, обещающих путешественникам быстрый, словно полёт, путь, множество разнообразных барельефов – всё это встретило меня ранним утром. На миг от привычной, но немного позабытой красоты перехватило дыхание.
Я любила путешествовать, но в последние годы это удавалось слишком редко. И вот теперь вокзал-храм меня встречал словно с неким укором, будто родственницу, которую преступно давно не видел.
«Я вернусь, – мысленно обратилась к зданию. – Всё наладится, я вернусь, и мы снова будем видеться чаще».
Кто бы знал что в этот миг я безбожно врала и видела любимый вокзал в последний раз в своей жизни...
После этого мысленного обещания меня будто простили. Солнце отразилось ярким бликом в стеклянной части купола. Окна золотились и подмигивали, двери, толкаемые выходящими с той стороны, распахнули свои объятия прямо передо мной, даря доступ в трепетное нутро храма путешественников. Часы на главной башне пробили пять раз. Ровно пять утра.
Я добралась вовремя, осталось лишь дождаться прибытия поезда, сесть и спокойно поехать. Возможно, даже удастся задремать под мерный перестук колёс, уносящий меня далеко-далеко от всех моих бед.
Поезд унесёт туда, где меня уже никто не сможет обидеть, никто не сможет напугать. Укутает меня постельным бельём с запахом недавней стирки, смущённо предложит свою жестковатую полку, и стуком колёс будет убаюкивать, пытаясь заглушить голоса так привычно переговаривающихся пассажиров. Вскоре всё будет именно так.
Всё хорошо, теперь всё будет хорошо...
У меня был почти час до поезда, и я решила не идти в зал ожидания, а занять время праздной прогулкой по любимому храму – храму путешественников.
С удовольствием рассматривала каменные стены и мраморные колонны. Они были одинаково холодными на ощупь, вот только мрамор был гладким, а камень шершавым. Лестница по краям выглядела куда более изношенной, чем в середине. Тысячи путешественников, старавшихся держаться ближе к перилам, оставили на ступенях заметные следы.
Витражные окна подмигивали мне золотистыми бликами всходящего солнца. В воздухе витал аромат кофе и слегка – дорожной пыли.
В пять утра в главном зале народа было не много, и они спокойно огибали меня, застывшую в середине дороги.
Летний зной ещё не вступил в свои права, пережидая последние часы ночной прохлады, давая насладиться таким удивительным рассветным временем.
Я медленно шла по главному залу, бесцельно бросала взгляды на расписание и слушала объявления о прибытии и задержках поездов. Никуда не спешила и просто наслаждалась вновь обретённой свободой, которую у меня так старательно пытались отнять.
Давно уже не было таких спокойных моментов. И в этот раз тревога тоже клубилась где-то позади, словно неотвратимо преследующая меня тень. Вечная и неотделимая. Вот только сейчас она была куда меньше и вела себя тише, словно напуганная величием того места, куда я её привела.
А я задумалась о том, почему не сделала этого раньше.
Путешествия всегда утешали меня и давали силы, наполняли, словно некий магический источник живой водой. Сейчас в утешении и силах я нуждалась больше всего. Стоит мне приехать к Каролине, и всё закончится. Она даст укрытие от моего кошмара – надёжное и крепкое, его крышу не сдует никакой волк.
Вот только вскоре выяснилось, что от ураганов меня, как и Элли, никто не защитит, а место Тотошки займёт кто-то другой.
Кто бы мог подумать что укрытие и утешение я стану искать у бывшей девушки своего парня? Той самой, которую он и всё его окружение именовали «сумасшедшей» и, как казалось вначале, вовсе не без причины.
Хмыкнула, вспоминая те истории, что мне рассказывали. Каролина преследовала его, куда бы он не пошёл, даже когда он был уже со мной – и я неоднократно была этому свидетелем. Она обвиняла его в порче своей машины, хотя он и близко к ней не подходил. Подала обвинительный иск и с треском его провалила – это я тоже наблюдала своими глазами. Многие обвинения были куда менее масштабны и для суда не подходили, но оттого менее дикими не становились.
Я видела всё это, слышала все безумства, в которых злобная бывшая обвиняла моего безгрешного парня, и, естественно, безоговорочно верила ему. Ну какие у него могут быть дети, которым он не платит алименты, ещё и неизвестно от кого? Ну как человек, носивший меня на руках и не обидевший и муху, мог выбрасывать кота из окна, пусть даже и первого этажа?
Множество сплетен я слышала в своём и его окружении, но разве им когда-либо можно верить?..
С Каролиной нас связывало много разных неприятных сцен. И оттого ни одному здравомыслящему человеку не пришло бы в голову что убежища искать я буду именно у неё. Но как раз она и была единственной, к кому я могла обратиться.
Единственной, кто поверил бы мне.
Раздался громкий, гулкий звон, заглушивший все голоса вокруг. Половина шестого утра. До прибытия моего поезда осталось немногим больше двадцати минут. Можно уже отправляться на платформу.
Забавно. Даже не смотря на пробку, я бы успела и на выдуманный поезд.
Посмотрев на табло, отыскала взглядом свой поезд в списке и проверила номер платформы. Я прекрасно его помнила, но всё же ожидала какой-нибудь последней гадости, которая не даст мне сбежать.
Поезд, как и должен был, прибывал на третью платформу и ровно в срок.
Выдохнув и мысленно сказав вокзальным часам «до свидания», поправила сумку, тяжёлым балластом повисшую на моём плече, и решительно пошла навстречу своей судьбе.
На соседнюю платформу в это же время прибыл другой поезд, и по пути меня встретила толпа, спешащая к выходу. Продвигаться тут же стало сложнее и тревога накатила с новой силой. В каждом прохожем мне чудились знакомые лица, каждый таил в себе опасность. Сердце стало колотиться быстрее, а я на ходу пыталась успокоить себя.
И всё же проглядела опасность.
Один из проходящих мимо приезжих на ходу схватил мою сумку за ремешок, дёрнул на себя, и, не останавливаясь, быстро и явно профессионально скрылся в толпе. Я остановилась, на секунду опешив, а затем закричала на максимально доступной моему голосу громкости:
– Вор! Украл сумку! Держите вора!
Там ведь были все мои деньги, которые я заблаговременно обналичила, зная, что по тратам с карты меня можно будет найти. Там были документы, билет... Меня ведь никто не посадит на поезд без документов и билета! Кто поверит что у меня украли сумку?..
На мой отчаянный, истеричный крик, казалось, никто не обратил внимания.
Точнее, внимание-то было, но вовсе не то, на которое я рассчитывала. На меня стали коситься украдкой и откровенно оглядываться, сворачивая шеи. И каждый, каждый взгляд был наполнен немым укором: «надо было лучше за своими вещами следить!», будто никто не примерял на себя мой образ, образ жертвы. Будто в ограблении была виновата я сама.
Как же мне были знакомы эти взгляды...
Я продолжала кричать, уже давно потеряв из вида мужчину, укравшего мою сумку – а вместе с ней и мою жизнь. И постепенно теряла надежду под осуждающими взглядами. Люди морщились от моих громких криков и просто проходили мимо, делая вид что их это не касается.
Так и было, их это не касалось.
Умолкла, осознавая тщетность усилий своих голосовых связок. Вот если б я не растерялась и бросилась сразу за ним...
И что, что тогда?
Я бы не смогла так быстро сменить направление своего движения в толпе.
Даже, допустим, я бы догнала вора, и что бы было тогда? Как бы стала отбирать у него свою сумку? Силой? На чью-либо помощь рассчитывать не стоило, мне это показали более чем наглядно.
По всему выходило, что сделать я ничего не могла, только зря подняла шум.
Господи, шум!
Схватилась за голову, не зная что теперь делать. Я подняла шум... Все, абсолютно все вокруг обратили на меня внимание. Многие наверняка запомнили полоумную девицу, которую обокрали.
Но самое страшное не это. Самое страшное то, что если кто-то меня преследовал и потерял в толпе, то теперь он точно знал где я и куда направляюсь. И наверняка понимал, что, раз у меня так удачно украли сумку, то отсюда я никуда не денусь.
Никакой защиты, никакого убежища.
У меня нет документов и денег, нет телефона, мне не к кому обратиться...
Меня зазнобило, а ноги вдруг стали ватными и непослушными. В голове поселился туман, укрывший все мысли своей густой, молочно-белой пеленой.
Обняв себя руками, попыталась справиться с ознобом и бездумно продолжила путь до платформы, сама не зная зачем. Каждый шаг давался с трудом, ноги подкашивались и совершенно отказывались слушаться, но я всё же заставляла их. Отсчитывая шаг за шагом, передвигалась медленно, держась за стенку.
В какой-то миг ноги всё же отказали мне, и я полетела вниз.
Чтоб в следующее же мгновение ощутить крепкую хватку на своём локте, удержавшую меня от падения. Кто-то надёжно зафиксировал меня в вертикальном положении, не давая растянуться на полу, и уверенно потащил вперёд. Мне было уже всё равно кто это, пусть даже тот, кого я боялась больше всего на свете.
Всё итак уже кончено.
Птичка попыталась выбраться из клетки, расправила крылья и готова была взлететь, когда её ударили по голове и вернули обратно, на её законное место.
Больше такого шанса у меня не будет.
И сил тоже не будет.
Да и вряд ли я доживу до того момента, чтоб хотя бы задуматься о новом побеге.
Моя душа уже мертва, и её хладные останки унёс вместе с документами и билетом прохожий из толпы...
Тем временем моё тело вывели на пока ещё пустую платформу и усадили на скамейку. Сквозь звон в ушах пробивались какие-то звуки, но они никак не хотели складываться в слова.
Меня потрясли за плечо. Сначала аккуратно, а затем сильно, даже немного болезненно. Это стало приводить в себя.
Первое, что поняла – я не узнавала сидящего передо мной на корточках молодого человека. Это был не мой кошмар, а просто какой-то незнакомец.
Второе – в его глазах читалась настоящая, неподдельная тревога, которую я уже и не надеялась увидеть.
– Может, вызвать скорую? Или хотя бы найти медпункт? Должен же быть где-нибудь здесь медпункт! – Стали доходить до моего сознания быстрые, взволнованные слова. – Ну же, девушка, очнитесь, пожалуйста! Может, у вас самой в сумке было что-то с собой? Лекарства...
– Украли... – Только и смогла выдавить из себя в ответ.
Мою жизнь уже украли...
Но сидящий передо мной незнакомец облегчённо выдохнул, а затем нахмурился.
– Да нет же! – Вдруг возразил он. – Вот она!
Он кивнул в сторону, и я машинально повернула голову, не смея надеяться.
Моя сумка.
Стояла на лавочке.
Рядом со мной!
Не веря, ухватила её и перетащила себе на колени. Онемевшие пальцы плохо слушались, но я всё же сумела открыть сумку и заглянуть в неё. Паспорт, билет, деньги, спрятанные между слоями одежды... Всё было на месте!
– Но как?.. – Прошептала слабым голосом, переводя взгляд на моего спасителя.
– Догнал вора, отобрал сумку, – пожал плечами незнакомец. От движения прядь иссиня-чёрных, немного вьющихся волос упала ему на глаза. Привычным движением он откинул её назад, а лицо, на миг скрытое за рукой, сменило своё выражение. – Жаль вырвался быстро, мудак. Ни разобраться с ним, ни отвести в полицию не успел.
Парень досадливо поморщился, но, если честно, мне было совершенно всё равно что там с вором. Главное – моя сумка вернулась ко мне! Да, я подняла неуместный шум, да, излишне выделилась, но ведь меня ещё не догнали! Может, у меня ещё есть шанс спастись!
От переизбытка чувств хотелось броситься своему спасителю на шею, но всё же я сдержалась. Вместо этого смущённо заговорила:
– Я даже не знаю как тебя благодарить...
«Выкать» незнакомцу примерно моего же возраста казалось неуместным.
– Да брось! – Отмахнулся он, тоже переходя на «ты». – Лучше скажи как себя чувствуешь. Тебе легче?
– Значительно, – улыбнулась я. – Просто перенервничала. Всё уже в порядке.
Мы замолчали, не зная, что теперь говорить.
Мой спаситель поднялся, и, больше не стараясь находиться со мной на одном уровне, вытянулся во весь рост. Он оказался довольно высоким и подтянутым. Руки, неприкрытые футболкой – сильными и жилистыми. Парень не был традиционным качком с откровенной мускулатурой, но при этом во всём его виде чувствовалась сила.
