Дар никогда не дается тому, кто с ним не справится. Таков закон природы. Мирозданию не выгодно, чтобы сильные маги разрушили все вокруг, превратили планеты в пепел, а живых существ – в прах. Раз оно в тебя верит, то и ты должна поверить в себя. Вот что важно! Не сомневайся – действуй. Вспомни! Вот сейчас ты не думала – получится ли, как сделать, что предпринять. Просто создала купола – и все. Вот как надо. Действовать, не теряться. Пробуй и все получится. И ты не одна. Я с тобой. Всегда, когда используешь дар. Слава богу, теперь, мы можем даже общаться…
Я немного расслабилась, даже улыбнулась.
– Что у нас хорошего? – послышался сверху вопрос Аркариса. Я словно очнулась и огляделась.
Ребята расстарались на славу, заглаживая вину. Принесли розетки с крекерами, орешками разных видов, сухофруктами. Несколько блюдец с бутербродами с сочной красной рыбой и целых три чайника черного чая с черникой и малиной.
Напарники немного постояли рядом со столиком, будто ожидали моего приглашения. Я постучала ладонями по креслам – справа и слева, и ребята довольно расселись.
Некоторое время я пила чай и грызла орешки с крекерами, постепенно приходя в себя. Резкий переход от безудержного веселья к глухому отчаянию очень ударил по нервам. Я снова мысленно возвратилась к тому, что переживала после каждого всплеска магии – к опустошению, слабости, полуобморочному состоянию. Почему всякий раз, используя дар, я чувствую себя так?
– Ты неправильно черпаешь энергию, – объяснил Кольвис. – Я ждал этого вопроса, Марви. Ты берешь ровно столько энергии, сколько требуется, чтобы сделать дело. А надо брать вдвое больше. Вот смотри. Ты черпаешь магию, например, на смерч. Но ведь его еще нужно формировать и запустить. Или, допустим, создаешь силовой купол. Ему нужно придать форму, прочность, крепость. Все это ты делаешь за счет своей, внутренней энергии. И моментально опустошаешь себя. Представь магию как строительство. Есть расходные материалы – кирпичи, бетон, дерево... А есть еще работа тех, кто копает, делает кладку, клеит обои… Если заложить в смету расходы лишь на материалы, запланированных средств на здание не хватит.
– И как же быть? – растерялась я. – Не припомню, чтобы сознательно управляла количеством энергии.
– Ты должна представить, что после колдовства чувствуешь заряд бодрости. И нужное количество магии придет само. Иначе так и будешь еле ноги волочить после каждого применения дара. А это опасно. Мало ли что? Драка, погоня, смертельная битва. Да-да, и такое случается. В последнее время все реже, но все-таки…
Я машинально кивнула, и напарники полоснули по лицу удивленными взглядами. Аркарис смотрел напряженно, невысказанные вопросы так и мелькали в его голубых глазах. Ястин даже губами чуть шевелил, но молчал.
Оба ждали моего первого слова.
Хорошие мальчики. Так бы раньше, вообще цены бы им не было. Я вдруг поняла, что опять воспринимаю ребят с высоты своего зрелого возраста и взрослого опыта. Интересненько… Значит, я все же могу переключаться, удерживать это мироощущение? Или нет?
Внезапная вспышка зрелости прошла также быстро, как и наступила.
Я обнаружила, что после драки рубашка Аркариса расстегнула настолько, что почти не скрывает его мощную грудь. Ястин скинул жилетку, и теперь я видела и его крепкие грудные мышцы. Грубовато выточенные губы вирна вдруг показались очень чувственными, мужественными. И я опять потерялась в его взгляде, утонула. Голубые омуты глаз Аркариса прямо засасывали, мешали связности мысли. Вирн заметил, краска залила его бледные щеки, пальцы непроизвольно потянулись к моим на столе, а губы даже припухли. Ястин зарычал, краем глаза я зацепила, как раздуваются его ноздри и… резко нашлась.
Выставила кулаки – прямо под носы напарников и отчеканила:
– Оба вспомните – о чем мы недавно говорили!
Ребята опять затихли. Только Аркарис поглядывал на меня как-то особенно странно и быстро прокручивал в руках чашку. Я выпила свою, налила еще, осушила одним махом и произнесла:
– Чтобы разрядить обстановку, давайте сходим еще куда-нибудь? Наверняка ведь здесь есть развлечения поинтересней, чем танцевальный бар?
Я заикнулась про развлечения просто так, чтобы отвлечь напарников. Пусть гадают – что там такое «похлеще» и с чем его едят. Но спустя полчаса пожалела о собственной просьбе. Аркарис с Ястином дождались, пока допью чай, решительно встали, обменялись загадочными взглядами и подали руки.
Слава богу, без очередных рычаний и споров мы двинулись к выходу.
Я воображала себе какой-нибудь боулинг, настольный теннис или тот же ненавистный бильярд. Никогда у меня не получалось попасть шариком в лузу. В лучшем случае удавалось попасть кием по шарику. И то недостаточно сильно. Шарик лениво откатывался в сторону и замирал в паре сантиметров от прежнего положения…
Но мы отмотали несколько улиц и я поняла – куда ребята так резво припустили… Ахнула и задержала дыхание.
Мы направлялись в ажурную арку с вывеской «Невероятный парк аттракционов».
Сильный запах попкорна и сладкой ваты навевал воспоминания из детства. Восторженное визжание взрослых и ребятни, гомон тысяч голосов, редкие вопли, переходящие в ультразвук на краткий миг окутали неприятным белым шумом. Но сразу после этого с головой окунули в юные годы.
Приятные, наполненные любовью и нежностью кадры пробежали перед глазами.
Вот я иду с мамой, держа ее за руку. Подпрыгиваю от нетерпения возле колеса обозрения и жмусь к ней, когда мы взмываем в верхнюю точку. Весь город – как на ладони. Серые многоэтажки, с редкими цветными полосами и невзрачными граффити кажутся до восторга прекрасными. Солнце играет на металлическом каркасе аттракциона, золотит сиреневую кабинку. Я счастлива, потому что есть все: солнце, мама и жизнь.
А вот мы с дочкой, сыном и мужем направляемся в тот же парк. Арка выглядит уже не такой бесконечно высокой, колесо обозрения больше не уносит в самый космос, а город кажется обычным, приевшимся изо дня в день. Но внутри разливается тихое, безбрежное счастье. Я щурюсь на яркое солнце, дочка жмется к боку, а сын бесстрашно выглядывает наружу и получает нагоняй от отца. И снова думается – у меня есть все. Любимый, малышня, чьи веселые торопливые шаги будят по утрам и много-много света.
И последнее яркое воспоминание… Мы со вторым мужем хохочем, бежим наперегонки, словно в детстве и забираемся в кабинку. Я не смотрю на то, что внизу, мне плевать, что старый аттракцион поскрипывает и притормаживает! Ошалелый ветер швыряет в лицо разметавшиеся волосы.
Я смотрю в глаза спутнику… И кажется – у меня есть все. Любимые дети, внуки, с которыми не развела жизнь и… новое счастье. Мужчина, что восхищается, любит, заботится… Временно, пока не женился…
Я тряхнула головой, потому что слезы навернулись на глаза, и почудилось – все хорошее давно ушло. Растаяло в дымке прошлого, не оставив и следа. И только тоскливо заныло в груди, да горло засаднило от колючего кома.
Не знаю, как удалось вернуться назад – в настоящее, где я не дочка, не мама, а всего лишь Марви. Маленькая ведьма, которой дан второй шанс, вторая жизнь и вторая молодость.
Солнце давно зашло. Яркие летучие светильники заливали парк равномерным чуть желтоватым сиянием. Стайки мотыльков кружили возле них, собирались в живые спирали.
Я вдруг ощутила себя по-новому. Почувствовала, что счастье не ушло, не исчезло. Оно дремало где-то там, глубоко внутри, чтобы однажды дать росток и расцвести полным цветом.
И я поняла, что счастье – это не внешность, не то, что дано нам откуда-то свыше, и даже не то, что дарят близкие. Счастье живет внутри нас. Нужно просто найти его, прочувствовать, позволить ему заполнить себя, потечь по артериям вместе с кровью. Не бояться, что жизненные беды, ненастья, враги разрушат хрупкую радость, обратят душевную легкость в прах. Растить свое счастье вопреки всему и верить в него час за часом, день за днем. Чтобы однажды и оно в тебя поверило.
Я огляделась заново и заметила то, на что вначале не обратила внимания. Слишком ушла в себя и воспоминания.
Здесь ни здания, ни другие постройки вид не меняли. Зато прелести свободного падения смельчаки пробовали на себе с высоты птичьего полета. Колесо обозрения поднимало под самые облака. Качели крутились солнышком, а лодки в огромном синем пруду сталкивались на такой скорости, что окатывали все вокруг фонтанами брызг.
Я притормозила и покосилась на Аркариса. Вспомнила про Ястина, и одарила его умоляющим взглядом тоже. Так и хотелось сказать: «Ребята, я же старая больная женщина. Вы, что, хотите меня убить?».
Парни подобрались, пожали мне ладони, и Аркарис, как обычно успел высказаться первым:
– Марви, ты с нами. Мы защитим тебя всегда и везде. Это первое. Второе. Тут все подстраховано специальным магическим полем. Ты не упадешь дальше него. Останешься висеть как на мягкой перине. Третье. Мы не пойдем на самые опасные аттракционы. Как на счет свободного падения?
Я хотела начать возражать, страх заворочался в горле большим комком, холодок пробежался по спине. Они с ума сошли? Это же самый страшный аттракцион!
Я опять взглянула на высоченные дуры, с кабинками на самом верху и вдруг ощутила небывалый подъем и азарт. Похоже, время зрелой женщины – мудрой и спокойной – закончилось. Девочка-подросток вытеснила ее снова и внутри забурлила жажда приключений, острых ощущений…
Билеты купили ребята в огромном оранжевом киоске с надписью: «Заплати и лети». Что-то мне это напоминало…
Уже спустя пятнадцать минут серьезный маг в смешной оранжевой шляпе, костюме того же цвета и черной жилетке пристегивал нас в кабинке на пятерых. Желающих, как ни странно, набралось море. Не все даже влезли. Мда… Жить, похоже, надоело многим.
И вот не успела я так подумать, кабинки взмыли ввысь, послышался негромкий щелчок, и мы зависли высоко над землей. Теперь я оценила весь ужас аттракциона в полной мере. Люди под нами выглядели не больше букашек, даже лодки, куда легко умещались десятки магов, казались величиной с ладонь. У-ух! У меня душа ушла в пятки… А когда собралась вернуться на место, так, на всякий случай, если вдруг пронесет, послышался новый щелчок, в оглушительной тишине кто-то справа отчетливо сказал "Капец!" и… у меня перехватило дыхание. Я едва могла открывать рот, но воздух в легкие не шел, сердце заколотилось в горле и упорно пробивалось еще выше. Голову прижало к спинке сиденья так, что оторвать ее не получалось даже на миллиметр.
Это было непередаваемо…
Мы неслись вниз, вниз, вниз… Воздушные потоки бились о тело, ветер развевал волосы, звуки и запахи исчезли, а ноги приподнялись от невесомости. Я покрепче сжала ладони напарников и внезапно поняла, что наслаждаюсь аттракционом.
Ребята восторженно орали, но ветер уносил их крики и до меня долетали лишь слабые отголоски. Кабинки набирали скорость, падали, падали, падали… И… неожиданно притормозили. Не остановились, нет, начали двигаться все медленней и медленней. Земля внизу уже выглядела вполне реальной, а не волшебным миражом с высоты птичьего полета. Дышать получалось свободно, сердцебиение унялось. Но мне не хватало того невероятного мига, когда все внутри сжалось и движение заполнило меня до предела. И казалось – лишь в это мгновение живу на полную катушку.
Когда мы остановились, я разочарованно вздохнула и предложила:
– Еще раз?
Ребята с воодушевлением согласились. Распорядитель в оранжевом костюме подошел и уточнил:
– Так вы на второй круг? Не передумали?
Парни радостно поддакнули. И только сейчас я поняла – хитрецы заранее заказали несколько «падений». Просто мне, трусихе, не сказали.
Я покосилась на Аркариса – его счастливая улыбка стала ответом, бросила взгляд на Ястина – он просиял улыбкой до ушей.
И мы взмыли в небо второй раз…
… Не помню – когда в последний раз так веселилась. Не помню, когда в последний раз настолько забывала обо всем и просто наслаждалась жизнью. Даже не столько жизнью, в принципе, – мгновением, что сулило вначале зубодробительный ужас, а затем неописуемый восторг.
Мы перепробовали все. Даже покатались на лодках и умудрились остаться сухими благодаря моему дару. Всякий раз, когда судно сталкивалось с другим, веер брызг накрывал палубу гигантской волной, я создавала силовой купол и вода стекала по нему, не добираясь до нас.
Мы сходили в тир. И Аркарис победил Ястина со счетом: 310:309. Они договорились на 310 выстрелов из особой, бесшумной винтовки. Стреляла она не пулями, а огненными шариками. Те летели в витрину, и должны были поджечь мизерные фитили на толстых цветных свечках разной длины. Если фитиль загорался – попадание засчитывалось.
Я не стала заострять внимание на проигрыше надгара, тем более уступил он совсем немного. Но в душе поднималось ликование от мысли, что вирн не подвел, не уступил сильному сопернику. Доказал, что он лучший. Напарники, словно почувствовали это. В воздухе вновь появилось напряжение, ребята обменивались недружелюбными взглядами, но ничего не предпринимали. Помнили уговор в танцевальном баре. И слава богу…
Мы вернулись в Академию за полночь. После трех поп-корнов, шести громадных стаканов морковного сока, литра на полтора, и одного леденца на палочке. Я с наслаждением обсасывала и грызла его, игнорируя красноречивые взгляды парней. То ли они так впечатлились зрелищем, то ли надсмехались над моим ребячеством. Но мне было абсолютно плевать. Я отпустила себя, избавилась от комплексов и отодвинула проблемы на потом.
Возле моей комнаты в общежитии Аркарис попытался пожать руку, но я улизнула сквозь дверь, бросив напарникам:
– Спокойного уже утра. И никаких драк! Иначе… вы меня знаете…
Я собиралась принять расслабляющую ванну с морской солью, понежиться в горячей ароматной воде, отмочить усталые ноги. Но сил хватило только на душ. Глаза сами собой слипались. И я подумала – чем дремать в воде, пока та не остынет и тебя не пробьет озноб, уж лучше сладко спать в теплой постели.
Нырнула под одеяло и с наслаждением сомкнула веки. Последней запоздалой мыслью вспомнилось, что мы с ребятами так и не договорились – когда и как встречаемся завтра. Я понятия не имею – в каких комнатах живут напарники и где искать их в огромном общежитии. Но ни паники, ни растерянности открытие не вызвало. Я лишь посильнее закуталась в одеяло и решила, что все проблемы оставлю на завтра. А пока… спать… спать и еще раз спать…
…Мне снились аттракционы и серьезные распорядители в оранжевых шляпах. Соленый поп-корн от которого щиплет язык и свербит в горле. Сладкая вата, которую хочется срочно запить литром морковного сока или чая. А еще… Еще… танец с Аркарисом – почему-то медленный вальс. Вокруг голубое безлюдье огромного зала. Никого… Только я и Аркарис. Тесно прижавшись друг к другу, мы движемся под неторопливую, ритмичную музыку. Шаг, другой, удар сердца, еще удар… Жарко… как же жарко. Горячее тело парня, его шумное дыхание и… ни единого признака Ястина. Словно впервые с момента, когда родилось наше трио, мы с вирном остались только вдвоем.
И все вокруг представлялось волшебным, невероятным. Я, Аркарис с его пронзительным, теплым взглядом – то синим, как море, то голубым, словно ясное небо. Крепкие мужские руки на талии, что вели, заставляя подчиняться ритму, не давая почти ни капли свободы.
Я немного расслабилась, даже улыбнулась.
– Что у нас хорошего? – послышался сверху вопрос Аркариса. Я словно очнулась и огляделась.
Ребята расстарались на славу, заглаживая вину. Принесли розетки с крекерами, орешками разных видов, сухофруктами. Несколько блюдец с бутербродами с сочной красной рыбой и целых три чайника черного чая с черникой и малиной.
Напарники немного постояли рядом со столиком, будто ожидали моего приглашения. Я постучала ладонями по креслам – справа и слева, и ребята довольно расселись.
Некоторое время я пила чай и грызла орешки с крекерами, постепенно приходя в себя. Резкий переход от безудержного веселья к глухому отчаянию очень ударил по нервам. Я снова мысленно возвратилась к тому, что переживала после каждого всплеска магии – к опустошению, слабости, полуобморочному состоянию. Почему всякий раз, используя дар, я чувствую себя так?
– Ты неправильно черпаешь энергию, – объяснил Кольвис. – Я ждал этого вопроса, Марви. Ты берешь ровно столько энергии, сколько требуется, чтобы сделать дело. А надо брать вдвое больше. Вот смотри. Ты черпаешь магию, например, на смерч. Но ведь его еще нужно формировать и запустить. Или, допустим, создаешь силовой купол. Ему нужно придать форму, прочность, крепость. Все это ты делаешь за счет своей, внутренней энергии. И моментально опустошаешь себя. Представь магию как строительство. Есть расходные материалы – кирпичи, бетон, дерево... А есть еще работа тех, кто копает, делает кладку, клеит обои… Если заложить в смету расходы лишь на материалы, запланированных средств на здание не хватит.
– И как же быть? – растерялась я. – Не припомню, чтобы сознательно управляла количеством энергии.
– Ты должна представить, что после колдовства чувствуешь заряд бодрости. И нужное количество магии придет само. Иначе так и будешь еле ноги волочить после каждого применения дара. А это опасно. Мало ли что? Драка, погоня, смертельная битва. Да-да, и такое случается. В последнее время все реже, но все-таки…
Я машинально кивнула, и напарники полоснули по лицу удивленными взглядами. Аркарис смотрел напряженно, невысказанные вопросы так и мелькали в его голубых глазах. Ястин даже губами чуть шевелил, но молчал.
Оба ждали моего первого слова.
Хорошие мальчики. Так бы раньше, вообще цены бы им не было. Я вдруг поняла, что опять воспринимаю ребят с высоты своего зрелого возраста и взрослого опыта. Интересненько… Значит, я все же могу переключаться, удерживать это мироощущение? Или нет?
Внезапная вспышка зрелости прошла также быстро, как и наступила.
Я обнаружила, что после драки рубашка Аркариса расстегнула настолько, что почти не скрывает его мощную грудь. Ястин скинул жилетку, и теперь я видела и его крепкие грудные мышцы. Грубовато выточенные губы вирна вдруг показались очень чувственными, мужественными. И я опять потерялась в его взгляде, утонула. Голубые омуты глаз Аркариса прямо засасывали, мешали связности мысли. Вирн заметил, краска залила его бледные щеки, пальцы непроизвольно потянулись к моим на столе, а губы даже припухли. Ястин зарычал, краем глаза я зацепила, как раздуваются его ноздри и… резко нашлась.
Выставила кулаки – прямо под носы напарников и отчеканила:
– Оба вспомните – о чем мы недавно говорили!
Ребята опять затихли. Только Аркарис поглядывал на меня как-то особенно странно и быстро прокручивал в руках чашку. Я выпила свою, налила еще, осушила одним махом и произнесла:
– Чтобы разрядить обстановку, давайте сходим еще куда-нибудь? Наверняка ведь здесь есть развлечения поинтересней, чем танцевальный бар?
ГЛАВА 10
Я заикнулась про развлечения просто так, чтобы отвлечь напарников. Пусть гадают – что там такое «похлеще» и с чем его едят. Но спустя полчаса пожалела о собственной просьбе. Аркарис с Ястином дождались, пока допью чай, решительно встали, обменялись загадочными взглядами и подали руки.
Слава богу, без очередных рычаний и споров мы двинулись к выходу.
Я воображала себе какой-нибудь боулинг, настольный теннис или тот же ненавистный бильярд. Никогда у меня не получалось попасть шариком в лузу. В лучшем случае удавалось попасть кием по шарику. И то недостаточно сильно. Шарик лениво откатывался в сторону и замирал в паре сантиметров от прежнего положения…
Но мы отмотали несколько улиц и я поняла – куда ребята так резво припустили… Ахнула и задержала дыхание.
Мы направлялись в ажурную арку с вывеской «Невероятный парк аттракционов».
Сильный запах попкорна и сладкой ваты навевал воспоминания из детства. Восторженное визжание взрослых и ребятни, гомон тысяч голосов, редкие вопли, переходящие в ультразвук на краткий миг окутали неприятным белым шумом. Но сразу после этого с головой окунули в юные годы.
Приятные, наполненные любовью и нежностью кадры пробежали перед глазами.
Вот я иду с мамой, держа ее за руку. Подпрыгиваю от нетерпения возле колеса обозрения и жмусь к ней, когда мы взмываем в верхнюю точку. Весь город – как на ладони. Серые многоэтажки, с редкими цветными полосами и невзрачными граффити кажутся до восторга прекрасными. Солнце играет на металлическом каркасе аттракциона, золотит сиреневую кабинку. Я счастлива, потому что есть все: солнце, мама и жизнь.
А вот мы с дочкой, сыном и мужем направляемся в тот же парк. Арка выглядит уже не такой бесконечно высокой, колесо обозрения больше не уносит в самый космос, а город кажется обычным, приевшимся изо дня в день. Но внутри разливается тихое, безбрежное счастье. Я щурюсь на яркое солнце, дочка жмется к боку, а сын бесстрашно выглядывает наружу и получает нагоняй от отца. И снова думается – у меня есть все. Любимый, малышня, чьи веселые торопливые шаги будят по утрам и много-много света.
И последнее яркое воспоминание… Мы со вторым мужем хохочем, бежим наперегонки, словно в детстве и забираемся в кабинку. Я не смотрю на то, что внизу, мне плевать, что старый аттракцион поскрипывает и притормаживает! Ошалелый ветер швыряет в лицо разметавшиеся волосы.
Я смотрю в глаза спутнику… И кажется – у меня есть все. Любимые дети, внуки, с которыми не развела жизнь и… новое счастье. Мужчина, что восхищается, любит, заботится… Временно, пока не женился…
Я тряхнула головой, потому что слезы навернулись на глаза, и почудилось – все хорошее давно ушло. Растаяло в дымке прошлого, не оставив и следа. И только тоскливо заныло в груди, да горло засаднило от колючего кома.
Не знаю, как удалось вернуться назад – в настоящее, где я не дочка, не мама, а всего лишь Марви. Маленькая ведьма, которой дан второй шанс, вторая жизнь и вторая молодость.
Солнце давно зашло. Яркие летучие светильники заливали парк равномерным чуть желтоватым сиянием. Стайки мотыльков кружили возле них, собирались в живые спирали.
Я вдруг ощутила себя по-новому. Почувствовала, что счастье не ушло, не исчезло. Оно дремало где-то там, глубоко внутри, чтобы однажды дать росток и расцвести полным цветом.
И я поняла, что счастье – это не внешность, не то, что дано нам откуда-то свыше, и даже не то, что дарят близкие. Счастье живет внутри нас. Нужно просто найти его, прочувствовать, позволить ему заполнить себя, потечь по артериям вместе с кровью. Не бояться, что жизненные беды, ненастья, враги разрушат хрупкую радость, обратят душевную легкость в прах. Растить свое счастье вопреки всему и верить в него час за часом, день за днем. Чтобы однажды и оно в тебя поверило.
Я огляделась заново и заметила то, на что вначале не обратила внимания. Слишком ушла в себя и воспоминания.
Здесь ни здания, ни другие постройки вид не меняли. Зато прелести свободного падения смельчаки пробовали на себе с высоты птичьего полета. Колесо обозрения поднимало под самые облака. Качели крутились солнышком, а лодки в огромном синем пруду сталкивались на такой скорости, что окатывали все вокруг фонтанами брызг.
Я притормозила и покосилась на Аркариса. Вспомнила про Ястина, и одарила его умоляющим взглядом тоже. Так и хотелось сказать: «Ребята, я же старая больная женщина. Вы, что, хотите меня убить?».
Парни подобрались, пожали мне ладони, и Аркарис, как обычно успел высказаться первым:
– Марви, ты с нами. Мы защитим тебя всегда и везде. Это первое. Второе. Тут все подстраховано специальным магическим полем. Ты не упадешь дальше него. Останешься висеть как на мягкой перине. Третье. Мы не пойдем на самые опасные аттракционы. Как на счет свободного падения?
Я хотела начать возражать, страх заворочался в горле большим комком, холодок пробежался по спине. Они с ума сошли? Это же самый страшный аттракцион!
Я опять взглянула на высоченные дуры, с кабинками на самом верху и вдруг ощутила небывалый подъем и азарт. Похоже, время зрелой женщины – мудрой и спокойной – закончилось. Девочка-подросток вытеснила ее снова и внутри забурлила жажда приключений, острых ощущений…
Билеты купили ребята в огромном оранжевом киоске с надписью: «Заплати и лети». Что-то мне это напоминало…
Уже спустя пятнадцать минут серьезный маг в смешной оранжевой шляпе, костюме того же цвета и черной жилетке пристегивал нас в кабинке на пятерых. Желающих, как ни странно, набралось море. Не все даже влезли. Мда… Жить, похоже, надоело многим.
И вот не успела я так подумать, кабинки взмыли ввысь, послышался негромкий щелчок, и мы зависли высоко над землей. Теперь я оценила весь ужас аттракциона в полной мере. Люди под нами выглядели не больше букашек, даже лодки, куда легко умещались десятки магов, казались величиной с ладонь. У-ух! У меня душа ушла в пятки… А когда собралась вернуться на место, так, на всякий случай, если вдруг пронесет, послышался новый щелчок, в оглушительной тишине кто-то справа отчетливо сказал "Капец!" и… у меня перехватило дыхание. Я едва могла открывать рот, но воздух в легкие не шел, сердце заколотилось в горле и упорно пробивалось еще выше. Голову прижало к спинке сиденья так, что оторвать ее не получалось даже на миллиметр.
Это было непередаваемо…
Мы неслись вниз, вниз, вниз… Воздушные потоки бились о тело, ветер развевал волосы, звуки и запахи исчезли, а ноги приподнялись от невесомости. Я покрепче сжала ладони напарников и внезапно поняла, что наслаждаюсь аттракционом.
Ребята восторженно орали, но ветер уносил их крики и до меня долетали лишь слабые отголоски. Кабинки набирали скорость, падали, падали, падали… И… неожиданно притормозили. Не остановились, нет, начали двигаться все медленней и медленней. Земля внизу уже выглядела вполне реальной, а не волшебным миражом с высоты птичьего полета. Дышать получалось свободно, сердцебиение унялось. Но мне не хватало того невероятного мига, когда все внутри сжалось и движение заполнило меня до предела. И казалось – лишь в это мгновение живу на полную катушку.
Когда мы остановились, я разочарованно вздохнула и предложила:
– Еще раз?
Ребята с воодушевлением согласились. Распорядитель в оранжевом костюме подошел и уточнил:
– Так вы на второй круг? Не передумали?
Парни радостно поддакнули. И только сейчас я поняла – хитрецы заранее заказали несколько «падений». Просто мне, трусихе, не сказали.
Я покосилась на Аркариса – его счастливая улыбка стала ответом, бросила взгляд на Ястина – он просиял улыбкой до ушей.
И мы взмыли в небо второй раз…
… Не помню – когда в последний раз так веселилась. Не помню, когда в последний раз настолько забывала обо всем и просто наслаждалась жизнью. Даже не столько жизнью, в принципе, – мгновением, что сулило вначале зубодробительный ужас, а затем неописуемый восторг.
Мы перепробовали все. Даже покатались на лодках и умудрились остаться сухими благодаря моему дару. Всякий раз, когда судно сталкивалось с другим, веер брызг накрывал палубу гигантской волной, я создавала силовой купол и вода стекала по нему, не добираясь до нас.
Мы сходили в тир. И Аркарис победил Ястина со счетом: 310:309. Они договорились на 310 выстрелов из особой, бесшумной винтовки. Стреляла она не пулями, а огненными шариками. Те летели в витрину, и должны были поджечь мизерные фитили на толстых цветных свечках разной длины. Если фитиль загорался – попадание засчитывалось.
Я не стала заострять внимание на проигрыше надгара, тем более уступил он совсем немного. Но в душе поднималось ликование от мысли, что вирн не подвел, не уступил сильному сопернику. Доказал, что он лучший. Напарники, словно почувствовали это. В воздухе вновь появилось напряжение, ребята обменивались недружелюбными взглядами, но ничего не предпринимали. Помнили уговор в танцевальном баре. И слава богу…
Мы вернулись в Академию за полночь. После трех поп-корнов, шести громадных стаканов морковного сока, литра на полтора, и одного леденца на палочке. Я с наслаждением обсасывала и грызла его, игнорируя красноречивые взгляды парней. То ли они так впечатлились зрелищем, то ли надсмехались над моим ребячеством. Но мне было абсолютно плевать. Я отпустила себя, избавилась от комплексов и отодвинула проблемы на потом.
Возле моей комнаты в общежитии Аркарис попытался пожать руку, но я улизнула сквозь дверь, бросив напарникам:
– Спокойного уже утра. И никаких драк! Иначе… вы меня знаете…
Я собиралась принять расслабляющую ванну с морской солью, понежиться в горячей ароматной воде, отмочить усталые ноги. Но сил хватило только на душ. Глаза сами собой слипались. И я подумала – чем дремать в воде, пока та не остынет и тебя не пробьет озноб, уж лучше сладко спать в теплой постели.
Нырнула под одеяло и с наслаждением сомкнула веки. Последней запоздалой мыслью вспомнилось, что мы с ребятами так и не договорились – когда и как встречаемся завтра. Я понятия не имею – в каких комнатах живут напарники и где искать их в огромном общежитии. Но ни паники, ни растерянности открытие не вызвало. Я лишь посильнее закуталась в одеяло и решила, что все проблемы оставлю на завтра. А пока… спать… спать и еще раз спать…
…Мне снились аттракционы и серьезные распорядители в оранжевых шляпах. Соленый поп-корн от которого щиплет язык и свербит в горле. Сладкая вата, которую хочется срочно запить литром морковного сока или чая. А еще… Еще… танец с Аркарисом – почему-то медленный вальс. Вокруг голубое безлюдье огромного зала. Никого… Только я и Аркарис. Тесно прижавшись друг к другу, мы движемся под неторопливую, ритмичную музыку. Шаг, другой, удар сердца, еще удар… Жарко… как же жарко. Горячее тело парня, его шумное дыхание и… ни единого признака Ястина. Словно впервые с момента, когда родилось наше трио, мы с вирном остались только вдвоем.
И все вокруг представлялось волшебным, невероятным. Я, Аркарис с его пронзительным, теплым взглядом – то синим, как море, то голубым, словно ясное небо. Крепкие мужские руки на талии, что вели, заставляя подчиняться ритму, не давая почти ни капли свободы.
