доселе чувства, как будто спавшие раньше: нежность, мягкость, любовь… Он никогда никого не любил раньше… Казалось бы, странно, прожить на белом свете уже почти две сотни лет и так и не познать ее. Нет, по молодости он часто увлекался женщинами, но никто не задел его всерьез, так мелкие интрижки. Любил он и хорошее вино, перья, душевный разговор, верность, пышные формы своих наложниц и плотские наслаждения, но они не затрагивали его души. Любил он и лучших скакунов, что могли нестись быстрее ветра, любил сам стремительно скользить в змеином теле по знойным пескам. Любил яркий день и темную ночь, пылающий рассвет и сумрачное утро, мерцающие звезды, любил просто жизнь во всех ее проявлениях, но никогда не «горел от чувств».
Судьба шутница. На склоне лет преподнести такие страсти, что больше свойственны молодым. Бездонное море переживаний, что сердце начало заходится в нервном танце от непонятной, но всепоглощающей нежности и любви к фактически незнакомому ребенку, которого я уже видел, но думал, что мне привиделось…
Шад халиф манн из рода Белой кобры искренне верит, что малышка просто его возможная родственница, не допуская даже крохотной мысли, что он сам является, ее отцом…
****
Джан эмир хан сидел в своем кабинете и крутил в руках новенькое перо, иногда покусывая кончик, вчитываясь в написанный его секретарем эдикт о выдаче им государственных преступников Марги и Варгена Хайрад-Динов, которые скрылись в Джанкарте. Наконец, решив, что все правильно, он размашисто подписал и поставил личную печать, капнув на запечатывающий сургуч своей кровью.
- Сати! Отправь сегодня же магической почтой! Пусть только попробуют нам отказать. Я им устрою!
Он со вздохом откинулся на кресло и прикрыл глаза, вспоминая эту напряженную неделю, начавшуюся встречей детей с Мурадом. Шад хотел, чтоб Ари непременно поселилась во дворце. Мальчик жестко возражал, а между ними стояли ничего не понимающая малышка и мокрый от холодеющего пота эмир хан, который хорошо знал довольно вспыльчивый нрав своего господина…
Конечно, тогда до прямого противостояния не дошло, но оба, что Бергуд, что Джан, испытали, мягко говоря, очень неприятные мгновения. В тот день они все же свободно ушли, несмотря на все, внезапно возникшие, собственнические чувства Шад халифа.
Когда дети после напряженной встречи, так и не поговорив, скрылись в глубине парка, ведь мальчишка не рискнул идти через главные ворота, чтоб за ними не проследили, Мурад развернулся к своему подданному.
- А теперь ты мне все четко и ясно объяснишь, почему я опять узнаю из других источников, что ты все-таки нашел этого малыша, нет девочку, - он неожиданно светло улыбнулся. – Из рода Белой кобры. – Шад вопросительно уставился на главу Тайной канцелярии и довольно миролюбиво продолжил: - Как? Как ты ее нашел? Почему не сообщил мне сразу? И кто это тот мальчишка? Почему ты ему позволил увести наше сокровище? Ее место во дворце, нам надо узнать, кто ее родители. И вообще откуда она взялась. Это такая благословенная случайность, что просто не передать, как я счастлив. – Он опять улыбнулся.
Джан эмир хану было немного странно наблюдать такие эмоции на лице своего венценосного господина. Но он поторопился рассказать все нюансы и подводные камни о его встрече и договоре с отважным мальчишкой.
- Да, уж, сложная ситуация. Но ты должен убедить пацана, что им нужно поселиться во дворце. И это не обсуждается. Их же могут убить, она может заболеть, да мало ли, что может случиться с маленькой девочкой. – Шад в задумчивости потер свой подбородок. – Но в одном ты прав. Если она так привязана к мальчишке, то нам нельзя давить, придется только уговаривать. Займись! Я хочу их видеть рядом!
Уж как он уговаривал Бергуда переехать во дворец, это отдельная история. Маленький варлак, напрочь, отказывался, мотивируя это тем, что ему нужна свобода действий и беспрепятственный выход, куда бы он с Ари ни захотел. В конце концов, вчера, они сошлись на том, что они будут жить в отдельном гостевом крыле и им никто не указ. Скрепя сердцем Шад дал такое разрешение, в глубине души, наивно думая, что если что пойдет не так, то он просто силком закроет их в покоях. Полукровка ведь так и не показал полностью свое потрясающее мастерство, только Джан и видел, что у мальчика есть магия льда, но он не представлял полную глубину его силы. Хотя мог бы, и догадаться, ведь, чтоб спуститься с третьего этажа по льду, надо обладать недюжинными умениями. Так что свои навыки Бергуд оставил про запас, незачем всем заинтересованным знать, что он многое может.
Отдельное гостевое крыло представляло из себя громадный трехэтажный особняк, соединенный крытой галереей с основным зданием дворца. Мраморные колонны, стены украшенные цветными изразцами с потрясающими картинами, огромный холл с величественной лестницей, изящные скульптуры, все это могло бы поразить воображение. Но мальчик довольно равнодушно прошел мимо и выбрал покои, чтобы из них был еще один выход и окна в парк с деревьями рядом. Ари же с интересом смотрела по сторонам, иногда на пальцах чего-нибудь спрашивая.
Покои были в бежево-охряных тонах с очень большой, но уютной гостиной, кабинетом, двумя просторными спальнями, гардеробами и просто шикарной купальней, которая была с вделанной в пол довольно глубокой чашей для воды с небольшим бортиком. Последняя так поразила Ари, что она с беззвучным писком подскочила к ней и начала пританцовывать, ожидая, пока мальчик наполнит ее водой.
Угодливые служанки, богатые одеяния, шелка, драгоценности, изысканные кушанья и игрушки, все было брошено к ногам маленькой девочки. Мурад хотел, чтоб ей захотелось здесь остаться навсегда и ни единой мысли не возникло, что где-то может быть лучше.
Вот только он не учел, что Ари уже выбрала себе в лучшие друзья Бергуда и самодельную матерчатую куклу… Возможно, будь она постарше или если бы не пережила, все то, что преподнесла ей строгая судьба, то малышка может и польстилась бы на расточительную роскошь. Но произошло то, что произошло, ведь каждое испытание делает человека сильнее. Поэтому девочка равнодушно взирала на драгоценный металл, одевшись в то, что они взяли с собой, и с небольшой опаской посмотрела на представленных служанок. Когда мальчик спросил, нужны ли они ей с облегчением отрицательно замотала головой, и тот с удовольствием выставил их за дверь.
Так что, дав на обустройство и привыкание детей целый день, сегодня вечером их хотели посетить оба заинтересованных в них мужчины.
Вечер неотвратимо наступил, в гостиную внесли множество блюд, накрытых непрозрачными крышками, тарелки, приборы, чаши для вина, детского морса, сока и омовения рук. Мужчины расположились в креслах, придвинув их к низенькому столику возле дивана, где прижавшись, друг к другу сели дети. Бергуд почувствовал себя, как на допросе и подумал, что в такой обстановке кусок не полезет в горло, налив себе сок, он откинулся на диван и мрачно уставился на своих гостей.
- Как вы устроились? Все нравится? Если что не по нраву, все можно поменять? – начал издалека беседу эмир хан.
- Спасибо! Все нормально. Нам больше ничего не нужно, - немого скованно отозвался мальчик, он пока еще не решил – благо или нет, что он познакомился с родственником Ари. Ему Джан ранее пояснил, почему все так всполошились и так их интенсивно искали. И про то, что Знак Белой кобры на спине малышки обозначает, скорее всего, на то, что она чей-то прямой потомок из их родни, только вот от кого точно, он не знает.
Шад сидел, подавшись чуть вперед, напряженно сжав пальцы в замок, разглядывая девочку, которая вызывала в нем столь неоднозначные для него эмоции.
Хрупкая фигурка, черные волнистые волосики, почему то светлые у корней, пухленькие губки и щечки с густыми ресницами обрамляющие нереальную синеву глаз. Как мальчишка смог ее прятать и выдавать за пацаненка это чудо, мне совсем не понятно…
- Расскажи нам, пожалуйста, о себе и где же вы познакомились с Ари, - глубокий, завораживающий баритон нарушил затянувшуюся паузу.
Немного запинаясь, думая о том, что можно рассказать, а о чем стоит умолчать, мальчик поведал им историю из знакомства и дальнейшего путешествия.
Когда Бергуд рассказывал о Марги и ее словах, Шад сжал своими руками подлокотники кресла так, что они жалобно заскрипели. Подняв свой почти почерневший взгляд на Главу тайной канцелярии, он смог чуть успокоиться лишь на его подтверждающий кивок, что уже все делается для ее поимки.
Я сам вырву сердце этой змеи и точно узнаю, кто же является, матерью нашей малышки!
- Спасибо! А ты? Откуда ты появился в Джанкарте?
Бергуд задумался. Если он сейчас признается, то они, наверное, быстро решат его проблемы, но Ари тогда останется здесь, раз она является потомком их рода…
Да дилемма… Что выбрать и что решить? На жизненные весы встала проблема: с одной стороны мама с сестренкой и отцом, с другой стороны маленькая девочка, которая сама не может даже говорить…
И этот странный высокопоставленный мужчина, Шад, просто в голове не укладывается. Впрочем я никогда не испытывал пиетета к знати и богачам, так что и сейчас мне в, общем, то все равно. Интересно, почему же они не знают, чья малышка, раз утверждают, что Знак подтверждает их кровное родство. Странно. Но я должен жить в ладу с собой. Если я не могу изменить обстоятельства, то должен научиться принимать их удар. Мне совсем не нравиться, что родители Ари, кто бы они ни были такие высокие птицы, но сейчас их нет, есть только я один и еще появился этот странный Шад халиф. Ладно. Будем решать проблемы по мере их поступления!
Нервно сглотнув и с трудом заставив себя говорить, мальчик с силой выталкивая из себя слова, признался.
- Я не знаю, как попал в Джанкарт, но мои родственники живут в Ликхфеле, что у Северных Варлаков.
Всё, слова произнесены, нет пути назад, и настала тревожная тишина, нарушаемая только учащенным дыханием.
- Джан, пошли официальный запрос, посмотрим, что нам ответят. А пока давайте все-таки отдадим должное еде, пока она совсем не остыла…
Вечер закончился на хорошей ноте. Все тепло разговаривали на разные темы. Мужчины расслаблено пили вино и учились складывать основные пальцевые жесты, а девочка много беззвучно смеялась над их попытками, что даже мальчишка немного оттаял, глядя на них и больше не зыркал злобно исподлобья.
Разведенный в камине огонь, задрапированные коврами и шерстяными цветными тканями стены придавали дополнительный уют этим почти домашним посиделкам, хоть каждый из находившихся здесь, кроме малышки, конечно, преследовал свои цели…
С раннего утра, Мурад, несмотря на запланированные встречи, снова был на втором этаже перед коричневой дверью, его, как мальчишку съедало нетерпение – вчера они договорились, что он покажет им своих прекраснейших лошадей и они, возможно, совершат конную прогулку.
Конюшни оказались довольно далеко от основного здания. Светлые ухоженные длинные здания были соединены между собой крестом, с расположенными межу ними открытыми и крытыми левадами и манежами. Несколько конюхов вываживали грациозных лошадей на корде. В дальнем загоне обнаружилось маточное поголовье - кобылы с маленькими жеребятами.
Да, беспроигрышный вариант, - усмехнулся про себя мальчик, наблюдая, какой радостью освещается личико Ари. Она со всех ног кинулась туда и с сияющими глазами обернулась к Бергуду.
Скормив весь хлеб жеребятам и лошадям, и насладившись их мягкой шерстью, мужчина и дети зашли внутрь, где уже были оседланы две лошади. Высокий, но довольно изящный черный жеребец с рельефной мускулатурой и маленькая тонконогая кобылка песочного цвета с белыми носочками на ногах и отметиной во лбу.
Конюхи подвели жеребца к Шаду и он еще раз спросил:
- Ты точно умеешь ездить, может малышку посадить ко мне?
- Умею. Поймите, все новое она лучше воспримет со мной, - сразу сумрачно нахмурился мальчишка. Подсадив девочку, он легко взлетел в седло сам, сказалось босоногое детство. Их детдом стоял совсем недалеко от колхозной конюшни. Так они и выехали небольшой кавалькадой в пески, сначала неспешным шагом, а потом сразу сорвались в легкий галоп. Впереди и сзади, ехали в охране шадариты, а почти рядом ехал сам Мурад. Ари, сидевшая перед Бергудом, в упоении раскинула свои руки, немного прижавшись к гриве, наслаждаясь лучами светила, скоростью и легким ветерком. Ей совсем не было страшно, наоборот сердце переполняли чувства, ей хотелось смеяться и кричать от счастья.
Через пару часов они устроили привал, возле родника, в небольшой рощице. На покрывале с маленькими подушками оказались нарезанные мясо, сыр, хлеб и сок с водой. Гвардейцы расположились поодаль, чтоб не мешать общаться троим.
Они общались обо всем и ни о чем конкретно, но Мурад исподволь постоянно задавал наводящие вопросы, узнавая что-то новое о малышке и Бергуде, а еще он учил жестовый язык, который его восхитил и поразил одновременно.
Как это здорово уметь общаться без слов…
Потом мальчик, немного расслабившись, показывал свои умения с ножом, когда разговор опять зашел о пиратах и о том, как же он их сумел всех убить.
Позже Шад халиф сыграл для девочки на флейте, ту мелодию, что так полюбилась ей. Расчувствовавшись, девочка обняла мужчину, в знак признательности, и он сквозь тунику ощутил ее счастливый орешек и задал вопрос:
- Что это? Малышка. Тебе не мешает носить такую вещицу под одеждой, она ж большая?
Орешек был не самый маленький, но он давно стал непременным атрибутом их скрытной жизни, что Ари он совсем не мешал, наоборот, он ее успокаивал, как любимый талисман, если она переживала.
Она бесхитростно потянула из-под ворота туники за красивый ремешок, который заменил пеньковую нитку, сделанную когда-то Бергудом и, вдруг, протянула орешек мальчику, попросив его открыть.
Мальчишка ловко сковырнул ножом смолу, что запаяла когда-то две скорлупки, и на ладошку девочки лег золотой медальон с ощерившейся головы белой кобры, заключенной в овал…
Ледяная дрожь пробежала по телу внезапно вспотевшего мужчины. Он впился горящим взглядом в золотую вещицу, силился вздохнуть и не мог, его горло перехватил спазм. Он рванул на себе ворот туники и медленно поднял лицо вверх. Наконец, он со свистом втянул в себя воздух, сердце, которое на мгновение остановилось, вновь бурно забилось в неровном ритме, на мгновение ему показалось, что внутренности стали плавиться от ужасающей боли, что поглотила его. В синих глазах мелькнула какая-то угрюмая обреченность. В его голове ядовитом облаком начало расплываться давно забытое воспоминание, о том, когда он в последний раз видел эту вещь...
Перед глазами, как наяву встали каменный утес и небольшая речушка протекающая снизу. Светило тогда так испепеляло землю, что от жары подрагивал воздух, и казалось, что по нему плыли миражи. Небольшой ветерок почти не ощущался. Небольшой отряд шадаритов, который двигался верхом к побережью, вместе с Шад халифом, остановился на дневной привал. Вдруг, глаза вдали ощутили движение, а потом стала видна приближающаяся двуколка с несущимися вскачь лошадьми, закусившими удила, без возчика.
Судьба шутница. На склоне лет преподнести такие страсти, что больше свойственны молодым. Бездонное море переживаний, что сердце начало заходится в нервном танце от непонятной, но всепоглощающей нежности и любви к фактически незнакомому ребенку, которого я уже видел, но думал, что мне привиделось…
Шад халиф манн из рода Белой кобры искренне верит, что малышка просто его возможная родственница, не допуская даже крохотной мысли, что он сам является, ее отцом…
****
Джан эмир хан сидел в своем кабинете и крутил в руках новенькое перо, иногда покусывая кончик, вчитываясь в написанный его секретарем эдикт о выдаче им государственных преступников Марги и Варгена Хайрад-Динов, которые скрылись в Джанкарте. Наконец, решив, что все правильно, он размашисто подписал и поставил личную печать, капнув на запечатывающий сургуч своей кровью.
- Сати! Отправь сегодня же магической почтой! Пусть только попробуют нам отказать. Я им устрою!
Он со вздохом откинулся на кресло и прикрыл глаза, вспоминая эту напряженную неделю, начавшуюся встречей детей с Мурадом. Шад хотел, чтоб Ари непременно поселилась во дворце. Мальчик жестко возражал, а между ними стояли ничего не понимающая малышка и мокрый от холодеющего пота эмир хан, который хорошо знал довольно вспыльчивый нрав своего господина…
Конечно, тогда до прямого противостояния не дошло, но оба, что Бергуд, что Джан, испытали, мягко говоря, очень неприятные мгновения. В тот день они все же свободно ушли, несмотря на все, внезапно возникшие, собственнические чувства Шад халифа.
Когда дети после напряженной встречи, так и не поговорив, скрылись в глубине парка, ведь мальчишка не рискнул идти через главные ворота, чтоб за ними не проследили, Мурад развернулся к своему подданному.
- А теперь ты мне все четко и ясно объяснишь, почему я опять узнаю из других источников, что ты все-таки нашел этого малыша, нет девочку, - он неожиданно светло улыбнулся. – Из рода Белой кобры. – Шад вопросительно уставился на главу Тайной канцелярии и довольно миролюбиво продолжил: - Как? Как ты ее нашел? Почему не сообщил мне сразу? И кто это тот мальчишка? Почему ты ему позволил увести наше сокровище? Ее место во дворце, нам надо узнать, кто ее родители. И вообще откуда она взялась. Это такая благословенная случайность, что просто не передать, как я счастлив. – Он опять улыбнулся.
Джан эмир хану было немного странно наблюдать такие эмоции на лице своего венценосного господина. Но он поторопился рассказать все нюансы и подводные камни о его встрече и договоре с отважным мальчишкой.
- Да, уж, сложная ситуация. Но ты должен убедить пацана, что им нужно поселиться во дворце. И это не обсуждается. Их же могут убить, она может заболеть, да мало ли, что может случиться с маленькой девочкой. – Шад в задумчивости потер свой подбородок. – Но в одном ты прав. Если она так привязана к мальчишке, то нам нельзя давить, придется только уговаривать. Займись! Я хочу их видеть рядом!
Уж как он уговаривал Бергуда переехать во дворец, это отдельная история. Маленький варлак, напрочь, отказывался, мотивируя это тем, что ему нужна свобода действий и беспрепятственный выход, куда бы он с Ари ни захотел. В конце концов, вчера, они сошлись на том, что они будут жить в отдельном гостевом крыле и им никто не указ. Скрепя сердцем Шад дал такое разрешение, в глубине души, наивно думая, что если что пойдет не так, то он просто силком закроет их в покоях. Полукровка ведь так и не показал полностью свое потрясающее мастерство, только Джан и видел, что у мальчика есть магия льда, но он не представлял полную глубину его силы. Хотя мог бы, и догадаться, ведь, чтоб спуститься с третьего этажа по льду, надо обладать недюжинными умениями. Так что свои навыки Бергуд оставил про запас, незачем всем заинтересованным знать, что он многое может.
Отдельное гостевое крыло представляло из себя громадный трехэтажный особняк, соединенный крытой галереей с основным зданием дворца. Мраморные колонны, стены украшенные цветными изразцами с потрясающими картинами, огромный холл с величественной лестницей, изящные скульптуры, все это могло бы поразить воображение. Но мальчик довольно равнодушно прошел мимо и выбрал покои, чтобы из них был еще один выход и окна в парк с деревьями рядом. Ари же с интересом смотрела по сторонам, иногда на пальцах чего-нибудь спрашивая.
Покои были в бежево-охряных тонах с очень большой, но уютной гостиной, кабинетом, двумя просторными спальнями, гардеробами и просто шикарной купальней, которая была с вделанной в пол довольно глубокой чашей для воды с небольшим бортиком. Последняя так поразила Ари, что она с беззвучным писком подскочила к ней и начала пританцовывать, ожидая, пока мальчик наполнит ее водой.
Угодливые служанки, богатые одеяния, шелка, драгоценности, изысканные кушанья и игрушки, все было брошено к ногам маленькой девочки. Мурад хотел, чтоб ей захотелось здесь остаться навсегда и ни единой мысли не возникло, что где-то может быть лучше.
Вот только он не учел, что Ари уже выбрала себе в лучшие друзья Бергуда и самодельную матерчатую куклу… Возможно, будь она постарше или если бы не пережила, все то, что преподнесла ей строгая судьба, то малышка может и польстилась бы на расточительную роскошь. Но произошло то, что произошло, ведь каждое испытание делает человека сильнее. Поэтому девочка равнодушно взирала на драгоценный металл, одевшись в то, что они взяли с собой, и с небольшой опаской посмотрела на представленных служанок. Когда мальчик спросил, нужны ли они ей с облегчением отрицательно замотала головой, и тот с удовольствием выставил их за дверь.
Так что, дав на обустройство и привыкание детей целый день, сегодня вечером их хотели посетить оба заинтересованных в них мужчины.
Вечер неотвратимо наступил, в гостиную внесли множество блюд, накрытых непрозрачными крышками, тарелки, приборы, чаши для вина, детского морса, сока и омовения рук. Мужчины расположились в креслах, придвинув их к низенькому столику возле дивана, где прижавшись, друг к другу сели дети. Бергуд почувствовал себя, как на допросе и подумал, что в такой обстановке кусок не полезет в горло, налив себе сок, он откинулся на диван и мрачно уставился на своих гостей.
- Как вы устроились? Все нравится? Если что не по нраву, все можно поменять? – начал издалека беседу эмир хан.
- Спасибо! Все нормально. Нам больше ничего не нужно, - немого скованно отозвался мальчик, он пока еще не решил – благо или нет, что он познакомился с родственником Ари. Ему Джан ранее пояснил, почему все так всполошились и так их интенсивно искали. И про то, что Знак Белой кобры на спине малышки обозначает, скорее всего, на то, что она чей-то прямой потомок из их родни, только вот от кого точно, он не знает.
Шад сидел, подавшись чуть вперед, напряженно сжав пальцы в замок, разглядывая девочку, которая вызывала в нем столь неоднозначные для него эмоции.
Хрупкая фигурка, черные волнистые волосики, почему то светлые у корней, пухленькие губки и щечки с густыми ресницами обрамляющие нереальную синеву глаз. Как мальчишка смог ее прятать и выдавать за пацаненка это чудо, мне совсем не понятно…
- Расскажи нам, пожалуйста, о себе и где же вы познакомились с Ари, - глубокий, завораживающий баритон нарушил затянувшуюся паузу.
Немного запинаясь, думая о том, что можно рассказать, а о чем стоит умолчать, мальчик поведал им историю из знакомства и дальнейшего путешествия.
Когда Бергуд рассказывал о Марги и ее словах, Шад сжал своими руками подлокотники кресла так, что они жалобно заскрипели. Подняв свой почти почерневший взгляд на Главу тайной канцелярии, он смог чуть успокоиться лишь на его подтверждающий кивок, что уже все делается для ее поимки.
Я сам вырву сердце этой змеи и точно узнаю, кто же является, матерью нашей малышки!
- Спасибо! А ты? Откуда ты появился в Джанкарте?
Бергуд задумался. Если он сейчас признается, то они, наверное, быстро решат его проблемы, но Ари тогда останется здесь, раз она является потомком их рода…
Да дилемма… Что выбрать и что решить? На жизненные весы встала проблема: с одной стороны мама с сестренкой и отцом, с другой стороны маленькая девочка, которая сама не может даже говорить…
И этот странный высокопоставленный мужчина, Шад, просто в голове не укладывается. Впрочем я никогда не испытывал пиетета к знати и богачам, так что и сейчас мне в, общем, то все равно. Интересно, почему же они не знают, чья малышка, раз утверждают, что Знак подтверждает их кровное родство. Странно. Но я должен жить в ладу с собой. Если я не могу изменить обстоятельства, то должен научиться принимать их удар. Мне совсем не нравиться, что родители Ари, кто бы они ни были такие высокие птицы, но сейчас их нет, есть только я один и еще появился этот странный Шад халиф. Ладно. Будем решать проблемы по мере их поступления!
Нервно сглотнув и с трудом заставив себя говорить, мальчик с силой выталкивая из себя слова, признался.
- Я не знаю, как попал в Джанкарт, но мои родственники живут в Ликхфеле, что у Северных Варлаков.
Всё, слова произнесены, нет пути назад, и настала тревожная тишина, нарушаемая только учащенным дыханием.
- Джан, пошли официальный запрос, посмотрим, что нам ответят. А пока давайте все-таки отдадим должное еде, пока она совсем не остыла…
Вечер закончился на хорошей ноте. Все тепло разговаривали на разные темы. Мужчины расслаблено пили вино и учились складывать основные пальцевые жесты, а девочка много беззвучно смеялась над их попытками, что даже мальчишка немного оттаял, глядя на них и больше не зыркал злобно исподлобья.
Разведенный в камине огонь, задрапированные коврами и шерстяными цветными тканями стены придавали дополнительный уют этим почти домашним посиделкам, хоть каждый из находившихся здесь, кроме малышки, конечно, преследовал свои цели…
Глава 18. Жестокое познание.
С раннего утра, Мурад, несмотря на запланированные встречи, снова был на втором этаже перед коричневой дверью, его, как мальчишку съедало нетерпение – вчера они договорились, что он покажет им своих прекраснейших лошадей и они, возможно, совершат конную прогулку.
Конюшни оказались довольно далеко от основного здания. Светлые ухоженные длинные здания были соединены между собой крестом, с расположенными межу ними открытыми и крытыми левадами и манежами. Несколько конюхов вываживали грациозных лошадей на корде. В дальнем загоне обнаружилось маточное поголовье - кобылы с маленькими жеребятами.
Да, беспроигрышный вариант, - усмехнулся про себя мальчик, наблюдая, какой радостью освещается личико Ари. Она со всех ног кинулась туда и с сияющими глазами обернулась к Бергуду.
Скормив весь хлеб жеребятам и лошадям, и насладившись их мягкой шерстью, мужчина и дети зашли внутрь, где уже были оседланы две лошади. Высокий, но довольно изящный черный жеребец с рельефной мускулатурой и маленькая тонконогая кобылка песочного цвета с белыми носочками на ногах и отметиной во лбу.
Конюхи подвели жеребца к Шаду и он еще раз спросил:
- Ты точно умеешь ездить, может малышку посадить ко мне?
- Умею. Поймите, все новое она лучше воспримет со мной, - сразу сумрачно нахмурился мальчишка. Подсадив девочку, он легко взлетел в седло сам, сказалось босоногое детство. Их детдом стоял совсем недалеко от колхозной конюшни. Так они и выехали небольшой кавалькадой в пески, сначала неспешным шагом, а потом сразу сорвались в легкий галоп. Впереди и сзади, ехали в охране шадариты, а почти рядом ехал сам Мурад. Ари, сидевшая перед Бергудом, в упоении раскинула свои руки, немного прижавшись к гриве, наслаждаясь лучами светила, скоростью и легким ветерком. Ей совсем не было страшно, наоборот сердце переполняли чувства, ей хотелось смеяться и кричать от счастья.
Через пару часов они устроили привал, возле родника, в небольшой рощице. На покрывале с маленькими подушками оказались нарезанные мясо, сыр, хлеб и сок с водой. Гвардейцы расположились поодаль, чтоб не мешать общаться троим.
Они общались обо всем и ни о чем конкретно, но Мурад исподволь постоянно задавал наводящие вопросы, узнавая что-то новое о малышке и Бергуде, а еще он учил жестовый язык, который его восхитил и поразил одновременно.
Как это здорово уметь общаться без слов…
Потом мальчик, немного расслабившись, показывал свои умения с ножом, когда разговор опять зашел о пиратах и о том, как же он их сумел всех убить.
Позже Шад халиф сыграл для девочки на флейте, ту мелодию, что так полюбилась ей. Расчувствовавшись, девочка обняла мужчину, в знак признательности, и он сквозь тунику ощутил ее счастливый орешек и задал вопрос:
- Что это? Малышка. Тебе не мешает носить такую вещицу под одеждой, она ж большая?
Орешек был не самый маленький, но он давно стал непременным атрибутом их скрытной жизни, что Ари он совсем не мешал, наоборот, он ее успокаивал, как любимый талисман, если она переживала.
Она бесхитростно потянула из-под ворота туники за красивый ремешок, который заменил пеньковую нитку, сделанную когда-то Бергудом и, вдруг, протянула орешек мальчику, попросив его открыть.
Мальчишка ловко сковырнул ножом смолу, что запаяла когда-то две скорлупки, и на ладошку девочки лег золотой медальон с ощерившейся головы белой кобры, заключенной в овал…
Ледяная дрожь пробежала по телу внезапно вспотевшего мужчины. Он впился горящим взглядом в золотую вещицу, силился вздохнуть и не мог, его горло перехватил спазм. Он рванул на себе ворот туники и медленно поднял лицо вверх. Наконец, он со свистом втянул в себя воздух, сердце, которое на мгновение остановилось, вновь бурно забилось в неровном ритме, на мгновение ему показалось, что внутренности стали плавиться от ужасающей боли, что поглотила его. В синих глазах мелькнула какая-то угрюмая обреченность. В его голове ядовитом облаком начало расплываться давно забытое воспоминание, о том, когда он в последний раз видел эту вещь...
Перед глазами, как наяву встали каменный утес и небольшая речушка протекающая снизу. Светило тогда так испепеляло землю, что от жары подрагивал воздух, и казалось, что по нему плыли миражи. Небольшой ветерок почти не ощущался. Небольшой отряд шадаритов, который двигался верхом к побережью, вместе с Шад халифом, остановился на дневной привал. Вдруг, глаза вдали ощутили движение, а потом стала видна приближающаяся двуколка с несущимися вскачь лошадьми, закусившими удила, без возчика.
