Глава 1
-Вероятность отцовства: 0,0015%... – прочитала шепотом, потому что язык словно отказывался работать, как положено. Меня затрясло мелкой дрожью и бумаги выпали из рук. Голова закружилась и я едва не осела на пол, но Адам успел подхватить меня и усадил на стул.
Он ничего не говорил. Молча налил стакан воды и вложил его в мои трясущиеся руки. Я сделала маленький глоток. Сознание плыло и я никак не могла не могла произнести вслух хоть какие –то слова.
Это неправда! Такого просто не может быть! Лихорадочно стучало в мозгу.
Я должна была попробовать объяснить. Оправдать себя. Ведь он мой единственный мужчина. Я не изменяла ему. И ребенок, которого я ношу – его.
- Это неправда… - тихим шепотом сорвалось с губ. Я смотрела на своего любимого и слезы текли по щекам.
Адам стоял у окна, скрестив руки на груди. Он даже не повернулся ко мне.
Слышал ли? Или ему все равно?
- Адам… - прошептала я, борясь с головокружением. Господи, как же мне плохо. Но физические страдания абсолютно ничто по сравнению с тем, что происходило сейчас в моей душе.
- Уходи, Марин. Сейчас я не хочу тебя видеть. Поговорим дома – сухо и без эмоционально выдал он. Словно робот.
Я поднялась и на трясущихся ногах шагнула вперед. Еще шаг. И еще…
Остановилась в метре от него. Видела, как напряглось его тело при моем приближении. Болезненный всхлип сорвался с губ. Не плакать. Я должна все объяснить сейчас.
- Адам.… Это твой ребенок – хрипло прошептала – Ты ведь у меня единственный. Любимый… - голос срывался. Адам чуть заметно вздрогнул. Развернулся и обжег меня такой ненавистью, что я пошатнулась, отступая.
- Хватит лжи, Марина. Устал. Иди домой. Собирай вещи. Давай расстанемся по хорошему – процедил он.
- Ты бросаешь нас?.. – не могла поверить в то, что он сказал.
- Я расстаюсь. С тобой – жестко выделил он последние слова.
- Но… Это ошибка… Давай сделаем еще тест, в другой клинике…– прошептала я, обхватывая свой шестимесячный живот в защитном жесте. Злость Адама была настолько осязаемой, что впивалась иголками в тело.
Адам резко подошел к столу и вытащил пачку бумаг, швырнув их в мою сторону:
- И эти три тоже ошибка? – процедил он с яростью – Я похож на дурака?!
- Нет.. Это все не правда …- я вглядывалась в цифры и слова, и была в ужасе: каждый результат показывал 0% родства…
- Конечно, уволить я тебя сейчас не могу – ядовито усмехнулся он – Ты ведь беременна. Пойдешь в оплачиваемый отпуск. Вещи свои собери. На такси отправлю. Вечером поговорим. А сейчас уходи – почти прорычал он.
- Хорошо… – только и смогла выдохнуть, отступая.
Каждый шаг – словно по раскаленным углям босиком. Слезы застилают глаза, но я медленно иду к выходу, понимая, что все доказательства против нас с малышом. Нужно поскорей приехать домой. Попытаться успокоится и найти решение.
Вызвала лифт, борясь с приступом тошноты. Что-то мне совсем нехорошо…
Прислонилась лбом к зеркальной панели и закрыла глаза.
Моя жизнь разрушилась, вот прямо сейчас, в один момент. Любимый человек уничтожил меня, ранив своим недоверием в самое сердце. Он так просто отказался от нас, словно не мог дождаться, когда ему удастся избавиться от меня. И все эти тесты… Когда он успел сделать их? Я давала разрешение лишь на один. Помню, как неделю назад он вдруг заговорил об этом. Я тогда так сильно удивилась и обиделась, что согласилась сразу же. Он сомневается что ребенок от него? Смотрела в любимые глаза и не могла поверить. Но Адам в тот день был сам на себя не похож. Отказался объяснять что стряслось, лишь настаивал на ДНК тесте. Я тогда согласилась, потому что уверена на все сто процентов, что отец ребенка он. Мне было больно и обидно, что мой любимый мужчина вдруг засомневался в этом. Но я сделала тест. И знала, что прощу его, когда придет результат. Может его родители настаивали на этом, вот он и решил убедить их. Теперь это уже неважно. Тесты показали ложный результат. Не знаю, кто сделал это, но они добились своего – сомнения Адама в его отцовстве подтвердились. А меня он не захотел даже слушать.
Я дам ему последний шанс. Когда он вернется домой, попробую поговорить. Он должен выслушать. Я ведь никогда не врала ему.
Лифт остановился на первом этаже и я вышла. Меня сильно штормило. Заметив диванчик возле выхода, опустилась на него. Я немного посижу, голова перестанет кружиться и можно будет вызвать такси.
Но то, что я увидела вскоре, потрясло меня настолько, что я поняла: пути назад нет. Это окончательный разрыв между нами.
Мой любимый Адам целовал какую – то девушку во втором лифте. Они настолько были увлечены друг другом, что даже не обратили внимание, что лифт остановился и все желающие могут наблюдать за ними, сквозь раскрытые дверцы…
Дрожащими пальцами нажала иконку приложения. Ввела адрес и даже не удивилась, что машина прибудет через минуту. Бизнес центр, здесь в такое время всегда полно такси рядом.
Бросив последний взгляд в сторону лифта, увидела лишь закрывающиеся створки. Они поднимаются наверх.
Вышла на улицу, борясь со слезами. Прошла несколько метров до ожидающего меня такси и села в машину. Адам только что поставил между нами жирную точку. Может быть он даже сделал это специально, чтоб я увидела и перестала питать иллюзии. Это жестоко, но действенно. Я больше ничего не хочу. Раз мы с малышом ему не нужны – больше он меня не увидит. Я возвращаюсь в родной город.
Открываю квартиру и захожу. Теперь здесь всё кажется мне чужим и враждебным. Будто даже само пространство вокруг сменилось на агрессивное, и пытается вытолкать меня наружу. Мне нужно собрать вещи. Адам сказал, что отправит их на такси. Пусть. Сейчас это даже хорошо. Я возьму с собой лишь самое необходимое, остальное может выбросить. Все эти декоративные штуки, которые я покупала с большой любовью, теперь будто насмехаются надо мной. Боже, я такая дура… Верила в наше с ним будущее, надеялась и строила планы. Мы даже собирались пожениться, правда после рождения ребенка, потому что у Адама были какие-то свои причины отсрочить свадьбу. А мне было все равно. Я не настаивала и приняла его решение. Теперь –то я понимаю причины – он просто хотел найти способ, чтоб не жениться на мне и не признавать ребенка. Горько усмехнувшись, прохожу в спальню и достаю чемодан. Он небольшой, с этим чемоданом я часто ездила, когда мы начали встречаться, и я стала оставаться у него на несколько дней. Собираю самые нужные вещи, а остальные спихиваю по мусорным мешкам. Вытаскиваю их в прихожу и пишу записку: выбрось их.
Мне не жалко расставаться с вещами. А те, которые он покупал мне, я даже не буду трогать. Мне неприятно. Ощущение, будто он заранее пытался откупиться, постоянно покупая мне одежду и прочее. Пусть выбросит или подарит своей новой подружке. Плевать.
Единственное чего мне жалко – это детскую комнату, которую мы обставляли с любовью. Вернее я, как оказалось, Адаму это чувство чуждо. Прохожу в детскую и не могу сдержать слез: здесь все напоминает лишь о счастливых и светлых мгновениях, которые мы пережили. Как покупали кроватку, игрушки, выбирали дизайн… Мы ведь даже пол ребенка не уточняли, хотели сделать для себя сюрприз. Ведь неважно, кто родится: мальчик или девочка, мы все равно любили бы их одинаково.
Беру в руки плюшевого белоснежного котенка и прижимаю к груди. Эту игрушку я ни за что здесь не оставлю. Её я подарю малышу, как и планировала. Я выбирала ее с любовью, представляя, как наш сын или дочь, будут засыпать, прижимая ее к себе маленькими ручками.
Стираю слезы и укладываю игрушку в чемодан. Папка с документами отправляется в сумку.
Нужно бы еще решить с работой – написать заявление по собственному желанию, Адам ведь упрекнул меня в том, что не может уволить из-за беременности. Что ж, сама решу эту проблему. Заеду по пути. Знаю, что не столкнусь с ним, ведь прямо сейчас он должен быть на переговорах в другом конце города. Я сама вносила этот пункт в его расписание, ведь была его личной помощницей. Но сейчас это даже к лучшему.
Вызываю такси и забираю чемодан. Выкладываю ключи на столик и захлопываю дверь. Машина подъезжает через три минуты. Еще через пятнадцать минут я полностью свободна. Такси везет меня на автовокзал и совсем скоро я распрощаюсь с этим городом.
Заявление у меня приняли без единого вопроса, практически мгновенно вернув трудовую книжку. Да, сейчас я официально безработная, да это глупо. Но меня теперь здесь ничто не держит. Вернусь домой и уже потом обдумаю, как жить дальше. На первое время денег точно хватит – ведь вся моя зарплата за полгода лежит на карте. Есть еще карта, которую Адам дал мне. Там очень много денег. Ее я выброшу прямо сейчас – не нужны мне его деньги, ничего от него больше не хочу. Захожу в приложение и блокирую карту, а после – выбрасываю ее. Сейчас это лишь бесполезный пластик.
На автовокзале покупаю билет. Ехать мне с пересадкой, потому что прямого рейса до моего города нет. Но меня это мало волнует. Главное, чтоб было место, и что я прямо сейчас уеду.
Усаживаюсь на сиденье и закрываю глаза. Если получится, то хоть немного посплю, только бы не думать обо всем.
Когда автобус пребывает в пункт назначения, решаю сдать багаж в камеру хранения и сходить в ближайшее кафе. Следующий автобус до моего города будет только через час и мне нужно как - то убить время. Уже темнеет и становится прохладно. Я радуюсь что сразу же надела куртку, хоть не замерзну. Давно я здесь не была – пару лет точно. Но помню, что в десяти минутах ходьбы есть небольшое кафе, где можно вкусно поесть и при этом не отравиться. Это сейчас очень важно, потому что я не имею право рисковать ребенком.
Перехожу дорогу и решаю срезать путь через дворы. В этот момент у меня начинает звонить телефон и я вижу на экране номер Адама. Останавливаюсь и с колотящимся сердцем смотрю на вызов. Ответить?
Не хочу. Ничего нового он мне не скажет. Снова начнет обвинять в том, что ребенок не от него. Зачем мне это выслушивать? Отклоняю вызов и вношу номер Адама в черный список, а потом и вовсе удаляю все наши переписки. От слез все расплывается. Я шумно вдыхаю и убираю телефон в сумку, предварительно отключив звук. Я настолько выбита из колеи, что не обращаю внимание на окружающее пространство.
Слышу сзади себя шаги и оборачиваюсь, и в этот момент у меня пытаются выдернуть сумку из рук. Я испуганно тяну ее на себя, а грабитель резко подается вперед и толкает меня с такой силой, что я попросту не могу устоять на ногах. Кричу и падаю, больно ударяясь головой. Сознание меркнет и последняя моя мысль, прежде чем провалиться в темноту: боже, только бы малыш не пострадал…
Глава 2
Запах медикаментов щекочет нос. Я чихаю и открываю глаза. Надо мной склонилась женщина в белом халате.
- Очнулась. Как себя чувствуешь? Что-то болит?
- Голова… - хрипло шепчу и пытаюсь поднять руку, чтоб дотронуться до виска. Но меня останавливают:
- Тише, не дергайся. У тебя там капельница.
Я поворачиваю голову и вижу свою руку, в которой торчит игла.
- Что случилось?
- На тебя напал грабитель. Ты упала и ударилась головой. Но не волнуйся, с ребенком все в порядке.
С ребенком? Недоуменно хмурюсь. Каким еще ребенком? У меня есть ребенок?! Пытаюсь приподняться и тут мой взгляд падает на выпирающий живот. Я беременна?!
Ошеломленно откидываю постынь в сторону и опускаю свободную руку на живот. Реально мой. Но как?!
- Ты что, ничего не помнишь? – с ноткой скепсиса спрашивает женщина. Я мотаю головой и зажмуриваюсь, пытаясь хоть как-то собрать мысли в кучу.
- Как тебя зовут? Скажи хотя бы имя.
- Я… - пытаюсь вспомнить, но память не откликается. В голове шумит и начинает ломить в висках. Но как это вообще возможно? У всех людей есть имена, разве можно забыть собственное? Я снова пытаюсь напрягать память, но мне становится лишь хуже: голова начинает болеть сильней и во рту появляется привкус горечи – Я не помню…
- Ладно, успокойся, сейчас я позову врача, он осмотрит – женщина поспешно покидает палату.
Я зажмуриваюсь крепче, чувствуя как щипает в носу. Тихонько плачу от того что болит голова, о больше – от того, что не помню ничего. Не помню собственного имени, к тому же, я беременна. Боже, за что…
Врач появляется буквально в считанные минуты. Проводит осмотр, задает кучу вопросов, на которые у меня нет ответов. Потом мне вкалывают обезболивающее, уверяя, что плоду это не угрожает. А лежу в какой-то прострации, совершенно не представляя, что делать дальше.
После обеда приходит полицейский. Он пытается узнать хоть что-то. Спрашивает, буду ли я писать заявление. Но что я могу ответить? Я даже не помню своего имени, не помню что произошло. Как я должна писать заявление? На кого?
Мужчина уходит, добавив, что зайдет завтра. Оставляет на тумбочке клочок бумаги с номером телефона, чтоб, если что-то вспомню, сразу же позвонила. Я обещаю сделать как он просит.
Чувствую сильнейшую усталость и засыпаю. Может, когда я снова проснусь, память ко мне вернется? Но этого не происходит.
Ближе к вечеру ко мне приходят посетители. Это бабушка с дедушкой, которые оказались свидетелями нападения. Они же и вызвали скорую. Даже смогли немного описать грабителя, но это тоже капля в море, ведь лица его они не видели.
- Бедняжка – старушка сочувственно пожимает мою руку – Уверена, память вернется. Главное ведь что с ребеночком все в порядке. Ты жива, здоровье восстановится. Старайся не расстраиваться, хорошо? А мы пока будем навещать тебя.
От нее веет теплотой и заботой. Я благодарна ей за участие. За то, что не бросили меня там, что пришли сегодня. Пусть мы и не знакомы, но эта человеческая поддержка стоит многого.
На следующий день всё повторяется: осмотр врача, вопросы без ответов, визит полицейского.
- Разосланы ориентировки, дело открыто. Может твои знакомые отыщутся, и дело сдвинется с мертвой точки.
Хотелось бы. Да даже просто увидеть хоть одного человека, который знает меня. Который назовет по имени, может быть тогда я бы все и вспомнила.
К вечеру снова пришли вчерашние бабушка с дедушкой.
- Мы тебе фруктов купили, а еще я пирожков напекла. Любишь пирожки с картошкой? – Лидия Григорьевна достала из сумки ароматно пахнущую выпечку. Во рту мгновенно скопилась слюна. Оказывается, я до жути голодна.
- Наверное люблю – нерешительно ответила, принимая пирожок. С удовольствием откусила и прожевала.
- Спасибо большое, очень вкусно.
- Кушай, деточка, сил набирайся – она ласково погладила меня по голове, а мне вдруг захотелось расплакаться. Часто заморгала, смущенно бросая взгляд на Петра Николаевича, тот довольно кивал и нахваливал жену. Они оба такие милые, будто нереальные. Нянчатся со мной, хотя я им вообще никто.
- А завтра я привезу тебе огурчиков домашних – делится бабуля.
– Без всякой химии, сами выращиваем – с гордостью добавляет дед – А знала бы ты какие компоты Лидочка варит. Ммм… - причмокивает он.
Я тихонько смеюсь. Ну просто невозможно не заразиться их позитивом. А то, что они собираются снова навестить меня, очень радует. Мне так страшно остаться одной и потерять даже этот контакт.
- Ты не переживай – старушка ласково сжимает мою ладонь – Мы будем навещать тебя каждый день, пока не выпишут. Все равно по больницам мотаемся, диспансеризацию проходим.
