– Это ты верно подметила, – Ноа снова улыбнулась Глории. На её щеках заиграли восхитительные ямочки: мечта любой девушки на планете.
– Чему ты собралась меня учить?
– Управлять магией. Ведь теперь ты – ведьма.
– Ты серьёзно?! Да вы что? Все с ума посходили?! – вскричала Глория.
– Да. Давай. Разозлись! – азартно молвила Ноа.
– Не указывай мне, что мне делать! Ясно?
– Да что ты? – Ноа насмешливо подняла бровь, пытаясь задеть Глорию ещё сильнее.
– Я сама знаю! Я взрослый человек!
– Правда? – ядовитые нотки превосходства в голоси Ноа сводили её с ума.
– Ты издеваешься надо мной?
– Я? Нисколько! – Ага. Ну конечно, как же!
– Ты издеваешься!
– Нет, ну что ты!
– Я сказала: хватит!
Последнее слово , – слово «хватит», – произнесла не Глория. Это сделал чужой, потусторонний голос, глубокий и демонический, леденящий кровь. Одновременно с этим нечеловеческим криком из ладони Глории вырвалось самое настоящее пламя. Оно метнулось на буфет и старое дерево мгновенно занялось, благодарно потрескивая, охваченное невесть откуда взявшимся огнём. Огонь расползался по дому, как чернильное пятно по бумаге, и с каждым мгновением в обители бабушки Розалин становилось всё опасней и жарче.
– Умничка! – похвалила Ноа, схватила Глорию за руку и стремительно увлекла за собой из горящего дома.
Они бежали, взявшись за руки, по влажному пряному лесу. Их ноги скользили по мягкой траве, в волосы ловко вплетались сучки, ветви деревьев ревниво царапали кожу. Лес словно хотел сделать их частью себя. Или они уже стали его частью? Дыхание Ноа ощущалось совсем рядом, оно было так же близко, как ветер, который свистел в ушах от стремительного, исцеляющего бега. Наконец, они приземлились на увитую вереском поляну. Ладони упёрлись в податливые заросли мха, а папоротник благодарно покачивался, обступая их, даря им безмолвие и покой.
– Уф. Давно я так не бегала! – выдохнула Ноа.
Глория не нашлась, что ответить. Поддерживать светскую беседу после всего, что случилось? Вы серьёзно?
– Поздравляю, Глория! Теперь ты одна из нас! – с улыбкой произнесла Ноа.
– Из вас?
Да уж, сегодня собеседник из Глории был и правда не очень.
Ветви деревьев раздвинулись и на поляну вышли девушки в длинных одеждах. Они были босы. Их глаза были мудры. А лица – прекрасны. Их совершенные тела двигались легко и плавно, направляясь к ней, обступая её, становясь рядом с ней, как деревья в лесу. Становясь одним целым.
– Это Грета, – Ноа указала на рыжую красотку в изумрудном платье.
– Стефания, – Глории поклонилась жгучая брюнетка в красном.
– Урсула, – мулатка с оливковыми глазами в серебряном одеянии склонила ладони перед Глорией.
– Николь, – красотка со вздёрнутым носиком и очаровательными кудряшками, в нежно–голубом платье, похожем на облако, сверкнула жемчужными зубами, приветствуя Глорию.
– Мы все твои сёстры. Теперь ты среди нас, – твёрдо произнесла Ноа.
– А если я не хочу? – Глория сверкнула глазами, с вызовом оглядывая стоящих перед ней красавиц.
Девушки заулыбались, как будто она сморозила отчаянную, непростительную глупость.
– Это ничего не изменит. Всё уже случилось, – ответила Ноа.
– Да пошли вы все! – Глория резко развернулась и отправилась прочь.
Ей просто хотелось доказать самой себе, что она всё ещё владеет ситуацией. И её жизнь – это её жизнь, а не какой–то дурацкий розыгрыш с пиротехникой и ослепительными моделями.
Глория упрямо шла вперёд, продираясь сквозь ветви деревьев. Она была готова заблудиться в этом лесу, увязнуть в болоте, только бы уйти подальше от этих разодетых улыбчивых фриков.
«Ничего», – твердила она себе. Что бы это ни было, сейчас она вернётся к разрушенному дому бабушки Розалин, убедится, что всё это ей почудилось…дождётся, наконец, отца…Они попрощаются с бабушкой Розалин и вернутся в свою спокойную…да что за чёрт!
Глория снова вышла на ту поляну. На неё с мудрой усмешкой пялились пять пар глаз расфуфыренных долбанутых девиц, считающих себя ведьмами, да к тому же ещё и сёстрами и…что там ещё у них в головах?
– Смирись, Глория! – сказала ей Ноа.
Глория в ответ показала Ноа неприличный жест и снова скрылась в лесной чаще.
В этот раз она упрямо брела целую вечность, не разбирая дороги, удовлетворённо отмечая всё новые детали. Детали, которые говорили о том, что она здесь впервые. Куст калины. Поваленное дерево. Трухлявый пень с обломанными рогами. Глория радовалась, как ребёнок, но радость её сменялась недоумённым гневом. Глория снова и снова выходила на увитую вереском поляну, на которой, как яркие бабочки, столпились эти странные женщины.
– Оставьте меня в покое! – вскричала, наконец, Глория, не в силах больше бежать. – Отпустите меня!
– Тссссссс! – Ноа приложила палец к губам, не сводя глаз с Глории. – Успокойся, малышка. Ты не можешь уйти. У нас теперь один путь.
Резкой вспышкой посреди поляны загорелся костёр. Девушки принялись танцевать вокруг него древний сакральный танец. Их тела извивались, делая их похожими на змей. В их глазах отражались всполохи огня. Их тени переплелись, как цветы сплетаются в венке: на миг и на вечность одновременно.
Глория смотрела на них, не в силах оторвать взгляд. Она не могла двинуться с места: её завораживал этот танец. Она ловила каждое движение, мысленно вторя танцующим у костра. Она была одной из них, хоть и не с ними.
Глория растерянно оглядывалась вокруг. Танец становился всё быстрее. Всполохи огня – всё ярче. Вокруг Глории всё кружилось: небо, луна, деревья. И только хоровод гибких девичьих тел оставался неподвижным. Незыблемым. Тем, что и было жизнью. Её. Жизнью. Теперь. Яркие пятна смешались между собой в дикой, безумной пляске и превратились в большое чёрное облако. Облако накрыло Глорию с головой, как тяжёлое покрывало. Её ноги подкосились, она упала в тёплый податливый мох и погрузилась во мрак.
Глория пришла в себя в уютном тёплом пространстве. Комната играла пастельными красками. Пахло терпкими травами. Было уютно и спокойно. На огне дымился котёл. Над котлом поднимался густой молочно-белый пар. У котла стояла Ноа и то и дело подбрасывала туда всё новые щепотки трав.
– Ноа? – слабым голосом позвала Глория.
Ноа обернулась и с улыбкой посмотрела на Глорию.
- Проснулась? Как ты, детка? – заботливо спросила она.
- Я тебе не детка, - отрезала Глория. – Выпусти меня отсюда.
Глория дёрнулась, но тут же ощутила, что её руки и ноги крепко связаны. Она не могла пошевелиться. Глория злобно сверкнула глазами, но Ноа была невозмутима.
- О, нет, - улыбка сильнее расплылась по совершенному лицу Нои. Как воск расплывается у основания свечи. – Ни за что на свете, - твёрдо добавила она.
Ноа властно хлопнула в ладоши и в комнату вошла Грета. Её рыжие локоны сверкали в свете огня. Грета поклонилась Ноа и протянула ей букетик сухих цветов. Молча вышла, не глядя на Глорию.
Ноа со странной улыбкой поднесла букет к лицу. А потом – решительно бросила его в котёл. Пар над котлом заклубился сильнее. Ещё сильнее. Глория с опаской смотрела на это странное белое облако. Облако, которое вдруг стало обретать очертания…мужчины?
Глория присмотрелась. И правда, из клубов пара вырисовывался ослепительный красавец. Часть его тела ещё была бестелесной и состояла из пара. А часть – уверенно превращалась в упругую молодую плоть. Наконец, настал момент, когда над котлом парил мускулистый брюнет. Он смотрел на Глорию и улыбался только ей.
- Не бойся. Это суккуб. Колдун, если тебе будет угодно. Он искусит тебя, чтобы ты могла…отречься от света, - объяснила Ноа.
Но Глория не слушала её. От мужчины, который чудесным образом появился здесь, разило властью и похотью. Он медленно шёл прямо к распластанной на кровати Глории. Он не сводил с неё глаз.
Глория охнула: его руки резко подняли подол её платья, обнажив нежные лодыжки, разведённые в томительном ожидании колени…Белоснежный треугольник атласных трусиков, обтягивающих её лоно. Пульсирующее, сочащееся в ожидании его прикосновений.
И он не заставил себя ждать. Он обрушился на Глорию со всей своей первобытной, животной страстью. Он был повсюду. Его руки ласкали внутреннюю сторону её бёдер. Губы обжигали её окаменевшие в истоме соски. Язык проникал везде. Но Глории было мало. Она извивалась, подаваясь ему навстречу. Она хотела раскрыть для него свои лепестки и впустить в себя то, что явно угадывалось под дорогим сукном его брюк.
Ноа смотрела на них с вожделением. Она украдкой ласкала себя. Влажный взгляд, прикушенные губы выдавали её с головой. Но Глории было плевать на всё, что творится вокруг. Она хотела только одного: слиться с этим властным самцом. Почувствовать его внутри. Отдать ему свой первый тягучий сок. Взлететь вместе с ним на вершину блаженства.
- Возьми меня. Пожалуйста, - умоляюще прохрипела Глория.
Суккуб улыбнулся ей. Его зелёные глаза с кошачьими зрачками хитро посмотрели на Глорию. Он высунул изо рта раздвоенный змеиный язык, приблизил его к шее Глории. Потом опустился ниже. Ещё ниже. Коснулся центра её вселенной: нежной горошинки, которая билась, как маленькое сердце, стремясь ему навстречу.
Он действовал очень умело. Ритм нарастал. И вот уже Глория кричит и мечется в постели, умирая от наслаждения снова и снова.
- Возьми меня! Я хочу быть твоей! – задыхаясь, кричала Глория, выгибаясь и подаваясь ему навстречу.
Он снова усмехнулся. Он подошёл прямо к её лицу, чтобы она видела его выпирающий жезл. Твёрдый. Большой. Совершенный. И захотела его ещё сильнее.
Это была пытка, но пытка была такой сладкой, что Глория мечтала только об одном: чтобы это никогда не закончилось.
На кончиках пальцев суккуба заиграли языки пламени. Он принялся водить пальцами над телом Глории. И там, где её касалось обжигающее тепло, появлялись руны. Татуировками, шрамами, следами нежности. Они появлялись на бархатистой коже Глории, чтобы остаться там навсегда.
Закончив испещрять её тело сакральными узорами, суккуб облизал свои пальцы и пламя исчезло. Мокрые пальцы суккуба нырнули в лоно Глории. Она закричала и снова забилась в экстазе.
- Возьми её, - почти вскричала распалённая Ноа.
Суккуб обернулся к ней, отвлёкшись от истекающего желанием тела Глории.
- Она суждена другому, - сказал он, пристально глядя на Ноа. – Но от тебя я не откажусь.
Суккуб одним рывком сорвал с себя брюки и удивлённому взору Глории явилось его достоинство: оно было невероятно длинным, упругим и мощным. Похожим на хлыст.
Ноа широко раздвинула ноги и резким движением этот хлыст вонзился в неё, причиняя ей невыносимую боль и наслаждение. Ноа закричала, запрокинув голову вверх. Она была как бабочка, пронзённая острой иглой. И, так же, как бабочка, не чувствовала боли. Только насквозь прожигающее удовольствие.
А Глория истекала своим соком и с ненавистью смотрела на Ноа. Мечтая оказаться на её месте. Желая без остатка отдаться демону, который её отверг.
– Чему ты собралась меня учить?
– Управлять магией. Ведь теперь ты – ведьма.
– Ты серьёзно?! Да вы что? Все с ума посходили?! – вскричала Глория.
– Да. Давай. Разозлись! – азартно молвила Ноа.
– Не указывай мне, что мне делать! Ясно?
– Да что ты? – Ноа насмешливо подняла бровь, пытаясь задеть Глорию ещё сильнее.
– Я сама знаю! Я взрослый человек!
– Правда? – ядовитые нотки превосходства в голоси Ноа сводили её с ума.
– Ты издеваешься надо мной?
– Я? Нисколько! – Ага. Ну конечно, как же!
– Ты издеваешься!
– Нет, ну что ты!
– Я сказала: хватит!
Последнее слово , – слово «хватит», – произнесла не Глория. Это сделал чужой, потусторонний голос, глубокий и демонический, леденящий кровь. Одновременно с этим нечеловеческим криком из ладони Глории вырвалось самое настоящее пламя. Оно метнулось на буфет и старое дерево мгновенно занялось, благодарно потрескивая, охваченное невесть откуда взявшимся огнём. Огонь расползался по дому, как чернильное пятно по бумаге, и с каждым мгновением в обители бабушки Розалин становилось всё опасней и жарче.
– Умничка! – похвалила Ноа, схватила Глорию за руку и стремительно увлекла за собой из горящего дома.
Они бежали, взявшись за руки, по влажному пряному лесу. Их ноги скользили по мягкой траве, в волосы ловко вплетались сучки, ветви деревьев ревниво царапали кожу. Лес словно хотел сделать их частью себя. Или они уже стали его частью? Дыхание Ноа ощущалось совсем рядом, оно было так же близко, как ветер, который свистел в ушах от стремительного, исцеляющего бега. Наконец, они приземлились на увитую вереском поляну. Ладони упёрлись в податливые заросли мха, а папоротник благодарно покачивался, обступая их, даря им безмолвие и покой.
– Уф. Давно я так не бегала! – выдохнула Ноа.
Глория не нашлась, что ответить. Поддерживать светскую беседу после всего, что случилось? Вы серьёзно?
– Поздравляю, Глория! Теперь ты одна из нас! – с улыбкой произнесла Ноа.
– Из вас?
Да уж, сегодня собеседник из Глории был и правда не очень.
Ветви деревьев раздвинулись и на поляну вышли девушки в длинных одеждах. Они были босы. Их глаза были мудры. А лица – прекрасны. Их совершенные тела двигались легко и плавно, направляясь к ней, обступая её, становясь рядом с ней, как деревья в лесу. Становясь одним целым.
– Это Грета, – Ноа указала на рыжую красотку в изумрудном платье.
– Стефания, – Глории поклонилась жгучая брюнетка в красном.
– Урсула, – мулатка с оливковыми глазами в серебряном одеянии склонила ладони перед Глорией.
– Николь, – красотка со вздёрнутым носиком и очаровательными кудряшками, в нежно–голубом платье, похожем на облако, сверкнула жемчужными зубами, приветствуя Глорию.
– Мы все твои сёстры. Теперь ты среди нас, – твёрдо произнесла Ноа.
– А если я не хочу? – Глория сверкнула глазами, с вызовом оглядывая стоящих перед ней красавиц.
Девушки заулыбались, как будто она сморозила отчаянную, непростительную глупость.
– Это ничего не изменит. Всё уже случилось, – ответила Ноа.
– Да пошли вы все! – Глория резко развернулась и отправилась прочь.
Ей просто хотелось доказать самой себе, что она всё ещё владеет ситуацией. И её жизнь – это её жизнь, а не какой–то дурацкий розыгрыш с пиротехникой и ослепительными моделями.
Глория упрямо шла вперёд, продираясь сквозь ветви деревьев. Она была готова заблудиться в этом лесу, увязнуть в болоте, только бы уйти подальше от этих разодетых улыбчивых фриков.
«Ничего», – твердила она себе. Что бы это ни было, сейчас она вернётся к разрушенному дому бабушки Розалин, убедится, что всё это ей почудилось…дождётся, наконец, отца…Они попрощаются с бабушкой Розалин и вернутся в свою спокойную…да что за чёрт!
Глория снова вышла на ту поляну. На неё с мудрой усмешкой пялились пять пар глаз расфуфыренных долбанутых девиц, считающих себя ведьмами, да к тому же ещё и сёстрами и…что там ещё у них в головах?
– Смирись, Глория! – сказала ей Ноа.
Глория в ответ показала Ноа неприличный жест и снова скрылась в лесной чаще.
В этот раз она упрямо брела целую вечность, не разбирая дороги, удовлетворённо отмечая всё новые детали. Детали, которые говорили о том, что она здесь впервые. Куст калины. Поваленное дерево. Трухлявый пень с обломанными рогами. Глория радовалась, как ребёнок, но радость её сменялась недоумённым гневом. Глория снова и снова выходила на увитую вереском поляну, на которой, как яркие бабочки, столпились эти странные женщины.
– Оставьте меня в покое! – вскричала, наконец, Глория, не в силах больше бежать. – Отпустите меня!
– Тссссссс! – Ноа приложила палец к губам, не сводя глаз с Глории. – Успокойся, малышка. Ты не можешь уйти. У нас теперь один путь.
Резкой вспышкой посреди поляны загорелся костёр. Девушки принялись танцевать вокруг него древний сакральный танец. Их тела извивались, делая их похожими на змей. В их глазах отражались всполохи огня. Их тени переплелись, как цветы сплетаются в венке: на миг и на вечность одновременно.
Глория смотрела на них, не в силах оторвать взгляд. Она не могла двинуться с места: её завораживал этот танец. Она ловила каждое движение, мысленно вторя танцующим у костра. Она была одной из них, хоть и не с ними.
Глория растерянно оглядывалась вокруг. Танец становился всё быстрее. Всполохи огня – всё ярче. Вокруг Глории всё кружилось: небо, луна, деревья. И только хоровод гибких девичьих тел оставался неподвижным. Незыблемым. Тем, что и было жизнью. Её. Жизнью. Теперь. Яркие пятна смешались между собой в дикой, безумной пляске и превратились в большое чёрное облако. Облако накрыло Глорию с головой, как тяжёлое покрывало. Её ноги подкосились, она упала в тёплый податливый мох и погрузилась во мрак.
Прода от 26.12.2024, 01:55
Глава 3. Искушение
Глория пришла в себя в уютном тёплом пространстве. Комната играла пастельными красками. Пахло терпкими травами. Было уютно и спокойно. На огне дымился котёл. Над котлом поднимался густой молочно-белый пар. У котла стояла Ноа и то и дело подбрасывала туда всё новые щепотки трав.
– Ноа? – слабым голосом позвала Глория.
Ноа обернулась и с улыбкой посмотрела на Глорию.
- Проснулась? Как ты, детка? – заботливо спросила она.
- Я тебе не детка, - отрезала Глория. – Выпусти меня отсюда.
Глория дёрнулась, но тут же ощутила, что её руки и ноги крепко связаны. Она не могла пошевелиться. Глория злобно сверкнула глазами, но Ноа была невозмутима.
- О, нет, - улыбка сильнее расплылась по совершенному лицу Нои. Как воск расплывается у основания свечи. – Ни за что на свете, - твёрдо добавила она.
Ноа властно хлопнула в ладоши и в комнату вошла Грета. Её рыжие локоны сверкали в свете огня. Грета поклонилась Ноа и протянула ей букетик сухих цветов. Молча вышла, не глядя на Глорию.
Ноа со странной улыбкой поднесла букет к лицу. А потом – решительно бросила его в котёл. Пар над котлом заклубился сильнее. Ещё сильнее. Глория с опаской смотрела на это странное белое облако. Облако, которое вдруг стало обретать очертания…мужчины?
Глория присмотрелась. И правда, из клубов пара вырисовывался ослепительный красавец. Часть его тела ещё была бестелесной и состояла из пара. А часть – уверенно превращалась в упругую молодую плоть. Наконец, настал момент, когда над котлом парил мускулистый брюнет. Он смотрел на Глорию и улыбался только ей.
- Не бойся. Это суккуб. Колдун, если тебе будет угодно. Он искусит тебя, чтобы ты могла…отречься от света, - объяснила Ноа.
Но Глория не слушала её. От мужчины, который чудесным образом появился здесь, разило властью и похотью. Он медленно шёл прямо к распластанной на кровати Глории. Он не сводил с неё глаз.
Глория охнула: его руки резко подняли подол её платья, обнажив нежные лодыжки, разведённые в томительном ожидании колени…Белоснежный треугольник атласных трусиков, обтягивающих её лоно. Пульсирующее, сочащееся в ожидании его прикосновений.
И он не заставил себя ждать. Он обрушился на Глорию со всей своей первобытной, животной страстью. Он был повсюду. Его руки ласкали внутреннюю сторону её бёдер. Губы обжигали её окаменевшие в истоме соски. Язык проникал везде. Но Глории было мало. Она извивалась, подаваясь ему навстречу. Она хотела раскрыть для него свои лепестки и впустить в себя то, что явно угадывалось под дорогим сукном его брюк.
Ноа смотрела на них с вожделением. Она украдкой ласкала себя. Влажный взгляд, прикушенные губы выдавали её с головой. Но Глории было плевать на всё, что творится вокруг. Она хотела только одного: слиться с этим властным самцом. Почувствовать его внутри. Отдать ему свой первый тягучий сок. Взлететь вместе с ним на вершину блаженства.
- Возьми меня. Пожалуйста, - умоляюще прохрипела Глория.
Суккуб улыбнулся ей. Его зелёные глаза с кошачьими зрачками хитро посмотрели на Глорию. Он высунул изо рта раздвоенный змеиный язык, приблизил его к шее Глории. Потом опустился ниже. Ещё ниже. Коснулся центра её вселенной: нежной горошинки, которая билась, как маленькое сердце, стремясь ему навстречу.
Он действовал очень умело. Ритм нарастал. И вот уже Глория кричит и мечется в постели, умирая от наслаждения снова и снова.
- Возьми меня! Я хочу быть твоей! – задыхаясь, кричала Глория, выгибаясь и подаваясь ему навстречу.
Он снова усмехнулся. Он подошёл прямо к её лицу, чтобы она видела его выпирающий жезл. Твёрдый. Большой. Совершенный. И захотела его ещё сильнее.
Это была пытка, но пытка была такой сладкой, что Глория мечтала только об одном: чтобы это никогда не закончилось.
На кончиках пальцев суккуба заиграли языки пламени. Он принялся водить пальцами над телом Глории. И там, где её касалось обжигающее тепло, появлялись руны. Татуировками, шрамами, следами нежности. Они появлялись на бархатистой коже Глории, чтобы остаться там навсегда.
Закончив испещрять её тело сакральными узорами, суккуб облизал свои пальцы и пламя исчезло. Мокрые пальцы суккуба нырнули в лоно Глории. Она закричала и снова забилась в экстазе.
- Возьми её, - почти вскричала распалённая Ноа.
Суккуб обернулся к ней, отвлёкшись от истекающего желанием тела Глории.
- Она суждена другому, - сказал он, пристально глядя на Ноа. – Но от тебя я не откажусь.
Суккуб одним рывком сорвал с себя брюки и удивлённому взору Глории явилось его достоинство: оно было невероятно длинным, упругим и мощным. Похожим на хлыст.
Ноа широко раздвинула ноги и резким движением этот хлыст вонзился в неё, причиняя ей невыносимую боль и наслаждение. Ноа закричала, запрокинув голову вверх. Она была как бабочка, пронзённая острой иглой. И, так же, как бабочка, не чувствовала боли. Только насквозь прожигающее удовольствие.
А Глория истекала своим соком и с ненавистью смотрела на Ноа. Мечтая оказаться на её месте. Желая без остатка отдаться демону, который её отверг.
