Пролог
За два года до событий
Магический светильник лишь слегка разгонял темноту рядом с креслом, в котором я сидела, но этого было достаточно, чтобы разглядеть решимость на лице стоявшего в двух шагах от меня Эндрю.
- Своего мнения ты не изменишь… - я не спрашивала, говорила твердо. Кто угодно, но только не он! Кремень!
Матушка как-то сказала, что в их роду мужчины все такие. А потом вздохнула, словно сожалея.
И ведь права! Не окажись князь Изверев столь упертым, выступая против войны, которую собирался объявить Ритолии император Ксандр, этот разговор шел бы совершенно в иной тональности.
- Не изменю! – Эндрю приблизился, опустился передо мной на корточки, взял ладони в свои: - Если бы я был уверен, что ты станешь моей….
- Я готова стать твоей прямо сейчас! – не дала я ему закончить, прекрасно понимая, что должно было последовать дальше.
- … моей женой, - продолжил он, словно меня и не услышав. – Когда-нибудь ты поймешь, что иначе я не мог. Честь рода….
Я вновь его перебила:
- Я знаю, что такое – честь рода. И понимаю, о чем ты говоришь, но… - я не сдержалась и всхлипнула, представляя свои будущие перспективы.
Граф Орлов или граф Илинский.
Оба, с точки зрения отца, весьма подходящая для меня партия. Фамилия не из последних, богаты, при чинах и с хорошей перспективой на будущее.
Один, как и его батюшка, пошел по военной стезе, второй служил в Канцелярии розыскных дел. Оба недурны собой, оба получили прекрасное образование. Оба в том возрасте, когда юношеская ветреность уже в прошлом и как раз наступила пора подумать о семье.
Чем не женихи?!
Все было так, но… любила я другого. И этот другой сейчас прощался со мной. Возможно, навсегда!
- Эвелин, - он поднес мою ладонь к губам, коснулся мягко, бережно, - ты всегда будешь моей путеводной звездой! Чтобы не случилось, куда мы меня не занесла судьба, я буду помнить….
- Это нечестно! – я вырвала руку, резко поднялась, отошла к окну, тяжело оперлась на деревянный подоконник.
Там, на площади, танцевали и веселились, празднуя рождение у императора внука.
Первого внука….
- Да! – согласился он со мной. – Это нечестно, но… - он не договорил, приблизившись ко мне.
Я надеялась, что прижмется хоть на мгновение, одарит своим теплом, нежностью, но… он лишь положил рядом с моей ладонью маленький кулон на тонкой золотой цепочке и решительно вышел из номера, только и бросив напоследок:
- Будь счастлива!
Как это сделать, когда сердце расколото на крошечные кусочки, князь Андрей Изверев мне не сказал….
Глава 1
Доносившийся из-за двери спальни шум пробился сквозь усталую дрему, заставив не только открыть глаза, но и приподняться, упершись локтем в одну из подушек.
- Эвелин!
Я не ошиблась, посчитав, что причиной суеты стало появления Георгия.
Последние три месяца граф мотался с поручениями императора, появляясь в столице на несколько дней и вновь отбывая на границу с Ритолией. Два года войны, измотавшие и нас, и их, не привели империю к победе, а княжество – к поражению.
Оскудневшая казна, недовольная политикой аристократия, обедневший народ…. Все хотели мира. И – мы, и они.
Граф Георгий Орлов, вот уже полтора года как мой муж, был среди тех, кто имел возможность этот самый мир приблизить.
- Ты хотел сына… - измученно улыбнулась я, когда он стремительно прошел через всю комнату и, сдвинув одеяло, которым была укрыта, присел на край кровати.
- Я хотел ребенка! – в его глазах я увидела мягкий укор. – Нашего с тобой ребенка! – Георгий наклонился – похоже, собирался меня поцеловать, но тут же отпрянул, огорченно вздохнув.
Его одежда была пыльной, как и лицо.
- Сколько лошадей загнал? – качнула я головой, вновь откидываясь на подушки.
По словам магианны, роды были не самыми тяжелыми….
Но это – смотря для кого.
- Неважно! – Георгий смотрел на меня….
Даже если это была не любовь, что-то очень близкое к ней.
Увы, ответить ему тем же я не могла. Уважала, гордилась, была уверена, что мне повезло с мужем. Бывали дни и ночи, когда считала себя счастливой, но… мое сердце потерялось где-то там, в горах Ритолии.
Безответно, без надежды…
- Она красивая, - я зевнула, чувствуя, как закрываются глаза.
Первые схватки начались больше суток назад.
- Она похожа на тебя, - мягко, словно летний ветерок, выдохнул он и поднялся. – Отдыхай.
- Ты не уедешь? - нашла я в себе силы спросить.
- Нет! – качнул он головой. – Не раньше, чем через месяц.
Возможно, он еще что-то добавил – мне казалось, что там, в мягкости сна, я продолжала слышать голос мужа, но так ли это было….
Проснулась я резко, вскинулась на прозвучавший где-то далеко крик…. Такой… беспросветный, отчаянный, прощальный….
И имя…. Мое имя…. Эвелин!
- Тише, тише… - придержав за плечи, Георгий вернул меня на подушки. Когда я посмотрела уже осмысленно, заботливо спросил: - Подать воды?
Я прислушалась к своим ощущениям, не поднимаясь, качнула головой – нет.
- Ты почему не отдыхаешь? – поинтересовалась в свою очередь, когда Георгий, как и днем, присел на край кровати.
Был он в домашней одежде.
Белая рубашка из тонкой ткани с узкой полоской кружева, украшавшего большой воротник и широкие манжеты, стягивавшие рукава на запястьях. Верхние пуговицы расстегнуты, открывая смуглую от загара кожу и кучерявый волос на груди.
Простые серые брюки, черный кушак, повязанный на талии....
Граф Орлов никогда не слыл сердцеедом, что не мешало ему быть по-мужски привлекательным. Резковатые черты лица, густые брови, тонкой полоской сросшиеся на переносице, нос с горбинкой, упрямые губы, твердый, непоколебимый подбородок….
Мое сердце признавало его спокойную, выверенную красоту, но продолжало мечтать о другом.
Как бы поздно при этом ни было….
- Пытаюсь привыкнуть к тому, что теперь я - отец, - ответил он с легкой улыбкой, - но пока получается плохо.
Хватило этих слов, чтобы я вновь поднялась с подушек:
- Я хочу ее увидеть!
На этот раз головой качнул Георгий:
- Магиана запретила тебе до утра вставать. – И тут же успокоил: - С ней кормилица, нянюшка и мама Лиза.
- Ну, если мама Лиза, - улыбнулась я, мгновенно успокоившись.
Мама Лиза была старшей кухаркой. На кухне сама уже давно не копошилась – возраст, руки стали не такими быстрыми, как раньше, но без ее веского слова в вотчине кастрюль и половников даже с места на место ничего не передвигалось.
А еще она была хранительницей графского дома. Мягкая, отзывчивая, уютная. Заменить Георгию умершую от лихорадки мать вряд ли смогла, но сделала эту потерю менее болезненной.
Заботой в свое время окружила и меня, помогая смириться с нелюбимым мужем и научив, что для семьи важнее совершенно другие чувства.
- Приляжешь? – я немного сдвинулась, освобождая для него место.
Тело было слабым, утомленным, но эта усталость казалось приятной. В ней имелся смысл. Такой огромный, всеобъемлющий!
Я стала матерью! У меня родилась дочь!
«У нас», - поправила я себя мысленно. Мы стали родителями и у нас родилась дочь….
- Ты умеешь соблазнять, - фыркнул Георгий. Наклонился, снял домашние туфли, лег поверх одеяла, повернувшись ко мне: - Я смотрю на тебя и не могу понять, что изменилось?
- Я простоволоса и без макияжа, - я попыталась свести к шутке его вопрос. Уж больно оказался сложен. Хотя бы в том, что Георгий, со своим умением все подмечать, не пропустил того внутреннего покоя, который я ощутила, услышав первый крик дочери.
Что было в нем?! Всего лишь плач только что появившегося на свет ребенка….
В тот момент я заново родилась вместе с ней. Уже для другой жизни. Для той, в которой будет она, я и… ее отец.
- Ты плачешь? – Георгий провел ладонью по моему лицу, стирая предательскую влагу.
- С нами, женщинами, такое бывает, - сделала я слабую попытку улыбнуться, но вместе этого всхлипнула.
Жалость, тоска, пришедшее только сейчас четкое, осознанное понимание, что для меня Эндрю потерян навсегда, накатившая волной нежность к крохе, что лежала в люльке всего лишь за дверью, отделявшей одну комнату от другой, благодарность к мужу, не только подарившему мне дитя, но и сумевшего пробудить во мне искреннюю привязанность….
Все это было таким острым, болезненным….
- Я впервые вижу слезы на твоих глазах, - с легкой укоризной произнес Георгий.
Невольно сжалась – ко всему прочему еще и это, но муж сделал то, чего я в этот момент совершенно не ожидала. Придвинулся ближе, прижимая к себе, подсунул руку мне под голову, разделяя душевную боль, давая опору этим простым, но столь естественным для него порывом.
- В них немало от счастья, - затихая от его тепла, вздохнула я. – Это были не самые легкие сутки в моей жизни, но я готова их повторить. – Он многозначительно хмыкнул, а я поторопилась поправиться: - Годика так через два.
- Думаешь, я буду с тобой спорить? – засмеялся он мне в самое ухо. И тут же добавил: - А теперь – спи, а то мама Лиза утром отшлепает меня, как когда-то в детстве.
- Она тебя шлепала? – развернулась я к нему. Приподнялась, заглянув в глаза.
- Я был проказником, - Георгий чуть надавил мне на плечо, понуждая лечь. – Шлепала не больно, но обидно.
- Она мне об этом не рассказывала, - «огорчилась» я.
- Вот Елена подрастет, у мамы Лизы появится повод пожаловаться на меня, - пообещал Георгий.
- Елена? – переспросила я.
Об имени для ребенка мы с ним говорили. Однажды даже пару дней, поссорившись, молчали, не сойдясь во мнении…. Он хотел назвать сына Александром, я….
Я – Андреем.
- Тебе уже не нравится? – муж сделал вид, что удивлен моим непостоянством.
- Ты же хотел назвать ее Светланой, - напомнила я нашу договоренность, которой закончился спор. Мальчика называю я, девочку – он.
- Хотел, - улыбнувшись, согласился Георгий, - но, увидев, понял, что это – Аленка.
- Елена Георгиевна Орлова, - произнесла я вслух, мысленно представляя себе не крошку, которую прижимала к груди, а юную барышню, которой она когда-нибудь станет. – Красиво! – признала я его правоту.
- И напоминает тебя, - поцеловал он меня в лоб. – А теперь спи.
- А ты не уйдешь? – по-детски капризно, протянула я.
- Не уйду, - заверил он и посмотрел так, словно его слова значили значительно больше, чем таилось в моем вопросе.
Но мысль об этом лишь мелькнула и… растаяла в мягкости принимающего меня в свои объятия сна.
Муж был прав, я действительно нуждалась в отдыхе….
***
День выдался тяжелым, душным, безветренным. Воздух был полон непролитой воды, но гроза, которую ожидали еще прошлым вечером, так и не разразилась. Ночью небо было ярким, звездным, да и теперь, когда перевалило за полдень, оставалось высоким и белесо-голубым, прозрачным, как пустое молоко.
- Вы бы отдохнули, госпожа, - подошла ко мне кормилица Алены. – Господин граф….
- Господин граф опять будет недоволен, - устало улыбнулась я ей. Оглянулась на колыбельку.
Елена спала беспокойно. Хмурилась, морщила носик.
Эта погода ей тоже не нравилась.
- Идите, госпожа, идите, - поддержала кормилицу мама Лиза.
Они обе были правы – Георгий должен был скоро вернуться из Штаба, куда его вызвали, но уходить из детской не хотелось. Рядом с дочерью я чувствовала себя не просто счастливой – нужной. Ее крохотным ручонкам, ее пальчикам, ее глазкам….
Георгий называл меня сумасшедшей мамочкой….
Любя называл….
- Хорошо, - вздохнув, согласилась я. – Но если….
- Солнышко мое, - мама Лиза уперла руки в пышные бока, - ты, что же думаешь, не управимся….
Речь ее была грамотной – она не только окончила поварскую школу, но и некоторое время преподавала там же, но иногда, когда начинала яриться, вдруг вспоминала, что вышла из простого сословия.
- Не думаю, моя грозная матушка, - порывисто подошла я к ней, поцеловала в морщинистую щеку и, уже чинно, как положено благородной даме, направилась к двери.
- И – графиня, и дите родила, а все девчонка-девчонкой. – проворчала она мне вслед. И тут же шикнула на кормилицу: - А ты – ничего не слышала!
- Как прикажете, мама Лиза, - покорно откликнулась та, похоже, ничуть не испугавшись.
Наверное, это и было счастьем….
Наверное….
Мысль лишила последних сил, так что, выйдя в коридор и плотно прикрыв за собой дверь, я прижалась к прохладной стене, давая себе передышку. Утро выдалось тяжелым. Затихала Алена только у меня на руках.
Внизу часы гулко пробили час…. Георгий обещал быть к половине второго, попросив дождаться его к обеду….
Дни летели так быстро….
Вместо месяца, муж задержался в столице на два, что только радовало.
Два месяца, когда я могла не переживать за его жизнь. Могла не вздрагивать от каждого шороха, «слыша» в них шелест падающей на стол магической почты. Могла без опасений засыпать и с легкой душой просыпаться, зная, что спустившись к завтраку, застану его стоящим у окна в ожидании меня….
Как дверь в детскую вновь открылась, я не услышала. То ли задумавшись, то ли….
- Сходила бы ты к Заступнице, - матушка Лиза придержала меня за руку, когда я, резко отстранившись от стены, чуть пошатнулась. Смотрела с заботой, но и укоризны в глазах хватало. – Извела ты себя. Не знаю, чем, но извела.
- Матушка Лиза… - сжала я ее ладонь. – Это просто беспокойство.
- А я разве не об этом говорю? – нахмурилась она. – Он здесь, рядом, а ты измучилась вся, словно от беды. Нельзя так. Судьба она ведь как на нас смотрит…. Кто с радостью, к тому и она с удачей и подарками. А кто вот так, как ты…. – Она вздохнула, качнула головой. – Магиана сказала, что ты в ее заботе больше не нуждаешься, вот и вспомни, как это, когда страсть тела все глупые мысли из головы изгоняет.
- Матушка… - я мягко улыбнулась.
- Матушка! Матушка! – засмеявшись, повторила она за мной. – Потому и учу, пока жива. Не о завтра думай, о сегодня. А завтра… - в ее глазах что-то мелькнуло, но так быстро, что разглядеть не получилось. – А завтра, оно само заявится, и звать не придется.
- Умом я понимаю… - повинилась я, - но справиться с собой не удается. Когда он дома – отступает, а стоит не слышать его голос… - я опустила голову, пряча от нее тоску и… ложь.
Ту, в которой не Георгий шептал мое имя.
- Сходи к Заступнице, - сжала она на миг мою ладонь. – У тебя вон уже тени под глазами, словно от болезни сохнешь. Думаешь, муж не замечает?
И в этом она тоже была права. Вопросов Георгий еще не задавал, но от магианы потребовал, чтобы задержалась в нашем доме, хоть та и заверяла, что восстановилась после родов я полностью.
- Хорошо, матушка, - прижалась я к ней так, как никогда не прижималась к собственной матери, - так и сделаю. Если твой способ не поможет, то схожу в Храм.
- Вот и умница! – сразу повеселела она, чтобы тут же нахмуриться. Повела носом… - Это они что там… - всплеснула руками и тут же шустренько кинулась в сторону лестницы.
Я еще постояла минутку и, направилась в свои покои, переодеться к обеду.
Когда спустилась вниз, Георгий был уже дома. И… не один.
- Прошу меня простить, - граф Илинский, прервав разговор на полуслове, чуть склонил голову. Дождался, пока я подойду, принял протянутую руку, коснулся губами запястья, только после этого продолжив: - я говорил Георгию, что Вы можете быть недовольны столь неожиданным визитом, но он….
- Но я настоял, - перебив, улыбнулся муж. Вроде и незаметно, но как-то жадно окинул меня взглядом – я приняла слова матушки Лизы к сведению и выбрала кокетливый, хоть и весьма простой наряд, - сказав, что ты не выгонишь гостя. Теперь тебе судить, кто из нас прав.
