1. «Золотая рыбка» энд «Ласточка»
За неделю до нового года выпал снег.
Ксана, кутаясь в белую, под кролика, шубку, спешила на работу. Утреннее небо, сплошь затянутое облаками, словно нехотя роняло на город редкие снежинки. На деревьях по соседству с остановкой скандалили галки. Они сидели вразброс по веткам, похожие на неряшливо смотанные мотки кудели, и перекликались пронзительными недовольными голосами. У поребрика снег был девственно свежим и искрился в свете ещё не погасших фонарей, но чуть дальше, ближе к середине тротуара, тонкой цепочкой уже чернели следы. Автобус подошёл вовремя, и Ксана впорхнула в него белой птицей. Настроение было приподнятым. Во-первых, снег. Во-вторых, за неделю до нового года настроение просто обязано быть приподнятым. И, наконец, в-третьих, она ехала на работу, а свою работу Ксана любила именно перед новым годом.
— Но Ника Альбертовна! — Ксана стояла перед начальницей, моложавой дамой в облегающем зелёном платье. В тёмных, стриженных под каре волосах, несмотря на возраст, не было заметно ни одного седого, по офису ходили шутливые слухи, что время от времени Ника Альбертовна использует излишки праздничных эмоций в личных целях для омолаживающих процедур.
— Ксения, я, по-моему, ясно выразилась.
— Но ведь график был утверждён ещё месяц назад. И мы все уже договорились, все роли распределены.
— Ксения, тебе знакомо такое понятие как «форс-мажор»?
— Да но...
— Твоё участие на утреннике в саду «Золотая рыбка» отменяется. Вместо этого я тебя поставила на завтрашний утренник в «Ласточке». И ещё на два на этой неделе там же. Ну, какая тебе разница тот садик или этот? И там и там дети.
— Да но... — ну как Ксана могла ей объяснить, что в их квартет-тандеме Миша-Ксана-Леночка-Олег все настолько уже притёрлись, что в случае того самого форс-мажора смогут отыграть любую импровизацию, читая партнёров даже по выражению глаз.
— Никаких но. Всё уже решено и утверждено, — голос Ники Альбертовны не допускал никаких возражений. Всё должно было идти по её плану. Только так.
— Ника Альбертовна, — Ксана сделала ещё одну, последнюю попытку. — Так на «Ласточку» Снегурочкой стояла Марина.
— Марина и будет Снегурочкой.
— А как же я?
— Ты будешь играть Бабу Ягу. Костюм возьмёшь на складе, если что-то не подойдёт, разрешаю дополнить самостоятельно. Грим... Ну ты же у нас талантливая девочка, справишься.
Складом громко именовалась комната в конце коридора. Их контора занимала несколько комнат третьего этажа в старом, дореволюционной постройки здании. Для склада было выделено помещение в торце с глухими стенами. Ксана щёлкнула выключателем и оглядела несколько сиротливо висящих костюмов — всё, что осталось. Костюм Бабы Яги висел в самом углу. Юбка в виде буровато-серых треугольников, болотного цвета жакетка отороченная мехом а-ля драная кошка и парик из пегой пакли. Ну да, персонаж сугубо отрицательный и красоваться ему совершенно незачем. Ещё и ни одной репетиции. Марина и Вадим ребята неплохие, но чтобы слаженно работать этого маловато.
— Не горюй, Ксюн, справимся, — в комнату из коридора ввалился Вадим. Худощавый в отличие от Мишки, высокий, с узким аристократическим лицом и чуть ли не греческим профилем, даже непонятно, как он вписывался каждый раз в роль Деда Мороза. Но Ксана не раз слышала, что дети его безоговорочно принимали за настоящего «дедушку». И Марина тоже была хорошей Снегурочкой. Всё же команда ей досталась неплохая, могло быть и хуже. — Ты бери костюм, а мы с Мариной и Ольгой тебя подождём в репетиционной. Прогоним пару раз сегодня, пока там свободно. С гримом Олька поможет.
— Ага, — Ксана с тоской вспомнила свой «родной» костюм Снегурочки. Серебристая парча с голубыми узорами, белоснежная опушка по рукавам и подолу.
— Есть информация, что Нике Альбертовне срочно понадобилось пристроить свою племянницу. Информация непроверенная, но сама понимаешь, — Вадим деланно развёл руками. — Не ставить же родную кровиночку на роль вселенского зла. Да не переживай. Сыграешь ты ещё Снегурочку. Ещё и Дездемону сыграешь.
Ксана не удержалась от смешка.
— Не надо мне Дездемоны. Пусть её племянница НикАльбертовны играет. Я ещё, может, пожить хочу.
2. Дашкины будни
— Даша! Опоздаем! — трубит папа из недр коридора.
Сегодня папа — мамонт. Сначала Даша хотела сделать его слоном, а себя слонёнком. Но зимой слону было бы холодно в их городе, а недавно папа прочёл ей книжку о мамонте. Мамонт это почти как слон, только лохматый. И жил он там, где много снега. Так что папа сегодня мамонт. Странно только, что не бывает папонтов. Так было бы правильнее. Но папа сказал, что бывают только мамонты. Несправедливо как-то по отношению к папам-мамонтам.
Даша застегивает пуговички на любимом платье, салатовом в мелкий горошек с аппликацией-бабочкой, и садится надевать колготки. Она уже давно умеет делать это сама. Ещё мама научила Дашу. Но мама ушла, оставила их с папой одних.
— Дашутка!
Голос папы раздается теперь из кухни. Значит, Дашу уже ждёт на столе чашка сладкого чая и папин фирменный бутерброд — ломтик поджаренного батона с сыром и яйцом. Наверное, папа считает, что без этого первого завтрака к тому времени, как в садике накроют на стол, Даша так проголодается, что станет похожа на их кота Марика, когда они его только нашли жавшимся к батарее в подъезде. Сейчас Марик уже не такой. Он вырос и стал, как говорит папа, упитанным. Даше хотелось бы погладить сейчас Марика, почесать его за пегим ухом так, чтобы он замурлыкал громко-громко. Но Марик забрался на шкаф, лежит там и не собирается слазить. Только лениво щурит на Дашу свои янтарные глазищи.
Чай выпит, бутерброд надкусан, есть пока совсем не хочется.
Папа проверяет Дашин рюкзачок — ничего не забыла? Даша забыла. Она срывается с места и бежит к себе в комнату, на одной ноге тапочек, на второй сапожок. В комнате она быстро-быстро достаёт из ящика с игрушками розовую ленточку и запихивает в карман. Вот теперь ничего не забыла. Ленточку Даша обещала Насте. У Насти кудрявые каштановые волосы, большие голубые глаза и пятнышко румянца на одной щеке. Настя кукла. Старая кукла, с которой почти никто не играет. Разве что только Андрюшка, когда ему нужен пассажир, берёт её покатать на большом грузовике. А Даше жалко Настю. Она же не виновата, что старая и совсем не похожа на тех кукол, которые живут у Даши и других девочек дома.
Ленточка очень красиво будет смотреться в Настиных каштановых волосах.
За ночь выпал снег. Он до сих пор продолжает идти. Только как-то лениво, словно нехотя. Наверное, устал, решает Даша, это ж не шутка идти всю ночь, чтобы город стал таким ослепительно белым. Она успевает сгрести ладошкой с лавочки у подъезда немного снега, пока папа открывает машину. И оставить отпечаток сапожка рядом с крыльцом. Снег белый и колюче-холодный.
На пороге группы Дашу с папой встречает утренняя воспитательница. Сегодня это Елена Сергеевна в строгом бирюзовом платье и приколотой к нему брошью в виде бабочки. Елена Сергеевна Даше нравится, она никогда никого зря не ругает и здорово читает сказки. В комнате за спиной Елены Сергеевны виднеется нарядная ёлка. Ёлку поставили несколько дней назад. От неё пахнет хвоей и праздником. А ещё мандаринами. И их группа тоже называется «Мандаринки».
После завтрака вместо прогулки Дашу и ещё нескольких ребят оставляют «дежурными по группе». Даша смотрит в окно на заснеженный двор. Прогулки немного жалко, она хотела слепить снеговика, но в почти пустой группе тоже можно интересно провести время. Настроение быстро меняется, снеговик подождёт. Его она слепит с папой, а это гораздо интереснее.
Пока нянечка Нина Владимировна моет в подсобке посуду, Ромка находит большой гвоздь. Даша успевает ещё повязать кукле Насте ленточку и сделать бант, как начинается игра в докторов. Гвоздь торжественно провозят по комнате на грузовичке. Теперь это не просто гвоздь, теперь это инструмент главного доктора. С помощью него доктор начинает делать прививки цветам в горшках, которых в группе «Мандаринки» великое множество. Спецбригада в лице Иришки и Даши под предводительством главного доктора Ромки и в сопровождении водителя Андрюшки поочерёдно объезжают каждый цветок и царапают гвоздём один из листьев. Иногда Ромка милостиво позволяет кому-нибудь из ребят сделать самому «прививку». Операция проходит успешно. Они успевают завершить всё до того, как нянечка домывает посуду.
К возвращению с прогулки группы и Елены Сергеевны происходит зарождение великого «медицинского» братства.
После прогулки все идут в музыкальную комнату и репетируют танец снежинок к завтрашнему утреннику.
На обед дают вермишелевый суп и ленивые голубцы. На десерт компот из сухофруктов.
3. Когда ты не Снежинка
Руслан тихо выругался. Так, чтобы Дашка, сидящая тут же за кухонным столом и старательно разрисовывающая фломастерами русалочку в раскраске, не услышала. За два года, с тех пор как Алёна ушла от них с Дашей, он научился варить манную кашу, любимый Дашкин вермишелевый суп и даже делать морковное пюре и тефтели. Но какао до сих пор оставалось за гранью его возможностей. Хитроумный напиток так и норовил то сбежать, то пригореть, то вообще превратиться в непонятную бурду коричневого цвета. У Алёны он получался безукоризненно. Первое время после ухода Алёны Даша всё время просила какао на ночь, даже плакала, когда Руслан пытался подсунуть вместо него покупной шоколадный коктейль или сладкое молоко. Гораздо позже, он догадался, что вкус какао для Даши был неразрывно связан с мамой. Похоже, она верила, что мама вернётся, если Даша будет его пить по вечерам. Придёт, расскажет ей сказку и уже никуда не уйдёт. Вот только маме ни Даша, ни тем более Руслан, больше не были нужны. И никакое волшебное какао не в состоянии было это изменить.
— Что, пап, опять какава не получилось?
Дашка оторвалась от своей раскраски и теперь смотрела на него, ожидая ответа.
— Ну не то чтобы совсем не получилось... — Руслан покосился на коричневое пятно, подгорающее на белой эмали печки.
— Я буду чай, — быстро говорит Даша и вновь утыкается в раскраску.
Сейчас Дашка очень похожа на маму. Алёнкин овал лица, профиль. Даже волосы такие же светлые с рыжеватыми прядками. Только глаза Руслановы. Карие, с короткими ресницами.А вот характер свой собственный — Дашкин. И она больше не ждёт маму.
Руслан обмотал руку полотенцем и, подхватив кастрюльку с неудавшимся варевом, опрокинул её в раковину.
— Пап...
— Что, солнышко? Сейчас заварю чай.
— Неее. Пап, ты не забыл, что завтра утренник?
— Конечно, нет, — Руслан присаживается рядом с дочерью. — И, как и обещал, мы пойдём на твой утренник вместе. На работе я уже договорился.
Даша с серьёзным видом кивает.
— Ты обещал кое-что.
— Что именно?
— Костюм, папа.
Теперь Дашка смотрит на отца укоризненно.
— Я не забыл. Я обещал тебе сюрприз. Подожди минутку.
Костюм он купил ещё неделю назад и спрятал в шкафу. Рыжая пушистая шапочка с ушками, бархатная короткая юбочка с шикарным лисьим хвостом и, особая гордость Руслана, варежки, пошитые в форме лисьих лапок.
— Ой, папа!.. — Дашка смотрит во все глаза на рыжий наряд.
— Нравится?
— Красота! — в знак подтверждения Даша показывает два больших пальца, но тут же гаснет.
— Что-то не так?
— Мы сегодня репетировали танец снежинок. Елена Сергеевна сказала, что мы будем танцевать его на утреннике для Дедушки Мороза. Но я ведь теперь... — нижняя губка Даши дрогнула. — Я же теперь не смогу быть снежинкой?
Утро наступает раньше, чем хотелось бы. Небо сереет не просыпанным снегом. Даша просыпается и тут же вспоминает про костюм, утренник и танец. И настроение у неё делается как это самое небо. Если бы не дурацкий танец, Дашка прыгала бы до потолка — наверняка ни у кого не будет такого шикарного костюма лисички. Противный танец. Она даже немного позлилась на него.
В конце концов, Дашка решает, что костюм ценнее танца и, настроение у неё поднимается, она начинает собираться быстрее.
Скорее бы утренник.
Папа сегодня праздничный, в чёрных джинсах и в светло-серой толстовке вместо костюма. Он дольше обычного причесывается перед зеркалом. Волосы у папы красивые, каштановые, иногда Дашка жалеет, что у неё мамины волосы, а не папины.
Когда они выходят вдвоём из квартиры, у папы в руках костюм лисички, плотно упакованный в специальный чехол. И Даша ловит себя на мысли, что пока никто-никто кроме них двоих не знает, что там внутри чехла.
На улице она задаёт только один вопрос:
— Пап, а лисички, они очень хитрые?
Группа «Мандаринки» Ксане понравилась. Из-за неплотно прикрытой двери было видно почти весь музыкальный зал, ёлку и сидящую на стульчиках нарядную детвору позади которой расположились родители. От разнообразия костюмов рябило в глазах. Мушкетёр, человек-паук, принцессы, целая компания снежинок, пират, лисичка.
Ксана поправила парик на голове, заправила внутрь, выбившуюся русую прядь, и бросила взгляд в небольшое зеркало, висящее на стене. С гримом пришлось повозиться, особенно с крючковатым накладным носом. В сам костюм Ксана внесла изменения. Разбавила серые блеклые лохмотья цветастым посадским платком, а «болотную» жилетку заменила на душегрею из собственных запасов. Так что Баба Яга у Ксаны стала выглядеть эдакой лесной модницей.
— Охо-хо! А кто тут у нас? Какие хорошие детки! Давайте все вместе скажем «Ёлочка, зажгись!»
Услышав знакомый бас Вадима, Ксана приготовилась и ещё раз проверила парик.
— Ёлочка, зажгись! — хор детских голосов затих.
-Зажгись, — эхом пронёсся чей-то запоздавший голосок.
Но даже после третьего раза на ёлочке не зажглось ни одного огонька.
Откуда-то со стороны двери раздался громкий ехидный смех.
— Ничего у вас не получится, детишки!
К ёлке, чуть пританцовывая, выскочила Баба Яга.
Представление шло своим ходом. Дашка во все глаза смотрела на разворачивающееся действие. Хлопала вместе с остальными, когда победили вредную Ягишну. Правда хлопать в варежках было немного неудобно и жарко, но это искупалось всем тем интересом, с которым на её костюм смотрели другие девочки и даже некоторые мальчики.
— А теперь снежинки станцуют для Дедушки Мороза и Снегурочки танец, — произнесла Елена Сергеевна, наряженная в костюм Белоснежки.
Даша насторожилась.
Заиграло музыкальное вступление и девочки-снежинки устремились к ёлке.
Дашкины ноги сами запросились в танец.
— Дашка, ты куда? — услышала девочка удивлённый шёпот отца.
— Дашенька... — Елена Сергеевна попыталась её поймать, но рыжая лисичка оказалась шустрее.
Белые Снежинки закружились в танце вокруг ёлки. И вместе с ними закружился оранжевый огонёк.
Даша танцевала.
4. Баба Яга не злая!
— Какие красивые снежинки. Порадовали Дедушку, — басил Вадик. — Благодарствую за танец, а у меня для вас и подарочки есть. Ну-ка, давайте посмотрим, что там у нас в мешке. Вот, это тебе. И тебе...
Девочки в белых платьицах окружили Деда Мороза. Только рыжая лисичка неуверенно мялась чуть в сторонке.
— А ты что стесняешься, ну-ка подойди к Дедушке, — Марина-Снегурочка поманила девочку к себе.
— Она же не снежинка! — пискнул кто-то из рядов зрителей.
— Даша — лисичка, а не снежинка!
За неделю до нового года выпал снег.
Ксана, кутаясь в белую, под кролика, шубку, спешила на работу. Утреннее небо, сплошь затянутое облаками, словно нехотя роняло на город редкие снежинки. На деревьях по соседству с остановкой скандалили галки. Они сидели вразброс по веткам, похожие на неряшливо смотанные мотки кудели, и перекликались пронзительными недовольными голосами. У поребрика снег был девственно свежим и искрился в свете ещё не погасших фонарей, но чуть дальше, ближе к середине тротуара, тонкой цепочкой уже чернели следы. Автобус подошёл вовремя, и Ксана впорхнула в него белой птицей. Настроение было приподнятым. Во-первых, снег. Во-вторых, за неделю до нового года настроение просто обязано быть приподнятым. И, наконец, в-третьих, она ехала на работу, а свою работу Ксана любила именно перед новым годом.
— Но Ника Альбертовна! — Ксана стояла перед начальницей, моложавой дамой в облегающем зелёном платье. В тёмных, стриженных под каре волосах, несмотря на возраст, не было заметно ни одного седого, по офису ходили шутливые слухи, что время от времени Ника Альбертовна использует излишки праздничных эмоций в личных целях для омолаживающих процедур.
— Ксения, я, по-моему, ясно выразилась.
— Но ведь график был утверждён ещё месяц назад. И мы все уже договорились, все роли распределены.
— Ксения, тебе знакомо такое понятие как «форс-мажор»?
— Да но...
— Твоё участие на утреннике в саду «Золотая рыбка» отменяется. Вместо этого я тебя поставила на завтрашний утренник в «Ласточке». И ещё на два на этой неделе там же. Ну, какая тебе разница тот садик или этот? И там и там дети.
— Да но... — ну как Ксана могла ей объяснить, что в их квартет-тандеме Миша-Ксана-Леночка-Олег все настолько уже притёрлись, что в случае того самого форс-мажора смогут отыграть любую импровизацию, читая партнёров даже по выражению глаз.
— Никаких но. Всё уже решено и утверждено, — голос Ники Альбертовны не допускал никаких возражений. Всё должно было идти по её плану. Только так.
— Ника Альбертовна, — Ксана сделала ещё одну, последнюю попытку. — Так на «Ласточку» Снегурочкой стояла Марина.
— Марина и будет Снегурочкой.
— А как же я?
— Ты будешь играть Бабу Ягу. Костюм возьмёшь на складе, если что-то не подойдёт, разрешаю дополнить самостоятельно. Грим... Ну ты же у нас талантливая девочка, справишься.
Складом громко именовалась комната в конце коридора. Их контора занимала несколько комнат третьего этажа в старом, дореволюционной постройки здании. Для склада было выделено помещение в торце с глухими стенами. Ксана щёлкнула выключателем и оглядела несколько сиротливо висящих костюмов — всё, что осталось. Костюм Бабы Яги висел в самом углу. Юбка в виде буровато-серых треугольников, болотного цвета жакетка отороченная мехом а-ля драная кошка и парик из пегой пакли. Ну да, персонаж сугубо отрицательный и красоваться ему совершенно незачем. Ещё и ни одной репетиции. Марина и Вадим ребята неплохие, но чтобы слаженно работать этого маловато.
— Не горюй, Ксюн, справимся, — в комнату из коридора ввалился Вадим. Худощавый в отличие от Мишки, высокий, с узким аристократическим лицом и чуть ли не греческим профилем, даже непонятно, как он вписывался каждый раз в роль Деда Мороза. Но Ксана не раз слышала, что дети его безоговорочно принимали за настоящего «дедушку». И Марина тоже была хорошей Снегурочкой. Всё же команда ей досталась неплохая, могло быть и хуже. — Ты бери костюм, а мы с Мариной и Ольгой тебя подождём в репетиционной. Прогоним пару раз сегодня, пока там свободно. С гримом Олька поможет.
— Ага, — Ксана с тоской вспомнила свой «родной» костюм Снегурочки. Серебристая парча с голубыми узорами, белоснежная опушка по рукавам и подолу.
— Есть информация, что Нике Альбертовне срочно понадобилось пристроить свою племянницу. Информация непроверенная, но сама понимаешь, — Вадим деланно развёл руками. — Не ставить же родную кровиночку на роль вселенского зла. Да не переживай. Сыграешь ты ещё Снегурочку. Ещё и Дездемону сыграешь.
Ксана не удержалась от смешка.
— Не надо мне Дездемоны. Пусть её племянница НикАльбертовны играет. Я ещё, может, пожить хочу.
2. Дашкины будни
— Даша! Опоздаем! — трубит папа из недр коридора.
Сегодня папа — мамонт. Сначала Даша хотела сделать его слоном, а себя слонёнком. Но зимой слону было бы холодно в их городе, а недавно папа прочёл ей книжку о мамонте. Мамонт это почти как слон, только лохматый. И жил он там, где много снега. Так что папа сегодня мамонт. Странно только, что не бывает папонтов. Так было бы правильнее. Но папа сказал, что бывают только мамонты. Несправедливо как-то по отношению к папам-мамонтам.
Даша застегивает пуговички на любимом платье, салатовом в мелкий горошек с аппликацией-бабочкой, и садится надевать колготки. Она уже давно умеет делать это сама. Ещё мама научила Дашу. Но мама ушла, оставила их с папой одних.
— Дашутка!
Голос папы раздается теперь из кухни. Значит, Дашу уже ждёт на столе чашка сладкого чая и папин фирменный бутерброд — ломтик поджаренного батона с сыром и яйцом. Наверное, папа считает, что без этого первого завтрака к тому времени, как в садике накроют на стол, Даша так проголодается, что станет похожа на их кота Марика, когда они его только нашли жавшимся к батарее в подъезде. Сейчас Марик уже не такой. Он вырос и стал, как говорит папа, упитанным. Даше хотелось бы погладить сейчас Марика, почесать его за пегим ухом так, чтобы он замурлыкал громко-громко. Но Марик забрался на шкаф, лежит там и не собирается слазить. Только лениво щурит на Дашу свои янтарные глазищи.
Чай выпит, бутерброд надкусан, есть пока совсем не хочется.
Папа проверяет Дашин рюкзачок — ничего не забыла? Даша забыла. Она срывается с места и бежит к себе в комнату, на одной ноге тапочек, на второй сапожок. В комнате она быстро-быстро достаёт из ящика с игрушками розовую ленточку и запихивает в карман. Вот теперь ничего не забыла. Ленточку Даша обещала Насте. У Насти кудрявые каштановые волосы, большие голубые глаза и пятнышко румянца на одной щеке. Настя кукла. Старая кукла, с которой почти никто не играет. Разве что только Андрюшка, когда ему нужен пассажир, берёт её покатать на большом грузовике. А Даше жалко Настю. Она же не виновата, что старая и совсем не похожа на тех кукол, которые живут у Даши и других девочек дома.
Ленточка очень красиво будет смотреться в Настиных каштановых волосах.
За ночь выпал снег. Он до сих пор продолжает идти. Только как-то лениво, словно нехотя. Наверное, устал, решает Даша, это ж не шутка идти всю ночь, чтобы город стал таким ослепительно белым. Она успевает сгрести ладошкой с лавочки у подъезда немного снега, пока папа открывает машину. И оставить отпечаток сапожка рядом с крыльцом. Снег белый и колюче-холодный.
На пороге группы Дашу с папой встречает утренняя воспитательница. Сегодня это Елена Сергеевна в строгом бирюзовом платье и приколотой к нему брошью в виде бабочки. Елена Сергеевна Даше нравится, она никогда никого зря не ругает и здорово читает сказки. В комнате за спиной Елены Сергеевны виднеется нарядная ёлка. Ёлку поставили несколько дней назад. От неё пахнет хвоей и праздником. А ещё мандаринами. И их группа тоже называется «Мандаринки».
После завтрака вместо прогулки Дашу и ещё нескольких ребят оставляют «дежурными по группе». Даша смотрит в окно на заснеженный двор. Прогулки немного жалко, она хотела слепить снеговика, но в почти пустой группе тоже можно интересно провести время. Настроение быстро меняется, снеговик подождёт. Его она слепит с папой, а это гораздо интереснее.
Пока нянечка Нина Владимировна моет в подсобке посуду, Ромка находит большой гвоздь. Даша успевает ещё повязать кукле Насте ленточку и сделать бант, как начинается игра в докторов. Гвоздь торжественно провозят по комнате на грузовичке. Теперь это не просто гвоздь, теперь это инструмент главного доктора. С помощью него доктор начинает делать прививки цветам в горшках, которых в группе «Мандаринки» великое множество. Спецбригада в лице Иришки и Даши под предводительством главного доктора Ромки и в сопровождении водителя Андрюшки поочерёдно объезжают каждый цветок и царапают гвоздём один из листьев. Иногда Ромка милостиво позволяет кому-нибудь из ребят сделать самому «прививку». Операция проходит успешно. Они успевают завершить всё до того, как нянечка домывает посуду.
К возвращению с прогулки группы и Елены Сергеевны происходит зарождение великого «медицинского» братства.
После прогулки все идут в музыкальную комнату и репетируют танец снежинок к завтрашнему утреннику.
На обед дают вермишелевый суп и ленивые голубцы. На десерт компот из сухофруктов.
3. Когда ты не Снежинка
Руслан тихо выругался. Так, чтобы Дашка, сидящая тут же за кухонным столом и старательно разрисовывающая фломастерами русалочку в раскраске, не услышала. За два года, с тех пор как Алёна ушла от них с Дашей, он научился варить манную кашу, любимый Дашкин вермишелевый суп и даже делать морковное пюре и тефтели. Но какао до сих пор оставалось за гранью его возможностей. Хитроумный напиток так и норовил то сбежать, то пригореть, то вообще превратиться в непонятную бурду коричневого цвета. У Алёны он получался безукоризненно. Первое время после ухода Алёны Даша всё время просила какао на ночь, даже плакала, когда Руслан пытался подсунуть вместо него покупной шоколадный коктейль или сладкое молоко. Гораздо позже, он догадался, что вкус какао для Даши был неразрывно связан с мамой. Похоже, она верила, что мама вернётся, если Даша будет его пить по вечерам. Придёт, расскажет ей сказку и уже никуда не уйдёт. Вот только маме ни Даша, ни тем более Руслан, больше не были нужны. И никакое волшебное какао не в состоянии было это изменить.
— Что, пап, опять какава не получилось?
Дашка оторвалась от своей раскраски и теперь смотрела на него, ожидая ответа.
— Ну не то чтобы совсем не получилось... — Руслан покосился на коричневое пятно, подгорающее на белой эмали печки.
— Я буду чай, — быстро говорит Даша и вновь утыкается в раскраску.
Сейчас Дашка очень похожа на маму. Алёнкин овал лица, профиль. Даже волосы такие же светлые с рыжеватыми прядками. Только глаза Руслановы. Карие, с короткими ресницами.А вот характер свой собственный — Дашкин. И она больше не ждёт маму.
Руслан обмотал руку полотенцем и, подхватив кастрюльку с неудавшимся варевом, опрокинул её в раковину.
— Пап...
— Что, солнышко? Сейчас заварю чай.
— Неее. Пап, ты не забыл, что завтра утренник?
— Конечно, нет, — Руслан присаживается рядом с дочерью. — И, как и обещал, мы пойдём на твой утренник вместе. На работе я уже договорился.
Даша с серьёзным видом кивает.
— Ты обещал кое-что.
— Что именно?
— Костюм, папа.
Теперь Дашка смотрит на отца укоризненно.
— Я не забыл. Я обещал тебе сюрприз. Подожди минутку.
Костюм он купил ещё неделю назад и спрятал в шкафу. Рыжая пушистая шапочка с ушками, бархатная короткая юбочка с шикарным лисьим хвостом и, особая гордость Руслана, варежки, пошитые в форме лисьих лапок.
— Ой, папа!.. — Дашка смотрит во все глаза на рыжий наряд.
— Нравится?
— Красота! — в знак подтверждения Даша показывает два больших пальца, но тут же гаснет.
— Что-то не так?
— Мы сегодня репетировали танец снежинок. Елена Сергеевна сказала, что мы будем танцевать его на утреннике для Дедушки Мороза. Но я ведь теперь... — нижняя губка Даши дрогнула. — Я же теперь не смогу быть снежинкой?
Утро наступает раньше, чем хотелось бы. Небо сереет не просыпанным снегом. Даша просыпается и тут же вспоминает про костюм, утренник и танец. И настроение у неё делается как это самое небо. Если бы не дурацкий танец, Дашка прыгала бы до потолка — наверняка ни у кого не будет такого шикарного костюма лисички. Противный танец. Она даже немного позлилась на него.
В конце концов, Дашка решает, что костюм ценнее танца и, настроение у неё поднимается, она начинает собираться быстрее.
Скорее бы утренник.
Папа сегодня праздничный, в чёрных джинсах и в светло-серой толстовке вместо костюма. Он дольше обычного причесывается перед зеркалом. Волосы у папы красивые, каштановые, иногда Дашка жалеет, что у неё мамины волосы, а не папины.
Когда они выходят вдвоём из квартиры, у папы в руках костюм лисички, плотно упакованный в специальный чехол. И Даша ловит себя на мысли, что пока никто-никто кроме них двоих не знает, что там внутри чехла.
На улице она задаёт только один вопрос:
— Пап, а лисички, они очень хитрые?
Группа «Мандаринки» Ксане понравилась. Из-за неплотно прикрытой двери было видно почти весь музыкальный зал, ёлку и сидящую на стульчиках нарядную детвору позади которой расположились родители. От разнообразия костюмов рябило в глазах. Мушкетёр, человек-паук, принцессы, целая компания снежинок, пират, лисичка.
Ксана поправила парик на голове, заправила внутрь, выбившуюся русую прядь, и бросила взгляд в небольшое зеркало, висящее на стене. С гримом пришлось повозиться, особенно с крючковатым накладным носом. В сам костюм Ксана внесла изменения. Разбавила серые блеклые лохмотья цветастым посадским платком, а «болотную» жилетку заменила на душегрею из собственных запасов. Так что Баба Яга у Ксаны стала выглядеть эдакой лесной модницей.
— Охо-хо! А кто тут у нас? Какие хорошие детки! Давайте все вместе скажем «Ёлочка, зажгись!»
Услышав знакомый бас Вадима, Ксана приготовилась и ещё раз проверила парик.
— Ёлочка, зажгись! — хор детских голосов затих.
-Зажгись, — эхом пронёсся чей-то запоздавший голосок.
Но даже после третьего раза на ёлочке не зажглось ни одного огонька.
Откуда-то со стороны двери раздался громкий ехидный смех.
— Ничего у вас не получится, детишки!
К ёлке, чуть пританцовывая, выскочила Баба Яга.
Представление шло своим ходом. Дашка во все глаза смотрела на разворачивающееся действие. Хлопала вместе с остальными, когда победили вредную Ягишну. Правда хлопать в варежках было немного неудобно и жарко, но это искупалось всем тем интересом, с которым на её костюм смотрели другие девочки и даже некоторые мальчики.
— А теперь снежинки станцуют для Дедушки Мороза и Снегурочки танец, — произнесла Елена Сергеевна, наряженная в костюм Белоснежки.
Даша насторожилась.
Заиграло музыкальное вступление и девочки-снежинки устремились к ёлке.
Дашкины ноги сами запросились в танец.
— Дашка, ты куда? — услышала девочка удивлённый шёпот отца.
— Дашенька... — Елена Сергеевна попыталась её поймать, но рыжая лисичка оказалась шустрее.
Белые Снежинки закружились в танце вокруг ёлки. И вместе с ними закружился оранжевый огонёк.
Даша танцевала.
4. Баба Яга не злая!
— Какие красивые снежинки. Порадовали Дедушку, — басил Вадик. — Благодарствую за танец, а у меня для вас и подарочки есть. Ну-ка, давайте посмотрим, что там у нас в мешке. Вот, это тебе. И тебе...
Девочки в белых платьицах окружили Деда Мороза. Только рыжая лисичка неуверенно мялась чуть в сторонке.
— А ты что стесняешься, ну-ка подойди к Дедушке, — Марина-Снегурочка поманила девочку к себе.
— Она же не снежинка! — пискнул кто-то из рядов зрителей.
— Даша — лисичка, а не снежинка!
