- Ли-и-и-и-и-из!
Тишина. Только ветер гуляет по саду, встряхивая тяжелые ветви с заиндевевшим снегом.
- Ли-и-и-и-и-из!!
С крыши, громко и недовольно каркая, сорвался большой чёрный ворон и аккуратно уселся на ей плечо.
- Карл, вот скажи, где носит эту несносную девчонку?
- Каааарррр!
- Вот только не надо её защищать! Уйти из дома и не сказать матери ни слова – верх неблагоразумия.
- Каааарррр!
- Карл, она ещё ребёнок! Какие у неё могут быть проблемы?
- Кар.
- Не сравнивай. У неё есть всё, чего я была лишена.
- Кар?
- Ладно, ладно, уговорил. Буду ей больше доверять.
Лика постояла ещё немного на вычищенном от снега участке сада, дала ворону ещё один кусок хлеба, вздохнула и ушла в дом. Ворон же взмахнув крыльями, поднялся в небо и немного пролетев, юркнул под пышную крону древнего дуба, где на толстой, скрытой от окружающего мира снегом, ветке сидела девушка шестнадцати лет. Свесив одну ногу вниз, а второй подперев подбородок, она медленно что-то чертила ножом на ветке. Короткая курточка, тонкие облегающие брюки из кожи и такие высокие сапоги, ежик светлых волос и большие голубые глаза, сосредоточенные на чертах и резах. Ворон, подпрыгивая на своих цепких лапах, приблизился и громко каркнул. Девушка не обратила на поползновения пернатого никакого внимания. Ворон каркнул ещё раз. Девушка взмахнула свободной рукой, прогоняя птицу. Возмущённый ворон сел на ветку повыше.
- Анна Элизабет Дорнакс! Вы ведёте себя возмутительно! Немедленно отправляйтесь домой!
- Карл, отстань, - буркнула девушка. – Ты мешаешь.
- И чему я же помешал? – ворон наклонил голову, уставив свои глазки-бусинки на то, что старательно чертила девушка. – Колдовство так не работает, милая леди. Неужели вас отец не учил?
- Оно у меня вообще не работает, - зло ответила девушка и одним движением ножа срезала с ветки весь свой труд.
После чего, выпрямив ноги, спрыгнула вниз, пролетев с десяток метров и мягко приземлилась в снег, не нарушив тишины зимнего сада. Крутанув нож, отправила его в ножны на поясе и свистнула. Ворон, который собирался опуститься вниз и возобновить нравоучения, дёрнувшись, остался на месте. Через минуту через невысокий кованный забор перемахнуло что-то большое и белоснежное. На лице девушки расцвела улыбка, моментально преобразившая её в невероятно милую и очаровательную красавицу.
- Грант, - она зарылась ладонями с белую густую шерсть. – Привет, дружок.
Большой волк со светящимися глазами и клыками в человеческий палец доверчиво положил морду на хрупкое плечо девушки и довольно заурчал.
- Он опять не приедет, - тихо сказала девушка.
- Рррыы….
- Звонила тётя Вера и рассказывала маме, - девичья рука мягко скользила по шерсти. – Ах, Максик такой молодец, ах он такой талантливый, а какие у него реалистичные иллюзии. Тьфу….
Волк приглашающе согнул передние лапы и Элизабет, недолго думая, вскочила на спину огромного зверя и слегка пригнулась к позвоночнику животного, когда тот, спружинив на своих сильных лапах, перемахнул через забор и помчался в лес. Ворон неодобрительно покачал головой и полетел в другую сторону.
- Нападающий проходит последний рубеж и … ГОООООООЛЛЛЛ!!!
Берестов закрыл глаза и просто ждал, пока Вера закончит свой излишне эмоциональный «репортаж». На стадионе «Динамо» царил нормальный предновогодний русский дубак, ветер пел свои печальные песни и снежинки, кружась в своём танце, оседали везде – на искусственной траве, пластиковых сиденьях, на головах немногочисленных зрителей. Зимние кристаллики не падали лишь на футбольную команду в розовых трусах, проходя сквозь них и не тая. Все футболисты были похожи на викингов, огромные, мощные и бородатые, что вкупе с интересным цветом одежды вызывало лишь желание именно закрыть глаза и не видеть этого безобразия.
- Милая, мы закончили? – спокойно спросил ловчий.
- Мальчики! Сюда! Ваша папка закоченел! – весело прокричала Вера.
Одно мгновение и стадион опустел, словно и не было сейчас напряжённой спортивной борьбы. Мальчики, на голову выше своей матери, подбежали к родителям. Старший, не переставая выговаривать младшему, сотворил снежок и кинул в отца. Но тот, не долетев пары десятков сантиметров, внезапно остановился и растаял, превратившись в облачко пара.
- Давайте в следующий раз будет форма согласно стандартам УЕФА, - попросил Берестов, обращаясь в принципе к своей любимой жене, потому как нетрудно было догадаться, чья была идея одеть футболистов в розовое.
- Тогда будете играть без меня, - улыбаясь ответила Вера.
Маленькие, еле видимые, морщинки в уголках глаз, появлявшиеся тогда, когда Вера улыбалась, нравились ловчему. У него были такие же, а вот волосы посеребрила жизнь только у него. Её же тёмно-каштановая грива, что по его просьбе, теперь заканчивалась где-то в районе поясницы, отливала блеском, как и много лет назад. Ему нравилось стареть вместе с ней, хоть это и происходило медленнее, чем у обыкновенных людей. Она была такой же хрупкой, как и тогда, когда он спас её. Маленькой, с вредным характером, нежной, его Верой. Его личным ангелом. Подарившим ему самое дорогое, что есть в жизни – любовь и семью.
Маша, старшая дочь, два раза выходившая замуж и столько же разводившаяся, стала успешной бизнес-леди и практически не появлялась в Москве, предпочитая тёплые края. Лика жила в Великобритании. Егор, средний сын, такой серьёзный и невозмутимый, уже встретил свою половинку, и они ждали прибавления в семействе. Младший, обожаемый и балуемый всеми, Максим рос как-то слишком быстро. Постоянно пропадая на улице и не уделяя достаточного времени учёбе, он был тем не менее очень способным. Как и Егор, он был конструктором и его способности также проснулись рано. Родители были готовы и обошлось без пожаров. Коньком Максима была еда, особенно сладости. Их можно было съесть, получить неземное удовольствие, а попав в желудок, они исчезали, не причиняя талии никакого ущерба. Вера была в восторге.
По выходным они выбирались на пару часов на стадион, где Берестов «договаривался» с охраной, чтобы туда больше никого не пускали, и устраивали иллюзорные командные игры, одновременно тренируя свои способности. Условиями присутствия матери на стадионе было что-то типа «русские классики, бегающие и декламирующие стихи» или «колобки, так чтобы от мяча нельзя было отличить».
Сегодня это было «розовые труселя, иначе скучно».
Пока Берестов делал небольшие замечания по поводу игры, Вера смотрела на поле, не понимая, что её тревожит. Наконец она, не говоря ни слова, начала спускаться вниз и пошла к воротам. Берестов, старавшийся не отпускать жену дальше, чем пара метров, пошёл за ней. Когда до ворот оставалось несколько шагов, Вера наклонилась и что-то подняла с земли.
- Милая, что случилось?
Вера повернулась, держа в руках футбольный мяч.
- Максик, ты брал с собой мяч из дома? – ласково спросила она подошедшего сына.
- Нет, этот я создал.
Вера сощурила глаз и протянула мяч сыну.
- Тогда что это?
Все четверо посмотрели на блестящий чёрно-белый мяч с логотипом конторы, который упрямо не хотел исчезать. На него падали снежинки и оставались лежать на его поверхности.
- Мы едем, и это не обсуждается.
- Я не хочу! У меня свои планы!
- Ну значит их надо немного подкорректировать.
- Немного это значит сменить один клуб на другой, но вовсе не одну страну на другую.
- Что тебе мешает встретиться с друзьями после новогодних праздников?
- Всё!
Берестов устало потёр переносицу. Иногда ему казалось, что он не справится.
- Вся ваша суета вокруг этого несчастного мяча, ваша дурацкая Англия с идиотскими традициями, глухомань, где они все там живут, напыщенный дядя Дорнакс с нравоучениями, его приставучая белобрысая дочка…
Берестов смотрел на разошедшегося сына и вспомнил Веру, когда та выговаривала ему всё, что о нём думает, несмотря на зловещий облик демона, готового разорвать всех и вся. И то, что отец улыбнулся, лишь сильнее разозлило парня.
- Не поеду!!
Высматривая прибывающих пассажиров, Лика в нетерпении подпрыгивала. Алекс, держащий её за руку, посмотрел на часы.
- Не тревожься, рейс задержали всего на пару часов, - попытался он успокоить жену.
- Ага, а Новый Год зазвенит уже через час, - нетерпеливо ответила она.
Замерла на секунду и бросив руку мужа, помчалась к матери, которую не видела уже год.
- Лика, солнышко! – Вера торопливо обняла дочь и крепко прижала к себе.
- Мам, я так рада, ты не представляешь! У нас совсем мало времени, надо торопиться! Оу!
Когда из-за спины отца показался злой и недовольный Максим, Лика очень удивилась, ведь мама говорила, что они приедут вдвоём. Егор не мог оставить свою беременную жену и встречал праздники с её семьёй, а Максим вообще никогда не любил сюда приезжать. Хоть она и не понимала, почему.
- Да, Максимка решил составить нам компанию, правда сын? – Вера подтолкнула его вперёд, отчего тот чуть ли не зашипел. – Поздоровайся с сестрой.
- Здравствуй Лика, - выдавил из себя мальчик и снова замолчал.
Несмотря на то, что она официально были родственниками, Лика с Максимом практически не общались как из-за разницы в возрасте, так и из-за проживания в разных странах. Он называл её тётей, ещё больше дистанцируясь, что безмерно расстраивало её. И понимала, что нынешнее отсутствие этого обращения является результатом длительного увещевания со стороны матери. Чтобы не смущать парня, Лика протянула руку и серьёзным тоном произнесла:
- Здравствуйте Максим Андреевич, рада вас видеть в наших краях. Надеюсь, наше общество не омрачит ваше настроение. И у меня к вам просьба: поговорите с Элизабет.
- О чём? – удивился Максим, вспоминая маленькую настырную девчонку, цеплявшуюся в нему как репей, когда они приезжали в гости к Дорнаксам.
- О том, что отсутствие конструкторских способностей ещё не повод для вселенской печали.
Вера сочувствующе посмотрела на дочь. Все ждали от девочки таких же впечатляющих способностей как у Егора и Максима, но год за годом эти надежды таяли как снежинки. Элизабет не создавала иллюзий, не стала ангелом или демоном. Один лишь Алекс Дорнакс почему-то не печалился, но и никак не комментировал ситуацию.
- Ладно, давайте выдвигаться. Часики так-так! – громко произнесла Вера.
До Нового Года оставалось не больше часа.
Они подъезжали с большому дому, обвешанному гирляндами и веточками хвои. У входа, несмотря на падающий снег, невозмутимо и очень гордо стоял дворецкий. Максу казалось, что этот тип был вылеплен из глины ещё во времена Генриха пятого, иначе его надменный взгляд, в котором жил многовековой опыт, объяснить было нельзя. Может при его создании внутрь вставили металлический шест, типа арматуры? Вот бы посмотреть.
Из открытой двери выпорхнули две горничные и оперативно раскрыли зонтики, чтобы гостям не дай бог не упал на голову снег. Макс закатил глаза и отвернулся. Вся эта торжественность действовала на нервы, да ещё ему опять навязали девчонку, которую он заранее ненавидел всей душой. Он помнил её довольно пухлым ребёнком с кудрявыми как у овечки волосами, собранными в хвостики. И это выражение восторженного обожания сквозь очки на лице… Бррр…. Подростковые гормоны тут же сделали её виноватой во всем, и в поездке, и в настроении, и в проблемах мирового порядка. Он приготовился к самому худшему празднику в своей жизни.
Внутри дом оказался таким, которым он помнил его раньше, только всё казалось немного меньше что ли. Лестница, ведущая из холла на верхние этажи, больше не была огромной и непреодолимой. Люстра их хрусталя была обычной, а вовсе не сказочной. И даже рояль, видимый из холла и стоявший в гостиной, не был чем-то незнакомым и волшебным. Он узнал, как извлекать звуки и сотен деталей инструмента и умело этим пользовался, взяв несколько частных уроков.
- Мэгги, где Элизабет? – спросила Лика экономку.
- Мисс не появлялась с обеда, - ответила та немного виновато.
- Ладно, надеюсь совесть у неё всё-таки есть, - проговорила Лика себе под нос, но Макс услышал и невольно усмехнулся.
Ему разрешили прогуляться по дому, пока идут последние приготовления, чем он и воспользовался, отправившись по памяти в сторону сада. Он занимал огромную территорию и только назывался садом, хоть был по сути лесом, где спокойно жили белки, ежи и другие мелкие зверьки. Огороженный забором, он защищал обитателей дома от хищников и Макс подозревал, что не обошлось без демонических умений дяди Дорнакса, которому были доступны тайные знания. Одна библиотека чего стоила! Только ради неё собственно Макс терпел эти поездки и эту толстушку. Отец сказал, что может быть получиться найти объяснение тому, что Макс создал не просто иллюзию, а материализовал предмет, ставший частью этой реальности.
В саду было тихо, как на кладбище. Освещалась только площадка перед домом, а сам сад тонул в черноте ночи, обещая холодную смерть каждому, кто сунется в него. Макс поёжился, огляделся, нашёл выключатель. Дорожка, убегающая далеко вперёд, мягко осветилась фонарями и Макс пошёл по ней. Всё равно делать в доме нечего, а до нового года оставалось ещё двадцать минут.
Под ботинками скрипел снег, единственный обозначающий своё присутствие здесь, а в воздухе звенела тишина, нарушаемая лишь дыханием человека, гуляющего по саду. Макс поднял голову к небу, всматриваясь в звёзды и пытаясь найти хоть одно знакомое созвездие, и замер, когда услышал странные звуки. Скрип снега, будто по нему не идут, а бегут, и тяжёлое звериное дыхание, которое не спутаешь ни с чем. Макс не был трусом, но встречаться с медведем сейчас не было никакого желания. Накинув на себя купол невидимости и стараясь как можно тише ступать по снегу, он подошёл к большому дереву и осторожно выглянул из-за него.
На небольшой полянке стояла фея и трепала за ухо огромного белоснежного волка, а тот щурился от удовольствия и ластился как щенок. Нет, он конечно знал, как выглядят феи, Юлька никому не даст забыть себя, но это неземное существо со сверкающими короткими волосами, точёной фигуркой и невероятной улыбкой …. Дриада? Нет, у них зелёные волосы. Банши? Нееет, та хоть и красивая, но уж больно крикливая. Бенни? Опять же, нужна вода.
Максу казалось, что он подглядывает в замОк в сказочный мир. И эта сказочная фея медленно одной своей красотой проникает куда-то глубоко внутрь него. Макс машинально поднёс руку к груди и потёр грудную клетку, когда Белоснежка засмеялась, а её смех отразился в каждой снежинке вокруг хрустальным звоном и словно льдинка Снежной Королевы из сказки задела его сердце.
Он отвернулся, прижавшись спиной к дереву и тяжело выдохнул. А повернувшись снова, обнаружил пустую и безмолвную поляну. Саданув с досады дереву кулаком, он вышел на поляну и решил по следам найти его фею. Но каково же было его удивление, когда на поверхности не было ни одного отпечатка.
- Быстрее, быстрее! – подгоняла всех Вера. – Осталось несколько минут! Макс, ну чего ты стоишь, давай к столу! Лика, где оливье?
- Мам, какое оливье?
- Дочь, не «какое», а «какой», это салат всё-таки. Повторяю вопрос, где оливье?
- Запечённый гусь, индейка с картофелем и каштанами под белым соусом, пудинг, пирог, мам выбирай, оливье будешь есть в России.
Подобные перепалки повторялись из года в год и стали доброй традицией за семейным столом. Но сегодня Макс решил их прекратить в самом начале, сотворив перед Верой огромную салатницу с оливье примерно на шесть персон.
Тишина. Только ветер гуляет по саду, встряхивая тяжелые ветви с заиндевевшим снегом.
- Ли-и-и-и-и-из!!
С крыши, громко и недовольно каркая, сорвался большой чёрный ворон и аккуратно уселся на ей плечо.
- Карл, вот скажи, где носит эту несносную девчонку?
- Каааарррр!
- Вот только не надо её защищать! Уйти из дома и не сказать матери ни слова – верх неблагоразумия.
- Каааарррр!
- Карл, она ещё ребёнок! Какие у неё могут быть проблемы?
- Кар.
- Не сравнивай. У неё есть всё, чего я была лишена.
- Кар?
- Ладно, ладно, уговорил. Буду ей больше доверять.
Лика постояла ещё немного на вычищенном от снега участке сада, дала ворону ещё один кусок хлеба, вздохнула и ушла в дом. Ворон же взмахнув крыльями, поднялся в небо и немного пролетев, юркнул под пышную крону древнего дуба, где на толстой, скрытой от окружающего мира снегом, ветке сидела девушка шестнадцати лет. Свесив одну ногу вниз, а второй подперев подбородок, она медленно что-то чертила ножом на ветке. Короткая курточка, тонкие облегающие брюки из кожи и такие высокие сапоги, ежик светлых волос и большие голубые глаза, сосредоточенные на чертах и резах. Ворон, подпрыгивая на своих цепких лапах, приблизился и громко каркнул. Девушка не обратила на поползновения пернатого никакого внимания. Ворон каркнул ещё раз. Девушка взмахнула свободной рукой, прогоняя птицу. Возмущённый ворон сел на ветку повыше.
- Анна Элизабет Дорнакс! Вы ведёте себя возмутительно! Немедленно отправляйтесь домой!
- Карл, отстань, - буркнула девушка. – Ты мешаешь.
- И чему я же помешал? – ворон наклонил голову, уставив свои глазки-бусинки на то, что старательно чертила девушка. – Колдовство так не работает, милая леди. Неужели вас отец не учил?
- Оно у меня вообще не работает, - зло ответила девушка и одним движением ножа срезала с ветки весь свой труд.
После чего, выпрямив ноги, спрыгнула вниз, пролетев с десяток метров и мягко приземлилась в снег, не нарушив тишины зимнего сада. Крутанув нож, отправила его в ножны на поясе и свистнула. Ворон, который собирался опуститься вниз и возобновить нравоучения, дёрнувшись, остался на месте. Через минуту через невысокий кованный забор перемахнуло что-то большое и белоснежное. На лице девушки расцвела улыбка, моментально преобразившая её в невероятно милую и очаровательную красавицу.
- Грант, - она зарылась ладонями с белую густую шерсть. – Привет, дружок.
Большой волк со светящимися глазами и клыками в человеческий палец доверчиво положил морду на хрупкое плечо девушки и довольно заурчал.
- Он опять не приедет, - тихо сказала девушка.
- Рррыы….
- Звонила тётя Вера и рассказывала маме, - девичья рука мягко скользила по шерсти. – Ах, Максик такой молодец, ах он такой талантливый, а какие у него реалистичные иллюзии. Тьфу….
Волк приглашающе согнул передние лапы и Элизабет, недолго думая, вскочила на спину огромного зверя и слегка пригнулась к позвоночнику животного, когда тот, спружинив на своих сильных лапах, перемахнул через забор и помчался в лес. Ворон неодобрительно покачал головой и полетел в другую сторону.
- Нападающий проходит последний рубеж и … ГОООООООЛЛЛЛ!!!
Берестов закрыл глаза и просто ждал, пока Вера закончит свой излишне эмоциональный «репортаж». На стадионе «Динамо» царил нормальный предновогодний русский дубак, ветер пел свои печальные песни и снежинки, кружась в своём танце, оседали везде – на искусственной траве, пластиковых сиденьях, на головах немногочисленных зрителей. Зимние кристаллики не падали лишь на футбольную команду в розовых трусах, проходя сквозь них и не тая. Все футболисты были похожи на викингов, огромные, мощные и бородатые, что вкупе с интересным цветом одежды вызывало лишь желание именно закрыть глаза и не видеть этого безобразия.
- Милая, мы закончили? – спокойно спросил ловчий.
- Мальчики! Сюда! Ваша папка закоченел! – весело прокричала Вера.
Одно мгновение и стадион опустел, словно и не было сейчас напряжённой спортивной борьбы. Мальчики, на голову выше своей матери, подбежали к родителям. Старший, не переставая выговаривать младшему, сотворил снежок и кинул в отца. Но тот, не долетев пары десятков сантиметров, внезапно остановился и растаял, превратившись в облачко пара.
- Давайте в следующий раз будет форма согласно стандартам УЕФА, - попросил Берестов, обращаясь в принципе к своей любимой жене, потому как нетрудно было догадаться, чья была идея одеть футболистов в розовое.
- Тогда будете играть без меня, - улыбаясь ответила Вера.
Маленькие, еле видимые, морщинки в уголках глаз, появлявшиеся тогда, когда Вера улыбалась, нравились ловчему. У него были такие же, а вот волосы посеребрила жизнь только у него. Её же тёмно-каштановая грива, что по его просьбе, теперь заканчивалась где-то в районе поясницы, отливала блеском, как и много лет назад. Ему нравилось стареть вместе с ней, хоть это и происходило медленнее, чем у обыкновенных людей. Она была такой же хрупкой, как и тогда, когда он спас её. Маленькой, с вредным характером, нежной, его Верой. Его личным ангелом. Подарившим ему самое дорогое, что есть в жизни – любовь и семью.
Маша, старшая дочь, два раза выходившая замуж и столько же разводившаяся, стала успешной бизнес-леди и практически не появлялась в Москве, предпочитая тёплые края. Лика жила в Великобритании. Егор, средний сын, такой серьёзный и невозмутимый, уже встретил свою половинку, и они ждали прибавления в семействе. Младший, обожаемый и балуемый всеми, Максим рос как-то слишком быстро. Постоянно пропадая на улице и не уделяя достаточного времени учёбе, он был тем не менее очень способным. Как и Егор, он был конструктором и его способности также проснулись рано. Родители были готовы и обошлось без пожаров. Коньком Максима была еда, особенно сладости. Их можно было съесть, получить неземное удовольствие, а попав в желудок, они исчезали, не причиняя талии никакого ущерба. Вера была в восторге.
По выходным они выбирались на пару часов на стадион, где Берестов «договаривался» с охраной, чтобы туда больше никого не пускали, и устраивали иллюзорные командные игры, одновременно тренируя свои способности. Условиями присутствия матери на стадионе было что-то типа «русские классики, бегающие и декламирующие стихи» или «колобки, так чтобы от мяча нельзя было отличить».
Сегодня это было «розовые труселя, иначе скучно».
Пока Берестов делал небольшие замечания по поводу игры, Вера смотрела на поле, не понимая, что её тревожит. Наконец она, не говоря ни слова, начала спускаться вниз и пошла к воротам. Берестов, старавшийся не отпускать жену дальше, чем пара метров, пошёл за ней. Когда до ворот оставалось несколько шагов, Вера наклонилась и что-то подняла с земли.
- Милая, что случилось?
Вера повернулась, держа в руках футбольный мяч.
- Максик, ты брал с собой мяч из дома? – ласково спросила она подошедшего сына.
- Нет, этот я создал.
Вера сощурила глаз и протянула мяч сыну.
- Тогда что это?
Все четверо посмотрели на блестящий чёрно-белый мяч с логотипом конторы, который упрямо не хотел исчезать. На него падали снежинки и оставались лежать на его поверхности.
- Мы едем, и это не обсуждается.
- Я не хочу! У меня свои планы!
- Ну значит их надо немного подкорректировать.
- Немного это значит сменить один клуб на другой, но вовсе не одну страну на другую.
- Что тебе мешает встретиться с друзьями после новогодних праздников?
- Всё!
Берестов устало потёр переносицу. Иногда ему казалось, что он не справится.
- Вся ваша суета вокруг этого несчастного мяча, ваша дурацкая Англия с идиотскими традициями, глухомань, где они все там живут, напыщенный дядя Дорнакс с нравоучениями, его приставучая белобрысая дочка…
Берестов смотрел на разошедшегося сына и вспомнил Веру, когда та выговаривала ему всё, что о нём думает, несмотря на зловещий облик демона, готового разорвать всех и вся. И то, что отец улыбнулся, лишь сильнее разозлило парня.
- Не поеду!!
Высматривая прибывающих пассажиров, Лика в нетерпении подпрыгивала. Алекс, держащий её за руку, посмотрел на часы.
- Не тревожься, рейс задержали всего на пару часов, - попытался он успокоить жену.
- Ага, а Новый Год зазвенит уже через час, - нетерпеливо ответила она.
Замерла на секунду и бросив руку мужа, помчалась к матери, которую не видела уже год.
- Лика, солнышко! – Вера торопливо обняла дочь и крепко прижала к себе.
- Мам, я так рада, ты не представляешь! У нас совсем мало времени, надо торопиться! Оу!
Когда из-за спины отца показался злой и недовольный Максим, Лика очень удивилась, ведь мама говорила, что они приедут вдвоём. Егор не мог оставить свою беременную жену и встречал праздники с её семьёй, а Максим вообще никогда не любил сюда приезжать. Хоть она и не понимала, почему.
- Да, Максимка решил составить нам компанию, правда сын? – Вера подтолкнула его вперёд, отчего тот чуть ли не зашипел. – Поздоровайся с сестрой.
- Здравствуй Лика, - выдавил из себя мальчик и снова замолчал.
Несмотря на то, что она официально были родственниками, Лика с Максимом практически не общались как из-за разницы в возрасте, так и из-за проживания в разных странах. Он называл её тётей, ещё больше дистанцируясь, что безмерно расстраивало её. И понимала, что нынешнее отсутствие этого обращения является результатом длительного увещевания со стороны матери. Чтобы не смущать парня, Лика протянула руку и серьёзным тоном произнесла:
- Здравствуйте Максим Андреевич, рада вас видеть в наших краях. Надеюсь, наше общество не омрачит ваше настроение. И у меня к вам просьба: поговорите с Элизабет.
- О чём? – удивился Максим, вспоминая маленькую настырную девчонку, цеплявшуюся в нему как репей, когда они приезжали в гости к Дорнаксам.
- О том, что отсутствие конструкторских способностей ещё не повод для вселенской печали.
Вера сочувствующе посмотрела на дочь. Все ждали от девочки таких же впечатляющих способностей как у Егора и Максима, но год за годом эти надежды таяли как снежинки. Элизабет не создавала иллюзий, не стала ангелом или демоном. Один лишь Алекс Дорнакс почему-то не печалился, но и никак не комментировал ситуацию.
- Ладно, давайте выдвигаться. Часики так-так! – громко произнесла Вера.
До Нового Года оставалось не больше часа.
Они подъезжали с большому дому, обвешанному гирляндами и веточками хвои. У входа, несмотря на падающий снег, невозмутимо и очень гордо стоял дворецкий. Максу казалось, что этот тип был вылеплен из глины ещё во времена Генриха пятого, иначе его надменный взгляд, в котором жил многовековой опыт, объяснить было нельзя. Может при его создании внутрь вставили металлический шест, типа арматуры? Вот бы посмотреть.
Из открытой двери выпорхнули две горничные и оперативно раскрыли зонтики, чтобы гостям не дай бог не упал на голову снег. Макс закатил глаза и отвернулся. Вся эта торжественность действовала на нервы, да ещё ему опять навязали девчонку, которую он заранее ненавидел всей душой. Он помнил её довольно пухлым ребёнком с кудрявыми как у овечки волосами, собранными в хвостики. И это выражение восторженного обожания сквозь очки на лице… Бррр…. Подростковые гормоны тут же сделали её виноватой во всем, и в поездке, и в настроении, и в проблемах мирового порядка. Он приготовился к самому худшему празднику в своей жизни.
Внутри дом оказался таким, которым он помнил его раньше, только всё казалось немного меньше что ли. Лестница, ведущая из холла на верхние этажи, больше не была огромной и непреодолимой. Люстра их хрусталя была обычной, а вовсе не сказочной. И даже рояль, видимый из холла и стоявший в гостиной, не был чем-то незнакомым и волшебным. Он узнал, как извлекать звуки и сотен деталей инструмента и умело этим пользовался, взяв несколько частных уроков.
- Мэгги, где Элизабет? – спросила Лика экономку.
- Мисс не появлялась с обеда, - ответила та немного виновато.
- Ладно, надеюсь совесть у неё всё-таки есть, - проговорила Лика себе под нос, но Макс услышал и невольно усмехнулся.
Ему разрешили прогуляться по дому, пока идут последние приготовления, чем он и воспользовался, отправившись по памяти в сторону сада. Он занимал огромную территорию и только назывался садом, хоть был по сути лесом, где спокойно жили белки, ежи и другие мелкие зверьки. Огороженный забором, он защищал обитателей дома от хищников и Макс подозревал, что не обошлось без демонических умений дяди Дорнакса, которому были доступны тайные знания. Одна библиотека чего стоила! Только ради неё собственно Макс терпел эти поездки и эту толстушку. Отец сказал, что может быть получиться найти объяснение тому, что Макс создал не просто иллюзию, а материализовал предмет, ставший частью этой реальности.
В саду было тихо, как на кладбище. Освещалась только площадка перед домом, а сам сад тонул в черноте ночи, обещая холодную смерть каждому, кто сунется в него. Макс поёжился, огляделся, нашёл выключатель. Дорожка, убегающая далеко вперёд, мягко осветилась фонарями и Макс пошёл по ней. Всё равно делать в доме нечего, а до нового года оставалось ещё двадцать минут.
Под ботинками скрипел снег, единственный обозначающий своё присутствие здесь, а в воздухе звенела тишина, нарушаемая лишь дыханием человека, гуляющего по саду. Макс поднял голову к небу, всматриваясь в звёзды и пытаясь найти хоть одно знакомое созвездие, и замер, когда услышал странные звуки. Скрип снега, будто по нему не идут, а бегут, и тяжёлое звериное дыхание, которое не спутаешь ни с чем. Макс не был трусом, но встречаться с медведем сейчас не было никакого желания. Накинув на себя купол невидимости и стараясь как можно тише ступать по снегу, он подошёл к большому дереву и осторожно выглянул из-за него.
На небольшой полянке стояла фея и трепала за ухо огромного белоснежного волка, а тот щурился от удовольствия и ластился как щенок. Нет, он конечно знал, как выглядят феи, Юлька никому не даст забыть себя, но это неземное существо со сверкающими короткими волосами, точёной фигуркой и невероятной улыбкой …. Дриада? Нет, у них зелёные волосы. Банши? Нееет, та хоть и красивая, но уж больно крикливая. Бенни? Опять же, нужна вода.
Максу казалось, что он подглядывает в замОк в сказочный мир. И эта сказочная фея медленно одной своей красотой проникает куда-то глубоко внутрь него. Макс машинально поднёс руку к груди и потёр грудную клетку, когда Белоснежка засмеялась, а её смех отразился в каждой снежинке вокруг хрустальным звоном и словно льдинка Снежной Королевы из сказки задела его сердце.
Он отвернулся, прижавшись спиной к дереву и тяжело выдохнул. А повернувшись снова, обнаружил пустую и безмолвную поляну. Саданув с досады дереву кулаком, он вышел на поляну и решил по следам найти его фею. Но каково же было его удивление, когда на поверхности не было ни одного отпечатка.
- Быстрее, быстрее! – подгоняла всех Вера. – Осталось несколько минут! Макс, ну чего ты стоишь, давай к столу! Лика, где оливье?
- Мам, какое оливье?
- Дочь, не «какое», а «какой», это салат всё-таки. Повторяю вопрос, где оливье?
- Запечённый гусь, индейка с картофелем и каштанами под белым соусом, пудинг, пирог, мам выбирай, оливье будешь есть в России.
Подобные перепалки повторялись из года в год и стали доброй традицией за семейным столом. Но сегодня Макс решил их прекратить в самом начале, сотворив перед Верой огромную салатницу с оливье примерно на шесть персон.
