Девушка вздернула подбородок, нахмурила брови.
- Мне нужно поговорить с твоим ангелом, - последнее слово она словно выплюнула.
- Если ты приблизишься к ней, я тебя убью.
Ведьма знала, что ловчий не шутит. С демонами вообще шутки плохи, а с этим особенно. Марина предупреждала её, когда та решила поиграть с ловчим в любовь. Карина ошиблась, до сих пор гадая, почему он оставил её в живых. Она сливала информацию на два фронта – вампирам и нацразведке одной европейской страны. По всем правилам, Берестов должен был сдать её родной правоохранительной системе, но он этого не сделал, отправив Марине с просьбой больше к нему не обращаться. Корректен, вежлив, непоколебим. На e-mail главной ведьмы скинул электронную книгу с названием «Как воспитать честного ребёнка». Вот и сейчас, на лице не дрогнул ни единый мускул, когда он пообещал отправить её к праотцам и почему-то она ему поверила. Ведьма сжала губы, понимая, что ей здесь ничего не светит, и она не выполнила задание Марины.
- Нас убивают, - она решила использовать последний шанс, в принципе выдавая внутреннюю информацию и понимая, что её за это по головке не погладят. – Шесть ведьм уже убито. Шесть новорожденных ведьм и несколько десятков инициированных.
- Наши приборы не фиксировали ничего.
- Если мы успеваем первыми, то устанавливаем защитный экран, - выдала очередную профессиональную тайну Карина. Ловчий покачал головой, жалея, что Марине досталась такая «работница», готовая ради выгоды сдать всех и вся. – Поэтому у вас нет данных.
- Зная ваши порядки, рискну предположить, что убийца – ведьма.
- Мы тоже так думали, но проверки ничего дали. Если это и ведьма, но не наша.
- Что с силами?
- Их нет. Даже следов. Только мертвые опустошенные тела. Я видела их, - лицо девушки дрогнуло. – Дима, это ужасно!
Ловчий не обратил на личное обращение никакого внимания, задумчиво смотря в сторону. Знать бы, что за ведьма тогда смоталась из кафешки. Надо бы Веру расспросить. С этой мыслью он вышел из кабинета, не попрощавшись с бывшей возлюбленной. Минуту спустя заглянул домовой и попросил покинуть помещение, а когда Карина ушла, медленно обошел по периметру весь кабинет, собрав с десяток жучков, хмыкнул и высыпал их в унитаз.
- Мне нужно уехать, - сказала Вера, усаживаясь в машину вечером. – Законные выходные у ангелов есть?
- Далеко? Надолго? – в голосе ловчего сквозила усталость.
- На пару дней, по личным причинам. В Сергиев Посад.
- Пару дней… - пробормотал ловчий, откинув голову назад и закрывая глаза. – Хорошо, я пока решу кое-какие проблемы здесь. Фейку не забудь.
- Кормом обеспечите? – захотелось съязвить. – Или мне самой «добывать»?
- Да, конечно, - просто ответил Берестов.
Вера внимательно посмотрела на начальника, отметив и круги под глазами, и помятую одежду, и явное нежелание поддерживать разговор.
- Дмитрий Андреевич, вы сегодня отдыхали? Или впахивали на работе, забыв про сон и пропитание? – она наклонилась поближе к лобовому стеклу, смотря на верхние этажи и пытаясь понять, насколько хорошо видно происходящее в её квартире с этой точки.
- Да.
- Что да? – не слишком. Силуэт будет заметен, но понять кто это, не получится.
Ей не ответили. Она закончила созерцать собственные окна и повернулась к начальнику спросить, почему они стоят. Ловчий спал, чуть повернув голову в её сторону и держа руки на руле, словно собираясь в любой момент начать движение.
- Рабочий день его почти уже закончен, и демон наш устав, решил немного подремать… - тихо пропела Вера, немного изменив строки известной песни, и аккуратно открыла дверь, чтобы выйти из машины.
- А ей плевать на это, лишь бы днём и ночью, он защищал её и делом и душой, - прохрипели ей в ответ, схватив за руку и вернув на сиденье.
- Попытка побега была тактически провалена, - изрекла трагическим голосом Вера. – Зачем меня защищать? Идите спать господин начальник, я дома рабочий день проведу. Генеральную уборку сделаю, например.
- Если только со мной.
- Будете наравне с женщиной полы драить?
- Спать.
- Дмитрий Андреевич, - теперь уже серьёзно произнесла Вера. – Вы забываетесь. И мне кажется, этот вопрос мы уже обсуждали.
- Вера Павловна, я всё помню, - было слышно, что слова давались ему с трудом, то ли от усталости, то ли от попыток сдержать эмоции. – Но с некоторых пор ночью быть одной стало небезопасно для тебя. А я очень устал. Так что выбор на этот момент мизерный: либо ты ко мне, либо я к тебе.
Захотелось задохнуться от возмущения, но вид у него был действительно настолько вымотанный, что Вера сдалась.
- Ко мне ближе, - решила она. – Предупреждаю: у меня дочь…
- Мария десяти лет от роду. Я знаю.
Вера ошарашенно уставилась на ловчего. Знает? А что он ещё знает?
- А вы когда предлагали «либо я к тебе», мужу моему что собирались сказать? – она забросила наживку.
- «Извините, но я у вас тут посплю», - отшутился Берестов. – Не думаю, что господин Завойский будет против. Тем более, что он бывший и здесь уже два года не проживает. Предупреждаю, точнее информирую, - добавил ловец. – Я не женат и мне ничего никому объяснять не надо. Пошли уже, валюсь от усталости, а тут ты ещё со своими песнями да плясками.
Когда они вошли в квартиру, Маша уже спала и не ведала о ночном госте. Впрочем, тот был немногословен, спросил, где лечь и заснул в чём был. А когда утром Вера проснулась, то гостя в доме и вовсе не нашла.
Договорившись с матерью и оставив Машу на попечение бабушки, Вера съездила в контору, которая, работала круглосуточно, и забрала спящую фею с собой. Как оказалось, банка крохотному монстру понравилась. Кроме оплеванных стен, в стеклянном домике уже находились какие-то нитки, куски засохших цветов, мужской платок, наверно подарок шефа и пара окурков. И где она их откопала? На столе были заботливо оставлены два пакета с кормом и затычки для носа. Предварительно позвонив тетке в Сергиев Посад и сообщив, что приедет сегодня, она купила билет на автобус. На ВДНХ как всегда толпился народ. Она посидела в аллее космонавтов, полюбовалась на медные планеты и уже собралась садиться на автобус, как её окликнули. Она обернулась и увидела красивую девушку с огненно-красными волосами. Та обошла её по кругу, остановилась и сказала:
- Здравствуй, ангелочек.
- Кто вы? – Вера напряглась.
- Меня зовут Карина, я ведьма. И я девушка Димы, - и ослепительно улыбнулась.
- Странно, мне он сказал, что не женат. Впрочем, не важно. Мне эта информация ни к чему.
- Конспирация и всё такое, ну ты понимаешь, - она подмигнула Вере. – Я хотела спросить. В тот вечер, когда так неудачно избежала смерти от клычков Руны, ты видела ведьму. Помнишь, как она выглядела?
- Нет.
Огневолосая красавица в облегающем комбинезоне подошла ближе, обдавая Веру ароматом сладких дорогих духов.
- Мне нужна информация, ангелочек, - прошептала она ей на ухо. – Как она выглядела? В чём была одета? Не ври мне, всё равно узнаю.
И вдруг взвизгнув, резко отпрыгнула. Вера почувствовала, как что-то село ей на плечо. Она скосила глаза и увидела свою фейку, принявшую позу низкого старта и оскалившую рот, в котором было явно больше зубов, чем у самой девушки.
- Какая мерзость! – прошипела ведьма. – Он и в д…..о ради тебя полез… Учти, ангельский выродок, я всё равно узнаю и тебе не поздоровиться, если ты мне солгала.
Вера удивленно смотрела вслед удаляющейся модельной походкой ведьме. Хороша, зараза, и начальнику подходит. Подходит? Она? Ну да, он же тоже красавец. Красавец? Вера подумала, что он действительно очень даже ничего. Даже очень. А уж когда крылья расправляет, вообще неотразим. Она впервые обратила внимание на его мужскую красоту именно в тот момент, когда все в ужасе разбежались. Пути господни неисповедимы! С красивым мужчиной и должна быть красивая женщина. А Карина… Многие женщины ведут себя так неадекватно, когда ревнуют. Вера понадеялась, что с этой, пусть и женщиной с ненормированным чувством собственности, Берестову хорошо. Почему то Вере это было важно. Она ласково погладила фейку по пузу, от чего та удовлетворённо заурчала, и потопала к автобусу.
Вера подошла к скамейке, на которой сидел пожилой священнослужитель и тихонько села рядом. С пригорка, на котором стояла скамейка, открывался чудесный вид на маленький провинциальный городок. Солнце, садящееся у них за спинами, мягко золотило крыши домиков и отдавало последние лучики сегодняшнего тепла всему живому.
- Здравствуйте отец Василий.
- И тебе здравия Верочка! Давно не виделись. Как жизнь молодая? Как Машенька?
- С божьей помощью, отец Василий.
- Что привело тебя сюда, дочка?
- К отцу на могилу приехала, - Вера помялась и продолжила. - Я вот спросить хотела Отец Василий, как так получается. Вот есть чёрное и есть белое, и всю жизнь ты считаешь это чёрным, а это белым. А оказывается, что чёрное совсем даже не чёрное, и даже не серое, а подчас очень даже белое. Белоснежное такое, - девушка смотрела куда-то вдаль, перебирая пальцами ключи от квартиры. – А белое… Белое такое вообще не белое, а какое угодно, но только не белое.
- Что-то я тебя Верочка не пойму. Загадками какими-то говоришь. Чай сказать прямо не можешь?
- Не могу, - вздохнула Вера тяжко. – Не моё это чёрное, не моё.
- А белое? Белое твоё?
Вера промолчала.
- Значит твоё. А почему в себе сомневаешься? Неужели греховное сотворила?
- Да нет, отец Василий. Не убила, не украла, в общем ничего из заповедного. Просто мир оказался совсем не таким, как я думала.
- Ну, дочка, все мы рано или поздно приходим к этому, - поняв на свой лад, подбодрил Веру священник. – Главное, чтобы ты сама понимала, что есть Бог, а что есть Дьявол.
- Отец Василий, - решительно сказала Вера. – А если нет добра и зла? А если нет Бога и Дьявола? Если есть только человек у себя самого? И только он - мерило собственной жизни.
- Умная ты Верочка, - улыбнулся служитель церкви. – Сама вопросы задаешь, и сама ответы сразу даёшь.
- Простите, - Вера устало закрыла ладонями глаза. – Я запуталась.
- Мерило всему, дочка, любовь.
- Любовь?
- В любви всё истинно и правильно.
- Всё правильно… - повторила за стариком Вера.
Они замолчали. Вера ушла в себя, а священник следил за отблесками заходящего солнца. Это было его любимое время суток. Здания и деревья уже начали отбрасывать свои тени, увеличивающиеся с каждой минутой. Вот ширящийся купол церкви, вот растущий дуб, живущий здесь больше ста лет, вот они сами, вот две тени странной формы и никогда доселе старым человеком не видимые. Он обернулся, но ничего не заметил необычного. Снова посмотрел вперед. Тени были за Верой. Две большие тени, словно… Старец вытащил из кармана очки, водрузил их на нос и присмотрелся.
- Святые угодники…
Вера услышала голос священника, повернулась к нему, увидела, как тот бормочет что-то под нос и беспрестанно крестится. «Наверно, время вечерней молитвы», - подумала Вера и тихо, не прощаясь, покинула святую обитель. Значит будем руководствоваться любовью.
Вот зря она у тетки остановилась. Первое ощущение, что надо делать ноги, появилось в момент входа в квартиру, где собрались без малого десять человек. Тетка решила отметить сразу несколько событий: приезд любимой племянницы, поминки брата и собственный развод. И как человек, переживший последнее мероприятие, «Вера будет пить обязательно, ибо не за рулем, дитё пристроено, и вообще она меня понимает, как никто». Вера вздохнула, поняла, что безобразия не избежать, коли и сама в думах. Но ей казалось, что она уже взрослая девочка и знает, когда остановиться. Все десять человек запивали свои проблемы, вспоминали, как было раньше, а потом кто-то решил, что нужно ехать в ресторан, потому, что дома нет караоке. Раз нужно, то едем. Приехали туда ближе к одиннадцати ночи, когда всё веселье в самом разгаре. Граждане отмечали местный праздник, пели песни, танцевали танцы и были, судя по всему, очень счастливы. Вера старалась никого не трогать, чтобы случайно не увидеть разбитые сердца и поломанные судьбы. Совсем ей не хотелось сейчас чувствовать подобное. В два часа ночи после нескольких коктейлей она со всеми распевала «Крошку мою» и «Милого рулевого» и никакие касания ничего ангельского уже не включали. Так вот зачем люди вливают в себя спиртное! Причем фраза «отдохнуть от работы» приобретала несколько иное значение в свете новоприобретенных способностей. Выпей друг! Стань как все! Влейся в общую серую массу! Как же иногда хочется побыть частью этой массы, сбросить ответственность. По мере увеличения количества коктейлей в организме, мысли покидали ангельскую головку одна за другой, посчитав за благо вернуться в другой, более подходящий момент. И вот самая ответственная из них, фиксирующая основные события, закрыла свой ежедневник, собрала сумку и, хлопнув дверью, отчего больно зазвенело в голове, ушла. Больше Вера ничего не помнила, ни как они вернулись домой, ни как её посадили в автобус с напутствиями «найти, наконец, хорошего мужика, а не чёрта лысого», на что Вера ответила «чёрт есть, но, чёрт возьми, не лысый», ни дорогу в столицу.
Она проснулась от того, что солнце ярко светило в глаза, делая последним ощутимо больно. Постаравшись отвернуться, Вера уткнулась во что-то тёплое и хорошо пахнущее.
- Должен признаться, не ожидал, - послышался недовольный голос.
- Мм….
- Взрослая адекватная женщина, имеющая высшее образование и дочь.
- Пап, ты умер и уже давно, - просипела Вера. – И то, что мы тебя вчера поминали, не даёт тебе никакого права читать мне нотации.
- Поминали, значит? И многих помянули?
- Многих, и мертвых и живых, чтоб им всю жизнь на метро ездить… Ты вообще, иди уже, где ты там сейчас живешь…
- Так мне домой идти? – насмешливо спросил голос.
Ответом было недовольное бурчание. Вскоре Вера вновь уснула под мерное укачивание то ли автобуса, то ли рук.
Пробуждение было неприятным и чрезвычайно болезненным. Хотелось одновременно умереть и выжить. Чёрт бы побрал эту тётку с её подругами, рестораном и проблемами. В ближайшие два года она туда вообще ни ногой. Нет, три. Пять.
- Пей.
О Боже! Вера попыталась открыть глаза. Это было тяжело и практически невыполнимо. Говорят, что мозг не имеет нервных окончаний, но что тогда там раскалывается от боли?
- Пей, - повторили ей.
Мозговые оболочки, подсказал ей вдруг вспомнивший о своем существовании и назначении мозг.
- Боболочки…
- Что? Вера, пей говорю.
Глаза открылись и узрели стакан с водой. Руки схватили, рот выпил, мозг офигел и выдал все известные и неизвестные ругательства.
- Это водка!!
- А ты что хотела? Апельсиновый сок? Или может быть ромашкового чая?
Вера откашлялась, приняла вертикально-горизонтальное положение, попросту сев и проснулась окончательно. И хотя возвратно-поступательные движения глазных мышц вправо-влево давались с трудом, она увидела незнакомый ей интерьер. Большая просторная комната с бежевыми обоями, минимумом мебели, окном с темными занавесями и открытой дверью на балкон. Кровать огромных размеров, на которой она сейчас сидела, была покрыта так же бежевым покрывалом. Кстати, очень мягким. На Вере была надета большая белая футболка явно мужского фасона. Она посмотрела на неё и тихонько застонала:
- Мне нужно поговорить с твоим ангелом, - последнее слово она словно выплюнула.
- Если ты приблизишься к ней, я тебя убью.
Ведьма знала, что ловчий не шутит. С демонами вообще шутки плохи, а с этим особенно. Марина предупреждала её, когда та решила поиграть с ловчим в любовь. Карина ошиблась, до сих пор гадая, почему он оставил её в живых. Она сливала информацию на два фронта – вампирам и нацразведке одной европейской страны. По всем правилам, Берестов должен был сдать её родной правоохранительной системе, но он этого не сделал, отправив Марине с просьбой больше к нему не обращаться. Корректен, вежлив, непоколебим. На e-mail главной ведьмы скинул электронную книгу с названием «Как воспитать честного ребёнка». Вот и сейчас, на лице не дрогнул ни единый мускул, когда он пообещал отправить её к праотцам и почему-то она ему поверила. Ведьма сжала губы, понимая, что ей здесь ничего не светит, и она не выполнила задание Марины.
- Нас убивают, - она решила использовать последний шанс, в принципе выдавая внутреннюю информацию и понимая, что её за это по головке не погладят. – Шесть ведьм уже убито. Шесть новорожденных ведьм и несколько десятков инициированных.
- Наши приборы не фиксировали ничего.
- Если мы успеваем первыми, то устанавливаем защитный экран, - выдала очередную профессиональную тайну Карина. Ловчий покачал головой, жалея, что Марине досталась такая «работница», готовая ради выгоды сдать всех и вся. – Поэтому у вас нет данных.
- Зная ваши порядки, рискну предположить, что убийца – ведьма.
- Мы тоже так думали, но проверки ничего дали. Если это и ведьма, но не наша.
- Что с силами?
- Их нет. Даже следов. Только мертвые опустошенные тела. Я видела их, - лицо девушки дрогнуло. – Дима, это ужасно!
Ловчий не обратил на личное обращение никакого внимания, задумчиво смотря в сторону. Знать бы, что за ведьма тогда смоталась из кафешки. Надо бы Веру расспросить. С этой мыслью он вышел из кабинета, не попрощавшись с бывшей возлюбленной. Минуту спустя заглянул домовой и попросил покинуть помещение, а когда Карина ушла, медленно обошел по периметру весь кабинет, собрав с десяток жучков, хмыкнул и высыпал их в унитаз.
- Мне нужно уехать, - сказала Вера, усаживаясь в машину вечером. – Законные выходные у ангелов есть?
- Далеко? Надолго? – в голосе ловчего сквозила усталость.
- На пару дней, по личным причинам. В Сергиев Посад.
- Пару дней… - пробормотал ловчий, откинув голову назад и закрывая глаза. – Хорошо, я пока решу кое-какие проблемы здесь. Фейку не забудь.
- Кормом обеспечите? – захотелось съязвить. – Или мне самой «добывать»?
- Да, конечно, - просто ответил Берестов.
Вера внимательно посмотрела на начальника, отметив и круги под глазами, и помятую одежду, и явное нежелание поддерживать разговор.
- Дмитрий Андреевич, вы сегодня отдыхали? Или впахивали на работе, забыв про сон и пропитание? – она наклонилась поближе к лобовому стеклу, смотря на верхние этажи и пытаясь понять, насколько хорошо видно происходящее в её квартире с этой точки.
- Да.
- Что да? – не слишком. Силуэт будет заметен, но понять кто это, не получится.
Ей не ответили. Она закончила созерцать собственные окна и повернулась к начальнику спросить, почему они стоят. Ловчий спал, чуть повернув голову в её сторону и держа руки на руле, словно собираясь в любой момент начать движение.
- Рабочий день его почти уже закончен, и демон наш устав, решил немного подремать… - тихо пропела Вера, немного изменив строки известной песни, и аккуратно открыла дверь, чтобы выйти из машины.
- А ей плевать на это, лишь бы днём и ночью, он защищал её и делом и душой, - прохрипели ей в ответ, схватив за руку и вернув на сиденье.
- Попытка побега была тактически провалена, - изрекла трагическим голосом Вера. – Зачем меня защищать? Идите спать господин начальник, я дома рабочий день проведу. Генеральную уборку сделаю, например.
- Если только со мной.
- Будете наравне с женщиной полы драить?
- Спать.
- Дмитрий Андреевич, - теперь уже серьёзно произнесла Вера. – Вы забываетесь. И мне кажется, этот вопрос мы уже обсуждали.
- Вера Павловна, я всё помню, - было слышно, что слова давались ему с трудом, то ли от усталости, то ли от попыток сдержать эмоции. – Но с некоторых пор ночью быть одной стало небезопасно для тебя. А я очень устал. Так что выбор на этот момент мизерный: либо ты ко мне, либо я к тебе.
Захотелось задохнуться от возмущения, но вид у него был действительно настолько вымотанный, что Вера сдалась.
- Ко мне ближе, - решила она. – Предупреждаю: у меня дочь…
- Мария десяти лет от роду. Я знаю.
Вера ошарашенно уставилась на ловчего. Знает? А что он ещё знает?
- А вы когда предлагали «либо я к тебе», мужу моему что собирались сказать? – она забросила наживку.
- «Извините, но я у вас тут посплю», - отшутился Берестов. – Не думаю, что господин Завойский будет против. Тем более, что он бывший и здесь уже два года не проживает. Предупреждаю, точнее информирую, - добавил ловец. – Я не женат и мне ничего никому объяснять не надо. Пошли уже, валюсь от усталости, а тут ты ещё со своими песнями да плясками.
Когда они вошли в квартиру, Маша уже спала и не ведала о ночном госте. Впрочем, тот был немногословен, спросил, где лечь и заснул в чём был. А когда утром Вера проснулась, то гостя в доме и вовсе не нашла.
Прода от 01.12.2017, 12:43
Договорившись с матерью и оставив Машу на попечение бабушки, Вера съездила в контору, которая, работала круглосуточно, и забрала спящую фею с собой. Как оказалось, банка крохотному монстру понравилась. Кроме оплеванных стен, в стеклянном домике уже находились какие-то нитки, куски засохших цветов, мужской платок, наверно подарок шефа и пара окурков. И где она их откопала? На столе были заботливо оставлены два пакета с кормом и затычки для носа. Предварительно позвонив тетке в Сергиев Посад и сообщив, что приедет сегодня, она купила билет на автобус. На ВДНХ как всегда толпился народ. Она посидела в аллее космонавтов, полюбовалась на медные планеты и уже собралась садиться на автобус, как её окликнули. Она обернулась и увидела красивую девушку с огненно-красными волосами. Та обошла её по кругу, остановилась и сказала:
- Здравствуй, ангелочек.
- Кто вы? – Вера напряглась.
- Меня зовут Карина, я ведьма. И я девушка Димы, - и ослепительно улыбнулась.
- Странно, мне он сказал, что не женат. Впрочем, не важно. Мне эта информация ни к чему.
- Конспирация и всё такое, ну ты понимаешь, - она подмигнула Вере. – Я хотела спросить. В тот вечер, когда так неудачно избежала смерти от клычков Руны, ты видела ведьму. Помнишь, как она выглядела?
- Нет.
Огневолосая красавица в облегающем комбинезоне подошла ближе, обдавая Веру ароматом сладких дорогих духов.
- Мне нужна информация, ангелочек, - прошептала она ей на ухо. – Как она выглядела? В чём была одета? Не ври мне, всё равно узнаю.
И вдруг взвизгнув, резко отпрыгнула. Вера почувствовала, как что-то село ей на плечо. Она скосила глаза и увидела свою фейку, принявшую позу низкого старта и оскалившую рот, в котором было явно больше зубов, чем у самой девушки.
- Какая мерзость! – прошипела ведьма. – Он и в д…..о ради тебя полез… Учти, ангельский выродок, я всё равно узнаю и тебе не поздоровиться, если ты мне солгала.
Вера удивленно смотрела вслед удаляющейся модельной походкой ведьме. Хороша, зараза, и начальнику подходит. Подходит? Она? Ну да, он же тоже красавец. Красавец? Вера подумала, что он действительно очень даже ничего. Даже очень. А уж когда крылья расправляет, вообще неотразим. Она впервые обратила внимание на его мужскую красоту именно в тот момент, когда все в ужасе разбежались. Пути господни неисповедимы! С красивым мужчиной и должна быть красивая женщина. А Карина… Многие женщины ведут себя так неадекватно, когда ревнуют. Вера понадеялась, что с этой, пусть и женщиной с ненормированным чувством собственности, Берестову хорошо. Почему то Вере это было важно. Она ласково погладила фейку по пузу, от чего та удовлетворённо заурчала, и потопала к автобусу.
Вера подошла к скамейке, на которой сидел пожилой священнослужитель и тихонько села рядом. С пригорка, на котором стояла скамейка, открывался чудесный вид на маленький провинциальный городок. Солнце, садящееся у них за спинами, мягко золотило крыши домиков и отдавало последние лучики сегодняшнего тепла всему живому.
- Здравствуйте отец Василий.
- И тебе здравия Верочка! Давно не виделись. Как жизнь молодая? Как Машенька?
- С божьей помощью, отец Василий.
- Что привело тебя сюда, дочка?
- К отцу на могилу приехала, - Вера помялась и продолжила. - Я вот спросить хотела Отец Василий, как так получается. Вот есть чёрное и есть белое, и всю жизнь ты считаешь это чёрным, а это белым. А оказывается, что чёрное совсем даже не чёрное, и даже не серое, а подчас очень даже белое. Белоснежное такое, - девушка смотрела куда-то вдаль, перебирая пальцами ключи от квартиры. – А белое… Белое такое вообще не белое, а какое угодно, но только не белое.
- Что-то я тебя Верочка не пойму. Загадками какими-то говоришь. Чай сказать прямо не можешь?
- Не могу, - вздохнула Вера тяжко. – Не моё это чёрное, не моё.
- А белое? Белое твоё?
Вера промолчала.
- Значит твоё. А почему в себе сомневаешься? Неужели греховное сотворила?
- Да нет, отец Василий. Не убила, не украла, в общем ничего из заповедного. Просто мир оказался совсем не таким, как я думала.
- Ну, дочка, все мы рано или поздно приходим к этому, - поняв на свой лад, подбодрил Веру священник. – Главное, чтобы ты сама понимала, что есть Бог, а что есть Дьявол.
- Отец Василий, - решительно сказала Вера. – А если нет добра и зла? А если нет Бога и Дьявола? Если есть только человек у себя самого? И только он - мерило собственной жизни.
- Умная ты Верочка, - улыбнулся служитель церкви. – Сама вопросы задаешь, и сама ответы сразу даёшь.
- Простите, - Вера устало закрыла ладонями глаза. – Я запуталась.
- Мерило всему, дочка, любовь.
- Любовь?
- В любви всё истинно и правильно.
- Всё правильно… - повторила за стариком Вера.
Они замолчали. Вера ушла в себя, а священник следил за отблесками заходящего солнца. Это было его любимое время суток. Здания и деревья уже начали отбрасывать свои тени, увеличивающиеся с каждой минутой. Вот ширящийся купол церкви, вот растущий дуб, живущий здесь больше ста лет, вот они сами, вот две тени странной формы и никогда доселе старым человеком не видимые. Он обернулся, но ничего не заметил необычного. Снова посмотрел вперед. Тени были за Верой. Две большие тени, словно… Старец вытащил из кармана очки, водрузил их на нос и присмотрелся.
- Святые угодники…
Вера услышала голос священника, повернулась к нему, увидела, как тот бормочет что-то под нос и беспрестанно крестится. «Наверно, время вечерней молитвы», - подумала Вера и тихо, не прощаясь, покинула святую обитель. Значит будем руководствоваться любовью.
Вот зря она у тетки остановилась. Первое ощущение, что надо делать ноги, появилось в момент входа в квартиру, где собрались без малого десять человек. Тетка решила отметить сразу несколько событий: приезд любимой племянницы, поминки брата и собственный развод. И как человек, переживший последнее мероприятие, «Вера будет пить обязательно, ибо не за рулем, дитё пристроено, и вообще она меня понимает, как никто». Вера вздохнула, поняла, что безобразия не избежать, коли и сама в думах. Но ей казалось, что она уже взрослая девочка и знает, когда остановиться. Все десять человек запивали свои проблемы, вспоминали, как было раньше, а потом кто-то решил, что нужно ехать в ресторан, потому, что дома нет караоке. Раз нужно, то едем. Приехали туда ближе к одиннадцати ночи, когда всё веселье в самом разгаре. Граждане отмечали местный праздник, пели песни, танцевали танцы и были, судя по всему, очень счастливы. Вера старалась никого не трогать, чтобы случайно не увидеть разбитые сердца и поломанные судьбы. Совсем ей не хотелось сейчас чувствовать подобное. В два часа ночи после нескольких коктейлей она со всеми распевала «Крошку мою» и «Милого рулевого» и никакие касания ничего ангельского уже не включали. Так вот зачем люди вливают в себя спиртное! Причем фраза «отдохнуть от работы» приобретала несколько иное значение в свете новоприобретенных способностей. Выпей друг! Стань как все! Влейся в общую серую массу! Как же иногда хочется побыть частью этой массы, сбросить ответственность. По мере увеличения количества коктейлей в организме, мысли покидали ангельскую головку одна за другой, посчитав за благо вернуться в другой, более подходящий момент. И вот самая ответственная из них, фиксирующая основные события, закрыла свой ежедневник, собрала сумку и, хлопнув дверью, отчего больно зазвенело в голове, ушла. Больше Вера ничего не помнила, ни как они вернулись домой, ни как её посадили в автобус с напутствиями «найти, наконец, хорошего мужика, а не чёрта лысого», на что Вера ответила «чёрт есть, но, чёрт возьми, не лысый», ни дорогу в столицу.
Она проснулась от того, что солнце ярко светило в глаза, делая последним ощутимо больно. Постаравшись отвернуться, Вера уткнулась во что-то тёплое и хорошо пахнущее.
- Должен признаться, не ожидал, - послышался недовольный голос.
- Мм….
- Взрослая адекватная женщина, имеющая высшее образование и дочь.
- Пап, ты умер и уже давно, - просипела Вера. – И то, что мы тебя вчера поминали, не даёт тебе никакого права читать мне нотации.
- Поминали, значит? И многих помянули?
- Многих, и мертвых и живых, чтоб им всю жизнь на метро ездить… Ты вообще, иди уже, где ты там сейчас живешь…
- Так мне домой идти? – насмешливо спросил голос.
Ответом было недовольное бурчание. Вскоре Вера вновь уснула под мерное укачивание то ли автобуса, то ли рук.
Прода от 01.12.2017, 21:50
Пробуждение было неприятным и чрезвычайно болезненным. Хотелось одновременно умереть и выжить. Чёрт бы побрал эту тётку с её подругами, рестораном и проблемами. В ближайшие два года она туда вообще ни ногой. Нет, три. Пять.
- Пей.
О Боже! Вера попыталась открыть глаза. Это было тяжело и практически невыполнимо. Говорят, что мозг не имеет нервных окончаний, но что тогда там раскалывается от боли?
- Пей, - повторили ей.
Мозговые оболочки, подсказал ей вдруг вспомнивший о своем существовании и назначении мозг.
- Боболочки…
- Что? Вера, пей говорю.
Глаза открылись и узрели стакан с водой. Руки схватили, рот выпил, мозг офигел и выдал все известные и неизвестные ругательства.
- Это водка!!
- А ты что хотела? Апельсиновый сок? Или может быть ромашкового чая?
Вера откашлялась, приняла вертикально-горизонтальное положение, попросту сев и проснулась окончательно. И хотя возвратно-поступательные движения глазных мышц вправо-влево давались с трудом, она увидела незнакомый ей интерьер. Большая просторная комната с бежевыми обоями, минимумом мебели, окном с темными занавесями и открытой дверью на балкон. Кровать огромных размеров, на которой она сейчас сидела, была покрыта так же бежевым покрывалом. Кстати, очень мягким. На Вере была надета большая белая футболка явно мужского фасона. Она посмотрела на неё и тихонько застонала:
