Где-то между свадьбой Веры и Димы и событиями второй части (тринадцать лет спустя)
- Дииим…
- Ммм?
- У тебя есть справочник по нелюдям?
- В архиве есть. А тебе зачем?
- В чисто академических целях.
- Из кабинета направо, в конце коричнево-зеленая дубовая дверь, потом вниз на тридцать три пролёта. Но если повезёт и пропустят сразу, ориентируйся на золотую цепь.
- Цепь.
- Да.
- Золотая цепь.
- Да.
- Там на двери надписи «Лукоморье» нет?
- Нет, только «Чеснокосуша».
Вера огляделась вокруг в поисках орудия, подходящего для убийства. На глаза попалась банка с Юлькой.
- Юля, фас!
Питомец, радостно оскалившись, рванул в направлении погружённого в работу, но успевавшего при этом издеваться над женой, ловчего. Реакция у демона была отменной и вскоре Юлька грязно ругаясь по-фейски, повисла в пальцах мужчины, не отрывавшего взгляд от экрана компьютера.
- Любимая, ты же знаешь, у нас с Юлией Дмитриевной полное взаимопонимание. Придумай что-нибудь повнезапнее.
Ему никто не ответил, да и Юлька странным образом затихла. Берестов оторвал глаза от экрана и только сейчас заметил, что в комнате, кроме него и хитро улыбающейся фейки никого нет. Вот, зараза! Вера же оттуда сама не выйдет, пока не разгадает головоломку. Он вскочил и бросился за женой. Надо сказать, что ангел, несмотря на свое беремчатое состояние, быстро двигался, потому как ловчий только и увидел, как за ней захлопывается коричнево-зелёная дверь. Хоть он и знал, что будет, но дёрнул дверь на себя. Раздался вполне ожидаемый томный голос, принадлежащий то ли женщине, то ли мужчине:
- Вход строго по одному, красавчик!
Берестов от досады за свою нерасторопность стукнул кулаком об дверь.
- Но-но-но! Порча государственного имущества предусматривает административную ответственность в рамках …..
Дальше Берестов слушать не стал и отправился на верхний этаж. Чего не сделаешь ради жены.
- Так, так, так, - пробормотала Вера, узрев большую залу, увешанную картинами весьма фривольного содержания. – Ого! Даже так?!
- Любопытно, - раздалось за спиной.
Вера обернулась, но никого не увидела.
- Никогда бы не подумал, - снова раздался голос, но уже перед Верой.
Она посмотрела на пол. Прямо перед картиной с изображением переплетённых в страстных объятиях любовников времён средневековья сидел кот. Самый обычный чёрный кот.
- Кис-кис-кис, - позвала Вера и потянула руку к милому зверьку.
- Я бы попросил, - немного строго произнёс кот, даже не оборачиваясь к ней.
- Ой, - только и смогла отреагировать Вера и на всякий случай спросила. – И кот учёный на дубе том?
- Банально, - невозмутимо ответил представитель отряда кошачьих, продолжая рассматривать произведение искусства. – Я конечно понимаю, что у вас сейчас очень насыщенный период в жизни, но вас не затруднит подкорректировать эманации вашего подсознания?
- Чё? – брякнула Вера, озадаченная больше тем фактом, что с ней беседует кот, чем содержанием этого диалога.
Котик поднял лапку и обвёл ею картинную галерею.
- Это сформировало ваше подсознание, - лениво прокомментировало животное, словно разжёвывает простую истину маленькому ребёнку. – Подумайте о чём-нибудь другом. Менее пошлом. Всё это немного оскорбляет мой внутренний мир.
- Немного? – насмешливо переспросила Вера и тут же картины сменились видео-роликами откровенной порнографии.
Кот зашипел и встал в боевую стойку, выгнувшись дугой и выпустив когти.
- Тихо, тихо киса, - поспешила успокоить животное Вера и через секунду их окружали голые, окрашенные в бежевый цвет, стены.
- Приходят со своими тараканами, а я вынужден это терпеть! – Вера ни за что бы не подумала, что коты могут быть взвинченными, но судя по начавшему нервно прогуливаться взад и вперёд животинке, и на старуху бывает проруха. – Это невыносимо! Отвратительно! Бестактно! Беспардонно! Возмутительно!
Кот продолжал драть глотку, вспоминая все подходящие по случаю наречия, а Вера с искренним любопытством смотрела на него.
- Семён? – вдруг спросила она кота.
От неожиданности кот остановился и сел.
- Откуда ты знаешь? Тебе сказали? Это против правил! – взвизгнуло животное, бешено вращая своими круглыми глазами.
- Против каких правил? – Вера растерялась.
Кот как-то быстро успокоился, приняв образ копилки и менторским тоном произнёс:
- Испытание должно быть честным и первым заданием было угадать моё имя. Ты знала?
- Чес слово, - искренне замотала головой Вера. – Зуб даю, не знала.
- Зубы мне твои триста лет не нужны, - кошачий нос брезгливо скривился. – Как отгадала?
- Дуб, золотая цепь, кот, - быстро перечислила Вера. – На Баюна не похож, тот по сказкам специалист, а вот Семён имел характер вредный, хоть и Арина Родионовна* его любила.
Кот шумно выругался под нос, но вид принял смягчённый и важный.
- Принимаю, - высокомерно произнёс кот. – Но прошу заметить, что моя скромная персона имеет к прототипу весьма отдалённое отношение, хоть и не лишена некоторого сходства.
- В туфли ни-ни? – не удержалась Вера, за что получила гневный взгляд Семёна. – Ладно, ладно. Я вообще в архив хотела попасть. Мне нужен справочник по нелюдям.
Кот вопросительно поднял бровь. Или не бровь. Что там у котов в этом месте?
- Но могу и за ушком почесать, - невинно хлопая ресницами, проронила Вера.
Семён фыркнул и направился к стене, в которой в ту же секунду появилась обычная офисная дверь. Возле неё кот остановился, повернул голову к Вере:
- Ну что стоишь? Иди, раз пришла.
Не долго думая, Вера устремилась туда, куда её звали. Схватив за ручку, она потянула её, но та не поддалась. По центру двери появилось электронное окошко для ввода пароля.
- Эээ… Семён?
Но того и след простыл. Как простыл и след той дубовой двери, через которую она сюда попала.
- Кошак драный, - проворчала Вера. – Подкорректировать эманации вашего сознания, бл… . Один, два, три, четыре.
Раздался противный писк, экранчик вспыхнул красным, давая понять, что введённое число не является верным и очистился. Томный голос произнёс:
- У вас осталось две попытки.
- Товарищи, я в библиотеку! – в надежде крикнула Вера непонятно кому.
Заявление осталось без ответа.
- Мне никаких испытаний не надо! – снова просьба в никуда.
- И наград тоже!
- Знание это награда, - наконец ответил ей тот же томный голос.
- Ясно, - вздохнула Вера.
Четыре цифры.
Имеется дверь дубовая в количестве одной штуки, златая цепь на той двери, и кот Семён – кошак и злюка, но прехорошенький, что не говори.
Так, всё приехали. Не хватало ещё в рифму думать.
Год рождения Александра Сергеевича?
Один, семь, девять, девять.
Противный писк. Не угадала.
- У вас осталась одна попытка.
Хорошо. Что у нас тут? Лукоморье? Когда Пушкин написал поэму «Руслан и Людмила»? В тысяча восемьсот двадцатом?
Один, восемь, два…
Рука замерла над клавиатурой. Нет, нет. В тысяча восемьсот двадцатом она была издана без этой присказки. Значит попробуем тысяча восемьсот двадцать восьмой, год печати с широко известным эпилогом.
Один, восемь, два, восемь.
Дверь щёлкнула и приоткрылась. Вера облегченно выдохнула, поневоле опасаясь подвоха и почувствовала себя так, словно снова сдаёт экзамен в универе.
- Берестову пожалуюсь, - громко сказала Вера, надеясь, что её угроза подействует на томный голос.
Перед ней плюхнулась на пол тетрадка. На обложке крупными буквами было выведено: «Книга жалоб». Вера подняла тетрадку, пролистала её белоснежно чистые страницы, свернула в трубочку и открыла дверь.
За дверью была самая реальная библиотека с книгами. Но только книгами её реальность и заканчивалась. Странные книжные шкафы располагались только на стенах библиотеки, но стенами были также и пол с потолком. И книги, стоявшие на потолке, как ни парадоксально, не сваливались. Своим расположением шкафы образовывали спираль, уходящую в бесконечность. Между шкафами имелись небольшие проходы, также скручивавшиеся на горизонте в что-то похожее на ДНК.
- Ни фига себе, сказал я себе, - пробормотала Вера, делая первый шаг в библиотеку.
Секундное помутнение и слабый протест желудка, озадачившие Веру, тут же были забыты при взгляде на ближайший шкаф.
- «Мёртвые души. Том 2», охренеть….
Поставив книгу на место, она прошла чуть вперёд и схватила очередной бумажный экземпляр. Если бы не короткий курс древнегреческого языка, на который Вера ходила исключительно по дружбе с Оксаной, влюбившейся в куратора занятий, то загогулины на переплёте книги остались бы для неё загогулинами. А так стало понятно, что данное сочинение называется «Об изготовлении сфер», автор небезызвестный всем Архимед. На страницах трактата имелись рисунки непонятного назначения, поэтому Вера, испытывая лишь историческое уважение, поставила сочинение на место.
Шаг за шагом, шкаф за шкафом, Вера продвигалась по проходу, не прерывавшемуся нигде. В конце концов Вера обратила внимание, что дверь в библиотеку вертится. А если быть ещё точнее, вертелась она, потому как и стены и потолок были для неё полом. Она просто перемещалась на следующую плоскость, лежащую по отношению к предыдущей под углом девяносто градусов, и снова пол был у неё под ногами. Словно гравитация меняла своё направление или была повсюду. Не было ни низа, ни верха, ни лева, ни права. Решив, что это задача ей не по зубам, Вера просто рылась в шкафах, пытаясь понять здешнюю классификацию. Книги стояли вперемешку. Не было ни алфавитного порядка, ни временного, ни тематического. Полный хаос. В какой-то момент она поняла, что устала, и пора бы возвращаться. Было обидно, что нужную литературу она так и не нашла. Поставив очередной утраченный шедевр на полку, Вера повернулась в ту сторону, откуда пришла и замерла. Вперед, на сколько хватает глаз, простиралась эта бесконечная книжная спираль. Что за ерунда? Вера повернулась в другую сторону и увидела точно такую же картину. Не может быть. Она не могла уйти настолько далеко, чтобы потерять из виду дверь. Вера решительно зашагала по проходу, но потом замедлилась и вскоре остановилась. А в ту ли сторону она идёт? Может выход в другой стороне? Она повернулась в другую сторону и снова зашагала. Через пять минут Вера сидела в проходе между шкафами, подпирая собой стену-пол и обдумывая сложившуюся ситуацию.
- А можно с библиотекарем проконсультироваться? – с небольшой надеждой произнесла Вера, смотря в потолок-пол.
Тишина была вполне библиотечной и оглушающей. В животе заурчало. С потолка упала шариковая ручка. Подняв её, Вера повертела пишущий инструмент, подумала и вытащила книгу жалоб.
«Сидим за шкафами в библиотеке сухой, - начала выводить Вера на первой странице. – Некормленый ангел и плод молодой».
Тьфу!
«Мой гневный котяра, махая хвостом ….»
- Позвольте! – раздался знакомый голос и из-за ближайшего шкафа грациозно выплыл давешний знакомец. – У меня есть претензии к изложению событий!
Вера почему-то очень обрадовалась Семёну, подхватив его на руки и начав гладить по блестящей гладкой шерсти.
- Да как вы смеете! – возмутился было кот, но, когда Вера прошлась пальчиками за ушами, поневоле, сам того не заметив, замурчал.
- Безобразие! – продолжал возмущаться кот, растянувшись у неё на коленях и подставив под руки пушистое брюшко. – Какое, мур, неуважение к главному, мур, консультанту архива….
- Сёмушка, - прощебетала Вера, имевшая опят общения с котами в детстве. – Хороший котик! Хороший! Расскажи, как выбраться из этого лабиринта? А я тебе рыбку принесу.
- Рыбку? – полусонно переспросил кот, нежась в ласке ангела, втихую вплетавшего нужную энергию в настроение пациента. – Золотую?
- А мордочка не треснет? Где ж я тебе золотую найду?
- А вот это третье задание! – мурлыкнул кот, соскочил с колен Веры и скрылся за шкафом. Та быстро заглянула туда, но увы, ни кота, ни рыбки, ни выхода там не было.
В животе заурчало ещё сильнее, и Вера сама уже не отказалась бы от рыбки. Можно не золотой, но точно жареной, желательно с рисом и овощами. И кисленькой подливочкой. И булочкой в конце. С изюмом. И сладким чаем.
- Ну котяра блохастый, - беззлобно выругалась Вера, призывая из памяти всё, что помнила из сказки про рыбака и рыбку.
- Рыбка, рыбка. Три желания? – предположила она.
- Не путай рыбку с джинном.
- Точно, - Вера смутилась.
- Рыба, рыба, рыба… Ты хочешь сыграть в домино?
- Я похож на монаха, которому запрещены карты, и он пытается как-то возместить костяшками страсть к азартной игре?
- Сказала бы я на кого ты похож, да обидишься. Я между прочим за книжкой пришла, а не головоломки гадать.
- Странно, домовой говорил, что ты любишь головоломки, - задумчиво сказал кот. – И собираешь их довольно быстро.
- Может ты в феврале-марте родился и тебя забыли поздравить? – Вера закинула удочку в область гороскопов.
- Да будет вам известно, я родился седьмого августа в аристократической семье придворных котов, - в кошачьем голосе чувствовалась непомерная гордость за предков.
- Ясно, - вздохнула Вера. – Котик, может просто так выпустишь? Мы кушать хотим.
- Мы? У тебя приступ мании величия?
Вера не успела ответить, как вдруг один из шкафов, сейчас расположенных на потолке-полу открылся, словно дверь, и оттуда вывалился ловчий, причём на него удивительная гравитация данного местечка не подействовала. Или может она начинает работать не сразу?
- Дмитрий Андреевич! Родненький! – воскликнула Вера, распахнув объятия и кинувшись начальнику на шею.
- Что?! Уже забыла всё, пока тебе кот голову морочил?
- Прости, любимый, - Вера зацеловала Берестова. – Думала, людей больше не увижу и жизнь моя закончится бесславно. Ты как здесь оказался?
- К Пушкину пришлось идти с поклоном.
- К Пушкину? Александру Сергеевичу? – Вера скептически приподняла одну бровь.
- К нему. Семён! – голос Берестова эхом разнёсся по бесконечным извилинам архива. – Семён!!
- Да слышу я, - совсем рядом раздался недовольный кошачий голос.
- У неё бегунок, - ловчий сунул под нос коту бумажку, на которой значилось физиологическое состояние Веры и предписание делегировать оставшееся испытание ловчему, как официальному представителю, согласно административному и гражданскому кодексам.
- Дим! Какой Пушкин? Ты о чём? – Вера с недоверием смотрела на мужа.
- Да тот самый, Вер, - поморщился ловчий, чувствуя прелести очухавшегося вестибулярного аппарата. – Быстро говори, что за вопрос.
- Рыбка золотая, - выпалила Вера.
- Тут всё просто, милая, - сразу расслабился Берестов. - Пушкин экспроприировал сюжет из сказки братьев Гримм, заменив камбалу на золотую рыбку. Сама сказка имела померанское происхождение, а Померания по-славянски это Поморье. Так что, этому кошачьему творению просто нужна камбала, приготовленная по поморскому рецепту.
- И как я должна была догадаться? – громко и недовольно спросила Вера у кота, наверняка прятавшегося где-то рядом.
- Эх, а ещё женщина называется, - протянул кошачий голос. – Какая книга нужна была?
- Справочник по нелюдям.
- Завтра в полночь жду с рыбой. Книгу выдам сроком на месяц. Всё, освободите библиотеку, в дубовую дверь кто-то уже ломится.
Рядом с ними в стене образовалась дверь, через которую они поспешили выйти.
- Это что ж, такая канитель каждый раз? – возмутилась Вера, а с ней и живот.
- Нет, только в первый. Но для кого-то он был последний, - зловещим тоном произнес ловчий. – Не решил загадку, не вышел из лабиринта. Шучу.
- Дииим…
- Ммм?
- У тебя есть справочник по нелюдям?
- В архиве есть. А тебе зачем?
- В чисто академических целях.
- Из кабинета направо, в конце коричнево-зеленая дубовая дверь, потом вниз на тридцать три пролёта. Но если повезёт и пропустят сразу, ориентируйся на золотую цепь.
- Цепь.
- Да.
- Золотая цепь.
- Да.
- Там на двери надписи «Лукоморье» нет?
- Нет, только «Чеснокосуша».
Вера огляделась вокруг в поисках орудия, подходящего для убийства. На глаза попалась банка с Юлькой.
- Юля, фас!
Питомец, радостно оскалившись, рванул в направлении погружённого в работу, но успевавшего при этом издеваться над женой, ловчего. Реакция у демона была отменной и вскоре Юлька грязно ругаясь по-фейски, повисла в пальцах мужчины, не отрывавшего взгляд от экрана компьютера.
- Любимая, ты же знаешь, у нас с Юлией Дмитриевной полное взаимопонимание. Придумай что-нибудь повнезапнее.
Ему никто не ответил, да и Юлька странным образом затихла. Берестов оторвал глаза от экрана и только сейчас заметил, что в комнате, кроме него и хитро улыбающейся фейки никого нет. Вот, зараза! Вера же оттуда сама не выйдет, пока не разгадает головоломку. Он вскочил и бросился за женой. Надо сказать, что ангел, несмотря на свое беремчатое состояние, быстро двигался, потому как ловчий только и увидел, как за ней захлопывается коричнево-зелёная дверь. Хоть он и знал, что будет, но дёрнул дверь на себя. Раздался вполне ожидаемый томный голос, принадлежащий то ли женщине, то ли мужчине:
- Вход строго по одному, красавчик!
Берестов от досады за свою нерасторопность стукнул кулаком об дверь.
- Но-но-но! Порча государственного имущества предусматривает административную ответственность в рамках …..
Дальше Берестов слушать не стал и отправился на верхний этаж. Чего не сделаешь ради жены.
- Так, так, так, - пробормотала Вера, узрев большую залу, увешанную картинами весьма фривольного содержания. – Ого! Даже так?!
- Любопытно, - раздалось за спиной.
Вера обернулась, но никого не увидела.
- Никогда бы не подумал, - снова раздался голос, но уже перед Верой.
Она посмотрела на пол. Прямо перед картиной с изображением переплетённых в страстных объятиях любовников времён средневековья сидел кот. Самый обычный чёрный кот.
- Кис-кис-кис, - позвала Вера и потянула руку к милому зверьку.
- Я бы попросил, - немного строго произнёс кот, даже не оборачиваясь к ней.
- Ой, - только и смогла отреагировать Вера и на всякий случай спросила. – И кот учёный на дубе том?
- Банально, - невозмутимо ответил представитель отряда кошачьих, продолжая рассматривать произведение искусства. – Я конечно понимаю, что у вас сейчас очень насыщенный период в жизни, но вас не затруднит подкорректировать эманации вашего подсознания?
- Чё? – брякнула Вера, озадаченная больше тем фактом, что с ней беседует кот, чем содержанием этого диалога.
Котик поднял лапку и обвёл ею картинную галерею.
- Это сформировало ваше подсознание, - лениво прокомментировало животное, словно разжёвывает простую истину маленькому ребёнку. – Подумайте о чём-нибудь другом. Менее пошлом. Всё это немного оскорбляет мой внутренний мир.
- Немного? – насмешливо переспросила Вера и тут же картины сменились видео-роликами откровенной порнографии.
Кот зашипел и встал в боевую стойку, выгнувшись дугой и выпустив когти.
- Тихо, тихо киса, - поспешила успокоить животное Вера и через секунду их окружали голые, окрашенные в бежевый цвет, стены.
- Приходят со своими тараканами, а я вынужден это терпеть! – Вера ни за что бы не подумала, что коты могут быть взвинченными, но судя по начавшему нервно прогуливаться взад и вперёд животинке, и на старуху бывает проруха. – Это невыносимо! Отвратительно! Бестактно! Беспардонно! Возмутительно!
Кот продолжал драть глотку, вспоминая все подходящие по случаю наречия, а Вера с искренним любопытством смотрела на него.
- Семён? – вдруг спросила она кота.
От неожиданности кот остановился и сел.
- Откуда ты знаешь? Тебе сказали? Это против правил! – взвизгнуло животное, бешено вращая своими круглыми глазами.
- Против каких правил? – Вера растерялась.
Кот как-то быстро успокоился, приняв образ копилки и менторским тоном произнёс:
- Испытание должно быть честным и первым заданием было угадать моё имя. Ты знала?
- Чес слово, - искренне замотала головой Вера. – Зуб даю, не знала.
- Зубы мне твои триста лет не нужны, - кошачий нос брезгливо скривился. – Как отгадала?
- Дуб, золотая цепь, кот, - быстро перечислила Вера. – На Баюна не похож, тот по сказкам специалист, а вот Семён имел характер вредный, хоть и Арина Родионовна* его любила.
Кот шумно выругался под нос, но вид принял смягчённый и важный.
- Принимаю, - высокомерно произнёс кот. – Но прошу заметить, что моя скромная персона имеет к прототипу весьма отдалённое отношение, хоть и не лишена некоторого сходства.
- В туфли ни-ни? – не удержалась Вера, за что получила гневный взгляд Семёна. – Ладно, ладно. Я вообще в архив хотела попасть. Мне нужен справочник по нелюдям.
Кот вопросительно поднял бровь. Или не бровь. Что там у котов в этом месте?
- Но могу и за ушком почесать, - невинно хлопая ресницами, проронила Вера.
Семён фыркнул и направился к стене, в которой в ту же секунду появилась обычная офисная дверь. Возле неё кот остановился, повернул голову к Вере:
- Ну что стоишь? Иди, раз пришла.
Не долго думая, Вера устремилась туда, куда её звали. Схватив за ручку, она потянула её, но та не поддалась. По центру двери появилось электронное окошко для ввода пароля.
- Эээ… Семён?
Но того и след простыл. Как простыл и след той дубовой двери, через которую она сюда попала.
- Кошак драный, - проворчала Вера. – Подкорректировать эманации вашего сознания, бл… . Один, два, три, четыре.
Раздался противный писк, экранчик вспыхнул красным, давая понять, что введённое число не является верным и очистился. Томный голос произнёс:
- У вас осталось две попытки.
- Товарищи, я в библиотеку! – в надежде крикнула Вера непонятно кому.
Заявление осталось без ответа.
- Мне никаких испытаний не надо! – снова просьба в никуда.
- И наград тоже!
- Знание это награда, - наконец ответил ей тот же томный голос.
- Ясно, - вздохнула Вера.
Четыре цифры.
Имеется дверь дубовая в количестве одной штуки, златая цепь на той двери, и кот Семён – кошак и злюка, но прехорошенький, что не говори.
Так, всё приехали. Не хватало ещё в рифму думать.
Год рождения Александра Сергеевича?
Один, семь, девять, девять.
Противный писк. Не угадала.
- У вас осталась одна попытка.
Хорошо. Что у нас тут? Лукоморье? Когда Пушкин написал поэму «Руслан и Людмила»? В тысяча восемьсот двадцатом?
Один, восемь, два…
Рука замерла над клавиатурой. Нет, нет. В тысяча восемьсот двадцатом она была издана без этой присказки. Значит попробуем тысяча восемьсот двадцать восьмой, год печати с широко известным эпилогом.
Один, восемь, два, восемь.
Дверь щёлкнула и приоткрылась. Вера облегченно выдохнула, поневоле опасаясь подвоха и почувствовала себя так, словно снова сдаёт экзамен в универе.
- Берестову пожалуюсь, - громко сказала Вера, надеясь, что её угроза подействует на томный голос.
Перед ней плюхнулась на пол тетрадка. На обложке крупными буквами было выведено: «Книга жалоб». Вера подняла тетрадку, пролистала её белоснежно чистые страницы, свернула в трубочку и открыла дверь.
За дверью была самая реальная библиотека с книгами. Но только книгами её реальность и заканчивалась. Странные книжные шкафы располагались только на стенах библиотеки, но стенами были также и пол с потолком. И книги, стоявшие на потолке, как ни парадоксально, не сваливались. Своим расположением шкафы образовывали спираль, уходящую в бесконечность. Между шкафами имелись небольшие проходы, также скручивавшиеся на горизонте в что-то похожее на ДНК.
- Ни фига себе, сказал я себе, - пробормотала Вера, делая первый шаг в библиотеку.
Секундное помутнение и слабый протест желудка, озадачившие Веру, тут же были забыты при взгляде на ближайший шкаф.
- «Мёртвые души. Том 2», охренеть….
Поставив книгу на место, она прошла чуть вперёд и схватила очередной бумажный экземпляр. Если бы не короткий курс древнегреческого языка, на который Вера ходила исключительно по дружбе с Оксаной, влюбившейся в куратора занятий, то загогулины на переплёте книги остались бы для неё загогулинами. А так стало понятно, что данное сочинение называется «Об изготовлении сфер», автор небезызвестный всем Архимед. На страницах трактата имелись рисунки непонятного назначения, поэтому Вера, испытывая лишь историческое уважение, поставила сочинение на место.
Шаг за шагом, шкаф за шкафом, Вера продвигалась по проходу, не прерывавшемуся нигде. В конце концов Вера обратила внимание, что дверь в библиотеку вертится. А если быть ещё точнее, вертелась она, потому как и стены и потолок были для неё полом. Она просто перемещалась на следующую плоскость, лежащую по отношению к предыдущей под углом девяносто градусов, и снова пол был у неё под ногами. Словно гравитация меняла своё направление или была повсюду. Не было ни низа, ни верха, ни лева, ни права. Решив, что это задача ей не по зубам, Вера просто рылась в шкафах, пытаясь понять здешнюю классификацию. Книги стояли вперемешку. Не было ни алфавитного порядка, ни временного, ни тематического. Полный хаос. В какой-то момент она поняла, что устала, и пора бы возвращаться. Было обидно, что нужную литературу она так и не нашла. Поставив очередной утраченный шедевр на полку, Вера повернулась в ту сторону, откуда пришла и замерла. Вперед, на сколько хватает глаз, простиралась эта бесконечная книжная спираль. Что за ерунда? Вера повернулась в другую сторону и увидела точно такую же картину. Не может быть. Она не могла уйти настолько далеко, чтобы потерять из виду дверь. Вера решительно зашагала по проходу, но потом замедлилась и вскоре остановилась. А в ту ли сторону она идёт? Может выход в другой стороне? Она повернулась в другую сторону и снова зашагала. Через пять минут Вера сидела в проходе между шкафами, подпирая собой стену-пол и обдумывая сложившуюся ситуацию.
- А можно с библиотекарем проконсультироваться? – с небольшой надеждой произнесла Вера, смотря в потолок-пол.
Тишина была вполне библиотечной и оглушающей. В животе заурчало. С потолка упала шариковая ручка. Подняв её, Вера повертела пишущий инструмент, подумала и вытащила книгу жалоб.
«Сидим за шкафами в библиотеке сухой, - начала выводить Вера на первой странице. – Некормленый ангел и плод молодой».
Тьфу!
«Мой гневный котяра, махая хвостом ….»
- Позвольте! – раздался знакомый голос и из-за ближайшего шкафа грациозно выплыл давешний знакомец. – У меня есть претензии к изложению событий!
Вера почему-то очень обрадовалась Семёну, подхватив его на руки и начав гладить по блестящей гладкой шерсти.
- Да как вы смеете! – возмутился было кот, но, когда Вера прошлась пальчиками за ушами, поневоле, сам того не заметив, замурчал.
- Безобразие! – продолжал возмущаться кот, растянувшись у неё на коленях и подставив под руки пушистое брюшко. – Какое, мур, неуважение к главному, мур, консультанту архива….
- Сёмушка, - прощебетала Вера, имевшая опят общения с котами в детстве. – Хороший котик! Хороший! Расскажи, как выбраться из этого лабиринта? А я тебе рыбку принесу.
- Рыбку? – полусонно переспросил кот, нежась в ласке ангела, втихую вплетавшего нужную энергию в настроение пациента. – Золотую?
- А мордочка не треснет? Где ж я тебе золотую найду?
- А вот это третье задание! – мурлыкнул кот, соскочил с колен Веры и скрылся за шкафом. Та быстро заглянула туда, но увы, ни кота, ни рыбки, ни выхода там не было.
В животе заурчало ещё сильнее, и Вера сама уже не отказалась бы от рыбки. Можно не золотой, но точно жареной, желательно с рисом и овощами. И кисленькой подливочкой. И булочкой в конце. С изюмом. И сладким чаем.
- Ну котяра блохастый, - беззлобно выругалась Вера, призывая из памяти всё, что помнила из сказки про рыбака и рыбку.
- Рыбка, рыбка. Три желания? – предположила она.
- Не путай рыбку с джинном.
- Точно, - Вера смутилась.
- Рыба, рыба, рыба… Ты хочешь сыграть в домино?
- Я похож на монаха, которому запрещены карты, и он пытается как-то возместить костяшками страсть к азартной игре?
- Сказала бы я на кого ты похож, да обидишься. Я между прочим за книжкой пришла, а не головоломки гадать.
- Странно, домовой говорил, что ты любишь головоломки, - задумчиво сказал кот. – И собираешь их довольно быстро.
- Может ты в феврале-марте родился и тебя забыли поздравить? – Вера закинула удочку в область гороскопов.
- Да будет вам известно, я родился седьмого августа в аристократической семье придворных котов, - в кошачьем голосе чувствовалась непомерная гордость за предков.
- Ясно, - вздохнула Вера. – Котик, может просто так выпустишь? Мы кушать хотим.
- Мы? У тебя приступ мании величия?
Вера не успела ответить, как вдруг один из шкафов, сейчас расположенных на потолке-полу открылся, словно дверь, и оттуда вывалился ловчий, причём на него удивительная гравитация данного местечка не подействовала. Или может она начинает работать не сразу?
- Дмитрий Андреевич! Родненький! – воскликнула Вера, распахнув объятия и кинувшись начальнику на шею.
- Что?! Уже забыла всё, пока тебе кот голову морочил?
- Прости, любимый, - Вера зацеловала Берестова. – Думала, людей больше не увижу и жизнь моя закончится бесславно. Ты как здесь оказался?
- К Пушкину пришлось идти с поклоном.
- К Пушкину? Александру Сергеевичу? – Вера скептически приподняла одну бровь.
- К нему. Семён! – голос Берестова эхом разнёсся по бесконечным извилинам архива. – Семён!!
- Да слышу я, - совсем рядом раздался недовольный кошачий голос.
- У неё бегунок, - ловчий сунул под нос коту бумажку, на которой значилось физиологическое состояние Веры и предписание делегировать оставшееся испытание ловчему, как официальному представителю, согласно административному и гражданскому кодексам.
- Дим! Какой Пушкин? Ты о чём? – Вера с недоверием смотрела на мужа.
- Да тот самый, Вер, - поморщился ловчий, чувствуя прелести очухавшегося вестибулярного аппарата. – Быстро говори, что за вопрос.
- Рыбка золотая, - выпалила Вера.
- Тут всё просто, милая, - сразу расслабился Берестов. - Пушкин экспроприировал сюжет из сказки братьев Гримм, заменив камбалу на золотую рыбку. Сама сказка имела померанское происхождение, а Померания по-славянски это Поморье. Так что, этому кошачьему творению просто нужна камбала, приготовленная по поморскому рецепту.
- И как я должна была догадаться? – громко и недовольно спросила Вера у кота, наверняка прятавшегося где-то рядом.
- Эх, а ещё женщина называется, - протянул кошачий голос. – Какая книга нужна была?
- Справочник по нелюдям.
- Завтра в полночь жду с рыбой. Книгу выдам сроком на месяц. Всё, освободите библиотеку, в дубовую дверь кто-то уже ломится.
Рядом с ними в стене образовалась дверь, через которую они поспешили выйти.
- Это что ж, такая канитель каждый раз? – возмутилась Вера, а с ней и живот.
- Нет, только в первый. Но для кого-то он был последний, - зловещим тоном произнес ловчий. – Не решил загадку, не вышел из лабиринта. Шучу.
