Значит, свадьба — не кошмар, а реальность?! И я теперь собственность этого... этого... Я даже не знаю кого!
И интересно — где я?
Я окинула быстрым взглядом небольшую спаленку. Белые стены, стол, стул и кровать — вот и вся обстановка... В распахнутые ставни вливается раскрашенное багрянцем закатное небо, и недвусмысленно уходит ввысь высоченная каменная стена.
Да-а-а, похоже, я еще и узница!
Путаясь в свадебном платье, я торопливо начала отползать к стене, подальше от моего дорогого супруга, но он словно не заметил моих маневров, продолжая все так же старательно разглядывать пол.
Наконец он заговорил:
— Благодарю, что оказала мне честь, став моей женой. Если честно, я не ожидал, что ты согласишься. Не всякая девушка рискнула бы выйти замуж... за такого, как я.
Почувствовав за спиной стену, я вжалась в нее и замерла, вслушиваясь в голос мужа. Если бы закрыть глаза и только слушать, я бы с легкостью смирилась со своей участью: бархатный, мягкий, с легкой волнующей хрипотцой... голос совершенно не вязался с его обезображенным лицом! И его нечеловеческими глазами... Сейчас он не смотрел на меня, но я помнила его изучающий взгляд.
— Такого, как ты? А какой ты? Кто ты? — выдохнула я и тут же испугалась своей смелости. Хотя... Ну не убьет же он меня? Хотел бы — давно бы это сделал, избежав церемонии бракосочетания!
— Я? — Казалось, он замешкался и взглянул на меня. Я сжалась, увидев его блестевшие в тени капюшона глаза. — Колдун. Чернокнижник. Но вообще... никакие аспекты магии мне не чужды. Однажды я даже практиковал некромантию. Еще вопросы?
— А зачем тебе я? — Колдун! Не было печали, но папенька когда-то спас непонятно кого и непонятно зачем, а я сейчас отдувайся!
— Если я скажу, что был очарован твоей красотой, следил, как ты расцветала, — поверишь? — Он откинул капюшон, обнажив совершенно лысую голову. Его серебряные глаза насмешливо прищурились. Вблизи они казались еще страшнее. Будто залитые ртутью бельма, но отсутствие зрачка не мешало ему видеть!
Помня наказ тетушки, я постаралась забыть, кто передо мной. Неважно, какие у него глаза! Сейчас самое время, чтобы договориться с ним о колечке и моей свободе. А самое главное — научиться его не бояться, иначе диалога не получится!
Набравшись смелости, я отлепилась от стены, удобно уселась, по-шамахански скрестив ноги, и затараторила:
— Ну да... Рассказывай сказки! Очарован он был! Я все знаю! Ты пришел за кольцом, а я — твоя моральная компенсация! Только хочу сразу расставить все точки над «i». Я тебя не люблю! Я не признаю брак по расчету и не вижу в наших отношениях будущего. Поэтому предлагаю сделку — я найду тебе кольцо, а ты дашь мне развод и навсегда отстанешь от моего отца и от меня!
— Хм... Заманчивое предложение. — Он продолжал буравить меня взглядом. — Вопрос только в том — как ты найдешь мое кольцо? Даже твой отец не знает, где оно.
— Мафаня сказала, что лекарь, который его увез, живет в соседнем царстве. В городе Болотная Гать. Э-э-э... — Пришедшая вдруг мысль заставила меня замолчать. Зачем я все это ему рассказываю? Не хватало только, чтобы муженек сам отправился на его поиски!
Но Феникс ни словом, ни жестом не показал, что его заинтересовало сказанное мной. Он продолжал сверлить меня задумчивым взглядом, а его тонкие губы чему-то улыбались. Вдруг он поднялся и, не прощаясь, направился к двери.
— Эй! — Я вскочила следом и бросилась за ним. — Так что ты решил?
У самой двери он внезапно развернулся, так что я, не успев остановиться, налетела на него и оказалась в его объятиях. Увидев близко его жуткие серебристые глаза, я с силой зажмурилась и даже задержала дыхание, боясь пошевелиться.
— А решу я вот что. — Жар его тела, на мгновение опаливший меня, отступил. — Я не хочу принимать твои условия! Кольцо я найду сам, а ты с этого самого дня и навсегда останешься моей пленницей и... женой. Я тоже не поклонник фиктивных браков!
Послышался стук двери.
Я обреченно вздохнула и открыла глаза. Поздравляю! Мои самые жуткие опасения — сбылись. Феникс ушел. Я умудрилась все испортить и напоследок разозлила того, от кого зависит моя жизнь. Моя свобода!
Но... я ничего не могла с собой поделать — его ужасный облик меня страшил!
А может, еще не все потеряно?
В надежде исправить ошибку я бросилась к двери, но она распахнулась сама и в комнату шагнула мрачная, высокая и худощавая женщина неопределенного возраста.
— Госпожа? — Ее голос с аглицким акцентом был резок и как нельзя кстати подходил к ее облику. — Позвольте представиться. Я — домоправительница господина Феникса, а также, к несчастью, ваша помощница и тюремщица на время отсутствия вашего мужа. Мое имя Евлампия Ферапонтовна. Но можно просто Лампа.
— Э-э-э... — Я замялась. Неожиданное имя для заграничной стервы... — Лампа? А... где мои вещи? Со мной были сундуки или что-нибудь еще, когда я сюда попала?
Домоправительница смерила меня презрительным взглядом и с легкой ухмылкой процедила:
— А... Наверное, ты говоришь о том барахле, что господин Феникс приказал сжечь?
У меня перехватило дыхание.
— Мои вещи? Сжечь?
— Да. Он сказал, что у него есть лучшая огранка для его бриллианта. Видимо, это он о тебе?
Бриллианта? Значит, мое предложение с кольцом изначально не имело смысла? Он не собирался торговаться со мной, потому что считает, что... я — его бриллиант?!
Я едва не застонала. Боги, чем же я ему так приглянулась?
— Пожалуйста, Пимпа...
— Лампа, — тут же чопорно поправила она. Если честно, больше всего эта женщина мне напоминала вяленую рыбу: сухую, жесткую и колючую.
— А... ну да. — Я набрала в грудь побольше воздуха и выпалила: — Отведите меня к моим вещам. Там есть подарки господина Феникса, а сами понимаете — если они сгорят по вашей вине и халатности, то вас накажут, использовав в качестве полена для растопки! Чем, между нами, вы и являетесь! — Эх, не люблю быть хамкой, но в этом случае терять все равно нечего, а лишиться маминой броши и зеркала Мафы я не могла!
Ничего не ответив, Евлампия развернулась и вышла в коридор, оставив дверь открытой. Значит ли это, что я должна отправиться за ней?
Не раздумывая больше ни мгновения, я бросилась следом и оказалась на увитой виноградом террасе. Закатное солнце раскрасило красным золотом янтарные досточки стен. В углу притулились два деревянных резных кресла и дубовый стол. Сразу за террасой раскинулся богатый сад, за которым, как вечное напоминание о том, что я в плену, высилась каменная стена.
Батюшки, да где же мы? Не скажу, что я все знаю в моем королевстве, но такую стену точно бы заметила! Значит, дом Феникса в другом королевстве? Знать бы еще в каком?
Я догнала служанку и тронула ее за рукав.
— Пифа... Э-э-э... а мы где? — Не скажу, что мне было принципиально дразнить эту грымзу, но хоть какое-то развлечение...
Она дернулась словно от пощечины и остановилась, разглядывая меня прозрачными льдинками выцветших глаз.
— Во-первых! Я — Лампа! А если вам трудно запомнить это сокращение, называйте меня полным именем. Евлампия Ферапонтовна! — перешла на «вы» эта особа. Явно чтобы подчеркнуть бездну, разделяющую нас.
— Без проблем. — Один черт не запомню, так чего спорить? — А во-вторых?
— А во-вторых, отвечая на ваш вопрос — это личные земли господина Феникса, и, если вы не знаете их географическое расположение, могу только посочувствовать. Вашему супругу!
Грымза развернулась и, печатая шаг, вышла в сад.
Ах так! Ну ладно.
— Лимантия Фепаронтовна, а вопрос можно? А мой супруг — он кто? — Я догнала тихо звереющую домоправительницу. — Ну... то, что он — страшный лысый дядька с серебристыми глазами, я уже поняла. А кто он по жизни? Можно узнать, к примеру, характер, предпочтения, политические взгляды?
— Во-первых. Мое имя — Евлампия Ферапонтовна!!! — Щек домоправительницы коснулась нездоровая бледность. — Во-вторых, господин Феникс — великий маг, а о магах так говорить нельзя, если не хочешь стать предметом обстановки или одним из таких цветков в великолепнейшем саду нашего повелителя! — Она выразительно повела рукой, указывая на роскошные клумбы, разбитые по обе стороны мощенной белыми камнями дорожки. Дальше ровным строем стояли всевозможные фруктовые деревья, но даже они не могли скрыть от моего взгляда мрачную высоченную стену. Интересно, какой баобаб стал жертвой этого «великого и ужасного» в сотворении этой громадины? — Впрочем, последнее вас не касается. Говорите все, что пожелаете, а я с удовольствием передам ваши слова господину, когда он вернется! Вдруг он одумается и избавит меня от вашего присутствия?
Угу... Помечтай!
Проигнорировав ее нахальное заявление, я сочувствующе заглянула в лицо Лампы, и меня понесло...
— Кстати, а вы... когда умерли?
— Я — что?
— Ну умерли, говорю, когда? Господин Феникс признался, что он еще и некромант, а если судить по вашей безумной преданности хозяину и отсутствию каких бы то ни было эмоций, я позволила себе предположить что вы — зомби!
Домоправительница захрипела так, что я подумала, уж не начался ли у нее приступ астмы, но... радовалась я недолго.
Видимо решив не связываться со мной, она припустила по дорожке так, что я едва за ней поспевала. Наконец она свернула к какой-то неприметной постройке и, ткнув пальцем в знакомые цветастые сундуки, небрежно сваленные под навесом, заявила:
— Вот ваше барахло! Берите что желаете, и вернемся в дом. Скоро стемнеет. А знаете, какое самое главное правило этого дома? Во всем выполнять волю хозяина и...
Не дослушав, я бросилась к сундукам, моля бога только о том, чтобы в них оказалось то, что я ищу!
Какое-то время я методично исследовала мое приданое, вот только вещей, в которых я вчера была в гостях у тети Мафы, а значит, брошь и зеркальце, я не нашла. Вдруг, когда почти все сундуки были выпотрошены, где-то неподалеку раздалось странное цоканье. Охнув, Евлампия подскочила как ужаленная и, юркнув под ветви яблони, принялась кого-то визгливо распекать:
— Ах ты, скотина! Я же тебя привязала! На три узла! Как ты отвязался? Да еще г... яблоки на дорожке оставляешь! Все, завтра же отведу тебя на живодерню!
Подозрительный цокот стих.
Я покосилась на последний сундук, но любопытство, а точнее предчувствие оказалось сильнее. Подобрав подол платья, я, не разбирая дороги, нырнула вслед за служанкой, выбежала на дорожку и оказалась нос к носу с... Борькой! Домоправительница пыталась увести его за собой, безуспешно дергая за огрызок веревки. Это выглядело так, словно она пыталась утащить на тоненькой ниточке гору. Гора, естественно, не двигалась, полностью сосредоточившись на пережевывании какой-то былинки.
Наконец былинка пала смертью храбрых, и Борька приветливо тряхнул рыжей гривой.
— Мадам, к сожалению, нас не представили друг другу при встрече. Я — Борис! Друг и спутник этой юной леди. — Борька ткнулся мне в шею бархатным носом и, скосив на онемевшую домоправительницу черный глаз, галантно поинтересовался: — А как вас по имени-отчеству называть?
По мере того как он говорил, челюсть бедной женщины медленно опускалась все ниже и ниже, пока не исчерпала все свои возможности. И тут...
— Аааааааааааииииииии!
Визг, вырвавшийся из ее глотки, заставил нас с Борькой вжаться друг в друга и замереть, молясь только о том, чтобы это «звуковое оружие массового поражения» как можно быстрее перестало терзать наши уши. И бог внял нашим молитвам. Не замолкая, домоправительница вдруг рванула по дорожке с такой скоростью, что очень быстро в вечерней тишине растаял не только ее топот, но и визг.
— Привет, хозяйка! — Борька щекотно фыркнул мне в ухо. — Здорово я ее пуганул?
— Здорово-то здорово! — Я погладила его бархатный нос. — Только как ты тут оказался?
— Элементарно! После вашей скоропостижной свадьбы твой новоиспеченный супруг наколдовал странную вертящуюся воронку, и в нее начали скидывать все эти сундуки. Я заподозрил неладное. А уж когда и он сам, с тобой на руках, шагнул в эту воронку, тут я и не выдержал! Точнее, Парамон. Как врежет мне по заду хворостиной, ну я его лягнул с двух копыт и с места в галоп. Сам не заметил, как в эту воронку влетел. Очутился в этом саду. Конец истории.
— Эх, Борь... лучше бы ты дома оставался. Не нравится мне тут... И сбежать не сбежишь. А еще я потеряла зеркальце, что мне Мафа дала...
Отстранившись от жеребца, я направилась к последнему сундуку, уже и не надеясь, что там найду пропажу. Следом раздалось цоканье.
— Алле, хозяйка. Честно, не мое, конечно, дело, но если не нравится — кто заставляет? Давай сбежим?
— Как?! — Я взглянула на него мученическим взглядом и указала на стену. — Видишь? Через такой забор только перелететь!
— Да он невысокий! Я такие на раз беру! Ну... если боишься, тогда можно перегрызть пару досточек? — Борька для убедительности подошел поближе и продемонстрировал мне зубы. — На веревках уже натренировался, могу что угодно попортить, только если не торопясь. Что-то не хочется в мои юные года с протезами ходить. Дамы засмеют!
— Какие досточки, какие дамы?! — Совсем у коняги крыша поехала! И вспомнила: — Тебя вроде обещали на живодерню спровадить, а ты о какой-то ерунде говоришь!
Борька в нетерпении переступил с ноги на ногу и заторопил:
— А я о чем? Пошли быстрее!
— Сейчас! — Я все-таки открыла сундук.
Нет. Удача сегодня не на моей стороне. Только какие-то шелка и бархат. Зачем мне все это? Тут! Даже и выйти никуда.
— Пошли, кому сказал! — Борька нетерпеливо вцепился мне в платье зубами чуть пониже талии и потянул, вытаскивая меня на дорожку, а после с готовностью подставил спину. — Забирайся в седло!
— Как? — Я развела руками, демонстрируя уже изрядно пожухлое, но все еще пышное свадебное платье. — Я же в нем как в гипсе!
— А переодеться? — Борька мотнул башкой, указывая на выпотрошенные сундуки.
Я задумчиво почесала висок. А ведь точно! Видела в одном из них брючные костюмы для конных прогулок...
Едва не чмокнув Борьку в черный нос, я снова бросилась к сундукам и принялась за поиски. Да где же они?
Наконец под горой тряпок пальцы нащупали гладкую кожу брюк для верховой езды. Брючные костюмы? Один за другим я вытянула на свет из недр сундука то, что искала: кожаные штаны, короткие сапоги, кожаный жилет и темно-серая рубашка. То, что надо!
Вдруг неподалеку раздались возмущенные голоса. Кажется, Лампа собрала подмогу для разборки с говорящим жеребцом, и Борька вот-вот лишится рыжей шкурки!
Цапнув вещи в охапку я развернулась, чтобы броситься к коняге, но... того уже и след простыл!
Вот гаденыш! Бросил меня одну?!
Крики приближались. Не придумав ничего умнее, я скользнула тенью за сарай и едва не застонала, сообразив, что вляпалась в кусты шиповника.
Ну и пусть! Не бегом, так ползком!
Хоть как-нибудь!
Только бы меня не нашли!
Неожиданно царапающие, старающиеся удержать ветви расступились. Я выползла прямиком к стене и поднялась, разглядывая это монументальное строение. Черно-серый камень. Высота такая, что шапка падает!
Стараясь не обращать внимания на вопли, что время от времени издавала Лимпопона Феодосиевна (пытка для врагов, а не имечко!), я принялась стягивать с себя платье. Дело шло медленно. Какой дурак придумал все эти завязочки и бантики? Но когда настала очередь корсета, то и вовсе чуть не взвыла.
И интересно — где я?
Я окинула быстрым взглядом небольшую спаленку. Белые стены, стол, стул и кровать — вот и вся обстановка... В распахнутые ставни вливается раскрашенное багрянцем закатное небо, и недвусмысленно уходит ввысь высоченная каменная стена.
Да-а-а, похоже, я еще и узница!
Путаясь в свадебном платье, я торопливо начала отползать к стене, подальше от моего дорогого супруга, но он словно не заметил моих маневров, продолжая все так же старательно разглядывать пол.
Наконец он заговорил:
— Благодарю, что оказала мне честь, став моей женой. Если честно, я не ожидал, что ты согласишься. Не всякая девушка рискнула бы выйти замуж... за такого, как я.
Почувствовав за спиной стену, я вжалась в нее и замерла, вслушиваясь в голос мужа. Если бы закрыть глаза и только слушать, я бы с легкостью смирилась со своей участью: бархатный, мягкий, с легкой волнующей хрипотцой... голос совершенно не вязался с его обезображенным лицом! И его нечеловеческими глазами... Сейчас он не смотрел на меня, но я помнила его изучающий взгляд.
— Такого, как ты? А какой ты? Кто ты? — выдохнула я и тут же испугалась своей смелости. Хотя... Ну не убьет же он меня? Хотел бы — давно бы это сделал, избежав церемонии бракосочетания!
— Я? — Казалось, он замешкался и взглянул на меня. Я сжалась, увидев его блестевшие в тени капюшона глаза. — Колдун. Чернокнижник. Но вообще... никакие аспекты магии мне не чужды. Однажды я даже практиковал некромантию. Еще вопросы?
— А зачем тебе я? — Колдун! Не было печали, но папенька когда-то спас непонятно кого и непонятно зачем, а я сейчас отдувайся!
— Если я скажу, что был очарован твоей красотой, следил, как ты расцветала, — поверишь? — Он откинул капюшон, обнажив совершенно лысую голову. Его серебряные глаза насмешливо прищурились. Вблизи они казались еще страшнее. Будто залитые ртутью бельма, но отсутствие зрачка не мешало ему видеть!
Помня наказ тетушки, я постаралась забыть, кто передо мной. Неважно, какие у него глаза! Сейчас самое время, чтобы договориться с ним о колечке и моей свободе. А самое главное — научиться его не бояться, иначе диалога не получится!
Набравшись смелости, я отлепилась от стены, удобно уселась, по-шамахански скрестив ноги, и затараторила:
— Ну да... Рассказывай сказки! Очарован он был! Я все знаю! Ты пришел за кольцом, а я — твоя моральная компенсация! Только хочу сразу расставить все точки над «i». Я тебя не люблю! Я не признаю брак по расчету и не вижу в наших отношениях будущего. Поэтому предлагаю сделку — я найду тебе кольцо, а ты дашь мне развод и навсегда отстанешь от моего отца и от меня!
— Хм... Заманчивое предложение. — Он продолжал буравить меня взглядом. — Вопрос только в том — как ты найдешь мое кольцо? Даже твой отец не знает, где оно.
— Мафаня сказала, что лекарь, который его увез, живет в соседнем царстве. В городе Болотная Гать. Э-э-э... — Пришедшая вдруг мысль заставила меня замолчать. Зачем я все это ему рассказываю? Не хватало только, чтобы муженек сам отправился на его поиски!
Но Феникс ни словом, ни жестом не показал, что его заинтересовало сказанное мной. Он продолжал сверлить меня задумчивым взглядом, а его тонкие губы чему-то улыбались. Вдруг он поднялся и, не прощаясь, направился к двери.
— Эй! — Я вскочила следом и бросилась за ним. — Так что ты решил?
У самой двери он внезапно развернулся, так что я, не успев остановиться, налетела на него и оказалась в его объятиях. Увидев близко его жуткие серебристые глаза, я с силой зажмурилась и даже задержала дыхание, боясь пошевелиться.
— А решу я вот что. — Жар его тела, на мгновение опаливший меня, отступил. — Я не хочу принимать твои условия! Кольцо я найду сам, а ты с этого самого дня и навсегда останешься моей пленницей и... женой. Я тоже не поклонник фиктивных браков!
Послышался стук двери.
Я обреченно вздохнула и открыла глаза. Поздравляю! Мои самые жуткие опасения — сбылись. Феникс ушел. Я умудрилась все испортить и напоследок разозлила того, от кого зависит моя жизнь. Моя свобода!
Но... я ничего не могла с собой поделать — его ужасный облик меня страшил!
А может, еще не все потеряно?
В надежде исправить ошибку я бросилась к двери, но она распахнулась сама и в комнату шагнула мрачная, высокая и худощавая женщина неопределенного возраста.
— Госпожа? — Ее голос с аглицким акцентом был резок и как нельзя кстати подходил к ее облику. — Позвольте представиться. Я — домоправительница господина Феникса, а также, к несчастью, ваша помощница и тюремщица на время отсутствия вашего мужа. Мое имя Евлампия Ферапонтовна. Но можно просто Лампа.
— Э-э-э... — Я замялась. Неожиданное имя для заграничной стервы... — Лампа? А... где мои вещи? Со мной были сундуки или что-нибудь еще, когда я сюда попала?
Домоправительница смерила меня презрительным взглядом и с легкой ухмылкой процедила:
— А... Наверное, ты говоришь о том барахле, что господин Феникс приказал сжечь?
У меня перехватило дыхание.
— Мои вещи? Сжечь?
— Да. Он сказал, что у него есть лучшая огранка для его бриллианта. Видимо, это он о тебе?
Бриллианта? Значит, мое предложение с кольцом изначально не имело смысла? Он не собирался торговаться со мной, потому что считает, что... я — его бриллиант?!
Я едва не застонала. Боги, чем же я ему так приглянулась?
— Пожалуйста, Пимпа...
— Лампа, — тут же чопорно поправила она. Если честно, больше всего эта женщина мне напоминала вяленую рыбу: сухую, жесткую и колючую.
— А... ну да. — Я набрала в грудь побольше воздуха и выпалила: — Отведите меня к моим вещам. Там есть подарки господина Феникса, а сами понимаете — если они сгорят по вашей вине и халатности, то вас накажут, использовав в качестве полена для растопки! Чем, между нами, вы и являетесь! — Эх, не люблю быть хамкой, но в этом случае терять все равно нечего, а лишиться маминой броши и зеркала Мафы я не могла!
Ничего не ответив, Евлампия развернулась и вышла в коридор, оставив дверь открытой. Значит ли это, что я должна отправиться за ней?
Не раздумывая больше ни мгновения, я бросилась следом и оказалась на увитой виноградом террасе. Закатное солнце раскрасило красным золотом янтарные досточки стен. В углу притулились два деревянных резных кресла и дубовый стол. Сразу за террасой раскинулся богатый сад, за которым, как вечное напоминание о том, что я в плену, высилась каменная стена.
Батюшки, да где же мы? Не скажу, что я все знаю в моем королевстве, но такую стену точно бы заметила! Значит, дом Феникса в другом королевстве? Знать бы еще в каком?
Я догнала служанку и тронула ее за рукав.
— Пифа... Э-э-э... а мы где? — Не скажу, что мне было принципиально дразнить эту грымзу, но хоть какое-то развлечение...
Она дернулась словно от пощечины и остановилась, разглядывая меня прозрачными льдинками выцветших глаз.
— Во-первых! Я — Лампа! А если вам трудно запомнить это сокращение, называйте меня полным именем. Евлампия Ферапонтовна! — перешла на «вы» эта особа. Явно чтобы подчеркнуть бездну, разделяющую нас.
— Без проблем. — Один черт не запомню, так чего спорить? — А во-вторых?
— А во-вторых, отвечая на ваш вопрос — это личные земли господина Феникса, и, если вы не знаете их географическое расположение, могу только посочувствовать. Вашему супругу!
Грымза развернулась и, печатая шаг, вышла в сад.
Ах так! Ну ладно.
— Лимантия Фепаронтовна, а вопрос можно? А мой супруг — он кто? — Я догнала тихо звереющую домоправительницу. — Ну... то, что он — страшный лысый дядька с серебристыми глазами, я уже поняла. А кто он по жизни? Можно узнать, к примеру, характер, предпочтения, политические взгляды?
— Во-первых. Мое имя — Евлампия Ферапонтовна!!! — Щек домоправительницы коснулась нездоровая бледность. — Во-вторых, господин Феникс — великий маг, а о магах так говорить нельзя, если не хочешь стать предметом обстановки или одним из таких цветков в великолепнейшем саду нашего повелителя! — Она выразительно повела рукой, указывая на роскошные клумбы, разбитые по обе стороны мощенной белыми камнями дорожки. Дальше ровным строем стояли всевозможные фруктовые деревья, но даже они не могли скрыть от моего взгляда мрачную высоченную стену. Интересно, какой баобаб стал жертвой этого «великого и ужасного» в сотворении этой громадины? — Впрочем, последнее вас не касается. Говорите все, что пожелаете, а я с удовольствием передам ваши слова господину, когда он вернется! Вдруг он одумается и избавит меня от вашего присутствия?
Угу... Помечтай!
Проигнорировав ее нахальное заявление, я сочувствующе заглянула в лицо Лампы, и меня понесло...
— Кстати, а вы... когда умерли?
— Я — что?
— Ну умерли, говорю, когда? Господин Феникс признался, что он еще и некромант, а если судить по вашей безумной преданности хозяину и отсутствию каких бы то ни было эмоций, я позволила себе предположить что вы — зомби!
Домоправительница захрипела так, что я подумала, уж не начался ли у нее приступ астмы, но... радовалась я недолго.
Видимо решив не связываться со мной, она припустила по дорожке так, что я едва за ней поспевала. Наконец она свернула к какой-то неприметной постройке и, ткнув пальцем в знакомые цветастые сундуки, небрежно сваленные под навесом, заявила:
— Вот ваше барахло! Берите что желаете, и вернемся в дом. Скоро стемнеет. А знаете, какое самое главное правило этого дома? Во всем выполнять волю хозяина и...
Не дослушав, я бросилась к сундукам, моля бога только о том, чтобы в них оказалось то, что я ищу!
Какое-то время я методично исследовала мое приданое, вот только вещей, в которых я вчера была в гостях у тети Мафы, а значит, брошь и зеркальце, я не нашла. Вдруг, когда почти все сундуки были выпотрошены, где-то неподалеку раздалось странное цоканье. Охнув, Евлампия подскочила как ужаленная и, юркнув под ветви яблони, принялась кого-то визгливо распекать:
— Ах ты, скотина! Я же тебя привязала! На три узла! Как ты отвязался? Да еще г... яблоки на дорожке оставляешь! Все, завтра же отведу тебя на живодерню!
Подозрительный цокот стих.
Я покосилась на последний сундук, но любопытство, а точнее предчувствие оказалось сильнее. Подобрав подол платья, я, не разбирая дороги, нырнула вслед за служанкой, выбежала на дорожку и оказалась нос к носу с... Борькой! Домоправительница пыталась увести его за собой, безуспешно дергая за огрызок веревки. Это выглядело так, словно она пыталась утащить на тоненькой ниточке гору. Гора, естественно, не двигалась, полностью сосредоточившись на пережевывании какой-то былинки.
Наконец былинка пала смертью храбрых, и Борька приветливо тряхнул рыжей гривой.
— Мадам, к сожалению, нас не представили друг другу при встрече. Я — Борис! Друг и спутник этой юной леди. — Борька ткнулся мне в шею бархатным носом и, скосив на онемевшую домоправительницу черный глаз, галантно поинтересовался: — А как вас по имени-отчеству называть?
По мере того как он говорил, челюсть бедной женщины медленно опускалась все ниже и ниже, пока не исчерпала все свои возможности. И тут...
— Аааааааааааииииииии!
Визг, вырвавшийся из ее глотки, заставил нас с Борькой вжаться друг в друга и замереть, молясь только о том, чтобы это «звуковое оружие массового поражения» как можно быстрее перестало терзать наши уши. И бог внял нашим молитвам. Не замолкая, домоправительница вдруг рванула по дорожке с такой скоростью, что очень быстро в вечерней тишине растаял не только ее топот, но и визг.
— Привет, хозяйка! — Борька щекотно фыркнул мне в ухо. — Здорово я ее пуганул?
— Здорово-то здорово! — Я погладила его бархатный нос. — Только как ты тут оказался?
— Элементарно! После вашей скоропостижной свадьбы твой новоиспеченный супруг наколдовал странную вертящуюся воронку, и в нее начали скидывать все эти сундуки. Я заподозрил неладное. А уж когда и он сам, с тобой на руках, шагнул в эту воронку, тут я и не выдержал! Точнее, Парамон. Как врежет мне по заду хворостиной, ну я его лягнул с двух копыт и с места в галоп. Сам не заметил, как в эту воронку влетел. Очутился в этом саду. Конец истории.
— Эх, Борь... лучше бы ты дома оставался. Не нравится мне тут... И сбежать не сбежишь. А еще я потеряла зеркальце, что мне Мафа дала...
Отстранившись от жеребца, я направилась к последнему сундуку, уже и не надеясь, что там найду пропажу. Следом раздалось цоканье.
— Алле, хозяйка. Честно, не мое, конечно, дело, но если не нравится — кто заставляет? Давай сбежим?
— Как?! — Я взглянула на него мученическим взглядом и указала на стену. — Видишь? Через такой забор только перелететь!
— Да он невысокий! Я такие на раз беру! Ну... если боишься, тогда можно перегрызть пару досточек? — Борька для убедительности подошел поближе и продемонстрировал мне зубы. — На веревках уже натренировался, могу что угодно попортить, только если не торопясь. Что-то не хочется в мои юные года с протезами ходить. Дамы засмеют!
— Какие досточки, какие дамы?! — Совсем у коняги крыша поехала! И вспомнила: — Тебя вроде обещали на живодерню спровадить, а ты о какой-то ерунде говоришь!
Борька в нетерпении переступил с ноги на ногу и заторопил:
— А я о чем? Пошли быстрее!
— Сейчас! — Я все-таки открыла сундук.
Нет. Удача сегодня не на моей стороне. Только какие-то шелка и бархат. Зачем мне все это? Тут! Даже и выйти никуда.
— Пошли, кому сказал! — Борька нетерпеливо вцепился мне в платье зубами чуть пониже талии и потянул, вытаскивая меня на дорожку, а после с готовностью подставил спину. — Забирайся в седло!
— Как? — Я развела руками, демонстрируя уже изрядно пожухлое, но все еще пышное свадебное платье. — Я же в нем как в гипсе!
— А переодеться? — Борька мотнул башкой, указывая на выпотрошенные сундуки.
Я задумчиво почесала висок. А ведь точно! Видела в одном из них брючные костюмы для конных прогулок...
Едва не чмокнув Борьку в черный нос, я снова бросилась к сундукам и принялась за поиски. Да где же они?
Наконец под горой тряпок пальцы нащупали гладкую кожу брюк для верховой езды. Брючные костюмы? Один за другим я вытянула на свет из недр сундука то, что искала: кожаные штаны, короткие сапоги, кожаный жилет и темно-серая рубашка. То, что надо!
Вдруг неподалеку раздались возмущенные голоса. Кажется, Лампа собрала подмогу для разборки с говорящим жеребцом, и Борька вот-вот лишится рыжей шкурки!
Цапнув вещи в охапку я развернулась, чтобы броситься к коняге, но... того уже и след простыл!
Вот гаденыш! Бросил меня одну?!
Крики приближались. Не придумав ничего умнее, я скользнула тенью за сарай и едва не застонала, сообразив, что вляпалась в кусты шиповника.
Ну и пусть! Не бегом, так ползком!
Хоть как-нибудь!
Только бы меня не нашли!
Неожиданно царапающие, старающиеся удержать ветви расступились. Я выползла прямиком к стене и поднялась, разглядывая это монументальное строение. Черно-серый камень. Высота такая, что шапка падает!
Стараясь не обращать внимания на вопли, что время от времени издавала Лимпопона Феодосиевна (пытка для врагов, а не имечко!), я принялась стягивать с себя платье. Дело шло медленно. Какой дурак придумал все эти завязочки и бантики? Но когда настала очередь корсета, то и вовсе чуть не взвыла.
