Зато у призраков таких проблем не было. Кто-то, вероятнее всего Микал, все-таки догадался подпитывать их вместилища из этого океана. Догадался, несмотря на то, что Валад совсем забыл об этом сказать. Да даже не подумал о такой возможности! Болван!
Но призраки ничем помочь не могли, они держали стены, пол и потолок клетки, в которую превратилась комната. Они так на ней сосредоточились, что сами стали ее частью. И отвлекать их точно было нельзя. Если безмозглый дракон вырвется из клетки и станет жрать эту силу…
Нет, рано или поздно он подавится. Или его попросту разорвет. Но до этого он может весь архипелаг уничтожить.
— Когда же ты сдохнешь? — спросил Валад, все-таки отрубив еще кусок дракона и постаравшись отбросить ее подальше, чтобы призраки подхватили и не позволили вернуться обратно. — Живучая тварь.
Дракон хотел жить.
Валад, если честно, тоже.
Но у обоих шансов на это становилось все меньше и меньше. У дракона они уменьшались с каждым отрубленным куском. А у человека с каждым мгновением потраченным на удержание меча, потому что эта дрянь жрала силу и дыра разрасталась. А когда берешь практически мертвое тело, делаешь его живым, сплетая вместо разорванных нитей замену из силы, заставляешь дышать, лечишь, укрепляешь и подстраиваешь то ли его под себя, то ли себя под него, кое-что меняя кардинально, выжить с дырой на месте светящегося силой источника невозможно. Потому что сам наполовину сила.
А тогда еще и не повезло, не было времени на тонкую работу. Та женщина и так дала целых три дня, пряча избитого до смерти мальчишку от его озверевшего отца.
Будь время на более тонкую работу, настолько бы это тело от источника не зависело.
— Да когда же ты сдохнешь?
Отступить, ударить, не дать ударить себя и опять ударить в то же место, потому что с первого раза замешанная на силе плоть дракона не рубится. Зато со второго словно превращается в масло под горячим ножом. Нелепость какая-то.
И Валаду казалось, что прошло очень много времени. Непозволительно много. С полдня. Но солнце за окном висело на том же месте, а дракон уменьшился всего на четверть. Значит, на самом деле, прошло не больше четверти часа. Скорее даже меньше.
— Проклятье.
Огнем дракон больше не плевался, сообразил, несмотря на безмозглость, что так он попусту теряет силы и частички себя. Зато в какой-то момент отрастил хвост и стал бить им во все стороны.
А Валаду стало сложно дышать. То ли устал. То ли фальшивые нити начали рваться и тело вспомнило, что оно на самом деле почти мертво.
— Хы, — выдохнул человек, подпрыгивая в воздух над хвостом. Развернулся и нанес второй удар по основанию. И проклятущий хвост наконец отвалился.
Но это уже не имело особого значения.
И главное, чтобы призраки сумели удержать пытающегося вырваться недодракона до того, как еще кто-то явится его убивать.
А это тело Валаду никогда не нравилось.
Он тогда просто не нашел более подходящего.
А жить с кем-то в одном не мог, не умел, видимо был слишком эгоистичным.
И убивать кого-то только потому, что его тело больше подходит не хотел. Как-то оно слишком. Хуже чем воровство и убийство вместе взятые, хотя по сути ими и было.
— Хы, — опять выдохнул человек, отступил, прижался спиной к паутине защиты, а потом просто ткнул божественным мечом в скачком приблизившегося противника.
Дважды ткнул. Изо всех сил. Чтобы наверняка застряло и отвлекло эту тварь еще хотя бы на некоторое время.
А потом, похоже, начал проваливаться в обморок. Точно пока не умер. Потому что если бы умер, рывком бы оказался вне этого кусочка мира, где-то на самом верхнем пределе. И не смог бы увидеть сквозь белый шумящий туман, как напротив открывается дверь, прямо сквозь паутину проходит человеческая фигура, пылающая силой, как факел, нелепо взмахивает руками и в дракона стрелой летит крылатая ящерка. Правильно так летит, прямо на меч. Который проглатывает, расширяя дыру в недодраконе, вырывается с другой стороны, и, наконец, откусывает ему голову, до которой Валад не мог дотянуться. Целую вечность не мог.
— Обожаю командиров, — прошептал владелец меча, уничтоженного вместе с драконом, и мир наконец померк.
Сосунов ловили до вечера. Заодно, едва откачав несчастную служанку, которой не повезло с ними повстречаться, и окончательно разогнав по комнатам всех остальных.
В городе поймали четырнадцать темных личностей, ведущих странные разговоры по кабакам и площадям с рынками. Эти личности, вот странность, откуда-то заранее знали, что скоро дворец пожрет какая-то тварь. Правда, утверждали, что эту тварь вызвали сами жители дворца и держат ее в подвале.
Впрочем, твари жители города так и не дождались. А из четырнадцати темных личностей до утра дожило всего двое. Остальных сожрала совсем другая тварь, та, которой молятся в далеком королевстве и у которой, похоже, опять очень не вовремя возникли очередные проблемы.
Мага, притащившего во дворец безумного и голодного дракона извлекли из недопомещения и пока заперли в башне, окружив такой охраной и защитой, что туда и муха бы не пролетела. Разговаривать с ним пока ходили только суровый немолодой ночной волк и Каран Веливера. Выслушали занятную историю о том, как один идиот решил заработать денег на безбедную старость и решили вопросы поинтереснее задавать через пару дней. Когда уж точно никто не помешает.
Владельца чудесной шкатулки с сосунами тоже нашли. Но он, судя по тому, в каком виде его нашли, был просто идиотом, подрядившимся на якобы легкую работу. Был этот идиот безнадежно мертв и местами даже обглодан.
— Больше ничего подобного через защиту незаметно не пронесут, — устало пообещала Мелана неизвестно кому, которой рассказали и о шкатулке, и о драконе, и о маге в первую очередь, потому что совет быстренько назначил ее координатором и разбежался во все стороны, как тараканы. — И мы ведь действительно не успели совсем немного. Чуть-чуть. Проклятье.
В лекарский дом она уже ходила. Почти сразу, как туда отнесли Валада. И отлично понимала, что никто ему и ничем уже не поможет. Потому что никто кроме него не смог бы заново связать расползающуюся сеть, удерживающую в нем жизнь. Это надо делать изнутри. А у него не было на это сил, да и ударил его издыхающий дракон напоследок так, что, наверное, это тело даже не стоит пытаться опять оживить.
— Нашел где в обмороки падать, — проворчала Мелана, наливая себе вина.
Лиин сидела напротив, печальная-печальная и маленькими глоточками пила какой-то целебный чай. К Валаду она тоже ходила. И даже Юмил не посмел ее удерживать, хотя зрелище там неприятное.
— А если попробовать… — вскинулась Лиин, высмотрев что-то загадочное в чашке.
— Бесполезно. И… да, Лиин, он оживет, просто в другом теле. И даже не поменяется ни капельки. Изменится только внешность. Он не такой как мы все. Он всегда один и всегда одинаковый. Поэтому и оживает там, где никого другого уже нет. А потом попадает в такие вот нелепые ситуации, когда это преимущество превращается в недостаток. В прошлый раз было так же. Ему просто не хватило энергии, потому что до этого он уже потратился на излечение себя от какой-то дряни. Проклятья, как я подозреваю. Случайного. Да я даже догадываюсь, кто его случайно создал, в отличие от этого создателя… Впрочем, не важно, это все его дурной характер. Сам виноват, что пришлось потратиться, а когда понадобилось — не хватило.
— Теперь он не болел, — уверенно сказала Лиин.
— А теперь он изначально был недостаточно силен, а искать дальше, наверное, времени не было. Понимаешь, когда мы попадаем опять и опять в этот мир, у нас есть сила, которая помогает нам ожить. Помогает сохранить в себе огонь, даже если у того, в ком мы оживаем, никакого огня и близко нет. Но, если мы через какое-то время ею не воспользуемся, ее становится слишком мало. Она постепенно пропадает, рассеивается.
— Понимаю, — сказала Лиин.
— Ну, вот. А он упрямый. Он всегда ищет мертвецов. Изредка удовлетворяясь безумцами, которых не жалко. Однажды этот ненормальный даже забрал себе тело только что вытащенного из петли идиота, промышлявшего пиратством. Так я его чуть повторно не убила. Просто от неожиданности. Представляешь, кладут тело на палубу, собираясь привязать к нему камень и бросить за борт. А оно открывает глаза, со щелчком ставит на место шейные позвонки, мгновенно все разрушенное сращивает, садится и удивляется, что я принимаю участие в такой ерунде.
Лиин хихикнула.
— Да. Потом он, правда, почти пол месяца валялся в каюте на постели, что-то менял в теле, чтобы все работало правильно. С этой правильной работой всегда какие-то проблемы. Я вот поспешила и пользоваться огнем не умею. — Мелана грустно вздохнула и выпила еще вина. — Так что не переживай, он вернется, просто будет иначе выглядеть.
Лиин кивнула и не стала спрашивать, почему тогда сама Мелана переживает.
На самом деле все ведь закончилось гораздо лучше, чем могло.
Потери могли быть больше. И непоправимые, не умеющие возвращаться в другом обличье.
Да сама Лиин могла стать такой потерей, если бы не Валад.
И Уточка с ее вечными страхами.
И храбрая Сорра.
И те девчонки.
И…
И Валад же говорил, что может победить дракона, только умерев, а она, когда убегала, и не вспомнила. Дуреха.
Лиин глубоко вдохнула и напомнила себе, что плачущая со-Ялата окончательно перепугает служанок. И тогда точно по городу пойдут гулять разнообразнейшие слухи. А это будет совсем нехорошо.
Решения.
Защиту ломали настолько неумело и неряшливо, что даже не обладающий никакими магическими навыками Ромул понял, что что-то там не так. Едва войдя в комнату. Его прямо манило подойти к окну, прикоснуться к стеклу и убедиться, что там чего-то не хватает. Делать это он, конечно, не стал. А так как Ларама опять где-то напитывалась энергией, пришлось звать Тиваша.
— Какая феерическая дурость, — восхитился глава службы контроля и защиты, полюбовавшись подозрительным окном издали, а потом и вблизи. — Не беспокойтесь, я знаю, кто это сделал и даже знаю зачем. Эта старая дура, мнящая себя магом, вообще слабо представляет, что такое эта магия, и плетет всякую гадость по книге, не задумываясь о том, почему никто больше этим не занимается.
— О, — сказал Ромул.
— Да не беспокойтесь, вам точно ничего не грозило. То, что кто-то врастил распорку между нитями защиты на окне, вовсе не значит, что в это окно теперь безопасно лезть. Скорее даже опаснее, чем до того, как в защиту окна вмешались. Теперь половина боевки комнаты направлена на это окно и поджарит идиота, точнее идиотку, которая в него полезет.
— Так, — сказал Ромул.
— Беляна, — похожим тоном сказал Тиваш.
— Вот белка лысая, — сразу все понял император.
Беляна была дебютанткой. Этаким милым, почти эфемерным созданием, синеоким, белокожим и с черными, как ночь, кудряшками. Радда, кстати, фыркнула, и сказала, что крашеными. Еще у Беляны была фигурка, как у фарфоровой статуэтки. И умение смотреть «с мечтой во взоре». В общем, не девушка, а сплошной идеал. Причем, считающий себя настолько идеальным, что только императору в жены он и годился, остальные были недостойны.
Чего у Беляны не было — это инстинкта самосохранения и сколько ни будь достойного упоминания ума. Да она, на самом деле, даже не сильно понимала, чем можно заинтересовать мужчину. Именно мужчину, а не сопливого мальчишку, способного потерять голову из-за взгляда с поволокой и «случайно» оголенной до колена ножки.
При этом, у нее был папаша с амбициями и тетка, мнящая себя магом.
И вот с этим чудным набором за плечами Белана всерьез вознамерилась завоевать императора. И первым делом она поднапряглась и разом победила всех праздничных невест в соревновании на звание самой натыкаемой девушки дворца. Причем, она победила их всех разом, они даже все вместе не попадались на пути Ромула столь часто. Неизвестно чего уж хотелась этим добиться юная дурочка или ее папаша с непомерными амбициями, но запомнил их Ромул точно. И даже стал задумываться о том, как бы их побыстрее и подальше убрать из дворца. Потому что надоели.
— Доказать, что это она, возможно? — спросил Ромул.
— Что переживающая за деточку тетя? — уточнил Тиваш и улыбнулся, широко и хищно. — Можно, но зачем? Мы сейчас здесь сделаем героический поступок прекрасной девы безопасным… да, надо не забыть ей рассказать о дополнительном слое защиты, чтобы не тянула до глубокой ночи. А у вас заболит голова и вы уйдете спать совсем рано. Обнаружите непорядок на окне и позовете… от кого из навязанных магов вы хотели избавиться в первую очередь?
— От очередного сопливого главного, — без сомнений сказал Ромул. Очередной глава был компромиссом между императором и большим советом. Причем, к этому компромиссу Ромула склоняли очень долго и упорно. А он не поддавался. Хотя на данный момент эта должность была уже скорее представительской, о чем прекрасно знали профессионалы, заменившие тех, кто ушел из дворца с Ловари. — Он Вияру мешает работать, Вияр, видите ли, происхождением для дворца не вышел, а Межену стольких усилий стоило убедить его принять должность следящего за амулетами.
— Вот и чудненько. Кому кроме главного дворцового мага вы можете доверить свою защиту? Дождемся деву и пропустим его, а там подождем пылающего праведным гневом отца, явившегося требовать срочной свадьбы в обмен на пострадавшую девичью честь.
— Хм…
— Да не сомневайтесь, — тоном честного подданного попросил Тиваш. — Скажем этому дурню, чтобы не зажигал свет, а то мало ли как поврежденная защита отреагирует. А дева наверняка явится облившись духами с приворотом, с этой стороны у нас проблем не будет.
— А где будет? — насторожился Ромул.
Тиваш вздохнул и рассказал о нападении очередного дракона во дворце со-Ялата. И о том, что если кому-то придет в голову тем же способом покормить еще одного на столичном острове, защиты от него, к сожалению, нет. А дворец еще и такое место, что за всеми не уследишь. Хоть бери и рассказывай его жителям правду о этих драконах, чтобы никто случайно не соблазнился, облегчив задачу желающим принести невзрачную шкатулку.
— А почему бы и не рассказать? — спросил Ромул.
— Не поверят, — скривился Тиваш.
— Ну, тогда, сделайте так, чтобы поверили. Не напрямую им говорите, а позвольте узнать самим.
— Над этим мы как раз думаем, — признался Тиваш. — Но во дворце слишком много людей и все должны как-то узнать эту страшную тайну. Та еще задача. А лучше бы и в городе узнали… хоть бери и очередного пророка выпускай.
Ромул только вздохнул. Пророки ему надоели не меньше девиц, мечтающих если не о замужестве, то хотя бы о завидной судьбе императорской фаворитки.
Грозный шо-Витур, в сопровождении родственников, друзей и просто сочувствующих, явился с самым рассветом. Видимо, очень боялся, что «мерзкий соблазнитель бедной девочки» проснется, обнаружит себя в интересной компании и выбросит эту компанию в окно. А потом сделает вид, что ее и близко не было. Как потом докажешь?
Стража стоявшая у двери, преграждающей путь желающим попасть в комнаты императора, на эту компанию смотрела несколько ошарашено, но достаточно решительно и пускать никого не собиралась. Даже звяканьем золота в кошеле не соблазнилась.
Но призраки ничем помочь не могли, они держали стены, пол и потолок клетки, в которую превратилась комната. Они так на ней сосредоточились, что сами стали ее частью. И отвлекать их точно было нельзя. Если безмозглый дракон вырвется из клетки и станет жрать эту силу…
Нет, рано или поздно он подавится. Или его попросту разорвет. Но до этого он может весь архипелаг уничтожить.
— Когда же ты сдохнешь? — спросил Валад, все-таки отрубив еще кусок дракона и постаравшись отбросить ее подальше, чтобы призраки подхватили и не позволили вернуться обратно. — Живучая тварь.
Дракон хотел жить.
Валад, если честно, тоже.
Но у обоих шансов на это становилось все меньше и меньше. У дракона они уменьшались с каждым отрубленным куском. А у человека с каждым мгновением потраченным на удержание меча, потому что эта дрянь жрала силу и дыра разрасталась. А когда берешь практически мертвое тело, делаешь его живым, сплетая вместо разорванных нитей замену из силы, заставляешь дышать, лечишь, укрепляешь и подстраиваешь то ли его под себя, то ли себя под него, кое-что меняя кардинально, выжить с дырой на месте светящегося силой источника невозможно. Потому что сам наполовину сила.
А тогда еще и не повезло, не было времени на тонкую работу. Та женщина и так дала целых три дня, пряча избитого до смерти мальчишку от его озверевшего отца.
Будь время на более тонкую работу, настолько бы это тело от источника не зависело.
— Да когда же ты сдохнешь?
Отступить, ударить, не дать ударить себя и опять ударить в то же место, потому что с первого раза замешанная на силе плоть дракона не рубится. Зато со второго словно превращается в масло под горячим ножом. Нелепость какая-то.
И Валаду казалось, что прошло очень много времени. Непозволительно много. С полдня. Но солнце за окном висело на том же месте, а дракон уменьшился всего на четверть. Значит, на самом деле, прошло не больше четверти часа. Скорее даже меньше.
— Проклятье.
Огнем дракон больше не плевался, сообразил, несмотря на безмозглость, что так он попусту теряет силы и частички себя. Зато в какой-то момент отрастил хвост и стал бить им во все стороны.
А Валаду стало сложно дышать. То ли устал. То ли фальшивые нити начали рваться и тело вспомнило, что оно на самом деле почти мертво.
— Хы, — выдохнул человек, подпрыгивая в воздух над хвостом. Развернулся и нанес второй удар по основанию. И проклятущий хвост наконец отвалился.
Но это уже не имело особого значения.
И главное, чтобы призраки сумели удержать пытающегося вырваться недодракона до того, как еще кто-то явится его убивать.
А это тело Валаду никогда не нравилось.
Он тогда просто не нашел более подходящего.
А жить с кем-то в одном не мог, не умел, видимо был слишком эгоистичным.
И убивать кого-то только потому, что его тело больше подходит не хотел. Как-то оно слишком. Хуже чем воровство и убийство вместе взятые, хотя по сути ими и было.
— Хы, — опять выдохнул человек, отступил, прижался спиной к паутине защиты, а потом просто ткнул божественным мечом в скачком приблизившегося противника.
Дважды ткнул. Изо всех сил. Чтобы наверняка застряло и отвлекло эту тварь еще хотя бы на некоторое время.
А потом, похоже, начал проваливаться в обморок. Точно пока не умер. Потому что если бы умер, рывком бы оказался вне этого кусочка мира, где-то на самом верхнем пределе. И не смог бы увидеть сквозь белый шумящий туман, как напротив открывается дверь, прямо сквозь паутину проходит человеческая фигура, пылающая силой, как факел, нелепо взмахивает руками и в дракона стрелой летит крылатая ящерка. Правильно так летит, прямо на меч. Который проглатывает, расширяя дыру в недодраконе, вырывается с другой стороны, и, наконец, откусывает ему голову, до которой Валад не мог дотянуться. Целую вечность не мог.
— Обожаю командиров, — прошептал владелец меча, уничтоженного вместе с драконом, и мир наконец померк.
Сосунов ловили до вечера. Заодно, едва откачав несчастную служанку, которой не повезло с ними повстречаться, и окончательно разогнав по комнатам всех остальных.
В городе поймали четырнадцать темных личностей, ведущих странные разговоры по кабакам и площадям с рынками. Эти личности, вот странность, откуда-то заранее знали, что скоро дворец пожрет какая-то тварь. Правда, утверждали, что эту тварь вызвали сами жители дворца и держат ее в подвале.
Впрочем, твари жители города так и не дождались. А из четырнадцати темных личностей до утра дожило всего двое. Остальных сожрала совсем другая тварь, та, которой молятся в далеком королевстве и у которой, похоже, опять очень не вовремя возникли очередные проблемы.
Мага, притащившего во дворец безумного и голодного дракона извлекли из недопомещения и пока заперли в башне, окружив такой охраной и защитой, что туда и муха бы не пролетела. Разговаривать с ним пока ходили только суровый немолодой ночной волк и Каран Веливера. Выслушали занятную историю о том, как один идиот решил заработать денег на безбедную старость и решили вопросы поинтереснее задавать через пару дней. Когда уж точно никто не помешает.
Владельца чудесной шкатулки с сосунами тоже нашли. Но он, судя по тому, в каком виде его нашли, был просто идиотом, подрядившимся на якобы легкую работу. Был этот идиот безнадежно мертв и местами даже обглодан.
— Больше ничего подобного через защиту незаметно не пронесут, — устало пообещала Мелана неизвестно кому, которой рассказали и о шкатулке, и о драконе, и о маге в первую очередь, потому что совет быстренько назначил ее координатором и разбежался во все стороны, как тараканы. — И мы ведь действительно не успели совсем немного. Чуть-чуть. Проклятье.
В лекарский дом она уже ходила. Почти сразу, как туда отнесли Валада. И отлично понимала, что никто ему и ничем уже не поможет. Потому что никто кроме него не смог бы заново связать расползающуюся сеть, удерживающую в нем жизнь. Это надо делать изнутри. А у него не было на это сил, да и ударил его издыхающий дракон напоследок так, что, наверное, это тело даже не стоит пытаться опять оживить.
— Нашел где в обмороки падать, — проворчала Мелана, наливая себе вина.
Лиин сидела напротив, печальная-печальная и маленькими глоточками пила какой-то целебный чай. К Валаду она тоже ходила. И даже Юмил не посмел ее удерживать, хотя зрелище там неприятное.
— А если попробовать… — вскинулась Лиин, высмотрев что-то загадочное в чашке.
— Бесполезно. И… да, Лиин, он оживет, просто в другом теле. И даже не поменяется ни капельки. Изменится только внешность. Он не такой как мы все. Он всегда один и всегда одинаковый. Поэтому и оживает там, где никого другого уже нет. А потом попадает в такие вот нелепые ситуации, когда это преимущество превращается в недостаток. В прошлый раз было так же. Ему просто не хватило энергии, потому что до этого он уже потратился на излечение себя от какой-то дряни. Проклятья, как я подозреваю. Случайного. Да я даже догадываюсь, кто его случайно создал, в отличие от этого создателя… Впрочем, не важно, это все его дурной характер. Сам виноват, что пришлось потратиться, а когда понадобилось — не хватило.
— Теперь он не болел, — уверенно сказала Лиин.
— А теперь он изначально был недостаточно силен, а искать дальше, наверное, времени не было. Понимаешь, когда мы попадаем опять и опять в этот мир, у нас есть сила, которая помогает нам ожить. Помогает сохранить в себе огонь, даже если у того, в ком мы оживаем, никакого огня и близко нет. Но, если мы через какое-то время ею не воспользуемся, ее становится слишком мало. Она постепенно пропадает, рассеивается.
— Понимаю, — сказала Лиин.
— Ну, вот. А он упрямый. Он всегда ищет мертвецов. Изредка удовлетворяясь безумцами, которых не жалко. Однажды этот ненормальный даже забрал себе тело только что вытащенного из петли идиота, промышлявшего пиратством. Так я его чуть повторно не убила. Просто от неожиданности. Представляешь, кладут тело на палубу, собираясь привязать к нему камень и бросить за борт. А оно открывает глаза, со щелчком ставит на место шейные позвонки, мгновенно все разрушенное сращивает, садится и удивляется, что я принимаю участие в такой ерунде.
Лиин хихикнула.
— Да. Потом он, правда, почти пол месяца валялся в каюте на постели, что-то менял в теле, чтобы все работало правильно. С этой правильной работой всегда какие-то проблемы. Я вот поспешила и пользоваться огнем не умею. — Мелана грустно вздохнула и выпила еще вина. — Так что не переживай, он вернется, просто будет иначе выглядеть.
Лиин кивнула и не стала спрашивать, почему тогда сама Мелана переживает.
На самом деле все ведь закончилось гораздо лучше, чем могло.
Потери могли быть больше. И непоправимые, не умеющие возвращаться в другом обличье.
Да сама Лиин могла стать такой потерей, если бы не Валад.
И Уточка с ее вечными страхами.
И храбрая Сорра.
И те девчонки.
И…
И Валад же говорил, что может победить дракона, только умерев, а она, когда убегала, и не вспомнила. Дуреха.
Лиин глубоко вдохнула и напомнила себе, что плачущая со-Ялата окончательно перепугает служанок. И тогда точно по городу пойдут гулять разнообразнейшие слухи. А это будет совсем нехорошо.
Прода от 13.02.2020, 13:32
Глава 4
Решения.
Защиту ломали настолько неумело и неряшливо, что даже не обладающий никакими магическими навыками Ромул понял, что что-то там не так. Едва войдя в комнату. Его прямо манило подойти к окну, прикоснуться к стеклу и убедиться, что там чего-то не хватает. Делать это он, конечно, не стал. А так как Ларама опять где-то напитывалась энергией, пришлось звать Тиваша.
— Какая феерическая дурость, — восхитился глава службы контроля и защиты, полюбовавшись подозрительным окном издали, а потом и вблизи. — Не беспокойтесь, я знаю, кто это сделал и даже знаю зачем. Эта старая дура, мнящая себя магом, вообще слабо представляет, что такое эта магия, и плетет всякую гадость по книге, не задумываясь о том, почему никто больше этим не занимается.
— О, — сказал Ромул.
— Да не беспокойтесь, вам точно ничего не грозило. То, что кто-то врастил распорку между нитями защиты на окне, вовсе не значит, что в это окно теперь безопасно лезть. Скорее даже опаснее, чем до того, как в защиту окна вмешались. Теперь половина боевки комнаты направлена на это окно и поджарит идиота, точнее идиотку, которая в него полезет.
— Так, — сказал Ромул.
— Беляна, — похожим тоном сказал Тиваш.
— Вот белка лысая, — сразу все понял император.
Беляна была дебютанткой. Этаким милым, почти эфемерным созданием, синеоким, белокожим и с черными, как ночь, кудряшками. Радда, кстати, фыркнула, и сказала, что крашеными. Еще у Беляны была фигурка, как у фарфоровой статуэтки. И умение смотреть «с мечтой во взоре». В общем, не девушка, а сплошной идеал. Причем, считающий себя настолько идеальным, что только императору в жены он и годился, остальные были недостойны.
Чего у Беляны не было — это инстинкта самосохранения и сколько ни будь достойного упоминания ума. Да она, на самом деле, даже не сильно понимала, чем можно заинтересовать мужчину. Именно мужчину, а не сопливого мальчишку, способного потерять голову из-за взгляда с поволокой и «случайно» оголенной до колена ножки.
При этом, у нее был папаша с амбициями и тетка, мнящая себя магом.
И вот с этим чудным набором за плечами Белана всерьез вознамерилась завоевать императора. И первым делом она поднапряглась и разом победила всех праздничных невест в соревновании на звание самой натыкаемой девушки дворца. Причем, она победила их всех разом, они даже все вместе не попадались на пути Ромула столь часто. Неизвестно чего уж хотелась этим добиться юная дурочка или ее папаша с непомерными амбициями, но запомнил их Ромул точно. И даже стал задумываться о том, как бы их побыстрее и подальше убрать из дворца. Потому что надоели.
— Доказать, что это она, возможно? — спросил Ромул.
— Что переживающая за деточку тетя? — уточнил Тиваш и улыбнулся, широко и хищно. — Можно, но зачем? Мы сейчас здесь сделаем героический поступок прекрасной девы безопасным… да, надо не забыть ей рассказать о дополнительном слое защиты, чтобы не тянула до глубокой ночи. А у вас заболит голова и вы уйдете спать совсем рано. Обнаружите непорядок на окне и позовете… от кого из навязанных магов вы хотели избавиться в первую очередь?
— От очередного сопливого главного, — без сомнений сказал Ромул. Очередной глава был компромиссом между императором и большим советом. Причем, к этому компромиссу Ромула склоняли очень долго и упорно. А он не поддавался. Хотя на данный момент эта должность была уже скорее представительской, о чем прекрасно знали профессионалы, заменившие тех, кто ушел из дворца с Ловари. — Он Вияру мешает работать, Вияр, видите ли, происхождением для дворца не вышел, а Межену стольких усилий стоило убедить его принять должность следящего за амулетами.
— Вот и чудненько. Кому кроме главного дворцового мага вы можете доверить свою защиту? Дождемся деву и пропустим его, а там подождем пылающего праведным гневом отца, явившегося требовать срочной свадьбы в обмен на пострадавшую девичью честь.
— Хм…
— Да не сомневайтесь, — тоном честного подданного попросил Тиваш. — Скажем этому дурню, чтобы не зажигал свет, а то мало ли как поврежденная защита отреагирует. А дева наверняка явится облившись духами с приворотом, с этой стороны у нас проблем не будет.
— А где будет? — насторожился Ромул.
Тиваш вздохнул и рассказал о нападении очередного дракона во дворце со-Ялата. И о том, что если кому-то придет в голову тем же способом покормить еще одного на столичном острове, защиты от него, к сожалению, нет. А дворец еще и такое место, что за всеми не уследишь. Хоть бери и рассказывай его жителям правду о этих драконах, чтобы никто случайно не соблазнился, облегчив задачу желающим принести невзрачную шкатулку.
— А почему бы и не рассказать? — спросил Ромул.
— Не поверят, — скривился Тиваш.
— Ну, тогда, сделайте так, чтобы поверили. Не напрямую им говорите, а позвольте узнать самим.
— Над этим мы как раз думаем, — признался Тиваш. — Но во дворце слишком много людей и все должны как-то узнать эту страшную тайну. Та еще задача. А лучше бы и в городе узнали… хоть бери и очередного пророка выпускай.
Ромул только вздохнул. Пророки ему надоели не меньше девиц, мечтающих если не о замужестве, то хотя бы о завидной судьбе императорской фаворитки.
Грозный шо-Витур, в сопровождении родственников, друзей и просто сочувствующих, явился с самым рассветом. Видимо, очень боялся, что «мерзкий соблазнитель бедной девочки» проснется, обнаружит себя в интересной компании и выбросит эту компанию в окно. А потом сделает вид, что ее и близко не было. Как потом докажешь?
Стража стоявшая у двери, преграждающей путь желающим попасть в комнаты императора, на эту компанию смотрела несколько ошарашено, но достаточно решительно и пускать никого не собиралась. Даже звяканьем золота в кошеле не соблазнилась.
