— Люси, зачем ты здесь?
— Я хотела тебя увидеть.
— Я же сказал, что прошлая встреча была последней.
Мужчина не смотрел на молодую женщину. Он не отрывал взгляда от картины на одной из стен, как будто она была важнее собеседницы. Люси прикусила губу. Зачем она пришла? Такие мужчины не повторяют дважды и не меняют решения.
— Но ты здесь. Снова. Ты знал, что я буду тебя искать тут, — влажные глаза неотрывно следили за маской лица, желая увидеть реакцию, хоть какую-нибудь эмоцию, подтверждающую ее надежды, — и все равно пришел.
— Это не связано с тобой. Зря ты искала этой встречи. Я повторю — мы не сможем быть вместе.
Слова ударили пощечиной, заставляя нечто в груди вздрогнуть и болезненно сжаться.
— Сэм! Посмотри на меня! Неужели эта картина тебе важнее?! Да посмотри же на меня! — она не хотела, но все же сорвалась на крик, реагируя на тенью скользнувшую по губам усмешку.
Остальные посетители музея смотрели на странную пару с недовольством. С любопытством. Люси же видела лишь черные глаза этого невероятного мужчины. Он был слишком хорош, чтобы в него не влюбиться. Слишком необычен, чтобы забыть.
С их последней встречи прошел месяц, а она стала болеть. Уж лучше бы ОРВИ или грипп… Но эта болезнь так просто не лечилась — не помогали ни снотворные, ни алкоголь, ни новые знакомства. Он приходил к ней во сне, затем стал мерещиться и наяву.
Мужчина смотрел на Люси с печалью. Что он видел? Рванное дыхание, болезненный блеск глаз… Обожание. Тяжело вздохнул и притянул ее к себе, виновато целуя в волосы.
Люси потерялась. Забыла с чем пришла к нему. Да и зачем ей это? Главной, что он рядом. Его руки, губы, запах. Кипенно-белая рубашка, горячая кожа под ней. Неизменные платиновые запонки и раздражающие мелкие пуговки.
Они снова были в отеле, в президентском люксе. Все их встречи были подобны. Он любил дорогие вещи, качественные напитки и красивых женщин. Белые шелковые простыни и легкий блюз.
Они обсудят их отношения, если это можно так назвать, ее зависимость от него, его холодность. Но позже. А теперь столь долгожданная ночь в его объятьях, мурашки предвкушения и опьянение от игры маэстро на ее раскаленных струнах женственности.
Небо только начало светлеть на востоке, а Сомнус уже был готов покинуть номер. Взгляд зацепился за девушку на мятых простынях… Она любила. И подобные чувства смертных уже давным-давно приносят только печаль тому, кто ходит по свету бесконечное количество лет.
Сомнус, или же Гипнос — как его тоже называли, подошел к девушке и провел по волосам рукой. Он не боялся, что она проснется — не в его присутствии без его на то позволения!
Пальцы поймали прядь золотых волос, а черные глаза прищурились от удовольствия, вдыхая пряный запах. Она пахла летом — лесными цветами, немного медом и вином. И ночью их любви.
— Спи, Люси. И стану я лишь сном твоим. Приятным, ярким, нежным… но только лишь сном. Не надо тебе меня помнить, маленькая.
Он слишком многих пережил, слишком многих хоронил. Люди летели к нему, как мотыльки на огонь, а он любил людей… Их яркие эмоции, веру, умение жить моментом! Их жизни, наполненные смыслом и имеющие конечную точку. Именно смерть придает великий смысл всему.
И теперь ему пришло время отпустить еще одну душу, даруя ей возможность прожить свою полноценную жизнь… без древних сущностей, что ничего не смогут ей дать.
Люси пришла в местный музей неожиданно для самой себя. Довольно! Она пряталась от мира и сидела дома слишком долго.
Может это ранняя весна виновата? Вроде все хорошо и нет о чем переживать, но… тягучее чувство потери вгоняло в депрессию, а к специалисту обращаться не хотелось. Не хотелось ничего абсолютно.
Вот уже второй месяц пошел ее добровольного затворничества, и, оберегая родных от лишних переживаний, она решила выйти наружу. Ноги сами принесли ее к музею, появилось некое предвкушение в душе! Ее что-то там ждало?
Зал за залом… ее влекло в определенное место. Пустая стена. И еще более резкое чувство потери.
— Добрый день, я могу вам чем-то помочь? — на Люси смотрели участливые глаза молодой работницы музея.
— Спасибо, не стоит. Все хорошо, — немного растерянно отозвалась потерянная девушка. — Хотя нет… Скажите, а что тут было?
— О, тут была довольно интересная картина неизвестного художника. Один из меценатов приобрел ее в свою частную коллекцию за невероятные деньги, — закончила девушка тихим, заговорческим голосом.
Люси не могла понять, что не так? Ее не интересовала живопись… Так зачем она тут и почему печалится, что нет экспоната?
— А что на ней было изображено?
— О… это интерпретация известной картины Джулио Карпиони — «Царство Гипноса».
— Я хотела тебя увидеть.
— Я же сказал, что прошлая встреча была последней.
Мужчина не смотрел на молодую женщину. Он не отрывал взгляда от картины на одной из стен, как будто она была важнее собеседницы. Люси прикусила губу. Зачем она пришла? Такие мужчины не повторяют дважды и не меняют решения.
— Но ты здесь. Снова. Ты знал, что я буду тебя искать тут, — влажные глаза неотрывно следили за маской лица, желая увидеть реакцию, хоть какую-нибудь эмоцию, подтверждающую ее надежды, — и все равно пришел.
— Это не связано с тобой. Зря ты искала этой встречи. Я повторю — мы не сможем быть вместе.
Слова ударили пощечиной, заставляя нечто в груди вздрогнуть и болезненно сжаться.
— Сэм! Посмотри на меня! Неужели эта картина тебе важнее?! Да посмотри же на меня! — она не хотела, но все же сорвалась на крик, реагируя на тенью скользнувшую по губам усмешку.
Остальные посетители музея смотрели на странную пару с недовольством. С любопытством. Люси же видела лишь черные глаза этого невероятного мужчины. Он был слишком хорош, чтобы в него не влюбиться. Слишком необычен, чтобы забыть.
С их последней встречи прошел месяц, а она стала болеть. Уж лучше бы ОРВИ или грипп… Но эта болезнь так просто не лечилась — не помогали ни снотворные, ни алкоголь, ни новые знакомства. Он приходил к ней во сне, затем стал мерещиться и наяву.
Мужчина смотрел на Люси с печалью. Что он видел? Рванное дыхание, болезненный блеск глаз… Обожание. Тяжело вздохнул и притянул ее к себе, виновато целуя в волосы.
***
Люси потерялась. Забыла с чем пришла к нему. Да и зачем ей это? Главной, что он рядом. Его руки, губы, запах. Кипенно-белая рубашка, горячая кожа под ней. Неизменные платиновые запонки и раздражающие мелкие пуговки.
Они снова были в отеле, в президентском люксе. Все их встречи были подобны. Он любил дорогие вещи, качественные напитки и красивых женщин. Белые шелковые простыни и легкий блюз.
Они обсудят их отношения, если это можно так назвать, ее зависимость от него, его холодность. Но позже. А теперь столь долгожданная ночь в его объятьях, мурашки предвкушения и опьянение от игры маэстро на ее раскаленных струнах женственности.
***
Небо только начало светлеть на востоке, а Сомнус уже был готов покинуть номер. Взгляд зацепился за девушку на мятых простынях… Она любила. И подобные чувства смертных уже давным-давно приносят только печаль тому, кто ходит по свету бесконечное количество лет.
Сомнус, или же Гипнос — как его тоже называли, подошел к девушке и провел по волосам рукой. Он не боялся, что она проснется — не в его присутствии без его на то позволения!
Пальцы поймали прядь золотых волос, а черные глаза прищурились от удовольствия, вдыхая пряный запах. Она пахла летом — лесными цветами, немного медом и вином. И ночью их любви.
— Спи, Люси. И стану я лишь сном твоим. Приятным, ярким, нежным… но только лишь сном. Не надо тебе меня помнить, маленькая.
Он слишком многих пережил, слишком многих хоронил. Люди летели к нему, как мотыльки на огонь, а он любил людей… Их яркие эмоции, веру, умение жить моментом! Их жизни, наполненные смыслом и имеющие конечную точку. Именно смерть придает великий смысл всему.
И теперь ему пришло время отпустить еще одну душу, даруя ей возможность прожить свою полноценную жизнь… без древних сущностей, что ничего не смогут ей дать.
***
Люси пришла в местный музей неожиданно для самой себя. Довольно! Она пряталась от мира и сидела дома слишком долго.
Может это ранняя весна виновата? Вроде все хорошо и нет о чем переживать, но… тягучее чувство потери вгоняло в депрессию, а к специалисту обращаться не хотелось. Не хотелось ничего абсолютно.
Вот уже второй месяц пошел ее добровольного затворничества, и, оберегая родных от лишних переживаний, она решила выйти наружу. Ноги сами принесли ее к музею, появилось некое предвкушение в душе! Ее что-то там ждало?
Зал за залом… ее влекло в определенное место. Пустая стена. И еще более резкое чувство потери.
— Добрый день, я могу вам чем-то помочь? — на Люси смотрели участливые глаза молодой работницы музея.
— Спасибо, не стоит. Все хорошо, — немного растерянно отозвалась потерянная девушка. — Хотя нет… Скажите, а что тут было?
— О, тут была довольно интересная картина неизвестного художника. Один из меценатов приобрел ее в свою частную коллекцию за невероятные деньги, — закончила девушка тихим, заговорческим голосом.
Люси не могла понять, что не так? Ее не интересовала живопись… Так зачем она тут и почему печалится, что нет экспоната?
— А что на ней было изображено?
— О… это интерпретация известной картины Джулио Карпиони — «Царство Гипноса».
