ГЛАВА 1
Стас
Так, Ягодная дом 9… Если бы они еще удосужились повесить таблички или хотя бы написать номера домов на заборах! Кусты и кусты, как тут разберешь – где какой номер дома? Надо обязать хозяев хоть зелень на изгороди подстригать, а то вообще непонятно – продолжение ли это предыдущего участка или уже следующий? Да и проезд на одну колею, что делать в случае появления встречной машины – ума не приложу! И к обочине толком не прижмешься – ветки казенную машину оцарапают…
Вот и она, искомая калитка. Буйная и густая живая изгородь, правда, пока невысокая, не больше метра, выше за сеткой прикреплен непрозрачный камуфляжный джутовый экран. Хм… Кто-то явно не любит чужих глаз… На самой калитке белым мелом аккуратно написано: «ул. Ягодная, 9». Ну деревня! А если дождь? Нужно каким-то образом обязать жителей подконтрольного участка приобретать адресные таблички. Я с ностальгией вздохнул - насколько же проще было на моем предыдущем месте! Дома и квартиры, все ясно и понятно. А здесь - будто вернулся на полвека назад.
Итак: "Фенис Екатерина, тысяча девятьсот восемьдесят второго года рождения, Тропарев Михаил Андреевич, две тысячи восьмого года рождения, Тропарева София Андреевна, две тысячи двенадцатого года рождения." Хм, интересно. Если мать - то почему на другой фамилии? Может, опекун? Я сразу представил ее - дородную тетку тридцати шести лет, помыкающую двумя маленькими чужими детьми. Хотя я и сам недавно отметил свое тридцатичетырехлетие, но по моему стойкому убеждению - тридцать для мужчины это "в самом расцвете сил", а вот для женщины это... Самая мягкая формулировка - "бальзаковский возраст". То ли дело Илонка - яблочки в шортах, мячики в майке, рассеянные глаза, приоткрытые пухлые губки и милый глупый бардак в голове... При воспоминании об Илонке я мечтательно улыбнулся, а мой дружок живо напомнил о своем существовании. Потерпи до вечера, я обязательно ей позвоню! Так, ...а зачем я здесь? А, ну да, Ягодная девять. Ну что ж, проверим - действительно ли здесь живут эти трое или веселая косноязычная стайка строителей-нелегалов из ближнего зарубежья?
Так, проведен звонок. Уже лучше, не придется лупить в ржавую калитку кулаком. Позвонив, я какое-то время ждал ответа. Мучительно тянулись секунды - ну неужели я зря сюда приперся?! Но вот я услышал легкий шорох шагов и детский голос:
- Кто там?
Хотя меня так и подмывало ответить: "Почтальон Печкин!", но я взял себя в руки и, придав голосу должную суровость, ответил:
- Я ваш новый участковый уполномоченный полиции. Кто-то из взрослых есть дома?
Послышалось неясное скрежетание, а потом расстроенный голос:
- Я не могу открыть окошко.
Ребенок явно еще не подружился с буквой "р". Я взял инициативу в свои руки:
- Так может быть, откроешь калитку?
- Нет. Мама не разрешает открывать чужим людям.
Я уже начал выходить из себя:
- А где мама?
- Она поехала на рынок.
- Так ты что, один?
- А зачем вам это знать?
Я тяжело вздохнул и решил начать сначала:
- А как тебя зовут?
Долгая пауза с пыхтением. Потом малыш все же решился:
- Мама говорит, что нельзя разговаривать с незнакомыми людьми!
Я уже чуть не схватился за голову.
- У вас там есть кто-то постарше?
- Да.
Я потерял терпение:
- Кто?
- Мишка.
- Так позови! - прикрикнул я и с опозданием отругал себя за несдержанность. Ребенок притих, а потом испуганно ответил:
- Сейчас.
И шорох удаляющихся шагов. Я застыл в напряжении, не зная, как это расценить - то ли обиженный ребенок ушел плакать в укромный уголок, бросив: "Сейчас!" в смысле: "Не дождешься!", то ли он действительно пошел кого-то звать. К счастью, верным оказался второй вариант. Вскоре я опять услышал шаги у калитки, эмоциональное шептание, а потом голос постарше задал тот же вечный вопрос:
- Кто там?
Я набрал побольше воздуха в грудь и торжественно-официальным тоном произнес:
- Ваш новый участковый уполномоченный полиции, старший лейтенант Бобрик.
Кто-то прыснул от смеха, ему вторил младший писклявый хохот. Они явно старались смеяться шепотом, но у них это не получалось. Вот уж паразиты - смеяться над фамилией вздумали! Застарелая школьная ярость только начала поднимать голову, но я быстро осадил ее, напомнив себе, что передо мной - а вернее, за калиткой - дети. В конце концов, раздался металлический скрежет, а потом чуть выше моей груди приоткрылось оконце - небольшое, примерно с альбом для рисования, да еще и зарешеченное изнутри. Как на зоне, честное слово. Через оконце на меня смотрели потрясающе красивые сине-серые глаза в окружении блондинистых вихров. Судя по прическе - мальчишка, хотя таким глазам любая девчонка позавидует. Подойдя ближе к калитке, я увидел внизу и девочку - отсюда просматривалась лишь каштановая макушка и сияющие любопытные глазенки. Ну что ж, похоже - это и есть Тропаревы, Михаил и София. Я устало вздохнул и завел свою песнь сначала:
- Здравствуйте. Я ваш новый участковый уполномоченный полиции, старший лейтенант Бобрик...
Дети синхронно хрюкнули от сдерживаемого смеха. Я почувствовал, что краснею. И если мальчишка вполне контролировал лицо и его выдавали только смешинки в глазах, то девочка, закусив губы, содрогалась от прорывающегося хохота. Я искал выход - как не сорваться и не напугать детей и при этом достичь своей цели?
- Ну что, может, вы уже насмеетесь вволю и ответите мне на пару вопросов?
Мальчик промолчал, а девочка заявила:
- Мама говорила, что нельзя смеяться над людьми, а особенно над их фамилией или внешностью.
Я начал закипать:
- Вы находите смешной мою внешность?
Девочка застеснялась, а мальчишка серьезно ответил:
- Нет. Она сказала это для примера.
- Ладно, проехали. Мама скоро придет?
- Я не знаю. А вы точно из полиции?
Я вздохнул и протянул ему удостоверение. Он без сомнений взял его между прутьями решетки и стал пристально разглядывать. Так как сестрица тоже захотела в этом участвовать, то мое удостоверение перекочевало ниже, и я услышал бурное обсуждение:
- Смотри, в форме...
- И вот написано - Бобрик Станислав Валерьевич. Наверное, действительно он...
- А если нет? А если он его украл? Смотри - у него тут прическа другая, да и вообще он какой-то белый весь!
Потом девочка подняла ко мне лицо и, нагло глядя в глаза, заявила:
- Это не ваша фотка!
Я опешил:
- Это почему же?
- У этого, на фотке, волосы гладкие, кожа белая и глаза шире! Да и вообще он худее! Вы, наверное, украли его книжечку, а теперь здесь хорошим притворяетесь! А мы вот заберем эту книжечку и отнесем в полицию, чтобы они вас поймали!
Я не знал - ругаться мне или смеяться от этого проявления гражданской сознательности. Я и сам видел, что у меня после вчерашнего глаза припухшие. Логика, конечно, железная. И это в шесть лет! Ну и как теперь вернуть служебное удостоверение? К счастью, мальчишка забрал его у сестренки, сосредоточенно смерил меня взглядом и вежливо попросил:
- Присядьте, пожалуйста.
- Что?!
- Снизу ваше лицо выглядит по-другому. Присядьте, пожалуйста, чтобы ваше лицо было на той же высоте, как здесь.
Смиренно вздохнув, я чуть присел на высоту его глаз. Мальчик с облегчением вздохнул и протянул мне удостоверение. Я быстро его выхватил, пока он не передумал. А мальчишка, как ни в чем ни бывало продолжал:
- Здравствуйте. Вам мама нужна?
- Здравствуй. Ну, вообще-то я с вами со всеми хотел познакомиться. Меня зовут Станислав Валерьевич, я слежу за порядком на вашем административном участке.
Выслушав мою речь, мальчишка важно ответил:
- Меня зовут Миша, а это Соня.
Я улыбнулся:
- Очень приятно. Ты меня впустишь?
Какое-то время мальчик сомневался, но потом твердо ответил:
- Извините, но нет. Нам нельзя впускать посторонних людей, даже из полиции. Если вам нужна наша мама, то я могу ей позвонить.
- Да нет, это не срочно. Зайду как-нибудь позже. А где ваш папа?
Это была стрельба наугад, никакой папа в ведомости не фигурировал, но мальчик-то об этом не знал! Подозрительно прищурив свои прекрасные глаза, он ответил:
- Папа уехал.
- Куда?
- А вам это зачем?
Я устало вздохнул - наша песня хороша, начинай сначала...
- Ладно, э-э-э... Миша, я пойду. Зайду в другой раз.
Они дружно махали мне ладошками, пока я через лужи и разбитые колдобины на дороге пробирался к машине. И только когда я сел и закрыл дверь - они заперли свое смотровое окошко. Я долго сидел, опершись на руль, глядел в пустоту и пытался понять - чем же они меня так зацепили? Вроде бы ничего особенного - всем запрещают впускать незнакомцев и разговаривать с посторонними, они правы и обижаться тут не на что... Но все же они чем-то задели меня за живое. Потрясающей раскованностью и смелостью, какой-то внутренней свободой? Но при этом вежливые и тактичные, по крайней мере, они пытаются такими быть - я с улыбкой вспомнил расплывающуюся от смеха мордашку Сони с сильно закушенными губами. И как мужественно брат бросился на ее защиту, стремясь объяснить, что она вовсе не смеялась над моей внешностью! Удивительные дети, запоминающиеся. Я завел машину и все еще улыбаясь, начал сдавать назад, к выезду из жилого массива.
ГЛАВА 2
Три недели спустя
Все оказалось не так страшно, как я решил поначалу - мой участок, хоть и занимал порядочную площадь, насчитывал на порядок меньший контингент, чем предыдущий. Многие дома вовсе пустовали и только летом привечали отдыхающих, а даже в постоянно жилых людей было немного благодаря малоэтажной застройке. Конечно, и здесь встречались несознательные личности, и с ними мне предстояло проводить разъяснительные беседы. Как, например, Кардашов - он недавно вышел на раннюю военную пенсию и теперь от скуки и невостребованности напивался и обижал то жену, то соседей. Но в целом он был мужиком мирным - протрезвев, горячо каялся перед женой, клятвенно обещал ей бросить пить и шел извиняться к соседям, где распивал с ними мировую. Ну и дальше по кругу.
Я с гордостью осмотрел испещренную пометками схему моего участка - да, за эти три недели я проделал немалую работу! И тут мой взгляд уперся в вопросительный знак, коим я отметил смежный с Кардашовым участок земли. Что-то я там не доделал. Ягодная, девять... Ах да, отсутствующая мамаша Фрекен Бок и маленькие смышлёные дети! Это действительно недалеко от Кардашова, участки соприкасаются тыльными сторонами. Что ж, заодно и разведаем обстановку.
Сегодня был день Кардашового покаяния. Сидя на лавке у стола, он глазами побитой собаки провожал свою дородную жену и встретил мое появление тяжелым вздохом. Я с кривой ухмылкой начал:
- Ну что ж, Владимир Игнатьевич, опять жалоба на вас поступила. И опять от Николаевых. И что вас так туда тянет?
Супруга Кардашова, смерив его уничтожающим взглядом, поддакнула:
- Вот вы скажите, Станислав Валерьевич, ну зачем вытрезвители отменили? Вот может, посидел бы там чуток, да что-то и понял. Ну сколько можно, это ж по два раза в неделю запой, потом все извиняется, а потом заново! Да какая же жена такое выдержит?
Я усмехнулся - немолодая уже женщина так неуклюже напрашивалась на похвалу, нуждаясь в признании ее достижений и потрясающего терпения. Муж не замедлил ей все это дать:
- Ну что ты, Валечка, ты у меня самая лучшая, уж не обижайся на меня, мне и так стыдно. И перед тобой, и перед Николаевыми, и перед товарищем участковым... Прошу извинить, все исправлю, клумбу им восстановлю, в фонтане все вычищу и воду поменяю...
Я тяжело вздохнул - как же тяжело вести разъяснительные беседы с намного старшим человеком, считающим тебя - в этом я не сомневался - желторотым юнцом, заслужившим звание на пищеблоке....
- Владимир Игнатьевич, в следующий раз я буду вынужден принять меры. В фонтан-то мочиться зачем было?
Кардашов испуганно стрельнул глазами на жену, а та застыла с открытым ртом - видимо, не знала подробностей его последних приключений. Я злорадно подумал, что и без моих мифических мер сегодня ему придется ох как несладко. И в очередной раз подивился глупости мужчин, добровольно променявших спокойную и свободную жизнь на вечное рабство с небольшой компенсацией в виде уборки и готовки. Посчитав Кардашова наказанным и посрамленным и совсем не желая стать свидетелем супружеской ссоры, я шустро сменил тему:
- Владимир Игнатьевич, а что вы можете рассказать мне о ваших соседях, вон с того участка? - я указал общее направление.
Утонувший в осознании своей вины Кардашов ухватился за возможность хоть в чем-то быть полезным и немного восстановить свое доброе имя:
- Это которые с двумя детьми? Так штунды они, я ей как-то... насчет празднования новоселья намекал, а она отказалась - не пьют, мол. Дети в школу не ходят, или с маманей куда-то идут, или на участке бесчинствуют - то кричат, то на батуте своем...
Мадам Кардашова перебила мужа:
- Да ладно тебе наговаривать! Вполне они нормальные, у нас молоко покупают, ровно в восемь через день мальчишка ждет меня у забора с деньгами и предыдущей банкой. Мальчик доброжелательный, вежливый.
Кардашов возмутился:
- Это ты на глаза его отцовские польстилась! Говорю же - штунды они, сектанты! Телевизор не смотрят, вечно с кустами своими возятся! Да виданое ли дело - даже по праздникам отказываются компанию составить!
Я переспросил:
- Это вы о ком? О матери или о детях?
- Ну понятное дело, что о матери! Что же я - вообще уже, детям выпить предлагать?
- А почему же тогда отказываются, во множественном числе?
- Так ...э-э-э отец их тоже иногда приезжает... За то время, что они здесь живут - два раза - да, Валь?
Валентина Петровна подтвердила кивком. Я заинтересовался:
- И как отец? Почему он здесь не зарегистрирован?
- Так я же говорю - наездами он здесь... Вот ты... вы пацана видели? Вылитый папаша, только тот еще большой и толстый.
Кардашова возмутилась:
- И никакой он не толстый... Просто крупный мужчина. Ну, полный слегка. И что ты, как баба базарная, соседям косточки перемываешь?
Муж стушевался:
- Так это... товарищ участковый спросил, вот я и рассказываю. А ты чего его защищаешь? Тоже не устояла перед синеглазым повесой?
- Да какой он тебе повеса? Зрелый, приятный и очень обаятельный мужчина.
Кардашов демонстративно хмыкнул, подтверждая высказанную им мысль о симпатиях жены. Я примирительно ответил:
- Да ладно вам, меня больше не внешность их интересует, а поведение. Что они за люди, чем занимаются?
Кардашов только открыл рот, как его решительно перебила Валентина Петровна:
- Да не слушайте вы этого алкаша! Спокойные приятные люди, правда, с Андреем я только пару раз виделась... Чем занимаются - не знаю, дети с мамой постоянно куда-то уходят, нарядные, чистые и радостные. Шумят, конечно, иногда - в бассейне маленьком плещутся, на батуте прыгают, на качелях, на лесенках - ну на то они и дети! Екатерина очень скрытная, но всегда приветливая. От помощи отказывается, в душу не пускает. Это алкаш мой злится, что они его к себе не приглашают да застолий не устраивают, и он на дурняк не может налакаться.
Я тяжело вздохнул:
- Ладно. Спасибо за помощь. Ну а вы, Владимир Игнатьевич, не забывайте о своих обещаниях!
Кардашов поднял от стола красноватые глаза:
- Да чтоб я! Да ни в жисть!
Я криво ухмыльнулся, бросил понимающий взгляд на Валентину Петровну и пошел к выходу.
