Всем приятного чтения!!!
Дарите добро друг другу, поддерживайте друг друга и берегите себя. Здоровья вам!!!
Нидерланды. Конец 1854 года. Порт Гаага.
Быть может, ангелами став,
Средь звёзд мы соберёмся
Там, за гранью жизни, сна,
Друг с другом больше нет,... не расстаёмся.
- Всё, что случается, может чему-то научить. И именно «может», и только в том случае, если в той личности есть настоящий дух, достойный этой жизни и в затишье, и в шторм. А кто это решит — жизнь...
В старом расшитом камзоле тёмно-коричневого цвета, в такой же старой треуголке молодой человек сидел за столом и через лупу читал записи на старых потёртых листах. Он сидел в полутёмной капитанской каюте. За окнами, перед которыми был стол, царила ночь. Гладь океана мирно поблёскивала в свете полной луны, и царила успокаивающая тишина.
Каюта была просторной, но тоже тёмной. Стены из тёмного дерева. Потолок украшен резьбой в стиле барокко. Этой ночью каюту освещало множество подвесных кованых фонарей, которые были цепями прикреплены к потолку. Длинный стол, за которым сидел молодой человек, тоже крепился цепями к потолку, помимо того, что ножки стола были прибиты к полу для прочности.
-Нет, это не то, - прочитав скорее очередной лист бумаги, отложил его в сторону молодой человек и вздохнул.
Он смотрел на лист в лупу и склонился, чтобы ещё лучше видеть буквы, чернила которых были уже еле видны:
- Седьмое марта. Последняя страница... В этот вечер после шторма в моё последнее путешествие с твоими сыновьями я осмелился закончить твой журнал... Мне не хватает тебя, а описать, как разрывается душа, не могу. С кем делить эту боль — такого живого тоже уже нет... Я говорю с тобой... Твои сыновья в верных руках будут служить твоей памяти на Патик.
- А, вот ты где, - прозвучал мужской старческий голос.
Молодой человек поднял взгляд и, увидев вошедшего в каюту старика, выпрямился. Старик, опираясь на трость, но одетый в аккуратный сюртук поверх широких штанов, медленно, прихрамывая, подошёл ближе. Он остановился посреди каюты и тоже выпрямился:
- Ну, как я тебе? Сойду за твоего квартирмейстера?
Молодой человек медленно расплылся в улыбку. Он с умилением смотрел в ответ и, отложив лупу, стукнул двумя ладонями об стол:
- В пасть морскому дьяволу! Да ты такой же чёрт, как и был!
- О, я ещё не раз буду трясти костями, - шутливо выдал старик и засмеялся.
Молодой человек вскочил с места и помог ему сесть в одно из кресел рядом:
- Как только твои дети отпускают тебя со мной в это плавание!
- Зачем я им? Они знают, что меня дома уже ничто не держит. Девяносто с лишним прожил! - поднял он важно указательный палец. - Попробуй-ка как я! И потом, у детей уже свои дети, внуки появляются. Ты всё собрал? - кивнул он на стол.
- Нет ещё, - вздохнул молодой человек.
Он вернулся сесть за стол и взял следующий лист бумаги:
- Это займёт некоторое время, пока я не соберу весь журнал деда.
- Смотрю, и вырядился, как дед! - заметил старик его одежду. - Тоже в сундуке нашёл, что ли?! Ты будто с прошлого века!
- Да, дядя Алекс сохранил практически всё. Всё было так аккуратно, пока перевозчик не потерпел крушение по дороге. Сундук развалился, все вещи по сторонам разлетелись, а журнал, вот, - развёл он руками. - Теперь собирать... Здесь старые записи и деда, и дяди. Оказывается, мой дед тоже стихи сочинял!
- Да, он всё записывал в свой журнал, - подтвердил старик.
Посмотрев на следующий лист, молодой человек прочитал:
- Вантала — вот оно, то имя, которое я выбрал себе, в описание своей души. Я не высший в понятии, я - не Бог. Я - вор своей жизни. Я - слуга своих желаний. Я - король своих планов. Я — пират в полном смысле этого слова, а это означает, что ищу счастье, которое заключается в моих потребностях и желаниях данного периода жизни. Да, такова будет моя воля — воля Ванталы, воля Одиночки, воля капитана этого корабля, что несёт теперь имя «Рathik». Это то же санскритское слово, откуда пришло и моё имя. И, поскольку мы — те, кто путешествует по жизни, — то это имя вполне подходит нашему кораблю. Почему взято из древнеиндийского языка? Санскрит — это культура, благородство и освещённость. Это именно то, чем занимаются ведические науки, помогающие успокоиться и влиться в единое поле. Это то, что мне, как Вантале и как капитану этого корабля, присуще.
- Таким он и был, - с приятными воспоминаниями улыбнулся старик и вздохнул. - Патик... Наш дорогой Патик... Покоится теперь на дне Средиземного. Потому и хочу отправиться с тобой туда опять. Может в последний раз отдать честь Патику. Вспомнить те годы.
- Константин, - покачал головой молодой человек. - Тебе уже за девяносто. Даже не знаю. Я сначала согласился...
- Э, нет, Элиас! - строго погрозил пальцем тот. - Ты мне не откажешь теперь!
- Подумай, - смотрел с переживанием Элиас. - Тебе уже девяносто исполнилось. Скоро девяносто один! Не выдержишь плавания, как я смотреть в глаза остальным буду?!
- Это не твоя забота! - поднял Константин удивлённо брови и, набрав полные лёгкие воздуха, опустил взгляд. - Инесс моя ушла в прошлом году... Она ангел там... А я? Что я теперь без неё?
Элиас видел в нём ещё не погасшие искры молодости, молодой души. Будто даже и морщин этого сидевшего перед ним милого и дорогого старика не было заметно.
- А у нас была красивая жизнь, - снова вздохнул Константин...
«Я всё же заставил его остаться на берегу... О, этот взгляд старика, когда я попросил его уехать домой. Я заплатил кучеру, и тот верно ждал. Я уходил в трактир, чтобы потом вернуться и не видеть Константина у моей лодки... Чёрт возьми, я буду скучать по нему, но он слишком стар, чтобы пережить это плавание. Оно ведь точно могло стать его последним. Я успокаиваю себя? Да, чёрт возьми, успокаиваю. Да, я обидел его, но... Не знаю... Может поймёт он, я, все мы,...» - Элиас стоял тем вечером на палубе.
Камзол был расстёгнут. Ворот рубахи открыт. Длинные волосы до плеч нежными волнами развивались от лёгкого ветра. Сложив руки за спину и подставив лицо тому несильному ветру, что чувствовался, Элиас смотрел на мелкие огоньки, которые мерцали на чёрной полосе сливающегося с горизонтом берега.
О, родной берег... Сколько тоски Элиас уже испытывал по нему. Там оставались близкие люди и места. Одно ласкало душу и заставляло вновь улыбаться, с наслаждением закрыв глаза и снова ощущая ласковый порыв ветра, - океан...
Всей душой Элиас хотел служить морям. Он недавно построил этот корабль, на котором отправился сейчас в путь, к Средиземному морю. Именно там он сразу хотел побывать, чтобы с новым кораблём отдать честь погибшему старому судну.
Тот корабль, Патик, служил долго. Его перестраивали, переделывали и меняли в течение своей жизни всё, делая сильнее. Его первым капитаном был дед Элиаса — Грегор (корсар по кличке Вантала). Потом корабль оставался под руководством Константина (в то время он служил у Ванталы в роли квартирмейстера) и боцмана Виктора, пока сыновья Ванталы подрастали и место капитана не занял старший сын — отец Элиаса. Тогда-то, по истечении более двадцати лет со дня строения корабля, не было уже другого выхода, как попрощаться с судном и купить новое.
Теперь Элиас вырос, возмужал. Он прошёл учёбу на разных кораблях и на те сбережения, что оставил отец, смог приобрести свой новый линейный корабль, точно так же сделанный из самого прочного, английского дуба...
- Что ж, - вздохнул Элиас, почувствовав, что глаза тяжелеют и усталость, накопившаяся в течение дня, дала о себе знать.
Он хотел отправиться в каюту на отдых. Повернулся, чтобы уйти, но застыл... Там, наверху, у штурвала кто-то стоял, и его расстёгнутый камзол развивался на ветру, как и распущенные седые волосы. Их белый цвет в свете фонарей на мачтах рядом казался устрашающим. Элиас смотрел на этого высокого, кажущегося статным, господина и не мог понять, кого видит. Никто из членов его команды ещё не был седым...
- Помоги, святой Эльм*, - вылетело из груди ошарашенного Элиаса, и тот господин у штурвала разразился глубоким хохотом.
Прислушиваясь и глядя на него, Элиас насторожился. Он стал медленно приближаться, пока тот смеялся, и всё отчётливее видел своего старика Константина!
- Дед?! - поражённо воскликнул Элиас и поставил руки на пояс. - Как ты пробрался на корабль?!
- Не забывай, я ещё та портовая крыса! - смеялся Константин.
Он взял свою трость, которую умело спрятал за штурвалом у мачты, и стал осторожно спускаться по ступеням на палубу к Элиасу. Тот дёрнулся поддержать за предплечье, как-то помочь, чтобы не упал, но Константин отмахнулся:
- Сам! Я могу! Я ещё стою на ногах, чертёнок!
- Ну и упрямый же ты, - выдохнуть Элиас не успел, как всё же пришлось подхватить старика, поскольку тот поскользнулся на предпоследней ступени. - Сам ты чёрт!
- Продолжаем улыбаться! - радостно воскликнул дед и взмахнул тростью. - Всё прекрасно! Давай мне каюту! В ящике с зерном было мягко, но всё же неудобно.
- Ага, - опять поставив руки на пояс, Элиас кивал с умилением и еле сдерживал себя, чтобы не рассмеяться.
- Ну чего стоишь? - ковылял Константин дальше к спуску на нижнюю палубу. - Давай, каюта есть свободная?
- Конечно есть, ты же знаешь, - улыбался Элиас, ступая позади. - Я тебе отдельную и планировал дать и пока не поселил туда никого.
Он был наготове подхватить этого милого и настырного старика в любой момент. Ясно было, что зря просил не отправляться в это плавание, а на душе появилось столько радости, что Константин всё же здесь! Он рядом, будто самый близкий человек пришёл, чтобы поддерживать во всём и не покидать никогда, а значит — всё получится и неприятности, если будут, не посмеют портить жизнь...
* - покровитель моряков в католической вере.
Элиас проводил Константина в соседнюю со своей каюту. Открыв дверь, тот прошёл и остановился посреди этого небольшого пространства. Оглядев помещение быстрым взглядом, заметив, что кроме стола, кресла и гамака здесь ничего нет, Константин поставил руку на пояс, опираясь другою на трость:
- Я доволен! Ты обо мне подумал. Всё, как я люблю. Просто и для отдыха.
- Я же собирался тебя взять, но потом, - пожал плечами Элиас и замолчал.
- Ясно, ясно, - усмехнулся Константин и взглянул с удивлением. - А выпить на ночь не пригласишь?!
- Какой ты неугомонный! Тебе спать надо! Скоро полночь! - развёл руками не менее удивлённый Элиас.
- Вот какой из тебя капитан?! Даже не пьёшь! - махнул рукой Константин, кратко посмотрев от возмущения в сторону. - Давай выпьем. Учись же! Немного виски, и утром будешь свежее обычного. А я сплю мало уже давно. Поздно ложусь и рано встаю. Потом в царстве смерти высплюсь! Пошли! - бодро позвал он его за собой в капитанскую каюту.
Элиас понимал, что просто иначе не сможет лечь спать, если дед не получит стакан виски. Сразу направившись к буфету, Элиас взял оттуда одну из бутылок и, прочитав этикетку, поставил на стол. Дед отставил трость к стене, сел к столу и, взяв лупу, стал читать надпись на бутылке:
- Бурбон?! - сморщил он нос.
- Old Ingledew, - сказал название на английском Элиас. - Один из лучших!
- Ты его пробовал?! - смотрел исподлобья Константин.
Элиас отрицательно помотал головой, и дед поразился:
- Чему учил тебя отец?! Как можно быть капитаном и не выпить?!
- Мой отец учил меня капитанскому делу. Я знаю всё на отлично, - гордо заявил Элиас. - И тебе это тоже известно.
- Но он же сам выпить любит!
- Он давно не пьёт. Моя матушка против, - улыбнулся Элиас.
- Ах, эта ваша матушка, - покачал недовольно головой Константин. - Был нормальный парень! Ладно, садись, - махнул он рукой присоединиться к столу и стал открывать бутылку, вновь поражаясь. - Она ещё и не открытая!
- Дед, да я ж только берег покинул! Когда б я её открыл?! - засмеялся Элиас и сел напротив.
Константин придвинул стаканы между ними, поставив их с грохотом подле друг друга, и разлил по полстакана виски:
- Давай! Промочим горло, чтоб нам не отправиться за сундуком на дно и не пускать пузыри!
Испив по первому глотку, оба встретились взглядами и улыбнулись. Константин обратил внимание, что на столе лежат бумаги, сложенные в стопку и те, которые ещё лежали в беспорядочности.
- Всё уже разобрал из сундука деда? Всё нашлось?
- Я не знаю, всё ли нашёл. По крайней мере подобрали тогда точно всё. Я скидал в сундук, ещё смотреть надо, - снова отпил виски Элиас и слегка поморщился от резкого вкуса. - Хороший бурбон, что тебе не нравится?
- Я не люблю этот американский бурбон.
- Его завезли туда шотландцы, - поправил Элиас.
- Всё равно. Ирландский лучше, поверь. Я тебя научу, раз Грегор боялся, - улыбался с намёком и хитрым взглядом Константин.
- Капризничаешь, - засмеялся Элиас. - Где я тебе ирландский возьму?
- Найдём при первой остановке, - махнул рукой Константин и сделал глоток виски, недовольно посмаковав им во рту. - Мне моряки твои говорили, первая остановка в Кадисе?
Он взглянул на сундук, о котором недавно говорили. Тот стоял у кровати, так же накрепко прибитой к полу, державшейся между толстыми деревянными столбами, с которых свисал роскошный бархатный балдахин. Сундук был слегка приоткрыт и из него выглядывал кусок камзола, который Элиас недавно примерял, треуголка и какой-то свёрток.
- Интересно, - поднялся Константин и поковылял к сундуку.
Элиас встал следом, напряжённо наблюдая, как тот без трости всё же дошёл до сундука и наклонился, достав оттуда свёрток. Элиас схватил трость, протянув ему в помощь, но Константин с удивлением взглянул:
- Я ещё не разучился ходить и, поверь, уже не разучусь! Мне палка нужна только когда далеко идти надо!
- Ладно, - кивнул Элиас и отставил трость обратно.
Константин тем временем развернул свёрток и принялся вчитываться. Имея уже ухудшенное зрение, он положил свёрток на стол, взял лупу и стал пристально разглядывать начерченную там карту какой-то местности. Элиас с удивлением стал смотреть вместе. Он нахмурился, не понимая ничего, и спросил:
- Откуда она? Что это? Я не видел её раньше в сундуке!
- Ты невнимательно смотрел, - будто издалека прозвучал ответ старика.
- Это не похоже на старую карту, - удивлялся Элиас.
- Много ты видел карт? - продолжал Константин водить лупой и рассматривать рисунок и надписи на бумаге. - Это же... Это что же? - опустив лупу, он задумался, уставившись в сторону. - Вантала припрятал где-то там свои... сокровища?
- Какие ещё сокровища? - выдал с подступившим недовольством Элиас. - Что за выдумки в наш век?
- Ну что ты, как юнга в первом плаванье? - огрызнулся Константин. - Я в картах разбираюсь получше тебя. Опыт большой. Мы даже искали клад, было время!
- Нашли? - с недоверием спросил Элиас.
- Нет, но карта была! Не в том дело! И потом то, что мы тогда искали, видать, нашли другие, - дед казался важным, уверенным в своих словах и снова стал смотреть на карту. - Это просто удивительно, что клад находится именно там, где похоронили наш Патик! Мальта!
Дарите добро друг другу, поддерживайте друг друга и берегите себя. Здоровья вам!!!
Глава Вступление
Нидерланды. Конец 1854 года. Порт Гаага.
Быть может, ангелами став,
Средь звёзд мы соберёмся
Там, за гранью жизни, сна,
Друг с другом больше нет,... не расстаёмся.
- Всё, что случается, может чему-то научить. И именно «может», и только в том случае, если в той личности есть настоящий дух, достойный этой жизни и в затишье, и в шторм. А кто это решит — жизнь...
В старом расшитом камзоле тёмно-коричневого цвета, в такой же старой треуголке молодой человек сидел за столом и через лупу читал записи на старых потёртых листах. Он сидел в полутёмной капитанской каюте. За окнами, перед которыми был стол, царила ночь. Гладь океана мирно поблёскивала в свете полной луны, и царила успокаивающая тишина.
Каюта была просторной, но тоже тёмной. Стены из тёмного дерева. Потолок украшен резьбой в стиле барокко. Этой ночью каюту освещало множество подвесных кованых фонарей, которые были цепями прикреплены к потолку. Длинный стол, за которым сидел молодой человек, тоже крепился цепями к потолку, помимо того, что ножки стола были прибиты к полу для прочности.
-Нет, это не то, - прочитав скорее очередной лист бумаги, отложил его в сторону молодой человек и вздохнул.
Он смотрел на лист в лупу и склонился, чтобы ещё лучше видеть буквы, чернила которых были уже еле видны:
- Седьмое марта. Последняя страница... В этот вечер после шторма в моё последнее путешествие с твоими сыновьями я осмелился закончить твой журнал... Мне не хватает тебя, а описать, как разрывается душа, не могу. С кем делить эту боль — такого живого тоже уже нет... Я говорю с тобой... Твои сыновья в верных руках будут служить твоей памяти на Патик.
- А, вот ты где, - прозвучал мужской старческий голос.
Молодой человек поднял взгляд и, увидев вошедшего в каюту старика, выпрямился. Старик, опираясь на трость, но одетый в аккуратный сюртук поверх широких штанов, медленно, прихрамывая, подошёл ближе. Он остановился посреди каюты и тоже выпрямился:
- Ну, как я тебе? Сойду за твоего квартирмейстера?
Молодой человек медленно расплылся в улыбку. Он с умилением смотрел в ответ и, отложив лупу, стукнул двумя ладонями об стол:
- В пасть морскому дьяволу! Да ты такой же чёрт, как и был!
- О, я ещё не раз буду трясти костями, - шутливо выдал старик и засмеялся.
Молодой человек вскочил с места и помог ему сесть в одно из кресел рядом:
- Как только твои дети отпускают тебя со мной в это плавание!
- Зачем я им? Они знают, что меня дома уже ничто не держит. Девяносто с лишним прожил! - поднял он важно указательный палец. - Попробуй-ка как я! И потом, у детей уже свои дети, внуки появляются. Ты всё собрал? - кивнул он на стол.
- Нет ещё, - вздохнул молодой человек.
Он вернулся сесть за стол и взял следующий лист бумаги:
- Это займёт некоторое время, пока я не соберу весь журнал деда.
- Смотрю, и вырядился, как дед! - заметил старик его одежду. - Тоже в сундуке нашёл, что ли?! Ты будто с прошлого века!
- Да, дядя Алекс сохранил практически всё. Всё было так аккуратно, пока перевозчик не потерпел крушение по дороге. Сундук развалился, все вещи по сторонам разлетелись, а журнал, вот, - развёл он руками. - Теперь собирать... Здесь старые записи и деда, и дяди. Оказывается, мой дед тоже стихи сочинял!
- Да, он всё записывал в свой журнал, - подтвердил старик.
Посмотрев на следующий лист, молодой человек прочитал:
- Вантала — вот оно, то имя, которое я выбрал себе, в описание своей души. Я не высший в понятии, я - не Бог. Я - вор своей жизни. Я - слуга своих желаний. Я - король своих планов. Я — пират в полном смысле этого слова, а это означает, что ищу счастье, которое заключается в моих потребностях и желаниях данного периода жизни. Да, такова будет моя воля — воля Ванталы, воля Одиночки, воля капитана этого корабля, что несёт теперь имя «Рathik». Это то же санскритское слово, откуда пришло и моё имя. И, поскольку мы — те, кто путешествует по жизни, — то это имя вполне подходит нашему кораблю. Почему взято из древнеиндийского языка? Санскрит — это культура, благородство и освещённость. Это именно то, чем занимаются ведические науки, помогающие успокоиться и влиться в единое поле. Это то, что мне, как Вантале и как капитану этого корабля, присуще.
- Таким он и был, - с приятными воспоминаниями улыбнулся старик и вздохнул. - Патик... Наш дорогой Патик... Покоится теперь на дне Средиземного. Потому и хочу отправиться с тобой туда опять. Может в последний раз отдать честь Патику. Вспомнить те годы.
- Константин, - покачал головой молодой человек. - Тебе уже за девяносто. Даже не знаю. Я сначала согласился...
- Э, нет, Элиас! - строго погрозил пальцем тот. - Ты мне не откажешь теперь!
- Подумай, - смотрел с переживанием Элиас. - Тебе уже девяносто исполнилось. Скоро девяносто один! Не выдержишь плавания, как я смотреть в глаза остальным буду?!
- Это не твоя забота! - поднял Константин удивлённо брови и, набрав полные лёгкие воздуха, опустил взгляд. - Инесс моя ушла в прошлом году... Она ангел там... А я? Что я теперь без неё?
Элиас видел в нём ещё не погасшие искры молодости, молодой души. Будто даже и морщин этого сидевшего перед ним милого и дорогого старика не было заметно.
- А у нас была красивая жизнь, - снова вздохнул Константин...
Глава 1 (испуг... но кто это у штурвала и откуда?)
«Я всё же заставил его остаться на берегу... О, этот взгляд старика, когда я попросил его уехать домой. Я заплатил кучеру, и тот верно ждал. Я уходил в трактир, чтобы потом вернуться и не видеть Константина у моей лодки... Чёрт возьми, я буду скучать по нему, но он слишком стар, чтобы пережить это плавание. Оно ведь точно могло стать его последним. Я успокаиваю себя? Да, чёрт возьми, успокаиваю. Да, я обидел его, но... Не знаю... Может поймёт он, я, все мы,...» - Элиас стоял тем вечером на палубе.
Камзол был расстёгнут. Ворот рубахи открыт. Длинные волосы до плеч нежными волнами развивались от лёгкого ветра. Сложив руки за спину и подставив лицо тому несильному ветру, что чувствовался, Элиас смотрел на мелкие огоньки, которые мерцали на чёрной полосе сливающегося с горизонтом берега.
О, родной берег... Сколько тоски Элиас уже испытывал по нему. Там оставались близкие люди и места. Одно ласкало душу и заставляло вновь улыбаться, с наслаждением закрыв глаза и снова ощущая ласковый порыв ветра, - океан...
Всей душой Элиас хотел служить морям. Он недавно построил этот корабль, на котором отправился сейчас в путь, к Средиземному морю. Именно там он сразу хотел побывать, чтобы с новым кораблём отдать честь погибшему старому судну.
Тот корабль, Патик, служил долго. Его перестраивали, переделывали и меняли в течение своей жизни всё, делая сильнее. Его первым капитаном был дед Элиаса — Грегор (корсар по кличке Вантала). Потом корабль оставался под руководством Константина (в то время он служил у Ванталы в роли квартирмейстера) и боцмана Виктора, пока сыновья Ванталы подрастали и место капитана не занял старший сын — отец Элиаса. Тогда-то, по истечении более двадцати лет со дня строения корабля, не было уже другого выхода, как попрощаться с судном и купить новое.
Теперь Элиас вырос, возмужал. Он прошёл учёбу на разных кораблях и на те сбережения, что оставил отец, смог приобрести свой новый линейный корабль, точно так же сделанный из самого прочного, английского дуба...
- Что ж, - вздохнул Элиас, почувствовав, что глаза тяжелеют и усталость, накопившаяся в течение дня, дала о себе знать.
Он хотел отправиться в каюту на отдых. Повернулся, чтобы уйти, но застыл... Там, наверху, у штурвала кто-то стоял, и его расстёгнутый камзол развивался на ветру, как и распущенные седые волосы. Их белый цвет в свете фонарей на мачтах рядом казался устрашающим. Элиас смотрел на этого высокого, кажущегося статным, господина и не мог понять, кого видит. Никто из членов его команды ещё не был седым...
- Помоги, святой Эльм*, - вылетело из груди ошарашенного Элиаса, и тот господин у штурвала разразился глубоким хохотом.
Прислушиваясь и глядя на него, Элиас насторожился. Он стал медленно приближаться, пока тот смеялся, и всё отчётливее видел своего старика Константина!
- Дед?! - поражённо воскликнул Элиас и поставил руки на пояс. - Как ты пробрался на корабль?!
- Не забывай, я ещё та портовая крыса! - смеялся Константин.
Он взял свою трость, которую умело спрятал за штурвалом у мачты, и стал осторожно спускаться по ступеням на палубу к Элиасу. Тот дёрнулся поддержать за предплечье, как-то помочь, чтобы не упал, но Константин отмахнулся:
- Сам! Я могу! Я ещё стою на ногах, чертёнок!
- Ну и упрямый же ты, - выдохнуть Элиас не успел, как всё же пришлось подхватить старика, поскольку тот поскользнулся на предпоследней ступени. - Сам ты чёрт!
- Продолжаем улыбаться! - радостно воскликнул дед и взмахнул тростью. - Всё прекрасно! Давай мне каюту! В ящике с зерном было мягко, но всё же неудобно.
- Ага, - опять поставив руки на пояс, Элиас кивал с умилением и еле сдерживал себя, чтобы не рассмеяться.
- Ну чего стоишь? - ковылял Константин дальше к спуску на нижнюю палубу. - Давай, каюта есть свободная?
- Конечно есть, ты же знаешь, - улыбался Элиас, ступая позади. - Я тебе отдельную и планировал дать и пока не поселил туда никого.
Он был наготове подхватить этого милого и настырного старика в любой момент. Ясно было, что зря просил не отправляться в это плавание, а на душе появилось столько радости, что Константин всё же здесь! Он рядом, будто самый близкий человек пришёл, чтобы поддерживать во всём и не покидать никогда, а значит — всё получится и неприятности, если будут, не посмеют портить жизнь...
* - покровитель моряков в католической вере.
Глава 2 (что лучше выпить... и зачем)
Элиас проводил Константина в соседнюю со своей каюту. Открыв дверь, тот прошёл и остановился посреди этого небольшого пространства. Оглядев помещение быстрым взглядом, заметив, что кроме стола, кресла и гамака здесь ничего нет, Константин поставил руку на пояс, опираясь другою на трость:
- Я доволен! Ты обо мне подумал. Всё, как я люблю. Просто и для отдыха.
- Я же собирался тебя взять, но потом, - пожал плечами Элиас и замолчал.
- Ясно, ясно, - усмехнулся Константин и взглянул с удивлением. - А выпить на ночь не пригласишь?!
- Какой ты неугомонный! Тебе спать надо! Скоро полночь! - развёл руками не менее удивлённый Элиас.
- Вот какой из тебя капитан?! Даже не пьёшь! - махнул рукой Константин, кратко посмотрев от возмущения в сторону. - Давай выпьем. Учись же! Немного виски, и утром будешь свежее обычного. А я сплю мало уже давно. Поздно ложусь и рано встаю. Потом в царстве смерти высплюсь! Пошли! - бодро позвал он его за собой в капитанскую каюту.
Элиас понимал, что просто иначе не сможет лечь спать, если дед не получит стакан виски. Сразу направившись к буфету, Элиас взял оттуда одну из бутылок и, прочитав этикетку, поставил на стол. Дед отставил трость к стене, сел к столу и, взяв лупу, стал читать надпись на бутылке:
- Бурбон?! - сморщил он нос.
- Old Ingledew, - сказал название на английском Элиас. - Один из лучших!
- Ты его пробовал?! - смотрел исподлобья Константин.
Элиас отрицательно помотал головой, и дед поразился:
- Чему учил тебя отец?! Как можно быть капитаном и не выпить?!
- Мой отец учил меня капитанскому делу. Я знаю всё на отлично, - гордо заявил Элиас. - И тебе это тоже известно.
- Но он же сам выпить любит!
- Он давно не пьёт. Моя матушка против, - улыбнулся Элиас.
- Ах, эта ваша матушка, - покачал недовольно головой Константин. - Был нормальный парень! Ладно, садись, - махнул он рукой присоединиться к столу и стал открывать бутылку, вновь поражаясь. - Она ещё и не открытая!
- Дед, да я ж только берег покинул! Когда б я её открыл?! - засмеялся Элиас и сел напротив.
Константин придвинул стаканы между ними, поставив их с грохотом подле друг друга, и разлил по полстакана виски:
- Давай! Промочим горло, чтоб нам не отправиться за сундуком на дно и не пускать пузыри!
Испив по первому глотку, оба встретились взглядами и улыбнулись. Константин обратил внимание, что на столе лежат бумаги, сложенные в стопку и те, которые ещё лежали в беспорядочности.
- Всё уже разобрал из сундука деда? Всё нашлось?
- Я не знаю, всё ли нашёл. По крайней мере подобрали тогда точно всё. Я скидал в сундук, ещё смотреть надо, - снова отпил виски Элиас и слегка поморщился от резкого вкуса. - Хороший бурбон, что тебе не нравится?
- Я не люблю этот американский бурбон.
- Его завезли туда шотландцы, - поправил Элиас.
- Всё равно. Ирландский лучше, поверь. Я тебя научу, раз Грегор боялся, - улыбался с намёком и хитрым взглядом Константин.
- Капризничаешь, - засмеялся Элиас. - Где я тебе ирландский возьму?
- Найдём при первой остановке, - махнул рукой Константин и сделал глоток виски, недовольно посмаковав им во рту. - Мне моряки твои говорили, первая остановка в Кадисе?
Он взглянул на сундук, о котором недавно говорили. Тот стоял у кровати, так же накрепко прибитой к полу, державшейся между толстыми деревянными столбами, с которых свисал роскошный бархатный балдахин. Сундук был слегка приоткрыт и из него выглядывал кусок камзола, который Элиас недавно примерял, треуголка и какой-то свёрток.
- Интересно, - поднялся Константин и поковылял к сундуку.
Элиас встал следом, напряжённо наблюдая, как тот без трости всё же дошёл до сундука и наклонился, достав оттуда свёрток. Элиас схватил трость, протянув ему в помощь, но Константин с удивлением взглянул:
- Я ещё не разучился ходить и, поверь, уже не разучусь! Мне палка нужна только когда далеко идти надо!
- Ладно, - кивнул Элиас и отставил трость обратно.
Константин тем временем развернул свёрток и принялся вчитываться. Имея уже ухудшенное зрение, он положил свёрток на стол, взял лупу и стал пристально разглядывать начерченную там карту какой-то местности. Элиас с удивлением стал смотреть вместе. Он нахмурился, не понимая ничего, и спросил:
- Откуда она? Что это? Я не видел её раньше в сундуке!
- Ты невнимательно смотрел, - будто издалека прозвучал ответ старика.
- Это не похоже на старую карту, - удивлялся Элиас.
- Много ты видел карт? - продолжал Константин водить лупой и рассматривать рисунок и надписи на бумаге. - Это же... Это что же? - опустив лупу, он задумался, уставившись в сторону. - Вантала припрятал где-то там свои... сокровища?
- Какие ещё сокровища? - выдал с подступившим недовольством Элиас. - Что за выдумки в наш век?
- Ну что ты, как юнга в первом плаванье? - огрызнулся Константин. - Я в картах разбираюсь получше тебя. Опыт большой. Мы даже искали клад, было время!
- Нашли? - с недоверием спросил Элиас.
- Нет, но карта была! Не в том дело! И потом то, что мы тогда искали, видать, нашли другие, - дед казался важным, уверенным в своих словах и снова стал смотреть на карту. - Это просто удивительно, что клад находится именно там, где похоронили наш Патик! Мальта!
