Пролог
В просторном кабинете едва слышно работал кондиционер, освежая воздух, но это обстоятельство нисколько не радовало. Изи уныло смотрела в окно и покусывала кончик шариковой ручки. Август выдался шикарный: сухой, солнечный и почти безветренный.
«Какого чёрта? Всем можно отдыхать, а мне нет?» – вдруг разозлилась девушка и решительно достала чистый лист. Рука быстро заёрзала, оставляя на белоснежной бумаге синий след от ручки. Поставив подпись, Изи перечитала текст и поправила ворот пиджака.
– Вперёд! Не трусь! – шепнула она, резко вставая со стула, который легко откатился к стене. Ладони пригладили юбку, расправляя невидимые складки. – Это же легко…
Вся бодрость тут же слетела с её милого лица, умело и в меру сдобренного лёгким макияжем, ничуть не портившим юного облика. Да и к чему слои тональных кремов, если кожа ровная и нежная. Её голубые глаза не нуждались в сильном подчёркивании. Они вполне довольствовались подводкой и тушью, и ко всему прочему ярко контрастировали со жгуче чёрными волосами, заплетёнными в затейливые косички-колоски.
– Иди, он уже пообедал. Ему будет лень кусаться, – уговаривала она себя, а сама бессмысленно окидывала взглядом кабинет. Все сотрудники отдела пресс-службы заслуженно отдыхали. Кто-то уже должен был возвратиться на днях из отпуска, кто-то только что ушёл. Изи последняя из коллег влилась в коллектив, а потому по умолчанию её каникулы откладывались на неприлично поздний срок. – Всё. Иду.
Глубоко вдохнув, она решительно вышла из кабинета в коридор и, сделав два шага, замерла перед дверью с табличкой «Руководитель пресс-службы А.А. Разбегов». Поднятая рука застыла, словно в невесомости. Воздух в лёгких как-то быстро кончился. Пришлось сделать ещё один короткий вдох, прежде чем постучать.
– Можно? – Изи заглянула в кабинет начальника.
– Чего тебе, Бабочка? – Сан Саныч лениво приоткрыл глаза. После сытного обеда его сморило. Он сидел, развалившись в рабочем кресле за столом. Узнав Изи, он так и не сменил позы.
– Я по делу, – серьёзно произнесла она, но заходить не торопилась, не дождавшись приглашения.
– Ладно. Заходи, – мужчина неохотно выпрямился и положил руки на стол, сцепив пальцы в замок. Ему было слегка за сорок в жизни и слегка за девяносто в талии. Все вокруг звали его перелётной птицей, за уникальную способность менять место работы. Последнее «гнездо», где он задержался почти на три года, стало пиком карьеры. Возглавив пресс-службу международного концерна, Сан Саныч почувствовал себя властителем судеб. – Чего хотела?
– Вот, – Изи впорхнула в кабинет легче бабочки и быстро положила лист на руки шефа. – Хочу в отпуск.
– В отпуск? Ты ещё не ходила? Ну, ладно. Иди, – на удивление Сан Саныч не возмутился и уже потянулся за ручкой, но так и замер. – На сколько?!
– На двадцать восемь календарных дней, – чётко произнесла Изи и на всякий случай сделала пару шагов назад, предчувствуя удар молнии.
– Ты в своём уме, Кардинале? Какие двадцать восемь дней? Пойдёшь как все на две недели! – взревел мужчина и побагровел. Его жидкие прилизанные волосы приподнялись, брови поползли вслед за волосами.
– Нет. На двадцать восемь дней. Если вы забыли, то напомню, что весь прошлый год я отработала без отпуска. Поэтому отпускайте, если не хотите, чтобы я ещё и его припомнила, – отчеканила девушка и скрестила руки на груди.
– Ну, ты… – Сан Саныч вовремя остановился, вспомнив, что, в самом деле, прокатил Изи с отпуском в прошлом году. Он размашисто подписал её заявление. – Убила. Наповал. Нет, ты не бабочка, ты…
– Правильно. Я – Изабелла Юрьевна Кардинале. Addio, – Изи весело улыбнулась и выскочила из кабинета.
По спине струился пот. Руки дрожали. Она не верила своему счастью. Отпуск.
Глава 1. Сейшелы
Второй день подряд Изи заставляла себя валяться в постели, изредка делая вылазки на кухню, чтобы открыть холодильник и стащить из него колбасу или творожный сырок. Сначала всё получалось легко и даже в радость, но состояние эйфории продлилось недолго. Появилось стойкое ощущение, что надо куда-то почему-то бежать и чем быстрее, тем лучше. Приходилось обращаться к разуму, напоминая ему об отпуске.
– Всё. Больше не могу, – взвыла Изи, подпрыгивая с кровати. – Это не отпуск.
Она быстро заправила постель, распахнула тяжёлые шторы и зажмурилась от ослепительного солнца. Последние дни лета обещали быть тёплыми. Синоптики расщедрились не только на август, но и сентябрь объявили рекордным по температуре.
– Надо куда-нибудь уехать. Надо, – сказала девушка и уселась за компьютерный стол, на котором веером лежали буклеты разных турфирм.
Едва закончился последний рабочий день, она объехала весь город в поисках «горячей» путёвки на захудаленькое побережье. Везде разводили руками, а так хотелось на Бали или Багамы, или хотя бы на Сейшелы, где никому ты не нужна и тебе никто не нужен, где можно забыть обо всём. Проклятый вирус обломал все надежды. Вылететь из страны было почти невозможно – границы закрыты, а те, что успели открыть, не манили. Горестно вздохнув, Изи включила ноутбук.
– Ну, почему всё так плохо? – обиженно спросила она, разглядывая в Интернете яркие картинки пляжей, лазурное море и бесконечно счастливых людей. – Я тоже хочу компенсацию.
Как и все вокруг, в этом году она оказалась привязана к дому. После весеннего локдауна и дистанционной работы выйти в офис и вновь окунуться в жизнь, было счастьем, и всё же хотелось отдохнуть как всем нормальным людям. Она с некой завистью вспомнила о родителях, которых карантин застал в очередной экспедиции. Для них ничего не изменилось – как сидели в тайге, так и сидели. Страшные слова «Covid-19» их не пугали, нервы себе они не трепали, зато наслаждались любимым делом. Словно в ответ на её мысли зазвонил телефон.
– Привет! – радостно встрепенулась Изи, услышав мамин голос. – Как вы там? Когда домой? К Новому году? Вы с ума сошли? Бросили ребёнка. Да, мне двадцать пять и что с того? Я скучаю. Что? На даче? Нет, не была. Ни разу. У нас тут, между прочим, карантин был. Ладно, съезжу…
Вот куда она уж точно не собиралась, так это на дачу. За всё лето Изи ни разу не вспомнила о её существовании. Это в детстве летние каникулы она проводила либо на шести прекрасных сотках с маленьким домиком, либо с родителями-геологами где-нибудь в непролазном лесу. Изи росла с бабушкой и видела папу с мамой несколько раз в году. Они умудрялись находить работу в любой сезон. С девятнадцати лет Изи пришлось учиться жить самостоятельно, и дача стала уже не сном из детства, а принудительной обязанностью два раза за лето покосить траву и оплатить взносы. Больше там делать было нечего. Выращивать овощи Изи не любила, а проводить свободное время предпочитала вдали от дома.
– Вот тебе и Сейшелы, – усмехнулась она, рассматривая галерею с фотографиями, двухгодичной давности, на которых она счастливо позировала рядом с загорелым парнем. – Определённо это не мой год.
Обрушившийся минувшей весной карантин поставил жирную точку в отношениях. Обольстительный красавец предпочёл провести его с новой пассией, решив, что её загородный дом с бассейном намного лучше двухкомнатной квартирки прежней подружки. Правда, спустя почти три месяца заточения, он попытался каяться, но Изи перевернула страницу, запретив своему сердцу радостно подпрыгивать от звука чарующего голоса в телефонной трубке. А ведь она почти вышла замуж.
– Жених сбежал, Сейшелы тоже. Осталась дача. Однако постоянство, – девушка обернулась и задумчиво посмотрела на чемодан, торчащий из-под кровати. – Держись, дача. Я еду.
На душе полегчало. Словно кто-то взмахнул волшебной палочкой, и мир снова заиграл красками. Потерев ладони, Изи достала лист бумаги из ящика и принялась составлять список того, что нужно закупить в магазине на месяц жизни вдали от цивилизации. Будучи самостоятельной и прагматичной, девушка подошла к делу со всей ответственностью. Перечень продуктов и вещей получился внушительным. Пришлось совершить несколько походов в супермаркет. Дочь геологов точно не посрамила бы родителей. Собирать сумки и чемодан доставило ей детскую радость. Точно пазлы она раскладывала коробочки и баночки, сворачивала вещи, отмечая их в списке галочками.
– М-да, на Сейшелы я взяла бы в пять раз меньше, – рассмеялась она, почёсывая затылок. – Что ещё?
Этот вопрос она задавала себе ещё как минимум пять раз. Укладываясь поздно ночью спать, Изи представляла, как приедет на дачу, отворит калитку, пройдёт по дорожке до дома. Сердце жалобно пискнуло, когда она вспомнила бабушку. Уже шесть лет, как та оставила единственную внучку наедине со всем миром.
– Ба, без тебя там совсем не то, но я постараюсь, – пообещала девушка и утёрла слёзы.
Уткнувшись в подушку, она ещё какое-то время думала о прошлом, но постепенно сон сморил, и до утра ничто не потревожило Изи. Утром она проснулась с ощущением, что опаздывает на самолёт, и начала метаться по квартире, лихорадочно соображая, что делать и куда бежать. Если бы её не остановил телефонный звонок, она поставила бы рекорд по числу нарезанных по квартире кругов.
– Алло. Кто это? – выдохнула Изи в трубку и села на кровать, прижимая телефон к уху. – А, это ты. Привет. Нет, не передумала. Я улетаю. Да, на Сейшелы.
Оборвав разговор, она растянулась на кровати с диким хохотом, признаваясь себе, что смогла освободиться от своей привязанности. Нигде не кольнуло: ни в груди, ни в сознании. Сердце не сжалось мучительно при звуках знакомого голоса. Всё в прошлом. Больше никаких слёз в подушку и глупых мыслей.
– На дачу! Труба зовёт!
Спустя полчаса Изи грузила в такси неподъёмные сумки. Водитель с изумлением смотрел, как она ловко заполняла багажник, не позволяя себе помогать.
– Переезжаете? – не выдержал он.
– Нет. В отпуск на Сейшелы, – с усмешкой заявила она, располагаясь на пассажирском сиденье. Впрочем, внешний вид соответствовал: брючной костюм нежного бирюзового цвета, вновь вошедшие в моду эспадрильи на ногах, маленькая сумочка на тонком ремешке. Образ перелётной птички удался на славу.
– Хм, а я думал в «Парусник», – с сомнением произнёс таксист и сверился с заказом. – Вот же. Большое Долькино. СНТ «Парусник».
– Это не Сейшелы? Зря. Ну, «Парусник», так «Парусник». Отдать швартовы. Держим курс на Большое Долькино.
– Да, капитан.
Машина летела по дороге, а Изи с удовольствием смотрела по сторонам и не верила своему счастью. Какая разница, куда уезжать? Сердце радостно пело в груди, а мысли неслись вдаль вместе с мелькающими по обочинам деревьями.
«Боже, как всё изменилось», – подумала она, не узнавая знакомых мест. Пару раз в груди кольнуло от страха, что водитель сбился с пути.
– Не переживайте. Всё правильно едем. Тьматаракань прямо по курсу, – успокоил он, заметим тревогу на лице пассажирки. – Минут десять и будете наслаждаться тишиной.
– То, что доктор прописал, – кивнула Изи.
Водитель оказался прав. После леса она увидела знакомый указатель. Машина свернула в распахнутые ворота и заковыляла по колдобинам дачной дороги до самого дальнего домика, стоявшего на границе садоводческого товарищества с лесом.
– Прибыли…
Не успела Изи оглянуться, как осталась в одиночестве перед калиткой. Вдалеке таял звук мотора. В будний день в дачном посёлке было тихо, словно всё вокруг вымерло. С одной стороны от участка привычно темнел лес, с другой… Девушка завистливо прикусила губу. Соседский забор навёл на грустные размышления. Мало того, что он бесстыдно красовался современными формами из кирпича и профнастила, так ещё и примыкавший к нему газон восхищал идеальной стрижкой.
– М-да, везёт же некоторым, – вздохнула Изи, окидывая взглядом колосящуюся траву вдоль рассыхающегося от времени собственного забора. – Это ж мне работы до конца века…
Пользоваться газонокосилкой она умела, но предвидела, что сначала придётся поработать электрокосой, а это уже не такое весёлое занятие, как толкать перед собой тележку. Трава будет непременно наматываться на шпулю, леска кончится в рекордные сроки, а руки будут дрожать так, что ложку удержать не смогут. Мрачная перспектива потратить весь отпуск на борьбу с травой больно уколола внутреннее эго, желавшее классического отдыха на берегу моря. Безрадостный взгляд сосредоточился на калитке, терявшейся в зелени.
– Сейшелы, Сейшелы… Джунгли! – иронично хмыкнула Изи и достала из кармана ключи. – Добро пожаловать в рай.
Несмотря на весь ужас, представший взору, заброшенный участок воскресил забытые тёплые чувства. С трудом открыв калитку, девушка ступила на едва проглядывающую крохотными островками между буйной зеленью плитку и вздохнула. Всё меняется в жизни, лишь память остаётся постоянной, пока её не догонит склероз. Изи помнила счастливые мгновения детства на шести сотках. Она не спеша прошлась по участку, заглянула в сарай, полюбовалась на старую яблоню, усыпанную яблоками, корявые ветки груши, посидела на скамейке возле дома. Единственное, что вызывало внутренний протест, это новенький забор соседа между участками, выбивающийся из общего пейзажа, но если не обращать на него внимания, всё остальное позволяло приятно ностальгировать. Тёплое августовское солнце нежно ласкало кожу, тишина успокаивала.
– Всё-таки Сейшелы, – выдохнула она, наслаждаясь покоем.
Глаза закрылись. Удивительное безмятежное состояние, когда голову покидают все мысли, впервые посетило Изи. Вдруг стало совершенно неважно, кто ты, где ты, с кем ты, словно затянуло в междумирье, где нет ничего. Однако ощущение полного отсутствия продлилось недолго. Где-то вдалеке залилась лаем собака, прогоняя иллюзию пустоты. Изи нехотя открыла глаза и в очередной раз вздохнула – не Бали. Взгляд устремился по заросшей дорожке к открытой калитке. Вещи так и стояли, брошенные возле забора.
– Это сумасшествие, – пробормотала девушка, возвращаясь к реальности. Жалость к себе усилилась. Воспоминания о счастливом детстве превращались в тоску по бабушке. Без неё здесь всё потеряло смысл. Никому ненужный сад из яблони, груши, вишен и слив, маленькая теплица с отвалившейся дверцей, сиротливые многолетние цветы, едва проглядывающие из зарослей крапивы, сныти, осота и хвоща, поросший лишайником забор… – Надо было продать сразу.
Смахнув слезу, Изи поднялась со скамейки и неторопливо пошла за вещами. Решение на месяц уйти от реальной жизни уже не восхищало. Хотелось позвонить друзьям, залезть в Интернет и… попросту вернуться в город. Лишь упрямство помешало сделать это сразу. Дочь геологов напомнила себе, что сдаются только слабаки, и принялась за дело. Постепенно тоскливые мысли исчезли, потому что приходилось решать более насущные проблемы, чем утешение себя любимой. Войдя в дом, Изи поняла, что трава во дворе – это сущая безделица в сравнении с брезгливым ужасом, открывшимся ей, стоило переступить порог.
– Мама дорогая… – выдохнула девушка. Пальцы разжались, и тяжёлые сумки выскользнули на пол. – Это ж…
Слова, чтобы описать, во что превратился домик, застряли где-то на полпути к сознанию. Изи не понимала, что происходит. С недоумением она посмотрела на дверь, будто хотела спросить её, кого та пускала, пока хозяева отсутствовали. Страх неприятно покалывал между лопаток и холодил грудь. В доме явно кто-то бывал.
