Пролог
Предновогодний вечер был наполнен привычной суетой. Город не спал. Все куда-то спешили. Шальные, весёлые и чуть хмельные люди заполняли улицы. Последние часы уходящего года действовали одинаково на всех. Успеть. Успеть докупить подарки, сделать заготовки для праздничного стола, в сотый раз подумать о наряде, позвонить друзьям и вспомнить, что впереди ждут несколько дней рождественских каникул. Марта тоже торопилась. Её ждали на вечерний ужин родители. Так было заведено: новогоднюю ночь празднуй где хочешь, но сбор семьи – это то мероприятие, которое нельзя пропустить. Собственно, она и не собиралась поступать опрометчиво. Будучи младшей дочерью, ей полагалось любить родителей за всех, кто не успевал лишний раз навестить или позвонить. Две старшие сестры жили в разных городах и редко приезжали. Им больше нравилось встречать Новый год на берегу Средиземного моря, но в этот раз они неожиданно решили приехать вместе с мужьями и детьми в город детства. Поэтому Марта еле волокла подарочные пакеты с сувенирами для племянников. Она работала учительницей начальных классов и хорошо знала, чем обычно ребята интересуются. Зимний вечер выдался мягким, поэтому голова под шапкой вспотела моментально.
– Эй, Снегурочка, магазин ограбила? – донёсся весёлый окрик.
Марта не обернулась, лишь прибавила шага. Сапоги скользили по тротуару, покрывшемуся ледяной глазурью. Запоздалая мысль «Сейчас упаду» появилась во время полёта. Взлетевшие в воздух пакеты увлекли за собой. Марта грохнулась на дорогу. Шапка соскочила в сторону, подарки раскатились, щека ощутила колкость льда, а в горле застрял смех.
– Сезон охоты на Снегурочек открыт, – тот самый весёлый голос, что минутой назад окрикнул, уже звучал над головой. – Жива?
– Не знаю, – хихикнула Марта и попыталась встать. Руки-ноги шевелились. – Вроде.
– Молодец. Поднимайся.
Её подхватили под руки и поставили на ноги. В голове что-то резво кружилось, как после бокала шампанского. Кто-то натянул ей шапку по самые брови, чья-то рука придержала, не давая снова упасть. Шустрые тени мелькали по дороге, собирая подарки.
– Далеко идти? – уже обеспокоенно поинтересовался голос.
– Почти пришла, – Марта оглянулась и протянула руку. Девушка выглядела растрёпано-смешно. Шарф выбился из ворота куртки, белокурые волосы торчали из-под шапки, щека горела, губная помада смазалась. Марта протянула руку, указывая направление. – Мне туда.
– Мы проводим.
– Я сама.
– Конечно, сама. Мы просто проследим, чтобы тебя не ограбили, – вновь засмеялся голос. – Похоже, у тебя особо ценные подарки.
Странные тени потянули её во двор. От них притягательно пахло свежестью. Высокие незнакомцы поддерживали девушку под руки. Её ноги почти летели, не касаясь тротуара. Во всём теле ощущалась невероятная лёгкость.
– Всё. Я пришла, – едва успела крикнуть она, увидев, что нужный подъезд остался позади.
– Как тебя зовут, Снегурочка?
– Марта, – улыбнулась она, чувствуя, как ей в руки вкладывают пакеты.
– С наступающим Новым годом, Марта! Не прозевай свой месяц!
Её втолкнули в подъезд. Дверь захлопнулась. Голоса стихли. Тело вдруг стало тяжёлым и неповоротливым. Марта вздохнула. Она давно всё прозевала и уже не надеялась, что ещё хоть раз в жизни появится тот самый месяц, когда она будет счастлива.
Глава 1. Работа не волк
Маленький городок жил своей жизнью. Казалось, время в нём остановилось, и не поймёшь, какая эпоха на дворе: то ли каменный век, то ли прогресс. Странная провинциальность не сразу бросалась в глаза, но стоило поближе пообщаться с кем-нибудь из горожан, на зубах начинали скрипеть гоняемые сто раз по кругу сплетни. Здесь все знали обо всех, и, если случалась какая-нибудь непредвиденная ситуация, о ней судачил весь город. Марта жила в Поморске с рождения и была третьим ребёнком в семье, да к тому же ещё поздним. Мама родила её в сорок шесть лет, спутав беременность с менопаузой. Очнулась, когда ребёнок в животе начал шевелиться. Аборт делать было поздно, пришлось рожать. Марта появилась на свет недоношенной, слабой, но удивительно горластой. Весь месяц, проведённый в роддоме, она истошно орала, требуя внимания. Маме роды дались тяжело. Повезло, что старшие дочери уже выросли и стали помощницами, а так вряд ли бы в одиночку справилась. Муж как-то самоустранился от воспитания Марты, да и вообще относился к ней с долей скепсиса и называл поскрёбышем. Он всю жизнь мечтал о сыне, а не о трёх дочерях, хотя старших девочек любил и баловал.
– Я тебя не просил рожать на старости лет, – высказался он в ответ на упрёк в невнимании к дочери.
– Так уж случилось. Может, Марта станет нам утешением однажды, – слабо возразила жена.
– А двух утешений тебе было мало? Ты решила, а чего бы не помучиться…
Отношения между родителями разладились. Каждый начал жить своей жизнью. Вроде бы и разговаривали, и постель одну делили, но тепло между ними исчезло. Жена отдавала всю себя Марте: дрожала над каждым прыщиком, оберегала от падений и, не дай Бог, упадёт девочка тут же на коленочки дула и на ручках качала. Так и росла Марта в материнской чрезмерной любви и в холодном отцовском безразличии. Старшие сёстры до поры до времени помогали, но обе спустя несколько лет вышли замуж и уехали подальше из города, который ненавидели всей душой. Тем временем Марта из сада перешла в школу. Популярной девочкой не стала. Одноклассникам она не нравилась. Они считали её страшной, дразнили то зомби, то глистой, и всё из-за бледной кожи, под которой просвечивали голубые нити вен, высокого роста и худобы. Да и светлые, чуть золотистые волосы не добавляли шарма. Они выглядели безжизненно.
– Озерова не отсвечивай, – вечно прогоняли Марту ребята, стоило ей подойти поближе.
Лишь к восьмому классу гадкий утёнок начал выдавать признаки лебедя: тело приобретало женственные формы, а мама разрешила по минимуму пользоваться косметикой. Так на бледных щеках появился лёгкий румянец, а светлые реснички покрылись тушью и оказались невероятно пушистыми и длинными. Популярности в школе Марта так и не добилась, но и не сильно старалась. Как и все, она мечтала после одиннадцатого класса исчезнуть из города, и ей это удалось. Полученных баллов хватило для поступления в институт на бюджет. Марта с радостью переехала в мегаполис, поселилась в общаге и влилась в суматошную жизнь большого муравейника. Всё ей было в диковинку. Счастливые шесть лет пролетели мгновеньем. Одно омрачало – возвращение. Вместе с учёбой в прошлое канула и первая любовь, оставшись горьким послевкусием. Дома Марту ждали. Родителям уже шёл восьмой десяток. Отец превратился в брюзгу, вечно всем недовольного и угрюмого. У мамы появились болезни. Не сказать, чтобы смертельно-опасные, но хронически неизлечимые. Ждать-то они дочку ждали, да только привыкли спать в разных комнатах, а ей места и не оставили.
– Я сниму квартиру, – отреагировала Марта, возблагодарив Создателя за подарок. Жить в одной квартире с отцом дочери не хотелось. Они и раньше не ладили, а теперь и вовсе не находили общего языка.
– Разбогатела? – усмехнулся отец, на мгновение оторвавшись от якобы просмотра телевизора.
– Я нашла работу по специальности.
– О, да. Учителя начальных классов у нас лопатой бабло гребут, – с сарказмом в голосе произнёс мужчина и махнул рукой.
– Ничего. Пока совочком покопаю, – тем же тоном ответила дочь.
– Ну-ну…
К разочарованию Марты, мама ей тоже не поверила. Дочь вернулась в родной дом чужой для родителей. От той серой мышки, которая всего боялась и чуть что бежала к маме за помощью, ничего не осталось. Марта повзрослела и расцвела, превратившись в молодую женщину, умеющую за собой ухаживать. Волосы уже не висели тусклой соломой, а лежали мягкой волной цвета золотого блонда. Да и всё в Марте было не так, как раньше. Макияж, маникюр, педикюр, стильная одежда, дорогая обувь, часы. Маме не понравились перемены.
– Разве плохо со мной в одной комнате? – неуверенно произнесла она.
– С тобой мне везде хорошо, но вам двоим я мешаю. Не сердись. Я уже присмотрела квартиру на соседней улице. Ты всегда можешь заглядывать ко мне, чтобы отдохнуть от этого брюзги, – улыбнулась Марта, обнимая маму.
– Он твой отец и… да, брюзга, – вздохнула та.
Вроде бы жизнь наладилась, несмотря на то, что не хватало суеты мегаполиса, его огней и высоких зданий, широких проспектов и больших парков. Марту с удовольствием взяли на работу в школу. Учителей не хватало. Первый год молодой педагог выкладывалась по полной программе, отдавая всю себя детям и получая взаимную любовь. Беда подкралась, откуда не ждали. В школу зачастили отцы. Им приглянулась молодая, всегда стильная учительница. Они начали заходить по поводу и без, оказывали знаки внимания. Марта первое время по наивности полагала, что мужчины заинтересованы в детях, и с азартом рассказывала им про сыновей и дочерей, не замечая оценивающих взглядов. Лишь когда разразился первый скандал, она поняла, что судьба детей мало кого заботила.
– Знаете, что, Марта Евгеньевна, вас сюда поставили, чтобы вы наших детей учили, а не хвостом перед их отцами крутили, – напрямую сказала бойкая родительница одного из учеников. По счастью в кабинете никого из детей не осталось, ибо первая учительница вспыхнула быстрее свечки и покраснела ярче помидора. – Юбку подлиннее, причёску попроще…
– Погодите. Здесь какое-то недоразумение, – попыталась оправдаться Марта. Голосок её был слаб и нерешителен.
– Недоразумение – это вы. Радуйтесь, что мой сын хорошо учится. Короче, здесь вам не столица. Сами знаете – на одном конце свистнут, на другом уши в трубочку завернутся. Я вас предупредила. Держитесь от чужих мужей подальше, и будет вам счастье.
Излив свой праведный гнев, родительница выплыла из кабинета с гордо поднятой головой, а у Марты в один миг исчезло всё желание работать в школе. Она даже подумала о том, чтобы написать заявление по собственному желанию, но потом вспомнила, что за квартиру надо платить, да и детей в середине года бросать бесчеловечно. Марта приготовилась терпеть, но не опускаться до базарного уровня. Ничего в своей внешности она менять не стала, потому что понимала, никакая юбка не спасёт положение. Видимо, жёны устроили мужьями выволочку, потому что на какое-то время обстановка стабилизировалась. Однако к окончанию четвёртого класса страсти снова накалились. В некоторых семьях разлад довёл до развода и вовсе не по вине Марты, но именно её посчитали катализатором, обвинив во всех смертных грехах разом. Выпускной в начальной школе превратился в поле битвы. Обиженные и злые бывшие жёны не стеснялись в выражениях в адрес бывших мужей, которые тоже пришли на праздник, чтобы порадоваться за детей. В итоге женщины сплотились, выбрав мишенью Марту Евгеньевну.
– Вы не имеете права учить детей! – выкрикнула одна из обиженных женщин. – Вам не место в школе.
– Какой пример вы подаёте ученикам? – поддержала другая.
– Кем вы себя возомнили? – злобно выплюнула третья.
– Учителем, – не выдержала Марта. Весь ужас происходящего творился на глазах у детей. – В нашем классе успеваемость на одном из самых высоких мест в школе. Ваши дети переходят в среднее звено с тем багажом знаний, которому могут позавидовать многие.
Она понимала, что, отвечая, вела себя по-детски, но ей стало до того горько и обидно за то, что все четыре года она жила только для детей, забывая о личной жизни. Марте было крайне сложно работать без опыта, но она старалась не падать духом, а в итоге вместо благодарности получила плевок. Конечно, многие родители встали на её защиту, но мало чем помогли. Социальные сети наводнили ролики скандального выпускного. В пабликах города началось жаркое обсуждение учителей. Казалось, что жизнь вокруг была заблаговременно заминирована и теперь детонировала, взрываясь и больно раня. В сердцах Марта написала заявление об уходе с работы. Отпускать её не хотели, уговаривали остаться, обещали помочь во всех спорных ситуациях, но она не хотела ни о чём слушать.
– Простите. Видимо, школа – не моя стезя. Здесь нужны стальные нервы и железобетонный характер. У меня ни того, ни другого, – расстроенно произнесла Марта.
– Нервы закалятся, да и характер тоже, – не унимался директор школы. – Вы любите детей, чувствуете их. У вас получился замечательный выпуск. Подумайте. У вас впереди отпуск.
Марта кивнула, хотя была твёрдо уверена в своих намерениях. В отпуске она планировала найти другую работу и хоть немного пожить для себя, не думая о чужих детях, их родителях и рабочей рутине. Первую неделю отпуска Марта посвятила уборке в квартире. Девушка снимала однушку у пожилой дамы, которая предпочитала жить в загородном коттедже круглый год, получая в качестве бонуса солидную добавку к пенсии в виде платы за квадратные метры. Квартира располагалась в «хрущёвке» и была рассчитана, по всей вероятности, на Дюймовочку, но Марте хватало места, тем более, что в гости она никого не приводила, с животными не уживалась. Пару раз у неё в гостях была мама, да и то для того, чтобы проверить, с кем живёт дочь. Убедившись в её полном одиночестве, мама выдохнула. Ей хватало внуков от старших дочерей.
– Зачем тебе дети? Тебе их в школе мало? – спросила мама и тем самым закрыла тему.
К слову сказать, о детях Марта и не думала, и не потому, что не любила или не хотела их иметь. Отнюдь. Материнский инстинкт ей был не чужд, да вот только вспоминала она о нём в лучшем случае, когда случайно сталкивалась с кем-нибудь из бывших одноклассников, гуляющих с ребёнком. Вот тогда она с горечью осознавала, что радость материнства проходит мимо неё. Ещё и поэтому Марта решила распрощаться со школой и найти что-то поспокойнее. Разослав резюме в разные организации, она занялась генеральной уборкой не только квартиры, но ещё и своих мыслей. Девушка удивилась тому, как заросла грязью временная жилплощадь. Нет-нет, с первого взгляда в ней всё выглядело прилично, но стоило Марте начать разбирать в одном ящике, так оказывалось, что какую-нибудь вещь надо срочно переложить в другой, а, чтобы переложить, в том, другом, надо навести порядок, и так по цепочке. Уборка превратилась в затяжную болезнь с явными обострениями и рецидивами. Небольшая ремиссия в виде сна протекала быстро и незаметно.
В трудах праведных пролетело три дня. В квартире стало чище, в мыслях тяжелее. К ужасу Марты, её посетили стыд и чувство вины. Они поначалу тактично намекали на её ошибки и промахи, а потом откровенно издевались, макая в пережитые минуты позора. Сделанные выводы привели к тому, что самооценка излишне снизилась. Повышать её Марта отправилась в ближайший салон красоты, решив не экономить на хорошем настроении.
– Что бы вы хотели? – спросила её хорошенькая девушка на рецепшене. Она дивно смотрелась за стойкой цвета лаванды с нежными сиреневыми бутонами в виде орнамента.
– Глоток счастья в океане тьмы, – вздохнула Марта, читая прейскурант.
– Тогда рекомендую начать с лимфодренажного массажа лица. Юлечка у нас кудесница. Вы сразу ощутите эффект.
– Отлично. Ещё запишите меня на маникюр, педикюр и стрижку.
– Вы располагаете временем? – уточнила девушка.
– Вполне.
– Отлично. У нас с вами отлично всё получится, если между процедурами сделать перерывы в 10 минут. У нас есть прекрасный кофе или чай на выбор, а ещё освежающие витаминные коктейли.
