Пролог
Сквозь неплотно задёрнутые шторы проникали яркие лучи полуденного солнца. Тишину просторной гостиной номера люкс пятизвёздочного отеля нарушали беспорядочные звуки: раскатистый храп, тяжёлое сопение и недовольное бормотание. Если бы Врубель неожиданно оказался поблизости, то с удовольствием бы написал картину «После вакханалии». Всё соответствовало стилю: роскошь обстановки, следы пиршества, едва прикрытые тела, застывшие в самых немыслимых позах. Среди спящих людей угадывались очертания троих мужчин, возлежащих на креслах и диване в окружении молодых девиц.
Первым очнулся худощавый блондин. Он болезненно сморщил лицо и с трудом выполз из-под двух спящих девушек, которые тут же прижались друг к другу, пытаясь согреться. В комнате работал кондиционер, обдавая прохладным воздухом. Мужчина зябко поёжился, потёр лицо ладонями и расчесал пальцами свои белокурые волосы, закручивающиеся в крупные кольца.
– Великая сушь… – хрипло произнёс он и открыл глаза, чтобы найти на столе минералку или сок. – Дерьмо.
Стол был завален грязной посудой, остатками пиццы и роллов, пустыми бутылками, а в центре возвышался кальян, словно издеваясь над всем, что происходит. Блондин перетряс все пакеты с соком, высасывая из каждого последние капли. Мужчина был высок, строен, наделён широкими плечами и узкими бёдрами. Недостаток мышечной массы компенсировался немного помятым, но красивым лицом с утончёнными чертами и голубыми глазами, похожими на кристаллы. Застегнув ширинку, он пнул по ноге друга, развалившегося на другом кресле.
– Костян, подъём, – ворчливо произнёс блондин и втянул воздух сквозь зубы. – Голова трещит.
Костя зашевелился, приоткрыл глаза и смачно выругался. Он был полной противоположностью другу: коренастый, мускулистый, черноволосый, смуглый. Широкие брови нависали над карими глазами, делая взгляд хмурым и неприветливым. Оценив обстановку, Костян шлёпнул своей увесистой ладонью по женской попе, предлагая девушке добровольно покинуть его колени, но сонная обладательница шикарных бёдер истолковала его шлепок по-своему, и принялась соблазнительно тереться всеми частями тела о мужчину, попутно целуя то, во что утыкались губы.
– Свободна, – рыкнул он и скинул девушку с себя. Подобрав с пола свои тонкие летние брюки Костя натянул их и вздохнул. После ночной пирушки слегка мутило. – Лёха, а где Никитос?
– Вижу его ногу, – ухмыльнулся блондин, указывая на диван, где лежало непонятное существо о нескольких конечностях. – Откуда эти… дамы?
– Из бара. Ты сам их позвал…
С трудом молодым людям удалось растолкать девушек и выпроводить из номера. Очнувшийся позже всех Никита туго соображал. Он провёл рукой по лысой голове и нахмурился.
– Извращенцы, вы реально побрили меня? – воскликнул он.
– Ты сам просил. Жаловался, что жарко, – ответил Костя, собирая мусор со стола в пакеты. – А тебе идёт. Почти Jason Statham.
Тем временем Лёха заказывал еду в номер. Спускаться в ресторан никому не хотелось.
– Надо что-то делать. Надоели шалавы. Это не отпуск, а сдача норматива по блуду, – высказался Никита, недовольно поглядывая на друзей. – Не выдержу ещё неделю.
– Скажите, какой зажравшийся мужчина. Шалавы ему не нравятся, живётся скучно, – хмыкнул Костя, падая в кресло.
– Да, скучно. Однообразно. Каждый день одно и то же.
– Деньги тебя испортили, – улыбнулся Лёха и вдруг хитро прищурился. – Никитос прав. Ещё неделю мы не выдержим. Предлагаю пари.
– Нет, спасибо. Больше брить меня не надо, – тут же протестующе воскликнул Никита.
– Как скажешь. Короче. Предлагаю забыть про банковские карты и наличку.
– Зачем? – удивился Костян.
– Пари. Мы сейчас разбегаемся с дырами в карманах, а ровно через неделю в полдень встречаемся в сквере рядом с офисом, – с азартом вещал Лёха. Голубые глаза блестели от восторга.
– В чём смысл? – тупил Костян.
– В том чтобы вернуться из Сочи в Москву без копейки в кармане, – выдал блондин и поспешил открыть дверь, чтобы впустить служащего отеля. – А вот и секундант.
– Усложним. Добраться домой без денег, но с невестой, – вдруг оживился Никита.
– А кто не успеет к полудню, тот оплачивает свадьбу тому, кто победит, – добавил Костя.
Мужчины соединили руки и попросили парня в униформе разбить. Тот подумал, что постояльцы шутят, и согласился. Кто бы знал, что одним движением руки меняется сразу три судьбы.
ЧАСТЬ I. ЛЁХА
Глава 1. Деньги – зло
Дружба – понятие растяжимое. Когда она начинается, не все могут с точностью определить. Да это, в сущности, и неважно, если её не разрушают досадные обиды и непонимание. Провидению свыше было угодно, чтобы Лёха, Никитос и Костян познакомились в школе и сплотились в маленькую, но тяготеющую к большим шалостям компанию единомышленников. С первого класса их имена звучали чаще остальных. Если в школе что-нибудь взрывалось, разбивалось, разрушалось, то к директору «на ковёр» летела именно эта резвая тройка. Родители смиренно оплачивали ремонт, извинялись, обещали провести воспитательную работу, а спустя пару дней опять случались казусы и недоразумения. Однако, как бы это ни выглядело странно, ребят любили все: и одноклассники, и учителя. Первые – за юмор, приключения и сорванные уроки, вторые – за находчивость, обаяние и умение выпутываться из любой ситуации. Наверное, никого с таким восторгом и сожалением не выпускали из школы, как великолепную тройку. К одиннадцатому классу ребята превзошли все ожидания. Учились они средне, зато могли с лёгкостью вогнать в краску не только одноклассниц, но и учителей. Идейным вдохновителем на всякого рода шалости всегда был Лёха. Костя подхватывал идею и вырабатывал стратегию, а Никита точно знал, как на практике реализовать всё то, что придумали друзья. Ничего удивительного в том, что они вместе поступили в один институт, отслужили в армии, а по возвращению из рядов славных защитников Родины сколотили своё консалтинговое агентство и спустя пять лет зарекомендовали себя на рынке услуг. И в тридцать лет они оставались авантюристами, а ещё завидными холостяками.
В Сочи мужчины прилетели на две недели, чтобы отдохнуть под южным солнцем и оторваться на полную катушку. Первые семь дней именно этим друзья и занимались: купались, загорали, знакомились с девушками и сорили деньгами. После очередной ночной тусовки вкус к праздной жизни пропал, захотелось перчинки, чего-то необычного. Вот тогда Лёха и выдал своё сногсшибательное предложение – вернуться домой поврозь с дырой в кармане, Костян усложнил задачу невестами, о которых никто из мужчин пока ещё не задумывался. Никита лишь прагматично хмыкнул. Остаться на мели никто из них не боялся, а вот разделиться было сложно. Проведя оставшийся день в номере, друзья обмозговывали дальнейший путь, и надо признать, заметно волновались. Все трое привыкли жить, ни в чём себе не отказывая. Они много работали и закономерно не нуждались в деньгах. Идея существования без банковской карты только поначалу вызвала эйфорию. Через пару часов восторги поутихли.
– Слушайте, а это вообще реально? – спросил Лёха и снова разлохматил свои непослушные волосы, загибающиеся на концах в кольца.
– Что именно? – лениво откликнулся Никита. Его постоянно утягивало в сон. Каким-то чудом он собрал свои вещи в рюкзак, ничего не забыв.
– Добраться до дома без гроша в кармане.
– Не знаю. Хочешь отменить пари? Слабак.
– Признаю, немного не по себе, – вздохнул Лёха, вспоминая о банковских картах с приличным содержимым.
– Ха, деньги можно заработать, а где невесту найти? – заржал Костян. – На фига я это предложил?
– Действительно, на фига ты это предложил? Я вообще не собирался жениться в ближайшие десять лет, – хмыкнул Никита, меняя позу на кресле, как кот, который никак не уляжется. Ростом он был с Лёху, а комплекцией, как Костя, поэтому не мог сложиться с удобством.
– Я как бы тоже не думал о цепях брака, – поддержал Лёха. – Всё. Решаем окончательно. Разбегаемся на неделю или нет?
– Слушайте, зачем нам жениться? Со стороны все и так думают, что мы живём вместе. Даже номер в отеле один сняли, – не унимался Никита.
– А ведь ты прав, – задумчиво произнёс Костян и нахмурился. – Я за авантюру века. Рискну. Даже если не найду любовь всей жизни, так хоть проверю себя, могу ли выжить без денег… и без вас двоих. Вот, что страшно. Мы всё время вместе. Полагаюсь на вас, как на себя. Смогу ли в одиночку?
– Я так понимаю опция «помощь друга» будет недоступна? – поинтересовался Никита. – Если меня в следующий четверг не будет в Москве, объявляйте в федеральный розыск. Я стану официальным потеряшкой.
– Мы найдём тебя, – пообещал Лёха, всё ещё мандражируя перед авантюрой века. Можно было бы дать задний ход, но упрямство горело в пятках. – Братва, нам уже по тридцатнику. Пора в люди. Мы засиделись в пацанах…
Ночью никто не спал. Всех мучила мысль о возрасте и затянувшейся бесшабашной жизни в своё удовольствие. Они всё делали с азартом: работали, гуляли, пускались в авантюры. Но словно боялись стать взрослыми и принять груз ответственности за кого-то ещё, кроме друзей. Утром мужчины покинули отель, немного постояли возле фонтана на подъездной площадке и… разошлись в разные стороны. Каждый из них был уверен в том, что остальные не воспользуются деньгами, а честно попытаются выполнить два главных условия – добраться до Москвы и найти спутницу жизни. Все считали идею бредовой, и, тем не менее, желали проверить себя.
Лёха решил добираться домой на попутках, а перед стартом искупаться в море. На дорогие кромки моря денег у него не имелось, поэтому пришлось поискать местечко на общественном городском пляже. После роскошного кусочка берега перед отелем, где сконцентрировался мир комфорта и благодушия, полоска пляжа с «набежавшими» водорослями вызывала тошноту и брезгливость. А между тем желающих покупаться было немало.
– Нет, это не море… – вздохнул Лёха, скидывая рюкзак с плеч. От лямок на футболке отпечатались потные полоски.
– Согласна, – раздался рядом полный разочарования голос.
Лёха обернулся и заржал. Рядом с ним стояла облезлая курица. Кожа в прямом смысле слезала с женских плеч цвета молодого поросёнка. Серого цвета дреды на голове напоминали воронье гнездо. Маленький острый носик, очень похожий на клюв, обгорел до красноты, узкие губы потрескались, а всё лицо было усеяно конопушками. Глаза за солнцезащитными очками не проглядывались, но почему-то Лёха был уверен, что они тоже облезли, непонятно как, но облезли.
– И чего ржёшь? – спокойно сказала курица, скрестив руки на груди, привлекая к этой части тела внимание.
Мужчина шумно сглотнул. Под тонкой футболкой просвечивались очертания женской груди без бюстгальтера. Мысль о том, что кожа и на этом нежном месте облупилась, вызвала сожаление. Взгляд скользнул ниже и уперся в микрошорты, туго обтянувшие довольно аппетитные бёдра. Голые ноги не впечатлили, возможно, потому, что были покрыты пылью, но на ногтях ещё виднелись перламутровые намёки на педикюр.
– Не ржу. Прости. Вырвалось, – спохватился Лёха.
– Да, ладно. Знаю, что красотка, – вздохнула девушка и с тоской посмотрела на море. – И зачем я сюда тащилась?
– Загорать? – снова брякнул, не подумав, Лёха.
– Очень смешно. Мне сказали, что здесь пляж нормальный. Полный отстой. Больше сюда не поеду отдыхать. Дорого, а удовольствия ноль.
– Это точно. Я тоже хотел искупаться напоследок, но что-то уже нет желания.
– Уезжаешь? – с грустинкой в голосе произнесла девушка и вздохнула. То ли ей самой хотелось сбежать с гостеприимного побережья, то ли одичала без общения.
– Да. Деньги кончились, – улыбнулся Лёха, вспомнив причину преждевременного отбытия.
– Совсем?
Очки сползли на кончик носа, и мужчина, наконец, увидел глаза жуткого зелёного цвета с оттенком водорослей, выброшенных на берег. Он таких не встречал никогда.
– Аха, – ещё шире улыбнулся тридцатилетний балбес.
– И чего радуешься?
– Плакать, что ли?
– М-да, дела. Билет обратный не потерял? Ты бы проверил, – неожиданно озадачилась девушка, став серьёзной.
– Потерял, – хмыкнул Лёха, вспомнив торжественное уничтожение билетов над урной отеля. – Не бери в голову. Выкручусь.
– Все идиоты так говорят. Ты уже восьмой по счёту. Мне везёт. Просто коллекция. Хочешь совет?
– Давай.
– Утопись.
– Здесь грязно, – сморщился Лёха. Его подмывало поддеть ногтем шелушащуюся кожу на плече девушки и стянуть тонкую плёнку. Рот наполнился слюной.
– Эстет. У тебя реально нет денег? – нахмурилась она. – Я бы тебе одолжила, но сама на мели. Скребу по сусекам на обратную дорогу.
– Продам что-нибудь. Не хочешь телефон у меня купить?
– Не-а, у меня есть. Барыги на вокзале скупают. Но много не дадут. Я им уже планшет сплавила за гроши.
– Тоже нет билета? – озадачился Лёха. Девушка производила странное впечатление. Она разговаривала с ним так, будто жила по соседству. Не кокетничала, не стремилась понравиться. По-житейски просто обсуждала насущные проблемы.
– Мне не нужен. Я на колёсах, – она кивнула в сторону обочины. Там в тени акации стоял маленький скутер.
– И далеко ты на нём собралась?
– Домой. Почти тысяча семьсот километров, – гордо вскинула голову девушка. Эту поездку она будет вспоминать ещё долго. Денег хватило на бензин и еду в один конец. На жизнь дикарём уже не осталось. Пришлось подрабатывать, чтобы скопить денег на обратную дорогу. – А ты издалека?
– Из Москвы.
– Так мы почти земляки! – воскликнула она и толкнула Лёху в грудь замотанной в запястье рукой.
– Подбросишь до дома? – захохотал он.
– Легко. Только у меня второго шлема нет. И денег пока тоже нет. Вернее, они есть, но мало. Меня, кстати, Лия зовут. А тебя?
– Лёха. Алексей.
– Лёша, значит. Прикольно. Тебя сам Бог послал. Помоги мне заработать на бензин, и я возьму тебя с собой.
– Ли, притормози. Ты меня не знаешь. Девочка, я – взрослый дядя. Вдруг обижу? – серьёзно произнёс Лёха, пытаясь унять её резвый настрой.
– Тогда я тебя убью и закопаю. Никто не найдёт, – девушка пожала плечами, будто ничего проще для неё не существовало, и каждый день она только и делала, что уничтожала своих обидчиков. – Но ты не обидишь. Я знаю.
– Мне бы твою уверенность.
– Поехали, найдём тебе шлем, – Лия потащила его за руку к скутеру. – Знаю одно местечко. Я уже полтора месяца здесь живу. Все подворотни изучила.
– На что же ты живёшь?
– Подрабатываю. Но потом всё проедаю или на жильё спускаю. А мне домой надо. Предки голову открутят, если к сентябрю не вернусь.
– В школу? – снова захохотал Лёха, ощущая себя совращённым малолеткой.
– Шутник, да? Последний курс института. Мне двадцать три года, чтобы ты знал. Так, на всякий случай, просвещу, что с приёмами самообороны знакома. Садись.
– Стоп. Если ты тут так долго живёшь, почему облезаешь, будто только два дня назад приехала? – засомневался Лёха, останавливаясь возле скутера.
– Потому что кожа белая и не загорает. Она становится красной и облезает. Я тут уже сто раз облупилась. Ещё вопросы есть?
– Да. Ты сумасшедшая?
– Угадал, – кивнула Лия. Она откинула сиденье и достала шлем. Удивительно, но её голова в него просунулась. – Боишься?
– Аха, очкую. Мне надо в следующий четверг быть в Москве, – хмыкнул он, усаживаясь на скользкое сиденье и чувствуя себя курицей на насесте. Мужчина вдруг представил, как едет по трассе на этой табуретке, и заржал на всю улицу.
