Пролог
Все события и персонажи вымышлены. Любые совпадения случайны.
Сказочный вид открывался из окна уютного домика, затерявшегося в тихом городке на северо-западе Кипра. Вот уже второй год Андрей Борисович снимал его для отдыха на всё лето. В отличие от больших туристических центров острова, здесь царило умиротворение. Табачные плантации, миндальные рощи и маленькие пляжи вдали от праздника жизни вызывали безотчётную радость единения с природой. После долгой и напряжённой работы на протяжении года здесь быстро восстанавливались силы. Шум мегаполиса забывался. В июне, как правило, в домике отдыхали друзья и родственники семейства Смирновых, но в июле и августе он находился во власти сына и кого-нибудь из родителей, сменяющих друг друга. Отпуск у мужа и жены редко совпадал, но никто не горевал. Это была прекрасная возможность для Ярослава провести часть летних каникул на Средиземном море, однако в этом году всё пошло не так.
– Ярик, – ласковый женский голос отвлёк подростка от размышлений.
Вот уже час он сидел за столом в спальне и смотрел видео в ноутбуке. Не желая, чтобы кто-либо втёрся в его внутренний мир, Ярик свернул изображение на рабочем столе монитора.
– Что? – ответил он, не оборачиваясь.
Лёгкие шаги приближались вместе с тонким цветочным ароматом парфюма. Горячее дыхание замерло возле его уха. Ухоженные женские руки разлохматили отросшие волосы.
– Пообещай мне…
– Что угодно, мам, – ответил он и поймал её руку, прижал ладонь к своей щеке и закрыл глаза.
Мама была оплотом всей его жизни, потому что всегда находилась рядом. Не успевал он чихнуть, а носовой платок уже вытирал нос. Мама рассказывала сказки перед сном в детстве, готовила завтраки, провожала в школу, выполняла любую просьбу. Как он мог ей отказать? В пятнадцать лет он по-прежнему нуждался в её заботе.
– Пообещай, что не предашь меня никогда, – взволнованно попросила она.
Стройная брюнетка была ростом с сидящего на стуле сына. Они были очень похожи глазами и улыбкой.
– Не предам. Никогда, – пообещал он и повернул голову, чтобы встретиться с ней взглядом.
– Мой сын, – счастливо вздохнула она и поцеловала его в макушку. – Проводишь меня в аэропорт?
– Конечно. Почему мне нельзя улететь с тобой? Хочу домой.
– Побудь с отцом. Ты нужен ему.
– Да, конечно…
Разговор оборвался. Мать ушла, а Ярик снова включил видео, где хрупкая девочка-подросток выступала на сцене перед огромной аудиторией. Оператор приблизил её лицо, и взгляд бездонных голубых глаз проник в душу. Неприятное чувство скорой беды свербело, не переставая. За спиной раздалось едва уловимое шипение, но подросток его не услышал. Он смотрел на застывший кадр и не заметил тень у двери.
Глава 1. У края жизни
Август стал самым длинным и тревожным месяцем в жизни Ярослава. После отъезда матери он почти не выходил из дома и целыми днями смотрел видео или предавался размышлениям. Унылое существование скрашивали разговоры по душам с отцом. По какой-то необъяснимой причине подросток избегал разговоров о личных переживаниях с матерью. Она пыталась и не раз пооткровенничать с ним, но как только речь заходила о девочках, сын замыкался в себе. Данька была его большой тайной, которую он не мог открыть матери, зная ненависть, испытываемую женщиной к семье девочки и им подобным людям. Она звала их нищебродами и внушала сыну пренебрежение к тем, кто стоит на нижней ступеньке общества. Сколько себя помнил, Ярик следовал её нравоучениям, откровенно издевался над Данькой в школе, дразнил, унижал, показывал пример одноклассникам.
Всё изменилось в Сочи. Поездка на форум перевернула жизнь. Он увидел другую девочку: не страшного заморыша, от которого за версту разило нищетой, а звезду Красной Поляны. Именно так её звали все участники грандиозного мероприятия, заметив в ней то, что никто не признавал в стенах школы – прекрасное чувство юмора, общительность, доброту и обаяние. В тот день, когда Ярик напился и подрался с местными ребятами, именно она оказалась рядом. То был знак судьбы и никак иначе. У них оказалась одна на двоих редкая группа крови, что выглядело невероятным. Вдали от матери и её наставлений рухнули все устои. Подросток чувствовал близкую душу, тянулся к ней, круша всё на своём пути. Рядом с Данькой он обретал покой и уверенность, ощущал себя сильным, хотел защищать и оберегать. По приезду из Сочи в родной город Ярик смотрел, как она удаляется по платформе, и хотел броситься следом, ибо вместе с ней уходила часть его самого.
Поездка на Кипр не приглушила странную боль. Непонятное волнение накатывало бесконечно, словно где-то далеко с голубоглазой девочкой происходит нечто страшное и непоправимое, а он не мог прийти на помощь, как обещал. Всё, что ему оставалось, это слушать её голос и тонуть во взгляде небесных глаз. Он мог дни напролёт пересматривать записи с форума, благо в Интернете их было пруд пруди. В отсутствие матери ему никто не мешал. С отцом всё было иначе, проще и свободнее.
– Что смотришь? – с любопытством спросил он однажды.
– Так… вспоминаю Сочи, – уклончиво ответил подросток.
– Кстати, ты не рассказал, как прошёл форум. Кто это?
Андрей Борисович сразу обратил внимание на голубоглазую девочку, которая что-то говорила в микрофон.
– Одноклассница. Даниэла Ермакова. Она выступала там. В принципе, из-за неё мы и поехали туда. Хочешь послушать? – с надеждой произнёс Ярик. Он хорошо помнил, как на такое предложение отреагировала мама, и теперь искал союзника в лице отца.
– Хочу. О чём речь?
– Сейчас. Погоди. Включу с самого начала, – выдернув наушники из разъёма ноутбука, Ярик прибавил громкость. – Она читает свой доклад.
Голос Даньки зазвучал громко и уверенно. Андрей Борисович слушал с интересом и смутным чувством, что видел уже и не раз её глаза, улыбку, жест рукой. Всё в ней было знакомым.
– Странное ощущение, будто мы с ней пересекались и не раз. Она тебе нравится?
– Мы с ней одной крови, – усмехнулся Ярик и вдруг смутился. – Пап, можно спросить?
– Спрашивай.
– Только не возмущайся.
– Постараюсь, – улыбнулся отец.
Мужчина был чертовски хорош собой. Возраст шёл ему на пользу. Тело обросло мускулами и приобрело прекрасную форму. Благородная седина в висках добавляла шарма. Голубые глаза ослепительно сияли на фоне смуглой от южного загара кожи. Едва заметные морщины пересекали лоб, но не портили его. Внешне Ярик ничем не напоминал отца, но то, что они близкие люди, ни у кого бы не вызвало ни малейшего сомнения.
– Прозвучит глупо. Скажи, чисто гипотетически, ты мог быть отцом Даньки? Я понимаю, что несу бред. Хорошо, что мама не слышит. Она бы убила меня на месте.
– Чисто гипотетически, наверное, мог. Я же не затворник и до твоей мамы у меня были женщины. Кто её мать?
– Я как раз и хотел поговорить о её матери, – спохватился подросток. Откровенный ответ отца немного покоробил. – В тот день, когда мы уезжали на форум, у тебя был суд.
– Да… – как-то неуверенно сказал Андрей Борисович. – И что?
– Ты вынес приговор её маме, – совсем тихо прошептал Ярик и ссутулился. – Данька осталась одна. Может быть, можно что-нибудь сделать…
– Ермакова…
Новость повергла в шок. Нет, он не обманулся первого июля, когда увидел на скамье подсудимых знакомое лицо, слишком хорошо запомнил его. Оно снилось на протяжении всех шестнадцати лет. Чувство вины, смешанное со стыдом не стёрлось со временем. Будучи откровенным с самим собой он не раз признавался себе, что вспоминает Ритку Ермакову, её девственное гладкое тело, её жар, с которым она откликалась на ласки, её чуть грубоватый, не свойственный девочке-подростку голос. Во время суда он никак не мог сосредоточиться на деле, искал лазейки, чтобы оправдать несчастную женщину, но факты упрямо говорили о виновности. Он сделал приговор максимально мягким и всё же ощущал себя негодяем.
– Пап? Данька похожа на тебя. Я никогда до поездки не задумывался об этом. Привык, наверное, смотреть мамиными глазами, – с волнением произнёс Ярик, отвлекая от самобичевания. – Может, она моя сестра?
– Нет. Точно не сестра, – быстро ответил Андрей Борисович.
Ему не сиделось на месте, хотелось всё рассказать сыну, но данный однажды обет молчания смыкал уста. Бесконечные тайны надоели до смерти, набили оскомину. В них давно не присутствовало смысла, но вытащить их наружу, он не смел. Боялся причинить боль сыну.
– Жаль. Ты бы мог её защитить. Я знаю, мама была бы не в восторге. Она ненавидит нищебродов, – с сожалением шептал Ярик, радуясь и печалясь тому факту, что Данька не приходится ему сестрой. – Даньке сейчас нелегко, а я далеко. Давай вернёмся?
– Я обещал твоей матери, что привезу тебя к первому сентября. Она взяла с меня слово.
– Это она умеет. Ты поможешь Данькиной маме?
– Не обещаю, но попробую что-нибудь сделать, когда вернёмся.
– Спасибо, отец.
– Пока не за что. Хватит киснуть в четырёх стенах. Сходи на пляж, развейся. Погода отличная. Вряд ли Данька одна. Кто-нибудь обязательно есть рядом с ней.
Ярик кивнул, соглашаясь. Разговор принёс небольшое облегчение, немного развеял сомнения. Конечно, отец прав, Данька не брошена на произвол судьбы, но что-то мешало окончательно поверить, что она в безопасности. Волнение не отпускало, но он всё же послушал отца и на время оторвался от ноутбука, чтобы погулять по окрестностям, посмотреть на соревнования яхт и просто насладиться солнцем. Однако красоты гостеприимного острова не вызывали восторга, подросток их не замечал. Окунувшись в мысли, он бродил по знакомым тропинкам и пытался представить будущее.
«Мама меня не поймёт, и никто не поймёт, кроме отца. Как объяснить маме, что Данька тоже человек, а не мусор под ногами? Как сказать, что мне спокойно рядом с ней? Я скучаю. Никогда бы не подумал, что такое возможно, – размышлял он и вспоминал каждую минуту, когда они были вместе. До сих пор Ярик удивлялся тому, какая Данька лёгкая, почти невесомая, и при этом гордо отказывающаяся от бесплатной еды. Перед глазами мелькали картинки, то веселя, то вызывая неведомый прежде трепет. – Какая разница, сестра она мне или нет, я буду её защищать. Когда-нибудь мама поймёт».
До возвращения домой время еле-еле двигалось, наполняя сердце тревогой. Чем ближе был к концу август, тем сильнее накатывало волнение. Накануне отлёта и вовсе от беспокойства не знал, куда деться.
– Перестань метаться, – не выдержал отец. – Завтра в это время уже будем дома. Увидишься с мамой, сходишь в школу, и всё пойдёт своим чередом. Ничего с твоей Данькой не случится.
Ярик не поверил и оказался прав. Самолёт приземлился точно по расписанию, заказанная машина с нетерпением ждала пассажиров, но путь из Москвы оказался дольше, чем перелёт. Несмотря на раннее утро, дорога не пустовала. Все полосы были забиты легковушками и фурами. Теперь время летело, а всё остальное еле переставляло колёса. Подросток сидел как на иголках, бесконечно ёрзал, смотрел то в окно, то на часы, то в телефон, то что-то писал в нём.
– Всё, не успею, – с досадой сказал он, прикинув, сколько ещё добираться.
– Ерунда. Завтра пойдёшь в школу, – невозмутимо ответил отец, читая актуальные обзоры событий в планшете.
– Сегодня. Не превращайся в маму, – озлобился Ярик. – Мне хватает её указаний.
– Звонок уже прозвенел, и в твоей школе тоже, – спокойно возразил мужчина и показал сыну картинку в гаджете. – Уже выложили новости на городском сайте.
– И пусть.
– Ты не одет и без букета…
– Достали вы со своим букетом. Каждый год, как маленький, с цветами. Девятый класс. Какие букеты? Наконец-то, – Ярослав оживился, заметив родные места. Машина въехала в город. – Ещё успею на урок.
– В таком виде? – отец многозначительно поднял бровь, намекая на шорты и футболку.
– Подумаешь.
– Может, всё же домой? Мама ждёт нас. Наготовила вкусняшек. Соскучилась.
– В школу. Пожалуйста, папа…
Покачав головой, Андрей Борисович уступил, но остался при своём мнении. Спустя десять минут машина остановилась возле серого здания с красиво украшенным входом. Во дворе на асфальте пестрели следы недавнего праздника: осыпавшиеся лепестки цветов и кляксы лопнувших воздушных шаров. Ярик выскочил из автомобиля и буквально влетел в распахнутые двери школы.
– Куда?! – раздался вслед удивлённый мужской голос.
Охранник не успел среагировать на опоздавшего ученика и теперь стоял, с недоумением провожая подростка взглядом.
– В класс, – на ходу ответил Ярик. – Я опоздал. Смирнов, 9-й «А».
– Звонок уже скоро…
Последние слова остались витать в просторном вестибюле. Пройдёт всего несколько минут, и он заполнится весело галдящими ребятами, а пока мирно дремала тишина. Охранник махнул рукой и сел на свой стул. Смирнова знали все. С толку сбил странный наряд. Ярослав был одним из тех, о ком говорили: «одет с иголочки» – модно, дорого, со вкусом. Вещи сидели на нём идеально, будто шились специально на заказ. Видеть его в шортах и футболке было непривычно, но сам он по этому поводу нисколько не волновался. В настоящее время его больше всего занимала встреча с Нищебродкой. О чём он только не передумал, пока отдыхал на Кипре, а сейчас отбросил все сомнения и бежал вперёд, перескакивая через ступеньку, по лестнице, скользил на поворотах в длинных коридорах. У двери в кабинет Ярик резко затормозил и глубоко вдохнул перед тем, как дёрнуть ручку на себя.
«Успел, – выдохнул он, делая шаг через порог и тут же застывая на месте. Взгляд врезался в пустую парту. Неожиданно в лёгких кончился воздух. – Её нет».
– Смирнов, ты решил нас осчастливить. Не стесняйся, проходи, – донёсся голос классного руководителя.
По классу пролетел довольный гул. Все принялись жадно обсуждать пляжный вид опоздавшего одноклассника. Девчонки глупо хихикали и краснели, парни гоготали как гуси, отпуская скабрёзные шуточки, и лишь одного человека не было на своём месте – Даньки. Ярик ясно представлял себе, как она сидит, уставившись в стену напротив, не обращая внимания на то, что происходит вокруг. Так было всегда.
«Её нет!» – стучало в голове. Не говоря ни слова, он выскочил из кабинета и оглушительно хлопнул дверью. Он представлял себе что угодно, но только не отсутствие Нищебродки.
– Смирнов, что за вид? – раздался грозный голос.
К подростку приближался директор школы. Он был явно чем-то раздосадован и выглядел так, будто собирался срывать свою злость на всех подряд.
– Здравствуйте. Так получилось. Только прилетел. Не знаете, где Ермакова? – в наглую быстро спросил Ярик, чувствуя, что позволяет себе лишнее, но остановиться не мог. – Её нет в классе.
– Её нет в школе. Одни проблемы с ней. Обещала ведь быть вовремя.
– А где она?
– Откуда я знаю? Идёшь-идёшь вам навстречу, а попросишь один раз по-человечески, и на тебе, благодарность. Чтобы я тебя в таком виде в школе не видел. Разболтались за лето. Совсем ничего не соображаете. Это школа, а не курорт, – не унимался директор.
– Так уж и один раз? Да вы все тут на Ермаковой выезжаете, а как она один раз вас прокатила, так сразу и неблагодарной стала, – крикнул, убегая, Ярик.
Изумление на лице директора застыло кислой гримасой. Он прекрасно помнил отношение к лучшей ученице школы её одноклассников. Никто из них никогда и не помышлял вступиться за девочку из неблагополучной семьи.
