Но Безымянная старуха не зря у рыб вожаком была. Она скомандовала:
- Бабы – на дно!
И весь косяк разом исчез в блестящем черном море – нырнул слаженно, куда там синхронисткам! Только истоптанный снег на берегу остался!
А мы-то с Иркой как же?!
Но Главрыба и нас не забыла. Она порылась под своими многочисленными шкурами, достала какую-то щепку и бросила на снег. Щепка вмиг выросла в подобие лодки пополам со сноубордом. Старуха махнула рукой: транспорт, мол! И прыгнула в море, вслед за своим народом. А там уж она как рыба в воде!
Мы с Иркой вскочили на туземный сноуборд! Он явно ждал этого и понесся. Я в юности катался на доске с горок, а у танцовщицы Иришки координация и чувство равновесия были вообще бесподобными.
Снегокатчики подъехали уже близко и стреляли на ходу, как какие-нибудь древние кочевники. Только ведь они были нашими современниками – вот в чем штука!
Снег летел вокруг. Пули взрывали снежную корку то справа, то слева. Сноуборд уворачивался от автоматных очередей совершенно самостоятельно, без всякого моего участия! А, может, наоборот подчинялся мысленным приказам прежде, чем я успевал их осознать.
Периодически с боков и перед нами на снег падал свет фар, выстрелы и рев моторов сливались в какофонию, чуждую здешней тишине.
Киллеры висели у нас на хвосте. Как долго мы сможем от них уворачиваться? Маленький ухаб, меткая пуля – и мы пропали! Может, направить лодочку в море? Снегокатчики не смогут за нами последовать. Но там внучки этого Анки-келе со своими рыбками. И неизвестно, какие еще чудища! Иришку о нравах морских обитателей расспрашивать некогда!
Силы природы, духи сказки – я полюбил вас! Вы приняли меня! Спасите же нас от этих насильников, этих чужаков, которые рвут вечное безмолвие вашего края ревом моторов!
И тут меня осенило! Сугроб бабушки-Метелицы!
Я обхватил Иришку за талию, наш транспорт заложил крутой вираж. Даже сквозь грохот двигателей, я услышал, как матерятся проскочившие мимо преследователи. Болтающийся по бокам свет чужих фар временно исчез, потом вернулся – киллеры встали на след!
Но теперь мы не просто удирали! Не просто тянули время! Мы заманивали врагов в ловушку.
Конечно, я рисковал! Я не мог наверняка знать, улегся ли рыхлый сугроб вокруг чума старухи Сывне. Я лишь предполагал, что наш волшебный снаряд удержится на его поверхности. Но ничто другое мне в голову не приходило.
Сугроб был на месте. Он послушно дремал вокруг чума Сывне, охраняя покой своей госпожи.
Мы вылетели на его плоскую равнину. Скольжение было великолепным. Снег мягко проминался под носом нашего волшебного «сноуборда». Тот и не думал тонуть - бесшумно летел между снежным и небесным сверканием.
Я засмеялся и обнял Иришку. Мы стояли на доске, прижавшись друг к другу. Даже сейчас нельзя было не наслаждаться стремительным полу-полетом, полу-плаванием!
Позади взревели моторы, и их шум сделался неровным и глухим, захлебнулся, забулькал, перешел в бормотание, и стих. Снежная поверхность там, где утонули преследовавшие нас киллеры, некоторое время бурлила, потом успокоилась. Легла некрасивыми бурунами.
Кто-то пробовал стрелять со дна сугроба – снег пропитался красно-оранжевым – но, видимо, ему самому это не понравилось.
Спины подснежных животных – сейчас они напоминали пологие белые холмы – неторопливо развернулись и направились к месту аварии.
Природные убийцы стремились к убийцам профессиональным.
Глава десятая
Однако нам еще рано было останавливаться. Мы заложили вираж, чтобы объехать подальше верхушку чума госпожи Метелицы. Неизвестно, в каком настроении пребывала сейчас эта взбалмошная дама. Надеюсь, спала, утомленная недавней гулянкой.
А потом я взял курс прочь от моря. Не спрашивайте, почему. Я и сам не знаю. Иришка доверилась мне, как недавно доверилась первобытной логике сказки. Я бы ни за что не подставил бы свою голову под каменный молоток. Я даже думать про такое боялся. А она – смогла. Вот и понимай, кто из нас храбрее.
Мы ехали долго. «Сноуборд» неторопливо плыл по снежной бескрайней равнине. В мире остались только безмолвие, сверкание, скольжение и мы.
Я обнимал Иришку за плечи, она меня – за талию. Она прижалась щекой к моему заснеженному плечу, я к ее головке в капюшоне – круглой, как у нерпы. За нами никто не гнался, никто не нападал на нас. Мы молчали. Не хотелось нарушать словами очарование этих минут.
Никогда прежде я не испытывал такого полного счастья. Для меня эти минуты остались лучшими в жизни.
Когда справа выросла гребенка черного леса, а слева – горы, «сноуборд» встал.
- Что происходит? – спросила Ирка, оторвавшись от поцелуя. – Кто были эти люди?
Я и дальше бы целовался, но надо было прояснить для Иришки ситуацию.
- А происходит то, что компания отправляет народ в черт знает какие сказки, совершенно необследованные – им бы только деньгу срубить. Если кто-то пропадает, то его не только не спасают, но стараются, чтобы он сгинул с концами и никогда не возник с разоблачениями или с жалобами. Все у них шито-крыто!
- Но как такое возможно? Ведь остаются родственники, друзья? Они ищут!
- У компании есть средство заставить забыть.
- Я не понимаю…
- Потом! Сейчас для нас важнее всего – вернуться домой. Ты думаешь, эта красная лампочка для красоты горит? Она означает, что питание отключено, и наша связь с реальным миром оборвана.
- Ой! Но ведь эти, на снегокатах, должны как-то поддерживать связь с начальством?
- Если у них есть спецканал. А, может, компания ими пожертвовала! С этих выродков станется!
- Тогда с ними можно договориться.
- Не смеши мои валенки! Они вначале стреляют, потом думают, если думают вообще. По мне так лучше иметь дело со старой Катгыргын. Она более вменяемая.
Иришка задумчиво покивала. Звезды блестели в ее милых оленьих глазах. Она не спросила, кто такая Катгыргын.
- Что же мы будем делать? Нам надо где-то жить и что-то есть, пока связь не восстановят.
Милая, наивная Иришка! Я подумал, что сказку могут заблокировать навсегда. Если Илья убит…
В голове не укладывалось, что Илюха мог погибнуть. Но так же не укладывались в голове киллеры на снегокатах, палящие в нас из автоматов. Вот интересно, в женщин-рыб, в «Мать-тьму» и в бабушку Метелицу я сразу поверил, а вот факт, что есть люди, способные просто так стрелять в других людей, никак в голове не укладывался. Как и то, что мы можем остаться в сказке навсегда.
Остается одна надежда - на Катю. Но недостойно сидеть, сложа руки, и ждать, когда девчонка спасет тебя, рискуя всем.
Я посмотрел на Иришку, такую маленькую, отважную и беззащитную посреди этой эпически суровой природы, и понял, что у нее есть одна опора – я!
Тем не менее, от осознания этого факта план не появился.
- Мы можем вернуться к рыбам.
- Нет, - Иришка тихо покачала головой. – Мы в сказке. Поэтому должны действовать по сказочной логике. А в сказке герои никогда не возвращаются назад. Тот эпизод, когда я была нерпой, а ты жил у женщин-рыб уже завершен. Нам надо идти вперед. Но куда?
Иришка спрыгнула на снег и стала расхаживать в задумчивости вдоль сноуборда. Пройдя немного, она красиво поворачивалась на одной ноге – ну не умеет она поворачиваться некрасиво или даже просто! А потом вдруг взмахнула руками и сделала несколько диких, отрывистых, совершенно ни с чем не сообразных па.
- Эй, - крикнул я, - кончай плясать! А то ты опять кому-нибудь понравишься, и тебя умыкнут!
- Танец Анитры! – сообщила Иришка, как будто это что-то объясняло. – Понимаешь?
Я совершенно не понимал.
- Пер Гюнт! Он ушел в пещеру и попал в сказку. Если через пещеру можно войти в сказку, то через нее можно и выйти из сказки. Портал!
- А если мы выйдем из сказки через триста лет?
- Нуу!– развела руками Иришка. – А у тебя есть другие предложения?
Я подумал еще. Других предложений не было. Более того, все идеи скатывались к предложенной Иришкой пещере.
- Ладно! Поехали искать пещеру! – и мы покатили на бесценном рыбьем снаряде в сторону гор.
Очень трудно искать пещеру в черных заснеженных скалах в звездную ночь. Тени контрастны, и любая впадина или складка кажутся входом. Вначале мы с радостными воплями спрыгивали с доски и наперегонки бежали к найденной «пещере», которая при ближайшем рассмотрении оказывалась трещиной, складкой или вообще тенью от выступа. После десятка таких находок осматривать очередную обманку неторопливо шел кто-нибудь один. У нас установилась негласная очередность. Тем не менее, мы продолжали добросовестно обследовать все подозрительные тени в скалах.
Проехав так пару километров, мы уселись рядышком на доску, понурив головы.
- Мы действуем глупо. Ведем себя так, словно пещеры должны попадаться здесь чаще, чем грибы в лесу, - сказал я. – Вот скажи, ты часто находила пещеры в прежней жизни?
Иришка задумчиво утрамбовывала сапожком снег, рисуя веер. Она надула губки:
- Ну, здесь же сказка! Все по-другому. А как, по-твоему, надо искать пещеры?
Отвлекшись от прелестного ротика (наверное, я и раньше любил, когда она надувала губки – эх, память продырявленная) я стал вспоминать все, что знаю о спелеологии.
- Давай устроим мозговой штурм. Один предлагает идею – другой ее критикует. Идеи можно предлагать самые завиральные.
- Ладно, начинай, говори свои идеи.
- Во-первых, над пещерами часто вьются дикие голуби или летучие мыши – они там живут.
- Ага, зимой, на севере.
- Возможно, внутри пещер теплее, и, поэтому, над ними поднимается пар.
- Ладно, будем искать пар. Хотя, ночью, на фоне звездного неба… Что дальше?
- Обычно экскурсоводы рассказывают про пещеры, что их обнаружили, когда туда случайно провалился пастух, корова, там, или собака...
- Э! – скорчила гримаску Ирка, – какая же это идея? Даже не пойму что тут можно критиковать!
Мои соображения по поводу пещер закончились. Я разозлился! Предложила бы сама хоть что-нибудь! А то и не поймешь, что она критикует: меня или мои предложения!
- А потом, с какой стати, мы ищем вход внизу, будто это дверь дома?
- Молодец! – оживилась Иришка. - Подсади-ка меня, я с этого утеса посмотрю, нет ли где пара. А потом, там еще подозрительное пятно темнеется. Я на него давно смотрю. Вдруг это вход со второго этажа!
Иришка взобралась ко мне на плечи, я подставил ей ладонь, потом она вскарабкалась по расщелине на площадку сверху. Я следил за ней, готовый подхватить, если сорвется.
- Нет, тут просто маленький грот! – крикнула она через некоторое время. Я уже остыл и подивился такту моей любимой. Чувствуя, что я начинаю злиться, она тут же без слов наглядно продемонстрировала, что я сильный мужчина, а она – маленькая девушка. Попросила помочь подняться ей наверх, а уж не страховать ее я не мог. И похвалила! Ну, Иришка!
- Пара не видно? – крикнул я. Признаю, дурацкая была идея с паром.
- Ванечка! – закричала вдруг Иришка отчаянно. – Они там! Они едут! Только один снегокат! По нашему следу, наверное!
Я поймал свалившуюся сверху Иришку, мы встали на доску и погнали вдоль скальной гряды, виляя среди камней. След за нами тянулся явственный, как шоссе! А мы-то в своем упоении и думать про него забыли!
Я смотрел вперед, чтоб не налететь на камень, а стоящая за моей спиной Иришка – по сторонам.
Вдруг она сжала мой локоть. У меня сердце нырнуло в пятки, но она показывала всего-навсего на очередной темной провал в скалах.
- Некогда!
- Там иней!
Я тормознул. Действительно, черный кривой треугольник выделялся на фоне трещин своей белой оторочкой. Словно изнутри выходило очень слабое теплое дыхание и застывало на краях. Мы спрыгнули с доски. Действительно, если это была не пещера, то расщелина, достаточно глубокая, чтоб ее исследовать. Откуда изморозь? Может быть, там река. И не дай бог, пещерный медведь! Если бы у нас было время! Но вдруг это шанс!
Я оставил Иришку возле входа в пещеру, велев ей никуда не ходить, а сам проехал вперед, до небольшого обрыва, а потом вернулся назад по собственному следу, и только после этого вошел в пещеру. Не знаю, могло ли обмануть кого-то мое неумелое запутывание следов – до обглоданной лисички мне было далеко, но, торопясь, преследователи в темноте вполне могли проскочить мимо. Минут пять, не больше, могла подарить нам моя хитрость. Но я уже понял ценность мгновений.
Я спрятал за камнями волшебный сноуборд, и мы, взявшись за руки, вступили во мрак. На расстоянии вытянутой руки его кое-как рассеивала красная лампочка с Иришкиного пояса. Я заткнул подол кухлянки за пояс и добавил свой источник света. Видимость не улучшилась. По правде сказать, вообще ни фига не было видно, кроме наших рукавов и животов в тревожном красном свете. Мы шли вперед, вытянув свободные руки и ощупывая ногами «пол».
- Внизу могут быть расщелины - осторожнее, - прошептал я и тут же сморщился, потому что пещера обстреляла нас обрывками моей фразы со всеми ее шипящими и свистящими. Такое здесь было роскошное эхо! Если бы не преследователи, мы накричались бы вдоволь!
- Пещера большая и разветвленная, - прошептала Иришка в ответ, и эхо тут же исполнило вариации на тему ее слов.
Кажется, мы, наконец, все-таки нашли то, что искали. Оставалось надеяться, что подземелье приведет нас к выходу в наш мир. Ощупывая землю ногами, мы медленно продвигались во мрак.
Мало-помалу я стал ощущать, что некие формы – массивные и с острыми концами - нависают над нами сверху и громоздятся вокруг. Постепенно они стали проявляться. То ли глаза привыкли к темноте, то ли откуда-то просочился слабый свет.
Сталактиты! Ну, конечно же, мы идем среди роскошных сталактитов! Они свисали с потолка, навстречу им поднимались сталагмиты. Целый сад сосулек и колонн, а за ними по стенке стекает окаменевший водопад! Как жаль, что не хватает освещения, чтобы рассмотреть все в деталях!
Я сжал Иркину ладошку.
- Красиво, правда?
- О! Такие кристаллы! Особенно вон те, длинные, зеленые. Неужели, это изумруды, Ванечка?
Никаких кристаллов я не заметил, но может, у Иришки зрение острее. Недаром она так долго носила звериную шкурку.
Света прибавилось. Сталагнаты стояли равномерно, и я четко видел за ними внизу отражения каких-то огней. В воде? В гладкой поверхности? В застывшей лаве?
Может, пещера, и в самом деле, волшебная? Может, она открывается беглецам только в минуту опасности?
Иришка восхищенно выдохнула, и вздох ее не расслоился и не размножился эхом. Ирка совсем не нервничала. Она, в отличие от меня, полностью доверяла чудесам.
Раздался гул двигателя. Преследователи? Но нет, гул поднимался из глубины земли. Землетрясение? Причуды эха? Не успел я как следует испугаться, как вдоль кафельной стены заскользил луч, потом на фоне темного круга взошли два огня. Теперь освещения хватало, что бы понять …
Глава одиннадцатая
Ребята, мы оказались в метро! Вот так портал! Я ждал чего угодно, только не этого! Подходил поезд! Ура!
