«Снежок хрустит под ногами, как квашеная капуста, - подумала Иришка. - Почему, кстати, как квашеная капуста? Разве она имеет свойство хрустеть? Разве только когда жуешь ее».
У Иришки было прекрасное настроение. Ее отпустили с работы пораньше, Данила напоил отличным кофе, завтра – суббота, а до Нового года остались считанные дни.
Навстречу шагал студент и ел шаурму, и Иришке стало радостно, оттого, что студенту вкусно есть горячее и сытное на морозе. Следом шел какой-то работяга. Он, смеясь, болтал по телефону, поглядел на Иришку, и она рассмеялась тоже.
Потом встретилась девушка в пальто-балахоне и каких-то необыкновенно широких шароварах. Иришка сразу решила завести себе такие же.
Елка на перекрестке, перепоясанная крест-накрест гирляндами, вспыхивала и гасла, при этом казалось, что она то увеличивается, то уменьшается в размерах. В окне магазина не в лад ей суетливо мигала маленькая елочка. Иришка решила побаловать себя чем-нибудь вкусненьким.
В магазинных дверях она столкнулась со странным типом: то ли Сантой, то ли Дедом Морозом в кургузом полушубке и с драной бородой. Наверное, костюм этот служил уже много лет – «мех» и борода обтрепались и почернели. Словно бомж нашел на помойке костюм Деда Мороза и нарядился.
Иришка всегда считала, что даму следует пропускать первой. Дед Мороз, видимо, считал, что пропускать надо Дедов Морозов. Они довольно жестко столкнулись.
Странный персонаж скорчил гнусную рожу и зашипел в лицо девушке.
Псих какой-то! Или напился уже.
Радость померкла.
Иришка пробормотала себе в утешение волшебную формулу: «И пусть все мои тревоги уносят в лес единороги!», но не помогло.
В магазине громко возмущалась какая-то женщина. Ирина обошла скандал стороной, купила себе зеленый салат, онигири с тунцом и маленькое хорошенькое пирожное с белым шоколадом и брусникой. Надо было ухитриться и полакомиться, и не поправиться, особенно к празднику. Но после встречи с ненормальным Дедом Морозом вкусняшки не радовали ее. Чертов невежа испортил все настроение.
У подъезда она встретила пожилую соседку в новенькой белой шубке.
- С наступающим, Инна Николавна! Какая у вас шубка красивая! – вежливо сказала Иришка, хоть на душе у нее кошки скребли, и видеть никого не хотелось.
- Спасибо, Ирочка. И тебя с наступающим Новым годом! – сказала соседка, осторожно спускаясь со ступеньки у подъезда. Тут нога ее неудержимо поехала вперед, и Инна Николаевна, нелепо взмахнув руками, грохнулась спиной прямо на дорожку, в слякоть из песка с реагентом.
Помогая ей подняться, Иришка уронила пакет, Инна Николаевна с кряхтением оперлась на него. Иришка кое-как отряхнула соседкину спину, но шуба явно была испорчена.
Дома она обнаружила, что упаковки раздавлены, рис, тунец и брусника с шоколадом перемешались самым мерзким образом. От этого аппетит пропал окончательно. Пакет полетел в мусорное ведро.
Ирина даже не стала повторять любимую мантру про единорогов.
Решила принять душ – смыть плохое настроение. Шампунь улетел под ванну, пришлось шарить там шваброй, стоя на четвереньках, – кошмар! Когда она добыла флакон и намылила голову, горячий водяной сноп иссяк, и сколько Ира ни терзала кран, смогла выжать лишь несколько ржавых ледяных капель. Вот уж не везет, так не везет! Прямо чертовщина какая-то! Хорошо, что идя в душ, она поставила греться чайник.
Завернувшись для тепла в полотенце, Ира вполне благополучно достигла кухни. С волос капало, и в кухне она поскользнулась на мокром, грохнулась и ушибла коленку. Вполне ожидаемо. Она удивилась бы, если бы ничего не случилось. После встречи со странным Дедом Морозом беды сыпались на нее, как из мешка. Прямо хоть начинай верить в порчу и сглаз!
Тут запел телефон. Иришка стерла полотенцем стекающее в глаза мыло и взглянула на экран. Звонил Данила. В другое время она очень обрадовалась бы, но не сейчас.
Мыло попало в глаз, ело его немилосердно, и потому ответ прозвучал гораздо резче, чем она хотела.
- Да! - гаркнула Иришка.
Даже по телефону она услышала, как Данька оторопел.
- Я, это… Хотел тебя на каток завтра позвать. Пойдем, а?
Ирина с ужасом представила, что может случиться с ними на катке.
- Нет!!! – завопила она.
Телефон выскользнул из намыленной ладони, промчался под столом и успокоился, отскочив от стены под батареей. Иришка села на пол и заплакала. С пола не упадешь.
Да что же это такое творится-то!
Прошло немало времени, прежде чем она успокоилась, осторожно, как тяжелобольная, вернулась в ванную и кое-как привела себя в порядок под холодной, но чистой водой. Воду дали, но только холодную. И на том спасибо. Нести в ванную полный кипятка чайник она не решилась.
«Надо скорее уснуть, чтоб миновать эту черную полосу, а завтра все наладится», - решила Иришка, забираясь под одеяло
Уф! Ну, похоже, на сегодня ее неприятности кончились. Хотя, конечно, еще может присниться кошмар или одолеть бессонница.
Тут позвонили в дверь. Она решила, что это случайный звонок и натянула одеяло повыше. Но звонивший не унимался – трезвонил, как на пожаре! А что, если… Иришка потянула носом – нет, дымом не пахло. Уже радует!
Она накинула халат и по стеночке пошла открывать. Если вдуматься, у нее масса поводов для радости – нет пожара, нет цунами, нет землетрясения, на их дом не упал метеорит… Да она просто везунчик!
В глазке, искривленный оптикой, стоял Данила и махал чем-то зеленым.
Иришка поплотнее запахнула полы халата, затянула пояс и открыла дверь.
- Это тебе! – Данька вручил ей ароматную ветку.
Ира ожидала, что иголки тотчас вопьются в кожу и смола склеит пальцы, но ветка была без смолы, а иголки – мягкие, пушистые. Даня принес пихту.
- Данечка, - прошептала Иришка, хотела поцеловать его, но подвернула ногу.
Надо было поставить ветку в воду. Ирина взглянула на вазу, представила, как та летит на пол и превращается в груду осколков. Хорошо, если обойдется без травм и прочего членовредительства.
Она поковыляла на кухню, отрывая от пола ногу, только тогда, когда убеждалась, что другая стоит прочно. Ира решила для начала поставить ветку в кувшин. Кувшин из пластмассы, ему ничего не сделается.
- У, черт! – сказал у нее за спиной Даня.
Ира оглянулась, подняв брови.
- Карман порвал – об ручку зацепился, - пояснил он. – А еще угораздило меня в лифте застрять. Больше часа просидел, пока монтер явился, потом он еще возился сто лет. Извини, что так поздно, просто я подумал, что тебе грустно и надо бы…
- Правильно! Спасибо, что пришел, - сказала Иришка шепотом, озираясь и опасаясь где угодно увидеть гнусную рожу с клочкастой бородой. – Только, ты знаешь, боюсь, рядом со мной опасно находиться. Ты не думай, я не псих. Но ты уже и сам видишь, что вокруг меня творится что-то противное. Давай твою куртку – я карман зашью, - прибавила она нарочито будничным тоном, а то Даня и в самом деле подумает, что она поехала кукухой.
- А чего случилось-то? Ну, в лифте застрял. Ну, монтер долго возился по предпраздничному случаю.
Они сели по обе стороны кухонного стола под яркий теплый свет лампы. Пихтовая ветка пахла волшебно.
Иришке хотелось верить разумным Данилиным словам.
Иришка достала швейную шкатулку и, когда стала вдевать нитку в иголку, уколола палец. Показалась маленькая капелька крови, нарядная, как бусинка. Взять ножницы Иришка не решилась и перекусила нитку зубами.
Зашивая, она рассказывала о своих злоключениях, начав со столкновения со странным персонажем в дверях магазина, и закончив перечислением мелких бед, которые обрушились на нее и окружающих после шипящих слов Деда Мороза. Она постаралась представить все шуткой, но к концу рассказа поймала себя на том, что говорит испуганным шепотом.
- Ну вот, готово, - она во второй раз перекусила нитку и отдала куртку Даниле.
Он грустно сказал:
- Спасибо.
Иришка взглянула на свою работу. Увлеченная рассказом, она умудрилась зашить верх кармана, а дыру оставить нетронутой.
- Это ты нарочно?
- Ой, - Иришка вскочила. Шкатулка полетела на пол, рассыпав по полу хранившиеся в ней мелочи. Под Данилой сломался стул, и он упал на шкатулку, раздавив ее.
- Сиди лучше! Я сам соберу! Вот, в кастрюлю, – сказал Даня. Ползая по полу, он ударился головой снизу о столешницу, уколол до крови ладонь о крючок для ковровой вышивки, и раздавил коленкой швейный мелок, но отряхивать брюки не решился.
«Что ж, он уже тоже понимает, что к чему», - с тоской подумала Иришка.
- Наверное, я стала ведьмой, - обреченно сказала она.
- Глупости! Ведьмы сами себе не вредят. Бабушка сказала бы, что тебя сглазили. Конечно, сам я в такую ерунду не верю.
Иришка сидела неподвижно, и с тревогой смотрела, как Даня осторожно садится на новый стул, пробуя его на прочность, перед тем, как опуститься всей тяжестью.
- Глупости! - повторил он, усевшись, и гордо улыбнулся небольшой своей победе над хаосом, - Думаю, мы столкнулись с так называемым самосбывающимся пророчеством, когда люди ждут неприятностей, и бессознательно делают все, чтоб они случились.
Лампочка замерцала, погасла, ярко вспыхнула и на кухонный стол посыпались искры. Наступила темнота, разбавленная городскими огнями.
- И что я сделала на этот раз, чтобы неприятность случилась?
Пришлось зажечь светодиодную полосу над рабочим столом.
Иришка со всеми возможными предосторожностями смела в мусорное ведро тонкие стеклянные осколки.
Данила выкрутил остатки лампочки и определил, что расплавился патрон.
- Действительно, забавно! Словно кто-то гадит нам помаленьку! Ситуация иррациональная. Давай действовать методом исключения.
- Это как?
- Значит, мы имеем три гипотезы: самосбывающееся пророчество - раз, статистическая аномалия – два. Ну, и раз тебе так нравится, оставим фольклорный вариант про сглаз – три. Как проверить аномалию, я еще не придумал, поэтому рассмотрим пророчество. Тебя напугал какой-то обкуренный подонок, потом случилась парочка вполне объяснимых неприятностей, ты поверила, что это неспроста, вот у тебя и стало все валиться из рук.
- Например, стали лифты застревать. Ты повторяешься.
- Ты меня не путай. Все можно объяснить научно или, по крайней мере, с позиций здравого смысла.
Данила опустил на стол ладонь, готовый вступить в спор и с Иркой, и с бросившим ему вызов неведомым. Но тут же вскрикнул – в подушечку возле большого пальца вонзился кривой осколок тонкого стекла от лампочки, незамеченный Ириной, хотя она вытирала стол очень тщательно.
Данила смыл кровь под краном, залепил ранку салфеткой и со вздохом облегчения опустился на стул. Второй из трех иришкиных кухонных стульев крякнул и развалился.
- Знаешь что, - сказал Данила из-под стола, - давай начнем с проверки твоей гипотезы.
- А как?
- Вызовем экстрасенса.
- Ой!
- Важно начать – а там разберемся. Знаешь, что говорил Наполеон? Главное – ввязаться в драку! Итак, примем сглаз как рабочую гипотезу - и обратимся к ведьме. Не вешай нос, представь, что это квест!
Вадим поводил пальцем по экрану телефона и сказал:
- Але, здравствуйте, извините за поздний звонок. Я по объявлению. Да, нашел в интернете. Нам необходима ваша помощь. Именно, что немедленно. Да, разумеется. Да, здесь близко. Записывайте адрес.
В ожидании спасения Ира и Данила сидели молча, не шевелясь, переглядывались большими глазами и вздрагивали от каждого стука. Часовая и минутная стрелки почти сомкнулись, как лезвия ножниц, около цифры 12, когда раздался звонок в дверь. На кнопку давили уверенной рукой.
Даня открыл. Дверной проем заслоняла мощная черная фигура с мертвенно-бледным лицом. Ведьма-экстрасенс не пожалела тональника. Губы были черными, глаза смотрели из угольной мглы. Абсолютно черные прямые волосы рассыпались на плечам. Возраст женщины определялся под плотным макияжем. Фигуру пришелицы скрывало объемное черное пальто, в руках она держала черный мешочек, расшитый рунами. На ногах – черные ботинки от «Др.Мартинс».
«Готкой, небось, была, до того, как подалась в ведьмы», - подумала Иришка. Данилина затея нравилась ей все меньше и меньше.
- Здравствуйте, - светски начал Данила. – Благополучно ли добрались?
Высморкавшись с мороза в черный носовой платок (ногти тоже были черными и опасно длинными), ведьма потянула носом и сказала:
- Чую!
Ира с Данилой как-то сразу почуяли атмосферу зла, сгустившуюся в квартире. Мурашки пробежали по коже у обоих.
- Двадцать тысяч, - сказала ведьма.
Молодые люди переглянулись. Неприятности явно начинали приобретать новый вид.
- Ладно, пятнадцать, - сказала ведьма. – Будем считать, что сегодня черная пятница. Но не копейкой меньше.
- Переводом можно? – спросил Даня.
- Не вопрос.
Когда с оплатой разобрались (кстати, без всяких помех), ведьма положила мешочек на подзеркальник, сняла пальто – под ним оказался черный свитер и черная же юбка. На груди висел необычный кулон: круглое зеркальце, оплетенное змеями. Ведьма и без пальто смотрелась внушительно. Она по-простому задрала свитер, где-то что-то отколола, юбка развернулась, став длинной, в пол, и скрыла «Мартинсы».
- Защита от злых сил, - пояснила ведьма, и, закончив оправляться перед зеркалом, объявила:
- Будем изгонять.
- Кого?
- Там видно будет. Кто явится. Мне надо три квадратных метра пустого пола.
Иринка растерялась: квартира у нее была маленькая. Вадим выкатил из комнаты компьютерное кресло, потом они вдвоем вынесли в коридор стол. Причем Вадим в дверях прищемил пальцы, видимо, больно. Ирина видела, как он скривился.
Необходимое место освободилось.
Ведьма нагнулась и, бормоча под нос, стала черным мелом чертить на полу звезду, потом окружила ее двойной линией, довольно криво. Между лучами нацарапала какие-то фигурки. Выпрямившись, оглядела свое творение и добавила еще пару значков.
Потом вынула из мешочка и расставила на пересечениях линий свечные огарки, подправив мелком поврежденный при этом рисунок.
- Ну вот, - сказала она удовлетворенно. – Готово. Под руку никто не толкал.
И тут собственная рука ведьмы с зажатым остатком мелка вдруг резко ударила ее в нос. Впечатление было такое, будто кто-то невидимый согнул ее руку в локте и стукнул снизу. Ведьма дернула головой, мелок прочертил по щеке черную полоску, и ведьма стала похожа на Пьеро. От удара из носа потекла кровь.
Широко расставляя ноги для устойчивости, как моряк в качку, Иришка устремилась в ванную и вернулась с мокрым полотенцем. Намочила вместе с полотенцем и халат спереди – но разве можно считать это неприятностью при таких-то обстоятельствах!
Когда она вернулась, комнату заливал странный лиловый свет. Даня и ведьма, стояли рядом, уставившись на пентаграмму. Иришка испугалась, что они заколдованные, но увидев, куда они смотрят, застыла тоже.
Свечи мигали каким-то обморочным, бледно-лиловым светом. А между линиями пентаграммы метался некто мелкий, непередаваемо мерзкий, серо-красный, мохнатый. Он скакал на задней лапке через нарисованный узор, как девочки, играющие в классики, кувыркался и кривлялся, показывал зад и делал непристойные жесты. А потом принялся гасить с ноги свечки, но они загорались вновь. Воск брызнул на ламинат, запахло мерзко, вроде как нашатырем, только еще хуже. А человечек попытался влезть по шторе и оборвал ее. По оконным стеклам трещинами поползли морозные узоры.
У Иришки было прекрасное настроение. Ее отпустили с работы пораньше, Данила напоил отличным кофе, завтра – суббота, а до Нового года остались считанные дни.
Навстречу шагал студент и ел шаурму, и Иришке стало радостно, оттого, что студенту вкусно есть горячее и сытное на морозе. Следом шел какой-то работяга. Он, смеясь, болтал по телефону, поглядел на Иришку, и она рассмеялась тоже.
Потом встретилась девушка в пальто-балахоне и каких-то необыкновенно широких шароварах. Иришка сразу решила завести себе такие же.
Елка на перекрестке, перепоясанная крест-накрест гирляндами, вспыхивала и гасла, при этом казалось, что она то увеличивается, то уменьшается в размерах. В окне магазина не в лад ей суетливо мигала маленькая елочка. Иришка решила побаловать себя чем-нибудь вкусненьким.
В магазинных дверях она столкнулась со странным типом: то ли Сантой, то ли Дедом Морозом в кургузом полушубке и с драной бородой. Наверное, костюм этот служил уже много лет – «мех» и борода обтрепались и почернели. Словно бомж нашел на помойке костюм Деда Мороза и нарядился.
Иришка всегда считала, что даму следует пропускать первой. Дед Мороз, видимо, считал, что пропускать надо Дедов Морозов. Они довольно жестко столкнулись.
Странный персонаж скорчил гнусную рожу и зашипел в лицо девушке.
Псих какой-то! Или напился уже.
Радость померкла.
Иришка пробормотала себе в утешение волшебную формулу: «И пусть все мои тревоги уносят в лес единороги!», но не помогло.
В магазине громко возмущалась какая-то женщина. Ирина обошла скандал стороной, купила себе зеленый салат, онигири с тунцом и маленькое хорошенькое пирожное с белым шоколадом и брусникой. Надо было ухитриться и полакомиться, и не поправиться, особенно к празднику. Но после встречи с ненормальным Дедом Морозом вкусняшки не радовали ее. Чертов невежа испортил все настроение.
У подъезда она встретила пожилую соседку в новенькой белой шубке.
- С наступающим, Инна Николавна! Какая у вас шубка красивая! – вежливо сказала Иришка, хоть на душе у нее кошки скребли, и видеть никого не хотелось.
- Спасибо, Ирочка. И тебя с наступающим Новым годом! – сказала соседка, осторожно спускаясь со ступеньки у подъезда. Тут нога ее неудержимо поехала вперед, и Инна Николаевна, нелепо взмахнув руками, грохнулась спиной прямо на дорожку, в слякоть из песка с реагентом.
Помогая ей подняться, Иришка уронила пакет, Инна Николаевна с кряхтением оперлась на него. Иришка кое-как отряхнула соседкину спину, но шуба явно была испорчена.
Дома она обнаружила, что упаковки раздавлены, рис, тунец и брусника с шоколадом перемешались самым мерзким образом. От этого аппетит пропал окончательно. Пакет полетел в мусорное ведро.
Ирина даже не стала повторять любимую мантру про единорогов.
Решила принять душ – смыть плохое настроение. Шампунь улетел под ванну, пришлось шарить там шваброй, стоя на четвереньках, – кошмар! Когда она добыла флакон и намылила голову, горячий водяной сноп иссяк, и сколько Ира ни терзала кран, смогла выжать лишь несколько ржавых ледяных капель. Вот уж не везет, так не везет! Прямо чертовщина какая-то! Хорошо, что идя в душ, она поставила греться чайник.
Завернувшись для тепла в полотенце, Ира вполне благополучно достигла кухни. С волос капало, и в кухне она поскользнулась на мокром, грохнулась и ушибла коленку. Вполне ожидаемо. Она удивилась бы, если бы ничего не случилось. После встречи со странным Дедом Морозом беды сыпались на нее, как из мешка. Прямо хоть начинай верить в порчу и сглаз!
Тут запел телефон. Иришка стерла полотенцем стекающее в глаза мыло и взглянула на экран. Звонил Данила. В другое время она очень обрадовалась бы, но не сейчас.
Мыло попало в глаз, ело его немилосердно, и потому ответ прозвучал гораздо резче, чем она хотела.
- Да! - гаркнула Иришка.
Даже по телефону она услышала, как Данька оторопел.
- Я, это… Хотел тебя на каток завтра позвать. Пойдем, а?
Ирина с ужасом представила, что может случиться с ними на катке.
- Нет!!! – завопила она.
Телефон выскользнул из намыленной ладони, промчался под столом и успокоился, отскочив от стены под батареей. Иришка села на пол и заплакала. С пола не упадешь.
Да что же это такое творится-то!
Прошло немало времени, прежде чем она успокоилась, осторожно, как тяжелобольная, вернулась в ванную и кое-как привела себя в порядок под холодной, но чистой водой. Воду дали, но только холодную. И на том спасибо. Нести в ванную полный кипятка чайник она не решилась.
«Надо скорее уснуть, чтоб миновать эту черную полосу, а завтра все наладится», - решила Иришка, забираясь под одеяло
Уф! Ну, похоже, на сегодня ее неприятности кончились. Хотя, конечно, еще может присниться кошмар или одолеть бессонница.
Тут позвонили в дверь. Она решила, что это случайный звонок и натянула одеяло повыше. Но звонивший не унимался – трезвонил, как на пожаре! А что, если… Иришка потянула носом – нет, дымом не пахло. Уже радует!
Она накинула халат и по стеночке пошла открывать. Если вдуматься, у нее масса поводов для радости – нет пожара, нет цунами, нет землетрясения, на их дом не упал метеорит… Да она просто везунчик!
В глазке, искривленный оптикой, стоял Данила и махал чем-то зеленым.
Иришка поплотнее запахнула полы халата, затянула пояс и открыла дверь.
- Это тебе! – Данька вручил ей ароматную ветку.
Ира ожидала, что иголки тотчас вопьются в кожу и смола склеит пальцы, но ветка была без смолы, а иголки – мягкие, пушистые. Даня принес пихту.
- Данечка, - прошептала Иришка, хотела поцеловать его, но подвернула ногу.
Надо было поставить ветку в воду. Ирина взглянула на вазу, представила, как та летит на пол и превращается в груду осколков. Хорошо, если обойдется без травм и прочего членовредительства.
Она поковыляла на кухню, отрывая от пола ногу, только тогда, когда убеждалась, что другая стоит прочно. Ира решила для начала поставить ветку в кувшин. Кувшин из пластмассы, ему ничего не сделается.
- У, черт! – сказал у нее за спиной Даня.
Ира оглянулась, подняв брови.
- Карман порвал – об ручку зацепился, - пояснил он. – А еще угораздило меня в лифте застрять. Больше часа просидел, пока монтер явился, потом он еще возился сто лет. Извини, что так поздно, просто я подумал, что тебе грустно и надо бы…
- Правильно! Спасибо, что пришел, - сказала Иришка шепотом, озираясь и опасаясь где угодно увидеть гнусную рожу с клочкастой бородой. – Только, ты знаешь, боюсь, рядом со мной опасно находиться. Ты не думай, я не псих. Но ты уже и сам видишь, что вокруг меня творится что-то противное. Давай твою куртку – я карман зашью, - прибавила она нарочито будничным тоном, а то Даня и в самом деле подумает, что она поехала кукухой.
- А чего случилось-то? Ну, в лифте застрял. Ну, монтер долго возился по предпраздничному случаю.
Они сели по обе стороны кухонного стола под яркий теплый свет лампы. Пихтовая ветка пахла волшебно.
Иришке хотелось верить разумным Данилиным словам.
Иришка достала швейную шкатулку и, когда стала вдевать нитку в иголку, уколола палец. Показалась маленькая капелька крови, нарядная, как бусинка. Взять ножницы Иришка не решилась и перекусила нитку зубами.
Зашивая, она рассказывала о своих злоключениях, начав со столкновения со странным персонажем в дверях магазина, и закончив перечислением мелких бед, которые обрушились на нее и окружающих после шипящих слов Деда Мороза. Она постаралась представить все шуткой, но к концу рассказа поймала себя на том, что говорит испуганным шепотом.
- Ну вот, готово, - она во второй раз перекусила нитку и отдала куртку Даниле.
Он грустно сказал:
- Спасибо.
Иришка взглянула на свою работу. Увлеченная рассказом, она умудрилась зашить верх кармана, а дыру оставить нетронутой.
- Это ты нарочно?
- Ой, - Иришка вскочила. Шкатулка полетела на пол, рассыпав по полу хранившиеся в ней мелочи. Под Данилой сломался стул, и он упал на шкатулку, раздавив ее.
- Сиди лучше! Я сам соберу! Вот, в кастрюлю, – сказал Даня. Ползая по полу, он ударился головой снизу о столешницу, уколол до крови ладонь о крючок для ковровой вышивки, и раздавил коленкой швейный мелок, но отряхивать брюки не решился.
«Что ж, он уже тоже понимает, что к чему», - с тоской подумала Иришка.
- Наверное, я стала ведьмой, - обреченно сказала она.
- Глупости! Ведьмы сами себе не вредят. Бабушка сказала бы, что тебя сглазили. Конечно, сам я в такую ерунду не верю.
Иришка сидела неподвижно, и с тревогой смотрела, как Даня осторожно садится на новый стул, пробуя его на прочность, перед тем, как опуститься всей тяжестью.
- Глупости! - повторил он, усевшись, и гордо улыбнулся небольшой своей победе над хаосом, - Думаю, мы столкнулись с так называемым самосбывающимся пророчеством, когда люди ждут неприятностей, и бессознательно делают все, чтоб они случились.
Лампочка замерцала, погасла, ярко вспыхнула и на кухонный стол посыпались искры. Наступила темнота, разбавленная городскими огнями.
- И что я сделала на этот раз, чтобы неприятность случилась?
Пришлось зажечь светодиодную полосу над рабочим столом.
Иришка со всеми возможными предосторожностями смела в мусорное ведро тонкие стеклянные осколки.
Данила выкрутил остатки лампочки и определил, что расплавился патрон.
- Действительно, забавно! Словно кто-то гадит нам помаленьку! Ситуация иррациональная. Давай действовать методом исключения.
- Это как?
- Значит, мы имеем три гипотезы: самосбывающееся пророчество - раз, статистическая аномалия – два. Ну, и раз тебе так нравится, оставим фольклорный вариант про сглаз – три. Как проверить аномалию, я еще не придумал, поэтому рассмотрим пророчество. Тебя напугал какой-то обкуренный подонок, потом случилась парочка вполне объяснимых неприятностей, ты поверила, что это неспроста, вот у тебя и стало все валиться из рук.
- Например, стали лифты застревать. Ты повторяешься.
- Ты меня не путай. Все можно объяснить научно или, по крайней мере, с позиций здравого смысла.
Данила опустил на стол ладонь, готовый вступить в спор и с Иркой, и с бросившим ему вызов неведомым. Но тут же вскрикнул – в подушечку возле большого пальца вонзился кривой осколок тонкого стекла от лампочки, незамеченный Ириной, хотя она вытирала стол очень тщательно.
Данила смыл кровь под краном, залепил ранку салфеткой и со вздохом облегчения опустился на стул. Второй из трех иришкиных кухонных стульев крякнул и развалился.
- Знаешь что, - сказал Данила из-под стола, - давай начнем с проверки твоей гипотезы.
- А как?
- Вызовем экстрасенса.
- Ой!
- Важно начать – а там разберемся. Знаешь, что говорил Наполеон? Главное – ввязаться в драку! Итак, примем сглаз как рабочую гипотезу - и обратимся к ведьме. Не вешай нос, представь, что это квест!
Вадим поводил пальцем по экрану телефона и сказал:
- Але, здравствуйте, извините за поздний звонок. Я по объявлению. Да, нашел в интернете. Нам необходима ваша помощь. Именно, что немедленно. Да, разумеется. Да, здесь близко. Записывайте адрес.
В ожидании спасения Ира и Данила сидели молча, не шевелясь, переглядывались большими глазами и вздрагивали от каждого стука. Часовая и минутная стрелки почти сомкнулись, как лезвия ножниц, около цифры 12, когда раздался звонок в дверь. На кнопку давили уверенной рукой.
Даня открыл. Дверной проем заслоняла мощная черная фигура с мертвенно-бледным лицом. Ведьма-экстрасенс не пожалела тональника. Губы были черными, глаза смотрели из угольной мглы. Абсолютно черные прямые волосы рассыпались на плечам. Возраст женщины определялся под плотным макияжем. Фигуру пришелицы скрывало объемное черное пальто, в руках она держала черный мешочек, расшитый рунами. На ногах – черные ботинки от «Др.Мартинс».
«Готкой, небось, была, до того, как подалась в ведьмы», - подумала Иришка. Данилина затея нравилась ей все меньше и меньше.
- Здравствуйте, - светски начал Данила. – Благополучно ли добрались?
Высморкавшись с мороза в черный носовой платок (ногти тоже были черными и опасно длинными), ведьма потянула носом и сказала:
- Чую!
Ира с Данилой как-то сразу почуяли атмосферу зла, сгустившуюся в квартире. Мурашки пробежали по коже у обоих.
- Двадцать тысяч, - сказала ведьма.
Молодые люди переглянулись. Неприятности явно начинали приобретать новый вид.
- Ладно, пятнадцать, - сказала ведьма. – Будем считать, что сегодня черная пятница. Но не копейкой меньше.
- Переводом можно? – спросил Даня.
- Не вопрос.
Когда с оплатой разобрались (кстати, без всяких помех), ведьма положила мешочек на подзеркальник, сняла пальто – под ним оказался черный свитер и черная же юбка. На груди висел необычный кулон: круглое зеркальце, оплетенное змеями. Ведьма и без пальто смотрелась внушительно. Она по-простому задрала свитер, где-то что-то отколола, юбка развернулась, став длинной, в пол, и скрыла «Мартинсы».
- Защита от злых сил, - пояснила ведьма, и, закончив оправляться перед зеркалом, объявила:
- Будем изгонять.
- Кого?
- Там видно будет. Кто явится. Мне надо три квадратных метра пустого пола.
Иринка растерялась: квартира у нее была маленькая. Вадим выкатил из комнаты компьютерное кресло, потом они вдвоем вынесли в коридор стол. Причем Вадим в дверях прищемил пальцы, видимо, больно. Ирина видела, как он скривился.
Необходимое место освободилось.
Ведьма нагнулась и, бормоча под нос, стала черным мелом чертить на полу звезду, потом окружила ее двойной линией, довольно криво. Между лучами нацарапала какие-то фигурки. Выпрямившись, оглядела свое творение и добавила еще пару значков.
Потом вынула из мешочка и расставила на пересечениях линий свечные огарки, подправив мелком поврежденный при этом рисунок.
- Ну вот, - сказала она удовлетворенно. – Готово. Под руку никто не толкал.
И тут собственная рука ведьмы с зажатым остатком мелка вдруг резко ударила ее в нос. Впечатление было такое, будто кто-то невидимый согнул ее руку в локте и стукнул снизу. Ведьма дернула головой, мелок прочертил по щеке черную полоску, и ведьма стала похожа на Пьеро. От удара из носа потекла кровь.
Широко расставляя ноги для устойчивости, как моряк в качку, Иришка устремилась в ванную и вернулась с мокрым полотенцем. Намочила вместе с полотенцем и халат спереди – но разве можно считать это неприятностью при таких-то обстоятельствах!
Когда она вернулась, комнату заливал странный лиловый свет. Даня и ведьма, стояли рядом, уставившись на пентаграмму. Иришка испугалась, что они заколдованные, но увидев, куда они смотрят, застыла тоже.
Свечи мигали каким-то обморочным, бледно-лиловым светом. А между линиями пентаграммы метался некто мелкий, непередаваемо мерзкий, серо-красный, мохнатый. Он скакал на задней лапке через нарисованный узор, как девочки, играющие в классики, кувыркался и кривлялся, показывал зад и делал непристойные жесты. А потом принялся гасить с ноги свечки, но они загорались вновь. Воск брызнул на ламинат, запахло мерзко, вроде как нашатырем, только еще хуже. А человечек попытался влезть по шторе и оборвал ее. По оконным стеклам трещинами поползли морозные узоры.
