Хватит! Больше не могу. Ненавижу! Понимаю, что сжимаю в руке телефон, открываю контакты, отправляю в корзину. А толку, знаю наизусть, каждая цифра отпечаталась в памяти. Может решиться на смену номера? Прямо куплю новый, можно конечно прямо сейчас выкинуть сим карту, скопировать номера в телефон, но у меня не поднимается рука. Трусиха! В душе призрачная надежда на лучшее. Какое лучшее, он предал, снова, в который раз. Напоминаю. Избегать, не видеть, не слышать. Бежать от него. Бежать без оглядки и удержаться не побежать за ним.
Очнулась от горьких мыслей, когда машина остановилась у родного забора. Сонька поцеловала Федю в губы, пообещала позвонить и подхватив меня под руку, потащила домой. В прихожей на пол бросаю сумку, куртка летит вслед за ней, скидываю туфли. Сонька, сложив руки на груди, смотрит на меня злым взглядом. Пусть, мне всё равно. Ухожу в ванную, умываюсь, оттираю потёкшую, размазанную тушь. Скинув одежду к ногам, залезаю под душ. Моюсь на автомате деревянными руками. Завернувшись в банный халат, прячусь в своей комнате. Сценарий один, не меняется со временем. Всё, как всегда, всё по-старому, и я ничего не могу с этим сделать.
Сонька сидит на кровати, с нетерпением ждёт подробностей. На столе чай, судя по запаху с мятой, переняла у мамы пичкать меня успокоительными. Залезаю с ногами на старый, письменный стол, отпиваю из кружки не чувствуя вкуса, избегаю смотреть на сестру. Ничего не меняется.
- Что у тебя с Федей? Сколько ему?
- Ой, в своих сначала разберись, - фыркает Сонька.
- У меня не в чем разбираться, - бурчу в ответ, не могу сдержать нервного вздоха.
- Да я вижу. Рассказывай.
- Мелюзга, что с Федей?
- Серьёзно у нас с Федей. Теперь рассказывай.
- Смотри, внука предкам не принеси, серьёзная.
- Мы предохраняемся.
- Что вы делаете?! Ты уже с ним? Соня!
- И чего разоралась?! Да, мы с ним. Мне уже восемнадцать. Так что у тебя там?
Погрозив кулаком рассказываю, как было сегодня, глотаю слёзы. Сонька причитает:
- Нафига тебе этот козёл?
Я и сама не знаю, он просто во мне, просто им дышу. Жаль нельзя контролировать подобные процессы.
- Я бы этому козлу, как вмазала по зубам... Я бы ей все волосы повыдёргивала! Динка, ну ты и размазня! Я бы там всё разнесла! Он бы пожалел, что на свет родился! - мечется по комнате.
Моя младшая сестра. Слёзы сами собой стекают по щекам, Сонька заметив, подскочила, крепко обняла.
- Ну не плачь, Динка. Хочешь я его побью?!
Поспешно мотаю головой, даже улыбаюсь сквозь слёзы. Побить она мне его ещё не предлагала.
Сонька долго гладит меня по волосам, пока совсем не успокоюсь. Укладывает спать, словно маленькую. Сон не идёт, перед глазами он и она... Рассматриваю запечатлённую в памяти картинку со всех сторон. Плачу в подушку, чтобы не разбудить сестру, а хочется выть в голос. Успокаиваю себя тем, что завтра на работу, и как с таким опухшим лицом буду по офису ходить.
Половину рабочего дня сижу как на иголках, время почти обед, а он ни разу не позвонил! Ни одного сообщения не написал, ни-че-го. Кинул, забыл, променял, не знаю каким словом обозначить, любое подходит. Или не может расстаться с этой сукой! После ночи проведенной вместе, а это факт, никак не распрощаются... Да какая разница, всё равно трубку не возьму.
Галя бурчит, голодная и злая, ноет, когда же обед. Обычно в перерыв посещаем кафе через дорогу от бизнес-центра. Уютное, чистенькое, всегда приветливые официанты, и потрясающий кофе. Уж не знаю, что они в него добавляют, но равнодушным не остаётся никто. Подруга продолжает ворчать. От раздражения и плескавшего вокруг негатива, сжимаю челюсти до хруста. Хочу тишины! Держусь изо всех сил, только бы не накричать на неё. Бесит сейчас каждая мелочь, мне нужен покой и доза. Увидеть его, услышать ласковый голос с хрипотцой ото сна, обнять прикрывая глаза от удовольствия. Ещё чуть-чуть и я взвою.
Время час дня. Слежу за каждой минутой, часы тикают, долбят по мозгам. Тринадцать ноль пять. Дергаюсь от мелодии звонка, номер не определился, но я знаю чей он. Каждая цифра выжжена в памяти мучениями ожидания. С ужасом смотрю на светящийся дисплей. Телефон замолкает и тухнет, кожей ощущаю пристальное внимание. Поднимаю голову, напротив Галя, застыв наблюдает широко распахнутыми глазами, в них отражается удивление, неверие, и как мне кажется, даже страх.
- Так смотришь, будто киллер звонит, и ты об этом знаешь.
- Почти... - не получается сдержать дрожь в голосе.
Галя кидает стопку только что распечатанных листов, вскакивает, и огибая шустро стол, садится на край моего.
- Что? - испуганно отвечаю на немой вопрос, чуть-чуть даже отодвинувшись.
- Это я у тебя хочу спросить.
Мобильный снова оживает, трезвонит на весь кабинет, ударяет по, и без того, натянутым нервам, словно разрядом электричества. Обе гипнотизируем дисплей. Выключаю звук и прячу взбесившийся аппарат в верхний ящик стола. Неугомонная коллега, приподняв бровь молча ждёт объяснений. Я настолько сильно желаю услышать его голос, услышать оправдания, что готова визжать срывая голос.
- Я решила расстаться, - жалко и неуверенно выдавливаю из себя, за что становится стыдно.
- С кем? - терпеливо спрашивает Галя.
Закатив глаза к потолку шепчет: о боже.
- С Заруцким...
- Да ладно! С чего бы это? - звучит издевательски.
- Всё, больше не могу... - давлюсь словами, слёзы подступают.
Знаю, телефон сейчас продолжает звонить, там в ящике стола. И это невыносимо, до ужаса хочется сейчас остаться одной. Больше не вытерпеть мне этой пытки, ни одной секунды. Уже не получается сдерживать дрожь, несущееся сердце и кричащую душу...
- Что на этот раз?
- Ничего. Просто всё, - с трудом выговариваю слова.
- Вот ни капельки не верю.
Щёлк пальцами, и она исчезла, увы так нельзя.
- Поверь... - прошу, а сама не верю, впиваюсь ногтями в ладони, держусь из последних сил.
Названивает минут пятнадцать, проверяю, открывая ящик через каждые две. Обнаружив безмолвие, готова расплакаться, сама не понимаю как, до сих пор не в истерике. Жажду перезвонить, уговариваю себя не стоит высказывать накипевшее за всё время отношений, а накопилось ого-го. Я его ненавижу! Весь следующий час пролетает в мучениях и душевных терзаниях. Руки так и тянутся к телефону, нет сил терпеть, нет сил бороться с желанием всё на него вылить, в надежде на облегчение. Может послушать оправдания, заученную фразу я люблю тебя. Нет, могу поверить. Да что там, конечно же я поверю.
Втроём торопливо спускаемся по ступенькам, спешим на долгожданный обед. Галя и Оля, работает секретарём в нашем офисе, обсуждают что сейчас съедят. Расписывают двойные порции салата, огромный, сочный бифштекс средней прожарки, пару пироженок и ещё что-то там, что требуют их желудки. Иду первая, только мысли мои совсем не о еде. Девчонки за мной следом, весёлые, обсуждают кого-то, хихикая над шутками друг друга. Привычно заглядываю в окно на лестничном пролёте, парковка как на ладони. Глаза сразу выхватывают знакомую, серебристую иномарку. Он вылезает наружу, бросает взгляд на здание, одновременно набирает номер. У меня в руках оживает телефон, взорвавшись пронзительно стандартной мелодией. Девчонки не ожидавшие резкой остановки, влетают мне в спину толкнув. Ударяюсь о стекло окна лбом, оборачиваюсь к ним потирая ушибленное место.
- Я передумала, не пойду.
Две пары глаз сверлят в изумлении. Галя, вытянув шею заглядывает через плечо и делает вывод:
- Понятно. Скрываешься.
- Галь, пожалуйста, скажите, что меня сегодня нет на работе, - взмолилась дрожа как осиновый лист на ветру. - Если спросит конечно.
- Хорошо, - соглашаются девчонки переглянувшись.
Уходят в молчании, провожаю глазами и знаю, теперь не избежать расспросов с пристрастием, от моей соседки по кабинету. Приросла к стеклу, жду пока выйдут на улицу. Заруцкий, опираясь руками о крышу машины, тоже ждёт, не сводит взгляда от входа в здание. Прекрасно знает, у меня сейчас обед. Внутри вся рвусь к нему, плевать на недавние события. От противоречий выступают слёзы. Я размазня! Аж самой противно!
Вот вижу, идут девчонки к пешеходному переходу, он догоняет, о чём-то недолго говорят... Не могу! Быстро бегу по ступенькам обратно наверх. Сажусь за стол в кабинете и смотрю перед собой в никуда. Остро ощущаю, что он рядом, хочу бежать к нему, простить всё что угодно. Да что там, уже простила. Сворачиваю лист пополам, обмахиваю лицо, прогоняю слёзы. Щёки и шея пылают, руки дрожат. Телефон снова звонит. Отключаю. Смогла! Я сделала это! С ужасом понимаю сейчас уедет и больше не вернётся. Готова выть, дрожу, но держусь. С рабочего телефона набираю Соньку, прошу если приедет Заруцкий, сказать не знает где я, уехала утром. Точка.
Через час возвращается Галя. От дверей учиняет допрос с пристрастием, сочиняю на ходу спрятав виноватые глаза. Желание забиться в угол под столом и наплакаться вдоволь не покидает ни на секунду. Сонька отзванивается сообщить, что не приезжал, заодно проверяет как я там. Переживает. Только включаю телефон, приходит сообщение:
"Возьми трубку, пожалуйста."
Снова пытается до меня дозвониться. Больно, тошнит от непролитых слёз, но чудом продолжаю держаться и не отвечать. Это была последняя попытка. Не сильно то и настойчив, вот так просто сдался, один раз и лети к чертям... Звонит плохо, не звонит ещё хуже. Весь день в кошмаре душевных терзаний.
Офис опустел, я снова последняя. На улице давно темно. Одеваю куртку поверх розовой блузки, сегодня в юбке, туфли на шпильке в дополнение к образу офисной леди. Долго смотрю на себя в зеркало, большие зелёные глаза буквально светятся, длиннющие, чёрные ресницы дрожат, а всё дорогая тушь и нервы на пределе. Лицо неестественно бледное, лишь еле заметные розоватые румяна оттеняют придавая живости, а то бы совсем как покойник. Губы искусаны за день мучений, пухлости теперь можно позавидовать. Подкрашиваю помадой естественного цвета. Несколько движений расчёской по волосам, каре на удлинение изрядно отросло, пора бы постричься. Вдыхаю глубоко, выдыхая чувствую боль в лёгких. Вся область грудной клетки словно онемела. Душа кажется не выживет. Как я без него, не смогу. Как я без его голоса? Хочу слышать, хочу видеть, хочу дышать им! Судорожный вздох вырывается сам собой.
Отдаю ключи охраннику и долой из здания, сегодня невероятно тепло. Наслаждаюсь ветром ласкающим лицо. Иду пешком до магазина. Всё, как всегда, одним и тем же путём каждый день. Гуляю, дышу, страдаю по ублюдку, что растоптал меня. Ничего не меняется. Замкнутый круг. Если найдёт меня, сразу же паду к его ногам ласковой кошкой, требующей внимания. Люблю его сильнее всего на свете, без него жизнь сплошная трагедия. Отвратительная картинка складывается. Трудно дышится, жить не хочется. Подставляю лицо ветру, молю забрать мои мучения и мысли. Без него воздух отрава, и уже переживаю не предательство, а потерю. Борюсь отчаянно не с болью предательства, а сама с собой. Предательство уже прощала и не одно, через себя перешагнула давно и не однажды. Порывы стихии треплют волосы, на секунду прикрываю глаза от удовольствия, поддавшись нежной ласке. Унеси мои печали, унеси меня от него. А может плюнет и не станет искать... Телефон молчит. Я даже передумала менять номер. Хочу знать, будет ли ещё звонить. Иначе умру в неведении.
Не успела оглянуться, как уже у магазина. Звонит Сонька, диктует что купить. Только сбрасываю вызов, как мгновенно всё вылетает из головы. Ненавижу! Ненавижу! Сердце дрожит, разгоняя отравленную кровь по венам. Слоняюсь между полок и стеллажей неприкаянной душой, бесполезно озираюсь по ассортименту. Вздрогнув, сбиваюсь с мысли, врезалась в кого-то, даже отпружинило, с такой силой натолкнулась. Он вырос передо мной, как из-под земли. Поднимаюсь взглядом снизу вверх по синим джинсам, по белой футболке, встречаю холодные, стальные глаза, мгновенно обдаёт жаркой волной. От увиденного удивлённо рот приоткрывается, внутри переливаются текучим серебром. Моргнула сбросив наваждение, показалось. Светленький парень, довольно высокий, достаю всего-то до плеча и я на каблуке в тринадцать сантиметров. Разворот плеч поражает массивностью, обтянуты синей джинсовкой с подратастями. Смутившись обхожу, буквально прошептав извинения. Тело будто в агонии, кожа пылает, в голове пульсирует кровь. Оборачиваюсь, он тоже, встретившись глазами пугливо отворачиваюсь. Лицо жжёт неимоверно, сердце дернувшись в груди сдавило не давая продохнуть. Теперь совсем не помню, зачем я тут хожу, чего ищу. Наталкиваюсь на женщину, не заметила, она ругается, иду дальше. Магазин видится в образе устрашающего лабиринта. А зачем тут скитаюсь, просто по привычке. Симпатичный, пролетает в голове и даже больше... Широкие скулы, пухлые губы плотно сжаты, я заметила всё... Под курткой рельефный контур мышц не скрывает футболка. Что просила купить Сонька? Поднимаю взгляд, он напротив меня, встречаемся глазами, быстро отвожу свои в сторону, ощущаю ненормальный жар во всём теле, только теперь уже внутри, под кожей. Хватаю шоколадку, первое, что попалось, к чаю хватит. На большее отказавший мозг сейчас не способен. Руки непослушно подрагивают, не просто пальцы, а целиком. У кассы, к которой почти бежала без оглядки, тянусь за жвачкой, соприкасаюсь пальцами с большой, тёплой ладонью. Отдёрнув свою, роняю схваченную цветную упаковочку на пол. Наклоняется, да, это снова он, поднимает и отдаёт мне, коснувшись намеренно пальцев. Одновременно окидывает пробирающим взглядом с ног до головы, не скрывает и не таит интереса. Остро ощущаю чужое касание, перевернувшее все внутренности. Новая волна проносится взбудоражив. Лицо заплывает стыдливым румянцем, не могу находиться с ним так близко. Отступив отворачиваюсь, еле слышно промямлив спасибо. Он меня преследует?
Расплачиваюсь картой, чудится смотрит, оборачиваюсь, а вот и не кажется, спотыкаюсь на шаге и чуть ли не бегом вылетаю на улицу. Покрасневшая, как мне кажется, не только лицом, но и телом. Спешу от чёртова лабиринта в сторону дома. Никогда ещё этот обычный гипермаркет не казался мне таким устрашающим. Жадно дышу, по спине холодок страха, внутренности перевернулись дважды, оставляя неприятное ощущение. Пойду пешком, что-то совсем не хорошо. Волны жара накатывают, тереблю верхние пуговицы блузки, пробегают мурашки, заставляя передергиваться уже от холодного воздуха. Тяжело дышать, мне не хватает воздуха.
Прямо перед собой вижу машину Заруцкого. Сначала даже не могу поверить, откуда он здесь. Меня ищет... Сообразив, разворачиваюсь назад, но меня успевает заметить друг. Его самого не вижу, но уже бегу обратно, на высоченных каблуках, грозящих переломать ноги. Я несусь сломя голову от него, а хочу к нему, кинуться на шею, и целовать, целовать... Выбегаю из двора многоэтажки, пулей в магазин, в дверях оборачиваюсь, нет ли погони. Врезаюсь с разлету в скалу, со стоном выбив весь воздух из лёгких, чуть ли не отлетаю, смотрю глазами полными слёз. Снова он. Стоит в проходе узкого тамбура не собирается пропускать меня. Жду погони, ещё секунда и появится Заруцкий. Я не могу! Не хочу! Не сдержусь! Единственный шанс на спасение. Бежать.
Очнулась от горьких мыслей, когда машина остановилась у родного забора. Сонька поцеловала Федю в губы, пообещала позвонить и подхватив меня под руку, потащила домой. В прихожей на пол бросаю сумку, куртка летит вслед за ней, скидываю туфли. Сонька, сложив руки на груди, смотрит на меня злым взглядом. Пусть, мне всё равно. Ухожу в ванную, умываюсь, оттираю потёкшую, размазанную тушь. Скинув одежду к ногам, залезаю под душ. Моюсь на автомате деревянными руками. Завернувшись в банный халат, прячусь в своей комнате. Сценарий один, не меняется со временем. Всё, как всегда, всё по-старому, и я ничего не могу с этим сделать.
Сонька сидит на кровати, с нетерпением ждёт подробностей. На столе чай, судя по запаху с мятой, переняла у мамы пичкать меня успокоительными. Залезаю с ногами на старый, письменный стол, отпиваю из кружки не чувствуя вкуса, избегаю смотреть на сестру. Ничего не меняется.
- Что у тебя с Федей? Сколько ему?
- Ой, в своих сначала разберись, - фыркает Сонька.
- У меня не в чем разбираться, - бурчу в ответ, не могу сдержать нервного вздоха.
- Да я вижу. Рассказывай.
- Мелюзга, что с Федей?
- Серьёзно у нас с Федей. Теперь рассказывай.
- Смотри, внука предкам не принеси, серьёзная.
- Мы предохраняемся.
- Что вы делаете?! Ты уже с ним? Соня!
- И чего разоралась?! Да, мы с ним. Мне уже восемнадцать. Так что у тебя там?
Погрозив кулаком рассказываю, как было сегодня, глотаю слёзы. Сонька причитает:
- Нафига тебе этот козёл?
Я и сама не знаю, он просто во мне, просто им дышу. Жаль нельзя контролировать подобные процессы.
- Я бы этому козлу, как вмазала по зубам... Я бы ей все волосы повыдёргивала! Динка, ну ты и размазня! Я бы там всё разнесла! Он бы пожалел, что на свет родился! - мечется по комнате.
Моя младшая сестра. Слёзы сами собой стекают по щекам, Сонька заметив, подскочила, крепко обняла.
- Ну не плачь, Динка. Хочешь я его побью?!
Поспешно мотаю головой, даже улыбаюсь сквозь слёзы. Побить она мне его ещё не предлагала.
Сонька долго гладит меня по волосам, пока совсем не успокоюсь. Укладывает спать, словно маленькую. Сон не идёт, перед глазами он и она... Рассматриваю запечатлённую в памяти картинку со всех сторон. Плачу в подушку, чтобы не разбудить сестру, а хочется выть в голос. Успокаиваю себя тем, что завтра на работу, и как с таким опухшим лицом буду по офису ходить.
Глава 2
Половину рабочего дня сижу как на иголках, время почти обед, а он ни разу не позвонил! Ни одного сообщения не написал, ни-че-го. Кинул, забыл, променял, не знаю каким словом обозначить, любое подходит. Или не может расстаться с этой сукой! После ночи проведенной вместе, а это факт, никак не распрощаются... Да какая разница, всё равно трубку не возьму.
Галя бурчит, голодная и злая, ноет, когда же обед. Обычно в перерыв посещаем кафе через дорогу от бизнес-центра. Уютное, чистенькое, всегда приветливые официанты, и потрясающий кофе. Уж не знаю, что они в него добавляют, но равнодушным не остаётся никто. Подруга продолжает ворчать. От раздражения и плескавшего вокруг негатива, сжимаю челюсти до хруста. Хочу тишины! Держусь изо всех сил, только бы не накричать на неё. Бесит сейчас каждая мелочь, мне нужен покой и доза. Увидеть его, услышать ласковый голос с хрипотцой ото сна, обнять прикрывая глаза от удовольствия. Ещё чуть-чуть и я взвою.
Время час дня. Слежу за каждой минутой, часы тикают, долбят по мозгам. Тринадцать ноль пять. Дергаюсь от мелодии звонка, номер не определился, но я знаю чей он. Каждая цифра выжжена в памяти мучениями ожидания. С ужасом смотрю на светящийся дисплей. Телефон замолкает и тухнет, кожей ощущаю пристальное внимание. Поднимаю голову, напротив Галя, застыв наблюдает широко распахнутыми глазами, в них отражается удивление, неверие, и как мне кажется, даже страх.
- Так смотришь, будто киллер звонит, и ты об этом знаешь.
- Почти... - не получается сдержать дрожь в голосе.
Галя кидает стопку только что распечатанных листов, вскакивает, и огибая шустро стол, садится на край моего.
- Что? - испуганно отвечаю на немой вопрос, чуть-чуть даже отодвинувшись.
- Это я у тебя хочу спросить.
Мобильный снова оживает, трезвонит на весь кабинет, ударяет по, и без того, натянутым нервам, словно разрядом электричества. Обе гипнотизируем дисплей. Выключаю звук и прячу взбесившийся аппарат в верхний ящик стола. Неугомонная коллега, приподняв бровь молча ждёт объяснений. Я настолько сильно желаю услышать его голос, услышать оправдания, что готова визжать срывая голос.
- Я решила расстаться, - жалко и неуверенно выдавливаю из себя, за что становится стыдно.
- С кем? - терпеливо спрашивает Галя.
Закатив глаза к потолку шепчет: о боже.
- С Заруцким...
- Да ладно! С чего бы это? - звучит издевательски.
- Всё, больше не могу... - давлюсь словами, слёзы подступают.
Знаю, телефон сейчас продолжает звонить, там в ящике стола. И это невыносимо, до ужаса хочется сейчас остаться одной. Больше не вытерпеть мне этой пытки, ни одной секунды. Уже не получается сдерживать дрожь, несущееся сердце и кричащую душу...
- Что на этот раз?
- Ничего. Просто всё, - с трудом выговариваю слова.
- Вот ни капельки не верю.
Щёлк пальцами, и она исчезла, увы так нельзя.
- Поверь... - прошу, а сама не верю, впиваюсь ногтями в ладони, держусь из последних сил.
Названивает минут пятнадцать, проверяю, открывая ящик через каждые две. Обнаружив безмолвие, готова расплакаться, сама не понимаю как, до сих пор не в истерике. Жажду перезвонить, уговариваю себя не стоит высказывать накипевшее за всё время отношений, а накопилось ого-го. Я его ненавижу! Весь следующий час пролетает в мучениях и душевных терзаниях. Руки так и тянутся к телефону, нет сил терпеть, нет сил бороться с желанием всё на него вылить, в надежде на облегчение. Может послушать оправдания, заученную фразу я люблю тебя. Нет, могу поверить. Да что там, конечно же я поверю.
Втроём торопливо спускаемся по ступенькам, спешим на долгожданный обед. Галя и Оля, работает секретарём в нашем офисе, обсуждают что сейчас съедят. Расписывают двойные порции салата, огромный, сочный бифштекс средней прожарки, пару пироженок и ещё что-то там, что требуют их желудки. Иду первая, только мысли мои совсем не о еде. Девчонки за мной следом, весёлые, обсуждают кого-то, хихикая над шутками друг друга. Привычно заглядываю в окно на лестничном пролёте, парковка как на ладони. Глаза сразу выхватывают знакомую, серебристую иномарку. Он вылезает наружу, бросает взгляд на здание, одновременно набирает номер. У меня в руках оживает телефон, взорвавшись пронзительно стандартной мелодией. Девчонки не ожидавшие резкой остановки, влетают мне в спину толкнув. Ударяюсь о стекло окна лбом, оборачиваюсь к ним потирая ушибленное место.
- Я передумала, не пойду.
Две пары глаз сверлят в изумлении. Галя, вытянув шею заглядывает через плечо и делает вывод:
- Понятно. Скрываешься.
- Галь, пожалуйста, скажите, что меня сегодня нет на работе, - взмолилась дрожа как осиновый лист на ветру. - Если спросит конечно.
- Хорошо, - соглашаются девчонки переглянувшись.
Уходят в молчании, провожаю глазами и знаю, теперь не избежать расспросов с пристрастием, от моей соседки по кабинету. Приросла к стеклу, жду пока выйдут на улицу. Заруцкий, опираясь руками о крышу машины, тоже ждёт, не сводит взгляда от входа в здание. Прекрасно знает, у меня сейчас обед. Внутри вся рвусь к нему, плевать на недавние события. От противоречий выступают слёзы. Я размазня! Аж самой противно!
Вот вижу, идут девчонки к пешеходному переходу, он догоняет, о чём-то недолго говорят... Не могу! Быстро бегу по ступенькам обратно наверх. Сажусь за стол в кабинете и смотрю перед собой в никуда. Остро ощущаю, что он рядом, хочу бежать к нему, простить всё что угодно. Да что там, уже простила. Сворачиваю лист пополам, обмахиваю лицо, прогоняю слёзы. Щёки и шея пылают, руки дрожат. Телефон снова звонит. Отключаю. Смогла! Я сделала это! С ужасом понимаю сейчас уедет и больше не вернётся. Готова выть, дрожу, но держусь. С рабочего телефона набираю Соньку, прошу если приедет Заруцкий, сказать не знает где я, уехала утром. Точка.
Через час возвращается Галя. От дверей учиняет допрос с пристрастием, сочиняю на ходу спрятав виноватые глаза. Желание забиться в угол под столом и наплакаться вдоволь не покидает ни на секунду. Сонька отзванивается сообщить, что не приезжал, заодно проверяет как я там. Переживает. Только включаю телефон, приходит сообщение:
"Возьми трубку, пожалуйста."
Снова пытается до меня дозвониться. Больно, тошнит от непролитых слёз, но чудом продолжаю держаться и не отвечать. Это была последняя попытка. Не сильно то и настойчив, вот так просто сдался, один раз и лети к чертям... Звонит плохо, не звонит ещё хуже. Весь день в кошмаре душевных терзаний.
Офис опустел, я снова последняя. На улице давно темно. Одеваю куртку поверх розовой блузки, сегодня в юбке, туфли на шпильке в дополнение к образу офисной леди. Долго смотрю на себя в зеркало, большие зелёные глаза буквально светятся, длиннющие, чёрные ресницы дрожат, а всё дорогая тушь и нервы на пределе. Лицо неестественно бледное, лишь еле заметные розоватые румяна оттеняют придавая живости, а то бы совсем как покойник. Губы искусаны за день мучений, пухлости теперь можно позавидовать. Подкрашиваю помадой естественного цвета. Несколько движений расчёской по волосам, каре на удлинение изрядно отросло, пора бы постричься. Вдыхаю глубоко, выдыхая чувствую боль в лёгких. Вся область грудной клетки словно онемела. Душа кажется не выживет. Как я без него, не смогу. Как я без его голоса? Хочу слышать, хочу видеть, хочу дышать им! Судорожный вздох вырывается сам собой.
Отдаю ключи охраннику и долой из здания, сегодня невероятно тепло. Наслаждаюсь ветром ласкающим лицо. Иду пешком до магазина. Всё, как всегда, одним и тем же путём каждый день. Гуляю, дышу, страдаю по ублюдку, что растоптал меня. Ничего не меняется. Замкнутый круг. Если найдёт меня, сразу же паду к его ногам ласковой кошкой, требующей внимания. Люблю его сильнее всего на свете, без него жизнь сплошная трагедия. Отвратительная картинка складывается. Трудно дышится, жить не хочется. Подставляю лицо ветру, молю забрать мои мучения и мысли. Без него воздух отрава, и уже переживаю не предательство, а потерю. Борюсь отчаянно не с болью предательства, а сама с собой. Предательство уже прощала и не одно, через себя перешагнула давно и не однажды. Порывы стихии треплют волосы, на секунду прикрываю глаза от удовольствия, поддавшись нежной ласке. Унеси мои печали, унеси меня от него. А может плюнет и не станет искать... Телефон молчит. Я даже передумала менять номер. Хочу знать, будет ли ещё звонить. Иначе умру в неведении.
Не успела оглянуться, как уже у магазина. Звонит Сонька, диктует что купить. Только сбрасываю вызов, как мгновенно всё вылетает из головы. Ненавижу! Ненавижу! Сердце дрожит, разгоняя отравленную кровь по венам. Слоняюсь между полок и стеллажей неприкаянной душой, бесполезно озираюсь по ассортименту. Вздрогнув, сбиваюсь с мысли, врезалась в кого-то, даже отпружинило, с такой силой натолкнулась. Он вырос передо мной, как из-под земли. Поднимаюсь взглядом снизу вверх по синим джинсам, по белой футболке, встречаю холодные, стальные глаза, мгновенно обдаёт жаркой волной. От увиденного удивлённо рот приоткрывается, внутри переливаются текучим серебром. Моргнула сбросив наваждение, показалось. Светленький парень, довольно высокий, достаю всего-то до плеча и я на каблуке в тринадцать сантиметров. Разворот плеч поражает массивностью, обтянуты синей джинсовкой с подратастями. Смутившись обхожу, буквально прошептав извинения. Тело будто в агонии, кожа пылает, в голове пульсирует кровь. Оборачиваюсь, он тоже, встретившись глазами пугливо отворачиваюсь. Лицо жжёт неимоверно, сердце дернувшись в груди сдавило не давая продохнуть. Теперь совсем не помню, зачем я тут хожу, чего ищу. Наталкиваюсь на женщину, не заметила, она ругается, иду дальше. Магазин видится в образе устрашающего лабиринта. А зачем тут скитаюсь, просто по привычке. Симпатичный, пролетает в голове и даже больше... Широкие скулы, пухлые губы плотно сжаты, я заметила всё... Под курткой рельефный контур мышц не скрывает футболка. Что просила купить Сонька? Поднимаю взгляд, он напротив меня, встречаемся глазами, быстро отвожу свои в сторону, ощущаю ненормальный жар во всём теле, только теперь уже внутри, под кожей. Хватаю шоколадку, первое, что попалось, к чаю хватит. На большее отказавший мозг сейчас не способен. Руки непослушно подрагивают, не просто пальцы, а целиком. У кассы, к которой почти бежала без оглядки, тянусь за жвачкой, соприкасаюсь пальцами с большой, тёплой ладонью. Отдёрнув свою, роняю схваченную цветную упаковочку на пол. Наклоняется, да, это снова он, поднимает и отдаёт мне, коснувшись намеренно пальцев. Одновременно окидывает пробирающим взглядом с ног до головы, не скрывает и не таит интереса. Остро ощущаю чужое касание, перевернувшее все внутренности. Новая волна проносится взбудоражив. Лицо заплывает стыдливым румянцем, не могу находиться с ним так близко. Отступив отворачиваюсь, еле слышно промямлив спасибо. Он меня преследует?
Расплачиваюсь картой, чудится смотрит, оборачиваюсь, а вот и не кажется, спотыкаюсь на шаге и чуть ли не бегом вылетаю на улицу. Покрасневшая, как мне кажется, не только лицом, но и телом. Спешу от чёртова лабиринта в сторону дома. Никогда ещё этот обычный гипермаркет не казался мне таким устрашающим. Жадно дышу, по спине холодок страха, внутренности перевернулись дважды, оставляя неприятное ощущение. Пойду пешком, что-то совсем не хорошо. Волны жара накатывают, тереблю верхние пуговицы блузки, пробегают мурашки, заставляя передергиваться уже от холодного воздуха. Тяжело дышать, мне не хватает воздуха.
Прямо перед собой вижу машину Заруцкого. Сначала даже не могу поверить, откуда он здесь. Меня ищет... Сообразив, разворачиваюсь назад, но меня успевает заметить друг. Его самого не вижу, но уже бегу обратно, на высоченных каблуках, грозящих переломать ноги. Я несусь сломя голову от него, а хочу к нему, кинуться на шею, и целовать, целовать... Выбегаю из двора многоэтажки, пулей в магазин, в дверях оборачиваюсь, нет ли погони. Врезаюсь с разлету в скалу, со стоном выбив весь воздух из лёгких, чуть ли не отлетаю, смотрю глазами полными слёз. Снова он. Стоит в проходе узкого тамбура не собирается пропускать меня. Жду погони, ещё секунда и появится Заруцкий. Я не могу! Не хочу! Не сдержусь! Единственный шанс на спасение. Бежать.
