Перед эфиром он успел побеседовать практически со всеми участниками, объяснить, что от кого потребуется, подсказать особо застенчивым несколько реплик и прорепетировать пару модельных показов. И даже взял несколько мини-интервью у моделей, гримёров и дизайнеров ткани. Параллельно он раздавал указания операторам, что нужно заснять для возможных перебивок из интерьера. (Мало ли, как дело пойдёт, вдруг конфуз, а у нас тут уже пятиминуточки приготовлены). Я, правда, вскинулась и собралась сказать, что когда организатор программы Я, всё идёт по плану, потом вспомнила про каблук, постучала по ближайшей деревянной панели и промолчала. Просто, чтобы не сглазить.
Пробежавшись еще раз по сценарию, мы разошлись каждый по своим делам. Анхель ушел строить свою команду, а я поплелась в переговорную, превратившуюся на этот вечер в гримёрную.
Откровенно говоря, я бы прекрасно обошлась своими силами. Никто на официальных и уж тем более на неофициальных встречах недовольство авторскому макияжу не высказывал. Но мой настойчивый друг почти силой загнал меня к гримёрам. (Милая, это эфир. Совсем другой свет. Тут нужен определённый оттенок и пудры, и румян, и помады. Я хочу, чтобы ты с любого ракурса смотрелась прекрасно.)
Единственным плюсом создания моего эфирного образа руками профессионалов оказалось удобное кресло. Учитывая, сколько мне пришлось пробегать на ногах, отдых был донельзя кстати.
Что ж, Анхель был прав. Так я бы сама себе не накрасила и не уложила волосы. Хотя бы потому, что время было сильно ограничено.
По-хорошему все уже должны были быть на местах, но смс о прибытии заказчика я так и не получила.
Словно в ответ на мои мысли, позвонил пиарщик фирмы и сообщил, что руководство прибудет прямо на сцену и легко, на импровизации включится в программу.
Вот счастье-то! Я начала заводиться. К чему тогда были долгие согласования сценария, расписанное время показов, предполагаемые вопросы для мини-интервью…
Импровизировать он будет! А давайте я тоже буду импровизировать.
На телефоне высветилось новое сообщение.
«У нас всё готово. А.»
А, ну не отменять же эфир!
И я дала знак первой группе манекенщиц готовиться к выходу.
Шоу покатилось как по маслу. Показы, разговор с дизайнерами, сюжеты со швейной фабрики, репортаж о строящемся новом доме моды.
Пока зрители смотрели отснятые заранее материалы, я успела оговорить с Анхелем несколько вариантов финала, если наш заказчик так и не появится. Безответственный тип!
И вот я произношу кодовую фразу:
- Лучше всего о человеке рассказывают его дела. И друзья, разумеется. А чтобы понять, как рождаются и растут такие талантливые предприниматели, давайте заглянем в семейный альбом нашего героя.
И тут на экране (молодец, Анхель, и такой вариант предусмотрел!) появляются детские фотографии. Потом школьные, институтские, за ними следуют карандашные наброски моделей одежды..
До конца эфира 10 минут, а Германа всё нет… Правда, он не Герман, а Иван, но ситуация от этого лучше не становилась.
В зал вернули свет. Из-за кулис стали выходить участницы показов и организаторы. Разумеется, в платьях от Ивана Скрябина. Да-да, вот столь звучное имя и такое безответственное поведение.
Я подхожу к микрофону, чтобы сказать всем спасибо, и тут из зала на сцену поднимается мой сапожный мастер, забирает у меня микрофон и начинает всех благодарить.
Если бы не прямой эфир! Ух, и досталось бы кому-то!
Впрочем, надо отдать должное «господину заменяющему», говорил он вполне складно и в тему. А когда стал называть имена дизайнеров и названия коллекций, я уверилась, что человек он, данному производству совсем не чуждый.
«Ладно, подумала я, - на банкете всё равно увидимся, там и разберусь, кто это».
Эфир закончился. Для теле- и интернет-зрителей запустили рекламный ролик, а всех участников презентации пригласили на банкет. Правда, тут же выяснилось, что надо найти, кто и куда будет упаковывать платья, рабочие жаловались, что рекламный щит слишком сильно закрепили на сцене и обычными способами его не снять, а ломать задник сцены они не решаются (пусть только бы попробовали!), телевизионщикам срочно понадобился пиарщик заказчика, не отвечающий на их звонки…
В общем, обычная суета сует. Я даже не удивлялась, а просто нашла, помогла и соединила всех с нужными людьми. И, чуть мазнув прозрачным блеском по губам, отправилась на фуршет.
Фуршет был на уровне. А вот загадочный незнакомец на нём отсутствовал. Заказчика тоже не было. Директор, правда, сказал, что тот заходил, произнёс пару тостов, а потом, сославшись на неотложные дела, уехал.
- Между прочим, он кого-то высматривал…
- А я тут при чём?
- Ну как, при чём.. спрашивал про тебя, говорил, что хочет обсудить еще одну презентацию. Он тебе позвонит?
- Да пожалуйста. После отпуска.
Директор хотел было возразить, а потом махнул рукой, отпуская.
Ну я себя и отпустила. Заехала домой, переоделась и умчалась прочь ближайшим рейсом, пока высокое начальство не передумало.
Две недели счастья! Море, солнце, массажи, обёртывания… И всего два деликатных звонка с работы.
Но отпуск, как и всё хорошее, закончился. Впрочем, чувствовала я себя замечательно, от усталости не осталось и следа.
Оставив чемоданы в гардеробной, я заказала ужин и пошла в душ, смыть «пыль дорог». И только я вышла из ванной, раздался звонок в дверь.
«Надо же, как быстро», - приятно удивилась я.
Открыла дверь. Курьер протягивал мне букет любимых розовых пионов (в марте, откуда?) и коробку, перевязанную кокетливым сиреневым бантиком.
От удивления я молча расписалась и только потом догадалась проверить имя адресата. Может, не мне? Но нет, в графе кому чётко значилось Марии Андреевне Лариной.
Я открыла коробку. Там лежала моя туфля. Отремонтированная. И не просто отремонтированная! Неведомый мастер украсил её россыпью кристаллов Сваровски. Причём сделал это настолько элегантно, что не возникало даже ни малейшей мысли о чуждости украшений.
Внутри туфли я обнаружила карточку.
Украшение для правой ножки буду рад вручить завтра, в 7 вечера. Ресторан «Небесное сияние».
P.S. Шофер заедет за вами пол седьмого.
И вместо подписи – ваш сапожник. И два инициала - И.С.
Сначала я хотела просто порвать карточку и никуда не пойти. Но извечное женское любопытство просто требовало выяснить, кто же этот таинственный сапожник! И я отправилась в гардеробную выбирать костюм.
Вам кажется, это легко? Быть может, если бы это был ужин со старым другом, или вечерний светский раут, я бы тоже не заморачивалась выбором одежды. Для обоих вариантов одежды достаточно.
Но у меня-то впереди ни то, ни другое! В каком-то смысле встреча с незнакомым незнакомцем. Потому что про Ивана Скрябина я собрала достаточно информации, готовя презентацию. Но вот парадокс – так и не встретилась. Так что же надеть? Ни ежедневный деловой костюм, ни коктейльное платье ни подойдут. Первое слишком скучно, а второе – вызывающе.
Словно из поисковой строки Яндекса в памяти всплыло: ни в коем случае на деловую встречу нельзя надевать платья с глубоким вырезом, туфли на высокой шпильке, рубашки прозрачные или с ярким принтом, в общем, всё, что может заставить думать вашего собеседника не о деле.
Кстати, вот интересный вопрос, а деловая ли встреча мне предстоит? Тем более ресторан не обычный. Название «Небесное сияние» родилось не просто так. Не знаю, как архитекторам удалось такое спроектировать, но прозрачные стены, пол и потолок создавали у посетителей ощущение, что они передвигаются по небу. К счастью, я была там еще до открытия. Неугомонный Анхель готовил материал и, разумеется, отправился на предварительную разведку нового места и взял меня с собой «чтобы не скучно было и для новых идей». Насколько помню, в тот день новых идей он от меня не дождался. Конечно, 51й этаж это не 62й в башне «Федерация» в Москва-сити, но и того было достаточно. Я зависла там в прямом и переносном смысле, опасаясь сделать лишний шаг. И если бы Анхель постоянно меня не хватал за руку и не тащил за собой, чтобы я помогла выбрать ему наиболее интересные ракурсы, я бы так и простояла у входа в прозрачный зал. В общем, некоторое представление о месте, куда меня столь категорическим образом пригласили, я имела. Поэтому понимала, что идти в строгом деловом костюме глупо, как и в слишком откровенном. Впрочем, родились у меня пару идей о совместимости несовместимого, и я принялась импровизировать.
Иван Скрябин никогда не считал себя ни высоким интеллектуалом, ни дамским угодником или ловеласом. Если бы его попросили охарактеризовать себя одним словом, он ни на мгновения не задумавшись, выбрал бы «трудяга».
Все эти нынешние атрибуты: лимузин с шофёром, дорогие фирменные рубашки, часы Rolex (и упаси боже надеть отечественные!) его откровенно раздражали.
Часы, к примеру, при виде которых обычно фыркало его нынешнее окружение, были дедовы, и получены были им за храбрость от комполка в конце войны.
Дед был долговязым подростком, и в 1944 году, чтобы попасть на фронт, приврал добавив к своим свои пятнадцати себе три года. Родившись в семье охотника, он научился хорошо стрелять еще лет в десять, а к четырнадцати ходил со своим отцом на охоту, добывая пропитание не только своей семье, но и одинокой соседке. До маленького таёжного посёлка фашисты не дошли, но Иван старший (нынешнего успешного бизнесмена назвали в честь деда) сбежал, забравшись в товарный вагон проезжавшего товарняка. Конечно, его обнаружили, хотели ссадить и вернуть домой, но крики привлекли внимания командира одной из частей. Услышав, что малец заявляет, что стреляет не хуже, а то и получше поймавших его солдат, комполка остановился и предложил пострелять на спор: кто кого. Какого же было его удивление, когда нескладный подросток загнал все пули в «яблочко».
Так год Иван-солдат и прошел, как сын полка, до победы. Зацепило его слегка уже в апреле 45го, когда он пытался убрать двух снайперов. Одного успел, а второй почти поймал в прицел деда, но тот, словно кто подтолкнул, успел откатиться в сторону и пальнуть почти наугад. Второго снайпера он завалил каким-то чудом, но и сам заполучил пулю в ногу, отчего всю жизнь слегка прихрамывал. Любовь свою встретил уже почти в сорок, почти сразу родился отец Ивана Скрябина-младшего. Младший деда застал, хотя и запомнил из его рассказов не слишком много. Но родом и фамилией гордился. Кстати, к известному композитору она никакого отношения не имела.
Дед считал, что Скрябиными их семейство прозывалось оттого, что они добывали и выделывали («скрябали») шкуры и отшивали из них куртки или продавали подготовленные скорнякам.
Иван младший (как его называли в семье) решительно снял с руки Rolex, достал из ящика стола дедовы часы и надел их. Посмотрел на приготовленный смокинг с бабочкой, оставил его на вешалке и потянулся к любимым брюкам и свитеру.
К ресторану я подъехала на машине чуть раньше назначенного времени. Смс о прибытии «службы доставки» мелодично привлекло моё внимание ровно полседьмого. Через пару минут раздался звонок в дверь. Шофер, исполняя роль посыльного, протянул мне большой букет садовых ромашек. «Не банально», - отметила про себя я, поставила цветы в воду и отправилась на встречу.
Иван Скрябин сидел за столиком у окна. В апреле смеркалось рано, и он надеялся, что вечер закончится любованием звёздного неба. И мечтал, что дама, которую он пригласил на свидание, не произнесёт банальности, сравнивая звёзды с брильянтами. Правда, насколько он успел заметить за время их общения, Маша Ларина банальностей не любила и в свою жизнь их не допускала. «Интересно, в чём она придёт? – подумал он. Строгая юбка и жакет? Темные брюки? Классическое сочетание чёрного и белого? Через несколько минут выяснилось, что не угадал. Совсем.
Провожаемая метрдотелем ресторана, высокая стройная брюнетка в платье цвета спелой вишни, не торопясь, приближалась к столику. Лёгкий, длинный чёрный кардиган с темно-вишнёвой окантовкой подчёркивал деловую цель встречи, а полупрозрачная ткань интриговала, манила, будила фантазию, звала подобрать ключик к таинственной незнакомке. Разумеется, и туфли, и клатч были подобраны в тон платью.
Странно, но Иван Скрябин ощутил разочарование. Нет, девушка была прекрасна, но он вдруг почувствовал себя деревенским увальнем, на которого соизволила взглянуть городская барышня. Нет, комплексов из-за своей внешности никогда не было. Достаточно широкий в кости, благодаря регулярным тренировкам, Иван безжалостно расправлялся с малейшим намёком на жировую прослойку. Но вот темно-рыжие волосы образу солидности никак не добавляли. А что делать – порода скрябинская такая!
«И на что я надеялся, - подумал он про себя, галантно приподнимаясь при приближении дамы, и отодвигая стул, - родственная душа, яркая, естественная… Для неё это просто работа.»
Я не слишком любила такие рестораны. Да и подобные приглашения тоже. Уже поднимаясь в лифте, подумывала, не нажать ли на кнопку нижнего этажа. Но когда это Ларины поворачивались спиной к собственным страхам? И я решительно пошла по прозрачному полу, подумав, что Анхель почти провидец. Иначе с моей «любовью» к высоте вряд ли я была бы на высоте во всех смыслах этого слова.
Метрдотель любезно проводил меня к столику. Мне навстречу поднялся мой сапожник. На нём были узкие рыже-коричневые брюки и ярко-зелёный свитер. Я посмотрела на свой и его костюм, не удержалась и расхохоталась: «Вишенка на веточке с зелёным листиком!»
Нет, этот мастер- сапожник просто наглец! Прикинуться главой фирмы и пригласить в ресторан, да еще в какой ресторан! Впрочем, вероятно к фирме Ивана Скрябина он отношение всё же имеет, раз так спокойно рассказывал о ней на презентации. Родственник? Знакомый? А, впрочем, кого я ожидала увидеть? Записка была явно от сапожника. Но присланная туфелька тянула на гораздо более высокий уровень. Кстати, звонок от владельца фирмы был, точнее от секретаря. Мне передали просьбу о встрече, сказали, что уточнят время. Это было в аэропорту, сразу после прилёта. А записку с коробкой принесли домой. Так, может, я зря соединила в одного двух абсолютно разных людей?
Иван Скрябин был в шоке. Ни здравствуйте, ни рада вас видеть. Она подошла, посмотрела, да еще и расхохоталась, назвав его костюм зелёной веточкой! Правда, вероятно, речь шла всё же о сочетании двух костюмов, потому что дословно фраза звучала, как «вишенка на веточке с зелёным листиком». Но всё равно обидно! А потом эта невероятная девушка отстегнула юбку (никогда бы не догадался, что это отдельная деталь туалета!), как-то хитро перекрутила кардиган, и он превратился в шарф. Образ поменялся за несколько мгновений. Теперь перед ним сидела не строгая бизнес-леди, не дама света, а просто молодая девушка, готовая на лёгкие безрассудства. И такая Маша Ларина нравилась ему гораздо больше!
Да, похоже, шокировала я мужика, и сильно. Сидит. Молчит. Правда, стул галантно отодвинул и официанту знак сделал. Заказал без меня по своему вкусу или собирается предложить аперитив? Официант принёс целый поднос… туфелек! Присмотревшись, я поняла, что они все были сделаны из разных видов теста.
Пробежавшись еще раз по сценарию, мы разошлись каждый по своим делам. Анхель ушел строить свою команду, а я поплелась в переговорную, превратившуюся на этот вечер в гримёрную.
Откровенно говоря, я бы прекрасно обошлась своими силами. Никто на официальных и уж тем более на неофициальных встречах недовольство авторскому макияжу не высказывал. Но мой настойчивый друг почти силой загнал меня к гримёрам. (Милая, это эфир. Совсем другой свет. Тут нужен определённый оттенок и пудры, и румян, и помады. Я хочу, чтобы ты с любого ракурса смотрелась прекрасно.)
Единственным плюсом создания моего эфирного образа руками профессионалов оказалось удобное кресло. Учитывая, сколько мне пришлось пробегать на ногах, отдых был донельзя кстати.
Что ж, Анхель был прав. Так я бы сама себе не накрасила и не уложила волосы. Хотя бы потому, что время было сильно ограничено.
По-хорошему все уже должны были быть на местах, но смс о прибытии заказчика я так и не получила.
Словно в ответ на мои мысли, позвонил пиарщик фирмы и сообщил, что руководство прибудет прямо на сцену и легко, на импровизации включится в программу.
Вот счастье-то! Я начала заводиться. К чему тогда были долгие согласования сценария, расписанное время показов, предполагаемые вопросы для мини-интервью…
Импровизировать он будет! А давайте я тоже буду импровизировать.
На телефоне высветилось новое сообщение.
«У нас всё готово. А.»
А, ну не отменять же эфир!
И я дала знак первой группе манекенщиц готовиться к выходу.
Шоу покатилось как по маслу. Показы, разговор с дизайнерами, сюжеты со швейной фабрики, репортаж о строящемся новом доме моды.
Пока зрители смотрели отснятые заранее материалы, я успела оговорить с Анхелем несколько вариантов финала, если наш заказчик так и не появится. Безответственный тип!
И вот я произношу кодовую фразу:
- Лучше всего о человеке рассказывают его дела. И друзья, разумеется. А чтобы понять, как рождаются и растут такие талантливые предприниматели, давайте заглянем в семейный альбом нашего героя.
И тут на экране (молодец, Анхель, и такой вариант предусмотрел!) появляются детские фотографии. Потом школьные, институтские, за ними следуют карандашные наброски моделей одежды..
До конца эфира 10 минут, а Германа всё нет… Правда, он не Герман, а Иван, но ситуация от этого лучше не становилась.
В зал вернули свет. Из-за кулис стали выходить участницы показов и организаторы. Разумеется, в платьях от Ивана Скрябина. Да-да, вот столь звучное имя и такое безответственное поведение.
Я подхожу к микрофону, чтобы сказать всем спасибо, и тут из зала на сцену поднимается мой сапожный мастер, забирает у меня микрофон и начинает всех благодарить.
Если бы не прямой эфир! Ух, и досталось бы кому-то!
Впрочем, надо отдать должное «господину заменяющему», говорил он вполне складно и в тему. А когда стал называть имена дизайнеров и названия коллекций, я уверилась, что человек он, данному производству совсем не чуждый.
«Ладно, подумала я, - на банкете всё равно увидимся, там и разберусь, кто это».
Эфир закончился. Для теле- и интернет-зрителей запустили рекламный ролик, а всех участников презентации пригласили на банкет. Правда, тут же выяснилось, что надо найти, кто и куда будет упаковывать платья, рабочие жаловались, что рекламный щит слишком сильно закрепили на сцене и обычными способами его не снять, а ломать задник сцены они не решаются (пусть только бы попробовали!), телевизионщикам срочно понадобился пиарщик заказчика, не отвечающий на их звонки…
В общем, обычная суета сует. Я даже не удивлялась, а просто нашла, помогла и соединила всех с нужными людьми. И, чуть мазнув прозрачным блеском по губам, отправилась на фуршет.
Фуршет был на уровне. А вот загадочный незнакомец на нём отсутствовал. Заказчика тоже не было. Директор, правда, сказал, что тот заходил, произнёс пару тостов, а потом, сославшись на неотложные дела, уехал.
- Между прочим, он кого-то высматривал…
- А я тут при чём?
- Ну как, при чём.. спрашивал про тебя, говорил, что хочет обсудить еще одну презентацию. Он тебе позвонит?
- Да пожалуйста. После отпуска.
Директор хотел было возразить, а потом махнул рукой, отпуская.
Ну я себя и отпустила. Заехала домой, переоделась и умчалась прочь ближайшим рейсом, пока высокое начальство не передумало.
Две недели счастья! Море, солнце, массажи, обёртывания… И всего два деликатных звонка с работы.
Но отпуск, как и всё хорошее, закончился. Впрочем, чувствовала я себя замечательно, от усталости не осталось и следа.
Оставив чемоданы в гардеробной, я заказала ужин и пошла в душ, смыть «пыль дорог». И только я вышла из ванной, раздался звонок в дверь.
«Надо же, как быстро», - приятно удивилась я.
Открыла дверь. Курьер протягивал мне букет любимых розовых пионов (в марте, откуда?) и коробку, перевязанную кокетливым сиреневым бантиком.
От удивления я молча расписалась и только потом догадалась проверить имя адресата. Может, не мне? Но нет, в графе кому чётко значилось Марии Андреевне Лариной.
Я открыла коробку. Там лежала моя туфля. Отремонтированная. И не просто отремонтированная! Неведомый мастер украсил её россыпью кристаллов Сваровски. Причём сделал это настолько элегантно, что не возникало даже ни малейшей мысли о чуждости украшений.
Внутри туфли я обнаружила карточку.
Украшение для правой ножки буду рад вручить завтра, в 7 вечера. Ресторан «Небесное сияние».
P.S. Шофер заедет за вами пол седьмого.
И вместо подписи – ваш сапожник. И два инициала - И.С.
Сначала я хотела просто порвать карточку и никуда не пойти. Но извечное женское любопытство просто требовало выяснить, кто же этот таинственный сапожник! И я отправилась в гардеробную выбирать костюм.
Вам кажется, это легко? Быть может, если бы это был ужин со старым другом, или вечерний светский раут, я бы тоже не заморачивалась выбором одежды. Для обоих вариантов одежды достаточно.
Но у меня-то впереди ни то, ни другое! В каком-то смысле встреча с незнакомым незнакомцем. Потому что про Ивана Скрябина я собрала достаточно информации, готовя презентацию. Но вот парадокс – так и не встретилась. Так что же надеть? Ни ежедневный деловой костюм, ни коктейльное платье ни подойдут. Первое слишком скучно, а второе – вызывающе.
Словно из поисковой строки Яндекса в памяти всплыло: ни в коем случае на деловую встречу нельзя надевать платья с глубоким вырезом, туфли на высокой шпильке, рубашки прозрачные или с ярким принтом, в общем, всё, что может заставить думать вашего собеседника не о деле.
Кстати, вот интересный вопрос, а деловая ли встреча мне предстоит? Тем более ресторан не обычный. Название «Небесное сияние» родилось не просто так. Не знаю, как архитекторам удалось такое спроектировать, но прозрачные стены, пол и потолок создавали у посетителей ощущение, что они передвигаются по небу. К счастью, я была там еще до открытия. Неугомонный Анхель готовил материал и, разумеется, отправился на предварительную разведку нового места и взял меня с собой «чтобы не скучно было и для новых идей». Насколько помню, в тот день новых идей он от меня не дождался. Конечно, 51й этаж это не 62й в башне «Федерация» в Москва-сити, но и того было достаточно. Я зависла там в прямом и переносном смысле, опасаясь сделать лишний шаг. И если бы Анхель постоянно меня не хватал за руку и не тащил за собой, чтобы я помогла выбрать ему наиболее интересные ракурсы, я бы так и простояла у входа в прозрачный зал. В общем, некоторое представление о месте, куда меня столь категорическим образом пригласили, я имела. Поэтому понимала, что идти в строгом деловом костюме глупо, как и в слишком откровенном. Впрочем, родились у меня пару идей о совместимости несовместимого, и я принялась импровизировать.
Иван Скрябин никогда не считал себя ни высоким интеллектуалом, ни дамским угодником или ловеласом. Если бы его попросили охарактеризовать себя одним словом, он ни на мгновения не задумавшись, выбрал бы «трудяга».
Все эти нынешние атрибуты: лимузин с шофёром, дорогие фирменные рубашки, часы Rolex (и упаси боже надеть отечественные!) его откровенно раздражали.
Часы, к примеру, при виде которых обычно фыркало его нынешнее окружение, были дедовы, и получены были им за храбрость от комполка в конце войны.
Дед был долговязым подростком, и в 1944 году, чтобы попасть на фронт, приврал добавив к своим свои пятнадцати себе три года. Родившись в семье охотника, он научился хорошо стрелять еще лет в десять, а к четырнадцати ходил со своим отцом на охоту, добывая пропитание не только своей семье, но и одинокой соседке. До маленького таёжного посёлка фашисты не дошли, но Иван старший (нынешнего успешного бизнесмена назвали в честь деда) сбежал, забравшись в товарный вагон проезжавшего товарняка. Конечно, его обнаружили, хотели ссадить и вернуть домой, но крики привлекли внимания командира одной из частей. Услышав, что малец заявляет, что стреляет не хуже, а то и получше поймавших его солдат, комполка остановился и предложил пострелять на спор: кто кого. Какого же было его удивление, когда нескладный подросток загнал все пули в «яблочко».
Так год Иван-солдат и прошел, как сын полка, до победы. Зацепило его слегка уже в апреле 45го, когда он пытался убрать двух снайперов. Одного успел, а второй почти поймал в прицел деда, но тот, словно кто подтолкнул, успел откатиться в сторону и пальнуть почти наугад. Второго снайпера он завалил каким-то чудом, но и сам заполучил пулю в ногу, отчего всю жизнь слегка прихрамывал. Любовь свою встретил уже почти в сорок, почти сразу родился отец Ивана Скрябина-младшего. Младший деда застал, хотя и запомнил из его рассказов не слишком много. Но родом и фамилией гордился. Кстати, к известному композитору она никакого отношения не имела.
Дед считал, что Скрябиными их семейство прозывалось оттого, что они добывали и выделывали («скрябали») шкуры и отшивали из них куртки или продавали подготовленные скорнякам.
Иван младший (как его называли в семье) решительно снял с руки Rolex, достал из ящика стола дедовы часы и надел их. Посмотрел на приготовленный смокинг с бабочкой, оставил его на вешалке и потянулся к любимым брюкам и свитеру.
К ресторану я подъехала на машине чуть раньше назначенного времени. Смс о прибытии «службы доставки» мелодично привлекло моё внимание ровно полседьмого. Через пару минут раздался звонок в дверь. Шофер, исполняя роль посыльного, протянул мне большой букет садовых ромашек. «Не банально», - отметила про себя я, поставила цветы в воду и отправилась на встречу.
Иван Скрябин сидел за столиком у окна. В апреле смеркалось рано, и он надеялся, что вечер закончится любованием звёздного неба. И мечтал, что дама, которую он пригласил на свидание, не произнесёт банальности, сравнивая звёзды с брильянтами. Правда, насколько он успел заметить за время их общения, Маша Ларина банальностей не любила и в свою жизнь их не допускала. «Интересно, в чём она придёт? – подумал он. Строгая юбка и жакет? Темные брюки? Классическое сочетание чёрного и белого? Через несколько минут выяснилось, что не угадал. Совсем.
Провожаемая метрдотелем ресторана, высокая стройная брюнетка в платье цвета спелой вишни, не торопясь, приближалась к столику. Лёгкий, длинный чёрный кардиган с темно-вишнёвой окантовкой подчёркивал деловую цель встречи, а полупрозрачная ткань интриговала, манила, будила фантазию, звала подобрать ключик к таинственной незнакомке. Разумеется, и туфли, и клатч были подобраны в тон платью.
Странно, но Иван Скрябин ощутил разочарование. Нет, девушка была прекрасна, но он вдруг почувствовал себя деревенским увальнем, на которого соизволила взглянуть городская барышня. Нет, комплексов из-за своей внешности никогда не было. Достаточно широкий в кости, благодаря регулярным тренировкам, Иван безжалостно расправлялся с малейшим намёком на жировую прослойку. Но вот темно-рыжие волосы образу солидности никак не добавляли. А что делать – порода скрябинская такая!
«И на что я надеялся, - подумал он про себя, галантно приподнимаясь при приближении дамы, и отодвигая стул, - родственная душа, яркая, естественная… Для неё это просто работа.»
Я не слишком любила такие рестораны. Да и подобные приглашения тоже. Уже поднимаясь в лифте, подумывала, не нажать ли на кнопку нижнего этажа. Но когда это Ларины поворачивались спиной к собственным страхам? И я решительно пошла по прозрачному полу, подумав, что Анхель почти провидец. Иначе с моей «любовью» к высоте вряд ли я была бы на высоте во всех смыслах этого слова.
Метрдотель любезно проводил меня к столику. Мне навстречу поднялся мой сапожник. На нём были узкие рыже-коричневые брюки и ярко-зелёный свитер. Я посмотрела на свой и его костюм, не удержалась и расхохоталась: «Вишенка на веточке с зелёным листиком!»
Нет, этот мастер- сапожник просто наглец! Прикинуться главой фирмы и пригласить в ресторан, да еще в какой ресторан! Впрочем, вероятно к фирме Ивана Скрябина он отношение всё же имеет, раз так спокойно рассказывал о ней на презентации. Родственник? Знакомый? А, впрочем, кого я ожидала увидеть? Записка была явно от сапожника. Но присланная туфелька тянула на гораздо более высокий уровень. Кстати, звонок от владельца фирмы был, точнее от секретаря. Мне передали просьбу о встрече, сказали, что уточнят время. Это было в аэропорту, сразу после прилёта. А записку с коробкой принесли домой. Так, может, я зря соединила в одного двух абсолютно разных людей?
Иван Скрябин был в шоке. Ни здравствуйте, ни рада вас видеть. Она подошла, посмотрела, да еще и расхохоталась, назвав его костюм зелёной веточкой! Правда, вероятно, речь шла всё же о сочетании двух костюмов, потому что дословно фраза звучала, как «вишенка на веточке с зелёным листиком». Но всё равно обидно! А потом эта невероятная девушка отстегнула юбку (никогда бы не догадался, что это отдельная деталь туалета!), как-то хитро перекрутила кардиган, и он превратился в шарф. Образ поменялся за несколько мгновений. Теперь перед ним сидела не строгая бизнес-леди, не дама света, а просто молодая девушка, готовая на лёгкие безрассудства. И такая Маша Ларина нравилась ему гораздо больше!
Да, похоже, шокировала я мужика, и сильно. Сидит. Молчит. Правда, стул галантно отодвинул и официанту знак сделал. Заказал без меня по своему вкусу или собирается предложить аперитив? Официант принёс целый поднос… туфелек! Присмотревшись, я поняла, что они все были сделаны из разных видов теста.
