Бернард поморщился. Время для выбора юной партнёрши завершилось, ещё буквально несколько музыкальных тактов, и пары должны начать танец. Молодой генерал оглянулся. Краем взгляда увидел стоявшую в паре шагов от него девушку в достаточно простом платье, в котором гармонично соединялись несколько оттенков розового. Цвет наряда казался цельным, никаких кричащих бантов или тонны кружев на платье не было, как и вычурных украшений. На незнакомке были только тонкая цепочка и небольшие серьги-висюльки из горного хрусталя. Бернард повернулся к девушке, протянул руку, ожидая увидеть привычное ненужное сочувствие. Но в ответном взгляде не было даже узнавания. Как не было и напускной восторженности от встречи с героем. Не было и бесполезной жалости. Молодая леди просто протянула руку, повернулась, вставая в первую позицию для танца. Двигалась она легко, ни разу не сбилась с такта. Во время смены позиций девушка не надоедала с расспросами, не вздыхала притворно-сочувственно. С едва заметной усмешкой поддержала разговор о погоде, причём, к удивлению герцога, не ограничилась традиционным девичьим «Ах, такая жара» или «Ужасная мигрень от дождя на прошлой неделе», а процитировала строки из статьи королевского мага-погодника, опубликованной в «Дворцовом вестнике». Дальше танцевали молча. На губах дебютантки играла лёгкая улыбка, и на первый взгляд она казалась такой счастливой! Вот только герцог и сам умел так улыбаться, скрывая в душе и боль от полученных ран, и пустоту, возникшую от глубоко уснувшего дара. Магии хватило, чтобы сохранить жизнь, но и только. Целители говорили, что способности смогут проснуться, восстановиться, правда, конкретных сроков, пусть и дальних, отчего-то никто не называл. И Бернард понимал, что даже одного шанса вернуть прежнюю жизнь нет.
- Жизнь есть, - негромко сказала идущая рядом в музыкальном такте девушка, и герцог понял, что нырнув в свои воспоминания, случайно произнёс последнюю фразу вслух.
Финальный аккорд танца оказался неожиданным. Молодой генерал вдруг поймал себя на мысли, что вовсе не хочет завершать на этой фразе разговор, да и отпускать эту девушку тоже не хочет. Тем временем незнакомка присела в лёгком реверансе, выпрямилась и даже сделала шаг в сторону.
- Подождите, - Бернард дотронулся до локтя дебютантки, - могу я предложить бокал освежающего лимонада в благодарность за танец?
На миг молодому генералу показалось, что дева откажется и ускользнёт, но та просто кивнула. Слуга, разносящий холодные напитки, появился рядом очень вовремя. Герцог взял с подноса два высоких хрустальных бокала, протянул один своей спутнице и предложил выйти на небольшой балкон.
- Я не успел представиться, негромко сказал он, ставя бокалы на небольшой столик и отодвигая для так и оставшейся пока безымянной молодой дамы стул, - меня зовут Бернард Конли.
- Розамель Гуарди.
- Сожалею о вашей потере, - тихо отозвался Бернард и слегка сжал руку девушки. Печальный опыт подсказывал, что никакие слова сочувствия не уменьшают горе и не сил не добавляют. Ему, во всяком случае, в схожей ситуации не помогли. Молодой генерал знал, что вся семья Гуарди погибла десять лет назад. Родители Розамель, два старших брата были одними из сильнейших магов королевства. И, конечно, сразу перенеслись порталами к границе, туда, где был прорван защитный контур. Им хватило сил остановить и уничтожить разведывательный отряд чудовищных храстнов, но спастись они не смогли, слишком тяжелые были раны. Когда подоспела помощь, было слишком поздно. В той битве погиб и Конли- старший, а мать молодого герцога не выдержала горя и отправилась в монастырь Великой Матери. Бернард поморщился, вспоминая. Чернокожие колдуны, уже несколько лет постоянно пытавшиеся прорвать защитный пограничный контур, выглядели жутко. Коротконогие, длиннорукие, на первый взгляд казались неуклюжими, но двигались при этом достаточно быстро и непредсказуемо. Их тёмные лица, словно кора старого дерева, были покрыты трещинами, из которых постоянно сочилась какая-то серая жидкость. К несчастью, для жителей королевства эта жидкость оказалось ядом. Ядом, справлялись с которым лишь самые сильные целители. А ещё эти колдуны умудрялись как-то уклоняться от летящих в них боевых заклинаний! Словно обладали даром ближайшего предвидения. И чтобы поразить такое чудовище, требовалось практически одновременно бросать и заклятие, и мини-снаряды, да ещё делать пару ложных выпадов в сторону противника. Подобная тактика действовала, но сил отнимала много. Да и сосредоточившись на атаке, держать параллельно щиты и отслеживать происходящее рядом, было достаточно тяжело. Собственно говоря, эта усталость тогда едва не стоила молодому генералу жизни. Он сумел уничтожить пятерых храстнов, когда шестой сумел пробить на миг ещё защиту. Тонкому отравленному кинжалу этого времени хватило, чтобы нанести рану. Выжил он лишь благодаря помощи собственного брата, его дару и зову крови, ускорившего перемещение. И герцог невольно поморщился, дотронувшись до покрасневшей щеки.
- Выйдем в сад? – вдруг предложил Бернард, неожиданно для самого себя. Предложил и спохватился, что практически нарушает правила приличия, зовя на прогулку, пусть и на территории королевского дворца, едва знакомую девушку. Но оставаться на месте стало невыносимо. Ему начало казаться, что стены дворца надвигаются, желая раздавить, а вокруг появляются уродливые тени поверженных храстнов.
Розамель не стала отнекиваться, ахать, смущаться, закрывая лицо веером, а просто согласно кивнула и оперлась на протянутую руку. Королевский сад, защищённый магическим куполом, смягчающим в разное время года и жару, и холод, был прекрасен. Цветы, кустарники и деревья гармонировали друг с другом. Казалось, что именно такое расположение было задумано самой природой, а вовсе не создано руками садовников с помощью магов. Дорожки, ведущие к небольшим прудам, тоже казались вполне естественными. Из «природного» образа выбивались, пожалуй, только расположенные в разных частях фонтаны со скульптурными композициями, да цветочные часы, расположенные в самом центре парка. Впрочем, до цветочных часов Бернард и Розамель не дошли. Они сворачивали с одной тропинки на другую, иногда обнаруживали, что невольно сделали круг, возвратившись к запомнившемуся дереву или фонтану, и тогда начинали движение в другую сторону. Бродили молча, но не тяготились этим молчанием. Возможно, девушка ждала, что герцог заговорит первым, а молодой генерал просто хотел отойти подальше от дворцовых стен. Доносившаяся музыка бала становилась всё тише и вскоре стала едва слышна. Бернард остановился. Он раньше не забредал в эту часть сада. Похоже, сюда садовники не добирались достаточно давно, уж слишком диким выглядело это место. Стволы и ветки кустарников и деревьев переплелись так плотно, что невозможно было определить, какое растение тут произрастает. Да и пройти дальше было бы достаточно сложно - на пути оказалось столько плотное переплетение листвы и тоненьких веток, что непонятно было, можно ли их распутать. А рубить отчего-то не хотелось.
- Смотрите, там свет! - воскликнула Розамель.
Бернард встал практически впритык к зелёно-коричневой решётке, всмотрелся. Пару раз что-то сверкнуло, затем мигнуло и погасло. Но что? Сильных всплесков магии рядом совершенно не ощущалось. А живой огонь.. Нет, невозможно! Ни запаха дыма и гари. Да и позволила бы защита сада возникающему пожару хоть что-то уничтожить!
- Вы же не хотите пробраться туда и посмотреть ближе на этот странный свет? - поинтересовался герцог у своей спутницы.
- Не хочу, - ожидаемо ответила девушка, - но чувствую, что должна это сделать. Словно родственной кровь зовёт меня, и не могу не ответить на этот зов. – С этими словами Розамель попыталась отвести в сторону пару веток. Неожиданно вскрикнула, отдёргивая руку, в которую вонзился длинный острый шип.
«Тёмные храстны»! – выругался про себя Бернард. Он мог бы поклясться, что минуту назад ни одного шипа не было. Герцог вытащил из потайного кармана малый целительский амулет, осторожно взял руку девушки, выдернул шип и сразу дотронулся лечебным кристаллом до раны, залечивая её. Из ножен на свет показалось именная шпага. Она засияла, завибрировала, зазвенела. Показалось, что веточная преграда стала тоньше и даже отступила. Желая проверить это Бернард сделал шаг вперёд и вдруг споткнулся. Шпагу, правда, из руки не выпустил. И лишь на миг коснувшись коленом и ладонью земли, тут же вскочил на ноги. Показалось, что мизинец второй, свободной руки, чем-то кольнуло, но он не обратил на это внимание. Встав, герцог не поверил своим глазам. Никакой преграды больше не было! Ровная тропинка вела к большой каменной чаше, потрескавшейся и наполненной землей вперемешку с мелкими камушками. Розамель уже стояла там, смотря на растущий на этой импровизированной клумбе цветок с толстым длинным стеблем и единственным закрытым бутоном на нём.
- Надо помочь ему освободиться! – позвала Розамель.
Несколько недоумевая, Бернард подошёл поближе. Девушка осторожно снимала со стебля обвивающий его в несколько слоёв вьюн.
Герцог вытащил из подпространства родовой кинжал и хотел уже рассечь им «путы», но светловолосая спутница покачала головой.
- Не выйдет. Я пробовала, - девушка отвернула воротник, показав серебряную булавку, слегка измазанную в чём-то зелёным, - он растёт и сдавливает ещё сильнее.
Бернард призвал магию. На указательном пальце левой руки появился невысокий огонёк белого пламени. Но стоило поднести его ближе к вьюну, тот мгновенно вырастил несколько колючек, запустив их в герцога. Маг успел выставить щит, но магическое пламя убрал.
- Может, просто выкопать? – предложил генерал. Теперь он смотрел на растение, как на противника, оценивая слабые и сильные стороны.
Розамель снова покачала головой.
- Слишком сильно связаны друг другом. Откопать вьюн без цветка не получится. Да вьют этот странный, словно заколдованный.
- Заколдованный, говорите? – задумался герцог. – Значит, надо выманить его на магию и переселить… Правда, магии у меня… - последнюю фразу он пробормотал еле слышно.
- Вашу магию он испугается, - серьёзно отозвалась девушка. – А мою - нет. Вот только куда его пересадить, чтобы он не навредил?
Бернард осмотрелся. На глаза ему попалась длинная сухая ветка. С трудом дотянувшись до неё, герцог подтянул её ближе, надеясь, что та не сломается в самый неподходящий момент.
- Можете напитать кончик магией? – спросил девушку. Герцог опасался, что та начнёт возмущаться или спорить. Но Розамель удивила. Лишь слегка приподняла левую бровь. Обхватила веточку, скрыла в тонких ладошках, закрыла глаза. Золотые искорки покрыли сухое дерево, словно кто-то обмакнул кисть в переливающуюся оттенками жёлтого драгоценного металла краску и стал покрывать её поверхность, не оставляя пустым ни единого миллиметра.
Вьюн встрепенулся, словно пёс, почуявший след добычи, чуть оторвался от стебля цветка, потянулся к золотой ветке. Та осталась недвижима, лишь засияла ярче. Вьюн издал какой-то странный звук, нечто среднее между урчанием и шипением. Острый шип-корень выдернулся из земли, затем гибкое тонкое тело вьюна стал медленно раскручиваться против часовой стрелки, освобождая цветок. На теле вьюна появились усики, помогающие зацепиться , и вскоре вьюн полностью переполз на золотую поверхность. И тут же замер, скованный заклинаниями стазиса, брошенных с двух сторон.
- Оригинальное украшение для сада получилось, - заметила Розамель, рассматривая серебряную ленту, обвивающую золотой ствол, словно символ бесконечности.
- И вечное, - усмехнулся Бернард. – Две магии переплелись так, что будут постоянно подпитывать друг друга.
- И когда-нибудь об этом месте сложат легенду, - продолжила девушка, - о вечной любви, соединившей два сердца. Двое так любили друг друга, что связали ритуалом души и дары. Так родился этот амулет, что соединяет то, что самим людям соединить не по силам.
- Красивая сказка, - согласился генерал. - Надо будет рассказать её менестрелям, дабы все жители королевства знали о таком чуде. Правда, сначала её величество следует предупредить.
Розамель ничего не успела ответить. В воздухе появились и запели серебряные колокольчики.
- Первое напоминание! – ахнул герцог, вспомнив книгу, принесённую братом. Там целая глава была посвящена правилам поведения на балу дебютанток. Как только серебряные колокольчики прозвенят трижды, все приглашённые должны принять участие в цветочном полонезе.
В зал Бернард и Розамель вернулись, когда колокольчики начали звонить в третий раз. Дамы и кавалеры встали в пары, готовясь к финальному танцу. Герцог и ведьмочка последовали их примеру. Зазвучала музыка. Шаг на носок в одну сторону, затем в другую. Лёгкое приседание. Два шага на стопу. Плечи у обоих партнёров расправлены. Спина идеально ровная. Взгляд наверх, словно где-то там горит путеводная звезда. Пары неспешно движутся по кругу. По часовой стрелке. Разворот. Шелест платьев. Кажется, что по залу порхают розовые бабочки всевозможных оттенков. Завершив второй круг, дамы и кавалеры снова выстраиваются в колонну. Одетый в тёмно-серый фрак молодой человек протягивает руку своей спутнице в практически прозрачном бледно-розовом платье. Он поворачивает налево и идёт по полукругу в конец зала. Кажущаяся фарфоровой статуэткой девушка идёт направо по полукругу в конец зала. Остальные чинно повторяют их движения. Новая фигура танца. Каждая леди делает четыре шага против часовой стрелки, обходя своего партнёра, стоящего на одном колене. Наконец, танец заканчивается. Девушки приседают в лёгком реверансе, кавалеры помогают им подняться, касаются воздушным поцелуем кончиков пальцев, не дотрагиваясь до них. Королева открывает золотую шкатулку, украшенную драгоценными камнями. Достаёт поочередно несколько мешочков с благословением. Блестящая пыль плавно оседает на волосах и одежде присутствующих.
Наступает черёд деревянной резной шкатулки. В ней лежат два браслета, на первый взгляд ничем не примечательные. Тонкие тусклые ободки, непонятно из чего сделанные. Приглашённые замирают. Для них начинается самая важная часть. Благословение девы-праматери.
Королева бережно перекладывает браслеты на деревянный поднос.
- Давным-давно, когда боги ещё ходили среди людей, совсем юная богиня, принявшая под покровительство свой первый мир и привязавшая к нему стихийных духов, хотела сделать счастливыми всех живущих. Но это оказалось так сложно! Почему-то каждый представлял счастье по-своему. Как и любовь. Дева-богиня огорчалась, когда видела, что двое, предназначенные друг для друга, расстаются из-за каких-то пустяков. И тогда она решила браслеты истинного понимания. Если мужчина и женщина являлись настоящей парой, надев эти браслеты, они понимали и принимали друг друга, такими, как есть. Нет, это вовсе не было похоже на взгляд через розовые очки. Просто каждый становился по отношению друг к другу терпимее, острые углы в отношениях немного сглаживались.
- Жизнь есть, - негромко сказала идущая рядом в музыкальном такте девушка, и герцог понял, что нырнув в свои воспоминания, случайно произнёс последнюю фразу вслух.
Финальный аккорд танца оказался неожиданным. Молодой генерал вдруг поймал себя на мысли, что вовсе не хочет завершать на этой фразе разговор, да и отпускать эту девушку тоже не хочет. Тем временем незнакомка присела в лёгком реверансе, выпрямилась и даже сделала шаг в сторону.
- Подождите, - Бернард дотронулся до локтя дебютантки, - могу я предложить бокал освежающего лимонада в благодарность за танец?
На миг молодому генералу показалось, что дева откажется и ускользнёт, но та просто кивнула. Слуга, разносящий холодные напитки, появился рядом очень вовремя. Герцог взял с подноса два высоких хрустальных бокала, протянул один своей спутнице и предложил выйти на небольшой балкон.
- Я не успел представиться, негромко сказал он, ставя бокалы на небольшой столик и отодвигая для так и оставшейся пока безымянной молодой дамы стул, - меня зовут Бернард Конли.
- Розамель Гуарди.
- Сожалею о вашей потере, - тихо отозвался Бернард и слегка сжал руку девушки. Печальный опыт подсказывал, что никакие слова сочувствия не уменьшают горе и не сил не добавляют. Ему, во всяком случае, в схожей ситуации не помогли. Молодой генерал знал, что вся семья Гуарди погибла десять лет назад. Родители Розамель, два старших брата были одними из сильнейших магов королевства. И, конечно, сразу перенеслись порталами к границе, туда, где был прорван защитный контур. Им хватило сил остановить и уничтожить разведывательный отряд чудовищных храстнов, но спастись они не смогли, слишком тяжелые были раны. Когда подоспела помощь, было слишком поздно. В той битве погиб и Конли- старший, а мать молодого герцога не выдержала горя и отправилась в монастырь Великой Матери. Бернард поморщился, вспоминая. Чернокожие колдуны, уже несколько лет постоянно пытавшиеся прорвать защитный пограничный контур, выглядели жутко. Коротконогие, длиннорукие, на первый взгляд казались неуклюжими, но двигались при этом достаточно быстро и непредсказуемо. Их тёмные лица, словно кора старого дерева, были покрыты трещинами, из которых постоянно сочилась какая-то серая жидкость. К несчастью, для жителей королевства эта жидкость оказалось ядом. Ядом, справлялись с которым лишь самые сильные целители. А ещё эти колдуны умудрялись как-то уклоняться от летящих в них боевых заклинаний! Словно обладали даром ближайшего предвидения. И чтобы поразить такое чудовище, требовалось практически одновременно бросать и заклятие, и мини-снаряды, да ещё делать пару ложных выпадов в сторону противника. Подобная тактика действовала, но сил отнимала много. Да и сосредоточившись на атаке, держать параллельно щиты и отслеживать происходящее рядом, было достаточно тяжело. Собственно говоря, эта усталость тогда едва не стоила молодому генералу жизни. Он сумел уничтожить пятерых храстнов, когда шестой сумел пробить на миг ещё защиту. Тонкому отравленному кинжалу этого времени хватило, чтобы нанести рану. Выжил он лишь благодаря помощи собственного брата, его дару и зову крови, ускорившего перемещение. И герцог невольно поморщился, дотронувшись до покрасневшей щеки.
- Выйдем в сад? – вдруг предложил Бернард, неожиданно для самого себя. Предложил и спохватился, что практически нарушает правила приличия, зовя на прогулку, пусть и на территории королевского дворца, едва знакомую девушку. Но оставаться на месте стало невыносимо. Ему начало казаться, что стены дворца надвигаются, желая раздавить, а вокруг появляются уродливые тени поверженных храстнов.
Розамель не стала отнекиваться, ахать, смущаться, закрывая лицо веером, а просто согласно кивнула и оперлась на протянутую руку. Королевский сад, защищённый магическим куполом, смягчающим в разное время года и жару, и холод, был прекрасен. Цветы, кустарники и деревья гармонировали друг с другом. Казалось, что именно такое расположение было задумано самой природой, а вовсе не создано руками садовников с помощью магов. Дорожки, ведущие к небольшим прудам, тоже казались вполне естественными. Из «природного» образа выбивались, пожалуй, только расположенные в разных частях фонтаны со скульптурными композициями, да цветочные часы, расположенные в самом центре парка. Впрочем, до цветочных часов Бернард и Розамель не дошли. Они сворачивали с одной тропинки на другую, иногда обнаруживали, что невольно сделали круг, возвратившись к запомнившемуся дереву или фонтану, и тогда начинали движение в другую сторону. Бродили молча, но не тяготились этим молчанием. Возможно, девушка ждала, что герцог заговорит первым, а молодой генерал просто хотел отойти подальше от дворцовых стен. Доносившаяся музыка бала становилась всё тише и вскоре стала едва слышна. Бернард остановился. Он раньше не забредал в эту часть сада. Похоже, сюда садовники не добирались достаточно давно, уж слишком диким выглядело это место. Стволы и ветки кустарников и деревьев переплелись так плотно, что невозможно было определить, какое растение тут произрастает. Да и пройти дальше было бы достаточно сложно - на пути оказалось столько плотное переплетение листвы и тоненьких веток, что непонятно было, можно ли их распутать. А рубить отчего-то не хотелось.
- Смотрите, там свет! - воскликнула Розамель.
Прода от 03.06.2025, 21:55
Бернард встал практически впритык к зелёно-коричневой решётке, всмотрелся. Пару раз что-то сверкнуло, затем мигнуло и погасло. Но что? Сильных всплесков магии рядом совершенно не ощущалось. А живой огонь.. Нет, невозможно! Ни запаха дыма и гари. Да и позволила бы защита сада возникающему пожару хоть что-то уничтожить!
- Вы же не хотите пробраться туда и посмотреть ближе на этот странный свет? - поинтересовался герцог у своей спутницы.
- Не хочу, - ожидаемо ответила девушка, - но чувствую, что должна это сделать. Словно родственной кровь зовёт меня, и не могу не ответить на этот зов. – С этими словами Розамель попыталась отвести в сторону пару веток. Неожиданно вскрикнула, отдёргивая руку, в которую вонзился длинный острый шип.
«Тёмные храстны»! – выругался про себя Бернард. Он мог бы поклясться, что минуту назад ни одного шипа не было. Герцог вытащил из потайного кармана малый целительский амулет, осторожно взял руку девушки, выдернул шип и сразу дотронулся лечебным кристаллом до раны, залечивая её. Из ножен на свет показалось именная шпага. Она засияла, завибрировала, зазвенела. Показалось, что веточная преграда стала тоньше и даже отступила. Желая проверить это Бернард сделал шаг вперёд и вдруг споткнулся. Шпагу, правда, из руки не выпустил. И лишь на миг коснувшись коленом и ладонью земли, тут же вскочил на ноги. Показалось, что мизинец второй, свободной руки, чем-то кольнуло, но он не обратил на это внимание. Встав, герцог не поверил своим глазам. Никакой преграды больше не было! Ровная тропинка вела к большой каменной чаше, потрескавшейся и наполненной землей вперемешку с мелкими камушками. Розамель уже стояла там, смотря на растущий на этой импровизированной клумбе цветок с толстым длинным стеблем и единственным закрытым бутоном на нём.
- Надо помочь ему освободиться! – позвала Розамель.
Несколько недоумевая, Бернард подошёл поближе. Девушка осторожно снимала со стебля обвивающий его в несколько слоёв вьюн.
Герцог вытащил из подпространства родовой кинжал и хотел уже рассечь им «путы», но светловолосая спутница покачала головой.
- Не выйдет. Я пробовала, - девушка отвернула воротник, показав серебряную булавку, слегка измазанную в чём-то зелёным, - он растёт и сдавливает ещё сильнее.
Бернард призвал магию. На указательном пальце левой руки появился невысокий огонёк белого пламени. Но стоило поднести его ближе к вьюну, тот мгновенно вырастил несколько колючек, запустив их в герцога. Маг успел выставить щит, но магическое пламя убрал.
- Может, просто выкопать? – предложил генерал. Теперь он смотрел на растение, как на противника, оценивая слабые и сильные стороны.
Розамель снова покачала головой.
- Слишком сильно связаны друг другом. Откопать вьюн без цветка не получится. Да вьют этот странный, словно заколдованный.
- Заколдованный, говорите? – задумался герцог. – Значит, надо выманить его на магию и переселить… Правда, магии у меня… - последнюю фразу он пробормотал еле слышно.
- Вашу магию он испугается, - серьёзно отозвалась девушка. – А мою - нет. Вот только куда его пересадить, чтобы он не навредил?
Бернард осмотрелся. На глаза ему попалась длинная сухая ветка. С трудом дотянувшись до неё, герцог подтянул её ближе, надеясь, что та не сломается в самый неподходящий момент.
- Можете напитать кончик магией? – спросил девушку. Герцог опасался, что та начнёт возмущаться или спорить. Но Розамель удивила. Лишь слегка приподняла левую бровь. Обхватила веточку, скрыла в тонких ладошках, закрыла глаза. Золотые искорки покрыли сухое дерево, словно кто-то обмакнул кисть в переливающуюся оттенками жёлтого драгоценного металла краску и стал покрывать её поверхность, не оставляя пустым ни единого миллиметра.
Вьюн встрепенулся, словно пёс, почуявший след добычи, чуть оторвался от стебля цветка, потянулся к золотой ветке. Та осталась недвижима, лишь засияла ярче. Вьюн издал какой-то странный звук, нечто среднее между урчанием и шипением. Острый шип-корень выдернулся из земли, затем гибкое тонкое тело вьюна стал медленно раскручиваться против часовой стрелки, освобождая цветок. На теле вьюна появились усики, помогающие зацепиться , и вскоре вьюн полностью переполз на золотую поверхность. И тут же замер, скованный заклинаниями стазиса, брошенных с двух сторон.
- Оригинальное украшение для сада получилось, - заметила Розамель, рассматривая серебряную ленту, обвивающую золотой ствол, словно символ бесконечности.
- И вечное, - усмехнулся Бернард. – Две магии переплелись так, что будут постоянно подпитывать друг друга.
- И когда-нибудь об этом месте сложат легенду, - продолжила девушка, - о вечной любви, соединившей два сердца. Двое так любили друг друга, что связали ритуалом души и дары. Так родился этот амулет, что соединяет то, что самим людям соединить не по силам.
- Красивая сказка, - согласился генерал. - Надо будет рассказать её менестрелям, дабы все жители королевства знали о таком чуде. Правда, сначала её величество следует предупредить.
Розамель ничего не успела ответить. В воздухе появились и запели серебряные колокольчики.
- Первое напоминание! – ахнул герцог, вспомнив книгу, принесённую братом. Там целая глава была посвящена правилам поведения на балу дебютанток. Как только серебряные колокольчики прозвенят трижды, все приглашённые должны принять участие в цветочном полонезе.
В зал Бернард и Розамель вернулись, когда колокольчики начали звонить в третий раз. Дамы и кавалеры встали в пары, готовясь к финальному танцу. Герцог и ведьмочка последовали их примеру. Зазвучала музыка. Шаг на носок в одну сторону, затем в другую. Лёгкое приседание. Два шага на стопу. Плечи у обоих партнёров расправлены. Спина идеально ровная. Взгляд наверх, словно где-то там горит путеводная звезда. Пары неспешно движутся по кругу. По часовой стрелке. Разворот. Шелест платьев. Кажется, что по залу порхают розовые бабочки всевозможных оттенков. Завершив второй круг, дамы и кавалеры снова выстраиваются в колонну. Одетый в тёмно-серый фрак молодой человек протягивает руку своей спутнице в практически прозрачном бледно-розовом платье. Он поворачивает налево и идёт по полукругу в конец зала. Кажущаяся фарфоровой статуэткой девушка идёт направо по полукругу в конец зала. Остальные чинно повторяют их движения. Новая фигура танца. Каждая леди делает четыре шага против часовой стрелки, обходя своего партнёра, стоящего на одном колене. Наконец, танец заканчивается. Девушки приседают в лёгком реверансе, кавалеры помогают им подняться, касаются воздушным поцелуем кончиков пальцев, не дотрагиваясь до них. Королева открывает золотую шкатулку, украшенную драгоценными камнями. Достаёт поочередно несколько мешочков с благословением. Блестящая пыль плавно оседает на волосах и одежде присутствующих.
Наступает черёд деревянной резной шкатулки. В ней лежат два браслета, на первый взгляд ничем не примечательные. Тонкие тусклые ободки, непонятно из чего сделанные. Приглашённые замирают. Для них начинается самая важная часть. Благословение девы-праматери.
Королева бережно перекладывает браслеты на деревянный поднос.
- Давным-давно, когда боги ещё ходили среди людей, совсем юная богиня, принявшая под покровительство свой первый мир и привязавшая к нему стихийных духов, хотела сделать счастливыми всех живущих. Но это оказалось так сложно! Почему-то каждый представлял счастье по-своему. Как и любовь. Дева-богиня огорчалась, когда видела, что двое, предназначенные друг для друга, расстаются из-за каких-то пустяков. И тогда она решила браслеты истинного понимания. Если мужчина и женщина являлись настоящей парой, надев эти браслеты, они понимали и принимали друг друга, такими, как есть. Нет, это вовсе не было похоже на взгляд через розовые очки. Просто каждый становился по отношению друг к другу терпимее, острые углы в отношениях немного сглаживались.
