Сам Ноа считал, что с каждым занятием с Энгстелиг у него лучше получалось контролировать свой дар. Он внимал ее советам, практикуясь, и все вроде как выходило. Ноа старался относится к своему пламени как хозяин относится к своему псу – настойчив и добр, однако требователен в выполнении своих команд. С каждым разом заключать большее количество пламени в меч было легче, и отчасти Ноа гордился собой, но понимал: чтобы победить Ройвана, этого будет мало.
– Вайдманы больше не ищут встречи? – бросила ему Энгстелиг в спину.
– Я стараюсь не ходить по главным залам, чтобы не встретить их, – сказал Ноа и добавил: – Как вы и советовали.
Энгстелиг коротко кивнула и задумалась о чем-то своем. Такой он ее и оставил.
Немного передохнув после занятия с Энгстелиг, он поспешил к Эли. После всех этих неудач на тренировке и разочарования фрау Энгстелиг, Ноа просто необходимо было увидеть Эли. Необходимо просто побыть с ней рядом. Необходимо просто знать, что хотя бы она в нем не разочарована.
Тихий час закончился и студентами, съевшими уже свой полдник, занимались эльфийки. Эли сидела в лазарете и беседовала с одним из студентов, пока меняла ему повязку. Увидев Ноа, эльфийка, коротко улыбнувшись, быстро закончила свою работу и подошла к парню.
Она посмотрела на него своими большими зелеными глазами и будто увидела все то смятение, что скопилось у него внутри:
– Все в порядке? – мягко поинтересовалась она.
– Вполне, – ответил Ноа.
Эли подвинулась к нему почти вплотную и зашептала:
– Персиваль согласен. Встретимся ночью после первого обхода на нашем месте у пруда. И Осо с собой возьми.
Затем она плавно отошла в сторону, и как ни в чем не бывало, направилась к следующему пациенту. Но Ноа не доверял Персивалю, не знал, чего от него можно ожидать, хотя и понимал, что пока что это единственный шанс для Осо спастись из этого места. Сказочная страна – с магией, королевствами и волшебными существами – оказалась не такой сказочной. Она была опасна. И даже обычная – если так можно сказать – академия на самом деле была чем-то вроде тюрьмы, перевалочного пункта для тех, кто сможет стать настоящим магом, и тех, кому уготована смерть.
И хоть Эли верила Персивалю и помогала, это совсем не означало, что так должен делать и Ноа. А потому ему нужен был человек, который мог бы оценить угрозу, который достаточно хорошо знал Хэксенштадт и Виридитерру в целом, чтобы оценить план Персиваля, который знал о проблеме Осо. И таким человеком был Махаон. Да, Ноа его не особо любил. Но тот хорошо относился к Осо, поддерживал ее, а самое главное – хранил страшный секрет девушки. Но привести Махаона к Эли без разрешения самой эльфийки было бы неправильно.
– Эли, стой, – проговорил Ноа, и эльфийка обернулась к нему.
Тогда парень в два шага преодолел расстояние между ними и зашептал:
– Можно я приведу еще Махаона? – Ноа не верил своим словам. Ему не нравился Махаон. И еще больше не нравилась мысль о том, что этот красавец окажется рядом с Эли. Но Осо нужна была помощь. И Махаон был одним из тех, кто мог ее оказать.
Эльфийка пронзительно посмотрела на Ноа, пытаясь угадать его мысли – и на секунду парню показалось, что ей это даже удалось. Но она все еще не нарушала тишины, будто оценивала угрозу.
– Ты понимаешь, как это опасно? Нас и так будет трое, – проговорила она тихо.
Тогда Ноа произнес, пытаясь убедить то ли ее, то ли себя:
– Ему можно доверять.
– Ладно, – обронила Эли и все же ушла к другому пациенту.
Ноа еще пару часов покрутился в лазарете с заданиями вроде «принеси да подай», пока Старшая не смиловалась над ним и не отпустила немного раньше.
Это было очень хорошей новостью, ведь ему теперь нужно было найти Махаона и Осо, чтобы все рассказать. Проходя мимо нескольких эльфиек, парень заметил их неодобрительные взгляды. Они о чем-то шептались, поглядывая то на Ноа, то на Эли. Он уже не раз замечал такое и надеялся, что у Эли действительно все в порядке, как она и говорила, потому что совсем не хотелось, чтобы из-за их дружбы у эльфийки были проблемы. Но пока что он решил не особо сильно забивать этим голову, потому что его ждет кое-какая другая важная миссия.
Первым делом Ноа решил направиться в библиотеку, ведь именно там он видел друзей в последний раз. Однако ребята уже успели покинуть библиотеку, чему Ноа не очень обрадовался, ведь он совершенно не знал, где искать Махаона. Как и в прошлый раз все студенты, находящиеся в библиотеке, уставились на него, хотя и попытались сделать это незаметно. Госпожа Алатея ничего не сказала, но по ее лицу парень понял, что она насторожена. Он двинулся прочь отсюда, но уже у дверей из библиотеки, Ноа понял, что все-таки нужно извиниться еще раз.
– Алатея, простите меня, – сказал Ноа, подходя к столу библиотекарши. – Я действительно очень сожалею о том, что сделал. Я совсем не хотел тревожить Мара… Пигмалиона. Просто так вышло.
Алатея смерила его недоверчивым взглядом и, взяв со стола стопку книг, отправилась расставлять их по стеллажам. На душе у парня скребли кошки. Чувство вины – хоть и не за свою провинность – не давало ему покоя. Хотелось догнать Алатею, попросить прощения вновь и хоть как-то оправдаться. Но Ноа этого не сделал, он лишь продолжал смотреть вслед удаляющейся библиотекарше.
Покинув учебный корпус, Ноа прямиком отправился в общежитие. Во дворе он встретил Леона, который спокойно прогуливался и осматривал где бы что-нибудь починить. Мужчина что-то тихо подпевал и выглядел очень счастливым. Увидев Ноа, его губы расплылись в широчайшей улыбке. Леон радостно поздоровался с парнем, но задерживать его своими разговорами не стал.
Вначале Ноа почувствовал облегчение – он ведь спешил! – но затем чувство вины, которое все еще не отпускало после встречи с Алатеей, взяло над ним верх, и парень пообещал себе как-нибудь обязательно навестить мужчину. Ведь Леон за все время в Хэксенштадте почти с отцовской теплотой относился и к самому Ноа, и к Осо.
Погода сегодня выдалась отличная – теплые солнечные лучи мягко согревали Ноа. Пока он упрямо следовал к общежитию. Парню хотелось остаться здесь, насладиться этим днём и теплом, что тот принёс. Но он не мог, ведь сейчас перед Ноа стояла другая задача – найти Осо. Войдя внутрь общежития, парень сразу же очутился в прохладном и темном коридоре. Света здесь всегда не хватало, и не спасали даже магические лампы, ведь здесь практически не было окон – не считая двух, которые располагались на торцах здания, а все остальные находились в комнатах студентов.
Ноа поднялся на верхний этаж, и привычным путем направился к комнате Махаона. Парень постучал в тяжелую дверь и с облегчением – ведь он до сих пор не был уверен, что Махаон там – услышал приглушенное: «Войдите!»
К счастью, Осо снова была в комнате Махаона, а значит, Ноа может объявить ребятам все сразу. Девушка сидела на кровати, прижимая к груди огромную подушку, рядом на постели как ни в чем не бывало сидел Блюблик, а Махаон вальяжно, но при этом сохраняя какое-то аристократическое достоинство развалился в кресле.
И Осо, и Махаон вопросительно смотрели на Ноа. Каждый из ребят понимал, что парень пришел сюда не просто так.
– Я придумал как помочь Осо, – начал парень издалека, ведь он все еще не мог понять, как рассказать ребятам про Персиваля. И, по правде говоря, он не был уверен, что Махаон сохранит и этот секрет. Хотя очень на это надеялся – он ведь пообещал Эли!
Видимо, Ноа слишком долго выдерживал паузу, потому что Махаон начал раздраженно постукивать пальцами по креслу, и произнес:
– Говори же!
Ноа бросил на парня злобный взгляд, но все же продолжил:
– Сначала пообещайте, что то, что я расскажу, останется между нами.
Махаон непонимающе взглянул на Ноа, затем на Осо, которая лишь кивнула на просьбу Ноа и устало вздохнула:
– Ладно, – неуверенно произнес Махаон, – обещаю.
– В общем, у нас в Хэксенштадте находится нелегал, – начал Ноа, и почти сразу пожалел о своих словах, потому что лица Осо и Махаона вытянулись от удивления. Но отступать было некуда, и Ноа продолжил: – Через несколько дней он покинет Хэксенштадт и согласен взять Осо с собой.
– Мы можем ему доверять? Ты уверен, что он выведет Осо? – перебил парня Махаон.
– Не уверен, – честно ответил Ноа, – и поэтому, я хочу, чтобы ты сегодня пошел с нами. Эли объяснит план побега, а ты так хорошо знаешь Хэксенштадт, что сможешь заметить любые подводные камни.
– Ты знаешь кто он? – задал еще один вопрос Махаон.
– Нет, но… – начал Ноа неловко, а Махаон только закатил глаза.
– То есть ты хочешь отдать Осо на попечение какому-то человеку, который неизвестно кто и вообще непонятно, что забыл на территории Хэксенштадта. По-хорошему, о нем нужно сообщить администрации. О нем, и о том, кто его укрывает. Не будь ребенком, Ноа. Не все здесь мягкие и пушистые.
– Он не человек, – буркнул Ноа. – И в отличии от тебя, я хоть как-то пытаюсь помочь Осо, а не сижу тут и сокрушаюсь целыми днями «О боже, мы должны что-то сделать». Я предлагаю реальное решение. И если… э… мой друг доверяет ему, то я тоже доверюсь.
Махаон молчал. Он откинулся на спинку кресла и уставился в одну точку. Его лицо совершенно не выражало никаких эмоций, и Ноа боялся, что Махаон нарушит свое обещание.
– Мне все равно не нравится этот план, – наконец произнес Махаон.
– Но у нас нет другого выхода, – неожиданно подала голос Осо, ведь в последнее время девушка предпочитала отмалчиваться.
– Осо, мы очень рискуем, – настаивал парень.
– Да, но сколько еще я смогу скрывать эту силу?
– Я просто переживаю за тебя, – произнес Махаон, и Ноа впервые ему поверил. – У нас даже нет четкого плана. Да, ты сбежишь. А что дальше? Будешь блуждать по всей Виридитерре?
– И это все равно лучше, чем умереть просто из-за того, кто ты есть, – твердо произнесла Осо, и в комнате вновь повисла тишина.
Ноа разрывало двоякое чувство – он хотел помочь Осо и был уверен в своем плане, но вместе с тем, не мог отрицать, что доводы Махаона поколебали его решимость. В конце концов, он и хотел, чтобы Махаон участвовал в этом из-за его осведомленности и критичности. Ноа стал всерьез сомневается в своем плане.
– Хорошо, я согласен, – сказал Махаон и поднял руки вверх, будто бы он сдается.
Он тяжело вздохнул – а Ноа облегченно – и добавил:
– Мой дядя говорил, что любая жизнь ценна и не стоит лишать ее из-за того, кто ты есть.
– Твой дядя кажется хорошим человеком, – сказала Осо с усталой улыбкой на губах.
Напряженное лицо Махаона расслабилось, и на секунду Ноа показалось, что тот открыл миру свои истинные чувства – скорбь и печаль, – а не свою вечную маску надменности и превосходства.
– Да, он был таким, – сказал он, а затем, посуровев и глянув на Ноа, добавил: – Фрау Энгстелиг казнила его за эти взгляды.
Внутри Ноа похолодело все – быть может, когда-нибудь она казнит и его за неповиновение и нарушение законов этого мира, – но ведь он не был виновен в казни дяди Махаона. Фрау Энгстелиг – имперский палач, тот, кто приводит в действие приговор императора, и не Ноа был тем, кто вынес этот приговор.
– Тогда встретимся здесь перед первым обходом Хэксенштадта, – сказал Ноа, решив не отвечать Махаону, – а затем отправимся к Эли.
Ребята кивком ответили Ноа, и парень поспешил покинуть комнату Махаона, ведь нужно было завершить еще кое-какие дела до встречи с Эли.
Ноа прислушивался к тому, как за дверью на коридорах затихли все звуки и студенты разошлись по комнатам и готовились к отбою. Кайл удивленно посмотрел на соседа, когда тот собрался куда-то и уже был готов к побегу из комнаты, но ничего не спросил. Ноа даже нравилось в нем эта черта. Кайл никогда не задавал вопросов, когда знал, что это не его дело. И это было лучшим качеством, за которое Ноа его очень ценил как соседа.
На лестнице, соединяющей крыло старост и крыло других студентов, его уже ждали Осо и Махаон. Они были облачены в темные плащи с капюшонами, и Ноа вновь подумал о том, что он опять не подготовлен к таким мероприятиям. Вместе и в тишине ребята осторожно двинулись прочь из жилого корпуса, надеясь не попасться Леону. По словам Махаона, Леон всегда начинал обход с левого крыла и двигался к правому, а потому они решили двинуться с противоположной стороны, чтобы не нарваться на смотрителя.
Ночь была достаточно светлой и звездной. В такие ночи обычно случается что-то хорошее, а не что-то из ряда вон выходящее, как, например, побег из магической академии. Ребята уже хотели было двинуться в сторону леска, в котором и было озеро, как вдруг Махаон остановил их движением.
– Подождите, – сказал он шепотом. – Здесь кто-то есть.
– Откуда ты знаешь? – так же спросил Ноа.
– Мне нашептал ветер, – съязвил Махаон, а потом добавил: – Моя способность к контролю ветра помогает слышать лучше.
Ребята решили довериться чутью Махаона – лучше десять раз перестраховаться, чтобы уж точно не попасться – и засели в ближайшей тени в кустах. Уже минут через пять ожидания у Ноа не хватило терпения и только он хотел сказать, что им нужно двигаться дальше, как словно из ниоткуда показались три знакомые фигуры.
Ноа затаил дыхание: это были Вайдманы и фрау Энгстелиг. Но какие у них могут быть общие дела в столь поздний час?
Энгстелиг как всегда была раздражена и даже не скрывала этого в то время, как Фридрих и Хельга кружили около нее будто две змеи, оплетающие свою жертву. Энгстелиг пыталась оторваться от них, но Вайдманы своими разговорами удерживали ее.
– Мы хотели поздравить вас, фрау, с победой и казнью, – говорил Фридрих.
– Да-да-да, этот маленький граф Аталантсон был настоящей проблемой, – поддакивала Хельга.
Лицо Энгстелиг перекосилось – как и лицо Махаона, но Осо и Ноа не заметили этого, – но она все равно процедила короткое:
– Благодарю.
Она снова сделала шаг в направлении корпуса, но тут Фридрих вновь подал голос. И его слова звучали, скорее, как насмешка – плевок прямо в лицо фрау Эгстелиг:
– Куда же вы бежите, фрау Энгстелиг? Нам ведь не так часто удается встретить вас.
– Вы неуловимы и постоянно находитесь где-то, но никак не в столице подле нашего прекрасного императора, – добавила Хельга.
– Для него таким ударом была потеря Вайскопфов, – с ехидством проговорил Фридрих. – Как вы думаете, что будет с ним, если он потеряет еще и последнего представителя Энгстелигов?
– О, боже, Фридрих! – воскликнула Хельга. – А ведь ты прав! Дорогая, не пора ли уже подумать о замужестве и продолжении рода?
Энгстелиг рыкнула что-то невразумительное, и Вайдманы отшатнулись от женщины. Ноа даже стало жаль ее, ведь она была похожа на рассвирепевшего волка, окруженного огнем. Она пыталась сражаться, но заведомо знала, чем всё закончится.
– Дорогая Хельга, неужели ты забыла, что фрау при себе держит того юношу из Блазона? – удивился Фридрих. – Правда, юноша уже вырос и может претендовать на свое наследство на родине.
– Это же тот самый, который убил своего брата? – протянула Хельга и, обернувшись к Энгстелиг, добавила: – Дорогая, вы найдете себе кого-то получше братоубийцы!
Энгстелиг вновь что-то резко и приглушенно ответила, а Ноа не мог поверить своим ушам. Франциск сказал, что его брат Доминик погиб из-за несчастного случая, но Вайдманы говорили совсем о другом. Он вспомнил, каким было лицо Франциска в тот момент, когда он говорил о смерти брата и то, что прежде, чем ответить от чего умер Доминик, де ла Тур долго молчал.
– Вайдманы больше не ищут встречи? – бросила ему Энгстелиг в спину.
– Я стараюсь не ходить по главным залам, чтобы не встретить их, – сказал Ноа и добавил: – Как вы и советовали.
Энгстелиг коротко кивнула и задумалась о чем-то своем. Такой он ее и оставил.
Немного передохнув после занятия с Энгстелиг, он поспешил к Эли. После всех этих неудач на тренировке и разочарования фрау Энгстелиг, Ноа просто необходимо было увидеть Эли. Необходимо просто побыть с ней рядом. Необходимо просто знать, что хотя бы она в нем не разочарована.
Тихий час закончился и студентами, съевшими уже свой полдник, занимались эльфийки. Эли сидела в лазарете и беседовала с одним из студентов, пока меняла ему повязку. Увидев Ноа, эльфийка, коротко улыбнувшись, быстро закончила свою работу и подошла к парню.
Она посмотрела на него своими большими зелеными глазами и будто увидела все то смятение, что скопилось у него внутри:
– Все в порядке? – мягко поинтересовалась она.
– Вполне, – ответил Ноа.
Эли подвинулась к нему почти вплотную и зашептала:
– Персиваль согласен. Встретимся ночью после первого обхода на нашем месте у пруда. И Осо с собой возьми.
Затем она плавно отошла в сторону, и как ни в чем не бывало, направилась к следующему пациенту. Но Ноа не доверял Персивалю, не знал, чего от него можно ожидать, хотя и понимал, что пока что это единственный шанс для Осо спастись из этого места. Сказочная страна – с магией, королевствами и волшебными существами – оказалась не такой сказочной. Она была опасна. И даже обычная – если так можно сказать – академия на самом деле была чем-то вроде тюрьмы, перевалочного пункта для тех, кто сможет стать настоящим магом, и тех, кому уготована смерть.
И хоть Эли верила Персивалю и помогала, это совсем не означало, что так должен делать и Ноа. А потому ему нужен был человек, который мог бы оценить угрозу, который достаточно хорошо знал Хэксенштадт и Виридитерру в целом, чтобы оценить план Персиваля, который знал о проблеме Осо. И таким человеком был Махаон. Да, Ноа его не особо любил. Но тот хорошо относился к Осо, поддерживал ее, а самое главное – хранил страшный секрет девушки. Но привести Махаона к Эли без разрешения самой эльфийки было бы неправильно.
– Эли, стой, – проговорил Ноа, и эльфийка обернулась к нему.
Тогда парень в два шага преодолел расстояние между ними и зашептал:
– Можно я приведу еще Махаона? – Ноа не верил своим словам. Ему не нравился Махаон. И еще больше не нравилась мысль о том, что этот красавец окажется рядом с Эли. Но Осо нужна была помощь. И Махаон был одним из тех, кто мог ее оказать.
Эльфийка пронзительно посмотрела на Ноа, пытаясь угадать его мысли – и на секунду парню показалось, что ей это даже удалось. Но она все еще не нарушала тишины, будто оценивала угрозу.
– Ты понимаешь, как это опасно? Нас и так будет трое, – проговорила она тихо.
Тогда Ноа произнес, пытаясь убедить то ли ее, то ли себя:
– Ему можно доверять.
– Ладно, – обронила Эли и все же ушла к другому пациенту.
Ноа еще пару часов покрутился в лазарете с заданиями вроде «принеси да подай», пока Старшая не смиловалась над ним и не отпустила немного раньше.
Это было очень хорошей новостью, ведь ему теперь нужно было найти Махаона и Осо, чтобы все рассказать. Проходя мимо нескольких эльфиек, парень заметил их неодобрительные взгляды. Они о чем-то шептались, поглядывая то на Ноа, то на Эли. Он уже не раз замечал такое и надеялся, что у Эли действительно все в порядке, как она и говорила, потому что совсем не хотелось, чтобы из-за их дружбы у эльфийки были проблемы. Но пока что он решил не особо сильно забивать этим голову, потому что его ждет кое-какая другая важная миссия.
Первым делом Ноа решил направиться в библиотеку, ведь именно там он видел друзей в последний раз. Однако ребята уже успели покинуть библиотеку, чему Ноа не очень обрадовался, ведь он совершенно не знал, где искать Махаона. Как и в прошлый раз все студенты, находящиеся в библиотеке, уставились на него, хотя и попытались сделать это незаметно. Госпожа Алатея ничего не сказала, но по ее лицу парень понял, что она насторожена. Он двинулся прочь отсюда, но уже у дверей из библиотеки, Ноа понял, что все-таки нужно извиниться еще раз.
– Алатея, простите меня, – сказал Ноа, подходя к столу библиотекарши. – Я действительно очень сожалею о том, что сделал. Я совсем не хотел тревожить Мара… Пигмалиона. Просто так вышло.
Алатея смерила его недоверчивым взглядом и, взяв со стола стопку книг, отправилась расставлять их по стеллажам. На душе у парня скребли кошки. Чувство вины – хоть и не за свою провинность – не давало ему покоя. Хотелось догнать Алатею, попросить прощения вновь и хоть как-то оправдаться. Но Ноа этого не сделал, он лишь продолжал смотреть вслед удаляющейся библиотекарше.
***
Покинув учебный корпус, Ноа прямиком отправился в общежитие. Во дворе он встретил Леона, который спокойно прогуливался и осматривал где бы что-нибудь починить. Мужчина что-то тихо подпевал и выглядел очень счастливым. Увидев Ноа, его губы расплылись в широчайшей улыбке. Леон радостно поздоровался с парнем, но задерживать его своими разговорами не стал.
Вначале Ноа почувствовал облегчение – он ведь спешил! – но затем чувство вины, которое все еще не отпускало после встречи с Алатеей, взяло над ним верх, и парень пообещал себе как-нибудь обязательно навестить мужчину. Ведь Леон за все время в Хэксенштадте почти с отцовской теплотой относился и к самому Ноа, и к Осо.
Погода сегодня выдалась отличная – теплые солнечные лучи мягко согревали Ноа. Пока он упрямо следовал к общежитию. Парню хотелось остаться здесь, насладиться этим днём и теплом, что тот принёс. Но он не мог, ведь сейчас перед Ноа стояла другая задача – найти Осо. Войдя внутрь общежития, парень сразу же очутился в прохладном и темном коридоре. Света здесь всегда не хватало, и не спасали даже магические лампы, ведь здесь практически не было окон – не считая двух, которые располагались на торцах здания, а все остальные находились в комнатах студентов.
Ноа поднялся на верхний этаж, и привычным путем направился к комнате Махаона. Парень постучал в тяжелую дверь и с облегчением – ведь он до сих пор не был уверен, что Махаон там – услышал приглушенное: «Войдите!»
К счастью, Осо снова была в комнате Махаона, а значит, Ноа может объявить ребятам все сразу. Девушка сидела на кровати, прижимая к груди огромную подушку, рядом на постели как ни в чем не бывало сидел Блюблик, а Махаон вальяжно, но при этом сохраняя какое-то аристократическое достоинство развалился в кресле.
И Осо, и Махаон вопросительно смотрели на Ноа. Каждый из ребят понимал, что парень пришел сюда не просто так.
– Я придумал как помочь Осо, – начал парень издалека, ведь он все еще не мог понять, как рассказать ребятам про Персиваля. И, по правде говоря, он не был уверен, что Махаон сохранит и этот секрет. Хотя очень на это надеялся – он ведь пообещал Эли!
Видимо, Ноа слишком долго выдерживал паузу, потому что Махаон начал раздраженно постукивать пальцами по креслу, и произнес:
– Говори же!
Ноа бросил на парня злобный взгляд, но все же продолжил:
– Сначала пообещайте, что то, что я расскажу, останется между нами.
Махаон непонимающе взглянул на Ноа, затем на Осо, которая лишь кивнула на просьбу Ноа и устало вздохнула:
– Ладно, – неуверенно произнес Махаон, – обещаю.
– В общем, у нас в Хэксенштадте находится нелегал, – начал Ноа, и почти сразу пожалел о своих словах, потому что лица Осо и Махаона вытянулись от удивления. Но отступать было некуда, и Ноа продолжил: – Через несколько дней он покинет Хэксенштадт и согласен взять Осо с собой.
– Мы можем ему доверять? Ты уверен, что он выведет Осо? – перебил парня Махаон.
– Не уверен, – честно ответил Ноа, – и поэтому, я хочу, чтобы ты сегодня пошел с нами. Эли объяснит план побега, а ты так хорошо знаешь Хэксенштадт, что сможешь заметить любые подводные камни.
– Ты знаешь кто он? – задал еще один вопрос Махаон.
– Нет, но… – начал Ноа неловко, а Махаон только закатил глаза.
– То есть ты хочешь отдать Осо на попечение какому-то человеку, который неизвестно кто и вообще непонятно, что забыл на территории Хэксенштадта. По-хорошему, о нем нужно сообщить администрации. О нем, и о том, кто его укрывает. Не будь ребенком, Ноа. Не все здесь мягкие и пушистые.
– Он не человек, – буркнул Ноа. – И в отличии от тебя, я хоть как-то пытаюсь помочь Осо, а не сижу тут и сокрушаюсь целыми днями «О боже, мы должны что-то сделать». Я предлагаю реальное решение. И если… э… мой друг доверяет ему, то я тоже доверюсь.
Махаон молчал. Он откинулся на спинку кресла и уставился в одну точку. Его лицо совершенно не выражало никаких эмоций, и Ноа боялся, что Махаон нарушит свое обещание.
– Мне все равно не нравится этот план, – наконец произнес Махаон.
– Но у нас нет другого выхода, – неожиданно подала голос Осо, ведь в последнее время девушка предпочитала отмалчиваться.
– Осо, мы очень рискуем, – настаивал парень.
– Да, но сколько еще я смогу скрывать эту силу?
– Я просто переживаю за тебя, – произнес Махаон, и Ноа впервые ему поверил. – У нас даже нет четкого плана. Да, ты сбежишь. А что дальше? Будешь блуждать по всей Виридитерре?
– И это все равно лучше, чем умереть просто из-за того, кто ты есть, – твердо произнесла Осо, и в комнате вновь повисла тишина.
Ноа разрывало двоякое чувство – он хотел помочь Осо и был уверен в своем плане, но вместе с тем, не мог отрицать, что доводы Махаона поколебали его решимость. В конце концов, он и хотел, чтобы Махаон участвовал в этом из-за его осведомленности и критичности. Ноа стал всерьез сомневается в своем плане.
– Хорошо, я согласен, – сказал Махаон и поднял руки вверх, будто бы он сдается.
Он тяжело вздохнул – а Ноа облегченно – и добавил:
– Мой дядя говорил, что любая жизнь ценна и не стоит лишать ее из-за того, кто ты есть.
– Твой дядя кажется хорошим человеком, – сказала Осо с усталой улыбкой на губах.
Напряженное лицо Махаона расслабилось, и на секунду Ноа показалось, что тот открыл миру свои истинные чувства – скорбь и печаль, – а не свою вечную маску надменности и превосходства.
– Да, он был таким, – сказал он, а затем, посуровев и глянув на Ноа, добавил: – Фрау Энгстелиг казнила его за эти взгляды.
Внутри Ноа похолодело все – быть может, когда-нибудь она казнит и его за неповиновение и нарушение законов этого мира, – но ведь он не был виновен в казни дяди Махаона. Фрау Энгстелиг – имперский палач, тот, кто приводит в действие приговор императора, и не Ноа был тем, кто вынес этот приговор.
– Тогда встретимся здесь перед первым обходом Хэксенштадта, – сказал Ноа, решив не отвечать Махаону, – а затем отправимся к Эли.
Ребята кивком ответили Ноа, и парень поспешил покинуть комнату Махаона, ведь нужно было завершить еще кое-какие дела до встречи с Эли.
***
Ноа прислушивался к тому, как за дверью на коридорах затихли все звуки и студенты разошлись по комнатам и готовились к отбою. Кайл удивленно посмотрел на соседа, когда тот собрался куда-то и уже был готов к побегу из комнаты, но ничего не спросил. Ноа даже нравилось в нем эта черта. Кайл никогда не задавал вопросов, когда знал, что это не его дело. И это было лучшим качеством, за которое Ноа его очень ценил как соседа.
На лестнице, соединяющей крыло старост и крыло других студентов, его уже ждали Осо и Махаон. Они были облачены в темные плащи с капюшонами, и Ноа вновь подумал о том, что он опять не подготовлен к таким мероприятиям. Вместе и в тишине ребята осторожно двинулись прочь из жилого корпуса, надеясь не попасться Леону. По словам Махаона, Леон всегда начинал обход с левого крыла и двигался к правому, а потому они решили двинуться с противоположной стороны, чтобы не нарваться на смотрителя.
Ночь была достаточно светлой и звездной. В такие ночи обычно случается что-то хорошее, а не что-то из ряда вон выходящее, как, например, побег из магической академии. Ребята уже хотели было двинуться в сторону леска, в котором и было озеро, как вдруг Махаон остановил их движением.
– Подождите, – сказал он шепотом. – Здесь кто-то есть.
– Откуда ты знаешь? – так же спросил Ноа.
– Мне нашептал ветер, – съязвил Махаон, а потом добавил: – Моя способность к контролю ветра помогает слышать лучше.
Ребята решили довериться чутью Махаона – лучше десять раз перестраховаться, чтобы уж точно не попасться – и засели в ближайшей тени в кустах. Уже минут через пять ожидания у Ноа не хватило терпения и только он хотел сказать, что им нужно двигаться дальше, как словно из ниоткуда показались три знакомые фигуры.
Ноа затаил дыхание: это были Вайдманы и фрау Энгстелиг. Но какие у них могут быть общие дела в столь поздний час?
Энгстелиг как всегда была раздражена и даже не скрывала этого в то время, как Фридрих и Хельга кружили около нее будто две змеи, оплетающие свою жертву. Энгстелиг пыталась оторваться от них, но Вайдманы своими разговорами удерживали ее.
– Мы хотели поздравить вас, фрау, с победой и казнью, – говорил Фридрих.
– Да-да-да, этот маленький граф Аталантсон был настоящей проблемой, – поддакивала Хельга.
Лицо Энгстелиг перекосилось – как и лицо Махаона, но Осо и Ноа не заметили этого, – но она все равно процедила короткое:
– Благодарю.
Она снова сделала шаг в направлении корпуса, но тут Фридрих вновь подал голос. И его слова звучали, скорее, как насмешка – плевок прямо в лицо фрау Эгстелиг:
– Куда же вы бежите, фрау Энгстелиг? Нам ведь не так часто удается встретить вас.
– Вы неуловимы и постоянно находитесь где-то, но никак не в столице подле нашего прекрасного императора, – добавила Хельга.
– Для него таким ударом была потеря Вайскопфов, – с ехидством проговорил Фридрих. – Как вы думаете, что будет с ним, если он потеряет еще и последнего представителя Энгстелигов?
– О, боже, Фридрих! – воскликнула Хельга. – А ведь ты прав! Дорогая, не пора ли уже подумать о замужестве и продолжении рода?
Энгстелиг рыкнула что-то невразумительное, и Вайдманы отшатнулись от женщины. Ноа даже стало жаль ее, ведь она была похожа на рассвирепевшего волка, окруженного огнем. Она пыталась сражаться, но заведомо знала, чем всё закончится.
– Дорогая Хельга, неужели ты забыла, что фрау при себе держит того юношу из Блазона? – удивился Фридрих. – Правда, юноша уже вырос и может претендовать на свое наследство на родине.
– Это же тот самый, который убил своего брата? – протянула Хельга и, обернувшись к Энгстелиг, добавила: – Дорогая, вы найдете себе кого-то получше братоубийцы!
Энгстелиг вновь что-то резко и приглушенно ответила, а Ноа не мог поверить своим ушам. Франциск сказал, что его брат Доминик погиб из-за несчастного случая, но Вайдманы говорили совсем о другом. Он вспомнил, каким было лицо Франциска в тот момент, когда он говорил о смерти брата и то, что прежде, чем ответить от чего умер Доминик, де ла Тур долго молчал.
