«Я смотрела на женщину, что когда-то любили», резко открыла зеркальную створку шкафа, взяла дневной крем и вышла на лоджию. Тяжелое осеннее небо решило совсем ненадолго выпустить солнце из своих стальных лап. Настроение медленно, как ртуть в градуснике, в отсутствии температуры, начало подниматься. Вот что я кисну, был бы повод, а так. Дети здоровы, внуки растут, работа нервотрепательная, но интересная и любимая. Ежегодное путешествие в теплые страны не отменяется.
Но я одна. Когда-то в юности я встретила принца. Не на белом коне, а на желтом мотоцикле, в то время это было круто. Любовь наша случилась ранней осенью. Жил он в темном лесу, небо там Млечным путем касалось вершин елей, и было так близко, что, казалось, звезды можно черпать ладонями «Я хочу провести с тобой весь день, заснуть в твоих нежных объятиях и проснуться от твоих поцелуев»- писала я ему уходя на работу.
Как же сказочно счастливы мы были. Осени сменялись зимами, и опять звонко смеялась весна. День рождения принца приходился на время цветения черемухи, и мне казалось, что наша любовь не кончится никогда, что она год от года будет только еще обильней и краше цвести, как это неприхотливое дерево, украшение северных лесов.
Как же наивна я была! Всем и всему требуется тепло и забота, немножко внимания и понимания. И вот, одной весной случилось уж совсем непредвиденное. Не заметила я, как тля своей серой паутиной опутала дерево… Не расцвела в тот год черемуха, стояла, как страшный скелет без листьев, в грязных лохмотьях. Нет, не погибла, но очень долго болела, и только к осени уж совсем, поправилась.
Что то и во мне надломилось. Ведь чтобы горел очаг, дрова нужны, а если ты один за теплом и светом следишь, а принц только погреться приходит и только ноет, что устал, что замерз, что лес нынче не тот, что живность не та пошла,… да и конь белый хромает, на одно колесо. Вон и черемуха цветом не порадовала. Дальше, больше. Невыносимо мне стало от одиночества вдвоем.
Ушла я из сказочного леса, от принца ушла. Уехала, куда глаза глядят. Но ведь жизнь не европейский автобан, без колдобин и выбоин. Ох, и досталось мне по первости.
Вот смотрю сверху на поседевшую желтизной березу, а рядом клен гордый, багровой листвой, торжественно невозможный. Не много им осталось, налетит северный, колючий, осенним дождем, ветер и унесет к земле листву и останутся они голые, что бы весной вновь возродиться в зеленом наряде.
Что это за хандра накрыла!? Да, когда-то меня любили.… А теперь я могу любить, хочу, могу и умею, просто люблю.
Но я одна. Когда-то в юности я встретила принца. Не на белом коне, а на желтом мотоцикле, в то время это было круто. Любовь наша случилась ранней осенью. Жил он в темном лесу, небо там Млечным путем касалось вершин елей, и было так близко, что, казалось, звезды можно черпать ладонями «Я хочу провести с тобой весь день, заснуть в твоих нежных объятиях и проснуться от твоих поцелуев»- писала я ему уходя на работу.
Как же сказочно счастливы мы были. Осени сменялись зимами, и опять звонко смеялась весна. День рождения принца приходился на время цветения черемухи, и мне казалось, что наша любовь не кончится никогда, что она год от года будет только еще обильней и краше цвести, как это неприхотливое дерево, украшение северных лесов.
Как же наивна я была! Всем и всему требуется тепло и забота, немножко внимания и понимания. И вот, одной весной случилось уж совсем непредвиденное. Не заметила я, как тля своей серой паутиной опутала дерево… Не расцвела в тот год черемуха, стояла, как страшный скелет без листьев, в грязных лохмотьях. Нет, не погибла, но очень долго болела, и только к осени уж совсем, поправилась.
Что то и во мне надломилось. Ведь чтобы горел очаг, дрова нужны, а если ты один за теплом и светом следишь, а принц только погреться приходит и только ноет, что устал, что замерз, что лес нынче не тот, что живность не та пошла,… да и конь белый хромает, на одно колесо. Вон и черемуха цветом не порадовала. Дальше, больше. Невыносимо мне стало от одиночества вдвоем.
Ушла я из сказочного леса, от принца ушла. Уехала, куда глаза глядят. Но ведь жизнь не европейский автобан, без колдобин и выбоин. Ох, и досталось мне по первости.
Вот смотрю сверху на поседевшую желтизной березу, а рядом клен гордый, багровой листвой, торжественно невозможный. Не много им осталось, налетит северный, колючий, осенним дождем, ветер и унесет к земле листву и останутся они голые, что бы весной вновь возродиться в зеленом наряде.
Что это за хандра накрыла!? Да, когда-то меня любили.… А теперь я могу любить, хочу, могу и умею, просто люблю.
