– А что будет на Второй день? – со смехом спросила Атари, крепко обнимая Калалитэль.
– На Второй день происходит штурм ледяной крепости. Мужчины и женщины одеваются в крепкие одежды, берут деревянные мечи и пытаются разрушить ледяной дворец или установить там свой флаг. Победители получат благословение холода и зимы. А потом смогут участвовать в празднествах Третьего дня.
– А что же на Третий день? – хором спросили развеселившиеся эльфийки.
– А на Третий день, – с хохотом отвечала нянюшка, – Происходит соревнование лесорубов и рыбаков. Мужчины и женщины, срубившие за установленное время больше всего деревьев и выловившие из-подо льда больше всех рыбы, получают благословение воды и природы!
Весело трещали зачарованные камни в камине. Из учебной комнаты Княжны разносился веселый детский смех и все, проходившие мимо, отмечали, что у Калалитэль сегодня доброе настроение. Даже Князь Эрлирон был удивлен. Он давно не слышал, как смеялась его любимая единственная дочь, и сжималось болью его сердце.
А Алма, приложив палец к губам, прошептала:
– А на Четвертый день, когда происходит Перелом Холодов, на площади складывают огромный костер из всех поваленных дровосеками деревьев. Днем дети и взрослые перед всей деревней разыгрывают представление. В нем Бог Солнца побеждает Бога Зимы. И в ночи победителями трех дней испытаний разжигается костер, и виден он птицам, летающим выше всех над землей…
– Бог Солнца? – не переставала удивляться Атари. – Ани, а может быть, он такой же эльф, как и мы с Кали?
– Почему эльф? – задумчиво протянула Княжна. По ее плечам пробежали мурашки при мысли об эльфах-богах и эльфах-духах. – Может он гном, как ани?..
– Это очень сложные вопросы, – покачала головой Алма. – Вы еще слишком маленькие…
– Ани! Расскажи, что это за история, в которой Бог Солнца побеждает Бога Зимы! – вдруг непреклонно потребовала Княжна.
И даже Атари сжалась от этого приказного тона. Точно, ее подруга будет самой прекрасной и мудрой Княгиней!
Немного подумав, Алма промолвила, со значением глядя на Княжну:
– Это можно… Эта история о Великом Повелителе. О Покровителе бедных и Защитнике угнетенных. О том, кто способен пожертвовать собой ради блага других – самых близких и самых далеких. Об идеале Правителя. Эту историю я вам, пожалуй, расскажу…
1 Ани – тетушка (эльф.)
2 Зимний день (синоним – Перелом Холодов) – у эльфов, праздник в честь зимнего солнцестояния
Мелодия: Thomas Bergersen – Takeme back
В далекой-далекой стране на самом севере мира Орейум, подпирая холодные и злые ледники, расположилось Северное Королевство. Было в тех местах все учтено и заповедано предками, были расписаны календарные дни и великие праздники, было все установлено и приговорено на века. Жили в том недружелюбном краю отважные мужчины-воины и прекрасные девы-воительницы, и ни дня они не проводили без забот. То собирались через тундру караваны торговцев, то развязывались кровавые войны, то зачинались пьяные пиры, то сеялся и собирался урожай. И за всеми их делами приглядывали Боги. Двенадцать именующих себя Богами-Покровителями и Двенадцать именующих себя Богами-Искусителями.
Не было мира и скуки и промеж Богов. В состязаниях и захватах чужих земель проводили они все свое время, изредка обращая внимание на мольбы и страстные воззвания своих подданных. Отвечали им улыбкой и мукой, сталью и молнией, зерном и любовью. А когда не желали – то и не отвечали. Были Боги в тех краях самолюбивы и горды, но только лишь, до поры до времени. С Черным солнцем приходила иная пора, заступали в свой караул иные Боги. И так продолжало катиться колесо, никто из живых конца движению не увидит…
Каждое лето в самый долгий день восходит Черное солнце. И каждое лето Богиня-Покровительница Природы Астрада со страхом и ужасом ждет его в своей Зеленой башне. Она знает наперед, что последует, готовится, рвет кожу на груди длинными ястребиными когтями, да все без толку. Никому не дано переломить солнечного хода. И проклиная последние деньки перед затмением, Астрада рыдает и воет волчьими стаями, и стоны ее разносятся по глубоким горным ущельям, и крики ее усиливает горное эхо. Пугается она отзвуков, принесенных эхом, а после снова начинает стенать о своей горькой судьбе.
Выглянув утром в самое высокое окно своей Зеленой Башни, Астрада едва не лишается чувств. Вот он, знак, которого она ждала! Малый кусочек Солнца медленно пожирает темная плесень. И тень от нее ползет по тем землям, что считает Астрада своими и только своими. И в тенях тех ползут грязные уродливые существа, ведомые страшным вражиной – Богиней-Искусительницей Ночи Никтой. Заскрипев от злобы и бессилия зубами, Астрада хватается за белоснежный рог и призывает свои верные войска встать на защиту своей госпожи и своих родных земель.
Копятся тени в долинах и лощинах, хихикают оттуда тысячью булькающих голосов, точат зубы и копья. А из оврагов им навстречу выходят прекрасные древесные девы, летят на подмогу соловьи и во?здухи, из вод поднимаются речные духи. По первому же оклику своей Богини идут они на битву и на верную смерть. А Астрада смотрит с высоты Зеленой башни и только слезами умывается и участь свою оплакивает. Погибают в страшных огненных объятиях лесные девы, испаряются речные духи, разбегаются кто-куда раненные и облезлые волки и медведи. И лишь Астрада на бой не явилась.
С приходом ночи по длинной винтовой лестнице, царапая каменные ступени острым мечом, взошла в башню Никта. На челе ее светилось семь крупных звезд, черное платье из легкой тюли укрывало землю и небесный свод, а в черных глазах читалось торжество. С этого дня начинался Перелом – ведь Бог-Искуситель впервые в равной борьбе одолел Бога-Покровителя. Мягко ступая босыми ногами, Никта вошла в покои Астрады. Поверженная Богиня забилась в самый угол, скулила, размазывала слезы по лицу, и вид имела самый не божественный. Поднеся клинок к горлу Астрады, Никта проговорила так громко, чтобы каждый на завоеванной земле мог услышать ее:
– Отпускаю тебя на все четыре стороны со своей доброй волей. Эти земли, плодородные поля и густые леса отныне принадлежат Ночи. Покинь их и передай вашему Королю, что ничего он не сможет теперь противопоставить нам.
Оскалившись, Астрада желала броситься на Никту, вцепиться мерзавке в горло длинными ястребиными когтями, выжечь сердце узкими змеиными глазами, но не хватило Поверженной духу. С истошным криком бросилась она к окну, у которого этим утром призывала всех живых существ на бой, и прыгнула головой вниз. Испуганная Никта и ее слуги-тени подбежали к окну, но только и увидели, что шевеление кустов да трав внизу, да взмывающего в ясное ночное небо ворона.
Той же ночью из своего горного Замка наблюдал с балкона за Черным солнцем Бог-Покровитель Солнца Ньолис. Золотом сияли его длинные волосы, а королевское платье сверкало каменьями в свете звезд. Был Ньолис всегда печален в этот день, ибо знал, многократно прибавятся ему вскоре и беды, и горести, и прочие трудности. Юные плечи его тяготили многие заботы – о землях, о людях, о Богах-Братьях и Богах меньших. И теперь, с наступлением нового цикла, пройдут они все проверку на стойкость лишениями.
Услыхал Ньолис за своей спиной тяжелое хлопанье крыльев, обернулся. Откуда-то из-за синих гор летел к его Замку истощенный ворон. А упав на каменный пол, обернулся ворон его дорогой сестрицей Астрадой. Ее зеленое платье было изорвано, черные волосы растрепаны, на щеке горела кровавая царапина, а в змеиных глазах плескались страх и ненависть. Астрада бросилась старшему брату на шею, заливая его горькими слезами, душа причитаниями и жалобами.
– Дорогая сестрица, драгоценная моя Астрада, что приключилось с тобой? – вопрошал Ньолис, когда Изгнанная богиня успокоилась. Она взял ее за обе руки, заглянул в глаза, но глубже смотреть на сей раз не стал, не по-братски это.
– Вторглась в мои земли проклятая Никта! – всхлипнула Астрада, и на глаза ее вновь навернулись слезы. – Надругалась, изгнала, не дала ни пощады, ни защиты! И теперь я тут, у твоих ног, расстилаюсь и умолю принять меня в свой дом и помочь с моими врагами!
Сердце Ньолиса затрепетало, сжалось и загорелось с яростью и болью.
– Конечно, сестра моя. Я помогу тебе разобраться с твоими врагами. И разделю с тобой хлеб, соль и кров.
Услышав заветные слова и низко поклонившись, Астрада, наконец, почувствовала себя спокойнее и увереннее. Ньолис наказал ближайшим слугам принять почетную гостью, разместить ее со всем комфортом, дать омыться и отдохнуть. А позже он сам присоединится к семейной трапезе.
Оставшись один на балконе, Ньолис вновь полной грудью вдохнул ночной горный воздух. И обратился Бог Солнца к одному лишь ему данному внутреннему взору, позволявшему видеть прошлое и будущее, отличать правду от лжи. Тогда заглянул Ньолис в жизнь своей божественной сестры и, чем дольше он смотрел, тем сильнее омрачалось его чело. Понимал он, что Астрада, дабы выманить из брата обещание, солгала. Что Никта победила в честной схватке, а сестра даже не приняла боя. Что кровавую царапину на щеку поставила она себе сама, бросившись с высоты Башни в колючий кустарник. Но слово было дано, а слово Короля Богов нерушимо.
Три дня и три ночи отдыхала, пировала и восстанавливала силы Астрада. Долго гуляла замковыми крытыми галереями, расправив крылья, летала над горами и горными деревушками, пила травяные настои с любезной братцевой женой Богиней-Покровительницей Рассвета Итчаль. Дышать Богине Природы становилось все легче, предзнаменования и страхи отступили и больше не наполняли голову тяжкие думы. Когда настала пора, Ньолис спросил у младшей сестры:
– Готова ли ты, дорогая Астрада, принять мою помощь, чтобы дать бой темным силам Никты, посягнувшим на твои земли и твою Зеленую Башню?
– Готова, о брат мой, о мой Король! – с жаром воскликнула Астрада, молитвенно сложив руки и с обожанием глядя на брата. Ее сердце воспылало – отдохнув, Богиня чувствовала, что может дать новый бой захватчикам. – Но…
– Я слушаю тебя, сестра, – проговорил Ньолис, внимательно глядя на Астраду. Но знал он уже наперед, какая речь последует. И был к ней готов.
– Силы мои на исходе, потрепали меня тени и темные мысли, – занервничала Богиня. Руки она то сжимала в кулаки, то разжимала, и не знала, куда деть взгляд своих змеиных глаз. – Вот если б, помимо своих войск и доброй воли, ты поделился со мной своей божественной солнечной силой…
Ньолис кивнул. Этим всегда все начиналось. Тем и кончалось.
Бог-Покровитель Солнца протянул ладонь своей младшей сестре, пальцы их переплелись и вместе их озарило яркое золотое свечение. Астрада впитывала энергию, всеми клеточками кожи чувствуя, как переполняет ее яркое тепло и солнечный жар. Чувствовала, что становится неопалимой, чувствовала, как сила, покидающая брата, подстраивается под ее собственные нужды, проникает в зеленоватую кровь и поджигает. Распахнув слепые глаза, Астрада будто прозрела на мгновение свое будущее, но оно тут же потерялось в закоулках памяти. И остались на щеках две соленых дорожки слез.
Ньолис отнял руку и поддержал сестру, чтобы та не упала. Заглянул к ней в лицо. Чисто и спокойно было оно. Астрада улыбнулась долгой мудрой улыбкой. Затем, сбросив наваждение, кивнула уставшему брату и проговорила:
– Спасибо тебе, брат мой. Позволишь выступить с рассветом?
– Моя ненаглядная вас проводит.
Было ей ответом.
На весь остаток дня Бог-Покровитель удалился на холодные источники, чтобы очистить тело и разум, подготовиться к новым трудностям. Ибо знал он, то не последняя его печаль. Ледяные воды, берущие начало в далеких горных ледниках, остудили Ньолиса, примирили с неизбежностью. Долго он стоял под водопадом, вбирая в себя грохочущий рокот и ледовую стужу. И только глубокой ночью явился в супружескую постель, пред светлые очи юной огенновласой Итчаль. Приникнув к крепкой мужниной груди, Богиня поведала:
– Сдается мне, муж мой, ты невесел от тяжких дум. Предвидишь ли ты продолжение наших бед или тем все и завершится?
– Предвижу… – вздохнул Ньолис и лишь крепче прижал к себе жену. Ибо знал, что впереди час утраты и, чем тревожиться понапрасну, им предстояло быть вместе и быть сильными.
На рассвете разогнала Итчаль все тучи и бури, открыла прямой, как лезвие клинка, путь Астраде и светлым воинам, что вела за собой Богиня. Расправив плечи, змееглазая гордо восседала на белоснежном жеребце и от переполнявших ее сил брата чувствовала, что способна победить кого угодно в этом мире. Но чем дальше уходила она от горного Замка, тем тяжелее и смурнее становились ее мысли, тем медленнее она вела войско, тем чаще оглядывалась по сторонам. Не ушла эта нервозность от внимательного взгляда Солнечного воеводы. И хотел он поинтересоваться у Богини об ее тревогах, но остановились слова в горле его, после взгляда змееглазой. Пожалела Астрада о том, что увидел воевода ее слабость. И мстительно пообещала себе, что отправит воеводу с войском первым в самую убийственную атаку.
Прошел и закончился светлый день, опустился на холодную землю густой туман. И чудились в нем Астраде мучившие ее хохочущие тени, да острый взгляд Никты, наполненный звездным светом. В такие моменты Богиня Природы больше всего мечтала повернуть коня вспять и затеряться среди лесов и гор. Но горячая кровь, пожертвованная братом, жгла ей вены и заставляла двигаться дальше, навстречу отмеренной судьбе.
Среди ночи грозное войско пересекло границы земель, которые Астрада считала своими и только своими. Но леса, окружавшие их, оставались тихими и спокойными, а музыка ветра убаюкивала бдительность. Богиня расслабилась. Теперь виделась ей легкая победа, в которой она сбросит в окно ненавистную Никту, выколя перед этим глаза. Чем дальше продвигалось войско, тем молчаливее становилось вокруг. Солнечный воевода, поведя плечами и прислушавшись, нагнал мчащуюся впереди всех Астраду и крикнул:
– О, светлейшая сестра моего Господина, хочу вас предупредить! Впереди нас ждет опасность и ловушки, поверьте моему воинскому опыту!
Но Астрада лишь бросила в него колкий взгляд, способный пронзить насквозь вепря, и сильнее пришпорила коня. Остался Солнечный воевода неуслышанным. А воины промеж собой были недовольны подобным обращением со своим полководцем и отцом. Да сделать ничего супротив воли Короля не смели.
Показалась впереди уж Зеленая башня. Горела она миллионом огней в свете полной луны. И, заскрипев зубами, рвалась туда Астрада, чтобы исполнить свой приговор ненавистной Никте. Кровь стучала у нее в ушах барабанными ритмами, заглушая любые шумы и крики вокруг. А там из-за деревьев да густых кустов повалили любимые детища Богини Ночи – зубастые скалящиеся тени. С криками вступали в битву солнечные воины и едва успевали отбиваться от полчищ ночных тварей.
Слишком много скопилось той ночью в бывших землях Богини Природы темных чудищ. Они нападали на солнечных воинов из-за укрытий, молчаливые и незаметные. Ни к чему им было оружие и мечи – впивались они острыми когтями и зубами в плоть воинов, звучно чавкали, рвали и терзали. С воинским кличем кидались в стан врага доблестные мужи, но едва успевали уничтожить одну тварь, на ее место вставало десять.
– На Второй день происходит штурм ледяной крепости. Мужчины и женщины одеваются в крепкие одежды, берут деревянные мечи и пытаются разрушить ледяной дворец или установить там свой флаг. Победители получат благословение холода и зимы. А потом смогут участвовать в празднествах Третьего дня.
– А что же на Третий день? – хором спросили развеселившиеся эльфийки.
– А на Третий день, – с хохотом отвечала нянюшка, – Происходит соревнование лесорубов и рыбаков. Мужчины и женщины, срубившие за установленное время больше всего деревьев и выловившие из-подо льда больше всех рыбы, получают благословение воды и природы!
Весело трещали зачарованные камни в камине. Из учебной комнаты Княжны разносился веселый детский смех и все, проходившие мимо, отмечали, что у Калалитэль сегодня доброе настроение. Даже Князь Эрлирон был удивлен. Он давно не слышал, как смеялась его любимая единственная дочь, и сжималось болью его сердце.
А Алма, приложив палец к губам, прошептала:
– А на Четвертый день, когда происходит Перелом Холодов, на площади складывают огромный костер из всех поваленных дровосеками деревьев. Днем дети и взрослые перед всей деревней разыгрывают представление. В нем Бог Солнца побеждает Бога Зимы. И в ночи победителями трех дней испытаний разжигается костер, и виден он птицам, летающим выше всех над землей…
– Бог Солнца? – не переставала удивляться Атари. – Ани, а может быть, он такой же эльф, как и мы с Кали?
– Почему эльф? – задумчиво протянула Княжна. По ее плечам пробежали мурашки при мысли об эльфах-богах и эльфах-духах. – Может он гном, как ани?..
– Это очень сложные вопросы, – покачала головой Алма. – Вы еще слишком маленькие…
– Ани! Расскажи, что это за история, в которой Бог Солнца побеждает Бога Зимы! – вдруг непреклонно потребовала Княжна.
И даже Атари сжалась от этого приказного тона. Точно, ее подруга будет самой прекрасной и мудрой Княгиней!
Немного подумав, Алма промолвила, со значением глядя на Княжну:
– Это можно… Эта история о Великом Повелителе. О Покровителе бедных и Защитнике угнетенных. О том, кто способен пожертвовать собой ради блага других – самых близких и самых далеких. Об идеале Правителя. Эту историю я вам, пожалуй, расскажу…
1 Ани – тетушка (эльф.)
2 Зимний день (синоним – Перелом Холодов) – у эльфов, праздник в честь зимнего солнцестояния
Глава 2
Мелодия: Thomas Bergersen – Takeme back
В далекой-далекой стране на самом севере мира Орейум, подпирая холодные и злые ледники, расположилось Северное Королевство. Было в тех местах все учтено и заповедано предками, были расписаны календарные дни и великие праздники, было все установлено и приговорено на века. Жили в том недружелюбном краю отважные мужчины-воины и прекрасные девы-воительницы, и ни дня они не проводили без забот. То собирались через тундру караваны торговцев, то развязывались кровавые войны, то зачинались пьяные пиры, то сеялся и собирался урожай. И за всеми их делами приглядывали Боги. Двенадцать именующих себя Богами-Покровителями и Двенадцать именующих себя Богами-Искусителями.
Не было мира и скуки и промеж Богов. В состязаниях и захватах чужих земель проводили они все свое время, изредка обращая внимание на мольбы и страстные воззвания своих подданных. Отвечали им улыбкой и мукой, сталью и молнией, зерном и любовью. А когда не желали – то и не отвечали. Были Боги в тех краях самолюбивы и горды, но только лишь, до поры до времени. С Черным солнцем приходила иная пора, заступали в свой караул иные Боги. И так продолжало катиться колесо, никто из живых конца движению не увидит…
Каждое лето в самый долгий день восходит Черное солнце. И каждое лето Богиня-Покровительница Природы Астрада со страхом и ужасом ждет его в своей Зеленой башне. Она знает наперед, что последует, готовится, рвет кожу на груди длинными ястребиными когтями, да все без толку. Никому не дано переломить солнечного хода. И проклиная последние деньки перед затмением, Астрада рыдает и воет волчьими стаями, и стоны ее разносятся по глубоким горным ущельям, и крики ее усиливает горное эхо. Пугается она отзвуков, принесенных эхом, а после снова начинает стенать о своей горькой судьбе.
Выглянув утром в самое высокое окно своей Зеленой Башни, Астрада едва не лишается чувств. Вот он, знак, которого она ждала! Малый кусочек Солнца медленно пожирает темная плесень. И тень от нее ползет по тем землям, что считает Астрада своими и только своими. И в тенях тех ползут грязные уродливые существа, ведомые страшным вражиной – Богиней-Искусительницей Ночи Никтой. Заскрипев от злобы и бессилия зубами, Астрада хватается за белоснежный рог и призывает свои верные войска встать на защиту своей госпожи и своих родных земель.
Копятся тени в долинах и лощинах, хихикают оттуда тысячью булькающих голосов, точат зубы и копья. А из оврагов им навстречу выходят прекрасные древесные девы, летят на подмогу соловьи и во?здухи, из вод поднимаются речные духи. По первому же оклику своей Богини идут они на битву и на верную смерть. А Астрада смотрит с высоты Зеленой башни и только слезами умывается и участь свою оплакивает. Погибают в страшных огненных объятиях лесные девы, испаряются речные духи, разбегаются кто-куда раненные и облезлые волки и медведи. И лишь Астрада на бой не явилась.
С приходом ночи по длинной винтовой лестнице, царапая каменные ступени острым мечом, взошла в башню Никта. На челе ее светилось семь крупных звезд, черное платье из легкой тюли укрывало землю и небесный свод, а в черных глазах читалось торжество. С этого дня начинался Перелом – ведь Бог-Искуситель впервые в равной борьбе одолел Бога-Покровителя. Мягко ступая босыми ногами, Никта вошла в покои Астрады. Поверженная Богиня забилась в самый угол, скулила, размазывала слезы по лицу, и вид имела самый не божественный. Поднеся клинок к горлу Астрады, Никта проговорила так громко, чтобы каждый на завоеванной земле мог услышать ее:
– Отпускаю тебя на все четыре стороны со своей доброй волей. Эти земли, плодородные поля и густые леса отныне принадлежат Ночи. Покинь их и передай вашему Королю, что ничего он не сможет теперь противопоставить нам.
Оскалившись, Астрада желала броситься на Никту, вцепиться мерзавке в горло длинными ястребиными когтями, выжечь сердце узкими змеиными глазами, но не хватило Поверженной духу. С истошным криком бросилась она к окну, у которого этим утром призывала всех живых существ на бой, и прыгнула головой вниз. Испуганная Никта и ее слуги-тени подбежали к окну, но только и увидели, что шевеление кустов да трав внизу, да взмывающего в ясное ночное небо ворона.
Глава 3
Той же ночью из своего горного Замка наблюдал с балкона за Черным солнцем Бог-Покровитель Солнца Ньолис. Золотом сияли его длинные волосы, а королевское платье сверкало каменьями в свете звезд. Был Ньолис всегда печален в этот день, ибо знал, многократно прибавятся ему вскоре и беды, и горести, и прочие трудности. Юные плечи его тяготили многие заботы – о землях, о людях, о Богах-Братьях и Богах меньших. И теперь, с наступлением нового цикла, пройдут они все проверку на стойкость лишениями.
Услыхал Ньолис за своей спиной тяжелое хлопанье крыльев, обернулся. Откуда-то из-за синих гор летел к его Замку истощенный ворон. А упав на каменный пол, обернулся ворон его дорогой сестрицей Астрадой. Ее зеленое платье было изорвано, черные волосы растрепаны, на щеке горела кровавая царапина, а в змеиных глазах плескались страх и ненависть. Астрада бросилась старшему брату на шею, заливая его горькими слезами, душа причитаниями и жалобами.
– Дорогая сестрица, драгоценная моя Астрада, что приключилось с тобой? – вопрошал Ньолис, когда Изгнанная богиня успокоилась. Она взял ее за обе руки, заглянул в глаза, но глубже смотреть на сей раз не стал, не по-братски это.
– Вторглась в мои земли проклятая Никта! – всхлипнула Астрада, и на глаза ее вновь навернулись слезы. – Надругалась, изгнала, не дала ни пощады, ни защиты! И теперь я тут, у твоих ног, расстилаюсь и умолю принять меня в свой дом и помочь с моими врагами!
Сердце Ньолиса затрепетало, сжалось и загорелось с яростью и болью.
– Конечно, сестра моя. Я помогу тебе разобраться с твоими врагами. И разделю с тобой хлеб, соль и кров.
Услышав заветные слова и низко поклонившись, Астрада, наконец, почувствовала себя спокойнее и увереннее. Ньолис наказал ближайшим слугам принять почетную гостью, разместить ее со всем комфортом, дать омыться и отдохнуть. А позже он сам присоединится к семейной трапезе.
Оставшись один на балконе, Ньолис вновь полной грудью вдохнул ночной горный воздух. И обратился Бог Солнца к одному лишь ему данному внутреннему взору, позволявшему видеть прошлое и будущее, отличать правду от лжи. Тогда заглянул Ньолис в жизнь своей божественной сестры и, чем дольше он смотрел, тем сильнее омрачалось его чело. Понимал он, что Астрада, дабы выманить из брата обещание, солгала. Что Никта победила в честной схватке, а сестра даже не приняла боя. Что кровавую царапину на щеку поставила она себе сама, бросившись с высоты Башни в колючий кустарник. Но слово было дано, а слово Короля Богов нерушимо.
Три дня и три ночи отдыхала, пировала и восстанавливала силы Астрада. Долго гуляла замковыми крытыми галереями, расправив крылья, летала над горами и горными деревушками, пила травяные настои с любезной братцевой женой Богиней-Покровительницей Рассвета Итчаль. Дышать Богине Природы становилось все легче, предзнаменования и страхи отступили и больше не наполняли голову тяжкие думы. Когда настала пора, Ньолис спросил у младшей сестры:
– Готова ли ты, дорогая Астрада, принять мою помощь, чтобы дать бой темным силам Никты, посягнувшим на твои земли и твою Зеленую Башню?
– Готова, о брат мой, о мой Король! – с жаром воскликнула Астрада, молитвенно сложив руки и с обожанием глядя на брата. Ее сердце воспылало – отдохнув, Богиня чувствовала, что может дать новый бой захватчикам. – Но…
– Я слушаю тебя, сестра, – проговорил Ньолис, внимательно глядя на Астраду. Но знал он уже наперед, какая речь последует. И был к ней готов.
– Силы мои на исходе, потрепали меня тени и темные мысли, – занервничала Богиня. Руки она то сжимала в кулаки, то разжимала, и не знала, куда деть взгляд своих змеиных глаз. – Вот если б, помимо своих войск и доброй воли, ты поделился со мной своей божественной солнечной силой…
Ньолис кивнул. Этим всегда все начиналось. Тем и кончалось.
Бог-Покровитель Солнца протянул ладонь своей младшей сестре, пальцы их переплелись и вместе их озарило яркое золотое свечение. Астрада впитывала энергию, всеми клеточками кожи чувствуя, как переполняет ее яркое тепло и солнечный жар. Чувствовала, что становится неопалимой, чувствовала, как сила, покидающая брата, подстраивается под ее собственные нужды, проникает в зеленоватую кровь и поджигает. Распахнув слепые глаза, Астрада будто прозрела на мгновение свое будущее, но оно тут же потерялось в закоулках памяти. И остались на щеках две соленых дорожки слез.
Ньолис отнял руку и поддержал сестру, чтобы та не упала. Заглянул к ней в лицо. Чисто и спокойно было оно. Астрада улыбнулась долгой мудрой улыбкой. Затем, сбросив наваждение, кивнула уставшему брату и проговорила:
– Спасибо тебе, брат мой. Позволишь выступить с рассветом?
– Моя ненаглядная вас проводит.
Было ей ответом.
На весь остаток дня Бог-Покровитель удалился на холодные источники, чтобы очистить тело и разум, подготовиться к новым трудностям. Ибо знал он, то не последняя его печаль. Ледяные воды, берущие начало в далеких горных ледниках, остудили Ньолиса, примирили с неизбежностью. Долго он стоял под водопадом, вбирая в себя грохочущий рокот и ледовую стужу. И только глубокой ночью явился в супружескую постель, пред светлые очи юной огенновласой Итчаль. Приникнув к крепкой мужниной груди, Богиня поведала:
– Сдается мне, муж мой, ты невесел от тяжких дум. Предвидишь ли ты продолжение наших бед или тем все и завершится?
– Предвижу… – вздохнул Ньолис и лишь крепче прижал к себе жену. Ибо знал, что впереди час утраты и, чем тревожиться понапрасну, им предстояло быть вместе и быть сильными.
Глава 4
На рассвете разогнала Итчаль все тучи и бури, открыла прямой, как лезвие клинка, путь Астраде и светлым воинам, что вела за собой Богиня. Расправив плечи, змееглазая гордо восседала на белоснежном жеребце и от переполнявших ее сил брата чувствовала, что способна победить кого угодно в этом мире. Но чем дальше уходила она от горного Замка, тем тяжелее и смурнее становились ее мысли, тем медленнее она вела войско, тем чаще оглядывалась по сторонам. Не ушла эта нервозность от внимательного взгляда Солнечного воеводы. И хотел он поинтересоваться у Богини об ее тревогах, но остановились слова в горле его, после взгляда змееглазой. Пожалела Астрада о том, что увидел воевода ее слабость. И мстительно пообещала себе, что отправит воеводу с войском первым в самую убийственную атаку.
Прошел и закончился светлый день, опустился на холодную землю густой туман. И чудились в нем Астраде мучившие ее хохочущие тени, да острый взгляд Никты, наполненный звездным светом. В такие моменты Богиня Природы больше всего мечтала повернуть коня вспять и затеряться среди лесов и гор. Но горячая кровь, пожертвованная братом, жгла ей вены и заставляла двигаться дальше, навстречу отмеренной судьбе.
Среди ночи грозное войско пересекло границы земель, которые Астрада считала своими и только своими. Но леса, окружавшие их, оставались тихими и спокойными, а музыка ветра убаюкивала бдительность. Богиня расслабилась. Теперь виделась ей легкая победа, в которой она сбросит в окно ненавистную Никту, выколя перед этим глаза. Чем дальше продвигалось войско, тем молчаливее становилось вокруг. Солнечный воевода, поведя плечами и прислушавшись, нагнал мчащуюся впереди всех Астраду и крикнул:
– О, светлейшая сестра моего Господина, хочу вас предупредить! Впереди нас ждет опасность и ловушки, поверьте моему воинскому опыту!
Но Астрада лишь бросила в него колкий взгляд, способный пронзить насквозь вепря, и сильнее пришпорила коня. Остался Солнечный воевода неуслышанным. А воины промеж собой были недовольны подобным обращением со своим полководцем и отцом. Да сделать ничего супротив воли Короля не смели.
Показалась впереди уж Зеленая башня. Горела она миллионом огней в свете полной луны. И, заскрипев зубами, рвалась туда Астрада, чтобы исполнить свой приговор ненавистной Никте. Кровь стучала у нее в ушах барабанными ритмами, заглушая любые шумы и крики вокруг. А там из-за деревьев да густых кустов повалили любимые детища Богини Ночи – зубастые скалящиеся тени. С криками вступали в битву солнечные воины и едва успевали отбиваться от полчищ ночных тварей.
Слишком много скопилось той ночью в бывших землях Богини Природы темных чудищ. Они нападали на солнечных воинов из-за укрытий, молчаливые и незаметные. Ни к чему им было оружие и мечи – впивались они острыми когтями и зубами в плоть воинов, звучно чавкали, рвали и терзали. С воинским кличем кидались в стан врага доблестные мужи, но едва успевали уничтожить одну тварь, на ее место вставало десять.
