– Прости меня, отец. Я забыла, что твоё время расписано по минутам.
– Если вы не обедали, можете разделить со мной трапезу.
Конечно дети загалдели, что они хотят пообедать с дедушкой. Заказала ещё три обеда. Вителлий Север, явившийся порталом, подхватил два подноса, сказав мне:
– Кариссима закажи и мне что-нибудь.
Не стала скандалить, – отец наблюдает. Заказала обед и для мужа. Взяла салфетки и приправы. Подносы унёс консул. Сидим за столом. Обедаем. Хочу спросить о Лили, но боюсь. К счастью, Вителлий Север заговорил на интересующую меня тему:
– Я не вижу бабулю. Лили отправилась отдыхать?
– Лилия отправилась в резервацию. После развода.
– Вот как?
В голосе мужа безразличие. А я… не удивлена. Лили не простила отцу решение о детях. Квинта отдали в резервацию, и его мать отправилась туда же. Можно подумать, кто-то допустит её к эталонным детям. Всё, чего она добьётся, так это программы психологической реабилитации. Не знаю, правда, применяют ли её к неэталонным чистокровным? Теоретически, – должны.
Разводом я не удивлена. Если у Императора имеется секретариат, то у начальника Академии только адьютант. И жена. А Лили… Лили была приемлема в качестве жены Императора, но в жёны начальнику Академии она не годится. Папенька ненавязчиво дал ей это понять, создав невыносимые условия. Невыносимые для чистокровной, разумеется. Патрицианки привычные. Вести хозяйство, обеспечивать мужу уют. Патриции не задумываются, как управляется поместье. Испокон века мужчины занимаются войной и политикой. А патрицианки волокут на себе весь этот воз. Поместье, если оно есть, или дом, если поместье отдано за контракт с чистокровной. Причём, имущество должно приносить доход. Наверное, это всё-таки в крови. Я только детей рожаю и воспитываю. А хозяйством занимаются подобранные мужьями управительницы. Когда я однажды высказала Алонсо своё огорчение, что я ничем не могу помочь мужу, он, рассмеявшись, подхватил меня на руки и унёс в наше убежище на островах. Зигги ещё раньше высказался по этому поводу. В том смысле, "что за дурь мне в голову лезет". При бароне Алеке у меня даже мысли о своей никчёмности не возникает. Я знаю, что для барона я главная женщина в его жизни. Лили могла бы заняться домом Кассия Агриппы, но… она ему надоела. Точнее, они устали друг от друга. Сорока пяти лет не прошло! Но кто же будет заботиться о папуле?
– Агриппина сдержи своё любопытство.
Обиделась на отца. Сижу молча, пью чай с корицей. Дети уплетают шоколад. Чумазые, как не знаю кто. Придётся их умывать. Вителлий Север закончил обедать и крутит в пальцах бокал с минералкой. Папенька пьёт чай.
В дом кто-то вошёл. Малыши насторожились – их ауры ринулись на разведку. Домики наперегонки выбежали из столовой. Послышался испуганный возглас. Судя по голосу – молодая девушка. Ну, папенька! Опять за старое.
– И сколько ей лет? Твоей новой жене?
– Агриппина. Подожди пару минут.
Смотрю на дверь. А Вителлий Север ощупывает меня глазами. Алонсо будет недоволен. Надо было его дождаться. Но он засел с Секундом и Вителлием Флавианом, а я рассчитывала вскоре вернуться.
В столовую вошла юная патрицианка. Моложе Юлии! Вежливо улыбается нам, восторженно-смущённо глядя на Кассия Агриппу. Стараюсь не смеяться. Конечно, эта девочка не моложе Юлии. Лет девятнадцать-двадцать ей уже исполнилось. Но… Но! Папуле триста двадцать четыре года. И скоро он начнёт стареть. Впрочем, она постареет раньше. Разве что прививку, как Юлия, сделает.
Папуля встал из за стола, подошёл к девочке, взяв её за руку, повернулся к нам.
– Антония, познакомься с моей дочерью и внуками.
Хотела сказать, что рада познакомиться с очередной женой, но вспомнив леди Арнору, решила придержать язык. Да и детям дурной пример подавать не хочется. Вышла из за стола, близнецы тотчас уцепились за меня выпачканными в шоколаде ручками. Вителлий Север, к счастью, не приближается. Малыши на него уже нашипели. Стоим втроём напротив супружеской пары. Рассматриваю обоих. Ага, на предмет – пара они, или так… погулять вышли. Безусловно, – пара. Папенька в кои-то веки может быть спокоен за свои тылы.
Юная Антония, несмотря на свой возраст, твёрдой рукой управляет домом. И успевает заниматься распорядком дня Кассия Агриппы. Как и Юлия она папеньку обожествляет. Мысль о том, чтобы огорчить его приводит её в суеверный ужас. Порадовалась за отца. Умыла детей и отбыла порталом во дворец. Вителлий Север двинулся было к нам, но Кассий Агриппа качнул головой и консул остался на месте. Дети, старательно копируя Алонсо, поклонились деду, весело помахали ручками улыбающейся Антонии, предупреждающе оскалились на Вителлия Севера – в общем, со всеми попрощались и мы шагнули в портал. Похоже, моя новая мачеха стражей не боится. В отличие от Юлии, изжившей свой страх только когда потребовалось утешить маленьких Бадварда и Бальду. После демарша Тита, назвавшего своих брата и сестру богомерзостью. Вот кого надо было в резервацию отдавать!
Поговорю с Манлием. Не хочу, чтобы Вителлии Северы росли в резервации. Каппа, ставший основателем рода, дослужился только до центуриона. Это был его потолок. Нельзя сказать, что армия Республики не предоставляла чистокровным возможности карьерного роста. Дослужился же папенька до легата-прим! Дело в воспитании. Капп с детства надо приучать к ответственности не только за себя, но за Империю. Папулино распоряжение может лет через триста обезглавить армию Империи. Не стражей же консулами делать…
Манлий, когда я его нашла, очень удивился. Оказывается, папенька и не думал о Вителлиях Северах, когда издавал свой Указ. Вителлии Северы будут проходить через Академию. Их достаточно муштруют дома. А вот остальные чистокровные (читай: папенькины отпрыски) обязаны начинать свой жизненный путь в резервации.
Успокоенно вздохнула. На остальных мне, по большому счёту, наплевать. Пусть это нехорошо по отношению к братьям, но папеньке лучше знать. Четвёрка старших прошла через Академию. И? Никакого толка! Тит, воспитывавшийся не Вителлием Севером тоже особыми талантами не блещет. Он хороший исполнитель, способный импровизировать, но… Но! В пределах поставленных задач. А его братья, несмотря на жесточайшую муштру, могут возглавить армию. Секунд с Империей справляется. Похудел, правда, осунулся, но… справляется. Терций стажируется у Вителлия Флавиана. Вместе с Клавдием. Вителлий Флавиан намерен передать дела Клавдию, а Терций будет его заместителем. Очень удобно. Эльза – главный имперский аудитор, а муж её займётся безопасностью Империи. Квинта отец натаскивает на консула. Конечно, Квинт, росший в баронствах, более раздолбаист, чем Секунд с Терцием, но! Консул из него выйдет не хуже его отца. Вителлий Север, будучи пьян и расстроен, сказал, что Секунд был бы лучшим, чем он. Думаю, что папуля это заметил раньше. Была какая-то войсковая операция, в подготовке которой участвовал Секунд. После этого Император пристально следил за карьерой внука.
Вернулись к себе на Модену. Отправила близнецов погостить к Люцилле. Пусть обучают домики дисциплине. И сатх там полно в подвалах замка… А мы с Алонсо слетали на Новарру поохотиться и просто побродить, пожили пару недель на островах… в общем, чудесно провели время. Через три месяца забрала детёнышей. За это время они выучились строевой подготовке и с упоением маршируют вместе с домиками. Я забыла, что Люцилла, родившаяся и выросшая на асиенде, урожденная Вителлия Север. Строевая подготовка – обязательна для всех, живущих в замке лендлорда Саэльмо. Хорошо, что я не осталась погостить, как Балли меня ни уговаривал. Конечно за год без памяти строевую я освоила почти в совершенстве, во всяком случае, выправка моя нареканий не вызывает. Но! Я принципиально ею не занимаюсь! Люцилла была бы огорчена дурным примером подаваемым мной.
А дети пусть маршируют. Им скоро в Академию. Всё равно обучаться строевой подготовке, так почему не сейчас? Навестили Зигги. Дитер и Дагмар как раз прогуливают, так что почти вся семья в сборе. Зигмара нет, – он отрабатывает контракт. А Зигфрид уже помогает отцу управляться с баронствами. На Альмейне и здесь. Как быстро идёт время…
Вителлий Север навещал нас несколько раз. Не нас, а близнецов. Эстанислао и Эстебания уже не шипят на дядю Люка. Совершенствуются в приёмах строевой подготовки. Вместе с домиками. Когда у нас гостят Че и леди Ясмин Аллоу, занятия проходят намного веселее. Наблюдаем за домиками. Трёхглавый замок сокровища Бездны пытается командовать, но расстановка сил не в его пользу. Единственное, что ему удаётся – кусать обе избушки одновременно. Но и те не остаются в долгу. И вместо упражнений мы наблюдаем кучу-малу, перекатывающуюся по плацу. Причём все домики возмущённо верещат. Потом появляются старшие близнецы Саэльмо и их будущие замки наводят порядок. Достаётся всем. Как родственникам, так и дорогим гостям. Шипение сменяется жалобным писком и занятия строевой подготовкой возобновляются.
Выражение "будем дружить домами" обрело новый смысл. Когда я сказала об этом Балли, зять чуть не задохнулся, стараясь не рассмеяться. Но дипломатическая выучка взяла верх.
И вот, настал торжественный день отправки очередных близнецов-стражей в Академию. Вителлий Север в парадной форме на трибуне. Рядом с Алонсо. Мы с Зигги и бароном Алеком стоим внизу. Среди прочих родителей, не отличившихся в многочисленных войнах. Лорд и леди Шауг пришли проводить родственников и навестить Альбину. День начала нового учебного курса (об учебном годе говорить не приходится – каникул нет, – обучение беспрерывное) – единственный день, когда родители и опекуны допускаются на территорию Академии. И все родители, пользуясь случаем, навещают своих отпрысков.
В Академии уже привыкли к стражам и лордам Бездны. Имперская Академия лордов Бездны ещё не видела. Отстаём. Надо папеньке сказать…
Консул забрал меня сразу же после обеда. Увёл порталом в родовую казарму на Альмейне. Для разнообразия не влез ко мне в душ. Я даже забеспокоилась. Как оказалось, – напрасно. Пришёл ночью. Обнимал, прижимая к себе, целовал, лихорадочно шепча:
– Кариссима, прости меня, прости… Марк был прав, – ты хрупкая драгоценность, а я чуть не сломал тебя…
Разозлилась до невозможности. Я не хрупкая! Что за дурость. Все мои мужья считают меня какой-то… слов нет! Я что? фарфоровая чашка?! Укусила мужа за плечо. До крови. Услышав сдавленное рычание, успокоилась. И стиснутая стальными руками уже улыбалась, слушая привычные рычащие стоны: "Кариссима…"
Вот так значительно лучше. А то придумал, – "хрупкая"!
Я действительно меняюсь. И меняются мои дети. Я поняла это с рождением Октавия. Малыш с упоением марширует вместе с отцом и периодически навещающими нас родственниками. Играет на органоле, импровизируя как Вителлий Север и Секунд. Остальные мои дети – прекрасные исполнители, но импровизациями нас не балуют. О внуках ничего сказать не могу, – не знаю. Бабушка из меня ещё более худшая, чем мать. "Дорогая бабушка". И вообще, – музыка это от воспитания. Тит умеет играть на органоле, поскольку их обучают этому в Академии. Но и только. Люцилла предпочитает гитару. Но дочь росла в Мирах Союза, так что для неё это нормально. А драконовское воспитание Вителлиев Северов вынуждает молодое поколение изливать свои жалобы в музыке.
Так вот, об Октавии… Вроде бы ничего необычного в ребёнке нет, но… Но! В три года он создал себе домик. Как стражи! Самостоятельно! Безо всяких объяснений. Впрочем, Герда что-то такое ребёнку рассказывала. В форме сказки. Все мои дети, когда маленькие, восхищаются домиками стражей. Октавий не оказался исключением. Но он же не страж?!
Вызвала всех. Точнее, общий сбор объявил папуля. А к кому мне было обращаться? Вителлий Север на манёврах. Демонстрирует многочисленным соседям наше миролюбие. У Секунда и без моих заморочек забот хватает. Вителлий Флавиан… Сын готовится к уходу. До прекрасного года ещё далеко, – я надеюсь! Но передавать дела начальник Имперской СБ начал уже сейчас. Они ответственные, мои сыновья… При мысли об уходе моего мальчика, задрожали руки. Посмотрела на выплеснувшийся чай, вызвала горничную и… отправилась в Академию, взяв с собой малыша и его новорождённую казарму. Сказала, что надо показать домик дедушке. Октавий с восторгом согласился. Дедушку все мои дети обожают. Пока маленькие. А повзрослев, – страшно боятся вызвать его неудовольствие. Хоть это осталось неизменным.
Антония предложила нам чай с печенюшками. Увидев разочарованную гримаску Октавия, сменила его чай на шоколад с ореховыми блинчиками и запечёнными яблоками под карамелью. Малыш даже забыл про свою новую игрушку. Точнее – не игрушку, а питомца. Дома его сладостями не балуют. Оптимальный рацион, разработанный лучшими армейскими диетологами. Я не вмешиваюсь. Сладости должны быть праздником, а не обыденностью. Ждём папеньку. Мачеха занимает меня лёгкой беседой. Отвечаю ей и продолжаю сравнительный анализ. Антония ещё не доросла до Юлии, но какие её годы?! Все задатки у неё есть. Папенька выбрал жену сам и выбрал хорошо.
Место упокоения первой Императрицы отец посещает в годовщину их свадьбы. Вместе с новой женой. Так и не решилась спросить у Кассия Агриппы, почему он выбрал такую дату. Алонсо, впрочем, сказал, что это естественно. Дата свадьбы говорит о жизни. Так же как и день рождения. Но чистокровные не справляют дни рождения. Поэтому отец и не вспомнил о нём.
Строго сказала сыну, что дедушка должен пообедать, а потом уже выслушать новости. Малыш понятливо кивнул. Отец, конечно, понял, что у ребёнка СОБЫТИЕ. Быстро пообедал и прошёл в кабинет, пригласив нас с Октавием. Антония, как и Юлия, в папулины дела не вмешивается. Только следит, чтобы всё шло без эксцессов.
Казарма, предъявленная деду любящим внуком, лишила начальника Академии дара речи. Папенька, улыбаясь сыну Вителлия Севера, отстукивал пальцами марш легионеров, наблюдая, как домик, выложенный из за пазухи на стол, пытается спуститься и спрятаться.
– Октавий, надо заботиться о своём создании. Он ещё маленький и боится остаться один.
Малыш схватил свой домик и спрятал опять за пазуху. Тот зашебуршился там, устраиваясь поудобнее. Папуля перевёл взгляд на меня. Поёжилась, но глаз не отвожу. Что выросло, то выросло.
– Консул знает?
– Вителлий Север на манёврах. Ты первый, кому мы сообщили эту новость.
– Возвращайся домой, дочь. Завтра мы будем у вас на Альмейне. Всей семьёй.
– Да, отец.
– Консулу я сообщу сам.
– Да, отец.
Подумала, что Вителлий Север разозлится, что я не его первым поставила в известность. Но он всё равно бы обратился к папуле, так что… Вызвала ройха и отправилась с сыном домой. Надо будет Антонию послать к серым лордам. Мало ли что? Впрочем, это папеньке решать.
Семья на домик отреагировала однозначно. Старшие дети расстроились, что у них у самих таких нет. Стражи наблюдают, как их собственные замки приглядываются к "новобранцу". Замки безднят вместе с асиендами Эстанислао и Эстебании тихо шипят во все зубастые пасти. Обсуждают пополнение...
Барон Алек рассмотрел создание Октавия, прощупал его аурой и сделал заключение:
– Это не замок. И не корабль. Я не знаю, что из этого вырастет.
Анна подтверждающе кивнула. Ну в кораблях моя невестка разбирается.
– Если вы не обедали, можете разделить со мной трапезу.
Конечно дети загалдели, что они хотят пообедать с дедушкой. Заказала ещё три обеда. Вителлий Север, явившийся порталом, подхватил два подноса, сказав мне:
– Кариссима закажи и мне что-нибудь.
Не стала скандалить, – отец наблюдает. Заказала обед и для мужа. Взяла салфетки и приправы. Подносы унёс консул. Сидим за столом. Обедаем. Хочу спросить о Лили, но боюсь. К счастью, Вителлий Север заговорил на интересующую меня тему:
– Я не вижу бабулю. Лили отправилась отдыхать?
– Лилия отправилась в резервацию. После развода.
– Вот как?
В голосе мужа безразличие. А я… не удивлена. Лили не простила отцу решение о детях. Квинта отдали в резервацию, и его мать отправилась туда же. Можно подумать, кто-то допустит её к эталонным детям. Всё, чего она добьётся, так это программы психологической реабилитации. Не знаю, правда, применяют ли её к неэталонным чистокровным? Теоретически, – должны.
Разводом я не удивлена. Если у Императора имеется секретариат, то у начальника Академии только адьютант. И жена. А Лили… Лили была приемлема в качестве жены Императора, но в жёны начальнику Академии она не годится. Папенька ненавязчиво дал ей это понять, создав невыносимые условия. Невыносимые для чистокровной, разумеется. Патрицианки привычные. Вести хозяйство, обеспечивать мужу уют. Патриции не задумываются, как управляется поместье. Испокон века мужчины занимаются войной и политикой. А патрицианки волокут на себе весь этот воз. Поместье, если оно есть, или дом, если поместье отдано за контракт с чистокровной. Причём, имущество должно приносить доход. Наверное, это всё-таки в крови. Я только детей рожаю и воспитываю. А хозяйством занимаются подобранные мужьями управительницы. Когда я однажды высказала Алонсо своё огорчение, что я ничем не могу помочь мужу, он, рассмеявшись, подхватил меня на руки и унёс в наше убежище на островах. Зигги ещё раньше высказался по этому поводу. В том смысле, "что за дурь мне в голову лезет". При бароне Алеке у меня даже мысли о своей никчёмности не возникает. Я знаю, что для барона я главная женщина в его жизни. Лили могла бы заняться домом Кассия Агриппы, но… она ему надоела. Точнее, они устали друг от друга. Сорока пяти лет не прошло! Но кто же будет заботиться о папуле?
– Агриппина сдержи своё любопытство.
Обиделась на отца. Сижу молча, пью чай с корицей. Дети уплетают шоколад. Чумазые, как не знаю кто. Придётся их умывать. Вителлий Север закончил обедать и крутит в пальцах бокал с минералкой. Папенька пьёт чай.
В дом кто-то вошёл. Малыши насторожились – их ауры ринулись на разведку. Домики наперегонки выбежали из столовой. Послышался испуганный возглас. Судя по голосу – молодая девушка. Ну, папенька! Опять за старое.
– И сколько ей лет? Твоей новой жене?
– Агриппина. Подожди пару минут.
Смотрю на дверь. А Вителлий Север ощупывает меня глазами. Алонсо будет недоволен. Надо было его дождаться. Но он засел с Секундом и Вителлием Флавианом, а я рассчитывала вскоре вернуться.
В столовую вошла юная патрицианка. Моложе Юлии! Вежливо улыбается нам, восторженно-смущённо глядя на Кассия Агриппу. Стараюсь не смеяться. Конечно, эта девочка не моложе Юлии. Лет девятнадцать-двадцать ей уже исполнилось. Но… Но! Папуле триста двадцать четыре года. И скоро он начнёт стареть. Впрочем, она постареет раньше. Разве что прививку, как Юлия, сделает.
Папуля встал из за стола, подошёл к девочке, взяв её за руку, повернулся к нам.
– Антония, познакомься с моей дочерью и внуками.
Хотела сказать, что рада познакомиться с очередной женой, но вспомнив леди Арнору, решила придержать язык. Да и детям дурной пример подавать не хочется. Вышла из за стола, близнецы тотчас уцепились за меня выпачканными в шоколаде ручками. Вителлий Север, к счастью, не приближается. Малыши на него уже нашипели. Стоим втроём напротив супружеской пары. Рассматриваю обоих. Ага, на предмет – пара они, или так… погулять вышли. Безусловно, – пара. Папенька в кои-то веки может быть спокоен за свои тылы.
Юная Антония, несмотря на свой возраст, твёрдой рукой управляет домом. И успевает заниматься распорядком дня Кассия Агриппы. Как и Юлия она папеньку обожествляет. Мысль о том, чтобы огорчить его приводит её в суеверный ужас. Порадовалась за отца. Умыла детей и отбыла порталом во дворец. Вителлий Север двинулся было к нам, но Кассий Агриппа качнул головой и консул остался на месте. Дети, старательно копируя Алонсо, поклонились деду, весело помахали ручками улыбающейся Антонии, предупреждающе оскалились на Вителлия Севера – в общем, со всеми попрощались и мы шагнули в портал. Похоже, моя новая мачеха стражей не боится. В отличие от Юлии, изжившей свой страх только когда потребовалось утешить маленьких Бадварда и Бальду. После демарша Тита, назвавшего своих брата и сестру богомерзостью. Вот кого надо было в резервацию отдавать!
Поговорю с Манлием. Не хочу, чтобы Вителлии Северы росли в резервации. Каппа, ставший основателем рода, дослужился только до центуриона. Это был его потолок. Нельзя сказать, что армия Республики не предоставляла чистокровным возможности карьерного роста. Дослужился же папенька до легата-прим! Дело в воспитании. Капп с детства надо приучать к ответственности не только за себя, но за Империю. Папулино распоряжение может лет через триста обезглавить армию Империи. Не стражей же консулами делать…
Манлий, когда я его нашла, очень удивился. Оказывается, папенька и не думал о Вителлиях Северах, когда издавал свой Указ. Вителлии Северы будут проходить через Академию. Их достаточно муштруют дома. А вот остальные чистокровные (читай: папенькины отпрыски) обязаны начинать свой жизненный путь в резервации.
Успокоенно вздохнула. На остальных мне, по большому счёту, наплевать. Пусть это нехорошо по отношению к братьям, но папеньке лучше знать. Четвёрка старших прошла через Академию. И? Никакого толка! Тит, воспитывавшийся не Вителлием Севером тоже особыми талантами не блещет. Он хороший исполнитель, способный импровизировать, но… Но! В пределах поставленных задач. А его братья, несмотря на жесточайшую муштру, могут возглавить армию. Секунд с Империей справляется. Похудел, правда, осунулся, но… справляется. Терций стажируется у Вителлия Флавиана. Вместе с Клавдием. Вителлий Флавиан намерен передать дела Клавдию, а Терций будет его заместителем. Очень удобно. Эльза – главный имперский аудитор, а муж её займётся безопасностью Империи. Квинта отец натаскивает на консула. Конечно, Квинт, росший в баронствах, более раздолбаист, чем Секунд с Терцием, но! Консул из него выйдет не хуже его отца. Вителлий Север, будучи пьян и расстроен, сказал, что Секунд был бы лучшим, чем он. Думаю, что папуля это заметил раньше. Была какая-то войсковая операция, в подготовке которой участвовал Секунд. После этого Император пристально следил за карьерой внука.
Вернулись к себе на Модену. Отправила близнецов погостить к Люцилле. Пусть обучают домики дисциплине. И сатх там полно в подвалах замка… А мы с Алонсо слетали на Новарру поохотиться и просто побродить, пожили пару недель на островах… в общем, чудесно провели время. Через три месяца забрала детёнышей. За это время они выучились строевой подготовке и с упоением маршируют вместе с домиками. Я забыла, что Люцилла, родившаяся и выросшая на асиенде, урожденная Вителлия Север. Строевая подготовка – обязательна для всех, живущих в замке лендлорда Саэльмо. Хорошо, что я не осталась погостить, как Балли меня ни уговаривал. Конечно за год без памяти строевую я освоила почти в совершенстве, во всяком случае, выправка моя нареканий не вызывает. Но! Я принципиально ею не занимаюсь! Люцилла была бы огорчена дурным примером подаваемым мной.
А дети пусть маршируют. Им скоро в Академию. Всё равно обучаться строевой подготовке, так почему не сейчас? Навестили Зигги. Дитер и Дагмар как раз прогуливают, так что почти вся семья в сборе. Зигмара нет, – он отрабатывает контракт. А Зигфрид уже помогает отцу управляться с баронствами. На Альмейне и здесь. Как быстро идёт время…
***
Вителлий Север навещал нас несколько раз. Не нас, а близнецов. Эстанислао и Эстебания уже не шипят на дядю Люка. Совершенствуются в приёмах строевой подготовки. Вместе с домиками. Когда у нас гостят Че и леди Ясмин Аллоу, занятия проходят намного веселее. Наблюдаем за домиками. Трёхглавый замок сокровища Бездны пытается командовать, но расстановка сил не в его пользу. Единственное, что ему удаётся – кусать обе избушки одновременно. Но и те не остаются в долгу. И вместо упражнений мы наблюдаем кучу-малу, перекатывающуюся по плацу. Причём все домики возмущённо верещат. Потом появляются старшие близнецы Саэльмо и их будущие замки наводят порядок. Достаётся всем. Как родственникам, так и дорогим гостям. Шипение сменяется жалобным писком и занятия строевой подготовкой возобновляются.
Выражение "будем дружить домами" обрело новый смысл. Когда я сказала об этом Балли, зять чуть не задохнулся, стараясь не рассмеяться. Но дипломатическая выучка взяла верх.
И вот, настал торжественный день отправки очередных близнецов-стражей в Академию. Вителлий Север в парадной форме на трибуне. Рядом с Алонсо. Мы с Зигги и бароном Алеком стоим внизу. Среди прочих родителей, не отличившихся в многочисленных войнах. Лорд и леди Шауг пришли проводить родственников и навестить Альбину. День начала нового учебного курса (об учебном годе говорить не приходится – каникул нет, – обучение беспрерывное) – единственный день, когда родители и опекуны допускаются на территорию Академии. И все родители, пользуясь случаем, навещают своих отпрысков.
В Академии уже привыкли к стражам и лордам Бездны. Имперская Академия лордов Бездны ещё не видела. Отстаём. Надо папеньке сказать…
Консул забрал меня сразу же после обеда. Увёл порталом в родовую казарму на Альмейне. Для разнообразия не влез ко мне в душ. Я даже забеспокоилась. Как оказалось, – напрасно. Пришёл ночью. Обнимал, прижимая к себе, целовал, лихорадочно шепча:
– Кариссима, прости меня, прости… Марк был прав, – ты хрупкая драгоценность, а я чуть не сломал тебя…
Разозлилась до невозможности. Я не хрупкая! Что за дурость. Все мои мужья считают меня какой-то… слов нет! Я что? фарфоровая чашка?! Укусила мужа за плечо. До крови. Услышав сдавленное рычание, успокоилась. И стиснутая стальными руками уже улыбалась, слушая привычные рычащие стоны: "Кариссима…"
Вот так значительно лучше. А то придумал, – "хрупкая"!
Я действительно меняюсь. И меняются мои дети. Я поняла это с рождением Октавия. Малыш с упоением марширует вместе с отцом и периодически навещающими нас родственниками. Играет на органоле, импровизируя как Вителлий Север и Секунд. Остальные мои дети – прекрасные исполнители, но импровизациями нас не балуют. О внуках ничего сказать не могу, – не знаю. Бабушка из меня ещё более худшая, чем мать. "Дорогая бабушка". И вообще, – музыка это от воспитания. Тит умеет играть на органоле, поскольку их обучают этому в Академии. Но и только. Люцилла предпочитает гитару. Но дочь росла в Мирах Союза, так что для неё это нормально. А драконовское воспитание Вителлиев Северов вынуждает молодое поколение изливать свои жалобы в музыке.
Так вот, об Октавии… Вроде бы ничего необычного в ребёнке нет, но… Но! В три года он создал себе домик. Как стражи! Самостоятельно! Безо всяких объяснений. Впрочем, Герда что-то такое ребёнку рассказывала. В форме сказки. Все мои дети, когда маленькие, восхищаются домиками стражей. Октавий не оказался исключением. Но он же не страж?!
Вызвала всех. Точнее, общий сбор объявил папуля. А к кому мне было обращаться? Вителлий Север на манёврах. Демонстрирует многочисленным соседям наше миролюбие. У Секунда и без моих заморочек забот хватает. Вителлий Флавиан… Сын готовится к уходу. До прекрасного года ещё далеко, – я надеюсь! Но передавать дела начальник Имперской СБ начал уже сейчас. Они ответственные, мои сыновья… При мысли об уходе моего мальчика, задрожали руки. Посмотрела на выплеснувшийся чай, вызвала горничную и… отправилась в Академию, взяв с собой малыша и его новорождённую казарму. Сказала, что надо показать домик дедушке. Октавий с восторгом согласился. Дедушку все мои дети обожают. Пока маленькие. А повзрослев, – страшно боятся вызвать его неудовольствие. Хоть это осталось неизменным.
Антония предложила нам чай с печенюшками. Увидев разочарованную гримаску Октавия, сменила его чай на шоколад с ореховыми блинчиками и запечёнными яблоками под карамелью. Малыш даже забыл про свою новую игрушку. Точнее – не игрушку, а питомца. Дома его сладостями не балуют. Оптимальный рацион, разработанный лучшими армейскими диетологами. Я не вмешиваюсь. Сладости должны быть праздником, а не обыденностью. Ждём папеньку. Мачеха занимает меня лёгкой беседой. Отвечаю ей и продолжаю сравнительный анализ. Антония ещё не доросла до Юлии, но какие её годы?! Все задатки у неё есть. Папенька выбрал жену сам и выбрал хорошо.
Место упокоения первой Императрицы отец посещает в годовщину их свадьбы. Вместе с новой женой. Так и не решилась спросить у Кассия Агриппы, почему он выбрал такую дату. Алонсо, впрочем, сказал, что это естественно. Дата свадьбы говорит о жизни. Так же как и день рождения. Но чистокровные не справляют дни рождения. Поэтому отец и не вспомнил о нём.
Строго сказала сыну, что дедушка должен пообедать, а потом уже выслушать новости. Малыш понятливо кивнул. Отец, конечно, понял, что у ребёнка СОБЫТИЕ. Быстро пообедал и прошёл в кабинет, пригласив нас с Октавием. Антония, как и Юлия, в папулины дела не вмешивается. Только следит, чтобы всё шло без эксцессов.
Казарма, предъявленная деду любящим внуком, лишила начальника Академии дара речи. Папенька, улыбаясь сыну Вителлия Севера, отстукивал пальцами марш легионеров, наблюдая, как домик, выложенный из за пазухи на стол, пытается спуститься и спрятаться.
– Октавий, надо заботиться о своём создании. Он ещё маленький и боится остаться один.
Малыш схватил свой домик и спрятал опять за пазуху. Тот зашебуршился там, устраиваясь поудобнее. Папуля перевёл взгляд на меня. Поёжилась, но глаз не отвожу. Что выросло, то выросло.
– Консул знает?
– Вителлий Север на манёврах. Ты первый, кому мы сообщили эту новость.
– Возвращайся домой, дочь. Завтра мы будем у вас на Альмейне. Всей семьёй.
– Да, отец.
– Консулу я сообщу сам.
– Да, отец.
Подумала, что Вителлий Север разозлится, что я не его первым поставила в известность. Но он всё равно бы обратился к папуле, так что… Вызвала ройха и отправилась с сыном домой. Надо будет Антонию послать к серым лордам. Мало ли что? Впрочем, это папеньке решать.
Семья на домик отреагировала однозначно. Старшие дети расстроились, что у них у самих таких нет. Стражи наблюдают, как их собственные замки приглядываются к "новобранцу". Замки безднят вместе с асиендами Эстанислао и Эстебании тихо шипят во все зубастые пасти. Обсуждают пополнение...
Барон Алек рассмотрел создание Октавия, прощупал его аурой и сделал заключение:
– Это не замок. И не корабль. Я не знаю, что из этого вырастет.
Анна подтверждающе кивнула. Ну в кораблях моя невестка разбирается.
