В комнату заглянула служанка, всплеснула руками, и тут же подобно пчелиному рою Илиллу окружили женщины. Придерживая под руки, шаманку отвели в умывальню. Илилла еле отвоевала право самой умыться и почистить зубы специальной палочкой, расщепляемой зубами, потом её почти два часа красили, причёсывали и одевали. На требование принести её собственную одежду, служанки как одна повалились на колени и умоляли добрую госпожу не надевать старое платье, потому что господин барон, сочтя её недовольной служанками, скормит их своим змеям. Но одежду принесли. Вычищенную и тщательно упакованную. Илилла удивилась, найдя свой кинжал. Кинжал оставила, постаравшись незаметно спрятать его в складках роскошного одеяния, одежду и сапоги приказала убрать в сундук, из которого их достали.
- Что в остальных сундуках?
- Вещи госпожи.
Служанки кинулись откидывать крышки. Илилла, как кошка посмотрела на изобилие дорогих тканей и утвари, скользнула взглядом по украшениям... Целый сундук! Зачем столько?
- Госпожа... господин барон ожидает тебя к завтраку.
Служанка стоит на коленях, почтительно кланяясь. Такая с извиняющейся улыбкой воткнёт тебе нож в сердце... Илилла прошла мимо, направляясь к дверям, которые распахнулись при её приближении. И всю дорогу по зaмку Илиллу поджидали гостеприимно распахнутые двери, плавно закрывающиеся после того, как шаманка проходила через них.
Стол накрыли в одном из садов на горе рядом с зaмком. Расстелили кошмы, набросали подушек и подушечек, поставили низкий столик, чайнички с чаем, шурпа, плов, сладости... Илилла, проявляя вежливость, попробовала каждое блюдо, и впала в дремотное состояние от сытости. Несколько дней ей пришлось питаться не слезая с седла. К счастью с ней расплатились за помощь продуктами. Вяленое мясо пришлось как нельзя более кстати. Поэтому шаманка не ослабела от голода. А вот "прозрение" - выматывает.
Очнулась, проплывая над землёй. Барон Алек опять нёс Илиллу на руках.
- Отпусти меня, господин барон.
- Так будет быстрее, Илилла.
Попыталась извернуться, чтобы посмотреть в глаза барона. Потом опомнилась.
- Своё имя я тебе не говорила.
- Имя узнать нетрудно.
Барон донёс шаманку до двери в её комнату, и передал с рук на руки выбежавшим служанкам.
Так продолжалось семь дней. Илилла, не выдержав, спросила:
- Чего ты добиваешься, барон Алек?
Змеи насмешливо шипят, скользя внутри чёрного плаща. Барон молчит, мечтательно улыбаясь Илилле. Аура ледяного ужаса пробует эмоции шаманки...
На восьмой день барона не было. И ещё четыре дня не было. А когда он появился, всё пошло по-старому. Совместный завтрак и перенос на руках в отведённые шаманке комнаты. На вторую ночь, Илилла, решившись, подошла к двери, распахнувшейся перед ней. Потолок зaмкового коридора начал светиться перед ней, становясь ярче при её приближении, и постепенно затухая, когда Илилла проходила дальше. И вот уже массивные чёрные двери в комнаты барона распахиваются перед женщиной. Барон Алек, стоящий у окна, поворачивается к ней, и мгновенно подхватывает начинающую оседать на пол от волнения, шаманку. Вопрошающий взгляд изумрудных глаз... Дымные змеи ныряют в чёрные омуты и возвращаются притихшие от радости. Но барон пытается отговорить Илиллу:
- Видящая, я должен предупредить тебя. Если ты хотя бы однажды разделишь со мной ложе, каждыми третьими родами на свет будет появляться мой ребёнок. Вне зависимости от того, кто ещё будет его отцом.
- До этого ещё дожить надо. А сейчас...
Илилла обняла барона, притягивая его к себе.
А потом были ночи полные любви и радости; и дни, проводимые вместе... Барон не отпускал Илиллу от себя надолго. Да она и сама не особенно старалась отдалиться... Илилла освоилась в зaмке и его окрестностях. Барон возил её в долину, чтобы она привыкла к ройхам. Потому что барон, видя её равнодушие к нарядам и украшениям, подарил Илилле "птичье слово". Теперь Илилла каждый раз, когда видит ройха, улыбается, вспоминая птенцов этих удивительных птиц.
А через полгода к барону явились посланники великого кагана с просьбой отпустить шаманку на родину. Барон позволил Илилле встретиться с соплеменниками, предоставив им возможность разбить шатры в тени зaмка. Два дня посланцы уговаривали шаманку вернуться в степи. Обещали сотню фороксов, почётное место рядом с каганом... Илилла улыбалась и отказывалась. Барон вздохнул с облегчением...
А перед отъездом, посланцы пригласили гостеприимного хозяина и Илиллу провести вечер у костра. И старый акын пел песни вольной степи... Илилла слушала прикрыв глаза, и по щекам её текли слёзы, а на прекрасное лицо барона опускалась тень неизбежной разлуки...
- Мне нечего подарить тебе, дочь степей. Вот... брал на память... пусть и у тебя будет.
И старик протянул Илилле полотняный мешочек, набитый сухой травой. И посланцы отправились назад в степь. А Илилла, убежав в свою комнату, заливалась слезами, вдыхая запах степной полыни... А потом, открыв сундук, переоделась в свою одежду, прицепила к поясу кинжал, и пошла искать барона.
- Я провожу тебя до каганата, Илилла.
- Ты не сердишься?
- Не могу. Я смотрел на тебя, слушавшую степные песни, и видел, как стены моего дома становятся твоей клеткой. Я буду рядом, пока есть возможность. Но наши пути расходятся...
- Да...
Барон Алек с отрядом лучников на фороксах проводил Илиллу до каганата. Они обогнали послов, и дождались их у границы. Возможно, послы не слишком торопились. Каган мог и головы снять за невыполнение поручения... Но всё-таки встреча с послами состоялась, и шаманке приятно было смотреть на озаряющиеся радостью лица. Точно, - уже с жизнью попрощались! А потом, они стояли с бароном Алеком и молчали, глядя в глаза друг другу...
- Что ж, Илилла, долгие проводы, - лишние слёзы, как говорят у нас. Но если тебе понадобится помощь... Если ты подумаешь, что тебе нужна помощь...
- Я позову. Спасибо.
- Не позовёшь...
В шелестящем голосе - тоска... Илилла хотела промолчать, ведь всё уже сказано, но захлебнулась горечью прозрения...
- Твоя женщина появится через несколько лет, Алек. Та, что станет матерью твоих детей.
- Появится?
- Она родилась под другими звёздами. Но она придёт. И принесёт тебе горе и радость. Поровну.
Илилла раскашлялась, отпила воды из серебряной фляги, удерживаемой бароном; потом вырвалась из его рук и, не оглядываясь, пошла к своему племени. А барон Алек и лучники отбыли восвояси, призвав ройхов, потому что все фороксы были оставлены бароном в дар Илилле.
