«ДНЕВНИК»
3-я неделя новой войны
?? 5 мая 2027 года, Киев
Утром отключили воду, снова. Электричество всё ещё подаётся с перебоями, но говорят, это ненадолго. Город тихий — как будто замер в ожидании. Нет сирен, нет взрывов. Просто тишина. И от этой тишины по спине ползёт холод.
На улицах — пусто. Только военные грузовики да люди с рюкзаками и бледными лицами в очередях у гуманитарных пунктов. Всё заново началось три недели назад, но ощущение такое, будто мы живём в другой вселенной.
?? 12 апреля 2027 года, Варшава
Я был в Польше, на журналистском задании, когда всё пошло к чёрту. Тогда ещё никто не верил, что всё это — не просто очередная эскалация. Тайвань пал через два дня после удара китайского флота. США ответили. Базы на Гуаме — испепелены. В тот же день над Балтикой сбили американский самолёт, были замечены дроны. Россия заявила, что это провокация. НАТО объявила, что рассматривает ст. 5.
В ту же ночь Польша начала частичную мобилизацию. Я не вернулся домой — не успел. Границы захлопнулись, рейсы отменены. Говорят, в Польше больше ста тысяч американских солдат. Стоят и ждут приказа.
?? 18 апреля 2027 года, Львов
Добрался до Львова попутками, через леса. Пограничники стреляли по беженцам из Беларуси — кто-то попытался прорваться без документов. Говорят, в Минске уже танки. Там хаос. На запад двигается колонна, украинские военные — на пределе.
Я встретил Таню. Её семья осталась в Харькове. Мы смотрим новости с планшета: Китай высадился в Тайбэе, КНДР нанесла удар по южнокорейским авиабазам, Израиль атакует Иран. Мир рушится по швам, всё летит к известной матери...
?? 20 апреля 2027 года, Киев
Первый налёт. Были предупреждения, но никто не верил, что россияне рискнут снова бить по столице. Взорвали ТЭЦ и несколько подстанций. В городе — чёрная ночь, тишина, начинается голод. Мы спускаемся в подвал на ночи. Сигнал «воздушная тревога» звучит по 10 раз в день.
?? 26 апреля 2027 года, мировой коллапс
Иран ударил по Саудовской Аравии, обвинив её в поставках оружия США. Цены на нефть взлетели до небес, глобальная биржа рухнула. Спутниковая связь глушится. Интернет в Киеве работает через локальные прокси — но всё реже. США подтвердили: Москва активировала часть ядерной триады. Ответ: Америка — в режиме DEFCON 2.
?? 1 мая 2027 года, поворот
В Польше произошло то, чего все боялись. Российская ракета ударила по американскому штабу под Жешувом. 98 погибших солдат США. Президент США выступил вечером и сказал: Америка ответит. В 23:12 по Гринвичу США нанесли удар по Калининграду. 9 минут спустя — взрыв в Кракове. Говорят, это тактический заряд малой мощности.
С этого момента всё поменялось. Все поняли: это уже не просто конфликт и не затихнет. Это — начало большой войны.
?? 5 мая 2027 года, снова Киев
Мы сидим в подвале. Таня плачет по ночам, шепчет что-то про маму. У меня остались батарейки, чтобы дописать эту запись. На улицах снова стреляют, комендантский час, но люди пытаются найти в пустых магазинах хоть что-то съестное. Надежды — почти нет. Но я пишу. Чтобы кто-то когда-нибудь знал: мы не молчали. Мы видели, как мир умирал — и ничего не смогли сделать.
?? 9 мая 2027 года, Киев
День, который запретили, и никто не празднует. Только сирены, мёрзлые лица, и гул самолётов где-то на юге. Там, где раньше были Одесса и Николаев.
По слухам, в Черном море сошлись турецкие и российские фрегаты. Кто-то говорит о затопленном эсминце США. Кто-то — что это фейк, но сегодня верить уже нельзя никому. Телевизора нет. Интернет выживает на обрывках сигналов через старый VPN. Читаем, что появляется — и сразу копируем в тетрадь, пока ещё есть карандаш и бумага.
Таня молчит. Она почти не ест. Говорит, видела вчера свет в небе — яркий, как тысяча молний. Мы молимся, чтобы это был просто пожар.
?? 11 мая 2027 года, сообщение из Нью-Йорка
CNN в Telegram передали: «Балтийские государства подверглись массированной атаке». Латвия — оккупирована, в Риге уцелели только подвалы. НАТО отвечает — ударом по Курской области. Спутники фиксируют уничтожение 4 российских дивизий. Кремль объявляет «будет ответ асимметричный». Мир замирает.
?? 12 мая 2027 года, ночь
Мы видели это собственными глазами. Свет. Вспышка на горизонте. Не одна — несколько. Секунд через тридцать пришла ударная волна. Стёкла вылетели в радиусе километров пяти, даже у нас задребезжали бетонные стены подвала. Это был тактический ядерный удар. Где-то в районе Василькова — возможно, по аэродрому. Киев уцелел, но воздух горчит. Говорят, это начало, я же снова убеждаюсь что – конец.
?? 14 мая 2027 года, полураспад
Над Украиной больше не летают самолёты — ни наши, ни чужие. Боимся смотреть в небо. Люди бегут на запад. Львов принимает миллионы. Там пробиваются гуманитарные коридоры. Моя коллега Лена сбежала в Ужгород — написала, что там очереди за водой по 12 часов.
У нас — только фильтры, таблетки и хлор. Каждый день — на вес золота. Мы едим раз в сутки. Вчера из погреба вытащили банку шпрот, и это был праздник. Таня впервые за неделю улыбнулась.
?? 16 мая 2027 года, чёрный день
Берлин. Брюссель. Киев — под угрозой. Западные источники говорят: Кремль привёл стратегические силы в готовность. США — в DEFCON 1. Война в космосе уже идёт — спутники связи сбиты. Европа ослепла.
Вечером — объявление из Лондона: «В случае подтверждённого применения стратегического ядерного оружия по европейским столицам, Соединённое Королевство оставляет за собой право на ответный удар». Люди с ума сходят. Кто-то молится, кто-то пьёт, кто-то идёт грабить супермаркеты. Мы — просто ждём.
?? 17 мая 2027 года, вечер
Радио поймало коротковолновый сигнал:
«Вашингтон. Москва. Лондон. Пекин. Все на связи. Ударов по столицам пока нет. Переговоры начались».
Не верим. Хотим верить — но не можем.
Кто-то плачет. Кто-то смеётся, как сумасшедший. Кто-то просто смотрит в пустоту. Мы — замерли. Словно мыши в норе, над которой проходят титаны, готовые в любой момент обрушить небо.
?? 18 мая 2027 года, Киев — УТРО
Мы проснулись от сирен. Долго не могли понять — это реальность или сон. Потом — небо. Красное, как будто плывёт пожаром. На юго-западе — яркая вспышка. Но не обычная. Не как авиаудар. Не как крылатая ракета. Она глушила всё.
Через двадцать минут пришёл сигнал:
«Брюссель — уничтожен. Предположительно — стратегический заряд мощностью 1,2 мегатонны. Потери — 1,3 млн человек. Пожары — до Льежа. ЕС — не отвечает.»
Через два часа Лондон ударил в ответ. Потом — Вашингтон. Потом — Москва. Потом — всё.
?? 18 мая 2027 года, день
Я больше не знаю, кто жив. Нет новостей. Нет связи. Нет городов.
По коротковолновому радио кричали: «Омск. Нью-Йорк. Варшава. Сеул. Тегеран. Тель-Авив. Сиэтл. Прага. Чикаго. Пермь.» — просто названия. Без описаний. Список мёртвых. Я слышал, как мужчина за стенкой бился головой об бетон. Потом стало тихо.
?? 19 мая 2027 года, под землёй
Мы не выходим. Кто-то сказал, что начался "чёрный дождь" — радиоактивные осадки. У людей сыплется кожа, выпадают зубы. Таня — молчит. Не плачет. Просто лежит. Иногда дышит — и я слышу. Значит, она ещё здесь.
Я нашёл коробку с записями. Старые интервью. Старые записи. Люди говорили о смысле, о прогрессе, об искусственном интеллекте, о колонизации Марса. Я слушаю это — в полумраке подвала, среди крыс и костей. Мир умер с айфоном в руке.
?? 21 мая 2027 года, Киев?
Мы не знаем, где мы. GPS не работает. Компасы — сходят с ума. Люди в подвале умирают. Кто-то кашляет кровью. Кто-то кричит во сне. У женщины рядом началась лихорадка — сыпь, рвота, внутреннее кровотечение. Я знал: это не лечится. Ни йод, ни маски, ни молитвы не спасут.
?? 23 мая 2027 года, я вышел наверх
Небо — как выжженная плёнка. Серое. Мёртвое. Ни птиц. Ни звуков. Только ветер — радиоактивный и ледяной. Киев — это не город. Это кладбище. Пепел. Бетон. Торчащие арматуры раздутые тела. Запах горелого пластика и смерти.
На Крещатике — чёрная воронка. Где-то здесь был ТЦ, потом любимое кафе в котором мы часто сидели с Таней, теперь — воронка. Я стою посреди неё. Не знаю зачем.
?? 25 мая 2027 года, последние записи
Мой организм слабеет. Пальцы дрожат. Волдыри на шее. Глаза — как стекло. Таня умерла. Просто не проснулась. Я закрыл её лицо.
Сегодня я записываю последние слова. Может, кто-то найдёт этот дневник, может, никто. Мы не были злыми. Мы были глупыми. Мы верили, что ядерная война — это риторика. Что люди в пиджаках не позволят, не посмеют. Что у нас есть защита. Что нас кто-то спасёт. Но, когда пришёл огонь, никто не остановил его. Если ты читаешь это — живи иначе. Не делай того, что сделали «они», не дай «им» повторить войну. Запомни имена. Не ради мести. Ради того, чтобы жить. И пусть хоть кто-то выживет. Андрей К.,
бывший журналист. Киев. 2027 год.
«2047: 20 лет спустя»
Фрагмент из архива Института Памяти (Новая Галичина).
«Огонь был не началом. Он был финалом самоуверенности. Мы шли к нему не годами — десятилетиями. И когда пришли — уже некому было остановиться».
— Из вступления к «Хроникам Последнего Века»
________________________________________
?? Запись от 18 мая 2047 года
Сегодня исполняется двадцать лет с момента официального начала Ядерной Фазы, или, как её называют выжившие — День Пепла или Конец Новой Эры. Ровно двадцать лет назад города стали пеплом, а небо — чёрным. Улицы — могилами. Люди — пылью.
Мы отмечаем этот день в тишине. Без салютов. Без речей. Только свечи — по одной на каждого погибшего в нашем анклаве. В Новом Львове живёт около восьмисот человек. Из них — шестеро старше сорока. Остальные — дети войны. Я — один из них.
Меня зовут Орест Лозинский, я архивариус Института Памяти. Сегодня я расскажу о человеке, благодаря которому мы знаем правду. О последнем журналисте. О том, кто вёл дневник в аду.
Дневник Андрея К.
Он был найден в 2031 году, спустя четыре года после «Чёрного Периода», когда небо очистилось, и экспедиции смогли добраться до бывшего Киева. В подвале разрушенного здания на Крещатике, под обломками — гнилой рюкзак, обмотанный фольгой. В нём — тетрадь, патрон, фотография женщины и пачка мятных таблеток.
Тетрадь сохранилась частично. Мы оцифровали её, перевели на 12 языков. Её читают в Южной Бразилии, в Канадской Зелёной Зоне, даже в бункерах Исландии. Эта тетрадь — не просто хроника. Это прощальный крик человечности.
Он писал о смерти мира, не пытаясь упростить. Он не обвинял. Он смотрел в лицо тому, что мы – цивилизация, сделали сами с собой. Он не просил прощения. Он просил — не повторять.
Что осталось от мира
Из 8 миллиардов выжило — по самым скромным оценкам — около 400 миллионов. Большинство — в Южной Америке, на островах, в сибирских деревнях и в тех местах, куда не долетели ракеты и пепел. Европа — сожжена. США — расколоты. Китай — пуст. Россия — мертва. Большие города больше не строятся. Многие страны поделены на княжества, как это было некогда в средние века.
Но есть жизнь. Есть теплица. Есть ручной пресс для бумаги. Есть радио, коротковолновка. Есть песни. Есть дети. Они не знают старого мира. И мы, быть может, к лучшему — не успели передать им всё.
Место Андрея в истории
Он не был политиком. Не был военным. Не был даже спасателем. Но он остался человеком, когда быть человеком было самым страшным. И за это — ему место в нашей памяти.
Мы назвали его именем библиотеку в Новом Львове. Он не узнает. Но, может быть, если есть что-то после — он поймёт. Что его слова спасли хотя бы души.
Последние строки
«Если ты читаешь это — живи иначе».
Мы читаем. Мы помним. Мы живём — иначе.
3-я неделя новой войны
?? 5 мая 2027 года, Киев
Утром отключили воду, снова. Электричество всё ещё подаётся с перебоями, но говорят, это ненадолго. Город тихий — как будто замер в ожидании. Нет сирен, нет взрывов. Просто тишина. И от этой тишины по спине ползёт холод.
На улицах — пусто. Только военные грузовики да люди с рюкзаками и бледными лицами в очередях у гуманитарных пунктов. Всё заново началось три недели назад, но ощущение такое, будто мы живём в другой вселенной.
?? 12 апреля 2027 года, Варшава
Я был в Польше, на журналистском задании, когда всё пошло к чёрту. Тогда ещё никто не верил, что всё это — не просто очередная эскалация. Тайвань пал через два дня после удара китайского флота. США ответили. Базы на Гуаме — испепелены. В тот же день над Балтикой сбили американский самолёт, были замечены дроны. Россия заявила, что это провокация. НАТО объявила, что рассматривает ст. 5.
В ту же ночь Польша начала частичную мобилизацию. Я не вернулся домой — не успел. Границы захлопнулись, рейсы отменены. Говорят, в Польше больше ста тысяч американских солдат. Стоят и ждут приказа.
?? 18 апреля 2027 года, Львов
Добрался до Львова попутками, через леса. Пограничники стреляли по беженцам из Беларуси — кто-то попытался прорваться без документов. Говорят, в Минске уже танки. Там хаос. На запад двигается колонна, украинские военные — на пределе.
Я встретил Таню. Её семья осталась в Харькове. Мы смотрим новости с планшета: Китай высадился в Тайбэе, КНДР нанесла удар по южнокорейским авиабазам, Израиль атакует Иран. Мир рушится по швам, всё летит к известной матери...
?? 20 апреля 2027 года, Киев
Первый налёт. Были предупреждения, но никто не верил, что россияне рискнут снова бить по столице. Взорвали ТЭЦ и несколько подстанций. В городе — чёрная ночь, тишина, начинается голод. Мы спускаемся в подвал на ночи. Сигнал «воздушная тревога» звучит по 10 раз в день.
?? 26 апреля 2027 года, мировой коллапс
Иран ударил по Саудовской Аравии, обвинив её в поставках оружия США. Цены на нефть взлетели до небес, глобальная биржа рухнула. Спутниковая связь глушится. Интернет в Киеве работает через локальные прокси — но всё реже. США подтвердили: Москва активировала часть ядерной триады. Ответ: Америка — в режиме DEFCON 2.
?? 1 мая 2027 года, поворот
В Польше произошло то, чего все боялись. Российская ракета ударила по американскому штабу под Жешувом. 98 погибших солдат США. Президент США выступил вечером и сказал: Америка ответит. В 23:12 по Гринвичу США нанесли удар по Калининграду. 9 минут спустя — взрыв в Кракове. Говорят, это тактический заряд малой мощности.
С этого момента всё поменялось. Все поняли: это уже не просто конфликт и не затихнет. Это — начало большой войны.
?? 5 мая 2027 года, снова Киев
Мы сидим в подвале. Таня плачет по ночам, шепчет что-то про маму. У меня остались батарейки, чтобы дописать эту запись. На улицах снова стреляют, комендантский час, но люди пытаются найти в пустых магазинах хоть что-то съестное. Надежды — почти нет. Но я пишу. Чтобы кто-то когда-нибудь знал: мы не молчали. Мы видели, как мир умирал — и ничего не смогли сделать.
?? 9 мая 2027 года, Киев
День, который запретили, и никто не празднует. Только сирены, мёрзлые лица, и гул самолётов где-то на юге. Там, где раньше были Одесса и Николаев.
По слухам, в Черном море сошлись турецкие и российские фрегаты. Кто-то говорит о затопленном эсминце США. Кто-то — что это фейк, но сегодня верить уже нельзя никому. Телевизора нет. Интернет выживает на обрывках сигналов через старый VPN. Читаем, что появляется — и сразу копируем в тетрадь, пока ещё есть карандаш и бумага.
Таня молчит. Она почти не ест. Говорит, видела вчера свет в небе — яркий, как тысяча молний. Мы молимся, чтобы это был просто пожар.
?? 11 мая 2027 года, сообщение из Нью-Йорка
CNN в Telegram передали: «Балтийские государства подверглись массированной атаке». Латвия — оккупирована, в Риге уцелели только подвалы. НАТО отвечает — ударом по Курской области. Спутники фиксируют уничтожение 4 российских дивизий. Кремль объявляет «будет ответ асимметричный». Мир замирает.
?? 12 мая 2027 года, ночь
Мы видели это собственными глазами. Свет. Вспышка на горизонте. Не одна — несколько. Секунд через тридцать пришла ударная волна. Стёкла вылетели в радиусе километров пяти, даже у нас задребезжали бетонные стены подвала. Это был тактический ядерный удар. Где-то в районе Василькова — возможно, по аэродрому. Киев уцелел, но воздух горчит. Говорят, это начало, я же снова убеждаюсь что – конец.
?? 14 мая 2027 года, полураспад
Над Украиной больше не летают самолёты — ни наши, ни чужие. Боимся смотреть в небо. Люди бегут на запад. Львов принимает миллионы. Там пробиваются гуманитарные коридоры. Моя коллега Лена сбежала в Ужгород — написала, что там очереди за водой по 12 часов.
У нас — только фильтры, таблетки и хлор. Каждый день — на вес золота. Мы едим раз в сутки. Вчера из погреба вытащили банку шпрот, и это был праздник. Таня впервые за неделю улыбнулась.
?? 16 мая 2027 года, чёрный день
Берлин. Брюссель. Киев — под угрозой. Западные источники говорят: Кремль привёл стратегические силы в готовность. США — в DEFCON 1. Война в космосе уже идёт — спутники связи сбиты. Европа ослепла.
Вечером — объявление из Лондона: «В случае подтверждённого применения стратегического ядерного оружия по европейским столицам, Соединённое Королевство оставляет за собой право на ответный удар». Люди с ума сходят. Кто-то молится, кто-то пьёт, кто-то идёт грабить супермаркеты. Мы — просто ждём.
?? 17 мая 2027 года, вечер
Радио поймало коротковолновый сигнал:
«Вашингтон. Москва. Лондон. Пекин. Все на связи. Ударов по столицам пока нет. Переговоры начались».
Не верим. Хотим верить — но не можем.
Кто-то плачет. Кто-то смеётся, как сумасшедший. Кто-то просто смотрит в пустоту. Мы — замерли. Словно мыши в норе, над которой проходят титаны, готовые в любой момент обрушить небо.
?? 18 мая 2027 года, Киев — УТРО
Мы проснулись от сирен. Долго не могли понять — это реальность или сон. Потом — небо. Красное, как будто плывёт пожаром. На юго-западе — яркая вспышка. Но не обычная. Не как авиаудар. Не как крылатая ракета. Она глушила всё.
Через двадцать минут пришёл сигнал:
«Брюссель — уничтожен. Предположительно — стратегический заряд мощностью 1,2 мегатонны. Потери — 1,3 млн человек. Пожары — до Льежа. ЕС — не отвечает.»
Через два часа Лондон ударил в ответ. Потом — Вашингтон. Потом — Москва. Потом — всё.
?? 18 мая 2027 года, день
Я больше не знаю, кто жив. Нет новостей. Нет связи. Нет городов.
По коротковолновому радио кричали: «Омск. Нью-Йорк. Варшава. Сеул. Тегеран. Тель-Авив. Сиэтл. Прага. Чикаго. Пермь.» — просто названия. Без описаний. Список мёртвых. Я слышал, как мужчина за стенкой бился головой об бетон. Потом стало тихо.
?? 19 мая 2027 года, под землёй
Мы не выходим. Кто-то сказал, что начался "чёрный дождь" — радиоактивные осадки. У людей сыплется кожа, выпадают зубы. Таня — молчит. Не плачет. Просто лежит. Иногда дышит — и я слышу. Значит, она ещё здесь.
Я нашёл коробку с записями. Старые интервью. Старые записи. Люди говорили о смысле, о прогрессе, об искусственном интеллекте, о колонизации Марса. Я слушаю это — в полумраке подвала, среди крыс и костей. Мир умер с айфоном в руке.
?? 21 мая 2027 года, Киев?
Мы не знаем, где мы. GPS не работает. Компасы — сходят с ума. Люди в подвале умирают. Кто-то кашляет кровью. Кто-то кричит во сне. У женщины рядом началась лихорадка — сыпь, рвота, внутреннее кровотечение. Я знал: это не лечится. Ни йод, ни маски, ни молитвы не спасут.
?? 23 мая 2027 года, я вышел наверх
Небо — как выжженная плёнка. Серое. Мёртвое. Ни птиц. Ни звуков. Только ветер — радиоактивный и ледяной. Киев — это не город. Это кладбище. Пепел. Бетон. Торчащие арматуры раздутые тела. Запах горелого пластика и смерти.
На Крещатике — чёрная воронка. Где-то здесь был ТЦ, потом любимое кафе в котором мы часто сидели с Таней, теперь — воронка. Я стою посреди неё. Не знаю зачем.
?? 25 мая 2027 года, последние записи
Мой организм слабеет. Пальцы дрожат. Волдыри на шее. Глаза — как стекло. Таня умерла. Просто не проснулась. Я закрыл её лицо.
Сегодня я записываю последние слова. Может, кто-то найдёт этот дневник, может, никто. Мы не были злыми. Мы были глупыми. Мы верили, что ядерная война — это риторика. Что люди в пиджаках не позволят, не посмеют. Что у нас есть защита. Что нас кто-то спасёт. Но, когда пришёл огонь, никто не остановил его. Если ты читаешь это — живи иначе. Не делай того, что сделали «они», не дай «им» повторить войну. Запомни имена. Не ради мести. Ради того, чтобы жить. И пусть хоть кто-то выживет. Андрей К.,
бывший журналист. Киев. 2027 год.
«2047: 20 лет спустя»
Фрагмент из архива Института Памяти (Новая Галичина).
«Огонь был не началом. Он был финалом самоуверенности. Мы шли к нему не годами — десятилетиями. И когда пришли — уже некому было остановиться».
— Из вступления к «Хроникам Последнего Века»
________________________________________
?? Запись от 18 мая 2047 года
Сегодня исполняется двадцать лет с момента официального начала Ядерной Фазы, или, как её называют выжившие — День Пепла или Конец Новой Эры. Ровно двадцать лет назад города стали пеплом, а небо — чёрным. Улицы — могилами. Люди — пылью.
Мы отмечаем этот день в тишине. Без салютов. Без речей. Только свечи — по одной на каждого погибшего в нашем анклаве. В Новом Львове живёт около восьмисот человек. Из них — шестеро старше сорока. Остальные — дети войны. Я — один из них.
Меня зовут Орест Лозинский, я архивариус Института Памяти. Сегодня я расскажу о человеке, благодаря которому мы знаем правду. О последнем журналисте. О том, кто вёл дневник в аду.
Дневник Андрея К.
Он был найден в 2031 году, спустя четыре года после «Чёрного Периода», когда небо очистилось, и экспедиции смогли добраться до бывшего Киева. В подвале разрушенного здания на Крещатике, под обломками — гнилой рюкзак, обмотанный фольгой. В нём — тетрадь, патрон, фотография женщины и пачка мятных таблеток.
Тетрадь сохранилась частично. Мы оцифровали её, перевели на 12 языков. Её читают в Южной Бразилии, в Канадской Зелёной Зоне, даже в бункерах Исландии. Эта тетрадь — не просто хроника. Это прощальный крик человечности.
Он писал о смерти мира, не пытаясь упростить. Он не обвинял. Он смотрел в лицо тому, что мы – цивилизация, сделали сами с собой. Он не просил прощения. Он просил — не повторять.
Что осталось от мира
Из 8 миллиардов выжило — по самым скромным оценкам — около 400 миллионов. Большинство — в Южной Америке, на островах, в сибирских деревнях и в тех местах, куда не долетели ракеты и пепел. Европа — сожжена. США — расколоты. Китай — пуст. Россия — мертва. Большие города больше не строятся. Многие страны поделены на княжества, как это было некогда в средние века.
Но есть жизнь. Есть теплица. Есть ручной пресс для бумаги. Есть радио, коротковолновка. Есть песни. Есть дети. Они не знают старого мира. И мы, быть может, к лучшему — не успели передать им всё.
Место Андрея в истории
Он не был политиком. Не был военным. Не был даже спасателем. Но он остался человеком, когда быть человеком было самым страшным. И за это — ему место в нашей памяти.
Мы назвали его именем библиотеку в Новом Львове. Он не узнает. Но, может быть, если есть что-то после — он поймёт. Что его слова спасли хотя бы души.
Последние строки
«Если ты читаешь это — живи иначе».
Мы читаем. Мы помним. Мы живём — иначе.
