Поднявшись на третий этаж, я открыла верхний замок двери с указанным номером одним из подошедших ключей. Я, почему-то, и не подумала позвонить в дверь. Документов на аренду не было, во всяком случае я их нигде не нашла, а значит тут никого не должно быть.
И вот мы вошли в квартиру. Что я думала тут увидеть? Стены без мебели или хорошую обстановку? А может нелегальных квартирантов или еще что? Всё что угодно, но только не то, что увидела, хотя, квартиранты тут были, но не те, о которых я думала.
Видимо, пока я подбирала ключи разбудила шумом возни с замком неожиданных жильцов или постояльцев.
Примерно в одно и тоже время в широкой прихожей с довольно вместительным шкафом-купе для верхней одежды с большим зеркалом на выдвижной дверце появились мы с Романом и быстро запахивающая коротенький шелковый халатик моя уже знакомая гостья. Я зашла первой, а Роман последовал за мной, находясь чуть левее.
Мы молча стояли, глядя друг на друга широко раскрытыми от удивления глазами. Я не знала как на это реагировать, хотя уже и начинала догадываться о том, что она здесь делает.
Не знаю сколько бы времени мы еще так и стояли таращась друг на друга, пока не услышали не очень громкий звук. Это Роман, который обычно был немногословен, присвистнул, выражая своё удивление происходящим. Этот звук вернул нас всех в реальность.
- В моём доме не свистят! Здесь живут приличные люди! Чего вы сюда припёрлись! Да еще и в такую рань! – недовольно скривив, явно, накаченные губы прошипела змеёй «типагражданскаяжена» Юрки – Жанна. Как там её … Бивень или Пивень?
Услышав, как хмыкнул на её замечание Роман, я слегка толкнула его локтем, чтобы он особо не веселился, потому что мне было совсем не весело, а скорее на оборот. Юрки больше нет, и он уже ничего не объяснит, а всю эту ситуацию нужно как-то разруливать. Но вот сейчас я совсем не была готов к этому. Просто и подумать не могла о чём-то подобном.
- Может мы всё же пройдем в комнату и поговорим … нужно все же разобраться, что вы тут делаете и вообще…, - спокойно предложила я.
- Вы никуда не пройдете! – взвизгнула дамочка, поставив руки в бока, распахивая халатик и обнажая свои прелести. – Это моя квартира! Так что – на выход! – продолжила она почти на ультразвуке, показывая одной рукой, куда нам нужно двигаться, а другой пытаясь вернуть на место непослушную ткань, слабо прикрывающую то, в чём мать родила.
Я не успела ничего ей ответить, как из комнаты послышалось «пууууськ», а затем и показалось то, что так защищала своей грудью дамочка, не разрешая пройти туда.
Рядом с ней появился лысый, конопатый с ярко рыжей козлиной бородой мужик в одних … не то шортах, не то семейных трусах, который удивленно уставился на нас, почесывая свою узкую волосатую грудь. Он был примерно на полголовы ниже её ростом и раза в три тоньше. На фоне пышнотелой женщины он смотрелся лысым дрыщом, а на вид ему было лет тридцать, хотя, учитывая небольшой рост и внешнюю щуплость и доходяжность, ему могло быть и под сорок, и за сорок.
Я смотрела на эту почти раздетую парочку и не могла никак понять, что притягивало мой взгляд, как бы указывая обратить на что-то внимание. Было такое ощущение, как будто я уже где-то что-то, а вернее кого-то подобного видела, но никак не могла вспомнить, где, когда и кого.
- Пусик, это кто? – обратился он к ней позёвывая, прекратив свои почёсывания. – Что они тут делают в такую рань?
- Это никто, бусик, и они уже уходят, – криво улыбаясь ответила Жанна.
Я опять услышала хмык слева, а потом и почувствовала, как стоящий рядом Роман слегка трясется. Бросив на него беглый взгляд, я поняла, что он сдерживается из последних сил, чтобы не засмеяться. Я бы тоже посмеялась, но мне было совсем не до смеха! Потому что передо мной стояла любовница моего почившего мужа со своим, видимо, новым хахалем или, как это сейчас принято называть – очередным гражданским мужем. И, судя по «обжитости» квартиры и их внешнему виду, они тут не на ночь остановились, а живут уже не первый день.
- Меня зовут Самохина Анна Михайловна, - собрав всю волю в кулак, решила не тянуть кота за хвост и выяснить всё здесь и сейчас.
– Я вдова и законная наследница Самохина Юрия Ивановича – владельца этой квартиры, то есть теперь уже почти её владелица. Поэтому, хотелось бы знать, кто вы такие и что делаете в данной квартире?
Я не хотела начинать этот разговор в коридоре, да ещё и с открытой дверью, но раз уж нам не разрешают пройти для разговора в комнату, то я решила вести себя как хозяйка и прошла не в комнату, вход в которую грудью защищала Жанна, а на кухню. Роман, закрыв дверь, последовал за мной.
Войдя в достаточно большую и хорошо оборудованную кухню и бросив беглый взгляд на обстановку, я заметила кучу немытой посуды в мойке, неубранный стол с остатками засохшей еды, заляпанные по краям дверки шкафчиков и следы подтёков на светлом кафельном полу.
Ммда, в кухне, видимо, не убирали, не мыли, да и даже видимость чистоты не поддерживали с самого момента вселения, поэтому она и выглядела скорее как свинарник. А этот жилой комплекс, судя по документам сдали и ввели в эксплуатацию не очень давно, и чтобы довести кухню до такого состояния надо очень постараться. Интересно, комната в таком же состоянии? Хотя, кто я такая, чтобы судить. Просто у кого-то это норма – жить в грязи.
Я аккуратно прошла во внутрь и остановилась у окна, единственное визуально не очень грязное место. Присесть за стол я не решилась. Да и что рассиживаться, быстро обговорим, да и надо отсюда уходить, а то меня уже начинает подташнивать не то от вида кухни, не то от запахов грязной посуды.
Жанна вошла за мной в кухню, уселась за стол, смахнув со стола остатки еды на пол и положив на освободившееся почти чистое место руку. Роман и лысый мужик остались стоять у входа в кухню по разным сторонам, обозначая своё присутствие, но не решаясь войти.
- И так, хотелось бы все же получить ответ на мой вопрос. Что вы делаете в этой квартире? - начала я, не дожидаясь пока меня стошнит, потому что долго находиться здесь было просто невозможно.
Пару-тройку минут может и вытерплю, а нет, то придется бежать в туалет, но, судя по кухне, даже и думать не хочу о том, что могу там увидеть.
- Это не твоя квартира, а моя! И я в ней живу! Нам её мой, - она манерно всхлипнула, быстро дернула с плиты какую-то тряпку и вытерла невидимые слёзы, - Юрочка подарил. Мне и дееетям. - продолжила картинно всхлипывать и натирать глаза грязной тряпкой эта актриса «погорелого театра».
- Хорошо. А не могли бы вы тогда показать документы, подтверждающие ваши слова и дающие вам законное право проживать в этой квартире.
Я знала, что все документы находятся у меня, но хотела убедиться есть ли у нее что-то на руках. А вдруг он уже всё переоформил или она тут прописана, да мало ли что.
- Все документы у Юрочки, - она опять манерно всхлипнула. – Он нас сюда привёз и сказал, что это теперь наша с девочками квартира.
- Понятно, значит вы не можете мне предоставить никакого документа, подтверждающего законность вашего здесь проживания. В таком случае попрошу вас съехать с этой жилплощади.
- Съехать! Куда я с маленькими детьми поеду? – она встала и поставила руки в бока, выпячивая свою объемную грудь и продолжила орать, медленно приближаясь ко мне. - Где это видано, чтобы мать с детьми на улицу выгоняла какая-т…. – на этом слове она запнулась, не зная как меня обозвать.
- Законная жена владельца этого жилья, – закончила я её пламенную речь, не дав ей меня оскорбить. – И на улицу вас с детьми никто не выгоняет. Вы же раньше где-то жили, вот и отправляйтесь по месту прописки, а эту жилплощадь, занимаемую незаконно, попрошу освободить. А кстати, где дети, которых я, по вашим словам, выгоняю на улицу? Что-то я их тут не вижу. А ваш, не знаю кем он вам там приходится, на детей …. – я бросила на него беглый взгляд, давая понять, что он явно не «дети», - Нуу, совсем не похож.
- Что? Не похож? Как это не похож?!– взвился мужичонка, - да они, да я …
- Цыц! – махнула на него тряпкой Жанна. – Иди в комнату, бусик, а мы тут сами, по-родственному поговорим.
- Никакого «по-родственному» не будет. Вы мне, как, впрочем, и я вам - никто, поэтому еще раз попрошу вас либо показать документы, на основании которых вы здесь проживаете, либо освободить жилплощадь. У вас на это три дня, – сказала я и направилась на выход, сдерживаясь из последних сил, чтобы меня не стошнило.
- У нас был один мужчина, от которого у меня дети! Дети, которых ты не смогла ему родить! А раз дети его, то и квартира моя! Это он мне подарил! А ты – только так – чтоб было, а меня он любил! – прокричала мне Жанна.
Слушать её вопли у меня не было ни сил, ни нежелания, да и больно. Больно услышать это от любовницы мужа, которая ему родила детей, а я ….
Я, оттолкнув Жанну, быстро пронеслась к входной двери и почти выбежала из квартиры, не сказав ни слова. Она ещё что-то кричала мне вслед, но слушать всё это не было никаких сил.
Меня тошнило, и я не знала, где смогу наконец-то сбросить, в прямом смысле этого слова, всё что накопилось внутри. Вызвав лифт и спустившись, я выбежала из подъезда и, увидев урну рядом с лавочкой, подбежала к ней, наклонилась и меня стошнило. Хотя, скорее это были спазмы, так как особо и нечем было, потому что я почти ничего не ела утром.
Когда всё это закончилось, ко мне подошёл Роман, подал бумажные салфетки и бутылку воды. Какой он, однако, запасливый! Я взяла, кивнув в знак благодарности, вытерла рот и сделала несколько глотков, принесших успокоение.
Я присела на лавочку, чтобы немного успокоиться и отдышаться.
И что мне теперь делать? Если это действительно дети Юрки, то может отдать им эту квартиру и забыть? Сейчас всё равно никто ничего мне не объяснит. Очень неприятно, конечно, осознавать, что твой любимый муж оказался просто изменником, который завёл себе вторую семью. Если я не смогла ему родить детей, то он завёл их на стороне. Всё просто – нашёл и получил то и там, где получилось. Как мужчину я его понимала. Он хотел детей, и мы даже планировали… Но вот как мужа, я не могла ни понять, ни принять. Почему он со мной не поговорил? Я бы его отпустила. Я бы никогда не встала между отцом и детьми.
На глаза опять навернулись предательские слёзы, которые я попыталась незаметно смахнуть. Не хотела я, чтобы кто-то, а тем более Роман, их видел. Ещё ненароком ляпнет при папе или дяди Коли и начнется … Не нужно, чтобы кто-то видел мою слабость, только вот как … Как спрятать свою боль и разочарование? Как всё это пережить? Тем более сейчас, когда не у кого спросить ответа или объяснений.
- Вы опять плачете, Анна Михайловна? – прервал мои стенания и самокопания мягкий голос Романа. - Не надо. Она не стоит ваших слёз. Пойдемте в машину и я вас отвезу домой.
- Да, лучше домой… А слёзы… Это я от обиды, а не из-за этой… - зачем-то начала я оправдываться, как будто чувствовала свою вину.
Дура! Какая же я дура! Распустила нюни тут на лавочке прямо перед окнами. Да и кому нужны мои оправдания? Да и не похоже это на меня! Так всё – дышим и живём дальше!
Мы сели в машину и поехали домой. По дороге я никак не могла отвязаться от мысли, что в данной встрече было что-то …. Что-то настолько очевидное, на что я обратила внимание, но так и не смогла точно определить что. У меня было такое ощущение, что что-то лежит прямо на самой на поверхности, а я не вижу. Что это было, я так и не смогла себе объяснить, но чувствовала, что это что-то важное. Очень важное. Только вот что?
Приехав домой, я почти успокоилась, так и не решив, что делать с этой квартирой. Да и не в квартире уже было дело, а в том, что мне изменял мой муж. И мне просто нужно было знать почему. Почему он не ушёл? Всё-таки двойняшкам уже не год и не два.
- Ты что-то не очень хорошо выглядишь, - встретил меня дома отец, обеспокоенно глядя на меня. – Какая-то вся бледная. Не заболела?
- Нет, пап, всё нормально. Просто утро не задалось, да и …
- Её опять тошнило, Михал Фёдорович. Что вы ели утром или вчера вечером, Анна Михайловна?
- Да, почти ничего, так чай пила и всё. Это нервное. Такое бывает, когда нервничаешь. Всё нормально – пройдет.
- Давай я позвоню Максимову, может он тебе каких успокоительных выпишет, а то ты последнее время … И тошнит тебя уже не в первый раз. Надо бы провериться, вдруг это не нервы, а что-то серьезное?
- Пап, - немного раздраженно перебила я его, - Всё и правда хорошо, - попыталась я его успокоить и даже улыбнуться.
- Аня, я не хочу, чтобы и с тобой как с мамой… а потом уже поздно. Ну что тебе стоит заехать и провериться? Пожалуйста…
- Ну, хорошо. На следующей неделе зайду в больницу и принесу тебе справку, что у меня всё хорошо и я полностью здорова, и успокоительные возьму, чтобы тебя успокоить.
Закончив говорить с отцом, поднялась к себе, чувствуя сильную усталость, кое-как переоделась в домашнее, легла и почти сразу провалилась в сон.
Раньше я никогда не спала днём. Просто не могла. Да и всяких разных мелких дел хватало. А тут как будто кто-то щелкнул выключатель, и я отрубилась. Неужели меня так измотала эта встреча?
Проснулась уже почти вечером, отдохнувшая и голодная. Поэтому первым делом пошла туда, где можно было чем-то сначала перекусить, а потом уже приготовить ужин. Папа сегодня был дома, да и Роман наверно тоже, так что, думаю, никто не откажется от ужина.
Подходя к холодильнику и открыв его, я разочарованно вздохнула, не найдя того, что хотела. А хотелось мне селёдочки - такой сочненькой и жирненькой, да еще и с лимончиком. Мммм, только представила, как я это съем, сразу же потекли слюнки. Но селёдки у нас не было. Рыба была, лимон тоже, а селёдки нет. Да и откуда ей взяться, если раньше я даже её запаха не выносила. А вот сегодня почему-то захотелось. Ну, нет селёдки, значит приготовлю рыбу, а лимон можно и с солью. Достала лимон, нарезала тоненькими дольками, посыпала солью и забросила одну дольку в рот. Тоже ничего, но селёдки нужно бы купить. Хочется.
Так, поедая дольки лимона, я подготовила рыбу и овощи и поставила всё в духовку запекаться. На тарелке осталась последняя долька лимона, которую я с удовольствием доела.
- Что ты делаешь, Аня? – у входа в кухню стоял отец и удивлённо смотрел на меня. – Как ты себя чувствуешь?
- Всё нормально, пап. Я тут рыбу решила запечь на ужин. Ты не против?
- Я-то только рад… Дождался. Наконец-то моя дочь приготовит то, что я поймал. Надо же, не прошло и ….
- А это ты поймал? В магазине? – улыбнулась я, зная, что папа очень редко привозил свой улов. - Да я просто селёдку не нашла, вот и решила рыбу, ну и попутно лимончиком побаловалась, – ответила я ему с улыбкой.
- Как интересно. И давно у тебя поменялись вкусы? Раньше ты лимон только в чай, рыбу только в ресторане, чтобы не было дома запаха, а про сельдь я вообще молчу, - задумчиво произнёс папа, как-то странно глядя на меня.
- Просто сегодня так захотелось, а в магазин уже поздно, да и не хочется. А лимончик с солью – супер! Прости, не могу тебе предложить, уже нечего, - смущенно улыбаясь, ответила я.
И вот мы вошли в квартиру. Что я думала тут увидеть? Стены без мебели или хорошую обстановку? А может нелегальных квартирантов или еще что? Всё что угодно, но только не то, что увидела, хотя, квартиранты тут были, но не те, о которых я думала.
Видимо, пока я подбирала ключи разбудила шумом возни с замком неожиданных жильцов или постояльцев.
Примерно в одно и тоже время в широкой прихожей с довольно вместительным шкафом-купе для верхней одежды с большим зеркалом на выдвижной дверце появились мы с Романом и быстро запахивающая коротенький шелковый халатик моя уже знакомая гостья. Я зашла первой, а Роман последовал за мной, находясь чуть левее.
Мы молча стояли, глядя друг на друга широко раскрытыми от удивления глазами. Я не знала как на это реагировать, хотя уже и начинала догадываться о том, что она здесь делает.
Не знаю сколько бы времени мы еще так и стояли таращась друг на друга, пока не услышали не очень громкий звук. Это Роман, который обычно был немногословен, присвистнул, выражая своё удивление происходящим. Этот звук вернул нас всех в реальность.
- В моём доме не свистят! Здесь живут приличные люди! Чего вы сюда припёрлись! Да еще и в такую рань! – недовольно скривив, явно, накаченные губы прошипела змеёй «типагражданскаяжена» Юрки – Жанна. Как там её … Бивень или Пивень?
Услышав, как хмыкнул на её замечание Роман, я слегка толкнула его локтем, чтобы он особо не веселился, потому что мне было совсем не весело, а скорее на оборот. Юрки больше нет, и он уже ничего не объяснит, а всю эту ситуацию нужно как-то разруливать. Но вот сейчас я совсем не была готов к этому. Просто и подумать не могла о чём-то подобном.
- Может мы всё же пройдем в комнату и поговорим … нужно все же разобраться, что вы тут делаете и вообще…, - спокойно предложила я.
- Вы никуда не пройдете! – взвизгнула дамочка, поставив руки в бока, распахивая халатик и обнажая свои прелести. – Это моя квартира! Так что – на выход! – продолжила она почти на ультразвуке, показывая одной рукой, куда нам нужно двигаться, а другой пытаясь вернуть на место непослушную ткань, слабо прикрывающую то, в чём мать родила.
Я не успела ничего ей ответить, как из комнаты послышалось «пууууськ», а затем и показалось то, что так защищала своей грудью дамочка, не разрешая пройти туда.
Рядом с ней появился лысый, конопатый с ярко рыжей козлиной бородой мужик в одних … не то шортах, не то семейных трусах, который удивленно уставился на нас, почесывая свою узкую волосатую грудь. Он был примерно на полголовы ниже её ростом и раза в три тоньше. На фоне пышнотелой женщины он смотрелся лысым дрыщом, а на вид ему было лет тридцать, хотя, учитывая небольшой рост и внешнюю щуплость и доходяжность, ему могло быть и под сорок, и за сорок.
Я смотрела на эту почти раздетую парочку и не могла никак понять, что притягивало мой взгляд, как бы указывая обратить на что-то внимание. Было такое ощущение, как будто я уже где-то что-то, а вернее кого-то подобного видела, но никак не могла вспомнить, где, когда и кого.
- Пусик, это кто? – обратился он к ней позёвывая, прекратив свои почёсывания. – Что они тут делают в такую рань?
- Это никто, бусик, и они уже уходят, – криво улыбаясь ответила Жанна.
Я опять услышала хмык слева, а потом и почувствовала, как стоящий рядом Роман слегка трясется. Бросив на него беглый взгляд, я поняла, что он сдерживается из последних сил, чтобы не засмеяться. Я бы тоже посмеялась, но мне было совсем не до смеха! Потому что передо мной стояла любовница моего почившего мужа со своим, видимо, новым хахалем или, как это сейчас принято называть – очередным гражданским мужем. И, судя по «обжитости» квартиры и их внешнему виду, они тут не на ночь остановились, а живут уже не первый день.
- Меня зовут Самохина Анна Михайловна, - собрав всю волю в кулак, решила не тянуть кота за хвост и выяснить всё здесь и сейчас.
– Я вдова и законная наследница Самохина Юрия Ивановича – владельца этой квартиры, то есть теперь уже почти её владелица. Поэтому, хотелось бы знать, кто вы такие и что делаете в данной квартире?
Я не хотела начинать этот разговор в коридоре, да ещё и с открытой дверью, но раз уж нам не разрешают пройти для разговора в комнату, то я решила вести себя как хозяйка и прошла не в комнату, вход в которую грудью защищала Жанна, а на кухню. Роман, закрыв дверь, последовал за мной.
Прода от 27.07.2025, 12:34
Глава 23
Войдя в достаточно большую и хорошо оборудованную кухню и бросив беглый взгляд на обстановку, я заметила кучу немытой посуды в мойке, неубранный стол с остатками засохшей еды, заляпанные по краям дверки шкафчиков и следы подтёков на светлом кафельном полу.
Ммда, в кухне, видимо, не убирали, не мыли, да и даже видимость чистоты не поддерживали с самого момента вселения, поэтому она и выглядела скорее как свинарник. А этот жилой комплекс, судя по документам сдали и ввели в эксплуатацию не очень давно, и чтобы довести кухню до такого состояния надо очень постараться. Интересно, комната в таком же состоянии? Хотя, кто я такая, чтобы судить. Просто у кого-то это норма – жить в грязи.
Я аккуратно прошла во внутрь и остановилась у окна, единственное визуально не очень грязное место. Присесть за стол я не решилась. Да и что рассиживаться, быстро обговорим, да и надо отсюда уходить, а то меня уже начинает подташнивать не то от вида кухни, не то от запахов грязной посуды.
Жанна вошла за мной в кухню, уселась за стол, смахнув со стола остатки еды на пол и положив на освободившееся почти чистое место руку. Роман и лысый мужик остались стоять у входа в кухню по разным сторонам, обозначая своё присутствие, но не решаясь войти.
- И так, хотелось бы все же получить ответ на мой вопрос. Что вы делаете в этой квартире? - начала я, не дожидаясь пока меня стошнит, потому что долго находиться здесь было просто невозможно.
Пару-тройку минут может и вытерплю, а нет, то придется бежать в туалет, но, судя по кухне, даже и думать не хочу о том, что могу там увидеть.
- Это не твоя квартира, а моя! И я в ней живу! Нам её мой, - она манерно всхлипнула, быстро дернула с плиты какую-то тряпку и вытерла невидимые слёзы, - Юрочка подарил. Мне и дееетям. - продолжила картинно всхлипывать и натирать глаза грязной тряпкой эта актриса «погорелого театра».
- Хорошо. А не могли бы вы тогда показать документы, подтверждающие ваши слова и дающие вам законное право проживать в этой квартире.
Я знала, что все документы находятся у меня, но хотела убедиться есть ли у нее что-то на руках. А вдруг он уже всё переоформил или она тут прописана, да мало ли что.
- Все документы у Юрочки, - она опять манерно всхлипнула. – Он нас сюда привёз и сказал, что это теперь наша с девочками квартира.
- Понятно, значит вы не можете мне предоставить никакого документа, подтверждающего законность вашего здесь проживания. В таком случае попрошу вас съехать с этой жилплощади.
- Съехать! Куда я с маленькими детьми поеду? – она встала и поставила руки в бока, выпячивая свою объемную грудь и продолжила орать, медленно приближаясь ко мне. - Где это видано, чтобы мать с детьми на улицу выгоняла какая-т…. – на этом слове она запнулась, не зная как меня обозвать.
- Законная жена владельца этого жилья, – закончила я её пламенную речь, не дав ей меня оскорбить. – И на улицу вас с детьми никто не выгоняет. Вы же раньше где-то жили, вот и отправляйтесь по месту прописки, а эту жилплощадь, занимаемую незаконно, попрошу освободить. А кстати, где дети, которых я, по вашим словам, выгоняю на улицу? Что-то я их тут не вижу. А ваш, не знаю кем он вам там приходится, на детей …. – я бросила на него беглый взгляд, давая понять, что он явно не «дети», - Нуу, совсем не похож.
- Что? Не похож? Как это не похож?!– взвился мужичонка, - да они, да я …
- Цыц! – махнула на него тряпкой Жанна. – Иди в комнату, бусик, а мы тут сами, по-родственному поговорим.
- Никакого «по-родственному» не будет. Вы мне, как, впрочем, и я вам - никто, поэтому еще раз попрошу вас либо показать документы, на основании которых вы здесь проживаете, либо освободить жилплощадь. У вас на это три дня, – сказала я и направилась на выход, сдерживаясь из последних сил, чтобы меня не стошнило.
- У нас был один мужчина, от которого у меня дети! Дети, которых ты не смогла ему родить! А раз дети его, то и квартира моя! Это он мне подарил! А ты – только так – чтоб было, а меня он любил! – прокричала мне Жанна.
Слушать её вопли у меня не было ни сил, ни нежелания, да и больно. Больно услышать это от любовницы мужа, которая ему родила детей, а я ….
Я, оттолкнув Жанну, быстро пронеслась к входной двери и почти выбежала из квартиры, не сказав ни слова. Она ещё что-то кричала мне вслед, но слушать всё это не было никаких сил.
Меня тошнило, и я не знала, где смогу наконец-то сбросить, в прямом смысле этого слова, всё что накопилось внутри. Вызвав лифт и спустившись, я выбежала из подъезда и, увидев урну рядом с лавочкой, подбежала к ней, наклонилась и меня стошнило. Хотя, скорее это были спазмы, так как особо и нечем было, потому что я почти ничего не ела утром.
Когда всё это закончилось, ко мне подошёл Роман, подал бумажные салфетки и бутылку воды. Какой он, однако, запасливый! Я взяла, кивнув в знак благодарности, вытерла рот и сделала несколько глотков, принесших успокоение.
Прода от 27.07.2025, 12:35
Глава 24
Я присела на лавочку, чтобы немного успокоиться и отдышаться.
И что мне теперь делать? Если это действительно дети Юрки, то может отдать им эту квартиру и забыть? Сейчас всё равно никто ничего мне не объяснит. Очень неприятно, конечно, осознавать, что твой любимый муж оказался просто изменником, который завёл себе вторую семью. Если я не смогла ему родить детей, то он завёл их на стороне. Всё просто – нашёл и получил то и там, где получилось. Как мужчину я его понимала. Он хотел детей, и мы даже планировали… Но вот как мужа, я не могла ни понять, ни принять. Почему он со мной не поговорил? Я бы его отпустила. Я бы никогда не встала между отцом и детьми.
На глаза опять навернулись предательские слёзы, которые я попыталась незаметно смахнуть. Не хотела я, чтобы кто-то, а тем более Роман, их видел. Ещё ненароком ляпнет при папе или дяди Коли и начнется … Не нужно, чтобы кто-то видел мою слабость, только вот как … Как спрятать свою боль и разочарование? Как всё это пережить? Тем более сейчас, когда не у кого спросить ответа или объяснений.
- Вы опять плачете, Анна Михайловна? – прервал мои стенания и самокопания мягкий голос Романа. - Не надо. Она не стоит ваших слёз. Пойдемте в машину и я вас отвезу домой.
- Да, лучше домой… А слёзы… Это я от обиды, а не из-за этой… - зачем-то начала я оправдываться, как будто чувствовала свою вину.
Дура! Какая же я дура! Распустила нюни тут на лавочке прямо перед окнами. Да и кому нужны мои оправдания? Да и не похоже это на меня! Так всё – дышим и живём дальше!
Мы сели в машину и поехали домой. По дороге я никак не могла отвязаться от мысли, что в данной встрече было что-то …. Что-то настолько очевидное, на что я обратила внимание, но так и не смогла точно определить что. У меня было такое ощущение, что что-то лежит прямо на самой на поверхности, а я не вижу. Что это было, я так и не смогла себе объяснить, но чувствовала, что это что-то важное. Очень важное. Только вот что?
Приехав домой, я почти успокоилась, так и не решив, что делать с этой квартирой. Да и не в квартире уже было дело, а в том, что мне изменял мой муж. И мне просто нужно было знать почему. Почему он не ушёл? Всё-таки двойняшкам уже не год и не два.
- Ты что-то не очень хорошо выглядишь, - встретил меня дома отец, обеспокоенно глядя на меня. – Какая-то вся бледная. Не заболела?
- Нет, пап, всё нормально. Просто утро не задалось, да и …
- Её опять тошнило, Михал Фёдорович. Что вы ели утром или вчера вечером, Анна Михайловна?
- Да, почти ничего, так чай пила и всё. Это нервное. Такое бывает, когда нервничаешь. Всё нормально – пройдет.
- Давай я позвоню Максимову, может он тебе каких успокоительных выпишет, а то ты последнее время … И тошнит тебя уже не в первый раз. Надо бы провериться, вдруг это не нервы, а что-то серьезное?
- Пап, - немного раздраженно перебила я его, - Всё и правда хорошо, - попыталась я его успокоить и даже улыбнуться.
- Аня, я не хочу, чтобы и с тобой как с мамой… а потом уже поздно. Ну что тебе стоит заехать и провериться? Пожалуйста…
- Ну, хорошо. На следующей неделе зайду в больницу и принесу тебе справку, что у меня всё хорошо и я полностью здорова, и успокоительные возьму, чтобы тебя успокоить.
Закончив говорить с отцом, поднялась к себе, чувствуя сильную усталость, кое-как переоделась в домашнее, легла и почти сразу провалилась в сон.
Раньше я никогда не спала днём. Просто не могла. Да и всяких разных мелких дел хватало. А тут как будто кто-то щелкнул выключатель, и я отрубилась. Неужели меня так измотала эта встреча?
Проснулась уже почти вечером, отдохнувшая и голодная. Поэтому первым делом пошла туда, где можно было чем-то сначала перекусить, а потом уже приготовить ужин. Папа сегодня был дома, да и Роман наверно тоже, так что, думаю, никто не откажется от ужина.
Подходя к холодильнику и открыв его, я разочарованно вздохнула, не найдя того, что хотела. А хотелось мне селёдочки - такой сочненькой и жирненькой, да еще и с лимончиком. Мммм, только представила, как я это съем, сразу же потекли слюнки. Но селёдки у нас не было. Рыба была, лимон тоже, а селёдки нет. Да и откуда ей взяться, если раньше я даже её запаха не выносила. А вот сегодня почему-то захотелось. Ну, нет селёдки, значит приготовлю рыбу, а лимон можно и с солью. Достала лимон, нарезала тоненькими дольками, посыпала солью и забросила одну дольку в рот. Тоже ничего, но селёдки нужно бы купить. Хочется.
Так, поедая дольки лимона, я подготовила рыбу и овощи и поставила всё в духовку запекаться. На тарелке осталась последняя долька лимона, которую я с удовольствием доела.
- Что ты делаешь, Аня? – у входа в кухню стоял отец и удивлённо смотрел на меня. – Как ты себя чувствуешь?
- Всё нормально, пап. Я тут рыбу решила запечь на ужин. Ты не против?
- Я-то только рад… Дождался. Наконец-то моя дочь приготовит то, что я поймал. Надо же, не прошло и ….
- А это ты поймал? В магазине? – улыбнулась я, зная, что папа очень редко привозил свой улов. - Да я просто селёдку не нашла, вот и решила рыбу, ну и попутно лимончиком побаловалась, – ответила я ему с улыбкой.
- Как интересно. И давно у тебя поменялись вкусы? Раньше ты лимон только в чай, рыбу только в ресторане, чтобы не было дома запаха, а про сельдь я вообще молчу, - задумчиво произнёс папа, как-то странно глядя на меня.
- Просто сегодня так захотелось, а в магазин уже поздно, да и не хочется. А лимончик с солью – супер! Прости, не могу тебе предложить, уже нечего, - смущенно улыбаясь, ответила я.
