Глава 1
«Бежать! Бежать? Но куда? Оставить мать одну?» — эти вопросы преследовали Нику с самого детства.
Всё началось с того, что в её жизни появился отчим, а значит, у мамы — новый мужчина. Сначала всё было как у всех: спокойная, размеренная жизнь, полный холодильник продуктов, новые игрушки и одежда… А потом мама тяжело заболела и слегла, став полным инвалидом.
Ника, как могла в своём возрасте, помогала по дому: убиралась, готовила… Но вскоре отчим стал пропадать на несколько дней, а когда возвращался, то приводил с собой друзей. Они напивались до беспамятства, и чужие мужчины начинали распускать руки. Однако, поймать шуструю и изворотливую девчонку им не удавалось. В такие дни Ника убегала из дома, задавая себе одни и те же вопросы, но каждый раз возвращалась — ведь там оставалась мать.
Со временем семье пришлось переехать в район для бедняков, попросту говоря — в трущобы. Мама окончательно перестала вставать с постели, и Нике пришлось взять на себя все заботы по дому.
Однажды, после её первой генеральной уборки, отчим вернулся с друзьями и устроил в однокомнатной квартире полный разгром. Напившись, они снова стали приставать к Нике. Девушка, с грацией кошки, ускользнула от рук развязных мужчин. На этот раз приставания стали невыносимыми — в свои почти шестнадцать лет Ника уже начала расцветать, округлившись в женских местах, и это не осталось незамеченным.
Оказавшись на улице в незнакомом районе, она не знала, куда податься. Побродив какое-то время, стараясь держаться подальше от тёмных переулков, Ника набрела на реку. Вода была тёплой, и девушка решила переплыть на другой берег, чтобы скрыться в лесу. Одежда на ней быстро высохла — на Нике были лишь короткие шорты, топ и тонкая рубашка, вся в заплатках. Новую одежду семья позволить себе не могла, приходилось донашивать чужое тряпьё или подбирать вещи у мусорных баков, что Ника делала не только дрожащими руками, но и с огромным отвращением.
Побродив по лесу, Ника неожиданно наткнулась на маленький домик. Снаружи он казался крошечным, словно состоял из одной комнатки, где едва поместились бы кровать, стол и стул. Бревенчатая постройка была спрятана в зарослях шиповника и малины. Не боясь поцарапаться, Ника пробралась к двери и с трудом открыла её. Внутри её ждал сюрприз: дом оказался просторным, с холлом, кухней и двумя комнатами, обставленными всей необходимой мебелью.
— Я что, в сказку попала? Как такое возможно? — удивлённо прошептала Ника.
Она вышла обратно, чтобы убедиться, в том что не ошиблась. Дом снаружи действительно выглядел как маленькая лачуга. На двери она заметила едва видимую надпись: «Не верь своим глазам — они обманут, ушам не верь — они за правду примут ложь, одно лишь сердце лгать не станет, и сущность верно ты мою исконную поймёшь!»
— Да ну! Не может быть! — воскликнула Ника и снова вошла в дом, который внутри снова раскрылся своим величием.
Девушка без страха начала бродить по комнатам. Всё вокруг было покрыто слоем пыли. На кухонном столе она обнаружила листок бумаги с надписью: «Помоешь меня, отблагодарю!»
— Странно… Кого помыть-то надо? — пробормотала Ника, и на листе появилось новое слово: «ДОМ!» В тот же миг на столе возник тазик с водой и чистые тряпки. Девушка огромными глазами смотрела на это чудо.
— Ладно, хорошо! Я всё поняла! — поспешно сказала Ника, увидев, как на листе появился «живой» рисунок, изображающий, как метла выгоняет человека из дома. — Я не хочу, чтобы меня выкинули! Я уберусь!
Страха перед неизвестным не было. Ника боялась лишь одного — снова оказаться на улице. Она схватила тряпку и начала с кухни, протирая шкафчики, стол, стулья, выбивая пыль с дивана в углу. Полы, окна, плита — всё было вымыто до блеска. Вода в тазу чудесным образом очищалась сама собой, как только становилась грязной. Девушка подметила это, задавая себе вопросы о доме и его чудесах, но твёрдо решила доделать начатое.
Закончив с кухней, Ника перешла в холл, а затем в другие комнаты. Едва она закончила уборку, таз и тряпки исчезли, а на их месте появились пирог и чай. Тут уже было ни до удивления, ни до страха. Голодным волком девушка набросилась на еду, ведь за весь день она ещё ничего не ела. Откусив пару кусков, она вдруг вспомнила о маме.
— Мама! Она там одна, среди этих уродов! — в панике прошептала Ника, вставая из-за стола. — Что они могут с ней сделать?
Она бросилась к двери, но та не поддавалась. Дом словно не отпускал её.
— Пожалуйста! Отпусти меня! Мне надо к маме! Ей сейчас хуже, чем мне!
— Сядь, поешь нормально, а потом можешь идти, — раздался спокойный голос. Ника оглянулась, но никого не увидела. — Твоя мама сейчас спит. Успеешь добраться домой до того момента, когда она проснётся.
Ника вернулась на кухню и быстро доела пирог, запив его чаем. Вопросов к дому стало ещё больше, однако Ника сейчас больше всего переживала за маму.
Как только последний кусок пирога растаял во рту девушки, дверь тут же открылась, выпуская её в лес. Ника бросилась к реке, переплыла на другой берег и побежала домой. Как она не заблудилась в незнакомом лесу, она не понимала.
Дома её встретила тишина. Друзей отчима уже не было, а он сам мирно спал в кресле. Ника осторожно подошла к матери, убедившись, что та спит. Всё было спокойно. Но что-то внутри подсказывало ей, что этот странный дом в лесу ещё сыграет свою роль в её жизни.
— Привет, девочка моя, Ты почему такая мокрая? — тихо произнесла мама, заметив, что одежда Ники влажная.
— Нашла речку, решила искупаться. Раздеваться не стала — мало ли кто мог подойти и утащить мои вещи.
— Целые сутки купалась?
— Какие сутки? Меня не было часа три, от силы! Я нашла такой интересный домик… — Ника не стала говорить подробностей, так как ещё сама не могла поверить в произошедшее.
— Ты заходила в домик? — спросила мама.
— Да, — Ника опустила голову.
Мама ненадолго задумалась, а потом печально произнесла:
— Значит, это действительно началось. Я всё думала, что мне это только кажется.
— Что началось, мама? И что тебе кажется?
— Прости, доченька, но сейчас я не могу тебе рассказать всего, пока отчим дома. Ему этого знать не нужно. Иначе будут проблемы… Придёт время, и ты всё узнаешь. Но поверь, это будет совсем скоро.
Ника знала, что в такие моменты мама действительно ничего не говорит при муже, поэтому даже не стала настаивать. Достав сухие вещи, она ушла в ванну переодеться, а потом вернулась на кухню, чтобы навести порядок. Она старалась делать всё тихо, чтобы не разбудить отчима и не услышать его привычные оскорбления о том, какие они с мамой «беспомощные твари».
Едва закончив с уборкой, Ника увидела, что отчим всё-таки проснулся и начал приставать к маме, осыпая её грязными словами. Мама молчала, но Ника не выдержала. Впервые в жизни она осмелилась возразить:
— Слышь, козёл! Не тронь маму!
— А то что? — усмехнулся он.
— Иначе я за себя не ручаюсь!
— Да что ты можешь сделать со мной? Ты же слабачка! Да и кто ты такая вообще? Ты — никто!
— Могу сказать то же самое в твою сторону, мудак! — спокойно ответила Ника, смотря на него с отвращением. — Попробуй возразить!
— Ах ты дрянь! Я тебе этого не спущу! — заорал мужчина, занося кулак.
Ника, как всегда, увернулась с кошачьей грацией.
— Как ты это делаешь? Ты ведь нигде не занимаешься!
— Дело опыта. Сколько ты измываешься надо мной со своими дружками? Уже лет десять! Навыки с годами закрепляются. Ну, так что, продолжишь? — спокойно спросила она, хотя внутри всё кипело.
Отчим снова замахнулся, но Ника с лёгкостью уклонилась. Когда ей надоело уворачиваться, она резко влепила ему пощёчину. На щеке мужчины появились царапины, из которых выступила кровь. Ника с удивлением посмотрела на свои коротко обстриженные ногти — они явно не могли оставить таких следов.
— Что ты натворила, тварь безродная?! — заорал отчим, прижимая руку к щеке.
— То, что должна была сделать давно! Может, теперь бабы будут поменьше на тебя заглядываться, и ты перестанешь пропадать в их кроватях! — холодно ответила Ника.
Отчим закипел от ярости и бросился на неё, но она с лёгкостью отпрыгнула в сторону. Мужчина пролетел мимо и с размаху врезался головой в стену, после чего рухнул на пол без сознания.
— Ника, вызывай скорую! — тут же сказала мама.
— Мам, ты всё ещё его жалеешь? Он не любит тебя! Он пользуется нами! Хорошо, что меня в рабство не взял и не сделал своей наложницей!
— Дочь, но он всё-таки человек. Позвони, пожалуйста, в скорую.
— Хорошо, сейчас сбегаю к соседям… — неохотно ответила Ника, переступив через тело мужчины, у которого под головой уже образовалась небольшая лужа крови.
К соседям пришлось идти, потому что в их доме не было даже простейшего телефона. Отчим давно сдал все гаджеты в мастерские, чтобы получить деньги на выпивку.
Спасать такого человека Ника совершенно не желала. Да и разве можно назвать ЭТО человеком?
Через полчаса приехали медики. Они с пренебрежением осмотрели пациента и начали расспрашивать, что произошло. Ника и мама, не сговариваясь, ответили, что отчим всю ночь пил, а утром, запнувшись, упал и ударился головой. Медики, не задавая лишних вопросов, забрали его в больницу.
— Ну вот, мама, мы одни. Теперь рассказывай, что «такое» началось?
— Я не знаю, с чего начать… Мне говорили, что нужно готовить тебя к этому заранее, но я всё оттягивала. Думала, что у меня ещё есть время…
— Мам, не тяни!
— Хорошо… Начну с того, что мы с тобой относимся к древнему роду. У нас происходит аниморфизм — превращение человека в животное, частично или полностью. Обычно это начинается ближе к восемнадцати годам, но ты, видимо, созрела раньше. И это уже начало проявляться.
— Мам, я не понимаю!
— Доча, ты не совсем человек. Ты — оборотень. В нашем роду мы перевоплощаемся в животных. В кого именно — определяется со временем. Сейчас у тебя это происходит на уровне инстинктов самосохранения. И, судя по всему, твоё животное — из семейства кошачьих. Позже, когда научишься контролировать себя, сможешь переходить из образа человека в животное и обратно.
— Почему ты только сейчас мне об этом рассказываешь? Я не понимаю!
— Дело в том доме в лесу. Он ведь меньше снаружи, а внутри просто огромен… — мама посмотрела на дочь с пониманием.
— Откуда ты…
— Я умею читать мысли, детка. Там ты произвела впечатление, и тебя приняли в мир магии. С чем тебя и поздравляю.
***
Ника подошла к зеркалу. «Какая я кошка? Я обычный подросток!» — подумала она, разглядывая своё отражение. Её вид был далёк от идеала: обноски, чумазое лицо, немытые волосы. Оборванка, да и только. Какой из неё помощник для матери?
— Ты зря так думаешь, — раздался за её спиной голос мамы. — Вспомни, как ты уворачивалась от мужиков. И то, что ты сделала с отчимом… Следы на его щеке — это не человеческие царапины. Это следы когтей животного.
— Мам, а как же ты? Почему ты страдаешь в человеческом теле? — спросила Ника.
— Потому что мне повезло меньше, чем тебе. Моё животное — не хищник, а всего лишь голубь.
— Но почему?
— Я в своё время совершила ошибки, которые привели к этому. Но благодаря этому у тебя сила больше, чем у меня. И если ты ею правильно распорядишься, то сможешь помочь и мне.
— Но как? — с сомнением произнесла Ника, продолжая разглядывать себя в зеркале.
— Продолжай ходить в то место, где ты была этой ночью, — сказала мама, словно читая её мысли.
— А почему время там так быстро прошло?
— Потому что дома тебе нечего было делать. Это произошло специально, чтобы ты меньше переживала за меня.
— Мам, а что будет, когда отчим вернётся из больницы?
— Надеюсь, к тому времени ты уже всё решишь, и мы уедем подальше от него.
— Мам, я всё равно не понимаю!
— Ну что ты заладила, детка? — мама достала из кармана халата листок, точно такой же, какой Ника видела в лесном домике. — Тебя уже там ждут.
Ника взяла листок и прочитала: «Анжелика, ваша дочь прошла собеседование и маленькое испытание. Приглашаем погостить вас обеих в нашем доме!»
— Мам, Анжелика… — Ника впервые назвала маму по имени. Оно звучало так красиво. — Они и тебя приглашают.
— Я не смогу добраться туда самостоятельно.
Ника задумалась. Она понимала, что слишком хрупкая, чтобы нести маму на руках или на спине. А других вариантов, как переправить её через реку и протащить через лес, у неё не было.
— Мам, я не знаю, как тебя туда переместить. Я ведь всю жизнь считала себя обычной. Да и друзей у меня нет, чтобы попросить о помощи.
— Давай доедем до реки на инвалидной коляске, а там будем действовать по обстоятельствам, — предложила Анжелика.
Они так и сделали. Добравшись до реки, Ника снова задумалась. «Я реально попала в сказку? Это всё нереально! Как мне переправить маму через реку? Если кто увидит, подумает, что я хочу избавиться от неё… А что дальше? Детдом? Стоп. Хватит. Действуем по обстоятельствам».
— Помоги мне встать на ноги, — попросила Анжелика.
— Мам! — с непониманием произнесла Ника.
— Я справлюсь. Мне нужно сделать пару шагов. Как только окажусь в воде, посижу немного, а ты спрячешь коляску в кусты, чтобы её никто не унёс.
Ника с сомнением подняла маму и завела её в воду. Анжелика осела, погрузившись по грудь. Девушка спрятала коляску и вернулась к маме. Та обхватила её за шею, и они вместе переплыли реку. На другом берегу Анжелика уверенно встала на ноги и сама вышла на сушу.
Ника смотрела на мать с удивлением.
— Веди меня к тому дому. Я сама его не найду, — сказала Анжелика. — Господи, как же здесь красиво! Знаешь почему? Этот лес волшебный. Здесь каждая ёлочка, каждый дубок — как на подбор. Грибы, цветы, ягоды — всё идеально. Красота неописуемая! Она вдохновляет и придаёт сил. Хочется жить и радоваться всему, что видишь.
Пока мама рассуждала вслух, Ника не заметила, как они дошли до домика. Здесь ничего не изменилось с прошлого её визита.
— Мы дошли, — прошептала очарованная домиком мама.
Глава 2
Дом — это место, где начинается и заканчивается жизнь. Он становится свидетелем рождения и смерти, медиатором между миром живых и потусторонним. Это иное, запредельное, присутствует в самом доме — в его тайниках, лабиринтах, зеркалах, «темных комнатах». Оно принадлежит смерти или всплывает из глубин памяти, напоминая о себе призраками, двойниками, проделками домовых. Дом хранит в себе память и забвение, родовую историю — ведь под его порогом часто покоятся предки. Забытые, они напоминают о себе, становясь частью дома, его незримыми обитателями.
Однако образ дома может быть и динамичным, особенно когда он связан с мотивами потери и обретения, возвращения домой. Дом становится перевалочным пунктом на пути героя, местом трансформации. Он часто стоит на границе миров: избушка на курьих ножках поворачивается одним боком к герою, а другим — к лесу, к иному, к потустороннему. Такой дом описывается в терминах с приставкой «транс–»: трансгрессия, трансформация, трансмутация. Он обретает подвижность, как избушка Бабы-Яги, которая поворачивается от одного мира к другому. Еще более ярко это свойство проявляется в таких модификациях дома, как колыбель и гроб, вобравших в себя образ лодки — средства перехода в иной мир.
