— Но я ничего не понимаю в делопроизводстве, — без надежды на успех заметил Игорь, искренне надеясь, что все это глупая шутка генерального и его матери. И уже завтра он сможет вернуться в автомастерскую к своим моторам.
— И не нужно, — хмыкнул Лев. — Делопроизводством будут заниматься профессионалы. А ты, Ия, — он усмехнулся, — будешь вежливо улыбаться посетителям на входе, подавать чай, кофе. Заботиться, чтобы всегда были конфеты, свежие пирожные. Я предпочитаю зефир. И еще…
— Что? — Игорь побледнел.
Он много наслышан, что секретарши удовлетворяли сексуальные требования своих начальников.
— Я очень не люблю, когда опаздывают, — добавил Лев и снова усмехнулся. — А ты что подумал? Впрочем, если захочешь, можно и это, но это, — он повысил голос на последнем слове, — исключительно добровольно. Да и алкоголем в баре кабинета будешь заниматься исключительно ты.
Лев наконец выпустил ладонь парня из своей руки и, резко развернувшись, исчез за дверями.
Игорь потоптался на пороге кабинета, не решаясь войти внутрь. Он совершенно не боялся своего нового начальника, просто не знал, что делать.
— Иди сюда, — услышал Игорь голос генерального. — Мы недоговорили…
Кабинет в темных тонах Игорю понравился, а вот сама приемная раздражала: походила не на место ожидания аудиенции с высшим начальством фирмы, а на больничную палату — слишком белая, даже белоснежная. И только ярким пятном в ней, притягивая внимания входящего, станет теперь он, Игорь. Точнее, Ия, девушка с низким совершенно недевичьим голосом.
— Попрошу ознакомиться с договором, — Лев подвинул к Игорю переплетенный в дорогой ледерин документ, довольно внушительный, — и не нарушать ни один из его пунктов. Я не стану ничего дополнительно рассказывать и уточнять, в договоре и без моих уточнений все прописано довольно подробно. Это хорошо, что Элеонора смогла тебя уговорить, — он намеренно опустил отчество своей сотрудницы, до этого никогда ничего подобного себе не позволял, даже к Вере обращался вполне официально. — Смею заметить, я ее тоже уволил — воры в конторе мне ни к чему. Зачем создавать прецедент? Два года… Ровно два года ты будешь находиться у меня в услужении. Это немного…
«С какой стороны посмотреть, — вздохнул Игорь. — Прощай, любимая работа и языки. Расстаюсь с вами на неопределенное время».
— А потом я забуду, что твоя мать украла у меня деньги, — продолжил Лев. — В противном случае, поверь, я не пугаю, даже в мыслях нет, предупреждаю, что Элеонора окажется на скамье подсудимых. Все зависит только от тебя… Хотел спросить, студент, какими иностранными языками владеешь без словаря?
— На английском и немецком бодро трындю и пишу под диктовку без ошибок, — чуть скривившись, ответил Игорь. С чего это начальник заинтересовался его познаниями в языках? — Русский знаю в совершенстве, все же он мой родной язык. Прекрасно владею и литературным, и разговорным. Могу и по матери послать, но позволяю себе это крайне редко, когда особенно достали…
— Намек понял, — хмыкнул Лев. — А еще? Или это все?
— Ну почему же? — пожал плечами Игорь. — На французском и итальянском говорю довольно бегло, понимаю обращенную ко мне речь. Но эти языки я изучаю факультативно. Да, — он вошел в раж, хвалить себя — так по полной. — Еще китайский. Говорю, пишу, понимаю. Вы в Китай в командировку не собираетесь? Я бы вполне смог пригодиться в качестве переводчика. Никогда не был в Поднебесной.
— Какие твои годы!
Лев улыбнулся. Морщинки лучиками разбежались в уголках глаз.
«А он совсем даже нестрашный, наоборот, даже очень приятный», — Игорь не смог отвести взгляда от улыбающегося лица начальника.
Зазвонил телефон.
— Свободен! — Лев махнул рукой в сторону выхода.
«Похоже, это у него любимое словечко».
Игорь подхватил документ и повернулся к генеральному спиной.
— Обалдеть! — только и смог воскликнуть Игорь.
Пока они беседовали с генеральным в кабинете, невидимые «слуги», другого слова он просто не смог подобрать, убрали все в приемной, а сами шкафы с папками вынесли. Зато появились стол с шикарной кофемашиной и дорогими чашками на нем, кулер и бар. Не удержавшись, Игорь заглянул в него — пустой, как и следовало ожидать, только хрустальные рюмки стояли на нижней полке. Ну да, ну да, ему же надо заполнить бар алкоголем. Что ему там положено еще?
Игорь уселся на удобное кожаное кресло и открыл первую страницу документа.
Бумага дорогая, с водяными знаками, переплет тоже недешевый. За день и за вечер такое не сделать. И текстом ни один лист испещрен.
— Подготовился, гад, — прошептал Игорь незлобно и попытался углубиться в чтение.
Но сколько ни старался, смысла прочитанного не понимал — все мысли крутились вокруг другого.
— Итак, — проговорил Игорь, глубоко вздохнув, — что мы имеем? Какой сухой остаток?
В принципе ничего плохого с ним не произошло. Скорее, наоборот… Ему положили приличную зарплату. Это было прописано буквально на первой странице договора, который никак не удавалось прочесть до конца. Если бы не мать, которая лишилась работы и дохода по своей глупости, и больная сестра, то этих денег ему вполне хватило бы, чтобы съехать от родственников, снять квартиру и жить в свое удовольствие. Честно говоря, он не сердился на мать и ее необдуманный поступок, а на Амелию и подавно. Сестра не виновата, что родилась с серьезными проблемами со здоровьем. Как только она появилась, мать забыла про отца и его, Игоря, существование. Амелия, Амелия и только Амелия занимала ее мысли, а все деньги уходили на операции и лекарства для сестры. Что сейчас будет? Умом он понимал, что придется делиться честно заработанным, но почему-то совершенно не хотелось этого делать…
— Здравствуйте, — в приемную буквально вплыла пышнотелая посетительница. Она критическим взглядом окинула новую секретаршу и поджала пухлые губы в тонкую линию, оставшись недовольной ее молодостью и красотой. — Мне назначено на одиннадцать.
Игорь быстро взглянул на настенные часы. Еще целых пять минут до назначенного времени. Что делать?.. Можно, конечно, поинтересоваться у генерального. Он же прекрасно знал, что у того в кабинете никого не было. Но это ни о чем не говорило. Начальник мог разговаривать по телефону, вести переписку по электронной почте или быть занят другими делами.
— Одну минуту, — попросил Игорь своим настоящим голосом, совершенно не заботясь, что о девушке подумает посетительница. — Простите… Как о вас доложить Льву Валентиновичу?
Он поднялся с кресла и, покачиваясь на каблуках, исчез за дверью кабинета, не удосужившись предварительно постучаться.
Лев даже не взглянул на вошедшего.
— Нарушаем пункты договора, — не отрывая взгляда от монитора, недовольно произнес он. — За каждое нарушение последует наказание.
— Но там посетительница, — попытался оправдаться Игорь.
— Хорошо, — согласился Лев и позволил наконец-то взглянуть на парня, виновато опустившего голову. — Приглашай. А тебе настоятельно рекомендую все же ознакомиться с договором.
Игорь кивнул и попятился к двери. Интересно, какой пункт он нарушил? И чем это ему грозит? Не хотелось, чтобы вычитали хоть какие-то копейки из зарплаты.
Он распахнул дверь перед посетительницей. Пока не пришел следующий или следующая, надо на самом деле хотя бы бегло ознакомиться с нарушениями, чтобы не нарваться на очередное наказание, а то и штраф…
— Что? — вскричал Игорь, напугав мужчину, ожидавшего аудиенции. — Не может быть? проговорил он уже гораздо тише.
Либо его матушка перестаралась, либо что-то неправильно поняла. В договоре черным по кремовому подробно описан его дресс-код, и там ни слова не сказано про то, что он, Игорь, должен выглядеть как девушка. Костюм да, туфли да, и даже расцветка галстука и носков подробно описана, но ничего про шпильки, парик и макияж. Правда, в парике все же придется походить какое-то время, пока его волосы не отрастут и не достигнут определенной, заданной договором, длины. Даже стрижка была подробно описана.
Игорь почувствовал себя не просто обманутым, а на самом деле шутом гороховым в костюме и на шпильках. Первым порывом было помчаться домой смыть с лица косметику и переодеться в джинсы и футболку, но, прочитав буквально еще одну страницу договора, понял, что нельзя. Много чего ему было нельзя — не улыбаться всяк входящему в приемную, иметь неопрятный вид, ходить с пятном на одежде, ну, понятное дело, опаздывать на работу — он должен входить в приемную первым. Грубить, резко высказывать претензии, врываться в кабинет начальника. И прочее, прочее, прочее. Всего двести пунктов.
И после каждого нарушения шло подробное описание наказания. В основном это порка ремнем по обнаженным ягодицам. Игорь негромко рассмеялся, пока в приемной никого не было. Бред какой-то, а не договор. Или шутка. Но когда он увидел слово «минет», сразу стало как-то не до шуток. Игорь перечитал наказание еще раз. Минет понятно, но кто кому делает из договора никак не следовало. Игорь постарался запомнить нарушение, чтобы случайно не нарваться на наказание. Это просто — не появляться в кабинете без стука.
Игорь почувствовал, как внутри похолодело. Сколько раз он уже успел нарушить этот пункт договора? Станет сопротивляться, если начальник начнет настаивать на минете. Он не готов. И не знал. Еще не изучил договор — у него есть оправдание.
— Обед!
На пороге кабинета появился начальник. Он выглядел усталым, словно таскал кирпичи, а не вел переговоры с посетителями. И было-то их всего четверо.
— Я не дошел в договоре до описания перерывов, — честно признался Игорь.
— Поэтому поедешь со мной в ресторан, — тоном, не терпящим возражений, произнес Лев.
— У меня нет денег на ресторан, — покачал головой Игорь, отказываясь от заманчивого предложения.
— Ладно, не менжуйся, — хмыкнул генеральный и протянул руку. — Угощаю. Точнее, кормлю. Не хочу, чтобы мой, — он сделал на слове ударение, — такой обаятельный сотрудник помер с голоду.
«Мой», — стукнуло молоточком где-то у Игоря в подсознании. Нет, он ничей. И вообще, у него есть подружка…
Ресторан Игорю понравился. И еда. Так вкусно он не ел давно. Студенческая столовка не могла похвастаться изысками, которые заказал Лев Валентинович для него, а по вечерам на подработке он обходится бутербродами с дешевой колбасой и растворимым кофе, рискуя заработать не только гастрит, но и язву.
— Сигаретку бы, — в ожидании десерта мечтательно произнес Игорь, сыто откинувшись на спинку диванчика.
— Ты куришь? — удивился Лев. За полдня парень никак не выказал пагубное пристрастие.
— Балуюсь иногда, — не стал лгать и выкручиваться Игорь. — Скажите, я немного не понял, могу я завтра прийти на работу в мужском костюме.
— Нет, — отрезал Лев. — Не можешь.
— А как же подробное описание дресс-кода? — удивился Игорь. — Я не увидел там описание женского платья, в основном мужского костюма.
— Ты прочитал невнимательно, — резко произнес Лев. — Это на вторую половину нашего договора. А первый год ты изо дня в день будешь являться на работу исключительно в женском образе, Ия.
«Зачем это тебе нужно», — чуть не вырвалось у Игоря, но он почти вовремя вспомнил, что грубить начальству нельзя, а также грубо с ним разговаривать.
— То есть вы мне предлагаете…
— Я ничего не предлагаю, — перебил его Лев. — Ты вправе сам выбирать женские наряды. Посоветуйся с подружками, матерью, сестрой. Может, они что-нибудь подскажут. Я не силен в этой области. В женской красоте много понимаю, но в основном в красоте обнаженного женского тела. Мужского тоже, — он обвел взглядом Игоря с головы до ног и добавил, сглотнув: — Обнаженного. Одежда как таковая меня мало интересует. Главное, чтобы образ в тряпках получался цельным. Ты можешь нацепить на себя и рванье, но так, чтобы глаз было не отвести, а в приемной ты и только ты оказывался в центре внимания, и все взгляды были устремлены только на тебя.
— Зачем… — Игорь почти вовремя прикрыл рот ладошкой.
К минету с начальством он все же еще не готов, а за грубость могло последовать и наказание.
«Интересно, где это произойдет?», — неожиданно в голову пришла шальная мысль.
«Этот договор не может иметь никакой юридической силы», — в какой-то момент неожиданно осенило Игоря. Не может и все тут. Он может наплевать на него и забыть. Сорвать ненавистные бабские тряпки и снова облачиться в джинсы и футболку.
«Не можешь, — почему-то прозвучал в ушах голос генерального, — иначе пострадает твоя семья».
— У меня нет семьи, — негромко вздохнул Игорь.
Он повел плечами, которые вместе со спиной вдруг покрылись мурашками, а от приятного, казалось бы, голоса все волоски, что еще остались на руках, ногах и в паху, встали дыбом.
— Непонятный какой-то договор, — произнес вслух Игорь, разговаривая сам с собой, пока в приемной никого не было. А то от гулкой тишины начинало звенеть в ушах. — Вроде бы написан для меня, но есть весьма странные моменты.
Он хоть и гуманитарий, но прекрасно мог проанализировать любую ситуацию. Аналитик — прозвали его на работе.
— Речь в договоре как бы идет о домах и сабах, но, кроме порки ремнем, больше ничего…
Игорь откинулся на спинку стула и задумчиво уставился в белоснежный потолок. Ни трещинки, ни ниточки паутинки — глазу не за что зацепиться, а, значит, и мысль ускользала.
— Нет, договор написан не для меня, — сделал вывод Игорь со знанием дела. — А для кого тогда? Матушка тут так удачно меня подставила, и документ сгодился. Не пропадать же добру? Ведь так, Лева?
Он повернулся в сторону двери кабинета и показал почему-то язык.
— А раз написан договор не для меня, — важно произнес Игорь и снова показал язык двери, — то и нарушать кое-какие пункты я могу безбоязненно.
Игорь открыл договор снова на первой странице, положил перед собой несколько чистых листов и принялся выписывать в два столбца нарушения и наказания: можно — нельзя.
От сосредоточенного изучения договора Игоря отвлекла очередная посетительница.
Игорь быстро взглянул на настенные часы, а потом уставился на них демонстративно с идиотской улыбкой на лице — нельзя не улыбаться.
«Зря она пришла, — раздраженно подумал он. — Не понимает, что ли, что до конца рабочего дня осталось всего десять минут, и Лева ее всяко не примет?»
— А Верочка где? — удивленно спросила посетительница и, не дожидаясь ответа, продолжила без остановки: — Хорошая девочка. Я ей подарки принесла. Здесь и конфетки, и вино. Верочка любила сладкое.
Она говорила и говорила, а Игорь, по-прежнему улыбаясь, склонял голову то в одну, то в другую сторону, изображая заинтересованность.
— А где Верочка? — переспросила женщина.
— А ее уволили, — радостно ответил Игорь.
— Это хорошо, — ответила посетительница, нисколько не удивившись. — Хорошо, что не пропала.
Она замолчала и принялась складывать назад в сумку подарки, которые принесла для бывшей хозяйки приемной.
— А почему она должна была пропасть? — крикнул Игорь в спину уходящей посетительницы, но было уже поздно — доводчик закрыл за ней дверь.
Прозвенел звонок, означавший окончание рабочего дня. Игорь убрал все со стола, выключил компьютер.
— И не нужно, — хмыкнул Лев. — Делопроизводством будут заниматься профессионалы. А ты, Ия, — он усмехнулся, — будешь вежливо улыбаться посетителям на входе, подавать чай, кофе. Заботиться, чтобы всегда были конфеты, свежие пирожные. Я предпочитаю зефир. И еще…
— Что? — Игорь побледнел.
Он много наслышан, что секретарши удовлетворяли сексуальные требования своих начальников.
— Я очень не люблю, когда опаздывают, — добавил Лев и снова усмехнулся. — А ты что подумал? Впрочем, если захочешь, можно и это, но это, — он повысил голос на последнем слове, — исключительно добровольно. Да и алкоголем в баре кабинета будешь заниматься исключительно ты.
Лев наконец выпустил ладонь парня из своей руки и, резко развернувшись, исчез за дверями.
Игорь потоптался на пороге кабинета, не решаясь войти внутрь. Он совершенно не боялся своего нового начальника, просто не знал, что делать.
— Иди сюда, — услышал Игорь голос генерального. — Мы недоговорили…
Кабинет в темных тонах Игорю понравился, а вот сама приемная раздражала: походила не на место ожидания аудиенции с высшим начальством фирмы, а на больничную палату — слишком белая, даже белоснежная. И только ярким пятном в ней, притягивая внимания входящего, станет теперь он, Игорь. Точнее, Ия, девушка с низким совершенно недевичьим голосом.
— Попрошу ознакомиться с договором, — Лев подвинул к Игорю переплетенный в дорогой ледерин документ, довольно внушительный, — и не нарушать ни один из его пунктов. Я не стану ничего дополнительно рассказывать и уточнять, в договоре и без моих уточнений все прописано довольно подробно. Это хорошо, что Элеонора смогла тебя уговорить, — он намеренно опустил отчество своей сотрудницы, до этого никогда ничего подобного себе не позволял, даже к Вере обращался вполне официально. — Смею заметить, я ее тоже уволил — воры в конторе мне ни к чему. Зачем создавать прецедент? Два года… Ровно два года ты будешь находиться у меня в услужении. Это немного…
«С какой стороны посмотреть, — вздохнул Игорь. — Прощай, любимая работа и языки. Расстаюсь с вами на неопределенное время».
— А потом я забуду, что твоя мать украла у меня деньги, — продолжил Лев. — В противном случае, поверь, я не пугаю, даже в мыслях нет, предупреждаю, что Элеонора окажется на скамье подсудимых. Все зависит только от тебя… Хотел спросить, студент, какими иностранными языками владеешь без словаря?
— На английском и немецком бодро трындю и пишу под диктовку без ошибок, — чуть скривившись, ответил Игорь. С чего это начальник заинтересовался его познаниями в языках? — Русский знаю в совершенстве, все же он мой родной язык. Прекрасно владею и литературным, и разговорным. Могу и по матери послать, но позволяю себе это крайне редко, когда особенно достали…
— Намек понял, — хмыкнул Лев. — А еще? Или это все?
— Ну почему же? — пожал плечами Игорь. — На французском и итальянском говорю довольно бегло, понимаю обращенную ко мне речь. Но эти языки я изучаю факультативно. Да, — он вошел в раж, хвалить себя — так по полной. — Еще китайский. Говорю, пишу, понимаю. Вы в Китай в командировку не собираетесь? Я бы вполне смог пригодиться в качестве переводчика. Никогда не был в Поднебесной.
— Какие твои годы!
Лев улыбнулся. Морщинки лучиками разбежались в уголках глаз.
«А он совсем даже нестрашный, наоборот, даже очень приятный», — Игорь не смог отвести взгляда от улыбающегося лица начальника.
Зазвонил телефон.
— Свободен! — Лев махнул рукой в сторону выхода.
«Похоже, это у него любимое словечко».
Игорь подхватил документ и повернулся к генеральному спиной.
ГЛАВА 3
— Обалдеть! — только и смог воскликнуть Игорь.
Пока они беседовали с генеральным в кабинете, невидимые «слуги», другого слова он просто не смог подобрать, убрали все в приемной, а сами шкафы с папками вынесли. Зато появились стол с шикарной кофемашиной и дорогими чашками на нем, кулер и бар. Не удержавшись, Игорь заглянул в него — пустой, как и следовало ожидать, только хрустальные рюмки стояли на нижней полке. Ну да, ну да, ему же надо заполнить бар алкоголем. Что ему там положено еще?
Игорь уселся на удобное кожаное кресло и открыл первую страницу документа.
Бумага дорогая, с водяными знаками, переплет тоже недешевый. За день и за вечер такое не сделать. И текстом ни один лист испещрен.
— Подготовился, гад, — прошептал Игорь незлобно и попытался углубиться в чтение.
Но сколько ни старался, смысла прочитанного не понимал — все мысли крутились вокруг другого.
— Итак, — проговорил Игорь, глубоко вздохнув, — что мы имеем? Какой сухой остаток?
В принципе ничего плохого с ним не произошло. Скорее, наоборот… Ему положили приличную зарплату. Это было прописано буквально на первой странице договора, который никак не удавалось прочесть до конца. Если бы не мать, которая лишилась работы и дохода по своей глупости, и больная сестра, то этих денег ему вполне хватило бы, чтобы съехать от родственников, снять квартиру и жить в свое удовольствие. Честно говоря, он не сердился на мать и ее необдуманный поступок, а на Амелию и подавно. Сестра не виновата, что родилась с серьезными проблемами со здоровьем. Как только она появилась, мать забыла про отца и его, Игоря, существование. Амелия, Амелия и только Амелия занимала ее мысли, а все деньги уходили на операции и лекарства для сестры. Что сейчас будет? Умом он понимал, что придется делиться честно заработанным, но почему-то совершенно не хотелось этого делать…
— Здравствуйте, — в приемную буквально вплыла пышнотелая посетительница. Она критическим взглядом окинула новую секретаршу и поджала пухлые губы в тонкую линию, оставшись недовольной ее молодостью и красотой. — Мне назначено на одиннадцать.
Игорь быстро взглянул на настенные часы. Еще целых пять минут до назначенного времени. Что делать?.. Можно, конечно, поинтересоваться у генерального. Он же прекрасно знал, что у того в кабинете никого не было. Но это ни о чем не говорило. Начальник мог разговаривать по телефону, вести переписку по электронной почте или быть занят другими делами.
— Одну минуту, — попросил Игорь своим настоящим голосом, совершенно не заботясь, что о девушке подумает посетительница. — Простите… Как о вас доложить Льву Валентиновичу?
Он поднялся с кресла и, покачиваясь на каблуках, исчез за дверью кабинета, не удосужившись предварительно постучаться.
Лев даже не взглянул на вошедшего.
— Нарушаем пункты договора, — не отрывая взгляда от монитора, недовольно произнес он. — За каждое нарушение последует наказание.
— Но там посетительница, — попытался оправдаться Игорь.
— Хорошо, — согласился Лев и позволил наконец-то взглянуть на парня, виновато опустившего голову. — Приглашай. А тебе настоятельно рекомендую все же ознакомиться с договором.
Игорь кивнул и попятился к двери. Интересно, какой пункт он нарушил? И чем это ему грозит? Не хотелось, чтобы вычитали хоть какие-то копейки из зарплаты.
Он распахнул дверь перед посетительницей. Пока не пришел следующий или следующая, надо на самом деле хотя бы бегло ознакомиться с нарушениями, чтобы не нарваться на очередное наказание, а то и штраф…
— Что? — вскричал Игорь, напугав мужчину, ожидавшего аудиенции. — Не может быть? проговорил он уже гораздо тише.
Либо его матушка перестаралась, либо что-то неправильно поняла. В договоре черным по кремовому подробно описан его дресс-код, и там ни слова не сказано про то, что он, Игорь, должен выглядеть как девушка. Костюм да, туфли да, и даже расцветка галстука и носков подробно описана, но ничего про шпильки, парик и макияж. Правда, в парике все же придется походить какое-то время, пока его волосы не отрастут и не достигнут определенной, заданной договором, длины. Даже стрижка была подробно описана.
Игорь почувствовал себя не просто обманутым, а на самом деле шутом гороховым в костюме и на шпильках. Первым порывом было помчаться домой смыть с лица косметику и переодеться в джинсы и футболку, но, прочитав буквально еще одну страницу договора, понял, что нельзя. Много чего ему было нельзя — не улыбаться всяк входящему в приемную, иметь неопрятный вид, ходить с пятном на одежде, ну, понятное дело, опаздывать на работу — он должен входить в приемную первым. Грубить, резко высказывать претензии, врываться в кабинет начальника. И прочее, прочее, прочее. Всего двести пунктов.
И после каждого нарушения шло подробное описание наказания. В основном это порка ремнем по обнаженным ягодицам. Игорь негромко рассмеялся, пока в приемной никого не было. Бред какой-то, а не договор. Или шутка. Но когда он увидел слово «минет», сразу стало как-то не до шуток. Игорь перечитал наказание еще раз. Минет понятно, но кто кому делает из договора никак не следовало. Игорь постарался запомнить нарушение, чтобы случайно не нарваться на наказание. Это просто — не появляться в кабинете без стука.
Игорь почувствовал, как внутри похолодело. Сколько раз он уже успел нарушить этот пункт договора? Станет сопротивляться, если начальник начнет настаивать на минете. Он не готов. И не знал. Еще не изучил договор — у него есть оправдание.
— Обед!
На пороге кабинета появился начальник. Он выглядел усталым, словно таскал кирпичи, а не вел переговоры с посетителями. И было-то их всего четверо.
— Я не дошел в договоре до описания перерывов, — честно признался Игорь.
— Поэтому поедешь со мной в ресторан, — тоном, не терпящим возражений, произнес Лев.
— У меня нет денег на ресторан, — покачал головой Игорь, отказываясь от заманчивого предложения.
— Ладно, не менжуйся, — хмыкнул генеральный и протянул руку. — Угощаю. Точнее, кормлю. Не хочу, чтобы мой, — он сделал на слове ударение, — такой обаятельный сотрудник помер с голоду.
«Мой», — стукнуло молоточком где-то у Игоря в подсознании. Нет, он ничей. И вообще, у него есть подружка…
Ресторан Игорю понравился. И еда. Так вкусно он не ел давно. Студенческая столовка не могла похвастаться изысками, которые заказал Лев Валентинович для него, а по вечерам на подработке он обходится бутербродами с дешевой колбасой и растворимым кофе, рискуя заработать не только гастрит, но и язву.
— Сигаретку бы, — в ожидании десерта мечтательно произнес Игорь, сыто откинувшись на спинку диванчика.
— Ты куришь? — удивился Лев. За полдня парень никак не выказал пагубное пристрастие.
— Балуюсь иногда, — не стал лгать и выкручиваться Игорь. — Скажите, я немного не понял, могу я завтра прийти на работу в мужском костюме.
— Нет, — отрезал Лев. — Не можешь.
— А как же подробное описание дресс-кода? — удивился Игорь. — Я не увидел там описание женского платья, в основном мужского костюма.
— Ты прочитал невнимательно, — резко произнес Лев. — Это на вторую половину нашего договора. А первый год ты изо дня в день будешь являться на работу исключительно в женском образе, Ия.
«Зачем это тебе нужно», — чуть не вырвалось у Игоря, но он почти вовремя вспомнил, что грубить начальству нельзя, а также грубо с ним разговаривать.
— То есть вы мне предлагаете…
— Я ничего не предлагаю, — перебил его Лев. — Ты вправе сам выбирать женские наряды. Посоветуйся с подружками, матерью, сестрой. Может, они что-нибудь подскажут. Я не силен в этой области. В женской красоте много понимаю, но в основном в красоте обнаженного женского тела. Мужского тоже, — он обвел взглядом Игоря с головы до ног и добавил, сглотнув: — Обнаженного. Одежда как таковая меня мало интересует. Главное, чтобы образ в тряпках получался цельным. Ты можешь нацепить на себя и рванье, но так, чтобы глаз было не отвести, а в приемной ты и только ты оказывался в центре внимания, и все взгляды были устремлены только на тебя.
— Зачем… — Игорь почти вовремя прикрыл рот ладошкой.
К минету с начальством он все же еще не готов, а за грубость могло последовать и наказание.
«Интересно, где это произойдет?», — неожиданно в голову пришла шальная мысль.
ГЛАВА 4
«Этот договор не может иметь никакой юридической силы», — в какой-то момент неожиданно осенило Игоря. Не может и все тут. Он может наплевать на него и забыть. Сорвать ненавистные бабские тряпки и снова облачиться в джинсы и футболку.
«Не можешь, — почему-то прозвучал в ушах голос генерального, — иначе пострадает твоя семья».
— У меня нет семьи, — негромко вздохнул Игорь.
Он повел плечами, которые вместе со спиной вдруг покрылись мурашками, а от приятного, казалось бы, голоса все волоски, что еще остались на руках, ногах и в паху, встали дыбом.
— Непонятный какой-то договор, — произнес вслух Игорь, разговаривая сам с собой, пока в приемной никого не было. А то от гулкой тишины начинало звенеть в ушах. — Вроде бы написан для меня, но есть весьма странные моменты.
Он хоть и гуманитарий, но прекрасно мог проанализировать любую ситуацию. Аналитик — прозвали его на работе.
— Речь в договоре как бы идет о домах и сабах, но, кроме порки ремнем, больше ничего…
Игорь откинулся на спинку стула и задумчиво уставился в белоснежный потолок. Ни трещинки, ни ниточки паутинки — глазу не за что зацепиться, а, значит, и мысль ускользала.
— Нет, договор написан не для меня, — сделал вывод Игорь со знанием дела. — А для кого тогда? Матушка тут так удачно меня подставила, и документ сгодился. Не пропадать же добру? Ведь так, Лева?
Он повернулся в сторону двери кабинета и показал почему-то язык.
— А раз написан договор не для меня, — важно произнес Игорь и снова показал язык двери, — то и нарушать кое-какие пункты я могу безбоязненно.
Игорь открыл договор снова на первой странице, положил перед собой несколько чистых листов и принялся выписывать в два столбца нарушения и наказания: можно — нельзя.
От сосредоточенного изучения договора Игоря отвлекла очередная посетительница.
Игорь быстро взглянул на настенные часы, а потом уставился на них демонстративно с идиотской улыбкой на лице — нельзя не улыбаться.
«Зря она пришла, — раздраженно подумал он. — Не понимает, что ли, что до конца рабочего дня осталось всего десять минут, и Лева ее всяко не примет?»
— А Верочка где? — удивленно спросила посетительница и, не дожидаясь ответа, продолжила без остановки: — Хорошая девочка. Я ей подарки принесла. Здесь и конфетки, и вино. Верочка любила сладкое.
Она говорила и говорила, а Игорь, по-прежнему улыбаясь, склонял голову то в одну, то в другую сторону, изображая заинтересованность.
— А где Верочка? — переспросила женщина.
— А ее уволили, — радостно ответил Игорь.
— Это хорошо, — ответила посетительница, нисколько не удивившись. — Хорошо, что не пропала.
Она замолчала и принялась складывать назад в сумку подарки, которые принесла для бывшей хозяйки приемной.
— А почему она должна была пропасть? — крикнул Игорь в спину уходящей посетительницы, но было уже поздно — доводчик закрыл за ней дверь.
Прозвенел звонок, означавший окончание рабочего дня. Игорь убрал все со стола, выключил компьютер.
