ГЛАВА 7
Суббота прошла относительно спокойно, если не обращать внимания на кислое выражение лица матери. Но Игорю, не привыкать — он просто старался, чтобы она не попадалась ему на глаза. Или он ей. Впрочем, какая разница?
А воскресенье началось со скандала.
Сначала Игорь услышал истеричный вопль матери, а потом кучу нелицеприятных выражений в свой адрес. И это с утра пораньше.
— Я настоятельно советую тебе покинуть мой дом, — Элеонора встала в дверях спальни сына и указала ему на дверь.
— Мама, — возмутился Игорь, — это и мой дом тоже. Почему ты меня выгоняешь? И куда я пойду? Мама…
— Теперь нет, — Элеонора была неумолима. — Я не собираюсь больше жить с таким, — она произнесла слово с нажимом, — сыном.
— Ничего не понимаю, — Игорь потряс головой. — И почему вы с Амелией не на процедурах?
— По твоей милости… Какая-то сволочь написала по борту моей машины, что у меня сын… — Элеонора зло поджала губы в тонкую нитку, — гомосек.
— Мама, что ты такое говоришь? — растерялся Игорь. — У меня и в мыслях ничего подобного не было. Я бы понял, — продолжил он, — если бы меня обозвали трансвеститом. И то по твоей милости.
— Не знаю, не знаю, — покачала головой Элеонора. — Дыма без огня не бывает. Раз во дворе говорят, значит, все так и есть… Уходи… Мне ремонт машины встанет в копеечку…
— И куда мне прикажете деться? — переспросил Игорь.
Он вылез из постели и принялся неспешно одеваться.
— Зря стараешься и тянешь время, — Элеонора была непреклонна. — Снимешь квартиру…
— На какие шиши? — фыркнул Игорь.
Он открыл шкаф и принялся собирать свои вещи. Мать уговаривать бесполезно — если она решила, то от своего решения не отступится. Может, и отец ушел из семьи именно поэтому.
— Разве только ты мне выделишь толику из ворованных?
Элеонора взвизгнула, подскочила к сыну и влепила ему звонкую пощечину.
— Как ты смеешь щенок! — заголосила она.
Амелия подъехала на коляске и заревела в голос — то ли Игоря пожалела, то ли испугалась скандала.
— Все, я ухожу, — Игорь поднял руки вверх сдаваясь.
Он даже не стал брать с собой все вещи — в спортивную сумку покидал пару смен белья, чистые футболки, запасные джинсы, аккуратно сверху положил «рабочий» костюм. Если что-то понадобится, всегда сможет вернуться за вещами…
И куда он пойдет? Игорь остановился на площадке между третьим и вторым этажом.
Лень, видите ли, матушке машину в гараж загонять всякий раз. Вот и доигралась. Ну не написали бы сейчас, все равно что-нибудь сделали с авто в конце концов. Не первый случай у них во дворе.
Игорь пялился на десяток оставшихся номеров в телефонной книги, не решаясь никому позвонить и напроситься на постой. Он даже составил своеобразный рейтинг из тех, кто не прислал ему ни смс, ни ммс.
Можно было и на самом деле снять квартиру, как советовала мать, но попросят, скорее всего, за месяц вперед, а у него денег всего ничего. Придется перетоптаться до зарплаты. Хорошо, что еще билеты в клуб не успел купить, а то вообще остался бы без копейки в кармане. Только забронировал и за бронь перечислил пятьсот рублей. Пятьсот тоже жалко — на дороге не валяются.
Первым в списке числился отец. Но к нему нельзя — сам на птичьих плавах живет у новой пассии. Далее шли друзья. Женька пустил бы, но делит маленькую комнату с сестрой, так сказать, у него стесненные условия. Пашка мог бы пустить, но у парня строгие родители. Обязательно поинтересуются, почему он, Игорь, ни с того ни с сего остался без крова. Вовка-ботан… Игорь улыбнулся. Когда-то с Вовкой сидел за одной партой, но потом их пути несколько разошлись — он стал обучаться языкам, а Вовка «грызть» информатику. Ни дать ни взять превратился в настоящего программюгу, геймера. Однажды даже чуть из универа не вылетел: за одну сессию два приказа — об отчислении и назначении повышенной стипендии за отличные успехи.
Игорь даже звонить не стал Вовке, а просто поехал к нему. Тот сейчас жил один в паре кварталов — одна остановка на автобусе…
— Входи… — Вовка поправил очки на переносице, подтянул видавшие виды треканы и отошел в сторону, пропуская в узкий коридор своей однушки припершегося ни свет ни заря друга. — Что-то случилось? — лишь поинтересовался он.
— Мать из дома выгнала, — не стал лгать и выкручиваться Игорь.
Если его сейчас тоже вытурят, знать, такая его судьба.
— Завтракать будешь? — спросил Вовка. — Я пакетик гречки сварил, мне одному много, на двоих в самый раз. Кофе растворимый и кипяток, все как положено. А вот сгущенка закончилась.
— Но сахар-то в доме есть? — воспрянул духом Игорь.
— Полно, — кивнул Вовка. — Ты проходи, не стой столбом.
Однушка у Вовки совсем тесненькая: одному едва разместиться в ней — комната шестнадцать метров, кухня четыре и полное отсутствие коридора. Хрущебка. Что с нее возьмешь?
— Мне бы несколько дней перекантоваться, — попросился Игорь. — А потом…
— А что потом? — ухмыльнулся Вовка. — Квартиру будешь снимать? Да живи уж, пока с матерью не помиришься…
У Игоря даже как-то настроение улучшилось: вот он настоящий друг. Но потом он опять сник. А как Вовка себя поведет, когда узнает, почему мать выгнала, да и вообще, что с ним произошло?
Игорь закинул сумку в комнату, честно без обмана вымыл руки, бочком протиснулся на кухню, где уже за крошечным столом восседал перед ноутбуком с тарелкой кашей Вовка и ошалело замер — на мониторе красовалась его фотография, сделанная, по всей видимости, Ладкиной матерью.
— Откуда она у тебя? — Игорь ткнул пальцем в экран и почувствовал, как все внутри похолодело.
— Красава, — улыбнулся Вовка. — Правда, красава. Немного вид испуганный, а так ничего. Кто-то прислал вчера то ли по почте, то ли на телефон, уже и не вспомню. Будь ты настоящей девкой, — добавил он, — непременно влюбился бы. Хотел бы я взглянуть на тебя при параде и макияже.
— Завтра увидишь, — буркнул Игорь.
— А чего так мрачно? — поинтересовался Вовка. — А ну, рассказывай, что случилось?
И Игорь рассказал, заедая кашей и запивая кофе обиду и слезы. Утаил только ради чего, а точнее, из-за чего он вынужден был так поступить — тяжело даже другу признаться, что мать у тебя воровка.
— Да дела, — протянул Вовка. — Договор говоришь? А сколько надо в платье проходить? Год?
Игорь кивнул.
— Договор тащи, — предложил Вовка, — будем изучать. Не для тебя, говоришь, писано. А на мать не сердись — она у тебя одна, другой не будет. Родителей не выбирают, они нам дадены сверху. И любим мы их не за то, что они хорошие или плохие, а потому что они есть.
Игорь снова кивнул, а внутри растеклось тепло. Захотелось обнять Вовку и расцеловать — вот так все просто расставил все по своим местам. Но он не станет этого делать, как бы тот, чего не подумал.
ГЛАВА 8
Все утро понедельника у Игоря на губах блуждала рассеянная улыбка. Начальника не было — он появится только в среду. Так сказали в кадрах, куда он приперся по просьбе Вовки выяснить, кто работал до Верочки. Первая, так сказать, маленькая радость — никто не станет указывать ему на ошибки и просчеты. А вторая… Может, и не радость, но настроения ему добавила — они все утро прохохотали с Вовкой, пока Игорь облачался в женский наряд, а затем подкрашивал тушью свои длинные ресницы и накладывал губную помаду на губы, вытянув их трубочкой.
— Красава! — поцокал языком Вовка, а потом весело поинтересовался: — Все запомнил, что я тебе велел выяснить?..
Конечно, он запомнил. Договор упереть — проблем нет, за фолиантом никто не следит. А как быть с остальным? Ну ладно, если тетушки в кадрах темнить не станут, сообщат ему требуемую инфу. Игорь даже для беседы с ними приобрел коробку дорогущих конфет, чтобы после обеда расположить к откровенности во время чаепития. Но как узнать ник начальника в соцсетях? А может, он вообще нигде не зарегистрирован? Разве что в «Одноклассниках».
Зачем это нужно Вовке, непонятно. Но раз друг просил, значит, нужно, и Игорь в лепешку расшибется, но сведения добудет. Так было всегда, так будет и сейчас. У него язык хорошо подвешен, чтобы разговорить собеседника, а Вовка обработает информацию своим аналитическим умом вкупе с компом…
— Да Лев Валентинович никогда не принимал женщин на должность своих помощников, — произнесла самая молоденькая из кадровичек Леночка, жеманно надкусив конфету. — Верочку ему навялили после того, как пропал Егорка. А тебя, вообще непонятно, зачем он заставляет ходить в девичьем наряде? Парнем был бы интереснее, — добавила она и подмигнула.
Игорь насторожился — есть шанс «соблазнить» девушку и выпытать все, что нужно.
— Много болтаешь, — цыкнула на нее Виталина Витальевна, самая старая из сотрудников отдела кадров, она же по совместителю юрист.
— А разве законно человека заставлять… — Игорь недоговорил.
— Незаконно, — согласилась средняя по возрасту кадровичка Инна. — Это ваши с начальником дела. Хочешь — ходишь в женском наряде, не хочешь — не ходишь. Начальник самодур. Что поделать? Но платит хорошо, не обижает. Выбирать, как правило, особо не приходится. За воротами конторы в очередь стоят желающие получать хорошую зарплату и ничего не делать.
У нее маленькие дети, и она была согласна на все за дополнительные премии и лишь бы не смотрели косо коллеги за постоянное сидение на «больничных».
— Это правда? — Игорь выразительно выгнул брови.
— Что правда? — хихикнула Леночка и потянулась за следующей конфетой. — Что начальник самодур? Или что в очередь стоят?
— И одно, и второе, — Игорь подмигнул молоденькой кадровичке и подвинул ближе к ней коробку с конфетами. Пока никто не видит, а главное, не ревнует, можно и поухаживать за девушкой.
— Самодур, — кивнула Виталина Витальевна. — Вот и стараемся сидеть по своим норам, то бишь кабинетам, не шастать по курилкам и коридорам, не попадаться ему на глаза.
— Да… — неопределенно протянул Игорь, — он и сам вроде не шастает по коридорам?
— Не бродит, — согласилась с ним Инна и покачала головой, а потом перевела взгляд на угол комнаты. — У него везде камеры понатыканы.
— Камеры? — нахмурился Игорь. — И наш разговор тоже записывается?
— А как же! — рассмеялась Леночка. — Поэтому мы тебе ну ничего лишнего про генерального не расскажем.
«Приплыли, — фыркнул про себя Игорь, — подойдем с другого конца».
— Хочу стать хорошим помощником своему начальнику, — кинул он закидушку, вдруг тетушки поверят. — С Верочкой все понятно. А до нее кто-то работал, кем наш Лев Валентинович был бы доволен.
— Егоркой его звали. Фамилия Горр, — хмыкнула Инна. — Смешно так звучало — Егор Горр. Я его оформляла на работу. Лена тогда еще не работала с нами, а Виталина находилась в отпуске в это время. Своенравный паренек, но генеральному нравилось его укрощать. Почти получилось…
— А куда он делся? — вырвалось у Игоря.
— Пропал он, — отозвалась Инна. — В один прекрасный день пропал, и все…
Она вздохнула и замолчала.
— Это после его пропажи генеральный дурить начал, — продолжила Виталина Витальевна. — Так что, дорогой, или терпи теперь его выкрутасы или увольняйся сразу.
— Да я вроде только устроился, — усмехнулся Игорь. — Дайте доработать до первой зарплаты. А уж потом решу, стоит терпеть или все же уволиться. И еще… — он не знал, как лучше спросить, решил, что в лоб лучше. — А маму мою по какой статье уволил этот самодур?
— За несоответствие занимаемой должности…
— Столько лет соответствовала и вдруг на тебе! — возмутился Игорь.
— Элеонора всю жизнь трудилась бухгалтером, — объяснила Виталина Витальевна, — а два месяца назад ее неожиданно перевели в финансовые директора. С испытательным сроком. И по окончании срока уволили. Тут и комар носа не подточит, не то что трудовая инспекция, захоти твоя мать оспорить решение генерального.
— Спасибо за чай, спасибо за содержательную беседу, — поблагодарил Игорь и засобирался к себе. Тетушки ему поведали много, даже очень. Нечего дам под монастырь подводить, а и осмыслить сказанное не помешало бы…
— Итак, — рассуждал Игорь, сидя в тишине приемной. Посетителей не было, сам с утра отменил все встречи, когда стало ясно, что начальник не появился до среды. Какая-то срочная командировка то ли в Оренбург, то ли в Екатеринбург — по телефону не расслыша.
— Итак, — повторил Игорь, — генеральный не бухты-барахты уволил мать, а грамотно подвел ее под увольнение.
Это он только сейчас понял. Ну ладно, мать виновата. А он-то, Игорь, тут при чем? Или это такая маленькая месть за те деньги, которые украла бывшая финансовая директриса Льва.
Все мысли крутились вокруг да около матери. Егор Горр как-то выпал вообще из поля зрения.
— Операцию сестре сделали почти ровно день в день ровно два месяца назад, — продолжил анализировать ситуацию Игорь. — Что же получается? Лев позволил матери взять эти деньги, а потом повысил ее в должности? Или наоборот.
Не выдержав, он буквально помчался в отдел кадров, пока женщины еще не покинули свои рабочие места.
— А можно, — попросил Игорь буквально с порога, — взглянуть на приказы о назначении матери финансовым директором и увольнении.
— Да, пожалуйста.
Леночка оглядела своих коллег — явного возражения никто не выказал. Она достала личное дело из архива и, перебрав бумажки в папке, положила перед Игорем требуемые документы.
— А чего так возбудился-то? А? — оторвала взгляд от экрана монитора Виталина Витальевна. — Прикидываешь, как мать назад в ее кресло вернуть? Не получится, — она покачала головой, — поезд ушел.
— Нет, не прикидываю, — не стал лгать Игорь. — Хочу сопоставить две даты. Только и всего.
— Посмотрел? — спросила Леночка, потом забрала оба приказа из рук парня и аккуратно снова сложила в архивную папку. — Документы будут храниться семьдесят пять лет, — важно произнесла она. — Приходи, если понадобится еще. Всегда рады помочь.
Игорь потер подбородок, в душе порадовавшись, что в отличие от брюнета Вовки, к вечеру он не покрывается щетиной. Можно сказать, вообще, как Ходжа Насретдин — безбородый… Обманщик. Повезло.
Мать повысили ровно на следующий день после удачно проведенной операции. Появился даже шанс, что сестра встанет на ноги. А мать заплатила за операцию ровно за неделю до ее проведения. Что же такое? Лев знал все… И даже дал матери возможность вернуть деньги — целых два месяца. А она? Даже не попыталась ничего сделать. Спокойно два раза в месяц брала неплохие деньги и в ус не дула. На что надеялась?
— А не плюнуть ли мне на все? — хмыкнул Игорь. Но тут перед его глазами возникло несимметричное всегда грустное лицо сестры. — Нет, — он зажмурился, — если мать посадят я не смогу объяснить Амелии, что она никому не нужна. Никому…
В глазах противно защипало. Не от жалости к сестре, нет — мать, скорее всего, позаботилась заранее, чтобы у Амелии все было, когда ее не будет рядом. Противно, что его никто не приласкает, не пожалеет. Любимая бросила, друзья отвернулись. Даже не попытались понять, выслушать его объяснения. Универа для него сейчас нет — каждому не объяснить. Два года потерпеть и можно восстановиться — старые однокурсники уже получат дипломы, а новые ничего знать о нем не будут.
Зазвонил телефон. Игорь машинально поднял трубку. Секретарь он или нет?
Незнакомый мужской голос заговорил по-немецки…
— Гоша? — почему-то с ударением на последнем слоге поинтересовался собеседник на том конце провода.
