И немного волшебства

13.01.2019, 23:31 Автор: А.Волжская, В.Яблонцева

Закрыть настройки

Показано 1 из 8 страниц

1 2 3 4 ... 7 8


Я хлопнула входной дверью с такой силой, что у ближайших соседей в домах задрожали стекла. Выбежать на мороз в одном платье, пусть и по-зимнему теплом, было более чем опрометчивым поступком, равно как привлекать внимание соседей к очередной семейной ссоре, но, признаться, сейчас мне было все равно. Тетушка, не менее темпераментная, чем я, тут же распахнула окно гостиной и по плечи высунулась наружу.
       - Мерзавка! – что есть сил закричала она, потрясая кулаком. – Бесполезная приживалка! Только и знаешь, как пользоваться моей добротой! Вся в папашу своего непутевого! Чтоб ноги твоей больше не было в моем доме!
       - Не очень-то и хотелось, - пробурчала я уже без прежнего энтузиазма: холод самой длинной в году ночи давал о себе знать, и меня уже начинало потряхивать. Но упрямство было сильнее. Раз уж я решила, наконец, уйти из негостеприимного дома тетушки Бригитт, сестры отца, значит, решила с концами.
       Круто развернувшись на каблуках, я поспешила в сторону вокзала, надеясь успеть на последний поезд, отъезжавший к южным провинциям. Притороченный к поясу кошель оттягивало щедрое жалование, выданное профессорам и аспирантам Академии магических искусств в последний день перед праздником Зимнего солнцеворота. Изрядная его часть так и не покинула стен бухгалтерии: в приказном порядке всем сотрудникам было предписано скинуться на банкет в честь вступления в должность нового ректора. Но остатков должно было хватить на билет в один конец как можно дальше отсюда.
       Жаль было терять относительно хорошее место, а еще больше жаль было незаконченного и очень перспективного проекта, который я уже полгода разрабатывала на кафедре прикладных рун, но оставаться в северной столице Финнхейма после ухода от тетушки смысла не было. Зато можно было, следуя за мечтой детства, сесть на поезд до южных границ, а после – наняться на первый же корабль, плывущий прочь с островов Северного архипелага. Я утешала себя мыслью, что хорошие рунические маги всегда были в цене, и уж тем более на кораблях, где требовалось постоянно отлаживать множество магических приборов. Быть может, в тех краях имя отца, известного морского исследователя, еще что-нибудь да значило.
       В конце концов, все что угодно будет лучше очередного «друга семьи», которого фру Бригитт попыталась сосватать сегодня в попытках передать меня на попечение потенциального супруга и избавиться, наконец, от навязанной братом опеки над «беспутной» племянницей. Тетушка и раньше пробовала представлять мне своих знакомых – впрочем, достаточно безуспешно – но до того, чтобы почти напрямую подкладывать мужчин ко мне в постель она докатилась впервые. Грузное тело, беззастенчиво храпящее поверх покрывала в моей спальне, переполнило чашу терпения, и я, едва заглянув в комнату после тяжелого дня в университете, спустилась вниз, закатила тетушке грандиозный скандал, а после ушла, хлопнув дверью, без плаща в ночь холодную.
       Навсегда.
       Крики фру Бригитт неслись мне вслед до самого конца улицы.
       - Фро Ингри Сульберг! Куда собралась, вертихвостка беспутная! Да кому ты нужна такая! Ишь, хвосты крысиные накрутила, хламиду свою серую напялила… Только и умеешь, что закорючки на деревяшках вырезать, а все одно нос задираешь! Сама шатаешься до поздней ночи, а как честный человек внимание обратил, так сразу в бега! Да херр Свенсен, между прочим, не последний человек в Риборге! Жила бы при нем и не тужила, и академии свои, блажь эдакую, тут же бы забросила! Так нет! – тетушка замолчала, переводя дух, и закончила любимым аргументом. - Приползешь ведь еще на коленях прощения просить, как твой папаша к нашим родителям почтенным, мир их праху, приползал! Вся в него!
       - Не приползу, – зло ответила я скорее сама себе, чем фру Бригитт, и решительно направилась к вокзалу.
       Прилипшие к заиндевелым окнам соседи провожали меня взглядами и вздыхали – кто с радостью, а кто с легким разочарованием. Все на Баугатен чувствовали, что шумным семейным скандалам фру Тройбах и фро Сульберг, не первый год развлекавшим почтенную публику тихого предместья Риборга, наконец, действительно пришел конец.
       
       *
       
       Перед праздником Зимнего солнцестояния Риборг словно ожил, встрепенулся после многодневной спячки. Горожане семьями выходили на улицы, общались с соседями, заполняли улицы и площади. Дети лепили снеговиков, молодежь каталась на коньках по ледяному озеру, гуляли, обнявшись под одним на двоих пуховым платком, влюбленные парочки. Пахло горячим вином, каштанами, жареным мясом и имбирными пряниками. И всюду, куда только падал взгляд, были видны разноцветные огоньки – яркие, манящие.
       Ночь Зимнего солнцестояния – время чудес. Но наши давние предки называли этот праздник иначе – ночь духов. В час, когда тьма была гуще всего, граница между мирами истончалась и души умерших могли пересечь ее, чтобы провести несколько бесценных мгновений вместе с теми, кто был им дорог во время земного пути. Оттого и сверкали за каждым окном сотни свечей, а дети мастерили из цветных стеклышек особые фонарики-манки, которые вывешивали на крыльце, чтобы духи нашли дорогу домой. В самую темную ночь в году Риборг, обыкновенно серый и мрачный, расцвечивался бесчисленным множеством огней.
       Яркий свет привлекал в город не только духов. За несколько дней до Зимнего солнцестояния в Риборг стекались и другие, не менее странные и причудливые создания, жившие бок о бок с людьми. В это время среди гуляющих горожан нередко можно было встретить кланы горных троллей, покрытых мхом, словно серые валуны, коренастые гномы раскидывали свои шатры рядом с ярмарками, и в редкие, особенно холодные годы даже сам король гномов Краконош выходил на свет из глубоких пещер. В окнах кухонь мелькали крошечные безобразные головы гутгинов, помогавших хозяйкам с праздничным ужином и уборкой. А у северной границы Риборга кругом располагались великаны, огромные словно горы, и их широкие спины на несколько дней укрывали город от пронизывающего ледяного ветра. Перед тьмой самой длинной ночи все мы были равны. Живое всегда тянулось друг к другу, пережидая худшие времена, и никого из нас давно не пугало подобное соседство.
       Вопреки моим чаяниям, в отличие от площадей и улиц города, центральный вокзал оказался темен и пуст. Я долго стучалась в одинокое окошечко кассы, где за плотными деревянными ставнями угадывался смутно различимый огонек. Наконец, в глубине послышалось недовольное ворчание, и передо мной возникло бородатое и усатое лицо гнома-кассира. Мне показалось, он только что проснулся.
       - Один билет второго класса до Венло, пожалуйста, - бодро произнесла я, снимая с пояса кошель.
       Кассир смерил меня подозрительным взглядом, в котором смешивалось раздражение и удивление.
       - Куда? – переспросил он.
       Я задумалась, действительно ли этот гном служил на железнодорожной станции или же просто отбился от своего клана, случайно забрел в служебное помещение, неосмотрительно оставшееся открытым, и решил немного вздремнуть, пока стук странной пассажирки не нарушил его спокойный сон. Но других служащих на вокзале не было видно, а поезд, по моим прикидкам, должен был отправиться через полчаса, так что выбор кассиров был невелик.
       - До Венло. Сколько стоит билет?
       - Фро, а вы уверены… - с сомнением начал он.
       Я возмущенно притопнула ногой. Он что, полагал, что у меня могло не хватить денег на билет?
       - Так сколько?
       Задумчиво пожевав губу, гном все же соизволил назвать цену. Это были почти все имеющиеся у меня деньги.
       - Ну что, фро, брать будете?
       Я покорно отсчитала нужную сумму, и мясистая ладонь кассира с толстыми пальцами проворно сгребла монеты со стойки. Зашуршало по бланку перо. Минуту спустя на стойке возник вожделенный билет. Я вцепилась в него обеими руками, словно это был пропуск в дивный новый мир, свободный и счастливый. Получилось, у меня получилось! Я наконец решилась сделать это.
       - Когда отходит поезд? – немного придя в себя от свалившегося на меня счастья, спросила я.
       Мне показалось, я неверно расслышала ответ.
       - Когда, простите?
       Кассир посмотрел на меня как на умалишенную.
       - Вы, похоже, малость не в себе, фро, - едко проговорил гном. - Вы, верно, не заметили, но великаны в этом году припозднились с приходом. В Риборге которую неделю бушует метель, поезда уже третий день как не ходят. Вообще.
       Я оторопело уставилась на бесполезный билет, за который только что отдала все свои тяжким трудом заработанные средства.
       - Но Венло…
       - Вот откроют дорогу, тогда и приходите, - любезно посоветовал кассир. – Ближе к весне. Видите, фро, я вам специально билетик без даты выписал. Так что…
       Ярость, немного успокоившаяся после прогулки по городу, вспыхнула с удвоенной силой.
       - Слушайте, вы! О таком нужно предупреждать заранее! Я требую, чтобы мне вернули деньги за билет!
       Ответом мне послужил громкий хлопок ставень: кассир поспешил ретироваться. Я что есть силы забарабанила в стекло.
       - Верните мне деньги! – прокричала я, не переставая стучать.
       - Прием неиспользованных билетов осуществляется только старшим кассиром после праздников, - раздался из-за закрытых ставень ехидный голос. – Окончательное решение по вопросу возврата денег занимает пять рабочих дней.
       - Я буду жаловаться!
       - Жалобная книга у старшего кассира.
       - Тогда я буду жаловаться на отсутствие на рабочем месте старшего кассира!
       За ставнями послышались сдавленные смешки.
       - Всего хорошего, фро, и счастливого Зимнего солнцестояния!
       Свет в окошке погас. Несколько минут я все еще продолжала стучать в стекло, но скорее от бессильной злости, нежели действительно пытаясь воззвать к совести гнома-кассира, чтоб его духи забрали и задрали, а тролли обглодали косточки. Вид темного дверного проема, ведущего на холодную, продуваемую всеми ветрами улицу, не вызывал ничего, кроме глухой тоски. Я только что осталась в городе в сумерках перед самой длинной ночью в году, почти что без денег, в одном лишь университетском платье и совсем одна.
       
       *
       
       В детстве ночь Зимнего солнцестояния была моим самым любимым и долгожданным праздником. Как бы далеко ни заплывал отец в своих странствиях, к началу зимы, когда первый лед сковывал заливы у северных островов Финнхейма, он неизменно возвращался. В один из коротких зимних дней он просто появлялся на пороге нашего дома, исхудавший, загорелый, с выгоревшими до белизны волосами и густой бородой, которой позавидовал бы сам король Краконош. Крепко обнимал маму, подхватывал меня на руки, прижимая щекой к колючей щеке. Он привозил из своих странствий мешок подарков - диковинные сладости, костяных зверушек, тростниковые дудочки, маски невиданных чудовищ и, конечно, горсти разноцветных камушков и стекляшек, из которых мы вдвоем мастерили самую красивую лампу на всей улице. А потом мы наряжали припасенную заранее ель, зажигали свечи и садились за праздничный стол...
       Восемь лет назад мамы не стало. Ее жизнь унесла осенняя лихорадка, потушив огонь жизни молодой цветущей женщины в считанные недели. А три года спустя пропал и отец. Я прождала его, приникнув к окну тетушкиного дома, всю ночь Зимнего солнцестояния напролет и еще десять дней после. Надеялась на его возвращение до самой весны, когда Хьюго, ближайший друг отца, приехал из порта Венло в увольнительную со службы на флоте. Он и принес нам с фру Бригитт безрадостные новости о том, что корабль херра Сульберга исчез без вести в южных морях.
       С тех пор день Зимнего солнцестояния лишился для меня всего своего очарования. Я больше не мастерила фонариков и не украшала непременную ель, а в последние годы и вовсе старалась под любым предлогом улизнуть из дома, засиживаясь до самого закрытия в университетской библиотеке.
       И вот теперь я и вовсе сбежала.
       Я бесцельно брела по набережной вдоль озера, сжимая в руке бесполезный билет. Ночь Зимнего солнцестояния вовсю вступила в свои права, и горожане Риборга торопились укрыться в домах от ветра и ледяной стужи. Спешили вместе с ними тролли и гномы: дать приют горным соседям сулило благополучие в новом году. Было немного жаль, что на бесприютных людей подобное гостеприимство не распространялось. Улицы постепенно пустели, и я понимала, через час-другой в центре не останется никого, кроме меня.
       Мелькнула мысль действительно вернуться к тетушке и мужественно вытерпеть вечер с очередным потенциальным женихом, но я упрямо отмела ее прочь. Раз я все же решилась уйти, нельзя было отступаться.
       - Фро, купите фонарик! - донесся до моего слуха чей-то звонкий голосок.
       Я опустилась взгляд вниз и увидела прямо перед собой девчушку лет пяти, одетую в мохнатую шубку с лисьим воротником и огромную шапку, укрывавшую лицо девочки до самого белого кончика отмороженного носа. Она протягивала мне свою разноцветную поделку, зажатую в крохотных сероватых ладошках. Стеклышки фонарика были соединены кое-как какой-то темной пастой, похоже, девочка сделала все сама, без посторонней помощи. Внутри стояла наполовину оплавившаяся свеча.
       Детская улыбка из-под воротника светилась надеждой. Она то и дело поглядывала через мою спину на сворачивавшуюся ярмарку у моста неподалеку и нетерпеливо переминалась с ноги на ногу. На мелкую медяшку можно было купить горсть медовых леденцов или орехов, и девочка торопилась поскорее добраться до желанных палаток со сладостями.
       Я зашарила по карманам. В кошеле был ровно один серебряный тор, но у меня могла остаться какая-то мелочь с университетских обедов. Вот только, как назло, ничего не попадалось.
       - Прости, малышка, - я виновато развала руками.
       Девочка надула губы. Большая часть людей и горных жителей уже разошлись, и вряд ли ей удалось бы найти покупателей до закрытия ярмарки. Я еще раз охлопала платье и вдруг нащупала в потайном кармашке маленький продолговатый предмет.
       Ключ. Ключ от кафедры, который я забыла сдать кастелянше на выходе.
       «А ведь это мысль! - тут же пронеслось в голове. - Еще неделю в университете никто не появится, и я смогу устроиться на диванчике в приемной декана прикладных рун. К тому же, от праздничного обеда в честь нового ректора наверняка осталось достаточно еды, за которую я сполна заплатила из собственного кармана. А через неделю дорогу откроют, я спокойно уеду, и мне не придется ночевать на улице или ползти на коленях к противной тетушке Бригитт».
       - Фро! - вырвал меня из раздумий требовательный голос девочки. - Так вы возьмете? Фонарик-то.
       На радостях я протянула ей оставшийся в кошеле тор. Малышка ахнула. Мне показалось, будто лисий воротник на ее шубке шевельнулся, сверкнув в мою сторону черными бусинками стеклянных глаз, но, скорее всего, это была просто игра воображения.
       - Что вы, - девочка замахала руками. - Это очень много. Неужто не жалко?
       - Не жалко, - заверила ее я.
       С некоторым сомнением девочка потянулась ко мне прохладной ладошкой, взяла протянутую монетку и отдала мне разноцветный фонарик со свечкой. Мы разошлись, полностью довольные друг другом: малышка, смешно переваливаясь, поспешила к палатке со сладостями, а я, ободренная принятым решением, направилась в сторону академии.
       
       *
       
       Пробраться на территорию университетского городка, минуя охрану, мне удалось безо всякого труда: студентами мы частенько выбирались в город после отбоя. Выбитое звено решетки за прошедшие три года никто так и не заделал, и я легко отыскала его, бесшумной серой тенью проскользнув в учебный корпус факультета прикладных рун.

Показано 1 из 8 страниц

1 2 3 4 ... 7 8