Женька проснулся рано. Радио, каждое утро игравшее для ребят побудку, ещё молчало. Идея, пришедшая в голову, будоражила, не отпускала и просила выхода. В результате он сдался и начал расталкивать Славку, спящего на соседней койке.
– Ммм, – товарищ по пионерскому лагерю был недоволен, и просыпаться решительно не хотел, наоборот, натянул одеяло на голову.
– Славик! – жаркий шёпот наполнил спальню отряда «Чижики», и кудрявый Женя вцепился в одеяло друга, одним рывком стащив его прочь.
– Ну?! – темноволосый и смуглый Славик сел на постели и потёр руками глаза.
– Я придумал, как его украсить! – раздалось признание. – Пошли на месте покажу.
Вскоре мальчишки стояли возле отрядного места «Чижиков»: пятачка земли, утоптанного детскими ногами, окружённого с трёх сторон зеленью разнотравья, со скромной лавкой под берёзкой. Рядом находились чужие отрядные места, украшенные на разный манер всем, что приходило в детские умы: цветами, сухими веточками, раскрашенными гуашью камнями и даже самодельными бумажными флажками, собранными в гирлянду. Итоги конкурса на лучшее отрядное место подводились каждую неделю. В прошлый раз «Чижики» проиграли.
– Ну? – снова спросил Славик.
Женькины глаза сверкнули азартом:
– Напишем что-нибудь морзянкой!
– Зачем? – оторопел приятель. – Да и как?
– Покажем всем, что «Чижики» не желторотики какие-то! А книжку с азбукой Морзе я видел вчера у Петьки Василькова.
– Так он тебе её и отдаст!
– Отдаст, как миленький! Я через вожатую попрошу.
Славка как рассудительная половина их дружеского дуэта почесал сперва лоб, а затем затылок. Обобщил:
– Так-то оно так, конечно, но никто ведь не поймёт написанного. И смысл тогда?
– Поймёт! Я слышал, старшаки по очереди читают по ночам под одеялами, подсвечивая «Жуком», ту повесть о шпионах.
– И?
Равнодушие друга привело Женю в негодование. Он придумал такое! А этот!
– Хочешь, забьёмся с тобой на мой ножик, что поймут? – предложил кудряш.
Славка, росший без отца, давно мечтал о складничке. Он всегда с завистью наблюдал, как друг метает в землю ножичек, поэтому согласился:
– Забьёмся!
Они плюнули на правые ладони, сцепили их в крепком пожатии и Славик сам же «разбил» их. В этот момент крякнуло лагерное радио, в воздух выплеснулся первый импульс гимна, и ребята поспешили обратно.
А дальше, меж лагерных дел, друзья выполняли Женькин план. Заветную азбуку удалось раздобыть только к тихому часу. Вместо сна ребята выписывали в блокнот символы шифровки. Придуманная ими фраза была по-детски проста и душевна: «Да здравствует лето!»
После скорого полдника товарищи насобирали будущие знаки послания: сухие веточки для тире и шишки вместо точек. Особо длинные ветки Женька нарезал тем самым складничком. Надпись делали, сверяясь с выдранным из блокнота листком. Спать завалились уставшие, но счастливые.
И вот оно – утро! Построение на плацу. Обход отрядных мест и… ничего. Все итоги вечером, когда приедут гости – родня детворы.
– Говорил я тебе, не поймут! – в сердцах сказал Славка, проникшийся идеей друга.
Женя сидел на лавочке, опустив голову, и ковырял ботинком землю:
– Может, поняли и молчат, чтобы сюрприз не портить?
Но и сам уже не верил, что идея удалась. Эх, плакал батин складничок!
Гостей друзья встречали понурые. Славку не радовали капустные пироги мамани, а Женька съел всего одну конфету «Ну-ка, отними!» из кулька, что привёз отец, ведь первое место под бурные аплодисменты присудили «Стрижам».
Гуляя со взрослыми по территории лагеря, мальчишки привели родственников к отрядному месту «Чижиков» почти одновременно. А там:
– Где ты, говоришь, лежала шишка? – спрашивал рослый дядька у какой-то малявки.
– Я не наю, – она не выговаривала «з», зато глазищи были готовы исторгнуть фонтаны слёзных брызг.
– Вот здесь! – Женя забрал шишку и поправил надпись.
– Постой, паря, – шагнул к нему дядька-великан. – Это ты выложил?
– С приятелем, – кивнул кудряш на друга. Нахохлился: – А что?
– Мужики, – позвал великан, – глядите-ка, пацаны морзянку знают.
К отрядному месту подошли несколько человек. По тельняшкам, выглядывающим из расстёгнутых воротников рубах, ребята поняли, перед ними те самые моряки, шефы их лагеря, что пустили на одну партию детей заводчан.
– Да здравствует лето! – прочёл один из мужчин.
– Ура! – закричал Славик.
Моряки улыбнулись, переглядываясь. Дядька-великан спросил:
– Чего радуешься-то, малец?
– Поспорили мы с другом, сумеют ли нашу надпись прочесть.
– А на что спорили?
– На его складничок, – признался Славка, указав на Женю. Победа в споре была ему уже не важна, ведь надпись, их надпись прочитали!
– Держи, – один из моряков вручил Женьке свой складничок.
– Спасибо, – кивнул пацан, и протянул его другу: – Это тебе, Слав.
– Мне? – глаза приятеля неверяще распахнулись. – Спор жы ты выиграл!
– У меня батин есть, зачем мне два?
Собравшиеся засмеялись, а потом начались расспросы, где друзья узнали морзянку и прочее. И как-то незаметно закончились «Ну-ка, отними!» вместе с капустными пирогами.
Сейчас Вячеслав Николаевич на пенсии, но до сих пор тот складничок лежит в ящике его стола. Старые победы не ржавеют.
– Ммм, – товарищ по пионерскому лагерю был недоволен, и просыпаться решительно не хотел, наоборот, натянул одеяло на голову.
– Славик! – жаркий шёпот наполнил спальню отряда «Чижики», и кудрявый Женя вцепился в одеяло друга, одним рывком стащив его прочь.
– Ну?! – темноволосый и смуглый Славик сел на постели и потёр руками глаза.
– Я придумал, как его украсить! – раздалось признание. – Пошли на месте покажу.
Вскоре мальчишки стояли возле отрядного места «Чижиков»: пятачка земли, утоптанного детскими ногами, окружённого с трёх сторон зеленью разнотравья, со скромной лавкой под берёзкой. Рядом находились чужие отрядные места, украшенные на разный манер всем, что приходило в детские умы: цветами, сухими веточками, раскрашенными гуашью камнями и даже самодельными бумажными флажками, собранными в гирлянду. Итоги конкурса на лучшее отрядное место подводились каждую неделю. В прошлый раз «Чижики» проиграли.
– Ну? – снова спросил Славик.
Женькины глаза сверкнули азартом:
– Напишем что-нибудь морзянкой!
– Зачем? – оторопел приятель. – Да и как?
– Покажем всем, что «Чижики» не желторотики какие-то! А книжку с азбукой Морзе я видел вчера у Петьки Василькова.
– Так он тебе её и отдаст!
– Отдаст, как миленький! Я через вожатую попрошу.
Славка как рассудительная половина их дружеского дуэта почесал сперва лоб, а затем затылок. Обобщил:
– Так-то оно так, конечно, но никто ведь не поймёт написанного. И смысл тогда?
– Поймёт! Я слышал, старшаки по очереди читают по ночам под одеялами, подсвечивая «Жуком», ту повесть о шпионах.
– И?
Равнодушие друга привело Женю в негодование. Он придумал такое! А этот!
– Хочешь, забьёмся с тобой на мой ножик, что поймут? – предложил кудряш.
Славка, росший без отца, давно мечтал о складничке. Он всегда с завистью наблюдал, как друг метает в землю ножичек, поэтому согласился:
– Забьёмся!
Они плюнули на правые ладони, сцепили их в крепком пожатии и Славик сам же «разбил» их. В этот момент крякнуло лагерное радио, в воздух выплеснулся первый импульс гимна, и ребята поспешили обратно.
А дальше, меж лагерных дел, друзья выполняли Женькин план. Заветную азбуку удалось раздобыть только к тихому часу. Вместо сна ребята выписывали в блокнот символы шифровки. Придуманная ими фраза была по-детски проста и душевна: «Да здравствует лето!»
После скорого полдника товарищи насобирали будущие знаки послания: сухие веточки для тире и шишки вместо точек. Особо длинные ветки Женька нарезал тем самым складничком. Надпись делали, сверяясь с выдранным из блокнота листком. Спать завалились уставшие, но счастливые.
И вот оно – утро! Построение на плацу. Обход отрядных мест и… ничего. Все итоги вечером, когда приедут гости – родня детворы.
– Говорил я тебе, не поймут! – в сердцах сказал Славка, проникшийся идеей друга.
Женя сидел на лавочке, опустив голову, и ковырял ботинком землю:
– Может, поняли и молчат, чтобы сюрприз не портить?
Но и сам уже не верил, что идея удалась. Эх, плакал батин складничок!
Гостей друзья встречали понурые. Славку не радовали капустные пироги мамани, а Женька съел всего одну конфету «Ну-ка, отними!» из кулька, что привёз отец, ведь первое место под бурные аплодисменты присудили «Стрижам».
Гуляя со взрослыми по территории лагеря, мальчишки привели родственников к отрядному месту «Чижиков» почти одновременно. А там:
– Где ты, говоришь, лежала шишка? – спрашивал рослый дядька у какой-то малявки.
– Я не наю, – она не выговаривала «з», зато глазищи были готовы исторгнуть фонтаны слёзных брызг.
– Вот здесь! – Женя забрал шишку и поправил надпись.
– Постой, паря, – шагнул к нему дядька-великан. – Это ты выложил?
– С приятелем, – кивнул кудряш на друга. Нахохлился: – А что?
– Мужики, – позвал великан, – глядите-ка, пацаны морзянку знают.
К отрядному месту подошли несколько человек. По тельняшкам, выглядывающим из расстёгнутых воротников рубах, ребята поняли, перед ними те самые моряки, шефы их лагеря, что пустили на одну партию детей заводчан.
– Да здравствует лето! – прочёл один из мужчин.
– Ура! – закричал Славик.
Моряки улыбнулись, переглядываясь. Дядька-великан спросил:
– Чего радуешься-то, малец?
– Поспорили мы с другом, сумеют ли нашу надпись прочесть.
– А на что спорили?
– На его складничок, – признался Славка, указав на Женю. Победа в споре была ему уже не важна, ведь надпись, их надпись прочитали!
– Держи, – один из моряков вручил Женьке свой складничок.
– Спасибо, – кивнул пацан, и протянул его другу: – Это тебе, Слав.
– Мне? – глаза приятеля неверяще распахнулись. – Спор жы ты выиграл!
– У меня батин есть, зачем мне два?
Собравшиеся засмеялись, а потом начались расспросы, где друзья узнали морзянку и прочее. И как-то незаметно закончились «Ну-ка, отними!» вместе с капустными пирогами.
Сейчас Вячеслав Николаевич на пенсии, но до сих пор тот складничок лежит в ящике его стола. Старые победы не ржавеют.
