Я влюблён в тебя горячо. Каждый день. И, судя по кривым соседским ухмылкам, достаточно пылко, – легко щёлкнул меня пальцем по носу. – Ясно это тебе? Никуда не уходи. Я скоро.
И я задохнулась. Почти буквально. Это была самая длинная серьёзная речь, которой я за эти два месяца внимала.
— Федь ты это слышал? – дар речи вернулся именно в тот момент, когда захлопнулась дверь.
В ответ многозначительно промолчали. И только когда я растерянно опустилась на табуретку, мои колени оккупировал один очень рыжий и очень настойчивый домовой.
— Гладь меня, Катька! – заявил торжественно и подставил косматую шевелюру под руку.
— Зачем? – я привычно опешила, параллельно прислушиваясь, нет ли шагов там, за дверью.
— Ну ты ж хотела кошака. Чем я хуже?
— Я, на самом деле, кошку хотела, — доверилась ему мягко. Смешной он у меня и глупенький ещё, наверное. – Лысую. С инопланетянскими глазами. А ты — волосатый. Колтуны разбирать опять надо…
— Может, Толич и прав, может, Толич и прав… — протянул домовой отстранённо.
— В чём прав? – пригладила торчащие в разные стороны жёсткие патлы.
— Рановато вам бороду, — высказал, как отрезал.
Я нахмурилась, а Федя одарил меня сомневающимся взглядом, а после уверенно добавил:
— И усы. Тоже рано. Позже повторим. Месяцев через пару.
— Я всё слышу! – донеслось из прихожей. Следом, хлопнула дверь, что-то бухнулось на пол, и в кухню ворвался, запыхавшийся, мой мужчина. Одним движением смахнул рыжего с колен, сел на корточки и схватил ледяными ручищами мои пальцы. – Катя? – внимательный взгляд привычно спутал мои мысли. И я опять чуть от чувств не зарыдала. – Замуж за меня пойдёшь? – сглотнул взволнованно и торопливо.
— Я не беременна, Андрюш. Это не нужно. Ты не то совсем подумал… — криво улыбнулась. По-дурацки всё как-то получилось.
— Жаль, – коротко тряхнул головой. — Неважно. Исправим. Ответь, – крепко стиснул мои онемевшие пальцы.
– А говорил, повод не нужен. Чего ждал тогда, спрашивается?
— Когда поймёшь, что жить без меня не можешь, и не хочешь.
Кажется, ждать вообще не имело смысла. Потому что Федька всё-таки совсем не дурак. Знал, колтун ходячий, что делал.
Стянула со своего новогоднего сокровища куртку и ответила тихо, почти уже не стуча неритмично зубами:
—Пойду, конечно, — и добавила очень, по моему мнению, важное: — Если кольцо носить будешь.
Улыбнулся пронзительно светло, так что внутри отчаянно застучало.
— Только, чур, и ты тогда тоже, — прошептал так и медленно притянул к себе ближе.
А когда поцелуй уже грозил кухне разгромом, с антресоли надсадно, но очень отчётливо просипело:
— Все нервы истрепали! Валерьянки налейте!
И я задохнулась. Почти буквально. Это была самая длинная серьёзная речь, которой я за эти два месяца внимала.
— Федь ты это слышал? – дар речи вернулся именно в тот момент, когда захлопнулась дверь.
В ответ многозначительно промолчали. И только когда я растерянно опустилась на табуретку, мои колени оккупировал один очень рыжий и очень настойчивый домовой.
— Гладь меня, Катька! – заявил торжественно и подставил косматую шевелюру под руку.
— Зачем? – я привычно опешила, параллельно прислушиваясь, нет ли шагов там, за дверью.
— Ну ты ж хотела кошака. Чем я хуже?
— Я, на самом деле, кошку хотела, — доверилась ему мягко. Смешной он у меня и глупенький ещё, наверное. – Лысую. С инопланетянскими глазами. А ты — волосатый. Колтуны разбирать опять надо…
— Может, Толич и прав, может, Толич и прав… — протянул домовой отстранённо.
— В чём прав? – пригладила торчащие в разные стороны жёсткие патлы.
— Рановато вам бороду, — высказал, как отрезал.
Я нахмурилась, а Федя одарил меня сомневающимся взглядом, а после уверенно добавил:
— И усы. Тоже рано. Позже повторим. Месяцев через пару.
— Я всё слышу! – донеслось из прихожей. Следом, хлопнула дверь, что-то бухнулось на пол, и в кухню ворвался, запыхавшийся, мой мужчина. Одним движением смахнул рыжего с колен, сел на корточки и схватил ледяными ручищами мои пальцы. – Катя? – внимательный взгляд привычно спутал мои мысли. И я опять чуть от чувств не зарыдала. – Замуж за меня пойдёшь? – сглотнул взволнованно и торопливо.
— Я не беременна, Андрюш. Это не нужно. Ты не то совсем подумал… — криво улыбнулась. По-дурацки всё как-то получилось.
— Жаль, – коротко тряхнул головой. — Неважно. Исправим. Ответь, – крепко стиснул мои онемевшие пальцы.
– А говорил, повод не нужен. Чего ждал тогда, спрашивается?
— Когда поймёшь, что жить без меня не можешь, и не хочешь.
Кажется, ждать вообще не имело смысла. Потому что Федька всё-таки совсем не дурак. Знал, колтун ходячий, что делал.
Стянула со своего новогоднего сокровища куртку и ответила тихо, почти уже не стуча неритмично зубами:
—Пойду, конечно, — и добавила очень, по моему мнению, важное: — Если кольцо носить будешь.
Улыбнулся пронзительно светло, так что внутри отчаянно застучало.
— Только, чур, и ты тогда тоже, — прошептал так и медленно притянул к себе ближе.
А когда поцелуй уже грозил кухне разгромом, с антресоли надсадно, но очень отчётливо просипело:
— Все нервы истрепали! Валерьянки налейте!
