Черновик!
Возможны ошибки и опечатки.
история писалась два года назад и выкладывалась здесь же (только начало), теперь автор про нее вспомнил и решил-таки продолжить писать, но с поправочками в сюжете)
Пакостница в отставке, или Да здравствует Закон!
Пакость первая, где пакостят не те, кому положение обязывает
- Уважаемая Баба Яга Дараяна Милодаровна, вынужден сообщить Вам, что с этого дня все пакости запрещены и строго караются законом.
Я, возможно, хотела было возмутиться, истерику устроить, посуду побить... об голову этого вестника… Метлой вот тоже... по голове... Он видимо этого и ждал, вон шлем какой на голову напялил – любой воин и богатырь обзавидуются!
Но ожиданий я оправдывать не собиралась и посягать на одну из важных частей человеческого или не совсем человеческого организма не стала, просто за сердце схватилась старательно изображая, что плохо мне, старушечке, и с размаху опустилась на крылечко моей избушки мысленно пригрозив ей стоять ровно. Иначе она как сядет, так я лягу… А перед вестником лежать совсем как-то уж некультурно, даром, что старенькая.
- Дараяна Милодаровна, с вами все в порядке? - кажется с неподдельным волнением поинтересовался этот на голову шлемированный вихрем подлетев ко мне.
Я была не в порядке, не до показного сердечного приступа, хотя и до него недалеко с такими-то новостями, но порядок в моей душе однозначно был нарушен. В голове не хотело укладываться сказанное, и где-то глубоко в сердце тлела надежда, что врут они все, представители закона эти.
- К-как это запрещаются? - проигнорировав его вопрос ошарашено проскрипела я старческим голосом и страдальчески начала вздыхать: - Ой, как же так-то… Ты не напутал чего, милок?
Кряхтя от натуги мне помогли подняться, довели до скамейки, что на крылечке стояла и аккуратно усадили.
- Воды может?
Все так же держась за сердце и тяжело дыша, не выходя из образа махнула на него рукой и вернулась к насущным вопросам.
- Так что там… с пакостями нашими. Аль правда запрещаются?
- Правда, уважаемая Яга. Запрещаются. – На меня посмотрели с жалостью. - Нельзя больше никому пакостить. Указ от верховного магического подразделения вышел. – Мне протянули свиток, на котором красовалась сургучная печать магическая и исходящую от нее энергию спутать нельзя было – и правда рука верховного подразделения чувствовалась. - Император решил пакости Яг запретить как что-то очень опасное для... психики человеческой и нечеловеческой.
- Да какая там опасность-то?! – возмущенно вскрикнула, резко подскочив на лавке, словно не умирала тут от новости ужасной минутами ранее, и наткнувшись на округлившиеся от такого зрелища голубые глазенки вестника, с мученическим вздохом рухнула обратно, второй рукой еще и за поясницу схватившись начала страдальчески охать.
- Ну, глупые Вы вопросы, уважаемая Дараяна Милодаровна, задаете... – отойдя от увиденного покачал своей головой шлемированный. - Было доказано, что после ваших пакостей у девяноста одного процента людей и нелюдей сильно страдает психика и нервная система! Поговаривают, что вы им потом всю жизнь пакостите! - и последнее было сказано с укором, но в глазах блеснул затаенный страх.
Я мысленно хмыкнула. Страшится все-таки меня, Ягу лесную, да скрывает просто восхитительно, так что и заметить сложно. Вон, с виду держится ровно, взгляд твердый и упрямый, косая сажень в плечах, ростом меня головы на три или четыре выше будет, руки явно не понаслышке знали о физическом труде, такая ладонь широкая, как схватит меня за шею, так на одну Ягу меньше станет. И казалось бы – чего с такими-то габаритами старушку бояться… Ан нет, перед страшилками деревенских глупцов все беззащитны.
Да и правду говорят, что пакостим мы, притом отменно. Но всю жизнь оставшуюся? Смешно просто. Если так за каждым, кому жизнь подпортили, до конца дней его земных слоняться, никакой, даже бессмертной, жизни не хватит! Психика страдает? Разве что у нас только, с такими соседями да правительством, которое лезет туда, куда не следует ему нос свой совать!
А пакости-то мелкие совсем и жизни никак не вредят, напротив, даже спасают ее. Вот напакостим мы, Ёжки, энергию отрицательную соберем, да и нечисти отдадим. А нет, так нечисть ведь церемониться не будет, запугает настолько, что и правда калекой можно на всю жизнь сделаться, если эта самая жизнь вообще останется.
А они, магическое верховное подразделение это, вон как! Ирррроды. Как представлю последствия, злость такая берет, что сердцу и правда плохо становится.
Ополоумела они совсем и обнаглели носы свои в дела чужие совать.
- Да как вообще так можно?! – досадно взвыла я, не жалея эмоций своих, так что правда бок кольнуло неприятно и воздух из легких разом вышибло.
Вдох-выдох… Успокоиться надо.
- Не переживайте, Дараяна Милодаровна, вам вредно… - начал было он, но наткнулся на мой немигающий взгляд, в котором, уверена, сейчас могильный огонь плескался, осекся, нервно сглотнув и просипел: - Прошу прощения.
Я хмыкнула. То-то оно. Мы, может, и старые в глазах человеческих, но дико не любим, когда нам об этом так в открытую говорят. И вообще вредные до жути. И вот сейчас, вроде бы нормально хотела с пареньком пообщаться, но характер свое взял и страсть как захотелось припугнуть мальца.
- Так говоришь… - недобро начала я, заботливо держась за поясницу, - законом пакости караются. А как именно они… караются?
Больше чем уверена, во врученной бумажечке все написано, но он сам напросился.
Шлемированный побелел аки мукой обсыпанный и прокашлявшись выдавил:
- До пяти пакостей - штраф. Начальная цена за штраф - пятьсот эркиров. С последующим сумма удваивается. После пятой пакости Вас вызовут в отдел магического верховного подразделения и будут судить. Если решат, что пакости слишком жестокие… - тут он запнулся под моим немигающим взглядом и уже менее уверенно добавил: - могут посадить.
- Ирррроды! – зло сощурила я глаза и сразу же, повинуясь моей негативной энергии, поднялся страшный ураган, снеся несчастного юношу, а за избушкой грозно ударила в землю молния. Вестник испуганно сжался у стеночки, растеряв свою храбрость, но сильный ветер прекратился так же внезапно, как и начался и в нос ударило запахом подпалённой травы.
- Дараяна Милодаровна… - взмолился несчастный, опасливо поглядывая на меня и не спеша подниматься. – Прошу, будьте спокойны…
- Да я само спокойствие! – тявкнула я на него. Кряхтя и охая поднялась с лавочки.
Хотя, конечно же, до спокойствия было как пешком до императорского дворца, а до него дня два полета на ступе без остановок и отдыха – в такой глуши от столицы мы находимся.
- Удумали тоже! Штрафы! Суд! Тюрьма! – продолжала я возмущаться, размахивая так вовремя подлетевшей метлой.
Молодой паренек уже снова оказавшийся на двух ногах, только и успевал изворачиваться, чтобы ненароком не огрести от бешенной Яги.
- Они там совсем страх потеряли?! – вопросила я и воззрилась на вестника в момент, когда тот поняв, что ему от метлы не увернуться, голову руками прикрыл.
Известие о запрете просто вывело из душевного равновесия, шокировало и удивило, а вот наличие наказаний банально разозлило. До потемнения в глазах неимоверно бесило, хотелось прийти и начистить всем этим остолопам их физиономии, чтобы в работу чужую не вмешивались! Гады верховные! Законодатели хррреновы!
Метла угрожающе замерла в паре сантиметров так и не ударив по голове, я среагировала мгновенно, удержав. Все-таки наносить физический вред представителю закона иродского было чревато… последствиями, чтобы их черт побрал.
Поняв, что миновал угрозы, юноша облегченно выдохнул.
- Ты не знаешь случаем, как они все к такому умному решению пришли? - вкрадчиво вопросила я, словно совсем не моя метла только что на его здоровье покушалась и ответа я и правда не знаю.
Вестник опасливо покосился на мою метлу, крепко удерживаемую моей иссохшей костлявой старческой рукой с длинными серыми когтями, выпрямился, подобрался весь и нехотя начал отвечать:
- Много жалоб на вас, Яг, стало поступать, Дараяна Милодаровна. Вот новый верховный маг наш предложил пыл ваш поумерить... Император одобрил. Скажите спасибо, Дараяна Милодаровна, что он всех Баб Яг в Пустые Земли не выгнал. А такое тоже предлагали.
Куда выгнать? Подумалось на мгновение, что и правда со слухом у меня проблемы стали или уже слуховые галлюцинации являться начали, или это шутка такая изощренная, чтоб отомстить, но светлоокий юноша был серьезен и хмур как осенняя туча.
Почти заплывший глаз нервно дернулся. Я рассмеялась самым противным каркающим смехом, на который только была способна.
В Пустые Земли самых опасных преступников ссылают, безумных, диких, неконтролируемых. Там такие чудища водятся, что ссылка туда - это верная смерть. И чтобы за пакости да в Пустые Земли!..
Истерика моя длилась долго.
- Так вот значит, каков наш новый закон... – протянула я, вытирая скупую выступившую слезу. - Суровый малость, не находишь?
Кучерявенький не ответил, только губы свои родовые поджал.
- Ох, сердце мое бедное… совсем не жалеют нас, милок, уже в Пустые Земли сослать собираются… - Резко вернув на лицо страдальческое выражение начала я причитать.
Судя по выражению, блуждавшему на лице шлемированного, он в чем-то согласен с законом был.
- Иди уже, малахольный, если больше нечего мне сказать, - махнула я рукой на тропинку, решив, что достаточно мне с него полученной негативной энергии. – А я пойду… о жизни своей горевать… - проскрипела я и хватаясь за поясницу одной рукой, а за метлу другой, поковыляла в свою избушку.
- До свидания, Дараяна Милодаровна, - легкий поклон и шлемированного как ветром сдуло.
Зайдя в горницу, отпустила свою метлу и пригрозила ей пальцем, чтобы та не носилась тут как угорелая и бардак не устраивала.
- Будешь плохо себя вести, на улицу выгоню! – цыкнула на нее и не обращая внимания на поникший черенок, направилась к зеркалу.
В отражении передо мной предстала уродливая старушка с жиденькими седыми волосенками, выглядывающими из повязанного на голове когда-то зеленого, а сейчас просто грязного, платка. Лицо ее было испещрено многочисленными морщинами, покрыто родинками, нос большой и кривой с горбинкой и отвратительной бородавкой, цвет лица скорее был серым, а вот глаза, уже почти скрывшиеся за заплывшими веками, сияли ярким зеленым светом. Идеальный образ для отвода посторонних глаз и защиты от ненужного внимания, а также прекрасно подходящий для запугивания люда простого и предназначенный для того, чтобы страх вызвать.
Морок был хорош. Продуман до мельчайших подробностей и намертво вбит в память Ягой-наставницей. Несколько месяцев ушло у меня на то, чтобы добиться безупречности в его накладывании, чтобы по щелчку пальцев можно было его навести и таким же простым движением снять.
Сейчас даже щелчок не нужен был. Напускное изображение быстро развеялось, и вот в отражении на меня смотрела молодая и изящная девушка с черными как воронье крыло густыми длинными волосами, припорошёнными сединой, словно снегом. От старушки остались только горящие зеленые глаза, в которых молнии метались, да злое выражение и желание убивать всех и вся.
Запреты, штрафы, наказания, суд, ссылка!
Ухххх, зла не хватает на этих магов надутых!
И, главное, за что? За работу нашу!
В этот момент рядом в нетерпении взвилась моя метелка, ветками задев украшенный богатой вышивкой темно-зеленый сарафан.
- Не забыла я про тебя, неугомонная! – прошипела и схватив метелку тоненькой молодой ручкой, на которой теперь красовались красивые темно-зеленые длинные аккуратные ноготки, сняла морок и с нее. Черенок посвежел, посветлел, витиеватыми узорами исписался (захотелось ей гравировку сделать), а на веточках распустились листочки. Довольная жизнью метелка радостно зашелестела зеленью и ускакала в угол комнаты.
- Госпожа… - Из тени вальяжно на двух ногах, повиливая хвостом, выдвинулся белый кот, мой дорогой помощник Артимус, поправил спадающие с носа очки и протянул мне отсвечивающий зеленоватым сиянием сложенный листочек с эмблемой Ягушенской - ступой и метелкой. – Вам послание.
Наклонившись, приняла его, сказав спасибо развернула и вчиталась.
А там было извещение о срочном, просто-таки неотлагательном собрании Яг с непрекословным требованием явиться сию же секунду после его получения. Даже пророческим даром обладать не надо было, чтобы понять по какому поводу устраивался данный сбор.
Я скривилась, предвкушая прекраснейшее времяпровождение.
- Мне сопровождать вас? – мурлыкнул котяра элегантно мотнув хвостом.
Отрицательно покачала головой разрывая бумагу, клочья которой истлели в зеленом пламени еще до того, как опустились на пол моей избы.
- Прикажете лететь?
- Срочное собрание, порталом отправлюсь. – Я поманила рукой, подзывая метлу. – Ты как всегда за главного.
Мне учтиво поклонились и исчезли в недрах моей избы.
Я каждый раз поражалась манерам этого котяры. Все коты были как коты – наглецы вредные и ленивые, под стать характеру хозяйки, а этот – с манерами, речью правильной и уважением таким, какого ни от одного кота не дождешься. И не скажу, что это мне не нравилось. Но его поведение было как минимум странным, а потому на собрания я никогда с собой его не брала, дабы избежать ненужных вопросов от других Баб Яг.
Березовое создание радостно прыгнуло в мою руку.
- Печка, огонька дай… - попросила я и та зажглась зеленоватым пламенем. Туда я опустила свой веник. Листочки вспыхнули пламенем. Метла знала, что оно не обжигает и не сжигает, а потому реагировала спокойно. Но, помнится, после первого раза обижалась на меня неделю и в испуге пряталась по углам избы.
Ухватив метлу двумя руками, начала вырисовывать ею круг в центре которого находилась я, мысленно представляя место куда хочу попасть. Зеленый огонь полыхнул стеной в мой рост, сомкнулся над головой, поглощая в своем реве, чтобы в следующую секунду резко опасть зеленоватым пеплом, перенеся меня в избу верховной Бабы Яги.
Автор и его Муз будут благодарны комментариям и оценкам, им очень интересно знать, как эта история воспринимается!)))
Возможны ошибки и опечатки.
история писалась два года назад и выкладывалась здесь же (только начало), теперь автор про нее вспомнил и решил-таки продолжить писать, но с поправочками в сюжете)
Пакостница в отставке, или Да здравствует Закон!
Пакость первая, где пакостят не те, кому положение обязывает
- Уважаемая Баба Яга Дараяна Милодаровна, вынужден сообщить Вам, что с этого дня все пакости запрещены и строго караются законом.
Я, возможно, хотела было возмутиться, истерику устроить, посуду побить... об голову этого вестника… Метлой вот тоже... по голове... Он видимо этого и ждал, вон шлем какой на голову напялил – любой воин и богатырь обзавидуются!
Но ожиданий я оправдывать не собиралась и посягать на одну из важных частей человеческого или не совсем человеческого организма не стала, просто за сердце схватилась старательно изображая, что плохо мне, старушечке, и с размаху опустилась на крылечко моей избушки мысленно пригрозив ей стоять ровно. Иначе она как сядет, так я лягу… А перед вестником лежать совсем как-то уж некультурно, даром, что старенькая.
- Дараяна Милодаровна, с вами все в порядке? - кажется с неподдельным волнением поинтересовался этот на голову шлемированный вихрем подлетев ко мне.
Я была не в порядке, не до показного сердечного приступа, хотя и до него недалеко с такими-то новостями, но порядок в моей душе однозначно был нарушен. В голове не хотело укладываться сказанное, и где-то глубоко в сердце тлела надежда, что врут они все, представители закона эти.
- К-как это запрещаются? - проигнорировав его вопрос ошарашено проскрипела я старческим голосом и страдальчески начала вздыхать: - Ой, как же так-то… Ты не напутал чего, милок?
Кряхтя от натуги мне помогли подняться, довели до скамейки, что на крылечке стояла и аккуратно усадили.
- Воды может?
Все так же держась за сердце и тяжело дыша, не выходя из образа махнула на него рукой и вернулась к насущным вопросам.
- Так что там… с пакостями нашими. Аль правда запрещаются?
- Правда, уважаемая Яга. Запрещаются. – На меня посмотрели с жалостью. - Нельзя больше никому пакостить. Указ от верховного магического подразделения вышел. – Мне протянули свиток, на котором красовалась сургучная печать магическая и исходящую от нее энергию спутать нельзя было – и правда рука верховного подразделения чувствовалась. - Император решил пакости Яг запретить как что-то очень опасное для... психики человеческой и нечеловеческой.
- Да какая там опасность-то?! – возмущенно вскрикнула, резко подскочив на лавке, словно не умирала тут от новости ужасной минутами ранее, и наткнувшись на округлившиеся от такого зрелища голубые глазенки вестника, с мученическим вздохом рухнула обратно, второй рукой еще и за поясницу схватившись начала страдальчески охать.
- Ну, глупые Вы вопросы, уважаемая Дараяна Милодаровна, задаете... – отойдя от увиденного покачал своей головой шлемированный. - Было доказано, что после ваших пакостей у девяноста одного процента людей и нелюдей сильно страдает психика и нервная система! Поговаривают, что вы им потом всю жизнь пакостите! - и последнее было сказано с укором, но в глазах блеснул затаенный страх.
Я мысленно хмыкнула. Страшится все-таки меня, Ягу лесную, да скрывает просто восхитительно, так что и заметить сложно. Вон, с виду держится ровно, взгляд твердый и упрямый, косая сажень в плечах, ростом меня головы на три или четыре выше будет, руки явно не понаслышке знали о физическом труде, такая ладонь широкая, как схватит меня за шею, так на одну Ягу меньше станет. И казалось бы – чего с такими-то габаритами старушку бояться… Ан нет, перед страшилками деревенских глупцов все беззащитны.
Да и правду говорят, что пакостим мы, притом отменно. Но всю жизнь оставшуюся? Смешно просто. Если так за каждым, кому жизнь подпортили, до конца дней его земных слоняться, никакой, даже бессмертной, жизни не хватит! Психика страдает? Разве что у нас только, с такими соседями да правительством, которое лезет туда, куда не следует ему нос свой совать!
А пакости-то мелкие совсем и жизни никак не вредят, напротив, даже спасают ее. Вот напакостим мы, Ёжки, энергию отрицательную соберем, да и нечисти отдадим. А нет, так нечисть ведь церемониться не будет, запугает настолько, что и правда калекой можно на всю жизнь сделаться, если эта самая жизнь вообще останется.
А они, магическое верховное подразделение это, вон как! Ирррроды. Как представлю последствия, злость такая берет, что сердцу и правда плохо становится.
Ополоумела они совсем и обнаглели носы свои в дела чужие совать.
- Да как вообще так можно?! – досадно взвыла я, не жалея эмоций своих, так что правда бок кольнуло неприятно и воздух из легких разом вышибло.
Вдох-выдох… Успокоиться надо.
- Не переживайте, Дараяна Милодаровна, вам вредно… - начал было он, но наткнулся на мой немигающий взгляд, в котором, уверена, сейчас могильный огонь плескался, осекся, нервно сглотнув и просипел: - Прошу прощения.
Я хмыкнула. То-то оно. Мы, может, и старые в глазах человеческих, но дико не любим, когда нам об этом так в открытую говорят. И вообще вредные до жути. И вот сейчас, вроде бы нормально хотела с пареньком пообщаться, но характер свое взял и страсть как захотелось припугнуть мальца.
- Так говоришь… - недобро начала я, заботливо держась за поясницу, - законом пакости караются. А как именно они… караются?
Больше чем уверена, во врученной бумажечке все написано, но он сам напросился.
Шлемированный побелел аки мукой обсыпанный и прокашлявшись выдавил:
- До пяти пакостей - штраф. Начальная цена за штраф - пятьсот эркиров. С последующим сумма удваивается. После пятой пакости Вас вызовут в отдел магического верховного подразделения и будут судить. Если решат, что пакости слишком жестокие… - тут он запнулся под моим немигающим взглядом и уже менее уверенно добавил: - могут посадить.
- Ирррроды! – зло сощурила я глаза и сразу же, повинуясь моей негативной энергии, поднялся страшный ураган, снеся несчастного юношу, а за избушкой грозно ударила в землю молния. Вестник испуганно сжался у стеночки, растеряв свою храбрость, но сильный ветер прекратился так же внезапно, как и начался и в нос ударило запахом подпалённой травы.
- Дараяна Милодаровна… - взмолился несчастный, опасливо поглядывая на меня и не спеша подниматься. – Прошу, будьте спокойны…
- Да я само спокойствие! – тявкнула я на него. Кряхтя и охая поднялась с лавочки.
Хотя, конечно же, до спокойствия было как пешком до императорского дворца, а до него дня два полета на ступе без остановок и отдыха – в такой глуши от столицы мы находимся.
- Удумали тоже! Штрафы! Суд! Тюрьма! – продолжала я возмущаться, размахивая так вовремя подлетевшей метлой.
Молодой паренек уже снова оказавшийся на двух ногах, только и успевал изворачиваться, чтобы ненароком не огрести от бешенной Яги.
- Они там совсем страх потеряли?! – вопросила я и воззрилась на вестника в момент, когда тот поняв, что ему от метлы не увернуться, голову руками прикрыл.
Известие о запрете просто вывело из душевного равновесия, шокировало и удивило, а вот наличие наказаний банально разозлило. До потемнения в глазах неимоверно бесило, хотелось прийти и начистить всем этим остолопам их физиономии, чтобы в работу чужую не вмешивались! Гады верховные! Законодатели хррреновы!
Метла угрожающе замерла в паре сантиметров так и не ударив по голове, я среагировала мгновенно, удержав. Все-таки наносить физический вред представителю закона иродского было чревато… последствиями, чтобы их черт побрал.
Поняв, что миновал угрозы, юноша облегченно выдохнул.
- Ты не знаешь случаем, как они все к такому умному решению пришли? - вкрадчиво вопросила я, словно совсем не моя метла только что на его здоровье покушалась и ответа я и правда не знаю.
Вестник опасливо покосился на мою метлу, крепко удерживаемую моей иссохшей костлявой старческой рукой с длинными серыми когтями, выпрямился, подобрался весь и нехотя начал отвечать:
- Много жалоб на вас, Яг, стало поступать, Дараяна Милодаровна. Вот новый верховный маг наш предложил пыл ваш поумерить... Император одобрил. Скажите спасибо, Дараяна Милодаровна, что он всех Баб Яг в Пустые Земли не выгнал. А такое тоже предлагали.
Куда выгнать? Подумалось на мгновение, что и правда со слухом у меня проблемы стали или уже слуховые галлюцинации являться начали, или это шутка такая изощренная, чтоб отомстить, но светлоокий юноша был серьезен и хмур как осенняя туча.
Почти заплывший глаз нервно дернулся. Я рассмеялась самым противным каркающим смехом, на который только была способна.
В Пустые Земли самых опасных преступников ссылают, безумных, диких, неконтролируемых. Там такие чудища водятся, что ссылка туда - это верная смерть. И чтобы за пакости да в Пустые Земли!..
Истерика моя длилась долго.
- Так вот значит, каков наш новый закон... – протянула я, вытирая скупую выступившую слезу. - Суровый малость, не находишь?
Кучерявенький не ответил, только губы свои родовые поджал.
- Ох, сердце мое бедное… совсем не жалеют нас, милок, уже в Пустые Земли сослать собираются… - Резко вернув на лицо страдальческое выражение начала я причитать.
Судя по выражению, блуждавшему на лице шлемированного, он в чем-то согласен с законом был.
- Иди уже, малахольный, если больше нечего мне сказать, - махнула я рукой на тропинку, решив, что достаточно мне с него полученной негативной энергии. – А я пойду… о жизни своей горевать… - проскрипела я и хватаясь за поясницу одной рукой, а за метлу другой, поковыляла в свою избушку.
- До свидания, Дараяна Милодаровна, - легкий поклон и шлемированного как ветром сдуло.
Зайдя в горницу, отпустила свою метлу и пригрозила ей пальцем, чтобы та не носилась тут как угорелая и бардак не устраивала.
- Будешь плохо себя вести, на улицу выгоню! – цыкнула на нее и не обращая внимания на поникший черенок, направилась к зеркалу.
В отражении передо мной предстала уродливая старушка с жиденькими седыми волосенками, выглядывающими из повязанного на голове когда-то зеленого, а сейчас просто грязного, платка. Лицо ее было испещрено многочисленными морщинами, покрыто родинками, нос большой и кривой с горбинкой и отвратительной бородавкой, цвет лица скорее был серым, а вот глаза, уже почти скрывшиеся за заплывшими веками, сияли ярким зеленым светом. Идеальный образ для отвода посторонних глаз и защиты от ненужного внимания, а также прекрасно подходящий для запугивания люда простого и предназначенный для того, чтобы страх вызвать.
Морок был хорош. Продуман до мельчайших подробностей и намертво вбит в память Ягой-наставницей. Несколько месяцев ушло у меня на то, чтобы добиться безупречности в его накладывании, чтобы по щелчку пальцев можно было его навести и таким же простым движением снять.
Сейчас даже щелчок не нужен был. Напускное изображение быстро развеялось, и вот в отражении на меня смотрела молодая и изящная девушка с черными как воронье крыло густыми длинными волосами, припорошёнными сединой, словно снегом. От старушки остались только горящие зеленые глаза, в которых молнии метались, да злое выражение и желание убивать всех и вся.
Запреты, штрафы, наказания, суд, ссылка!
Ухххх, зла не хватает на этих магов надутых!
И, главное, за что? За работу нашу!
В этот момент рядом в нетерпении взвилась моя метелка, ветками задев украшенный богатой вышивкой темно-зеленый сарафан.
- Не забыла я про тебя, неугомонная! – прошипела и схватив метелку тоненькой молодой ручкой, на которой теперь красовались красивые темно-зеленые длинные аккуратные ноготки, сняла морок и с нее. Черенок посвежел, посветлел, витиеватыми узорами исписался (захотелось ей гравировку сделать), а на веточках распустились листочки. Довольная жизнью метелка радостно зашелестела зеленью и ускакала в угол комнаты.
- Госпожа… - Из тени вальяжно на двух ногах, повиливая хвостом, выдвинулся белый кот, мой дорогой помощник Артимус, поправил спадающие с носа очки и протянул мне отсвечивающий зеленоватым сиянием сложенный листочек с эмблемой Ягушенской - ступой и метелкой. – Вам послание.
Наклонившись, приняла его, сказав спасибо развернула и вчиталась.
А там было извещение о срочном, просто-таки неотлагательном собрании Яг с непрекословным требованием явиться сию же секунду после его получения. Даже пророческим даром обладать не надо было, чтобы понять по какому поводу устраивался данный сбор.
Я скривилась, предвкушая прекраснейшее времяпровождение.
- Мне сопровождать вас? – мурлыкнул котяра элегантно мотнув хвостом.
Отрицательно покачала головой разрывая бумагу, клочья которой истлели в зеленом пламени еще до того, как опустились на пол моей избы.
- Прикажете лететь?
- Срочное собрание, порталом отправлюсь. – Я поманила рукой, подзывая метлу. – Ты как всегда за главного.
Мне учтиво поклонились и исчезли в недрах моей избы.
Я каждый раз поражалась манерам этого котяры. Все коты были как коты – наглецы вредные и ленивые, под стать характеру хозяйки, а этот – с манерами, речью правильной и уважением таким, какого ни от одного кота не дождешься. И не скажу, что это мне не нравилось. Но его поведение было как минимум странным, а потому на собрания я никогда с собой его не брала, дабы избежать ненужных вопросов от других Баб Яг.
Березовое создание радостно прыгнуло в мою руку.
- Печка, огонька дай… - попросила я и та зажглась зеленоватым пламенем. Туда я опустила свой веник. Листочки вспыхнули пламенем. Метла знала, что оно не обжигает и не сжигает, а потому реагировала спокойно. Но, помнится, после первого раза обижалась на меня неделю и в испуге пряталась по углам избы.
Ухватив метлу двумя руками, начала вырисовывать ею круг в центре которого находилась я, мысленно представляя место куда хочу попасть. Зеленый огонь полыхнул стеной в мой рост, сомкнулся над головой, поглощая в своем реве, чтобы в следующую секунду резко опасть зеленоватым пеплом, перенеся меня в избу верховной Бабы Яги.
Автор и его Муз будут благодарны комментариям и оценкам, им очень интересно знать, как эта история воспринимается!)))
