Иван попытался улыбнуться, но силы были на исходе.
— Говорила, — едва произнёс он.
— И что ты сделал? — продолжала она, игнорируя его ответ. — Пошёл один! Совсем один! А потом я получаю весть, что тебя нашли почти замёрзшим на горе! Ты хоть представляешь, что я пережила в тот момент?
Она села на край кровати и глядела на него с таким укором, что ему стало стыдно. Он понимал, как сильно она волновалась за него. Её эмоции вырвались наружу, когда он вернулся живым.
— Ты бы видела себя, — сказал он, стараясь сменить тему. — Сама словно только что с вершины спустилась.
Она засмеялась, но в её смехе была нотка горечи.
— Иван, я серьёзно. Ты больше в горы ни ногой! — строго сказала она. — Я хочу услышать это от тебя. Обещай мне, что больше не пойдёшь.
Иван посмотрел на неё, видя её тревогу. Он понимал, что не может подвергать её таким испытаниям. Это восхождение стало для него уроком, напоминанием о том, что каждый поход может стать последним. Но горы были частью его жизни, его сущности. Отказаться от них было невозможно.
Он вздохнул, взял её руку и, глядя ей в глаза, сказал:
— Обещаю, что больше один не пойду.
Она подняла брови.
— Один? Значит, ты всё ещё собираешься кого-то брать с собой?
— Ну, если ты сама не против составить мне компанию, — усмехнулся он.
Она посмотрела на него с негодованием, но потом тоже не выдержала и рассмеялась.
На её лице появилась та самая мягкая улыбка, которую Иван так любил. И, глядя ей вслед, он понял, что больше никогда не оставит её одну, чтобы снова отправиться покорять вершины.
— Говорила, — едва произнёс он.
— И что ты сделал? — продолжала она, игнорируя его ответ. — Пошёл один! Совсем один! А потом я получаю весть, что тебя нашли почти замёрзшим на горе! Ты хоть представляешь, что я пережила в тот момент?
Она села на край кровати и глядела на него с таким укором, что ему стало стыдно. Он понимал, как сильно она волновалась за него. Её эмоции вырвались наружу, когда он вернулся живым.
— Ты бы видела себя, — сказал он, стараясь сменить тему. — Сама словно только что с вершины спустилась.
Она засмеялась, но в её смехе была нотка горечи.
— Иван, я серьёзно. Ты больше в горы ни ногой! — строго сказала она. — Я хочу услышать это от тебя. Обещай мне, что больше не пойдёшь.
Иван посмотрел на неё, видя её тревогу. Он понимал, что не может подвергать её таким испытаниям. Это восхождение стало для него уроком, напоминанием о том, что каждый поход может стать последним. Но горы были частью его жизни, его сущности. Отказаться от них было невозможно.
Он вздохнул, взял её руку и, глядя ей в глаза, сказал:
— Обещаю, что больше один не пойду.
Она подняла брови.
— Один? Значит, ты всё ещё собираешься кого-то брать с собой?
— Ну, если ты сама не против составить мне компанию, — усмехнулся он.
Она посмотрела на него с негодованием, но потом тоже не выдержала и рассмеялась.
На её лице появилась та самая мягкая улыбка, которую Иван так любил. И, глядя ей вслед, он понял, что больше никогда не оставит её одну, чтобы снова отправиться покорять вершины.
