Да сойдутся судьбы
Война с дайчертами закончилась десятилетия назад, но эхо той войны до сих отражалось от осколков разрушенных планет. Эбигейл Свон была обычной студенткой-землянкой, поступившей в уртаинскую академию «Антариус», мечтала стать пилотом биофлаеров. Но на свою беду она привлекла к себе внимание не только любвеобильных уртаинцев, но и опасных пиратов. Кто же станет её спасителем? Самой ей точно не справиться!
Тишина в эфире сильно озадачивала ректора Ларса, который проверял, как шла практика возле границы с дикими секторами. Стоя у сканеров, он сильно хмурился, чувствуя, как оглох от этой тишины. Нервы были натянуты до предела. Он оглянулся на руководителя практики Лида, тихо пыхтящего за его спиной. Лид, как все в рубке, замер, неотрывно глядя на ректора, ожидая его приказа, чем сильнее раздражал Ларса.
- Ну и долго ты будешь стоять здесь столбом, когда объявишь тревогу, лейтенант Лид?
- Ректор? – не понял его куратор.
- Объявляй боевую тревогу, олух! Три биофлаера со студентами пропали! Ты теряешь время!
Это уже не первый случай, когда подающие надежды пилоты пропадали вот так во время очередного вылета. Раз и нет их на радаре, и тишина в эфире, словно кто-то выключил все приборы разом. И ни биофлаеров, ни студентов за последние три месяца так и не удалось найти.
Война с дайчертами закончилась, но никто не сомневался, что они всё ещё рыскали рядом с границами империи, мечтая вернуть себе былое величие. Копили силы, не отсвечивая нигде! И, кажется, спустя двадцать лет они решились!
3044 г.
Орбита Ентуны, четвёртой планеты системы Тростон
Военно-космическая академия «Антариус»
Вечная безжизненная холодная красная пустыня, куда не брось взгляд. Тихий стук песчинок, поднятых сильным ветром, тревожили душу. Казалось, однажды купол не выдержит натиск стихии и прекрасный зелёный мир, созданный руками человека, заметёт тоннами мёртвого песка. Эбигейл ненавидела пустыню всей душой, но каждую ночь она ей снилась и этот тихий стук, как вечное напоминание, чтобы жизнь девушки хрупка и ненадёжна, что в любой момент нить жизни может оборваться.
Резко открыв глаза, глядя в серый потолок, Эби тихо выдохнула. Девушка как молитву повторяла про себя, что она на Ентуне, не на Марсе. Здесь не было купола, и жизнь не зависела от системы жизнеобеспечения. Здесь роботы не контролировали каждый твой вздох, каждую твою калорию, каждый твой шаг.
Родители Свон погибли в войне с дайчертами. Эбигейл росла в детском приюте при церкви Святого Петра. Когда-то давно он был святым прорицателем и предсказал исход демона, захватившего мир, в Ад. Его очень почитали все, кто жил и работа в приюте, Эбигейл же равнодушно смотрела на фотографию пастора, украшающую каждый учебный класс, и не испытывала никаких чувств. Он выглядел обычным седым стариком в серой рясе. И те цитаты, которые заставляли детей учить, не находили в её душе отклик. Лишь одна фраза из писания запала в душу, и то не пастора.
«Каждый способен на чудо! На одно, но настоящее чудо!»
Эбигейл так и жила в поисках этого чуда. Того самого настоящего! А по ночам боялась закрыть веки, потому что опять придёт этот сон – её символ безысходности и отчаянья – красная пустыня Марса. Девушка надеялась выучиться на пилота биофлаера и никогда больше не возвращаться домой. Жизнь под стеклом – не жизнь. Девушка чувствовала себя забытой кем-то куклой, которая ждала своего часа, выглядывая через стекло на настоящий мир, живя в искусственном.
На Ентуне девушка впервые вздохнула полной грудью, не слыша больше механический голос помощника, отсчитывающий объём поглощённого кислорода. Свон дала себе слово, что сделает всё, чтобы остаться здесь навсегда.
Эби подняла руку с коммуникатором, открыла сканер, чтобы направить его на потолок. Перед ней раскрылась карта звёздного неба. Девушка поводила лучом по потолку и стенам, даже направила на пол. Увы, академии «Антариус» на орбите не наблюдалось. Им сказали, что зачисление будет, как только академия вернётся с практики. После выпуска будет отрыт набор нового курса, именно в него Эби и попадёт наравне с ещё пятью землянами. А пока оставалось лишь ждать.
АННОТАЦИЯ
Война с дайчертами закончилась десятилетия назад, но эхо той войны до сих отражалось от осколков разрушенных планет. Эбигейл Свон была обычной студенткой-землянкой, поступившей в уртаинскую академию «Антариус», мечтала стать пилотом биофлаеров. Но на свою беду она привлекла к себе внимание не только любвеобильных уртаинцев, но и опасных пиратов. Кто же станет её спасителем? Самой ей точно не справиться!
ПРОЛОГ
Тишина в эфире сильно озадачивала ректора Ларса, который проверял, как шла практика возле границы с дикими секторами. Стоя у сканеров, он сильно хмурился, чувствуя, как оглох от этой тишины. Нервы были натянуты до предела. Он оглянулся на руководителя практики Лида, тихо пыхтящего за его спиной. Лид, как все в рубке, замер, неотрывно глядя на ректора, ожидая его приказа, чем сильнее раздражал Ларса.
- Ну и долго ты будешь стоять здесь столбом, когда объявишь тревогу, лейтенант Лид?
- Ректор? – не понял его куратор.
- Объявляй боевую тревогу, олух! Три биофлаера со студентами пропали! Ты теряешь время!
Это уже не первый случай, когда подающие надежды пилоты пропадали вот так во время очередного вылета. Раз и нет их на радаре, и тишина в эфире, словно кто-то выключил все приборы разом. И ни биофлаеров, ни студентов за последние три месяца так и не удалось найти.
Война с дайчертами закончилась, но никто не сомневался, что они всё ещё рыскали рядом с границами империи, мечтая вернуть себе былое величие. Копили силы, не отсвечивая нигде! И, кажется, спустя двадцать лет они решились!
ГЛАВА 1
3044 г.
Орбита Ентуны, четвёртой планеты системы Тростон
Военно-космическая академия «Антариус»
Вечная безжизненная холодная красная пустыня, куда не брось взгляд. Тихий стук песчинок, поднятых сильным ветром, тревожили душу. Казалось, однажды купол не выдержит натиск стихии и прекрасный зелёный мир, созданный руками человека, заметёт тоннами мёртвого песка. Эбигейл ненавидела пустыню всей душой, но каждую ночь она ей снилась и этот тихий стук, как вечное напоминание, чтобы жизнь девушки хрупка и ненадёжна, что в любой момент нить жизни может оборваться.
Резко открыв глаза, глядя в серый потолок, Эби тихо выдохнула. Девушка как молитву повторяла про себя, что она на Ентуне, не на Марсе. Здесь не было купола, и жизнь не зависела от системы жизнеобеспечения. Здесь роботы не контролировали каждый твой вздох, каждую твою калорию, каждый твой шаг.
Родители Свон погибли в войне с дайчертами. Эбигейл росла в детском приюте при церкви Святого Петра. Когда-то давно он был святым прорицателем и предсказал исход демона, захватившего мир, в Ад. Его очень почитали все, кто жил и работа в приюте, Эбигейл же равнодушно смотрела на фотографию пастора, украшающую каждый учебный класс, и не испытывала никаких чувств. Он выглядел обычным седым стариком в серой рясе. И те цитаты, которые заставляли детей учить, не находили в её душе отклик. Лишь одна фраза из писания запала в душу, и то не пастора.
«Каждый способен на чудо! На одно, но настоящее чудо!»
Эбигейл так и жила в поисках этого чуда. Того самого настоящего! А по ночам боялась закрыть веки, потому что опять придёт этот сон – её символ безысходности и отчаянья – красная пустыня Марса. Девушка надеялась выучиться на пилота биофлаера и никогда больше не возвращаться домой. Жизнь под стеклом – не жизнь. Девушка чувствовала себя забытой кем-то куклой, которая ждала своего часа, выглядывая через стекло на настоящий мир, живя в искусственном.
На Ентуне девушка впервые вздохнула полной грудью, не слыша больше механический голос помощника, отсчитывающий объём поглощённого кислорода. Свон дала себе слово, что сделает всё, чтобы остаться здесь навсегда.
Эби подняла руку с коммуникатором, открыла сканер, чтобы направить его на потолок. Перед ней раскрылась карта звёздного неба. Девушка поводила лучом по потолку и стенам, даже направила на пол. Увы, академии «Антариус» на орбите не наблюдалось. Им сказали, что зачисление будет, как только академия вернётся с практики. После выпуска будет отрыт набор нового курса, именно в него Эби и попадёт наравне с ещё пятью землянами. А пока оставалось лишь ждать.
