Глава 1.
Бездна за иллюминатором была не чёрной, а густо-фиолетовой, усеянной россыпью алмазной пыли, пронзённой кровавыми рубцами туманностей. «Одиссей» плыл сквозь это безмолвие, и лишь одинокая звезда прямо по курсу — яркая, с едва уловимым золотистым оттенком — казалось, притягивала корабль невидимой нитью. Алиса стояла, заворожённая, прижав ладони к ледяному стеклу. Её дыхание запотевало на идеально гладкой поверхности, и она инстинктивно выводила пальцем замысловатый узор, похожий на танец двух сплетённых змей — символ, значение которого она не знала, но который её рука помнила сама.
Тишину разрезал мягкий щелчок открывающейся двери. Алиса, словно пойманная на чём-то запретном, отпрянула от иллюминатора и растворилась в тени у сервисной панели, выпрямив спину в привычной, готовой к услугам позе.
В кают-компанию вплыла делегация. Первым шёл Лорд Олден — грузный, важный, его тщательно выбритые щёки отливали розовым глянцем благополучия. Его пальцы, украшенные массивным кольцом с печатью Земного Содружества, бессознательно постукивали по бедру, отсчитывая такт своему собственному величию. За ним, словно тень, скользила Леди Шарлотт — худая, с идеально уложенными седыми волосами и воронкой из чёрного шёлка. Её руки в перчатках без единой морщинки были сложены на коленях, когда она заняла место. Советник Виктор, молодой и самоуверенный, уже что-то бормотал себе под нос, уставившись в собственный коммуникатор.
Стюард в безупречно белой униформе начал свой ритуал. Серебряный поднос в его руках казался невесомым. Он с почтительным наклоном головы поставил первую чашку с дымящимся ароматным кофе перед Олденом. Лорд даже не кивнул в ответ, просто провёл пальцем по экрану планшета, который тут же появился в его руках. Вторая чашка — перед Шарлотт. Она дотронулась до ручки чашки кончиками пальцев, будто проверяя температуру, и едва заметно кивнула. Третья — перед Виктором. Тот, не отрываясь от экрана, машинально пододвинул её ближе.
Поднос опустел. Стюард, метнув быстрый, ничего не значащий взгляд в угол Алисы, развернулся и исчез. Между членами делегации не пробежало и тени смущения. Воздух не дрогнул от невысказанного вопроса. Их взгляды скользили друг по другу, по документам, по звёздам за окном, но упрямо не желали регистрировать её присутствие. Она была не просто служанкой. Она была частью интерьера — функциональной, но незначительной.
Алиса сделала вид, что углубилась в систематизацию груза на своём планшете. Её пальцы скользили по экрану, но взгляд был пустым.
— Ну что, приобщимся к местному колориту? — голос Олдена, густой и слегка насмешливый, заполнил пространство. Он достал из кожаного дипломата тонкий, стилизованный под слоновую кость планшет — «Альманах ритуалов и обычаев Ксавьерры». — Рекомендую к прочтению, коллеги. Настоящий учебник по космическому суеверию.
Он открыл его и, водя пальцем по тексту, начал читать с театральными паузами:
—«…и если чужак, вступая на землю клана Небесного Журавля, не совершит тройного поклона в сторону восходящего солнца, его дух будет обречен на вечные скитания…» — Олден фыркнул, и его живот содрогнулся под дорогим камзолом. — Слышите? Не его жизнь, а именно дух. Какая утончённая жестокость.
Леди Шарлотт позволила себе лёгкую, сухую улыбку, похожую на трещинку на фарфоре.
—Мне больше понравилось про церемониальные плазменные катаны, — сказала она, и её голос звучал как шелест старого пергамента. — Оказывается, длина клинка указывает на ранг владельца. Прямо как в древних земных культурах. Трогательное возвращение к истокам.
— Примитивизм, — отрезал Виктор, наконец оторвавшись от экрана. — Всё это — красивая обёртка для того же самого: желания доминировать. Они просто придумали более замысловатые правила для той же старой игры.
— Именно! — Олден щёлкнул пальцем по экрану, и альманах, описав в воздухе дугу, мягко шлёпнулся на мягкое сиденье центрального дивана. Экран погас. — Не будем засорять сознание. Наша задача — показать им, что настоящая сила не в ритуалах, а здесь. — Он постучал пальцем по своему собственному виску. — И в кошельке, конечно.
Разговор тут же переключился на тарифы, квоты и процентные ставки. Яркий планшет лежал на тёмной обивке, как забытый артефакт.
Алиса выждала паузу, давая беседе окончательно поглотить их внимание. Затем она поднялась. Её движение было беззвучным, плавным, как у кошки. Она не пошла, а скорее проскользила к дивану. Наклонилась. Её пальцы, тонкие и ловкие, обхватили корпус планшета. Она не просто подняла его. Она бережно, почти с нежностью, провела подушечкой большого пальца по экрану, будто стирая невидимое пятно пренебрежения.
Она не вернулась на своё место. Она отошла обратно к иллюминатору, став спиной к комнате, будто её снова поглотил вид звёзд. Но её плечи были напряжены, а голова склонена над зажёгшимся экраном.
Она читала. Не просто читала — она впитывала. Её глаза бежали по строчкам, описывающим сложнейшую иерархию оттенков в одежде, где малейшая ошибка в выборе цвета могла быть прочитана как смертельное оскорбление. Она изучала схемы жестов, где угол наклона ладони и количество выпрямленных пальцев меняли значение фразы на противоположное. Для них это был сборник анекдотов. Для неё — язык. Язык, на котором, как ей вдруг показалось, она когда-то говорила.
Тихий щелчок перелистываемой страницы прозвучал для неё как выстрел. В тот же миг Олден, поворачиваясь к Виктору, чтобы подчеркнуть какую-то мысль, заметил её. Он увидел её профиль, освещённый голубоватым светом экрана, её сосредоточенное лицо.
На его лице не было гнева. Лишь усталая, снисходительная усмешка тронула уголки его губ.
— Оставьте это, дитя моё, — произнёс он, и его голос, полный отеческой покровительственности, прозвучал громко и ясно. Все взгляды — холодный Шарлотт, ленивый Виктор — устремились на неё. — Не тратьте свои скромные умственные силы на эту астрологическую чепуху. Ваша задача — следить, чтобы мой кофе не остывал, а документы были в идеальном порядке. Полагаю, это более чем достаточно для вас.
Леди Шарлотт медленно, с наслаждением сделала глоток из своей фарфоровой чашки, её взгляд поверх края был пустым и невидящим.
Алиса не вздрогнула и не оправдывалась. Она просто медленно опустила планшет, по-прежнему прижимая его к груди, будто защищая. Её пальцы сжали его так крепко, что костяшки побелели. Они видели перед собой наивную девочку, которая играет в учёную. Они не видели, что в её руках был шифр к сейфу, который они собирались вскрыть кувалдой. И пока «Одиссей» нёс их к великолепной и непознанной Ксавьерре, лишь одна пара глаз на всём корабле видела в забытом альманахе не смешной анахронизм, а подробнейшую карту планеты, на которую они все сейчас высаживались.
Глава 2.
Шлюз «Одиссея» отворился без привычного скрежета и шипения, а с тихим, почти живым вздохом, будто древний храм распахивал свои врата для долгожданного гостя. И этот гость — тяжёлый, насыщенный воздух Ксавьерры — хлынул внутрь, обволакивая каждого теплом, нежным и влажным, как дыхание. Он был полон противоречивых ароматов: сладковатой, почти приторной пыльцы цветущего повсюду кустарника «алари», острого дымка откуда-то доносившихся благовоний, и под всем этим — тёплый, глубокий запах древнего камня, нагретого за день под чужим солнцем.
Алиса, стоявшая за спинами делегации, сделала непроизвольный, глубокий вдох. И что-то в ней дрогнуло. Не память, не мысль — нечто более примитивное, идущее от самого сердца. Мускулы лица сами собой расслабились, веки чуть опустились.
-Как хорошо.
Воздух проник в лёгкие и вызвал дежавю - словно она вернулась домой. Словно эта чужая планета, находящаяся на расстоянии ...да неважно, с которой только- только устанавливались первые дипломатические контакты, была создана для нее. Или даже - создала ее, Алису, как мать - своего ребенка... Чудно?.
Алиса знала из альманаха, что запах атмосферы Ксавьерры описывается как "алари", то есть, душа планеты. Местные считают, что нет случая лучше проверить гостя, как по его отношению к алари. Если дышать ему тяжело и трудно, значит, он пришел с дурными намерениями. Легко дышат на Ксавьерре только чистые духом. Алиса никогда не верила до конца легендам, ведь все знают, что они полны вымысла, но она также знала, что ничто не создаётся на пустом месте. Но как это работает? Может, какая-то особая пыльца, которая поражает лишь чувствительных к ней существ? Кто знает....
-Кха-кха, как они тут дышат этим смогом, местные аборигены, - заворчал лорд Олден и нацепил на нос индивидуальный воздушный фильтр, отчего стал похож на сома.
-Да, дипломатия - тяжёлый хлеб, - согласился с ним Виктор, и вскоре все члены делегации оказались в индивидуальных воздушных фильтрах.
Алиса готова была расхохотаться, насколько они выглядели нелепо. Ей, конечно, фильтр не полагался, и она была искренне рада тому, что и не нуждалась в нем. Какая ерунда, воздух же кристально чист!
Она прижала к груди свой потрёпанный саквояж и драгоценный планшет, наблюдая, как глава их команды, лорд Олден, откашлявшись, выпрямлял насколько мог, свою спину, становясь похожим теперь на большого усатого кота, готовящегося напасть, а не просто выйти на прогулку. Под светилом Ксавьерры его фигура в строгом земном мундире казалась чужеродной и угловатой на фоне плавных линий корабля и мягкого света чужого солнца.
— Ну, посмотрим на этих чудаков, — будто делясь шуткой с Виктором, бросил он, и его голос прозвучал неестественно громко в наступившей тишине. — Надеюсь, их гостеприимство столь же богато, как и их… одеяния. Надо помнить всем, дипломатия дипломатией, но нам нужны контракты по редкоземам.Мы не можем вернуться ни с чем. Я пообещаю их главарю даже свою дочь, только бы расположить их к нам.
-У вас нет дочери, лорд Олден, - усмехнулся Виктор.
-Это уже другой вопрос, мой мальчик.
И вся делегация пришла в веселое и благодушное настроение.
Сойдя по трапу, Алиса заняла положенное ей место — в двух шагах позади последнего члена команды, готовая в любой момент броситься вперёд по первому же намёку. Её глаза, наученные выхватывать не очевидное, а значимое, за считанные секунды просканировали группу встречающих. Да, там был пожилой, дородный мужчина в ослепительных золотых и пурпурных одеждах, его пальцы, унизанные перстнями, нетерпеливо теребили богато расшитый пояс. По всем земным канонам протокола — он был главным. И Лорд Олден, расправив плечи и приняв свой лучший «дипломатический» вид, направился именно к нему, уже готовый излить заранее заготовленное приветствие.
Но Алиса заметила другое. Чуть левее, в полшаге позади, стоял другой мужчина. Лет тридцати, не больше. Одетый в простой, но безукоризненно сшитый кафтан из матового тёмно-серого шёлка, без единого намёка на вышивку или украшения. Лишь тонкая серебряная прядь в иссиня-чёрных волосах да платиновый перстень-печатка на мизинце левой руки. Он не пытался привлечь к себе внимание. Он просто был. Его поза была непринуждённой, почти небрежной, но в ней, как в затаившемся хищнике, чувствовалась сила и мощь абсолютной готовности ко всему. Его лицо было спокойным, взгляд полуприкрытых глаз цвета тёплого старого золота был рассеянным, будто он наблюдал за полётом невидимой мошки. Вот, он, передвигаясь от одного члена делегации к другому, дошел и до нее. И остановился, словно сканируя. Тяжёлый, пристальный взгляд не отпускал ее, вызывая смущение, что было сейчас крайне нежелательно. Как ей теперь работать? Вот же ж.
Первый бой - с самим собой, самый трудный. Она собралась с духом и перестала прятать свои глаза. Позволила чужому взгляду слиться со своим, ощутила осторожное исследование...ничего неприятного. Это как расширение собственного сознания. Как будто в твоём доме появились ещё дополнительные комнаты и даже величественные залы, где ты можешь там ходить и все рассматривать ...и ... потом... все прекратилось, как будто и не было ничего. Ее словно выбросило на поверхность, и она с трудом переводила дух.
Кажется, она читала об этом в альманахе, иначе откуда бы ей пришло осознание, что этот господин и есть глава делегации принимающей стороны?
Она кинула взгляд на лорда Олдена, который уже сокращал расстояние, хоть и двигался по -стариковски черепашьим шагом. Нет. Это же бесчестье в самом начале отношений! Никак нельзя допустить! Пусть, что хотят о ней думают, пусть, хоть уволят, но за ней стоит целая планета, которая надеется, ждёт...
Ноги сами понесли её вперёд. Не разум, не расчёт — чистейший, животный инстинкт, поднявшийся из самых потаённых глубин. Пока Олден делал свои первый, тяжёлый, но уверенный шаг к «главному», Алиса, легкая и бесшумная, сделала три быстрых, скользящих шага, обогнала его по диагонали и, оказавшись чуть впереди, совершила поклон. Не простой наклон головы. Не тот поклон, который учат отдавать начальству. А тот самый, сложный, трёхступенчатый «Поклон Восходящему Солнцу», описанный в альманахе, как высшая форма признания мудрости и незримого авторитета. Правая ладонь легла на солнечное сплетение, левая убралась за спину, подбородок почти коснулся ключиц, взгляд устремился в пыль у ног того, кому был предназначен этот жест. Она поклонилась человеку в сером.
-Мой амай, - сами собой проговорили ее губы то, чему ее никто не учил.
Тишина, воцарившаяся вокруг нее, была оглушительной. Даже ветерок, игравший шелками одежд ксавьеррцев, казалось, замер. Лорд Олден замер на полпути, его дежурная улыбка застыла на лице маской глупого недоумения. Он смотрел на свою помощницу, как на внезапно заговорившую мебель. Леди Шарлотт приоткрыла рот, и это было равносильно крику ужаса у другого человека.
Человек в сером медленно, будто пробуждаясь ото сна, поднял веки. Его золотистые глаза, теперь ясные и всевидящие, устремились на склонённую перед ним голову Алисы. В них не было ни капли удивления. Была лишь мгновенная, холодная оценка, взвешивание каждого аспекта случившегося. Он не ответил на поклон. Лишь положил ладонь на плечо девушки, после чего она тотчас встала и, отступив на шаг, продолжила стоять, склонив перед ним голову.
В это время его взгляд, острый, как клинок, на долю секунды встретился с растерянными глазами лорда Олдена.
Виктор, Шарлотта стояли с каменными лицами, в то время, как лорд Олден, пытаясь сохранить собственное, исправляя оплошность мысленно проклинаемой помощницы, отвесил церемониальный поклон именно тому, кого считал главным в принимающей команде - полноватого, как и он, мужчину с большим количеством украшений на яркой одежде. По документам, его должны были звать Хаддит, канцлер и правая рука принца Ксилоса.
Тот немножко замешкался, наверное, покоренный величественным видом лорда, но принял поклон, сделав свой ещё немного ниже гостя. Лорд Олден наконец расслаблено выдохнул- конфуз не состоялся, он все исправил, и процедил сквозь зубы Виктору:
-Убери ее отсюда....
-Куда, мы на виду....
-Неважно, пусть идёт позади, отдай ей нести наши вещи, привяжи ее к трапу, что угодно...потом скажи, что подхватила вирус в пути и стала не в своем уме.
