Третьекурсникам вменили в обязанность отработать на строительство по месяцу. Парни, в основном, выполняли бетонные работы. А девушки некоторое время околачивались возле, иногда помахивали метёлками. Где-то, через неделю после начала работы, заявился репортёр местной газеты, побродил среди студентов, подошёл к Олесе, попросил взять в руки совковую лопату и поставил её в нужное место, где был виден фронт работ и удачно падал свет. Она встала, опершись на лопату, которую, чтобы не запачкаться отвела на расстояние вытянутой руки, и выставила на носок правую ногу, перпендикулярно левой ступне. Короче, приняла довольно небрежную позу.
Денька через три принесли им пачку газет последнего выпуска. На первой странице красовалась Олесина улыбающаяся физиономия с щёчками-яблочками. С подписью «Олеся, третий курс, – бетонщица». Однокурсники, имевшие более частые контакты с лопатой, почему-то, почувствовали себя несправедливо обойдёнными, и долго приставали к ней с вопросом: «Леська, а что, «бетонщица» - это твоя новая фамилия?» На этот вопрос она не отвечала, а улыбалась, как на фото. Выражение лица при этом было такое, что любой желающий мог прочесть: «Да. Ну, и что?» С тех пор она не любит лопаты…
В следующий раз, когда Олеся и Борис встретились с Игорем, тот был обуреваем идеей лёгкого заработка, когда вот сейчас можно срубить по крупному. Его старый приятель набирает команду на строительство крупного торгового центра. Размер оплаты будет устанавливать бригада общим голосованием, согласно коэффициентам. А Игорь с ним друзья. Там нужны и бетонщики и учётчицы и поварихи, а он, Игорь, будет там прорабом.
- Игорь, это очень соблазнительно, но… - Борис в раздумье и сомнениях трёт лоб.
- Ты что? Готов такой шанс упустить? - напирал Игорь.
- У меня в июле-августе практика, мы после практики отчёты должны представить…
- Игорь, а у девушек, которые учётчицами там будет работа трудная? А зарплата какая? – заинтересовалась Олеся.
- Работа не особо трудная, по крайней мере, нужна просто ответственность, а зарплата – 60% от бетонщиков.
- О, но это тоже немало. Я со своими родителями поговорю, неплохо за два месяца можно будет заработать. Как раз хватит на море съездить. Что без дела скучать всё лето. Тем более, что Бориса тоже в городе не будет.
- Вот именно. А там мне честные, надёжные сотрудники как воздух нужны.
Можно сказать, что тем летом Олеся получила первый опыт серьёзного дружения с мужчиной, не в школьные годы, а именно во взрослом периоде жизни, когда, как говорят, это невозможно в принципе. Ведь в двадцать лет человек уже взрослый, не так ли?.
Работа, действительно, сложной не была, нужна была исполнительность, честность. Учитывать число прибывших машин с раствором, фиксировать номера, время, показывать, куда следует вывалить раствор. Но, всё время надо быть на ногах и, как говорится, в тонусе. Жили в общежитии неподалёку. Олеся жила в одной комнате с ещё тремя девушками, сотрудницами кухни. Игорь был занят работой ещё больше. После десяти часов работы было не до выдумок. Он не настроен был флиртовать ни с кем, и Олеся на этой почве быстро сдружилась с ним ещё более. Потому, как она тоже не была настроена на установление с кем-либо личных отношений. У неё был парень. Вечерами бывало, что Олеся с Игорем часами после работы бродили вдоль берега, трещали за жизнь. Или сидели у общежития, не обращая внимания на шуточки других членов бригады. На одной из фотографий они стоят возле скамьи, где лежат рядом её рубашка и его, а рядом тазик. Но, Олеся что-то не помнит, чтобы она ему по дружбе что-то стирала… Он, парень, сходный чем-то внешностью с артистом Олегом Далем, стоит на фото с ней под руку, явно позируя перед камерой, по-гусарски шутливо подкручивая несуществующий ус на бритом лице…
Через две недели их дружения, он сказал, что, если бы он познакомился со Олесей раньше, то никаких иных отношений в его жизни уже не было бы… Олеся промолчала. Больше они на эту тему не говорили. Они просто общались. Но, окружающим их общения покоя не давало. Было как-то, они закрыли дверь от то и дело заскакивающих то за чаем, то за ручкой членов бригады, и, заболтавшись просто забыли о том, что закрылись. И тут вдруг резко открывается дверь, и за ней две любопытные физиономии, - рослого парня из числа бетонщиков и поварихи Надины.
- Ой, извините, это меня попросили открыть, а то дверь заклинило.
Олеся с Игорем удивлённо повернули головы из положения сидя, на звуки вскрытия двери.
- Я вообще не знал, что ты, Игорь, тут. Я иду по коридору, а Надинка стоит, в три погибели скрючилась, заглядывает в замочную скважину. И тут мне говорит: «Открой, пожалуйста дверь, а то что-то заклинило». Ну, я и открыл.
Прошло три недели. И Игорь сильно заболел. Температура пёрла немилосердно. Сильно болел живот. Аппендицит? Но, болел весь живот...
Ему вызвали скорую. По телефону со станции скорой помощи предложили доехать самим до города с этого удалённого строительного объекта, а утром уже примут в скорую. Стали забирать его, везти с помощью обычной машины со стройки. Город чужой, всё незнакомо. Олеся его спросила: «Я поеду с тобой?» Он, соглашаясь, кивнул головой. Перед тем, как попасть в больницу, они разместились в какой-то дешёвой гостинице, где была только одна кровать. Он лежал в жару, постанывая… Она подавала ему то жаропонижающие таблетки, то воду… Потом, тоже легла рядом. Когда ему стало совсем невмоготу, - положила руку на живот. «Здесь болит?» «Нет» - ответил он и передвинул руку северо-восточнее… Потом забылся и уснул. Вообще-то у них не было в практике, - трогать друг друга. Утром она сдала его в больницу. Вернулась в бригаду. После диагностики выяснилось, что, оказывается, у него было воспаление почек. Во время работы он постоянно заскакивал на кузова машин, привозивших бетон, чтобы счистить прилипший к дну кузова остаток. Хотя и не обязан был этого делать. Вспотевшую спину с задравшейся майкой обдувало ветром, - вот и застудился. Через неделю, когда ему сбили острый воспалительный процесс, он приехал, забрал вещи, и поехал в родной город.
Настроение у Олеси было после того, как он заболел, не ахти… Выйдет вечером, посидит на скамейке, и возвращается в общежитие… Через пару дней после того, как она сдала в больницу Игоря, заваливается к ним в комнату Лёва-бригадир. Чернявый, мясистый… Соседки по комнате где-то крутили свою тему, и поэтому Олеся лежала, пытаясь уснуть, в одиночестве. Лёва, не долго думая, подваливает к ней, и ну, со своими поцелуями… Она ему: «Ты не с ума сошёл? У меня парень есть». А он: «Ну, ты же с Игорем…» «У нас с ним ничего не было! Мы даже не целовались!» Сейчас Олеся понимает, что не стоило ему что-то объяснять. Он не стал ставить под вопрос её утверждение, возможно, из опасения разозлить её ещё больше. И начал нести чушь про свою любовь… Олеся встала, оделась, вышла из комнаты.
Работа куда-то испарилась. Большую часть дней все сидели в строящемся здании, в ожидании неизвестно чего. Бригадир стал жутко выделываться, не позволяя сотрудникам во время простоя даже читать… Казалось бы, если не можешь обеспечить заработок, - то, хоть жить не мешай.
Работу Олесе нашли. Обшивать листами шифера стены торгового центра и заполнять образовавшиеся полости стекловатой. Для этого дали дрель. Олеся рассчитывала на повышенный коэффициент при начислении зарплаты. Поэтому согласилась. Нехилый вид деятельности. Еле дождалась конца. С тех пор дрели она тоже не любит…
Дней через десять состоялось подведение итогов. Лёва настоял, чтобы Олесе поставили самый низкий из возможных, коэффициент… Получила тысяч тридцать всего.
Когда Олеся, приняв своё трудовое «крещение», вернулась к месту постоянной регистрации, вернулись и Борис и Владислав со своей практики. По этому поводу собралась компания из друзей Бориса на квартире его деда. Подтянулся и Игорь, как всегда, с тяжёлой сумкой напитков.
В процессе обсуждения того, что с кем случилось за лето, зашёл и разговор о том, как разболелся Игорь во время своей трудовой вахты.
- Я ему руку кладу на живот: «Тут болит?» «Нет, не тут…»
- Ты ему на живот руку клала? Ну, пойдём, поговорим. - Борис увлёк Олесю в свою комнату, усадил на диван и спросил, - Ты мне изменила с Игорем?
- Нет, ты что такое придумал?
- А ну-ка! Игорь! Игорь! Зайди сюда!
Игорь тоже зашёл в комнату Бориса.
- Игорь, у вас с Олесей что-то было в поездке?
- Ну, мы с ней очень подружились…
- Я спрашиваю, между вами был интим?
- Ты шутишь? Если бы между нами что-то было, мы бы вернулись парой оттуда. Нам не было бы смысла что-то скрывать. Олеся серьёзная девушка, она не умеет врать. Я бы на твоём месте…
- Хватит! Хватит пристраиваться на моё место! Хотя, можешь занять это место! С сегодняшнего дня оно пустое!
- Борис, остановись! Ты в своём уме? – Олеся округлила глаза, ошарашенная словами своего молодого человека, как она до этого считала.
- Олеся, я не смогу перешагнуть через эти сомнения и подозрения. Это меня унижает и не даёт мне дышать… Уходите оба.
У Наташи с Владиком всё шло по плану, который устраивал их обоих. Они объявили родственникам о намерениях. Что через год, когда у Владислава закончится обучение в вузе, они поженятся. А пока будут бороздить просторы театров, музеев и прочих заведений, далёких от безудержного веселья.
Олеся долго, около полугода не могла прийти в себя после такого разворота событий. В груди чувствовалась буквально физическая боль от полученной обиды. Острая несправедливость произошедшего грызла ей душу. Игорь один раз звонил ей, предлагал встретиться для приятного общения. Олеся сослалась на занятость. Потом через месяц позвонил, попросил о деловой встрече. За чашкой кофе он рассказал, что дед Бориса, Николай Семёнович, решил в порядке мести за «обиды, нанесённые его внуку», активизировать наезды на Игоря за прегрешения прежних лет. У него же есть люди, обязанные ему по прежним совместным делам. При этом он умело направляет процесс таким образом, чтобы при растаптывании судьбы Игоря, брызги не попали на его собственного внука. И теперь Игорю нужен серьёзный адвокат. Просил посоветовать надёжного человека.
Олеся пообещала помочь. Грамотного адвоката она посоветовала, но сама стала не только посредником в деле защиты Игоря, но и помощником, на которого ложилась вся бумажная работа по подготовке встреч и заседаний.
Ей это, конечно, было очень полезно для становления в профессии. Поэтому, с Игорем они периодически виделись, но, как и прежде, исключительно как друзья.
***
Чтобы заполнить пустоту, Олеся много читала научных статей, книг по психологии, всё пыталась понять ситуацию, в которую её загнала жизнь. И на глаза ей попалась работа американского психолога, который раскрывал механизмы проявления жестокости в людях. И когда она познакомилась с выводами этого учёного, многое ей стало понятно и относительно её самой.
В шестидесятых годах прошлого века один психолог, Стенли Милгрэм, провёл целую серию исследований, а результаты до конца обнародовать не хочет. Сказал одно, что люди, гораздо хуже, чем он раньше о них думал.
Вот цитата из статьи о нём European Journal of Social Psychology, 16, 311—324).
«Милгрэм начал свои изыскания, чтобы прояснить вопрос, как немецкие граждане в годы нацистского господства могли участвовать в уничтожении миллионов невинных людей в концентрационных лагерях. После отладки своих экспериментальных методик в Соединённых Штатах, Милгрэм планировал отправиться с ними в Германию, жители которой, как он полагал, весьма склонны к повиновению. Однако после первого же проведённого им в Нью-Хэйвене (штат Коннектикут), эксперимента стало ясно, что в поездке в Германию нет необходимости и можно продолжать заниматься научными изысканиями рядом с домом. «Я обнаружил столько повиновения, — говорил Милгрэм, — что не вижу необходимости проводить этот эксперимент в Германии».
Впоследствии эксперимент Милгрэма всё-таки был повторен в Голландии, Германии, Испании, Италии, Австрии и Иордании, и результаты оказались такими же, как и в Америке. Подробный отчёт об этих экспериментах опубликован в книге Стэнли Милгрэма «Obedience to Authority» (1973)».
Суть опыта:
1. Человеку говорят, что он тестирует разных людей на способность запоминать отдельные небольшие блоки информации.
2. С исследуемыми он лично не контактирует и не знаком. Их разделяет высокая перегородка на широком столе. Долетают только звуковые эффекты.
3. На самом деле испытуемым является сам тестирующий. А те, про которых он думает, что исследует их умственные способности, они подсадные.
4. «Проверяющему» разрешено в случае неверных ответов давать «испытуемым» разряд тока. Он думает, что это действительно разряд, на самом деле, нет, подсадные лишь изображают стоны и страдания.
А разряды предполагаются по нарастающей, до 450 вольт, что, в принципе, может привести к смерти «испытуемых». Предсмертные стоны они тоже добросовестно изображают.
Но! Поскольку вначале испытуемый и организаторы подписывают документ, согласно которому он не несёт ответственности за свои действия во время опыта, - он продолжает бить током за неправильные ответы, невзирая на крики и стоны! Даже, когда слышит из-за перегородки стоны, якобы, погибающих партнёров по эксперименту.
И Олеся по выводам этого учёного поняла, что абсолютная безнаказанность провоцирует, поощряет жестокость в людях. Применяя этот вывод к себе, она поняла, что проявленная к ней жестокость со стороны Бориса, потому и была так уничтожающа, что для него она была полностью безнаказанной.
Образ сильного, достойного Бориса поплыл в глазах Олеси, как то мороженое, что плыло и капало в день их знакомства.
Кстати, у этого психолога, результаты были немного разные по представителям разных народов. Думаете, они, исследовав всех, оставили без внимания нас? Не думается. А почему - молчок о наших результатах?
В чётко задокументированном варианте истина насчёт различий разных народов уже получена любознательными учёными. А автор программы сказал, что ему стыдно за некоторые нации. И, вероятно, наша не так плоха на фоне других, если её, эту истину, умалчивают, иначе, давно бы уже трубили, какие русские - негодники... Если уж находятся желающие приписать нам те недостатки, которых мы не имеем, то пересказать обнаруженные, было бы ах, как приятно… Но, молчат исследователи. Облажались. Да, какие тут сомнения, все эти черты европейцев советские люди видели во время Второй Мировой войны. Когда вся «цивилизованная Европа» со всеми своими рекламируемыми достоинствами, тихо, не ропща, легла под нацистскую Германию, и глазки на то, что это – нехорошо, открыла только тогда, когда Советский Союз прогнал нацистов.
Из высказываний учёных на тему национальных менталитетов разных народов, можно сделать однозначный вывод. Наши люди готовы брать на себя ответственность, даже, споря с вышестоящими... А европеец предпочитает переложить ответственность даже за смерть другого человека на других людей.
Денька через три принесли им пачку газет последнего выпуска. На первой странице красовалась Олесина улыбающаяся физиономия с щёчками-яблочками. С подписью «Олеся, третий курс, – бетонщица». Однокурсники, имевшие более частые контакты с лопатой, почему-то, почувствовали себя несправедливо обойдёнными, и долго приставали к ней с вопросом: «Леська, а что, «бетонщица» - это твоя новая фамилия?» На этот вопрос она не отвечала, а улыбалась, как на фото. Выражение лица при этом было такое, что любой желающий мог прочесть: «Да. Ну, и что?» С тех пор она не любит лопаты…
Глава 5. Дружить с мужчиной? Легко!
***
В следующий раз, когда Олеся и Борис встретились с Игорем, тот был обуреваем идеей лёгкого заработка, когда вот сейчас можно срубить по крупному. Его старый приятель набирает команду на строительство крупного торгового центра. Размер оплаты будет устанавливать бригада общим голосованием, согласно коэффициентам. А Игорь с ним друзья. Там нужны и бетонщики и учётчицы и поварихи, а он, Игорь, будет там прорабом.
- Игорь, это очень соблазнительно, но… - Борис в раздумье и сомнениях трёт лоб.
- Ты что? Готов такой шанс упустить? - напирал Игорь.
- У меня в июле-августе практика, мы после практики отчёты должны представить…
- Игорь, а у девушек, которые учётчицами там будет работа трудная? А зарплата какая? – заинтересовалась Олеся.
- Работа не особо трудная, по крайней мере, нужна просто ответственность, а зарплата – 60% от бетонщиков.
- О, но это тоже немало. Я со своими родителями поговорю, неплохо за два месяца можно будет заработать. Как раз хватит на море съездить. Что без дела скучать всё лето. Тем более, что Бориса тоже в городе не будет.
- Вот именно. А там мне честные, надёжные сотрудники как воздух нужны.
***
Можно сказать, что тем летом Олеся получила первый опыт серьёзного дружения с мужчиной, не в школьные годы, а именно во взрослом периоде жизни, когда, как говорят, это невозможно в принципе. Ведь в двадцать лет человек уже взрослый, не так ли?.
Работа, действительно, сложной не была, нужна была исполнительность, честность. Учитывать число прибывших машин с раствором, фиксировать номера, время, показывать, куда следует вывалить раствор. Но, всё время надо быть на ногах и, как говорится, в тонусе. Жили в общежитии неподалёку. Олеся жила в одной комнате с ещё тремя девушками, сотрудницами кухни. Игорь был занят работой ещё больше. После десяти часов работы было не до выдумок. Он не настроен был флиртовать ни с кем, и Олеся на этой почве быстро сдружилась с ним ещё более. Потому, как она тоже не была настроена на установление с кем-либо личных отношений. У неё был парень. Вечерами бывало, что Олеся с Игорем часами после работы бродили вдоль берега, трещали за жизнь. Или сидели у общежития, не обращая внимания на шуточки других членов бригады. На одной из фотографий они стоят возле скамьи, где лежат рядом её рубашка и его, а рядом тазик. Но, Олеся что-то не помнит, чтобы она ему по дружбе что-то стирала… Он, парень, сходный чем-то внешностью с артистом Олегом Далем, стоит на фото с ней под руку, явно позируя перед камерой, по-гусарски шутливо подкручивая несуществующий ус на бритом лице…
Через две недели их дружения, он сказал, что, если бы он познакомился со Олесей раньше, то никаких иных отношений в его жизни уже не было бы… Олеся промолчала. Больше они на эту тему не говорили. Они просто общались. Но, окружающим их общения покоя не давало. Было как-то, они закрыли дверь от то и дело заскакивающих то за чаем, то за ручкой членов бригады, и, заболтавшись просто забыли о том, что закрылись. И тут вдруг резко открывается дверь, и за ней две любопытные физиономии, - рослого парня из числа бетонщиков и поварихи Надины.
- Ой, извините, это меня попросили открыть, а то дверь заклинило.
Олеся с Игорем удивлённо повернули головы из положения сидя, на звуки вскрытия двери.
- Я вообще не знал, что ты, Игорь, тут. Я иду по коридору, а Надинка стоит, в три погибели скрючилась, заглядывает в замочную скважину. И тут мне говорит: «Открой, пожалуйста дверь, а то что-то заклинило». Ну, я и открыл.
***
Прошло три недели. И Игорь сильно заболел. Температура пёрла немилосердно. Сильно болел живот. Аппендицит? Но, болел весь живот...
Ему вызвали скорую. По телефону со станции скорой помощи предложили доехать самим до города с этого удалённого строительного объекта, а утром уже примут в скорую. Стали забирать его, везти с помощью обычной машины со стройки. Город чужой, всё незнакомо. Олеся его спросила: «Я поеду с тобой?» Он, соглашаясь, кивнул головой. Перед тем, как попасть в больницу, они разместились в какой-то дешёвой гостинице, где была только одна кровать. Он лежал в жару, постанывая… Она подавала ему то жаропонижающие таблетки, то воду… Потом, тоже легла рядом. Когда ему стало совсем невмоготу, - положила руку на живот. «Здесь болит?» «Нет» - ответил он и передвинул руку северо-восточнее… Потом забылся и уснул. Вообще-то у них не было в практике, - трогать друг друга. Утром она сдала его в больницу. Вернулась в бригаду. После диагностики выяснилось, что, оказывается, у него было воспаление почек. Во время работы он постоянно заскакивал на кузова машин, привозивших бетон, чтобы счистить прилипший к дну кузова остаток. Хотя и не обязан был этого делать. Вспотевшую спину с задравшейся майкой обдувало ветром, - вот и застудился. Через неделю, когда ему сбили острый воспалительный процесс, он приехал, забрал вещи, и поехал в родной город.
Настроение у Олеси было после того, как он заболел, не ахти… Выйдет вечером, посидит на скамейке, и возвращается в общежитие… Через пару дней после того, как она сдала в больницу Игоря, заваливается к ним в комнату Лёва-бригадир. Чернявый, мясистый… Соседки по комнате где-то крутили свою тему, и поэтому Олеся лежала, пытаясь уснуть, в одиночестве. Лёва, не долго думая, подваливает к ней, и ну, со своими поцелуями… Она ему: «Ты не с ума сошёл? У меня парень есть». А он: «Ну, ты же с Игорем…» «У нас с ним ничего не было! Мы даже не целовались!» Сейчас Олеся понимает, что не стоило ему что-то объяснять. Он не стал ставить под вопрос её утверждение, возможно, из опасения разозлить её ещё больше. И начал нести чушь про свою любовь… Олеся встала, оделась, вышла из комнаты.
Работа куда-то испарилась. Большую часть дней все сидели в строящемся здании, в ожидании неизвестно чего. Бригадир стал жутко выделываться, не позволяя сотрудникам во время простоя даже читать… Казалось бы, если не можешь обеспечить заработок, - то, хоть жить не мешай.
Работу Олесе нашли. Обшивать листами шифера стены торгового центра и заполнять образовавшиеся полости стекловатой. Для этого дали дрель. Олеся рассчитывала на повышенный коэффициент при начислении зарплаты. Поэтому согласилась. Нехилый вид деятельности. Еле дождалась конца. С тех пор дрели она тоже не любит…
Дней через десять состоялось подведение итогов. Лёва настоял, чтобы Олесе поставили самый низкий из возможных, коэффициент… Получила тысяч тридцать всего.
***
Когда Олеся, приняв своё трудовое «крещение», вернулась к месту постоянной регистрации, вернулись и Борис и Владислав со своей практики. По этому поводу собралась компания из друзей Бориса на квартире его деда. Подтянулся и Игорь, как всегда, с тяжёлой сумкой напитков.
В процессе обсуждения того, что с кем случилось за лето, зашёл и разговор о том, как разболелся Игорь во время своей трудовой вахты.
- Я ему руку кладу на живот: «Тут болит?» «Нет, не тут…»
- Ты ему на живот руку клала? Ну, пойдём, поговорим. - Борис увлёк Олесю в свою комнату, усадил на диван и спросил, - Ты мне изменила с Игорем?
- Нет, ты что такое придумал?
- А ну-ка! Игорь! Игорь! Зайди сюда!
Игорь тоже зашёл в комнату Бориса.
- Игорь, у вас с Олесей что-то было в поездке?
- Ну, мы с ней очень подружились…
- Я спрашиваю, между вами был интим?
- Ты шутишь? Если бы между нами что-то было, мы бы вернулись парой оттуда. Нам не было бы смысла что-то скрывать. Олеся серьёзная девушка, она не умеет врать. Я бы на твоём месте…
- Хватит! Хватит пристраиваться на моё место! Хотя, можешь занять это место! С сегодняшнего дня оно пустое!
- Борис, остановись! Ты в своём уме? – Олеся округлила глаза, ошарашенная словами своего молодого человека, как она до этого считала.
- Олеся, я не смогу перешагнуть через эти сомнения и подозрения. Это меня унижает и не даёт мне дышать… Уходите оба.
***
У Наташи с Владиком всё шло по плану, который устраивал их обоих. Они объявили родственникам о намерениях. Что через год, когда у Владислава закончится обучение в вузе, они поженятся. А пока будут бороздить просторы театров, музеев и прочих заведений, далёких от безудержного веселья.
***
Олеся долго, около полугода не могла прийти в себя после такого разворота событий. В груди чувствовалась буквально физическая боль от полученной обиды. Острая несправедливость произошедшего грызла ей душу. Игорь один раз звонил ей, предлагал встретиться для приятного общения. Олеся сослалась на занятость. Потом через месяц позвонил, попросил о деловой встрече. За чашкой кофе он рассказал, что дед Бориса, Николай Семёнович, решил в порядке мести за «обиды, нанесённые его внуку», активизировать наезды на Игоря за прегрешения прежних лет. У него же есть люди, обязанные ему по прежним совместным делам. При этом он умело направляет процесс таким образом, чтобы при растаптывании судьбы Игоря, брызги не попали на его собственного внука. И теперь Игорю нужен серьёзный адвокат. Просил посоветовать надёжного человека.
Олеся пообещала помочь. Грамотного адвоката она посоветовала, но сама стала не только посредником в деле защиты Игоря, но и помощником, на которого ложилась вся бумажная работа по подготовке встреч и заседаний.
Ей это, конечно, было очень полезно для становления в профессии. Поэтому, с Игорем они периодически виделись, но, как и прежде, исключительно как друзья.
***
Чтобы заполнить пустоту, Олеся много читала научных статей, книг по психологии, всё пыталась понять ситуацию, в которую её загнала жизнь. И на глаза ей попалась работа американского психолога, который раскрывал механизмы проявления жестокости в людях. И когда она познакомилась с выводами этого учёного, многое ей стало понятно и относительно её самой.
В шестидесятых годах прошлого века один психолог, Стенли Милгрэм, провёл целую серию исследований, а результаты до конца обнародовать не хочет. Сказал одно, что люди, гораздо хуже, чем он раньше о них думал.
Вот цитата из статьи о нём European Journal of Social Psychology, 16, 311—324).
«Милгрэм начал свои изыскания, чтобы прояснить вопрос, как немецкие граждане в годы нацистского господства могли участвовать в уничтожении миллионов невинных людей в концентрационных лагерях. После отладки своих экспериментальных методик в Соединённых Штатах, Милгрэм планировал отправиться с ними в Германию, жители которой, как он полагал, весьма склонны к повиновению. Однако после первого же проведённого им в Нью-Хэйвене (штат Коннектикут), эксперимента стало ясно, что в поездке в Германию нет необходимости и можно продолжать заниматься научными изысканиями рядом с домом. «Я обнаружил столько повиновения, — говорил Милгрэм, — что не вижу необходимости проводить этот эксперимент в Германии».
Впоследствии эксперимент Милгрэма всё-таки был повторен в Голландии, Германии, Испании, Италии, Австрии и Иордании, и результаты оказались такими же, как и в Америке. Подробный отчёт об этих экспериментах опубликован в книге Стэнли Милгрэма «Obedience to Authority» (1973)».
Суть опыта:
1. Человеку говорят, что он тестирует разных людей на способность запоминать отдельные небольшие блоки информации.
2. С исследуемыми он лично не контактирует и не знаком. Их разделяет высокая перегородка на широком столе. Долетают только звуковые эффекты.
3. На самом деле испытуемым является сам тестирующий. А те, про которых он думает, что исследует их умственные способности, они подсадные.
4. «Проверяющему» разрешено в случае неверных ответов давать «испытуемым» разряд тока. Он думает, что это действительно разряд, на самом деле, нет, подсадные лишь изображают стоны и страдания.
А разряды предполагаются по нарастающей, до 450 вольт, что, в принципе, может привести к смерти «испытуемых». Предсмертные стоны они тоже добросовестно изображают.
Но! Поскольку вначале испытуемый и организаторы подписывают документ, согласно которому он не несёт ответственности за свои действия во время опыта, - он продолжает бить током за неправильные ответы, невзирая на крики и стоны! Даже, когда слышит из-за перегородки стоны, якобы, погибающих партнёров по эксперименту.
И Олеся по выводам этого учёного поняла, что абсолютная безнаказанность провоцирует, поощряет жестокость в людях. Применяя этот вывод к себе, она поняла, что проявленная к ней жестокость со стороны Бориса, потому и была так уничтожающа, что для него она была полностью безнаказанной.
Образ сильного, достойного Бориса поплыл в глазах Олеси, как то мороженое, что плыло и капало в день их знакомства.
***
Кстати, у этого психолога, результаты были немного разные по представителям разных народов. Думаете, они, исследовав всех, оставили без внимания нас? Не думается. А почему - молчок о наших результатах?
В чётко задокументированном варианте истина насчёт различий разных народов уже получена любознательными учёными. А автор программы сказал, что ему стыдно за некоторые нации. И, вероятно, наша не так плоха на фоне других, если её, эту истину, умалчивают, иначе, давно бы уже трубили, какие русские - негодники... Если уж находятся желающие приписать нам те недостатки, которых мы не имеем, то пересказать обнаруженные, было бы ах, как приятно… Но, молчат исследователи. Облажались. Да, какие тут сомнения, все эти черты европейцев советские люди видели во время Второй Мировой войны. Когда вся «цивилизованная Европа» со всеми своими рекламируемыми достоинствами, тихо, не ропща, легла под нацистскую Германию, и глазки на то, что это – нехорошо, открыла только тогда, когда Советский Союз прогнал нацистов.
Из высказываний учёных на тему национальных менталитетов разных народов, можно сделать однозначный вывод. Наши люди готовы брать на себя ответственность, даже, споря с вышестоящими... А европеец предпочитает переложить ответственность даже за смерть другого человека на других людей.
