Глава 1. Переулок Липовый, дом №5. Николай.
***
Село Берёзовка, пригород одного из Волжских губернских городов просыпалось. Наступил апрель, природа тоже подавала признаки того, что вот-вот проснётся.
Николай, по своей старой традиции, едва проснувшись, выглянул в окно, посмотреть, что там готова преподнести погода. Верить прогнозам на сто процентов по-прежнему было нельзя. Хотя, нельзя сказать, что от погоды что-то зависело в жизни Николая. Он давно уже был пенсионером. Как показал беглый обзор, погода не намеревалась преподносить никому из берёзовцев, и лично Николаю, неприятных сюрпризов. Значит, можно было одеться по-весеннему, то есть, спокойно надеть треники и майку, не заглядывая с тревогой в ближайшее будущее.
Мало того, можно сказать, что апрельское утро обещало прекрасную погоду жителям Берёзовки. Николай сегодняшним утром неожиданно для себя не ощутил ни прострелов в спине, ни болей в боку, что было очень даже неплохо. В его семьдесят лет это было редкостью. В последние годы так получалось, что, то одно заболит, то другое, а тут – такой подарок.
- Коля, пойдём кофе пить! – позвала жена с кухни.
- Привет, дорогая! - откликнулся супруг, проходя к столу.
- Вот хлеб, маслёнка, сыр внутри, кушай, - доброжелательно пригласила она его к завтраку.
Жена поставила на стол чашку, молочник, маслёнку для мужа, и уже вертела в руках свой любимый рабочий фартук, который, будучи одетым, охватывал всю её юбку. Такой хитрый фартук не давал шансов огородной пыли сесть хоть на какой-нибудь мало-мальски ценный участок её домашней одежды. И это означало только одно, что она уже собралась идти или на огород или в теплицу.
- Ты уже приготовилась на огород идти, что ли? – Николай не уставал удивляться энергии своей неугомонной жены, которая, казалось, неустанно искала, чем бы ей заняться. А, если ничего не находила, если работа ухитрялась так искусно спрятаться, чтобы не попадаться ей на глаза, то она принималась за чтение.
- Да, я уже позавтракала, ждала вот, когда ты проснёшься, чтобы тебя покормить и тогда уже идти спокойно в теплицу, - ответила жена.
- А, понятно, - проговорил Николай, намазывая на ломоть чёрного хлеба масло. С недавних пор он начал тоже чаще есть именно ржаной хлеб, потому, как оказалось, что с ним проще контролировать вес. А тема веса в последние годы волновала всё более широкие массы населения. Захватила она и Николая с его женой Ниной.
- Погода-то сегодня какая весенняя, солнышко так и играет. А на реке сейчас, видать, вообще красота, - проговорил Николай.
Жена согласилась: «Да, похоже на то».
- Нинок, весна в полном разгаре, пойдём прогуляемся к реке, как полсотни лет назад, - предложил Николай Васильевич супруге.
- У меня дел много сейчас, может, ты лучше удочку возьмёшь и сам прогуляешься? – предложила Нина супругу свой вариант для его отдыха. Она не особо рассчитывала на его улов, но и не теряла надежды на то, что какая-нибудь недостаточно внимательная рыбина попадёт к ним на стол.
- Не, рыбалка не пойдёт, у меня сердце прихватывает временами, не хочу без твоего присмотра оставаться, - привёл свои доводы Николай. И доводы эти напрочь уничтожали планы Нины на рыбный обед.
- Ладно, давай прогуляемся, в теплицу позже пойду, - наконец согласилась жена, откладывая фартук в сторону.
Потоптавшись у крыльца, обозрев своё невеликое хозяйство, супруги пришли к выводу о том, что почва после того, как вода сошла с огорода, сильно уплотнилась и было бы неплохо её немного облегчить добавлением песка.
- Надо бы ещё нанять людей, кровлю на веранде укрепить, - заметил Николай.
- Где? – удивилась Нина, оглядев свой дом пятидесятилетней постройки, который местами имел признаки состаренности.
- А вон там, видишь, на углу задралось. Гвозди, что ли, ослабли. Я сейчас уже туда не долезу, - посетовал Николай.
- Да, пожалуй, - согласилась Нина.
Наконец, супруги, взяв ключи и телефоны, вышли в свой проулок, небольшой такой, шесть домов на одной стороне, шесть на другой. Затем не спеша, то и дело, встречая односельчан, раскланиваясь и справляясь об их здоровье, вышли на тротуар вдоль трассы и направились к реке. Когда уже подходили к спуску, из дома их молодого знакомого по имени Саша, где постоянно шли какие-то строительные работы, Васильевича окликнул молодой человек.
- Васильич! Привет! На рыбалку собрался, похоже? У меня купи! Тёть Нин, глянь, какие судаки…
Супруги отклонились от взятого курса и подошли к знакомому парню, заглянули в его таз, стоящий на крыльце.
- Давай, Саша, вот этого, килограмма на полтора отложи. На обратном пути заберём, через полчасика. У нас с собой, правда, денег нет, завтра пойдём на прогулку, занесём, - пообещал Николай.
- Лады, если меня не застанете, Наталье отдадите, - согласился хозяин.
- Саш, тут скоро рассаду высаживать время подойдёт, да что-то почва плотная стала за зиму, слежалась. Как-нибудь песка с полмашины нам сделаешь? – вспомнила Нина о своих нуждах.
- Сделаем, задами к огороду подвезти? – сразу согласился Александр.
- Да, ты уже привозил как-то нам, так же, - припомнила Нина.
- Договорились, но это не завтра, когда посвободнее буду, - сделаю, - пообещал хозяин.
Супруги продолжили свой путь.
- Молодец, хваткий мужик, всё время что-то делает во дворе, благоустраивает, рыбой вот занимается
- А ты знаешь, местные старожилы говорят, что у реки до революции жили самые бедные семьи. Те, что побогаче, жили повыше, и по роду занятий были землепашцами. А рыбаки, - типа, люди не очень устроенные, они находились ниже по социальной лестнице, и жили здесь, - поделилась своими познаниями Нина.
- Интересно, а ведь в советские времена наоборот, обычно ловля рыбы давала неплохой доход. На этом многие приподнялись, - согласился Николай, тоже увидев в этом факте некоторые приметы парадокса.
- Наверное, потому, что долгие годы те, кто на продажу ловил её, не были охвачены вниманием государства, вроде как для себя ловит, ну, что ж тут такого противоестественного? А тот, кто занимался рыбалкой длительное время, допустим, своё увлечение давно превратил в коммерцию, - предложила объяснение Нина.
- Да, любой вид деятельности, если налогами не обложен, то позволяет людям жить, - согласился Николай.
- Вот, взять, к примеру, необлагаемые налогами хозяйства, вроде воспитательной колонии Макаренко, в которой он перевоспитывал своих подопечных. Так, они же жили коммунами, без налогов. И они в те годы приподнялись так, что дома строили своим выпускникам, девушкам приданное справляли, фотоаппараты ФЭД производили, - вспомнила Нина ранее прочитанное на эту тему.
- Но, почему-то, ликвидировали их, - заметил Николай.
- А такое начинание было хорошее, - с сожалением проговорила Нина.
- Хорошее-то оно, - хорошее, но, я так понимаю, брожения в умах людей допустить было нельзя. Это было не в интересах руководства. Ожидалась война, надо было строить заводы, порты, дороги. Так бы все разбрелись и своим двором стали бы жить. А кто страну строить должен был бы? – с пониманием оценил суровое решение тогдашних властей Николай.
- Да, не зря говорят, если вам кажется, что чужие поступки не умны, то вероятно вы мало знаете по данной теме, - согласилась Нина.
- И говорить об этом, оперируя понятиями «справедливо-несправедливо» здесь неуместно. Вот, мол, он сумел так организовать жизнь воспитанников, что они как сыр в масле катались, а его коммуны взяли и превратили в обычные детские учреждения. Да, молодец. Но, нельзя было показывать людям истинную величину создаваемого ими продукта. Часть его, и надо заметить, существенную, государство тратило на общенародные цели, ибо интересы государства важнее интересов отдельной личности, - обосновал своё умозаключение Николай.
- Да, согласна, ты прав, - согласилась Нина.
Пара спустилась ближе к воде, на песчаную отмель и залюбовалась игрой солнца на лёгкой водной ряби.
- Смотри, вон там, кажется, рыбка выскочила из воды… - попыталась успеть сообщить о своих наблюдениях Нина.
- Не заметила, - что за рыба была там? – спросил Николай.
- Не, золотая какая-то – ответила Нина.
- У, золотая… - немного насмешливо ответил Николай.
- А как ты думаешь, старик из «Сказки о золотой рыбке» платил налоги в казну? – задала мужу Нина смешной вопрос, наклонившись и вытряхивая песок из своего тапка.
- Вряд ли. Вот Чехов в последние годы царской власти творил. Так, помнишь рассказ, как крестьянин для рыбалки гайки таскал с железнодорожного полотна и его задержали за такое вредительство? Там ему вменяли только откручивание гаек, но не незаконный лов в обход налогов. Не было, видать, тогда налогов на рыбную ловлю. Потому, как тот крестьянин вряд ли платил бы налоги, учитывая степень его дремучести, - порассуждал Николай.
- Да, кто что поймает, тот, то и ел, - согласилась Нина.
- А сейчас я честно сказать, опасаюсь и удочку закидывать. Нормативы такие, что таких-то рыб по таким-то числам можно, а по таким - нельзя ловить, а вот этих можно, но есть ограничения по весу. Чуть промашку допустил, попадёшь под такой замес, что забудешь дорогу к реке, - высказал свои опасения Николай.
- А за золотую рыбку бы тебе знаешь, какой бы штраф припаяли? Так что, похоже, закончилась эпоха рыбной свободы, - согласилась Нина.
- Вот бы ещё рыбоохранители взяли за норму прочищать уловистые места от расставленных сеток. Сетки капроновые дешёвые, импортные. Те, кто их расставляет, - легко могут забыть об их существовании. Их бросают. Чтобы не попасться рыбинспекторам с ними в руках. Никто не беспокоится, что эти сетки годами уничтожают рыбу. Получается, что только к рыбакам внимание обращено, а за поголовье рыбы кто отвечает? И никакие новые службы не исправят ситуацию с рыбным поголовьем, если не убрать эти страшные смертельные ловушки для рыбы. Сколько ни создавай рыбохозяйств по выращиванию малька, а рыбы бесполезно гибнуть в этих заброшенных сетях будет очень много.
Нина согласилась с такой оценкой перспектив развития рыбного хозяйства страны. Когда шли уже от реки, она напомнила мужу:
- Зайди, судака забери у Саши.
***
По приходу с прогулки, Нина с мужем посидели ещё у крылечка на скамье.
Звонок. Опять сомнительные люди хотят сделать для неизвестных что-то очень хорошее. Приходится отбиваться, несмотря на очевидность их благих предложений. Предложения случайных звонящих часто докучали рядовым пенсионерам.
И, несмотря на декларируемое звонящими желание осчастливить всех и каждого, Нина пришла недавно к выводу, что мир вокруг так и старается сделать их, - людей, всё хуже. Особенно, после того, как она недавно неудачно предоставила свой номер телефона в одну контору, заботящиеся о её благополучии потянулись не гуськом даже, а косяками. И, понеслась…
Звонок.
- Здравствуйте, меня зовут Лилия, я представляю интересы одной сотовой компании… - проговорил месяц назад максимально доброжелательный голос вечно молодой Дюймовочки
- Какой? Какой компании? – спросила Нина.
- Вы не могли бы ответить на несколько вопросов? – продолжила гнуть свою линию Лилия, не раскрывая информации о себе.
- Какой компании? – решила дойти до сути Нина.
- Пик, пик, пик…
Звонок.
- Здравствуйте, меня зовут Лилия, вы могли бы ответить на несколько вопросов? У вас есть на это время? - слышится в трубке всё тот же голос с той же интонацией, но уже две недели назад. У Нины очень хорошая память на голоса. Она даже артистов скорее узнаёт по голосу, чем по внешнему виду. Поэтому, при первых аккордах заунывной песни она уже знала, что песня допета не будет.
- Ну, и? – спросила заинтересованная Нина, не произнося слов, которые можно принять за согласие. И можно подумать, что вероятность того, что разговор всё-таки состоится, зависит исключительно от наличия или отсутствия времени у собеседника.
- Я представляю интересы социально-исследовательского центра, не могли бы вы ответить на ряд вопросов?
- Пик, пик, пик…
Нынешний звонок.
- Здравствуйте, меня зовут Лилия.
- Слушаю, - ответила Нина, с первых слов узнав этот голос стареющей Дюймовочки.
- Вас не интересует получение второго гражданства? – вопрос сразил наповал. Такого ещё не было. Вот же, Лилия, - многостаночница… Во всех сферах и ипостасях. И ведь совершенно ясно, что при таком разбросе интересов, человек не в состоянии решить ни одного вопроса.
- Нет!! – в сердцах ответила Нина.
- Пик, пик, пик…
Николай с удивлением посмотрел на жену.
- Что? Опять мошенники докучают? – спросил он с усмешкой.
- Да, а как ты догадался? Так бы и треснула кулаком по чувствительному месту этим деятельным любознательным людям, - раздражённо ответила Нина. «Мир так и старается сделать нас хуже», - подумала она.
Николай встал с крыльца, посмеиваясь, и объявил: «Ладно, пошёл я отдохнуть».
- Ну, а я к рассаде, - доложилась Нина. С чистой совестью и чувством частично исполненного супружеского долга, она взяла свой универсальный фартук и отправилась в теплицу. Работа в теплице позволяла ей почувствовать некоторое уединение. Как на другой планете, небольшая такая планетка, ограждённая где стеклом, где пластиком от всего остального мира. И не то, чтобы этого мира Нина боялась или остерегалась, - вовсе нет. Просто он мог попытаться ей докучать, а находясь за стеклом, она получала иллюзию изолированности. Здесь можно было напевать что-то из репертуара детства, юности. Вроде претензий на то, что «и на Марсе будут яблони цвести», или менее отдалённого прошлого, типа, «Поедем, красотка кататься, давно я тебя поджидал». А можно и на другой лад, но тоже зажигательное «Ну, что, красивая, поехали кататься?»
Так, напевая распевные мелодии, Нина и пропалывала свои посевы овощной рассады. Тут были и помидоры и перец, и баклажаны. Она подливала под корень им воду нужной температуры, и избавляла их от непрошеных конкурентов, - сорняков. Огородничество было стихией, которая поглощала Нину всё глубже и глубже. И бороться с ней не было никаких сил.
Вот соседка справа, если смотреть со стороны проезжей дороги, Сусанна, к примеру, - она была равнодушна к огороду. Но, у неё была другая беда, - цветы и вязание. Она извязяла все клубки ниток, что у неё были, и некоторые по два раза. Распустит и снова свяжет, уже другое.
А вот Нина не любила вязать и даже не умела. Но, она любила заниматься огородом, и огород, как принято говорить, отвечал ей взаимностью. У неё росло всё, и этого всего было много. И она всё, что вырастало, припасала в банки. Даже то, что другие хозяйки считали бы некондицией. Помидорки с пятнышком? Не беда. Обрежем и в сок пойдут, оставшиеся кривые огурчики, - порежет поперёк ломтиками и тоже засолит, и даже яблочки-падалицу соберёт, помоет, обрежет, покрошит, и повидло сделает.
А если что-то и останется, что в банки неприлично класть, то это съест поросёнок, который живёт в доме слева, у Марины.
А на краю переулка стоит дом, в котором живёт женщина, которая не умеет ни вязать, ни огородничать. Она умеет только пить спиртное. И так ловко и весело это у неё получается, что она вызывает этим своим занятием большую всеобщую симпатию. И соседки её за этот талант вознаграждают периодически.
