Женщина нерешительно подошла к доктору.
– Георгий Юльевич! Но как же так? Вы же доктор с большой буквы, а такое допускаете?
– Послушайте, Елизавета… забыл, как вас по отчеству? — он внимательно посмотрел на женщину.
– Алексеевна.
– Так вот, Елизавета Алексеевна, мы вашему мужу сделали всё необходимое, он уже идёт на поправку, у него всё будет хорошо, что теперь вы от меня хотите?
– Доктор… Георгий Юльевич, но вы же отвечаете за персонал. Разве нет? — она удивлённо вскинула брови. — Ему же нужна помощь…
– Я, как врач, сделал всё, что необходимо, — перебив её ответил Георгий. — Какие у вас могут быть претензии?
– Но… ваши медсёстры, санитарки? — нерешительно ответила женщина. — Они же практически игнорируют просьбы больных, да и вообще фактически свою работу. Это же их обязанность. Разве нет? Мы не богатые люди, у нас нет сбережений, а я ещё и работаю. Поймите, я бы и сама за ним ухаживала, но… Я не могу бросить работу, в моём возрасте её уже трудно найти, да и… — женщина опустила голову. — Дети помогли уже, чем могли, но у них свои семьи, их тоже надо кормить. Я не могу столько платить, я просто не в состоянии.
– Послушайте… Я понимаю вашу озабоченность, но что я могу? — Георгий развёл руками. — Их тоже можно понять, они получают копейки и выживают, как могут, а у них тоже, между прочим, семьи. У них вообще работа не лёгкая, а зарплата копеечная, им тоже тяжело приходится. Да и вашего мужа скоро выпишут, всё, что необходимо они всё-таки сделали, а всё остальное просто дополнительная забота. У вас всё?
– Знаете, доктор, я не думала, что услышу такое от вас. Мне вы представлялись человеком, поверьте, я очень расстроена тем, что мне пришлось разувериться в этом. Простите. Только знаете… Вы умеете ловко уходить от ответственности, умеете красиво говорить, но когда-нибудь бумеранг может настигнуть и вас… И я надеюсь, что вы всё-таки изменитесь.
Не говоря больше ни слова Елизавета Алексеевна, опустив голову, пошла к выходу из отделения. Георгий задумчиво посмотрел ей вслед.
– Жор, я не понимаю, что с тобой твориться? — выпалила прямо с порога Ирина, коллега и старый институтский друг, без стука ворвавшись в его кабинет.
– Ну, а теперь что? — Георгий, нехотя оторвавшись от окна и повернувшись на кресле, посмотрел на неё. — Опять нажаловались?
– Тебе уже пора к этому привыкнуть, — она устало опустилась на стул. — Что с тобой стало? Ты же не такой. Ты же всегда был таким правильным. Над этим даже смеялись некоторые, помнишь? — Ирина задумчиво улыбнулась. — А теперь? Ты хирург от бога. У тебя золотые руки, но то, что ты закрываешь на всё глаза… Ты же в глазах людей, даже с такими руками, опускаешься ниже плинтуса. Ты посмотри, что твориться в отделении!
– Ну? И что же нового там стряслось? — устало спросил он.
– Почему мои распоряжения не выполняются? Я назначила лечение, а что в итоге? Больной мучается, а ему даже укол не сделали. Тамара отнекивается, родственникам говорит, что ампул не хватило… Ты вообще замечаешь, что творится в отделении? Я что, сама должна всё делать? А зачем тогда нам вообще младший медперсонал? Почему ты до сих пор не уволил Тамару? Какая из неё старшая медсестра? Она за твоей спиной творит чего хочет, а ты глаза отводишь. Как ты можешь так закрывать глаза на весь этот беспредел! Ты же руководитель, как так можно, Жора?!
– А что я могу? — Георгий грустно посмотрел на неё. — Что я могу? Ты же можешь сама с ней поговорить? Это твоё решение было именно так лечить…
– А! Хочешь на меня всё свалить? Значит, я теперь плохая? Может, я и врач никудышный? Или ты хочешь, чтобы я была крайняя? Жора, ты сам себя узнаёшь? Ты ли это? — она с укоризной посмотрела на него.
– Я ни на кого ничего не сваливаю, но и их тоже понять можно. Они за свою работу получают копейки!.. А работа, между прочим, у них не лёгкая.
– Да? И из-за этого работать вообще не надо? Свои обязанности выполнять не надо? Требовать деньги с пациентов и их родных надо? А у них, между прочим, тоже нужды свои есть. Сейчас всем тяжело, всем денег не хватает, а они последние должные отдавать ещё и за то, что ты, как руководитель, должен предоставлять их родным бесплатно. Мы что, частная лавочка? Или к нам что, попадают только обеспеченные? К нам попадают все, в независимости от социального положения, а они, — она кивнула на дверь — всем подряд намекают, что нужно — дать… Ты считаешь это нормальным? Ты мне скажи, а ты много получал, когда устроился сюда? Или другие врачи много получают? — Ирина внимательно посмотрела на него. — А между прочим… И ты, и другие выполняют свой долг.
– Ир! Вот что ты от меня хочешь?! Что я должен делать?! Воевать со всеми? Пойти разборки устраивать? И какие вообще могут быть претензии к врачам, к которым, между прочим, и ты сама относишься. Мы все, как раз-таки выполняем свой долг и выкладываемся по полной. Ты и…
– Сейчас не о них речь, точнее не о нас. Не переводи тему! Я выкладываюсь, Виталик выкладывается, ты, но, а дальше? Дальше ты оставляешь людей на произвол судьбы, закрывая на всё глаза! Да я просто достучаться до тебя хочу, пойми ты! Я хочу, чтобы вернулся тот, прежний Жора! Выполняющий свой долг, заботящийся о людях!
– Жизнь меняется, и мы вместе с ней, — отвернувшись, тихо ответил Георгий.
– Только жалко, что не все в лучшую сторону.
Ирина встала, посмотрев на него, и вздохнув, подошла к двери.
– Ты это всё из-за неё? Ну, и дурак… Ничем хорошим для тебя это не закончится.
Она вышла, Георгий, снова повернувшись, посмотрел на закрывшуюся за ней дверь.
«Из-за неё, — он поморщился как от боли, сжав зубы и покачав головой. — Из-за сына, всё это… Только из-за сына».
Он снова повернулся к окну, вспомнив недавний разговор с Любой.
… – Я так не могу! Ты должен сам понимать! — собирая вещи, Люба время от времени смотрела на него. — Я думала ты станешь кем-то, а ты? Ну, кто ты есть?! Ты даже не можешь обеспечь мне нормальную жизнь! Что у меня есть?! — она остановилась, снова посмотрев на него. — Да ничего! А сколько ты мне обещал? Ты сказал, что я не буду ни в чём нуждаться… А вместо этого я не могу позволить себе ничего! Понимаешь ты! Ничего!!
– Золотых гор я тебе не обещал, ты сама помнить должна, — тихо, опустив голову ответил Георгий.
– Зато ты мне обещал безбедную жизнь и высокую зарплату, а что вместо этого? Ты, имея такую должность, не зарабатываешь практически ничего!
– Я о людях думаю прежде всего.
– А людях? — Люба зло посмотрела на него. — А кто тебе эти люди? А о нас кто будет думать? Люди?! Другие пользуются положением, всё имеют, а ты?! Тряпка!!
Георгий вздохнул.
– Ну, а Матвей? Как же он?
– А что Матвей? — Люба удивлённо посмотрела на Георгия. — Матвей — мой сын…
– Он и мой сын тоже.
– Да? Вот и заботился бы о нём. На него тоже, между прочим, средства нужны. Его надо кормить, — загибая пальцы начала перечислять она, — одевать и, между прочим, не абы во что. Я не хочу, чтобы мой сын одевался в каких-то дешёвых магазинах! Он этого не заслужил… И я тоже. А всякие секции, обучение? Кто за это платить будет?
– Какие секции? Ему всего три года.
– Не успеешь оглянуться — вырастит, и вообще… Это не имеет значение. На него всё равно нужны деньги.
– Ты не можешь лишить меня сына.
– Почему это? — Люба усмехнулась. — Только попробуй меня остановить. С таким отцом из него нормального человека не получится. Да и нужен он тебе? Ты разве будешь о нём вспоминать? Ты о дочери-то много вспоминаешь? Ты хотя бы раз о ней поинтересовался? Зачем, правда ведь? Кто она тебе теперь? Дочь бывшей жены и только. Тебе не сын нужен, а я…
Георгий вздохнул. А ведь она права. Когда он последний раз вспоминал о дочери? Когда последний раз общался с ней? Только когда уходил от первой жены к ней, к Любе. Он задумался, вспоминая Машу.
«А ведь я даже забыл какие у неё глаза. Карие, со смешинкой, как говорила Галя, а я их даже не помню».
Он вспомнил тот давний разговор с дочерью, на пороге квартиры.
… – Пап, ну, ты же вернёшься, правда? — Маша смотрела на него, удивительно взрослыми для десятилетнего ребёнка и серьёзными глазами. — Пап, ты только звони, ладно? Мы будем гулять в парке, знаешь, как Светка со своим папой.
– Я… Я позвоню, — пряча от неё глаза, ответил он. — Я приду… потом. Я лучше пойду.
Он так и не решился ещё раз посмотреть на неё…
«А ведь ты так и не сдержал слово. Три года прошло, а ты всё ещё не позвонил даже».
Георгий решительно потянулся к телефону и, сняв трубку, набрал номер.
– Алё! Алё! Кто это?
Услышав в трубке детский голос, он растерялся, не зная, что ответить.
– Алё? Кто это? Мам! Там молчат.
– Алё? Я вас слушаю!
Знакомый голос, почему-то больно резанул по сердцу. Так и не решившись ответить, он положил трубку.
– Всё, надо с этим заканчивать, — Георгий встал, посмотрев на часы. — Пора домой… Домой.
– Георгий Юльевич! — увидев его крикнула молоденькая медсестра, только-только начавшая работать в их отделении. — Георгий Юльевич, там человека привезли, там вас требуют, там ваша помощь нужна.
– А Виталий Викторович где?
– А он… Он… Тоже там, — растерявшись ответила она.
– Георгий, ты уже домой? — Ирина быстрым шагом подошла к нему. — Надо посмотреть, там вроде дело серьёзное, — она кивнула на в коридор. — Лена, ты иди. Мы сейчас придём, — посмотрев на девушку продолжила она.
– Слушай, у меня сегодня несколько операций было, а сейчас у меня рабочий день окончился. В конце концов я могу отдохнуть!?
– Можешь, — она строго посмотрела на него. — Кто тебе не даёт? Только и долг свой забывать нельзя. Ты прежде всего врач, а там человек, который срочно нуждается в твой помощи! В помощи, — с нажимом на последнее слово сказала Ирина.
– А Виталий? Он тоже врач… А ты не врач? — он со злостью посмотрел на неё.
– Да-а… Георгий… Я даже не думала, что когда-нибудь услышу такие слова от тебя. Виталик — врач и я тоже, и, похоже, мы с ним здесь одни профессионалы.
– Виталию надо набираться опыта, вы с ним вполне справитесь. Он не может всё время полагаться на других, пора уже ему самостоятельно браться за дело.
– Ловко ты уходишь от ответственности. Виталик — молодой врач, и опыта у него ещё маловато, без наставника ещё рано браться, как ты сказал, за дело.
– Ты вполне можешь с этим справиться, а я устал. На сегодня у меня рабочий день закончен, — и повернувшись, он пошёл к лестничному пролёту.
– Ну, хорошо, я сама всё сделаю. Я свой долг ещё помню, — посмотрев ему вслед тихо ответила Ирина.
Георгий включил телевизор, бессмысленно уставившись в экран. Снова вспомнился последний разговор с Любой.
… – Ты же сама была против моего общения с дочерью. Разве не ты мне поставила условие? — он зло посмотрел на неё.
– А ты не мужик? Может, это мой женский каприз. Может, я просто ревную. Да и вообще… Мог бы и настоять, она же тебе всё-таки дочь. Может, я тебя так проверяла.
– Ну, и? Проверила?
– Знаешь, из тебя хорошо верёвки вить. Ты как пластилин — лепи чего хочешь. Тобой легко манипулировать, команды раздавать… и тащить на себе всё. Только мне надоело это! Я хочу, чтобы рядом настоящий мужик был!
– А он, значит, настоящий? Он, может, и сыну отца заменит? А ему Матвей нужен?
– Вот ему-то как раз нужен. Он готов принять Матвея, как родного, они даже подружились уже, — она улыбнулась.
– Значит, давно уже за моей спиной?.. — Георгий снова посмотрел на Любу.
– Я устала от такой жизни… А он не такой, как ты и для меня это главное. Он даст мне то, что я и Матвей заслуживаем… И да, он настоящий мужчина…
Георгий снова бессмысленно посмотрел на экран.
«А ты даже и возразить не смог, — вздохнув, сам себя упрекнул он. — Теперь лишился всего»
Выключив телевизор, он лёг на диван. Воспоминания, как карусель кружились в голове, останавливаясь то на одном эпизоде, то на другом. Вся его прошлая жизнь проносилась перед глазами. Свет фар от проезжающих по дороге машин время от времени освещал потолок.
«Вот так и твоя жизнь, Георгий, то осветится событиями, то гаснет, превращаясь в тьму», — снова вздохнув подумал он.
Переодевшись, Георгий подошёл к шкафу, взяв одну из папок с документами. Он уже собирался сесть за стол, когда кто-то постучал. Георгий вскинул голову, посмотрев на дверь.
– Ну что, отдохнул? — зайдя в кабинет, Ирина серьёзно посмотрела на него.
– Отдохнул, — тихо ответил он, и отвернувшись, как будто испугавшись её взгляда, посмотрел в окно.
– Знаешь уже? — она тоже посмотрела в окно.
– Про комиссию? — Георгий перевёл взгляд посмотрев на неё.
Ирина не ответила, всё-также задумчиво глядя в окно.
– По мою душу, как я понимаю? — он усмехнулся. — Нажаловались?
– Ну, а что ты хотел? Когда-нибудь это должно было произойти. Начальство бережёт свою репутацию, а ты им её портишь.
– Порчу? А у них она идеальная?
– Какая бы не была… Мы сейчас не про них, а про тебя говорим, — Ирина снова посмотрела на него. — Что с тобой стало? И всё из-за Любки. Ты же знал, с кем связываешься. Ты же знал, что она за человек и какая жизнь у тебя будет. Ты же знал, тебя же предупреждали, что тебя ждёт. Ты же сам слушать никого не хотел! Сам себе жизнь испортил, Галине испортил, дочери, а теперь люди виноваты? Пациенты? На них зло срываешь?
– И в чём же я на них срываюсь? В том, что Виталию опыта набираться даю?
– Причём тут это? У тебя стаж, у тебя опыт какой, а ты как поступил? А если бы я и Виталий не справились?
– Справились же. Жив вроде, всё хорошо.
– Жив… — Ирина покачала головой, снова посмотрев на Георгия. — Кстати, Елизавета Алексеевна мужа своего забрала.
– Его же ещё не выписали, — Георгий удивлённо посмотрел на неё.
– Она договорилась с другой клиникой, там долечивать будут.
– И кто же разрешил? — уже строго спросил он. — Я на это согласие не давал.
– Я дала, — решительно ответила она. — Я имею право, пока тебя нет. Я взяла на себя ответственность.
– Интересно. Значит, за моей спиной…
– А что мне оставалось? За ним уход нужен, он, если ты забыл, сам за собой ухаживать не в состоянии. Что ты прикажешь в этом случае делать? Ждать, пока ты очухаешься? Ждать, пока ты вспомнишь о своих обязанностях? Привыкай к такому повороту событий, пора уже.
– Можно было и меня предупредить.
– Не в этом суть, Жора… Суть в том, что ты перестал что-либо замечать вокруг. Ты уткнулся в свою обиду и не видишь ничего… или просто не хочешь ничего замечать. Ведёшь себя, как эгоист, — она вздохнула. — Уйду я от тебя, Жора. Вот помогу немного Виталику и уйду, — тихо, снова повернувшись к окну, сказала она.
– Бросить меня хочешь? Столько лет бок о бок работаем, а теперь бросаешь? — Георгий внимательно посмотрел на неё.
– А что ты удивляешься? Я пришла работать с настоящим врачом, у которого золотые руки. Которым и я восхищалась и люди, с которого пример брала, а теперь на его месте другой, с методами которого мне не по пути. Я — врач, понимаешь? Врач. Я людям в глаза не могу смотреть, оправдываться за тебя. Мне уже стыдно стало говорить, где я работаю, настолько ты запятнал себя и отделение.
– Ну, так бери бразды в свои руки, раз я такой плохой! Посмотри, как это легко.
– Нет уж. У меня трое детей и я одна их рощу.
– Георгий Юльевич! Но как же так? Вы же доктор с большой буквы, а такое допускаете?
– Послушайте, Елизавета… забыл, как вас по отчеству? — он внимательно посмотрел на женщину.
– Алексеевна.
– Так вот, Елизавета Алексеевна, мы вашему мужу сделали всё необходимое, он уже идёт на поправку, у него всё будет хорошо, что теперь вы от меня хотите?
– Доктор… Георгий Юльевич, но вы же отвечаете за персонал. Разве нет? — она удивлённо вскинула брови. — Ему же нужна помощь…
– Я, как врач, сделал всё, что необходимо, — перебив её ответил Георгий. — Какие у вас могут быть претензии?
– Но… ваши медсёстры, санитарки? — нерешительно ответила женщина. — Они же практически игнорируют просьбы больных, да и вообще фактически свою работу. Это же их обязанность. Разве нет? Мы не богатые люди, у нас нет сбережений, а я ещё и работаю. Поймите, я бы и сама за ним ухаживала, но… Я не могу бросить работу, в моём возрасте её уже трудно найти, да и… — женщина опустила голову. — Дети помогли уже, чем могли, но у них свои семьи, их тоже надо кормить. Я не могу столько платить, я просто не в состоянии.
– Послушайте… Я понимаю вашу озабоченность, но что я могу? — Георгий развёл руками. — Их тоже можно понять, они получают копейки и выживают, как могут, а у них тоже, между прочим, семьи. У них вообще работа не лёгкая, а зарплата копеечная, им тоже тяжело приходится. Да и вашего мужа скоро выпишут, всё, что необходимо они всё-таки сделали, а всё остальное просто дополнительная забота. У вас всё?
– Знаете, доктор, я не думала, что услышу такое от вас. Мне вы представлялись человеком, поверьте, я очень расстроена тем, что мне пришлось разувериться в этом. Простите. Только знаете… Вы умеете ловко уходить от ответственности, умеете красиво говорить, но когда-нибудь бумеранг может настигнуть и вас… И я надеюсь, что вы всё-таки изменитесь.
Не говоря больше ни слова Елизавета Алексеевна, опустив голову, пошла к выходу из отделения. Георгий задумчиво посмотрел ей вслед.
***
– Жор, я не понимаю, что с тобой твориться? — выпалила прямо с порога Ирина, коллега и старый институтский друг, без стука ворвавшись в его кабинет.
– Ну, а теперь что? — Георгий, нехотя оторвавшись от окна и повернувшись на кресле, посмотрел на неё. — Опять нажаловались?
– Тебе уже пора к этому привыкнуть, — она устало опустилась на стул. — Что с тобой стало? Ты же не такой. Ты же всегда был таким правильным. Над этим даже смеялись некоторые, помнишь? — Ирина задумчиво улыбнулась. — А теперь? Ты хирург от бога. У тебя золотые руки, но то, что ты закрываешь на всё глаза… Ты же в глазах людей, даже с такими руками, опускаешься ниже плинтуса. Ты посмотри, что твориться в отделении!
– Ну? И что же нового там стряслось? — устало спросил он.
– Почему мои распоряжения не выполняются? Я назначила лечение, а что в итоге? Больной мучается, а ему даже укол не сделали. Тамара отнекивается, родственникам говорит, что ампул не хватило… Ты вообще замечаешь, что творится в отделении? Я что, сама должна всё делать? А зачем тогда нам вообще младший медперсонал? Почему ты до сих пор не уволил Тамару? Какая из неё старшая медсестра? Она за твоей спиной творит чего хочет, а ты глаза отводишь. Как ты можешь так закрывать глаза на весь этот беспредел! Ты же руководитель, как так можно, Жора?!
– А что я могу? — Георгий грустно посмотрел на неё. — Что я могу? Ты же можешь сама с ней поговорить? Это твоё решение было именно так лечить…
– А! Хочешь на меня всё свалить? Значит, я теперь плохая? Может, я и врач никудышный? Или ты хочешь, чтобы я была крайняя? Жора, ты сам себя узнаёшь? Ты ли это? — она с укоризной посмотрела на него.
– Я ни на кого ничего не сваливаю, но и их тоже понять можно. Они за свою работу получают копейки!.. А работа, между прочим, у них не лёгкая.
– Да? И из-за этого работать вообще не надо? Свои обязанности выполнять не надо? Требовать деньги с пациентов и их родных надо? А у них, между прочим, тоже нужды свои есть. Сейчас всем тяжело, всем денег не хватает, а они последние должные отдавать ещё и за то, что ты, как руководитель, должен предоставлять их родным бесплатно. Мы что, частная лавочка? Или к нам что, попадают только обеспеченные? К нам попадают все, в независимости от социального положения, а они, — она кивнула на дверь — всем подряд намекают, что нужно — дать… Ты считаешь это нормальным? Ты мне скажи, а ты много получал, когда устроился сюда? Или другие врачи много получают? — Ирина внимательно посмотрела на него. — А между прочим… И ты, и другие выполняют свой долг.
– Ир! Вот что ты от меня хочешь?! Что я должен делать?! Воевать со всеми? Пойти разборки устраивать? И какие вообще могут быть претензии к врачам, к которым, между прочим, и ты сама относишься. Мы все, как раз-таки выполняем свой долг и выкладываемся по полной. Ты и…
– Сейчас не о них речь, точнее не о нас. Не переводи тему! Я выкладываюсь, Виталик выкладывается, ты, но, а дальше? Дальше ты оставляешь людей на произвол судьбы, закрывая на всё глаза! Да я просто достучаться до тебя хочу, пойми ты! Я хочу, чтобы вернулся тот, прежний Жора! Выполняющий свой долг, заботящийся о людях!
– Жизнь меняется, и мы вместе с ней, — отвернувшись, тихо ответил Георгий.
– Только жалко, что не все в лучшую сторону.
Ирина встала, посмотрев на него, и вздохнув, подошла к двери.
– Ты это всё из-за неё? Ну, и дурак… Ничем хорошим для тебя это не закончится.
Она вышла, Георгий, снова повернувшись, посмотрел на закрывшуюся за ней дверь.
«Из-за неё, — он поморщился как от боли, сжав зубы и покачав головой. — Из-за сына, всё это… Только из-за сына».
Он снова повернулся к окну, вспомнив недавний разговор с Любой.
… – Я так не могу! Ты должен сам понимать! — собирая вещи, Люба время от времени смотрела на него. — Я думала ты станешь кем-то, а ты? Ну, кто ты есть?! Ты даже не можешь обеспечь мне нормальную жизнь! Что у меня есть?! — она остановилась, снова посмотрев на него. — Да ничего! А сколько ты мне обещал? Ты сказал, что я не буду ни в чём нуждаться… А вместо этого я не могу позволить себе ничего! Понимаешь ты! Ничего!!
– Золотых гор я тебе не обещал, ты сама помнить должна, — тихо, опустив голову ответил Георгий.
– Зато ты мне обещал безбедную жизнь и высокую зарплату, а что вместо этого? Ты, имея такую должность, не зарабатываешь практически ничего!
– Я о людях думаю прежде всего.
– А людях? — Люба зло посмотрела на него. — А кто тебе эти люди? А о нас кто будет думать? Люди?! Другие пользуются положением, всё имеют, а ты?! Тряпка!!
Георгий вздохнул.
– Ну, а Матвей? Как же он?
– А что Матвей? — Люба удивлённо посмотрела на Георгия. — Матвей — мой сын…
– Он и мой сын тоже.
– Да? Вот и заботился бы о нём. На него тоже, между прочим, средства нужны. Его надо кормить, — загибая пальцы начала перечислять она, — одевать и, между прочим, не абы во что. Я не хочу, чтобы мой сын одевался в каких-то дешёвых магазинах! Он этого не заслужил… И я тоже. А всякие секции, обучение? Кто за это платить будет?
– Какие секции? Ему всего три года.
– Не успеешь оглянуться — вырастит, и вообще… Это не имеет значение. На него всё равно нужны деньги.
– Ты не можешь лишить меня сына.
– Почему это? — Люба усмехнулась. — Только попробуй меня остановить. С таким отцом из него нормального человека не получится. Да и нужен он тебе? Ты разве будешь о нём вспоминать? Ты о дочери-то много вспоминаешь? Ты хотя бы раз о ней поинтересовался? Зачем, правда ведь? Кто она тебе теперь? Дочь бывшей жены и только. Тебе не сын нужен, а я…
Георгий вздохнул. А ведь она права. Когда он последний раз вспоминал о дочери? Когда последний раз общался с ней? Только когда уходил от первой жены к ней, к Любе. Он задумался, вспоминая Машу.
«А ведь я даже забыл какие у неё глаза. Карие, со смешинкой, как говорила Галя, а я их даже не помню».
Он вспомнил тот давний разговор с дочерью, на пороге квартиры.
… – Пап, ну, ты же вернёшься, правда? — Маша смотрела на него, удивительно взрослыми для десятилетнего ребёнка и серьёзными глазами. — Пап, ты только звони, ладно? Мы будем гулять в парке, знаешь, как Светка со своим папой.
– Я… Я позвоню, — пряча от неё глаза, ответил он. — Я приду… потом. Я лучше пойду.
Он так и не решился ещё раз посмотреть на неё…
«А ведь ты так и не сдержал слово. Три года прошло, а ты всё ещё не позвонил даже».
Георгий решительно потянулся к телефону и, сняв трубку, набрал номер.
– Алё! Алё! Кто это?
Услышав в трубке детский голос, он растерялся, не зная, что ответить.
– Алё? Кто это? Мам! Там молчат.
– Алё? Я вас слушаю!
Знакомый голос, почему-то больно резанул по сердцу. Так и не решившись ответить, он положил трубку.
– Всё, надо с этим заканчивать, — Георгий встал, посмотрев на часы. — Пора домой… Домой.
– Георгий Юльевич! — увидев его крикнула молоденькая медсестра, только-только начавшая работать в их отделении. — Георгий Юльевич, там человека привезли, там вас требуют, там ваша помощь нужна.
– А Виталий Викторович где?
– А он… Он… Тоже там, — растерявшись ответила она.
– Георгий, ты уже домой? — Ирина быстрым шагом подошла к нему. — Надо посмотреть, там вроде дело серьёзное, — она кивнула на в коридор. — Лена, ты иди. Мы сейчас придём, — посмотрев на девушку продолжила она.
– Слушай, у меня сегодня несколько операций было, а сейчас у меня рабочий день окончился. В конце концов я могу отдохнуть!?
– Можешь, — она строго посмотрела на него. — Кто тебе не даёт? Только и долг свой забывать нельзя. Ты прежде всего врач, а там человек, который срочно нуждается в твой помощи! В помощи, — с нажимом на последнее слово сказала Ирина.
– А Виталий? Он тоже врач… А ты не врач? — он со злостью посмотрел на неё.
– Да-а… Георгий… Я даже не думала, что когда-нибудь услышу такие слова от тебя. Виталик — врач и я тоже, и, похоже, мы с ним здесь одни профессионалы.
– Виталию надо набираться опыта, вы с ним вполне справитесь. Он не может всё время полагаться на других, пора уже ему самостоятельно браться за дело.
– Ловко ты уходишь от ответственности. Виталик — молодой врач, и опыта у него ещё маловато, без наставника ещё рано браться, как ты сказал, за дело.
– Ты вполне можешь с этим справиться, а я устал. На сегодня у меня рабочий день закончен, — и повернувшись, он пошёл к лестничному пролёту.
– Ну, хорошо, я сама всё сделаю. Я свой долг ещё помню, — посмотрев ему вслед тихо ответила Ирина.
***
Георгий включил телевизор, бессмысленно уставившись в экран. Снова вспомнился последний разговор с Любой.
… – Ты же сама была против моего общения с дочерью. Разве не ты мне поставила условие? — он зло посмотрел на неё.
– А ты не мужик? Может, это мой женский каприз. Может, я просто ревную. Да и вообще… Мог бы и настоять, она же тебе всё-таки дочь. Может, я тебя так проверяла.
– Ну, и? Проверила?
– Знаешь, из тебя хорошо верёвки вить. Ты как пластилин — лепи чего хочешь. Тобой легко манипулировать, команды раздавать… и тащить на себе всё. Только мне надоело это! Я хочу, чтобы рядом настоящий мужик был!
– А он, значит, настоящий? Он, может, и сыну отца заменит? А ему Матвей нужен?
– Вот ему-то как раз нужен. Он готов принять Матвея, как родного, они даже подружились уже, — она улыбнулась.
– Значит, давно уже за моей спиной?.. — Георгий снова посмотрел на Любу.
– Я устала от такой жизни… А он не такой, как ты и для меня это главное. Он даст мне то, что я и Матвей заслуживаем… И да, он настоящий мужчина…
Георгий снова бессмысленно посмотрел на экран.
«А ты даже и возразить не смог, — вздохнув, сам себя упрекнул он. — Теперь лишился всего»
Выключив телевизор, он лёг на диван. Воспоминания, как карусель кружились в голове, останавливаясь то на одном эпизоде, то на другом. Вся его прошлая жизнь проносилась перед глазами. Свет фар от проезжающих по дороге машин время от времени освещал потолок.
«Вот так и твоя жизнь, Георгий, то осветится событиями, то гаснет, превращаясь в тьму», — снова вздохнув подумал он.
***
Переодевшись, Георгий подошёл к шкафу, взяв одну из папок с документами. Он уже собирался сесть за стол, когда кто-то постучал. Георгий вскинул голову, посмотрев на дверь.
– Ну что, отдохнул? — зайдя в кабинет, Ирина серьёзно посмотрела на него.
– Отдохнул, — тихо ответил он, и отвернувшись, как будто испугавшись её взгляда, посмотрел в окно.
– Знаешь уже? — она тоже посмотрела в окно.
– Про комиссию? — Георгий перевёл взгляд посмотрев на неё.
Ирина не ответила, всё-также задумчиво глядя в окно.
– По мою душу, как я понимаю? — он усмехнулся. — Нажаловались?
– Ну, а что ты хотел? Когда-нибудь это должно было произойти. Начальство бережёт свою репутацию, а ты им её портишь.
– Порчу? А у них она идеальная?
– Какая бы не была… Мы сейчас не про них, а про тебя говорим, — Ирина снова посмотрела на него. — Что с тобой стало? И всё из-за Любки. Ты же знал, с кем связываешься. Ты же знал, что она за человек и какая жизнь у тебя будет. Ты же знал, тебя же предупреждали, что тебя ждёт. Ты же сам слушать никого не хотел! Сам себе жизнь испортил, Галине испортил, дочери, а теперь люди виноваты? Пациенты? На них зло срываешь?
– И в чём же я на них срываюсь? В том, что Виталию опыта набираться даю?
– Причём тут это? У тебя стаж, у тебя опыт какой, а ты как поступил? А если бы я и Виталий не справились?
– Справились же. Жив вроде, всё хорошо.
– Жив… — Ирина покачала головой, снова посмотрев на Георгия. — Кстати, Елизавета Алексеевна мужа своего забрала.
– Его же ещё не выписали, — Георгий удивлённо посмотрел на неё.
– Она договорилась с другой клиникой, там долечивать будут.
– И кто же разрешил? — уже строго спросил он. — Я на это согласие не давал.
– Я дала, — решительно ответила она. — Я имею право, пока тебя нет. Я взяла на себя ответственность.
– Интересно. Значит, за моей спиной…
– А что мне оставалось? За ним уход нужен, он, если ты забыл, сам за собой ухаживать не в состоянии. Что ты прикажешь в этом случае делать? Ждать, пока ты очухаешься? Ждать, пока ты вспомнишь о своих обязанностях? Привыкай к такому повороту событий, пора уже.
– Можно было и меня предупредить.
– Не в этом суть, Жора… Суть в том, что ты перестал что-либо замечать вокруг. Ты уткнулся в свою обиду и не видишь ничего… или просто не хочешь ничего замечать. Ведёшь себя, как эгоист, — она вздохнула. — Уйду я от тебя, Жора. Вот помогу немного Виталику и уйду, — тихо, снова повернувшись к окну, сказала она.
– Бросить меня хочешь? Столько лет бок о бок работаем, а теперь бросаешь? — Георгий внимательно посмотрел на неё.
– А что ты удивляешься? Я пришла работать с настоящим врачом, у которого золотые руки. Которым и я восхищалась и люди, с которого пример брала, а теперь на его месте другой, с методами которого мне не по пути. Я — врач, понимаешь? Врач. Я людям в глаза не могу смотреть, оправдываться за тебя. Мне уже стыдно стало говорить, где я работаю, настолько ты запятнал себя и отделение.
– Ну, так бери бразды в свои руки, раз я такой плохой! Посмотри, как это легко.
– Нет уж. У меня трое детей и я одна их рощу.
